Маленький человек на большом пути

— А теперь еще для мостков. Чтобы с берега на лед попасть.

Выбрали покривее да поплоше — хорошие деревца жалко! — срезали. Осмотрелись. Кругом все тихо. Вытащили деревца из кустарника и уложили рядком через воду на непрочный, залитый водой прибрежный лед. Мостки, не очень-то надежные, все же наш малый вес выдерживали.

Дальше от берега лед был попрочнее, и мы без всяких происшествий добрались до места, где росло много водорослей.

Здесь на свободной, очистившейся ото льда воде резвились щуки… Над водой то и дело мелькали плавники, пестрые спины.

— Август! Бей! Бей! — воскликнул я, заметив щуку совсем рядом.

Август с силой ударил острогой. Попал! Но тут верхний рыхлый слой льда рассыпался у него под ногами, он поскользнулся и упал, выпустив из рук черепок. Щука металась, пытаясь уйти. Что делать? Ведь останемся без добычи и без остроги!

— За ноги меня! — орал Август. — За ноги!

Мы быстро улеглись на животы, схватили друга один за правую ногу, другой за левую. И началась борьба за острогу, а вместе с ней и за наш первый улов.

Лед опасно потрескивал. Августу удалось наконец изловчиться и схватить острогу.

— Тащите назад! — Одной рукой он отыскивал опору на ненадежном льду, а другой крепко сжимал черенок.

Мы попятились ползком, и вскоре Август оказался в безопасности. Ликуя, он, словно победное знамя, поднял над головой увесистую щуку. С рукавов, с куртки у него стекала вода. Но какое это теперь имело значение! Щука-то поймана!

Пошли за следующей рыбой. На этот раз Август острогу передал мне, самому легкому из всей нашей троицы. Я осторожно приблизился к кромке. В одном месте несколько щук Увлеченно гонялись друг за дружкой. Чтобы подобраться к ним поближе, прилег на лед. Как только возле меня из воды вынырнул рыбий плавник, я с силой ударил.

Удачно! Зубья впились в пружинистое тело; я почувствовал, как на другом конце остроги судорожно забилась рыба.

— Тащи! — крикнул Август.

— Только не поднимайся! — торопливо предупредил Густав. — Лед под тобой дышит.

Я отполз от края на место понадежнее, вскочил, глянул на добычу. Вот так щука! Еще больше, чем у Августа.

И вдруг…

— Крузе! — произнес Август испуганным шепотом. Из кустов появился рыбак. Видно, он прятался там некоторое время, наблюдая за запрещенной ловлей. А теперь решил, что настала пора выходить.

— Ну-ка сюда! — Он повелительно махнул рукой. — Ну, кому сказано!

По вполне понятным причинам мы не очень-то спешили. Тогда, погрозив кулаком, Крузе сбежал на наши самодельные мостки. Деревца прогнулись под его тяжестью, сапоги оказались в воде, и он мигом отскочил назад на берег.

— Ишь, поганцы! Отдавайте рыбу, а то хуже будет! И тут мой брат удивил нас всех. Схватил острогу, на которой билась щука, и побежал к рыбаку. Мы с Августом испуганно переглянулись. Вот сейчас, если его не остановить, он отдаст нашу добычу! Но Густав добежал до самой воды и закричал с издевкой:

— Вот щука, вот! — Он протягивал рыбаку острогу. — На, возьми! На, на!

Крузе, человек грубый, жестокий, вспыльчивый, не вынес такого глумления. Забыв про все на свете, кинулся по непрочным мосткам на обидчика.

Один только шаг — и лед обломился, деревца разошлись. Большой грузный рыбак свечкой ввалился в озеро, подняв веер брызг.

— Ура! Ура! — закричали мы, прыгая от радости. Крузе отчаянно барахтался в воде. Его черное длиннополое пальто вздулось, как пузырь, шапка свалилась с головы и плавала среди ледяного крошева.

Вдоволь наплескавшись, Крузе кое-как выполз на берег.

С одежды ручьем лила вода, он ожесточенно отплевывался.

Потом повернулся к нам, потряс в воздухе на этот раз обоими кулаками и завопил глухим, хриплым голосом:

— Ну, сатанинское племя, не миновать вам теперь урядника!

Мы испуганно переглянулись. Шутка сказать — урядник! Его боялись не только мы, ребятишки, перед ним робели и взрослые.

— Еще в тюрьму засадит! — Брат побелел.

— Знаете что, — мигом сообразил Август, — махнем домой через остров. Пока Крузе обежит залив, выберемся на берег на той стороне — и домой. К нам придут, а мы ничего знать не знаем, ведать не ведаем. Как он докажет?

И мы побежали по льду в сторону острова. Рыбак сразу разгадал наш замысел и тоже кинулся по направлению к местечку. Началось соревнование: кто кого? Август сорвал планку с зубьями, сунул под куртку, черенок же оставил в руке на всякий случай. Я бежал и крепко прижимал свою щуку — ни за что не расстался бы с ней! Бежать страшно: во льду проломы, трещины, «окна», в них колышется черпая вода. Но ведь у нас нет выбора. Урядник — это еще страшнее!

Вот и остров. Выскочив на твердую землю, мы стали на радостях резвиться, приплясывать и дразнить рыбака, показывая ему издали наших щук.

Теперь напрямую через озеро — и в местечко. А Крузе еще огибать залив. Ему бежать куда дольше, чем нам.

Август громко изливал свое негодование:

— И что им только надо, этому рыбаку и его барону? Такое большое озеро, так много здесь рыбы! А он готов утопиться из-за какой-то несчастной щуки… Ничего, придет лето, буду удить вовсю — пусть они с бароном хоть треснут!

Я хорошо понимал Августа, очень хорошо. В самом деле, что нам разрешалось? Тайком собирать ягоды, грибы? Воровато пробираться в баронский парк?.. Всюду барон, всюду его слуги, сторожа, лесники, управляющие, рыбаки, охотники! Нам принадлежало только небо, одно только небо. Да и его тоже жадный барон заграбастал бы, если бы только мог.

— Знаешь что, Август, я, когда вырасту большой, все буду делать наоборот, барону назло. Этого нельзя — а я буду! Того нельзя — а мне плевать!

Август посмотрел пытливо на меня, на Густава, словно прикидывая, можно ли нам доверить важную тайну.

— Дедушка говорит, барона скоро прогонят с нашей земли. Есть такие тайные кружки. Придет время — они… — Он рубанул рукой по воздуху.

— Ох, хорошо бы! — воскликнул Густав.

— Почему кружки? — не сообразил я. — Не кружки, а, наверное, армия такая.

— Сказано: тайные кружки, и нечего выдумывать!.. Только смотрите, — спохватился Август, — про это молчок, никому! А то еще дойдет до барона или урядника — знаете, что будет…

И все-таки армия! Летели мимо меня воины на быстрых, как ветер, конях, грохотали пушки, бежал в страхе барон…

Так красиво было здесь, так все блистало и переливалось под лучами весеннего солнца — засмотришься! Но нет времени любоваться, надо спешить, чтобы нас не поймал верный слуга барона. Еще несколько десятков шагов по льду, а там мостки, настоящие мостки, не такие, как наши, ненадежные, — и бегом в местечко!

Возле мостков лед истончился, был не толще фанеры. Опасно! Мы остановились в нерешительности.

— А, была не была! — Август сжал губы. — Я прыгну. Все равно и так уже мокрый.

Он разбежался, прыгнул — и оказался на мостках. Протянул нам черенок от остроги. Ухватившись за него, мы с братом легко перемахнули опасное место.

Прощай, озеро, прощай, рыбак — ненасытная утроба! Назло тебе и твоему барону мы возвращаемся домой с уловом!

ПЛОТ

На деревьях распустились листья — мелкие зеленые бархатные ушки. Цвели яблони и вишни. Очнулись от зимней спячки, зажужжали пчелы, понеслись, неслышно размахивая крылышками, первые бабочки. Земля заговорила голосом цветов и трав. По небу плыли весенние облака, и вот уже всю нашу округу сотрясли первые раскаты грома.

— Теперь можно сидеть на земле и купаться в озере, — радостно объявил Август после грозы.

— А знаешь, что мы решили? Сделать плот! — выпалил брат.

Августу понравилось:

— Здорово! Переплывем на остров, корабль в камыши, сами поглубже в заросли — и удить. А рыбак пусть шлет нам с берега воздушные поцелуи!..

Только вот из чего делать плот?

Правда, кое-что у нас уже было. На дороге, у берега озера, мы с братом обнаружили как-то здоровенный обломок старого телеграфного столба — это и натолкнуло нас на мысль о плоте. Находку укатили с дороги и спрятали в камышах. Но на одном обломке далеко не проплыть.

— Достанем! — Август уже загорелся нашей идеей. — Дедушку спрошу, может, он чем-нибудь подсобит. И еще… На большом лугу через канавы проложены мостки — знаете? Там, где одна доска, оттуда, понятное дело, ничего не возьмешь. Ну, а там, где две или три рядышком, — почему бы по одной штучке не занять?

— Занять — это можно, — тут же согласились мы.

— Вот завтра и начнем! — Наш друг не терпел оттяжек. — Побегу поищу гвозди подлиннее…

На следующий день мне повстречался Сипол — что-то давно его не было видно. Оказывается, он нанялся на работу — в помещичьем саду ставят новый забор.

Рассказал Сиполу про наш плот. И тут он подал неплохой совет:

— Приходите к нам, поможете доски приколачивать. Смотришь, мастер раздобрится и отдаст вам парочку старых столбов…

Рано утром мы трое уже прохаживались возле помещичьего сада. Сад ухоженный, большой, с одного конца другого не видно.

За оградой так бурно и пышно цвели яблони, что деревца казались белыми облачками, опустившимися с небес. А вот вишня уже отцвела, большая часть цветов опала, вокруг деревьев словно снегом припорошило.

Пока никто из рабочих еще не подошел, мы осмотрели несколько вырытых старых столбов — стоит ли ради них целый день трудиться?

Оказалось, стоит. Август нахваливал:

— Да нам два таких столба — и плыви до самой до Америки!

Солнце поднялось над лесом и залило все деревья расплавленным золотом своих лучей. Неповторимый аромат весны, дразня и будоража, наплывал отовсюду.

Мы присели на новые столбы, которые предстояло вкопать в землю. Ошкуренные, белые, они лежали рядами вдоль дороги. Из свежих трещин сочилась смола, и на солнце казалось, что столбы обмазаны медом — так и манило провести пальцем и облизать.

— Вон Сипол идет! — кивнул брат. Уже издали было видно, как расплылось в широкой улыбке круглое красное лицо нашего приятеля.

— Так рано, а они уже здесь!.. Проклятый латышский маленький босяк! Ви хотель брать мой бальк и на мой бальк мой озер ловить мой рыб! — Сипол искусно подражал ломаной латышской речи управляющего баронским имением.

— Это есть верно, благородный господин. — Август со смехом отвечал ему на таком же ломаном языке. — Мы хотим твой рыб класть в наш брюх.

Вскоре пришел и мастер с тремя рабочими. Мы поздоровались очень вежливо и предложили свою помощь. В качестве же вознаграждения смиренно попросили два старых столба.

Мастер удивился:

— Зачем они вам, ребята?

Этот вопрос мы предвидели и поэтому заранее условились, как отвечать:

— Хотим сделать турник.

— Что ж, поработайте, если желаете. А вот насчет столбов… Дать я вам их не дам, не мои они, не имею такого права. Ну, а если их отсюда кто возьмет — ничего я не слышал и не видел.

Этого нам было предостаточно. Довольные, приступили к работе. Поначалу все больше совали в рот облепленные смолой пальцы: молоток чаще ударял по ним, чем по шляпкам гвоздей. Но все это ничего не значащая ерунда по сравнению с тем, что у нас теперь будет свой плот!

Работу закончили в сумерках. Стоит ли говорить, что столбы покрепче были уже облюбованы заранее. Мастер с рабочими ушли, а мы остались складывать разбросанные доски: надо же было придумать какую-то причину, чтобы задержаться. Сипол тоже остался с нами. Столбы надо унести Сразу, а это можно сделать лишь вчетвером.

Когда вечерние тени плотно укутали сад, мы, поднатужившись, взвалили столбы на плечи. Дорогу выбрали самую пустынную и тихую. И все же никак нельзя было миновать людской — дома, где жила баронская челядь. Это сильно беспокоило — а ну как встретится кто-либо из людей помещика?

Сипол шел впереди, он нас успокаивал:

— Не бойтесь, я-то любому отвечу!

Нести было трудно. Столб давил плечи, от напряжения ныла шея. По лицу у меня лил пот, ноги подкашивались. А что делать? Не бросать ведь на землю. Это не просто подгнивший столб — наш будущий плот!

Возле людской произошла неприятная встреча. Сам староста!

— Куда, ребята, тащите столбы? Сипол ответил сразу, не раздумывая:

— В поместье ведено…

— Давайте, давайте! — Староста проводил пас взглядом.

Еле-еле, изнывая от тяжести, доплелись мы до берега озера. Надежно запрятали столбы в заросли камыша.

Домой явились поздно вечером. Чтобы мать не услышала, шли на цыпочках. В карманах звенело — они были набиты гвоздями; мы придерживали их руками.

Теперь оставалось собрать все необходимые для строительства материалы в одно место и сколотить плот. Теплым утром мы отправились перегонять по воде раздобытый ранее телеграфный столб. Захватили с собой несколько досок: если прибить их к столбу, он будет устойчивее на воде.

В опасное путешествие верхом на телеграфном столбе пустился Август. Ему предстоял трудный и довольно долгий путь. Главное, все время держаться возле зарослей, чтобы, не дай бог, не заметил рыбак.

Плавание проходило успешно. На берегу не было ни души. Мы дали об этом знать Августу условленными знаками, и он, больше не таясь, поплыл напрямую.

Через несколько часов встретились в условленном месте. Это был глухой уголок на побережье, топкий, заросший высоким камышом. Пробраться сюда мог только хороший знаток этих мест, к тому же не слишком тяжелый. Взрослого человека, особенно такого, как грузный рыбак, топь наверняка не выдержала бы.

В тот же день доставили водным путем на нашу тайную верфь и остальные столбы. Затем отправились на поле. Как и говорил Август, кое-где через канавы были переброшены не одна, а две, а то и целых три доски — явное расточительство! Одолжили там со спокойной совестью несколько досок и волоком перетащили их к месту строительства.

Вечером, когда озеро уже начинало окутываться призрачной дымкой, в гости к нам заявился Сипол. Он принес отличные плотницкие гвозди, длинные, остроконечные, и раздобытую где-то ржавую металлическую петлю.

— А замок придется купить в складчину, — сказал он. — Не такой уж дорогой, как-нибудь сообща одолеем.

Плот получился на славу. Трое, даже четверо могли смело стоять на нем.