От шерифа до террориста. Очерки о геополитике США

Как сообщило в конце ноября 2011 г. британское издание The Independent, посол Великобритании в Израиле Мэтью Голд оказался вовлечен в скандал в связи с тайными встречами с высокопоставленными израильскими и британскими политическими деятелями с целью подготовки почвы для возможной атаки на иранские атомные объекты. Ни факт этих встреч, ни их содержание не фигурировали в официальном отчете британской дипломатической службы, из-за чего, по данным издания, депутаты английского парламента требуют начать расследование этих тайных контактов посла с израильским руководством.

Этот факт дает дополнительную пищу для размышлений. В данном случае вопрос поставлен — кто стоит за антииранской истерикой и заинтересован в военной кампании против этой страны? Попробуем проследить вначале американский политологический дискурс в отношении Ирана.

Джеймс Доббинс, бывший помощник госсекретаря США и директор центра международной безопасности и оборонной политики корпорации RAND считает, что военная кампания против Ирана не принесет желаемых результатов по ядерной программе, т. к. она в таком случае будет проводиться в более тайном режиме на секретных объектах. Кроме того, глобальная коалиция против Ирана, которую формировали США может распасться из-за различных мнений внутри нее, а новые международные санкции в таком случае станут невозможными.

По мнению Доббинса, принципиальный вопрос выживания Израиля должен решаться не военным давлением на Иран, а непосредственными атаками на ХАМАС и Хизбалла. Угрозы же военных действий и даже их проведение будут иметь только обратный эффект: изоляция Ирана уменьшится, увеличится его влияние, укрепится солидарность внутри страны, а создание и развертывание ядерного оружия будет осуществлено в кратчайшие сроки.

Некоторые американские политологи считают, что наилучшим действием для США является поддержка иранской оппозиции. При этом следует отдавать отчет, что внутренняя иранская оппозиция довольно отличается. Одно дело участие легальных протестах, а другое — вооруженные бандформирования. Например, Реймонд Тэнтер, исследователь Вашингтонского института по ближневосточной политике и основатель Комитета по иранской политике (структуры, целенаправленно, занимающейся подрывной деятельностью против Ирана методом «мягкой силы»), считает, что США должны исключить из списка террористических группировок «Организацию моджахедов иранского народа» и направить ее усилия на борьбу с правительством Ирана.

Есть в США и более категорические противники войны против Ирана. Мэтью Дасс из организации «Центр за американский прогресс» выступает против военного вторжения в Иран по прагматическим соображении, так как, по его мнению, расходы для такой акции гораздо превысят небольшие полученные выгоды. А директор исследований по международной политике из института Cato Джастин Логан считает, что США и так погрязли в войнах в Ираке, Афганистане и Ливии, поэтому еще одна война в мусульманском мире — это безумие.

Противником войны против Ирана является и известный геополитик Томас Барнетт. Он вообще насчитал двадцать причин того, из-за чего нужно воспринимать всю эту ситуацию нормально и одернуть паникеров от истерики. Вкратце опишем их.

Он указывает, что усилия Ирана не являются иррациональными, т. к. США осуществляли вторжение в соседние страны и постоянно напоминали Ирану, что они находятся в списке стран «оси зла». Следовательно, логика Ирана вполне очевидна — она хотят себя обезопасить от вторжения. Далее, новые мировые державы давно не заодно с Западом. Бразилия и Турция предприняли дипломатические усилия по иранскому вопросу весной прошлого года, а на Западе за это их облили грязью. А Россия однозначно заявила, что новые санкции — это «инструмент смены режима». Китай и Индия, наряду с Россией, имеют свои собственные энергетические интересы в Иране. И вообще, очередные санкции Запада не будут иметь последствий.

Далее, получение бомбы для Ирана — это билет в клуб великих ядерных держав, без которой иранская революция может считаться неудавшейся. Но наличие самой бомбы не угрожает региональному военному присутствию США, кроме того, оно не позволит США зациклиться на наращивании своей военной мощи в Азии против Китая. К тому же Иран вряд ли допустит, чтобы их ядерное оружие попало в руки арабских экстремистов. Что касается Израиля — то он уже обладает ядерным оружием и у него гораздо больше шансов применить его против Ирана. Сами США, словно одержимые, продают свое оружие многим странам в регионе, что не мешает продавать наступательное вооружение и врагам Ирана. А Тегеран уже достиг возможностей для эффективного и асимметричного сдерживания. И вообще, опасность более широкого распространения ОМП является преувеличенной, а этот процесс в регионе можно использовать для выгоды США. Кроме того, глобальная экономика является более важной, т. к. никого не устроит цена в 200 $ за баррель нефти.

Директор разведывательного центра Stratfor Джордж Фридман просчитал различные варианты, хотя считает, что ядерная программа в принципе не имеет никакого отношения к угрозе национальным интересам США. В одной из своих последних публикаций Syria, Iran and the Balance of Power in the Middle East он пишет: «основная иранская угроза не является ядерной. Она может стать ею, но даже без ядерного оружия Иран остается угрозой. Нынешняя эскалация связана с американским решением вывести войска из Ирака и интенсифицирована событиями в Сирии. Если Иран завтра откажется от своей ядерной программы, ситуация будет оставаться сложной».

Далее он указывает, что США, Израиль, Турция и Саудовская Аравия, по-видимому, следуют двойной стратегии: увеличивают давление на Иран, чтобы просчитать его уязвимые места, а также свергнуть сирийское правительство, чтобы ограничить последствия иранского влияния в Ираке.

По мнению Фридмана Соединенные Штаты имеют три варианта действий. Первый состоит в том, что нужно признать эволюцию региональных игроков как состоявшийся факт и пытаться жить в новых обстоятельствах. Второй — это сделка с Ираном, где многое зависит от заинтересованности самого Ирана в отношениях с США. Этот шаг очень болезненный и дорогостоящий для Вашингтона. Третий вариант — это война. Он зависит от наличия достаточного количества сил, чтобы вести войну и выдержать ответные удары Ирана, в частности, в Ормузском проливе. Тем не менее, все три варианта довольно неоднозначны, поэтому Фридман рассматривает свержение режима Асада в Сирии как наиболее удобную для США опцию, так как она меняет ход игры и ее движущую силу, хотя это чрезвычайно трудно и нагружено рисками. Похоже, что нынешнее давление на Сирию имеет определенную связь с интересами Запада, связанными с Ираном. А поскольку Сирия имеет договор с Ираном о совместной обороне, может быть первой мишенью в регионе.

Тем не менее, американский исследователь Дерек Болтон считает, что ключевым игроком против Ирана может быть Мосад, противодействуя Ирану двумя методами — с помощью промышленного саботажа и целенаправленных убийств. Болтон приводит в пример успехи израильской спецслужбы на этом поприще — от поставки в эту страну поддельных электроустройств из Европы (что привело к поломке 50 центрифуг в Натанзе) и запуска вируса Stuxnet до убийства иранских ученых Ардешира Хассанпура в 2007 г. и Маджида Шахриари в 2010 г. Загадочные взрывы в различных регионах Ирана в конце 2011 г. ряд наблюдателей также связали с подрывной деятельностью израильской спецслужбы.

Действительно, Израиль на данный момент, похоже является основным инициатором агрессии против Ирана, но далеко не все политические круги этой страны поддерживают эту идею. Ряд израильских политиков понимает, что в таком случае, их стране грозят серьезные проблемы, как с ближайшими соседями, так и с крупными геополитическими игроками, а неправительственные акторы в этом случае к геноциду палестинского народа припишут еще и персидский геноцид.

Весьма примечательным фактом является то, что в 1967 г. сами США передали шахскому Ирану атомный реактор на 5 МВт, который налаживали специалисты из израильских атомных центров в Димоне и Сореке.

Неоднозначность американской стороны по иранскому вопросу и вовлечение теневых игроков свидетельствует о том, что искусственно нагнетающаяся обстановка вокруг иранской ядерной проблемы и хаотизация региона свидетельствует о целенаправленной дестабилизации со стороны определенных сил, которые работают вне официального поля. Это похоже на действие некоего мощного международного клуба, в который входят сильные мира сего, но стараются не афишировать о своей причастности к достижениям, которые часто приводили к определенным изменениям международной политики, в том числе, с помощи войн. Некоторые называют подобные структуры парамасонскими, относя к оным такие организации, как «Бильдербергский клуб», «Череп и Кости», «Римский клуб» и т. п. Тогда администрация Обамы вряд ли будет принимать действительное решение по этому вопросу, который останется в ведении воротил из Уолл-Стрит и ВПК США, которые уже не раз прикладывали руку к разжиганию конфликтов по всему миру.

УГРОЗЫ ДЛЯ США В ОЦЕНКАХ АМЕРИКАНСКОЙ РАЗВЕДКИ

31 января 2012 г. директор сообщества по национальной разведке США Джеймс Клеппер представил общественности новый отчет, посвященный прогнозу будущих угроз для безопасности США.

Следует тут же отметить, что национальное разведывательное сообщество США — это не одна организация, а специфическая структура с горизонтальными и вертикальными связями, куда помимо ЦРУ, ФБР и Агентства по Национальной Безопасности входят Бюро разведки и исследований государственного департамента, Управление по борьбе с терроризмом и финансовая разведка Министерства финансов, Администрация по борьбе с наркотиками, около десяти управлений Пентагона (от армейской до военно-космической и геопространственной разведок), службы других ведомств и независимые агентства. Следовательно, данный документ должен содержать тезисы докладов многочисленной агентуры США, которые обстоятельно и на основе анализа полевых исследований и текущей ситуации описывают взаимопересекающиеся военные, экономические и политические тенденции, которые могут угрожать интересам Вашингтона.

Но этот отчет любопытен тем, что помимо явных угроз в нем нашлось место государствам, которые не приемлют одностороннюю гегемонию США в мире, таким как Россия, Китай и Иран, что указывает на явный политический подтекст, имеющий мало общего с реальной действительностью. Если перед агрессией в Ирак, несмотря на однозначную позицию неоконсерваторов, разведсообщество докладывало Дж. Бушу, что у Саддама Хусейна нет химического оружия, здесь видна тенденция создания определенной картины, согласно которой у США появляются новые враги в приоритетном порядке.

Доклад содержит тридцать страниц и разбит на семь непропорциональных разделов, содержание которых в ряде случаев взаимосвязано.

Безусловно, первым на повестке дня является терроризм. Указано, что в ближайшие два-три года угроза терроризма войдет в критическую фазу перехода от таких структур как «АльКаида» к более децентрализованным движениям, которым сможет противостоять четкая контртеррористическая стратегия с участием партнеров. Тем не менее, террористические группы и лица, симпатизирующие движению глобального джихада, будут иметь доступ к финансированию, оружию, взрывчатке, надежным укрытиям, а также вербовать новых членов. Такой неутешительный вывод позволяет сделать заключение, что даже самые успешные контртеррористические операции США не принесут мира.

Далее следует проблема распространения ядерного оружия. У Вашингтона в этом вопросе есть два классических изгоя — это Иран и Северная Корея.

Третий раздел посвящен кибербезопасности. Помимо размытых понятий о негосударственных акторах, роста уязвимости сетей коммуникаций и баз данных указаны и конкретные суверенные государства, представляющие, по мнению американских экспертов и разведчиков, опасность для США. Это Китай и Россия. При этом значится, что они вызывают «особое беспокойство» и идет ссылка на вышедший в октябре 2011 г. доклад по шпионажу, в котором указано, что из этих стран происходят регулярные проникновения в американские компьютерные сети, направленные на кражу интеллектуальной собственности. На этом описание «всего зла», исходящего из этих стран, ограничивается.

Однако в четвертой главе, посвященной шпионажу, российско-китайская эпопея продолжается. Правда, этот дуэт уже расширен за счет Ирана. И всем трем странам приписываются агрессивные и успешные действия в деле экономического шпионажа против США. А Иран вообще за последние годы значительно поднаторел в этом вопросе и, как указано, «поразительно увеличил свои кибервозможности по глубине и сложности». Следовательно, к предыдущей главе Исламская Республика Иран тоже имеет самое прямое отношение.

Глава по массовым убийствам занимает пол страницы и практически ограничивается перечислениями регионов — это суданская область Дарфур, восточное Конго, Нигерия, Ливия и Сирия. Конечно же, последняя страна, скорее, отражает желание Вашингтона выставить все в наиболее мрачных тонах, так как в соседнем Ираке гибнет гораздо больше людей.

Наиболее объемной является глава, посвященная глобальным изменениям. Однако выкладки больше посвящены внутренним проблемам государств, а также их взаимоотношениям с соседями. В Афганистане продолжится «умиротворение» Талибана многонациональными силами безопасности. Несмотря на то, что в этой стране производится наибольшее количество опиума для мирового рынка, будущая ситуация подана самым неопределенным образом — в отчете лишь указана взаимозависимость уровня безопасности в определенных местностях с возможностью доступа к рынкам законной сельхозпродукции. В то время как от наркотрафика страдают соседние страны, включая Россию, этот пассаж позволяет сделать вывод о незаинтересованности США в борьбе с выращиванием и переработкой производных героина. В соседнем Пакистане и Индии ситуация особо не изменится. Китай будет озабочен стабильностью своих регионов, а также модернизацией армии. В длительном споре по Тайваню преимущество будет сдвигаться на сторону Китая. Арабская весна, которая затянулась на год, согласно докладу больше всего повлияла на Египет, Ливию, Сирию и Тунис. Ситуация в Бахрейне, где во время разгонов демонстраций неоднократно погибали мирные граждане, вооб-ще не освещена. Интересно, что в выводах, посвященных нес-покойным арабским странам, говорится, что их лидеры будут продолжать сотрудничать с США по вопросам безопасности для того, чтобы сдерживать региональные амбиции Ирана, а также просить об экономической помощи. Непосредственно Ирану прогнозируют внутренние проблемы, связанные с действиями системной оппозиции и борьбой за власть, приписываются усилия повлиять на ход арабской весны через своих союзников и суррогатные структуры, укрепление связей с Ираком и Курдским региональным правительством. Отдельным пунктом Тегерану вменяется подрывная деятельность в Афганистане, направленная против стратегического партнерства США с этой страной. В Ираке уровень насилия останется примерно на том же уровне. Ну а в Африке проблемы будут у упомянутых ранее двух Суданов, Нигерии, а также Сомали, где происходят усиленные попытки создать действенную государственную структуру.

Конечно же, подраздел, посвященный России и Евразии, представляет для нас особый интерес. Американцы предрекают возвращение Путина на пост главы государства, что вызовет «разочарование и злобу в определенных кругах», а внутренняя и внешняя политика будут проводиться без особых изменений. Указано, что «Путин будет скорее сохранять политическую, экономическую систему, а не выступать агентом либеральных реформ... Путин сосредоточится на восстановлении единства элиты, защите активов элиты и обеспечении безопасности для новых возможностей для обогащения элиты». В то же время он будет искать возможность повысить благосостояние масс. Во внешней политике Путин не даст полный задний ход по отношению к США, но сохранит развитие двусторонних отношений с США, извлекая выгоду для России из процесса «перезагрузки». Авторы также указывают, что Путин имеет инстинктивное недоверие к намерениям США, что, наверное, будет подталкивать его на конфронтацию с Вашингтоном по ряду политических вопросов.

Также указано, что позитивный момент для перезагрузки уже пройден, так как США уже получили то, что хотели, включая новое соглашение по стратегическим ядерным вооружениям и сотрудничество в Афганистане. Для России чувствительными вопросами останутся система ПРО, санкции против Ирана и ситуация вокруг Сирии. Кроме того, Кремль будет относиться с подозрением к сотрудничеству США со странами бывшего Советского Союза.

Неразрешенные конфликты на Кавказе и хрупкость ряда государств Центральной Азии обозначены как вероятные будущие взрывы на карте Евразии. Как и следовало ожидать, в докладе употреблен термин «оккупация» Москвой грузинских регионов Южная Осетия и Абхазия. В связи с новой конституцией Грузии, дающей более широкие полномочия премьер-министру, и выборами в 2013 г. президента, значится, что М. Саакашвили может сохранить свою власть на должности главы правительства, что может повлиять на перспективу дальнейших трений между Москвой и Тбилиси.

Из других стран СНГ значится наличие системного кризиса в Беларуси и оказание режиму Лукашенко помощи со стороны Москвы. Соседней Украине уделен один абзац, где указано, что в стране процветает авторитаризм Виктора Януковича с избирательным наказанием в отношении политической оппозиции, давлением на СМИ и манипуляциями на выборах.

Впрочем, Россия снова появляется в следующей главе. На этот раз в связи со знаковыми угрозами и связью с транснациональными криминальными группировками.

Здесь черным по белому написано: «Все более и более тесная связь между российской и евразийской организованной преступностью и олигархами увеличивает возможность государственных или связанных с государством акторов подрывать конкуренцию на рынке газа, нефти, алюминия и драгоценных металлов, что потенциально угрожает американской национальной и экономической безопасности... Конкуренция американских и западных компаний разъедается коррумпированным бизнесом из-за океана». Такое впечатление, что нынешние апологеты свободного рынка пытаются обвинить в своих неудачах мифическую русскую мафию, однако в чем именно и кто именно разъедает честное западное бизнес сообщество не совсем понятно, ведь коррупция — это процесс двусторонний, если западные компании не хотят в ней участвовать — они могут и не поддаваться на провокации «из-за океана». Кроме того, отмечено, что транснациональные криминальные группировки ослабляют стабильность и подрывают законы в некоторых встающих на ноги демократических государствах и регионах, имеющих стратегическое значение для США. Вот так, оказывается, как легко с помощью «черного нала», создать угрозу национальным интересам Вашингтона.

Конечно, упомянуты и наркокартели в Мексике, которые также продолжают нести много вреда, особенно в Колумбии, где, по мнению авторов доклада, часть прибыли идет на финансирование повстанческих антиправительственных группировок типа Революционных сил Колумбии (если учесть, что США постоянно обвиняли Уго Чавеса в связях с этой организацией, такая озабоченность станет понятна).

Космос тоже несет угрозу США. Инопланетяне не прилетят, а вот «интерес других государств и даже негосударственных акторов к развитию космической отрасли и использованию этого пространства в следующие десятилетия будет угрожать космическим системам США и приведет к росту вызовов по отношению к стабильности и безопасности космоса». В этой связи необходимо отметить инициативы России в отношении космического права, в том числе направленные на недопущение милитаризации космического пространства. Однако в свое время они были проигнорированы США.

Еще две страницы доклада посвящены реальным проблемам — доступности питьевой воды, заболеваниям, землетрясениям и прочим катаклизмам, однако данные прогнозы имеют или могут иметь вполне объективные предпосылки.

В целом, доклад дает четкое представление о том, кого и где видят спецслужбы США в качестве мировых злодеев и врагов завтрашнего дня для своей страны. Эти страны и действующие лица будут интерпретированы в соответствующей манере западными СМИ и в зависимости от политической конъюнктуры к ним будут применены различные действия. Судя по всему, первым в списке будут террористы, а также государства, которые позиционируются США как оказывающие поддержку таким организациям. Вполне большая вероятность, что кандидатом номер один из стран будет Иран, который фигурирует практически в каждой главе доклада. Если исходить из процентного соотношения, то Россия займет в списке будущих вероятных угроз США почетное второе место.

ТЕРРОР-РОЕНИЕ ВОКРУГ ИРАНА

Термин роение «swarming» вошел в обиход военного сообщества и специалистов по безопасности США в конце 90-х годов для описания новых моделей поведения во время боя. Он имеет широкую область применения— от действий герильеров и партизан, до атаки беспилотных летательных аппаратов. Как писали американские эксперты по безопасности Джон Аркилла и Дэвид Ронфельдт, роение— это визуально аморфный, но преднамеренно структурированный, скоординированный стратегический способ ударить со всех направлений в определенную точку посредством жизнестойкой пульсирующей силы[163]. От тактических действий до глобальной стратегии роение может применяться для уничтожения суверенных государств и смены режимов.

Сейчас налицо все признаки того, что США и страны Запада при помощи их сателлитов на Ближнем Востоке формируют тучи таких роев для организации атаки против Ирана. В некоторых случаях, как, например, с убийствами ученых, Иран уже ощутил на себе эти «укусы»...

После выхода отчета национального разведсообщества США[164] о будущих угрозах уже стало очевидно, что Иран осознанно выбран как объект будущей агрессии. Ведь он фигурирует практически во всех главах доклада, разбитого по темам.

Начинается доклад с проблемы терроризма и в компании с не идентифицированными террористами из-за рубежа, которые могут использовать химическое или бактериологическое оружие, остатками Аль-Каиды, глобальным джихадом и и местными экстремистами два абзаца уделено и Ирану. В ней имеется подглава «Угроза со стороны Ирана», в которой говорится о заговоре с попыткой убийства посла Саудовской Аравии в США, который приписывается высшему руководству Ирана. Как сказано в документе, возможно, высший лидер Али Хаменеи сейчас больше заинтересован в организации атак против США в качестве ответных мер против реальных или воспринимаемых действий США, которые угрожают режиму. Также значатся «иранские козни против интересов США или их союзников за рубежом».

В разделе по распространению ядерного оружия опять фигурирует Иран на пару с Северной Кореей. Указано, что Иран имеет технические, научные и промышленные возможности для создания ядерного оружия и с этим связана политическая воля руководства этой страны. Несмотря на то, что Иран неоднократно заявлял о исключительно мирном характере своей ядерной программы, этот аргумент вообще не указан в отчете, хотя говорится о возможных средствах доставки возможного ядерного оружия.

В главе по киберугрозам Иран в качестве суверенного актора подменили Россия и Китай. Именно наша страна и восточный сосед, по мнению американского разведсобщества, будут представлять наибольшую угрозу кибербезопасности США.

Но с учетом того, что в следующей главе, посвященной угрозам зарубежных разведок, т. е. шпионажу, к паре Китай-Россия уже присоединился и Иран, следовательно, можно сделать вывод, что в главе по киберугрозам Иран если не говорится, то подразумевается.

При этом указано именно о кибершпионаже, в связи с чем что иранские кибервозможности «значительно увеличились по сложности и глубине».

В главе о массовых убийствах лидерство отдано Судану, Конго, Ливии, Сирии и Нигерии, а «Глобальные изменения» затрагивают довольно значительные географические регионы. Помимо Юго-Восточной Азии, Африки и Ближнему Востоку с арабской весной Ирану посвящен такой же объем, как и соседнему Ираку. Помимо внутренних проблем Ирану приписывается попытка влияния на ход арабской весны через своих союзников и суррогатные структуры, связь с Сирией и попытки укрепления связей с Ираком и Курдским региональным правительством. Отдельным пунктом вменяется подрывная деятельность в Афганистане, направленная против стратегического партнерства США с этой страной.

Последний блок, посвященный транснациональным криминальным группировкам, остался без Ирана. Видимо, разведсообщество США решило не делать перебора и обойтись мексиканскими картелями и русской мафией. Правда, указана «Хизбалла» и «Аль-Каида» в странах Магриба как образцы террористических организаций, которые не брезгуют криминальным бизнесом для того, чтобы подзаработать деньжат и осуществлять необходимую логистику. А где «Хизбалла», там Вашингтон всегда видит и Иран.

Неоконсерваторы сделали вполне предсказуемые выводы из этого отчета. При этом, они акцентировали одну проблему для своей безопасности, выделив ее среди других и одновременно сделав связь с историческим прецедентом. Так, в журнале The Atlantic Адам Мартин написал, что «в новом отчете Управления директора по национальной разведке говорится, что Аль-Каида больше не является наибольшей террористической угрозой США, такой угрозой является Иран»[165]. Так как террористические атаки в сентябре 2001 г. были приписаны «Аль-Каиде», а взрывы ВТЦ в Нью-Йорке до сих пор воспринимаются в американском обществе с определенным психологическим травматизмом, в этом информационном посыле легко обнаружить акт символического переноса. Если ранее американских граждан убили представители «Аль-Каиды», и многие годы их главарь безнаказанно продолжал руководить сетью террористических ячеек по всему миру, то теперь, после его смерти, новую подобную угрозу представляет Иран.

Эту новость также раздувают и корпоративные СМИ США, связанные с неоконсерваторами и их идеями. CNN-компания, поднявшая, между прочим, огромные капиталы с помощью войны против Ирака в Персидском заливе, в первом предложении репортажа от 31 января 2012 г., посвященном докладу разведсообщества отметила, что «в то время как киберугрозы растут, основной опасностью остается ядерная программа Ирана»[166].

Ситуация напоминает период перед вторжением США в марте 2003 г. в Ирак, когда длительное время в американских СМИ военными и другими чиновниками из администрации Буша пропагандировалась необходимость военной компании. Однако сегодня все выглядит гораздо серьезней, т. к. в 2002— 2003 гг. разведсообщество США отрицало причастность режима Хусейна и к взрывам ВТЦ, и к созданию оружия массового поражения. Сейчас все это выглядит как тщательно спланированный конвенциональный сговор, имеющий политическую цель— свержение нынешнего режима Ирана.

Безусловно, помимо превентивной дипломатии (угроз) Запад использует против Ирана давно отработанный метод «пятой колонны»— это поддержка внутренней оппозиции, которая представляет собой не только гражданское «зеленое движение», но и экстремистские группировки.

Крупнейшая группировка «Народные моджахеды Ирана», созданная в 1965 г. до сих пор является одним из самых радикальных левых антиправительственных движений.

Она имеет вооруженное крыло — Национальную освободительную армию Ирана[167] и неоднократно получала финансовую помощь со стороны Запада. В 2009 г. ЕС вычеркнул ее из списка террористических организаций, что позволяет членам этой группы уже легально лоббировать свои интересы в странах Евросоюза.

На сайте организации[168], который имеет версии на фарси и английском, ведется пропаганда против нынешнего правительства Ирана и всячески восхваляется Запад.

«Джандалла» или «Народное движение сопротивления Ирана» является более молодой организацией (она создана в 2003 г.), хотя вышла из сепаратистского движения белуджей. Помимо взрывов и убийств на территории Ирана, организация занимается наркоторговлей. Ее лидер Абдумалик Риги был арестован иранскими спецслужбами и казнен в 2010 г. Перед своей смертью он выступил в эфире иранского телевидения и признал, что сотрудничал с ЦРУ.

В январе 2012 г. американское издание Foreign Policy со ссылкой на материалы американских спецслужб, опубликовало материал о том, как агенты Мосад, представляясь ЦРУ, вербовали представителей «Джандалла» для организаций терактов в Иране[169].

Впрочем, такие связи не должны удивлять, ведь как однажды заметил Ноам Хомски, «к услугам США— целая террористическая сеть»[170].

Есть и более мелкие— «Курдская коммунистическая партия Ирана», «Организация федаинов иранского народа» и другие, которые особо активности в последнее время не проявляют, однако если внутриполитическая ситуация начнется раскачиваться они вполне могут снова взяться за оружие, чтобы «отбить себе место под солнцем».

Антиправительственные политические организации, которые не применяют открытого насилия— такие как Национальный совет сопротивления Ирана[171], ведут подрывную работу на другом крыле, фокусируясь на теме прав человека и прочих «ценностях» западного либерализма.

И, конечно же, широкий спектр СМИ, от финансируемого Госдепом США «Радио фарси» до социальных сетей, которые, как меч обоюдоострый, могут быть инструментом и общения, и разделения, также раздувают угли дестабилизации в регионе, который граничит с Российской Федерацией.

КИБЕРПАНОПТИКУМ

В конце XVIII века радикальный английский либеральный философ Иеремия Бентам, известный тем, что предложил свести рассмотрение всех политических вопросов к поляризации двух инстинктов, — боли и удовольствия, изобрел новый вид тюрьмы, назвав ее «Паноптикум». По его замыслу это было бы идеальное место для заключения с идеальными заключенными. По проекту тюрьма представляет собой цилиндрическое строение со стеклянными внутренними перегородками. Стражник находится в центре, будучи невидим для заключенных. Узники не знают, в какой именно момент за ними наблюдают, поэтому у них создается впечатление постоянного контроля. Проекты по чертежу Бентама даже были реализованы на практике в США и испанской колонии. В результате появились тюрьмы «Джолиет» в штате Иллинойс и «Пресидио Модело» на кубинском острове Хувентуд, где с 1953 по 1955 год содержался Фидель Кастро.

Французский философ Мишель Фуко, посвятивший свою жизнь изучению феномена власти, описывал основную цель паноптикума так: необходимо привести заключенного в состояние сознаваемой и постоянной видимости, которая обеспечивает автоматическое функционирование власти. Устроить его надлежало таким образом, чтобы надзор был постоянным в своих результатах, даже если он осуществляется с перерывами, чтобы совершенство власти делало необязательным её действительное отправление и чтобы архитектурный аппарат паноптикума был машиной, создающей и поддерживающей отношение власти независимо от человека, который её отправляет, — короче говоря, чтобы заключённые были вовлечены в ситуации власти, носителями которой они сами же являются.

Рассуждая о методах репрезентации власти, в том числе необходимости наказания провинившихся, Фуко в одной из бесед по поводу «Паноптикума» говорит, что для насилия, которое, в конечном счете, не обладает назидательной значимостью, идут слишком большие расходы, и потому приходится всё более умножать насильственные действия, множа тем самым бунты. Эти формы репрессии можно заменить на взгляд, который потребует очень мало расходов. Никакой потребности в оружии, в физическом насилии, в материальном принуждении. Просто наблюдающий взгляд. Взгляд, с которым каждый, ощущая, как он тяготеет над ним, придёт, в конце концов к тому, что интериоризирует его настолько, что будет наблюдать самого себя, и, таким образом, каждый будет осуществлять подобное наблюдение над самим собой и против самого себя. Великолепная формула: непрерывная власть и, в конечном счёте, смехотворная цена!

Фуко частично приписывал эту функцию СМИ в XX веке, за которыми стоят группы с политическими и экономическими интересами. А развитие информационных и коммуникационных технологий привело к тому, что борцы за права и свободы начали яростно критиковать всевозможные системы наблюдений, установленные в общественных местах, что вызвало широкую дискуссию о правовых и моральных сторонах этого вопроса.

Однако если в случае камер слежения процесс контроля происходит в одностороннем порядке, сейчас появились явные признаки того, что новые средства контроля имеют совершенно иной характер — они мягко и незаметно внедрены в каждодневную жизнь практически каждого человека, и первоначальный выбор делается со стороны нас с вами. То, о чем говорил Фуко, имея в виду истоки пенитенциарной системы из идейгражданскогообществазападнойлиберальнойдемократии, свершилось в глобальном масштабе, причем нелиберальные общества добровольно вошли в эту международную тюрьму без стен. Это — уже ставшие привычными многочисленные социальные сети и сервисы в Интернет: Facebook, Twitter, Google и многие другие. И это виртуальное учреждение имеет своего пастыря и добровольных помощников по надзору. В роли пастыря — власти США, а слугами являются различные корпорации. При этом частный бизнес не упускает возможности включать в свои продукты технологии контроля. Например, Google Apps. Он поддерживает несколько веб-приложений с похожей функциональностью как у традиционных офисных пакетов, и включает Gmail, Google Calendar, Google Talk, Google Docs и Google Sites. Базовый пакет бесплатен и предлагает тот же объём ящика электронной почты для одного пользователя, что и обычная учётная запись Gmail, возможна регистрация до 10 пользователей, включая администратора. Этот пакет был заказан многими компаниями для производственных целей. Если до появления этого программного продукта производительность труда внутри компании оценивали с помощью видеонаблюдения и подсчета нажатий на клавиши в колл-центрах, то Apps и аналогичные программные продукты только расширяют границы слежки, включая в нее более высокооплачиваемых сотрудников. Дуглас Меррил, бывший директор Google по информационным технологиям, говорит, что «Apps — это поиск, выдающий себя за совместную работу» и, по его мнению, все эти новшества только увеличивают присутствие Большого Брата в сети Интернет. Впрочем, с мая 2007 года Google собирает все личные данные пользователей, что официально подтвердило руководство компании. Необходимо отметить, что Google является информационным каналом для более чем половины глобального трафика в Интернет. Вполне очевидно, что за скандалом между КНР и этой корпорацией стоят не только экономические интересы, но и вопросы контроля пользователей и даже шпионажа (достаточно вспомнить карты Google, которые вызвали подозрение у компетентных органов многих стран). С недавних пор личные сообщения в Facebook стали индексироваться поисковой системой Google, и теперь их можно будет прочесть любому желающему.

Не отстает по уровню использования в политических переворотах и Twitter. Как было написано в одной статье американского издания Foreign Policy: «Твиттер превратился в важный — точнее, необходимый — инструмент, позволяющий отслеживать и понимать важные перемены, которые происходят в арабском мире. Он оказался неожиданно удобным, быстрым — иногда даже слишком быстрым — и человечным, на фоне обезличен-ности остальных источников... При этом «Твиттер» позволяет подключаться к массовому сознанию»...

Можно привести и другие примеры брака по расчету между Большим Братом и бизнес акулами, связанными с медиа и информационными технологиями. Например, движение Movements.org, первый учредительный саммит которого состоялся в 2008 г. в Нью-Йорке. Чиновники Госдепартамента, членынеолиберальногоСоветапомеждународнымотношениям, бывшие сотрудники Совета национальной безопасности США, советники Министерства национальной безопасности США, сотрудники корпорации RAND встретились с представителями AT&T, Google, Facebook, NBC, ABC, CBS, CNN, MSNBC и MTV и многих других, чтобы запустить новый глобальный проект продвижения демократии. Представители этой аморфной организации засветились и при недавних событиях в арабских странах, а иные давно воплощают технологии «цветных революций» в жизнь, например, представителем по Молдове Movements.org является оранжевая революционерка Наталья Морарь.

Еще один пример — это «кибердиссиденты», проект, направленный на такие страны, как Куба, Иран, Китай, Россия и Сирия, которые согласно «экспертному» заключению Freedom House не являются свободными. Первую конференцию по кибердиссидентам провел Институт Буша при поддержке Freedom House еще весной 2010 г., где, как указано в официальном отчете «была отмечена работа, методы, мужество и достижения восьми приглашенных ораторов из семи стран».

С 2011 г. Вашингтон начал уже официально использовать Интернет для присутствия в государствах, где по ряду объективных причин не может быть физически — госдепартамент открыл виртуальное консульство для Сектора Газы, а также аналогичное посольство для Ирана, аргументировав это необходимостью «укрепления связей с иранским народом» (что, естественно, вызвало критику со стороны официального Тегерана).

А в январе 2012 г. была проведена акция, которую администрация Обамы называла месяцем искусства управления государством 21 века. «Голос Америки» назвал это ничем иным как расширением использования американскими дипломатами социальных сетей. Иначе говоря, увеличением границ дипломатического охвата США.

И пока психологи и философы продолжают спорить бытие ли определяет сознание или сознание бытие, руководство США, используя инструментарий новых медиа технологий, продолжает сеять пропаганду, манипулировать общественным мнением и приглядывать за всеми теми, кто клюнул на удочку технологического прогресса, на этот раз в глобальном виртуальном пространстве.

ИРАН НА ПРИЦЕЛЕ

После введения эмбарго на иранскую нефть в январе 2012 г. странами ЕС, а также в связи с угрозами дополнительных санкций со стороны США и Запада, многие эксперты-международники в очередной раз начали трубить тревожные сигналы о неизбежности скорого конфликта между Ираном и западной коалицией. Рассматривая степень готовности вооруженных сил обеих сторон, и задаваясь философским вопросом — «Кто начнет первым?», все же нужно сфокусироваться на центральном моменте — что принесет России данный конфликт при любых его вариантах.

Первое—это негативный сценарий, т. е. переход к фазе войны. США имеет в Персидском заливе 40000 военнослужащих, на восточном фланге Ирана в Афганистане находится еще 90000 + еще несколько тысяч персонала поддержки в других азиатских странах. Несмотря на это, по мнению американских аналитиков, если спусковой крючок будет нажат, то США не легко будет контролировать эскалацию конфликта. И даже если Иран будет принимать только оборонительные меры, эти действия смогут серьезно угрожать жизни американского военного персонала. В случае начала войны между США и Ираном, как указывает Колин Кахл на страницах издания «Foreign Affairs», еще не факт, что Вашингтон сможет выиграть эту войну в операционном смысле[172].

Есть у США и другая проблема — это то, что состояние статус-кво работает против них. По мнению «Стратфор», если «Башар Асад удержится у власти, и ситуация в соседнем Ираке будет той же, что и сейчас, то Иран сформирует реальность, которая будет определять политику региона. Соединенные Штаты не имеют большой и эффективной коалиции, такой, которая бы сплотилась в случае войны... У США есть только Израиль...»[173].

Наихудший сценарий для России может представлять длительная бомбардировка и последующая оккупация Ирана. Для этого США понадобится создать дополнительные ближние рубежи, для чего они будут склонять на свою сторону страны Кавказа (Грузию, Азербайджан) и Центральной Азии (что, возможно, повлияет даже на конституционный нейтралитет соседней с Ираном Туркмении). В конечном итоге петля «Анаконды» вокруг России захлопнется, а широкомасштабная война в регионе повлияет и на внутриполитическую ситуацию в нашей стране. Однако, пока это только гипотеза.

Ситуацию вокруг Ирана можно разыграть и по-иному. Санкции ЕС были введены в ущерб экономикам многих стран. Особенно сильно они ударят по Греции, Италии и Испании, а министр иностранных дел последней Хосе Мануэль Гарсия-Маргайо уже назвал их «значительным жертвоприношением»[174]. Данная нефтяная блокада может привести к потере Ираном 15-20 млрд. долл, в год. Хотя это не критично и Тегеран уже заявил, что найдет альтернативных экспортеров. Покупатели иранской нефти №1 и №3 — Китай и Индия соответственно, отвергли инициативы США по введению эмбарго на покупку иранской нефти. Япония пообещала США свою поддержку, но не представила конкретного плана по сокращению закупок сырой иранской нефти. Необходимо отметить, что Япония уже однажды пострадала от невыполненных гарантий США по энергетической безопасности во время нефтяного кризиса 1973 г., спровоцированного Уолл-Стрит. Поэтому, скорее всего в Токио будут очень детально рассматривать подобные предложения Вашингтона и требовать точных гарантий, которые Белый дом вряд ли сможет предоставить.

Очевидно, что ядро альтернативного миропорядка, как минимум Россия, Индия и Китай из блока БРИКС выступает на стороне Ирана, и это может подстегнуть к включению нового актора, т. е. Иран в альянс и созданию стратегической оси государств, выступающих против односторонней гегемонии Соединенных Штатов. Учитывая мнение «Стратфор», изложенное ранее, что время работает против Вашингтона, Россия, Индия и Китай могли бы организовать непрерывный «пул» вокруг Ирана и в военном плане — проводя совместные маневры, например, для выработки коллективного противодействия угрозам терроризма и пиратства в Аравийском море и Персидском заливе. Подобная стратегия, направленная на бесконтактное изматывание противника, также могла бы частично ослабить военную мощь Пентагона в регионе.

Но в любом случае, эскалация противостояния будет проходить по причинно-следственной цепочке, т. е. для оправдания действия, будет нужен какой-либо повод. Смещение политического режима Исламской Республики Иран, хотя и является основной целью Вашингтона, еще не может быть использовано в качестве официальной причины для применения силы. Безусловно, Штаты давно присматриваются к политическим группам в Иране и пытаются влиять на внутреннюю ситуацию не только обкатанными методами цветных революций (путем поддержки «Зеленого движения», создания виртуального посольства), но и играя на политической конкуренции (помимо традиционной дихотомии на правых и левых в Иране протекает борьба между прагматиками-консерваторами и принципа-листами среди правых и внутри подфракций принципалистов).

Спусковым крючком, если конфликт затеют США, будет какой-нибудь формальный повод.

В дипломатическом лексиконе есть такой термин, который на английском языке пишется как «pretext». Эта калька с латинского языка означает ложную причину или мотив, которая используется для того, чтобы скрыть реальное положение.

Как указывает один из критиков агрессивной внешней политики США Ричард Сэндерс, практически с конца XIX в., когда США вторглись в Мексику, Вашингтон постоянно использует механизм «претекста» для обоснования своего военного вмешательства[175]. Американский палеоконсерватор Патрик Бьюкенен в своей публикации «Did FDR Provoke Pearl Harbor?», написанной к очередной годовщине атаки на Перл-Харбор отметил, что финансовые круги США в 1941 г. намеренно создали такие условия, чтобы спровоцировать нападение Японии на базу ВМС США в Тихом океане. Эта атака позволила развязать руки руководству США для полноценного вмешательства во Вторую мировую войну, что было необходимо для укрепления финансового и военно-стратегического могущества политических элит этой страны[176].

Между тем, история войны во Вьетнаме (инцидент в Тонкинском заливе, когда эсминец ВМС США «Мэддокс» зашел в территориальные воды Северного Вьетнама и открыл огонь по сторожевым катерам) также свидетельствует о том, что нападение на Северный Вьетнам было спровоцировано американскими спецслужбами, в результате чего Конгресс дал Линдону Джонсону полномочия на применение военной силы в регионе (в этом контексте нужно заметить, что когда в июне 1967 г. израильтяне атаковали американский военный корабль «Либерти», убив 34 и ранив 172 военнослужащих, данная акция осталась безнаказанной).

Аналогично, пышущие пафосом концепции «гуманитарных интервенций», «ответственность защищать» и «война против терроризма», разработанные для оправдания бомбардировок Югославии, Ирака и Афганистана, являлись такими же сфальсифицированными поводами для агрессии.

Ближневосточный корреспондент канадского Центра исследований глобализации Финиан Каннингэм также поднимает вопрос о «претексте», задаваясь вопросом, не является ли сейчас Иран таким же объектом агрессии со стороны США, как и Япония 70 лет назад?[177]

В данной ситуации, сложившейся в регионе, их может быть как минимум три: і) обвинение Ирана в попытках создания ядерного оружия; 2) намеренное создание условий для конфликта в Ормузском проливе, что послужит поводом для полномасштабной военной агрессии; з) обвинение в спонсировании терроризма. И они могут накладываться друг на друга.

Уже давно стало понятно, что давление на Тегеран с призывом свернуть ядерные технологии имеют под собой не вопросы региональной безопасности, а желание Вашингтона заставить играть по своим правилам. Невозможно создать ядерное оружие на основе технологий мирного атома, хотя глобалисты за океаном постоянно ухищряются осуществить очередной информационный вброс, связанный с иранской «бомбой». Например, Мэтью Круниг из Совета по международным отношениям недавно заявил, чтоИран может передать ядерные технологии Венесуэле[178].

Подтекст очевиден — смешать в одну кучу все, что в последнее время устойчиво ассоциируется с критикой Вашингтона и левыми режимами, образ которых, благодаря многолетней антисоветской пропаганде на Западе, для местной общественности не очень привлекателен. В этой же дискуссии его коллега Рей Такей назвал Али Хаменеи хантингтонианцем, указывая, что иранский духовный лидер считает, что Запад ведет подрывную деятельность против его страны, в том числе, культурными методами. Естественно, что так считают не только в Иране, но и во многих других странах, которые столкнулись с продвижением демократии по-американски. Однако, как говорят сами глобалисты из Совета по международным отношениям, проблема в том, что они (американцы) не знают, как мыслят иранские лидеры и, следовательно, не могут просчитать возможные хода на геополитической шахматной доске. Поскольку умение читать мысли своих партнеров после соответствующей промывки мозгов является одним из основополагающих столпов внешней политики США, то отсюда — дипломатическая нервозность американцев, связанная с различными манипуляциями в отношении Ирана.

Как возможный Рубикон для войны в регионе многие рассматривают Ормузский пролив — узкое «горло» Персидского залива, который служит для транспортировки нефти в Индийский океан и далее — к различным потребителям. Здесь есть два момента — это коммуникации для транспортировки нефти, которая добывается в Иране, Ираке, Кувейте, Катаре, Саудовской Аравии и ОАЭ, а также физическая близость потенциальных противников. По данным Департамента энергии США в 2011 г. объем нефти, прокачанный через Ормузский пролив составил 17 млрд, баррелей[179] (примерно 20% всей мировой нефти). И любые потрясения, связанные с доставкой нефти через него могут привести к росту цен на нефтепродукты на 50%[180]. Фактически, чтобы пройти через пролив, необходимо двигаться по территориальным водам Ирана и Омана, которые контролируют этот участок. Иран добровольно предоставляет такое право всем кораблям, включая ВМС США, на основе Конвенции ООН о морской перевозке грузов. В связи с постоянными заявлениями США о важности этого морского участка, необходимо подчеркнуть, что США имеют такой же юридический статус, как и Иран — обе страны подписали конвенцию ООН по морскому праву, но не ратифицировали ее. Следовательно, никакого морального права ссылаться на международное законодательство у США нет. А вот иранские власти готовы пересмотреть правила прохода иностранных судов через свои территориальные воды,

О чем заявляли уже давно, официально урегулировав этот вопрос в Меджлисе[181].

Однако если вопрос транспортировки грузов связан с гражданским сектором, то в отношении военных кораблей также существуют различные нормы. В частности — это максимально возможная дистанция для приближения. Ранее американские СМИ постоянно нагнетали жути, указывая, что иранские катера специально провоцируют ВМС США, подходя на непозволительно близкую дистанцию, и им это сходило с рук. Но, как уже заметили критические наблюдатели, где гарантия что под флагом Ирана не могут подплыть провокаторы, например в лице сепаратистов из Белуджистана, финансируемых ЦРУ?

Возможно, сценарий эмбарго на иранскую нефть уже заранее предполагает, что Запад столкнется с различными проблемами доставки и тогда он запустит альтернативный план — создание новых нефтепроводов, пролегающих по территории Саудовской Аравии, Бахрейна, Омана, Йемена, Катара и Ирака, что позволит доставлять нефть непосредственно на побережье Аравийского, Красного и Средиземного морей в обход пролива. Как известно, некоторые проекты, например, трубопровод Hashan-Fujairah уже запущены. Если данная опция заложена в разработки транснациональных корпораций, работающих в тандеме с западными лобби-группами, и региональных нефтяных магнатов, тогда это частично проливает свет на то, почему Вашингтон подталкивает своих союзников к реализации сети новых трубопроводов под лозунгами создания новой безопасной инфраструктуры. Но ряд противоречий между странами региона пока еще сохраняется, и даже при наиболее удачном варианте пуска нефти в обход пролива, география региона такова, что даже при военном конфликте преимущество будет у Тегерана. Таковы неумолимые законы геополитики.

Важно отметить, что в свете новой глобальной стратегии США, клещи которой давят на два критических региона — Большой Ближний Восток и Юго-восточную Азию, Ормузский пролив имеет своего двойника — Малакский пролив, являющийся наиболее кратким путем, через который нефть транспортируется из Индийского океана в Китай, Японию, Южную Корею и другие страны Юго-Восточной Азии. И роль Малакского пролива косвенно влияет на принятие решений других азиатских игроков по иранскому вопросу.

И, конечно же, с учетом прецедента «войны против террора», когда под аморфным предлогом США оккупировали Ирак и Афганистан, убивая там тысячи мирных жителей, необходимо коснуться и проблемы терроризма в регионе. Во-первых, Белый дом уже давно санкционировал проведение подрывной деятельности против официальных структур Ирана, в первую очередь таких, как «Стражи революции», которых занесли в список террористических организаций. Как пишет бывший агент ЦРУ Филип Джиральди на сайте организации «Совет за Национальный Интерес», агентура США и Израиля продолжительное время действует на территории Ирана и ответственна как за запуск вируса «Стакснет», так и за убийства иранских физиков-ядерщиков. Однако внутри Ирана, ей помогают такие группы как «Моджахедин-э Халк», белуджская «Джандалла» (лидер которой Абдулмалек Риги, арестованный иранскими спецслужбами в феврале 2010 г., признал связь с ЦРУ) выступающая с призывами сепаратизма, и курдская партия «Свободная жизнь в Курдистане». В публикации также говорится о «претексте» для интервенции в Сирию под флагом защиты гражданского населения, к чему подстрекала Хиллари Клинтон. Заканчивает статью Джиральди рассуждением, что «в тайных войнах Белого дома проигрывают все»[182].

Следовательно, война против Ирана, пусть скрытая, но уже ведется. Вопрос — как победить в ней, не вступив в горячую фазу конфликта.

КТО ВООРУЖАЕТ СВОБОДНУЮ СИРИЙСКУЮ АРМИЮ?

На страницах американского издания Foreign Policy в статье, посвященной сирийскому вопросу один автор, которого трудно обвинить в предвзятости, так как он является гражданином США, описывает вполне очевидную для многих складывающуюся конфигурацию в Сирии: «интервенция в Ливию, осуществленная НАТО в соответствии с санкциями ООН и финансируемая Катаром теперь может произойти в Сирии, что уже реализуется США и их союзниками по НАТО путем вооружения Свободной сирийской армии». Далее речь идет о так называемой доктрине «ответственность защищать», которую поддерживают ООН, различные неправительственные организации типа Human Rights Watch и Amnesty International, а также фонды типа «Открытого общества» Джорджа Сороса[183]. Автор делает вывод, что сейчас одно неверное решение может привести к очень серьезным последствиям в регионе.

Издание Newsweek, пытаясь сделать прогнозы, указывает, что «жизнь после Башара Асада, вероятно, будет более неустойчивой, чем в Египте после Хосни Мубарака... Сама сирийская политическая карта довольно взрывоопасна: потенциал правления исламских экстремистов... алавиты почти полностью зависят от правления Асада... христиане напуганы тем, что сделали экстремисты с их единоверцами в Ираке и Египте... а солидные суннитские бизнесмены не хотят иметь лишних проблем»[184].