Страйкер и Ангелы смерти (ЛП)

- Общество возницы и его спутника мы находим приятным, мистер Антчак, - произнес как можно развязней Страйкер. - Таким образом, я не намерен уступить вашему требованию.

Антчак, возможно, не уловил всего сказанного, но суть вполне прекрасно понял, поскольку глаза его сузились, с лица сдуло всю вежливость.

- Тогда вы дурак.

Страйкер был смертельно напуган. Но надменное поведение гусара его задело. Забрызганные кровью крылья напоминали о цене, уплаченной его товарищами по оружию за Маттиаса и его драгоценные разведданные. Фердинанд Лавлес был солдатом, настоящим солдатом, и отдал жизнь за эту миссию. Страйкер внезапно осознал, что если хочет пойти по пути своего грубоватого наставника, то теперь самый подходящий момент.

- Один раз мы вас уже сдержали, - сказал он, насколько мог спокойно, хотя и в животе у него зверским образом урчало.

Антчак сплюнул в порыве гнева.

- Вы думаете, мы не смогли бы одолеть ваши пики, желай мы того? Тогда я вас пощадил. Я не буду столь великодушным в следующий раз.

Страйкер пожал плечами.

- Одолеете их, и мои мушкеты разнесут в клочья ваши чертовы утиные перья.

Поляк едва сдержался.

- Вам не хватит людей, - он кивнул мимо офицеров в сторону потрепанного отряда на противоположном берегу. - Половина ваших сил пошла волкам на корм. Мы придем ночью, под покровом темноты. Подавим и ваши пики, и мушкеты, а затем ворвемся на противоположный берег. Мы раздавим вас, как насекомых.

У Страйкера затряслись руки, и одну он спрятал за спиной, а второй крепко сжал рукоять эстока.

- Попробуйте.

Антчак клюнул, приняв напускную дерзость за чистую монету. Его челюсть задрожала, когда он стиснул зубы.

- Мы придем за вами, лейтенант. Мы разобьем ваших людей, насадим вас на пики и утопим в холодной пучине Одера.

- А мы, - выглянул из-за спины своего командира Ланселот Форрестер, - будем противостоять вам, пока не падет последний солдат.

Страйкер обернулся, коротко кивнув Форрестеру. Впервые он был рад этому источнику неиссякаемого спокойствия. Остается надеяться, что оно окажется заразительным. Страйкер заставил себя улыбнуться Антчаку.

- Вы его слышали.

Латы Антчака звякнули, а крылья зашелестели, когда он сделал шаг вперед.

- Тогда вам придется сражаться в реке.

- Я всегда был не прочь поплавать.

***

- Теперь слушайте меня! - обратился Страйкер к собравшимся вокруг солдатам. - Мы удержим этот проклятый брод!

Он повернулся спиной к Антчаку, предоставив тому вернуться к поджидавшим его всадникам, и теперь Страйкер собрался вместе с остатками пехотного подразделения Фердинанда Лавлеса, чтобы обсудить последующие действия. Вот только они были уже не ротой Лавлеса, а его, Страйкера, и ему приходилось напоминать себе о необходимости дышать, иначе он бы умер от изумления.

- Удержим, сэр? - озабоченно буркнул один из солдат. - Да они нас в капусту порубят!

Страйкер направлялся к немцам, но остановился взглянуть на жаловавшегося пикинера.

- И что же ты предлагаешь?

- Бежать, сэр! - почти завопил солдат. - У нас есть повозка, - он кивнул в сторону Маттиаса. - И то, ради чего мы пришли.

- Но ради него пришли и гусары. Если мы оставим брод, - Страйкер указал на бурлящую реку, - они проскочат через него и примутся за нас. А мы уже однажды утерли ему нос. Во второй раз пощады не жди.

- Тогда отдайте ему чертова немца, - упорствовал пикинер. Раскинув руки, он обратился к группе мушкетеров. - Мы тут ради наживы, сэр, чтобы разбогатеть и между делом переспать с парой шлюх, - он покачал головой. - Но не ради этого, сэр. Не ради безрассудного самоубийства.

Его слова вызвали глухой ропот, словно гром далекой грозы, прокатившийся барабанной дробью по ребрам Страйкера. У того пересохло в горле и выступила испарина. Форрестер нервно переминался с ноги на ногу. Как поступил бы Лавлес?

- Молчать! - взревел Страйкер, облизнув пересохшие губы. - Молчать, кому я говорю, черт вас дери, хромые вы ублюдки!

К его удивлению, ропот спал до почти шепота, но лица глядевших на него солдат, были отнюдь не дружелюбны. Жестокие, загоревшие физиономии людей, побывавших на этой войне свидетелями и исполнителями самых отвратительных поступков, и он гадал, насколько же темны их души. Это ведь так легко. Нож в глотку, второй для Форрестера, и еще два разлагающихся трупа, которыми полакомятся живущие в этом темном углу твари. Но никто не пошевелился. Они колебались, решил он, ведь несмотря на юный возраст, он был офицером, и они знали, что Лавлес его уважал.

Возможно, именно это и сохранило ему жизнь. Вместо того, чтобы отступить от своры головорезов, Страйкер сделал шаг вперед, выхватив клинок с резким скрежетом со всем возможным проворством.

- Капитан Лавлес мертв, - сказал он, выставив вперед клинок и обводя всех взглядом поверх него. - В подобном случае командование должен принять лейтенант, не отменяя первоначальных приказов капитана. Лавлеса послали сюда забрать и доставить Маттиаса целым и невредимым в Штеттин. Он сражался и умер, исполняя приказ. Как его заместитель, я намерен сделать то же самое. А вы, как мои подчиненные, будете делать то, что я, черт вас дери, вам прикажу.

Воцарилось молчание. Это было чистой воды авантюрой, основанной на предположении, что эти суровые люди поддержат лишь сильного предводителя. Того, кто бросит им вызов, независимо от своего возраста или опыта.

- Они слишком хороши для нас, - заметил кто-то, поддержанный одобрительным ворчанием.

- Нет, не хороши, - твердо заявил Страйкер. - Они не демоны, не ангелы, ни чертовы лесные банши. Они люди. Поляки и литовцы. У них на спине не растут крылья. Они не проросли из плоти, словно корни. Это гусиные перья, собранные на паре прутьев и прикрепленные к латам.

Из толпы выступил низенький рыжеволосый мушкетер с веснушчатым лицом.

- Гусар боятся, сэр.

- Только не я, Билли, - ответил Страйкер. Он обвел взглядом солдат. - И не мы.

- Они присоединились к Лиге? - прокричал другой голос.

- Нет, - ответил один из пикинеров, - их здесь быть не должно.

- Католическая лига ли или империя Габсбургов, - вспылил Страйкер, - какая разница? Да, их здесь не ждали, но тем не менее они здесь. - Резким косым ударом он со свистом рубанул воздух. - И мы сразимся с ними!

Солдаты опять проворчали в ответ, но в этот раз пободрее. Страйкер поймал взгляд Форрестера и понял, что хотя сегодня он с большой вероятностью может умереть, по крайней мере падет он не от английского клинка. Он разыскал покрытое коростой лицо Сайкса Боже-Упаси.

- Капрал, расставьте людей. Пикинеров у входа в брод, мушкетеров на фланги. Они угрожают напасть на нас ночью, но я сомневаюсь, что в такую темень он рискнет лошадьми в этом завале камней. Тем не менее, будьте начеку.

- Есть, сэр, - последовал ответ Сайкса, и Страйкер с облегчением вздохнул. Поддержка Сайкса бесценна.

- Билли, - позвал Страйкер, вложив клинок в ножны.

Рыжеволосый шагнул вперед.

- Сэр?

- Возьми мою лошадь, Билли, и скачи во весь опор в Штеттин. Найди полковника. Передай ему, чтобы двигался сюда всем полком.

- Их помощь может оказаться слишком запоздалой, сэр.

- Вполне возможно.

Страйкер отвернулся и побрел к реке.

***

Ротмистр Луцьян Атнчак наблюдал и выжидал. Пока его люди накормили и напоили лошадей, наступила ночь, стало слишком темно для атаки. Он пригрозил Страйкеру, что ночная атака закончится смертью англичанина, но это было обычным блефом. Он хотел, чтобы наемники простояли всю ночь, не смыкая глаз, чтобы к рассвету совершенно вымотались. Ротмистр прошелся по берегу Одера. У брода его отряд складывал трупы в ряд, расчищая утренний путь для лошадей. В то утро воды Одера покраснеют от английской крови.

***

Иносент Страйкер прошелся между собравшимися в кружки солдат, ловя случайные взгляды и время от времени кивая. В солдатским лагере зачастую царит веселье. Как только ночь зачерняла холмы, деревья и дороги, эти выдубленные непогодой мужчины, которым приходилось шагать под обжигающим солнцем или молотящим дождём, получая возможность отдохнуть, разжигали костры, грели косточки и жарили зайца - другого. Рассказывали небылицы, а скрипки играли веселые танцы, солдаты пили за то, чтобы пережить следующий день, и хохот прокатывался до небес. Но этот лагерь оказался не таким. Это было место наводящей ужас тишины, освещенных кострами напряженных лиц, а солдаты не могли вспомнить ни историй, ни шуток.

Их осталось меньше тридцати, считая его самого, Форрестера и Сайкса. Недостаточно, чтобы сдержать приближающуюся лавину, но он ценил их преданность. Они решили остаться, к лучшему или худшему, чтобы последовать за своим новым офицером, никогда прежде не видевшим сражения, у которого даже еще не росла борода, и он не мог им сказать, как много это для него значит.

Страйкер обнаружил прапорщика Форрестера на берегу реки. Несколько тихих минут они стояли вместе, глядя в черную бездну, сфокусировав взгляд на призрачных фигурах, что двигались у другого ряда костров, размышляя, кто же из них нанесет смертельный удар на рассвете.

Позади зашуршали шаги, и оба обернулись.

- Приношу извинения за то, что потревожил, - перед Страйкером вырисовалась фигура адвоката Бушвальда.

- Ерунда, - отмахнулся Страйкер.

- Я хочу поговорить с вами, лейтенант, - Бушвальд заламывал руки и выглядел смущенным, и, взглянув на Форрестера, уточнил, - наедине.

- Можете сказать всё, что хотели, - ответил Страйкер, - прапорщик Форрестер - мой заместитель.

- Как хотите, - взгляд Бушвальда метнулся от одного к другому, он сглотнул и выглядел сконфуженно, - я хотел бы попросить вас сдаться.

- Правда?

- Гусары не прощают, - Бушвальд всплеснул руками, у них слишком много людей. Вы можете... - он посмотрел на луну, затянутую дымкой, подбирая слова, - затруднить им переправу, но вы знаете, что не сможете их сдерживать вечно. Их слишком много. Нас слишком мало.

- Боюсь, жребий брошен, господин Бушвальд, - Страйкер тяжело вздохнул, - я оскорбил их предводителя. Если мы сдадимся сейчас, он убьет нас всех.

Ему пришла в голову мысль, и Страйкер оживился.

- Но у вас нет причин оставаться, сэр. Вы должны были довести нас сюда, и довели. Уходите сейчас, пока еще можете.

- Нет, - быстро покачал головой Бушвальд, его щеки дрогнули, он повернулся, чтобы уйти в глубокую темноту.

Форрестер тихонько насвистывал мелодию.

- Я бы на его месте, - сказал он, когда затихла последняя тягучая нота, - я бы давно исчез.

- Возможно, он не хочет рисковать и ехать по лесу ночью, - Страйкер пожал плечами, - это опасно.

- Бьюсь о заклад, не настолько опасно, как те ребята, - Форрестер весело фыркнул, указывая в сторону польского лагеря, и смолк на мгновение, покусывая внутреннюю часть губы. - Как мы их остановим, сэр? Он прав. Если они пойдут прямо через брод, наши пики и мушкеты смогут лишь задержать их. Численный перевес уже не нашей стороне.

- По правде говоря, прапорщик, точно не знаю. Мы поставим повозку посреди брода. Она не так широка, чтобы закрыть всю переправу, но атаку сорвет.

- Полагаю, в этом есть свой смысл, - Форрестер кивнул, выпрямился, и, передернув плечами, глубоко вдохнул. - Я мог бы повести отряд за реку, сэр.

Страйкер удивленно уставился на подчиненного.

- Нет.

- Под прикрытием ночи, сэр, - напирал прапорщик. - Дайте мне дюжину человек, и я перережу столько глоток, сколько смогу.

- Не глупи, Форрестер. Я не могу губить людей попусту.

Пару мгновений оба смотрели друг на друга, а потом Форрестер в смятении повернулся обратно к реке.

- Я знаю, какого вы обо мне мнения. Что я просто юный хлыщ. Фигляр из благородных, играющий в солдатиков. Может, отчасти вы и правы, - он с вызовом взглянул на Страйкера. - Но не во всем, сэр. Не во всем. Я это вам докажу.

Страйкер обдумал предложение и не мог сдержаться, чтобы не представить себе Форрестера на другом берегу, выкрикивающим приказы солдатам, годящимся ему в отцы, стоя перед атакующими гусарами. Он вспомнил собственный ужас, от которого готов был наделать в штаны, когда вступил в сражение, и не мог заставить себя посмотреть Форрестеру в глаза.

- Доказано, - пробормотал он.

Форрестер тяжело вздохнул.

- Из этого места выйдет странная могила. Я не рассчитывал здесь умереть.

- Должен признаться, что представлял тебя скорее в роли студента, - заметил Страйкер.

- Я и правда им был не так уж давно, сэр, - ответил Форрестер. - Был студентом в Лондоне. Танцевал, пил и вовсю веселился, скажу я вам, - он цокнул языком при этих воспоминаниях. - А винчестерские шлюшки, сэр? Боже мой, да это самое прекрасное, что можно увидеть в жизни, могу поклясться, - он робко пожал плечами. - Вот потому я и записался сюда, по правде говоря. Потому что вскоре растратил папашины денежки.

- Твой отец оплачивал подобную жизнь? - озадаченно спросил Страйкер.

- Некоторым образом, - промямлил Форрестер, снова переведя взгляд на реку.

Страйкер почувствовал, как растягиваются в улыбку уголки рта.

- Он не знал, верно?