История дикой планеты

Они весело рассмеялись. Повисла пауза, но на этот раз она не казалась Эолу такой страшной и нелепой, как это было раньше. Сейчас в этой тишине они просто смотрели друг на друга и улыбались. Нарушил молчание Эол:

— Давай встретимся сейчас.

— Нет. Не надо, — замотала головой Анни. — Уже вечер. На улицах очень опасно.

— А может, отправимся на мою планету? Так сказать — обмен опытом. Только я еще не добрался до настоящего времени на планете — сижу все еще где-то в зачатке разума.

Девушка сверкнула глазами:

— Давай координаты…

Через десять минут Эол уже лежал на столе и улыбался холодной вселенной, но сейчас и она отвечала ему приветливой улыбкой. Его распирало от чувств так, что он долго не мог войти в визуализацию.

Когда же, наконец, удалось совладать с собой, он мгновенно переместился на планету в точку последнего визита.

Анни еще не было. Эол, повисев немного в воздухе, опустился на землю и пошел к группе невысоких деревьев. Под ногами приятно хрустела высушенная трава. «Как все-таки мозг реагирует на видение, достраивает сам, — подумал он. — Я даже не пытался воспроизводить звуки травы, а вот она хрустит под ногами…»

— Эол!

Он обернулся. Посреди поляны стаяла Анни. Она была в легком коротком платьице цвета осенней листвы, черные волосы легко колыхал ветерок.

Эол переместился к ней:

— Анни, позволь пригласить тебя на прогулку по этой прекрасной планете в ее прошедшем времени.

— С удовольствием, — она протянула руку ему.

Эол машинально попытался подхватить ее, но почувствовал лишь легкое касание — их ладони прошли сквозь друг друга: временная визуализация не позволяла использовать эффект «без скафандра». Они рассмеялись.

— Тогда полетели, — сказала Анни и взмыла в воздух.

— Куда? — Эол догнал ее.

— Показывай, где твои будущие подопечные.

— Я их сам еще не нашел. Не успел.

— Это не так сложно. Летим.

Она устремилась к границе редкого леса, разросшегося вблизи извилистой речушки.

— Если они вообще есть, то обязательно появятся вот тут, — она ткнула пальчиком в небольшую пещеру возле самого ручья, скрывающуюся под навесом ветвистого дерева.

Эол утвердительно закивал.

— Давай пустим время вперед и подождем, — добавила Анни.

Они ускорили ход солнца по небу. Еще. Еще, пока день и ночь не слились в серое трепетание на фоне неподвижной пещеры. Замелькало снежное покрывало, уютно укутывающее на долю секунды всю землю.

— Стоп! — скомандовал Эол, когда подножие скалы стало резко меняться. Тотчас вокруг входа в пещеру появилась группа первобытных людей.

Именно людей, а не полуобезьян. Ранняя осень. В пещере горел костер, и все члены семейства, закутанные в шкуры животных, в основном женщины, занимались хозяйственными работами. Взрослых мужчин не было — наверно ушли на охоту, — заключил Эол.

— Ты что-то пропустил, — усмехнулась Анни.

— Угу, — отозвался он. — Но это неважно! Посмотри, они прекрасно обходятся и без нашего участия.

— Закон Развития Вселенной… А может, тебя опередили другие. Сейчас ты уже не узнаешь, кто научил их всему этому.

— Это даже хорошо, что мне не придется возиться с камнями. Она рассмеялась в ответ:

— Мне уже интересно, с чем же тебе придется возиться.

— Прыгнем сразу? — Эол скосил глаза на нее.

— Давай.

В одно мгновение они перенеслись в настоящее время планеты. Эол оглянулся по сторонам — ничего не изменилось, кроме полного отсутствия каких бы то ни было признаков людей возле засыпанной песком пещеры. Рядом в высокой траве ходил аист.

Анни залилась смехом.

— Подожди еще, — остановил ее Эол. — Это ни о чем не говорит. За мной! Они взлетели к облакам. И тут уже настала очередь Эола смеяться: обширные луга вокруг были раскроены на прямоугольники и густо засажены сочной зеленью, черная дорога устремлялась за горизонт, а в стороне от нее раскинулось небольшое поселение.

— Цивилизация! — воскликнул он. Анни только подняла брови.

— Вперед! — Эол полетел к поселку.

Вблизи все оказалось не столь красивым, как с высоты птичьего полета. Дорога, казавшаяся ровной лентой, превратилась в изрытое канавами, трещинами и ямами залатанное уродство, окаймленное запыленным мусором. Несколько машин, пыхтя и поскрипывая, преодолевали естественные препятствия, выворачиваясь по всей ширине дороги. Кое- где торчали куцые деревья. По бокам улицы тянулись унылые двухэтажки с давно не мытыми окнами. У подъезда — переполненный мусорный контейнер. Какая-то псина, встав на задние лапы, пыталась вытянуть из него целлофановый пакет. У нее получилось, и пакет с чем- то мягким шмякнулся на пол. Собака засунула в него морду и стало слышно, как она чавкает. Старая сутулая женщина со вспаханным морщинами лицом замахнулась на собаку и та, поджав хвост, скрылась за углом. Женщина что-то буркнула недовольно и зашла в темную пещеру подъезда. Где-то кричали, монотонно завывала музыка, надрывался кот. На детской площадке, на лавочке сидели трое молодых парней с темными лицами.

Эол подлетел к ним. Анни за ним.

— …Не кипешуй. Слон же сказал, что уже ангидридят, — прошептал парень, сидевший посередине.

— Набери еще раз, — прохрипел мужчина справа в черной кепке, надвинутой на глаза.

— Да три минуты назад звонил! Сказал, что сам наберет. Че трезвонить? — средний чиркнул зажигалкой и закурил сигарету.

Парень слева сплюнул и подозрительно повел взглядом по кустам напротив.

Эол отвернулся от них:

— Я их не понимаю.

— Ну, они что-то ждут, — пожала плечами Анни. — И вряд ли выхода новой научной статьи по химии.

— Надо попробовать войти в контакт, — Эол устремился к двухэтажному старому дому.

— Мда… Не повезло тебе с планетой, — сказала Анни. Эол влетел в первую попавшуюся квартиру.

Грязные шторы на окнах, никогда не впускающие солнце. Полумрак. Продавленная кровать с серым бельем, на стене поблеклый ковер, потолок в разводах, разбитая люстра. В соседней комнате кто-то разговаривал:

— …Я их вот так держал! Вот этими руками…

Эол освободился от оболочки скафандра. В комнате стоял затхлый воздух, пропитанный кислым табачным дымом. Анни последовала его примеру и тут же скривилась от вони. Эол взял ее за руку и потащил в коридор. Когда-то белые, с потеками краски двери, скрипучий пол и маленькая комнатушка с квадратным окном без занавесок. Голубой стол со сколотыми краями, на нем тарелка с розовыми кружочками колбасы, скомканные перья лука, куски хлеба и крупные крошки. В самом центре

— бутылка с прозрачной жидкостью и два стакана. Водрузив локти на стол, двое мужчин курили. Оба в черных носках и сланцах, трико и майках, только у одного майка черная, а у второго — полосатая, сине- белая.

Эол и Анни замерли в коридоре.

Полосатая майка медленно повернулась. Глаза мужчины блеснули, рот расползся в презрительной ухмылке:

— Че надо? — выдавил он.

— Извините, если помешали, мы хотели только спросить у вас… — начал Эол.

— Ты кто такой!? — мужчина встал, его немного повело, и он удержал равновесие, опершись рукой о грязную стену.

Под столом раздался звук падающей бутылки. Она задела рядом стоящие, и по комнатушке пронесся раскат звона.

— Может, не стоило так прямо, — сказала Анни. — Мне кажется, они не готовы. И вообще, не стоит разговаривать с…

— Отвечай, когда я с тобой говорю! — зарычал мужчина и шагнул вперед. Поднялся второй, но «полосатая майка» усадил того на место размашистым движением руки:

— Тихо… Я разберусь. Ну!.. — он подошел вплотную. Зловоние усилилось.

— Мы хотели бы узнать… как вы… — Эол совсем растерялся и медленно попятился к входной двери. — Устройство вашего общества… законы…

— Я тут закон!.. — взревел мужчина и, выставив руки вперед, ринулся на Эола. Не встретив никакого сопротивления, он прошел насквозь незваных гостей и рухнул, глухо боднув лбом неровные доски пола.

Сидевший за столом человек выпучил глаза и медленно выговорил:

— Ни х*я себе!

Полосатая майка зашевелилась на полу:

— Убью!.. — прогремел утробный бас.

— Извините. Вы нас неправильно поняли. Мы не хотим причинять вам вред. Нам нужно только узнать…

— Это призраки! Колян, — выговорил мужчина в черной майке вполне будничным тоном.

— Кто-кто? — Эол подался вперед.

— Моя тетка рассказывала, — продолжил тот, — а она была ведьмой — это все знали… Она один раз… Председатель как-то… садись, Колян, — он крепко взял бутылку жилистой рукой и налил по пол стакана. — Держи.

Полосатый вернулся, держась за лоб. Из-под желтых пальцев сочилась кровь. Он уселся на свой стул, повернулся к Эолу и погрозил кулаком:

— Пшли вон! Привидений только тут не хватало.

— Не смотри на них — они и исчезнут. Дык, бабка моя заколдовала… и куры у председателя неделю не неслись!.. Во как!.. Ее сам деревенский поп боялся! Я тогда еще пацаном был. То дед как раз умер — в тюрьме сидел за плен в войну… Сослали его чекисты лес валить… Во раньше времена были!

— Сталин всех вот так держал!.. — полосатый сжал кулак и стукнул по столу.

— А сейчас, что? Бардак кругом! Олигархи сраные все разворовали!.. Фашисты прут!..

— Сталина бы сейчас сюда — он бы навел порядок!

— Да-а. Вот тогда жили. Вот та-ак! — мужчина в черной майке сжал кулак.

— Гитлера победили! А сейчас — все уперли в Европы сраные!

— К стенке — и дело с концом!

— Да! — черная майка посмотрел на Эола и Анни.

— Вы продолжайте-продолжайте, — сказал Эол.

— Они не уходят, — полосатый показал пальцем на незваных гостей. — Пшли вон! Христом богом!.. Сатана!.. — он замахал руками и запел: — Ма- ать свя-атая Ру-усь!..

— … У-усь!.. — завыл второй.

Полосатый насупился, стукнул по столу, вскочил и завопил:

— Господа офицеры!.. По натянутым нервам!.. Я аккордами веры!.. Эту песню пою… Тем, кто бросив карьеру… Живота не жалея… Свою грудь подставляет… За Россию свою!..

— Простите, а как понимать: «Живота не жалея»?

— Из песни слов не выкинешь, призрак. За Русь!..

— За Русь!..

Они бряцнули стаканами так, что те чуть не лопнули. Мужчины залпом выпили, стукнули пустыми стаканами по столу и принялись жевать хлеб с колбасой, прикусывая луком, отгрызая куски зелени, словно это было мясо на костях животного, которого они только что убили голыми руками.

Анни закашлялась сдавленным смехом. Она согнулась пополам и потащила Эола за собой:

— Идем. Не будем им мешать…

Они просочились сквозь входную дверь и оказались в темном коридоре, прямо перед раскрывшей рот полной женщиной с сумками.

— О Господи! — выдохнула она. — Палтыргейст!

Сумки упали на пол и обмякли. Из одной вывалился замороженный безголовый цыпленок и покатился по лестнице, кувыркаясь и выделывая акробатические трюки.

— Извините нас, — сказал Эол и растворился в воздухе.

— У вас что-то убежало, — добавила Анни и тоже исчезла.

— Срань Господня!.. — сказала женщина и громко сглотнула. Незваные гости поднялись над городом и зависли в воздухе. Анни смеялась: