LA GUIDA DI BRAGIA

С о ф о н и с б а.

                            Мой Орландо!

О р д а н д о.

       Моя Софонисба!

С о ф о н и с б а.

                           Мой родной!

О р л а н д о.

       Время нам прощаться;        Мне надо отправляться…

С о ф о н и с б а.

       Нет, со мной        Ещё постой!

       (Повторяет три раза, всякий раз по-иному.)

О р л а н д о.  

       Не можем мы стоять так долго тут!

С о ф о н и с б а.

       И вправду! Те часы, должно быть, врут!

О р л а н д о.

       Но так ничтожны наши разговоры!        И правильны часы; идут как надлежит.

С о ф о н и с б а.

       О да! Они как ты: уж больно скоры.        К портвейну в Бирмингем другой не побежит.

О р л а н д о.

       Ну что ты!        То – часть работы!

С о ф о н и с б а.

       Но огорчён хотя бы ты, мой свет?

О р л а н д о.

       Да вовсе нет!

С о ф о н и с б а (поёт на мотив «(Ведь) нету радости в дому» [10]).

       Что? Ты уходишь так беспечно,             Ты, муж мой! Ну и ну!        Бросаешь ты бесчеловечно             Меня, свою жену.        Ведь мне не справиться одной,             Хоть утопись в реке.        Ты знаешь это, мой родной,             Когда ты вдалеке.        Меня пугает круг забот,             Теряю мыслей нить.        А вдруг мясник предъявит счёт,             И надобно платить.        Ведь мне не справиться одной и проч.        А то придут из городка             С визитом — лучше в гроб,        Когда кругом на мне мука,             На рукаве сироп.        Ведь мне не справиться одной и проч.        Иному скажешь: «Быстро дверь             Захлопни» — так беда:        Сбежит он, как пугливый зверь,             Исчезнет навсегда.        Ведь мне не справиться одной и проч.        Промолвишь следом: в добрый путь;             Глядишь — ан вилок нет;        То полон был набор, то вдруг             Всего один предмет!        Ведь мне не справиться одной и проч.

О р л а н д о.

       Так я один — «предмет» души твоей?

С о ф о н и с б а.

       Ах, и с тобой расстаться мне больней.        Но, дорогой, уже пора мне знать,        Чего мне на обед тебе подать.

О р л а н д о.

       В пирах и обедах как бы дни ни мелькали,        Только всякий не прочь снова выкушать кари!        Вот это кари! Что за кушанье — кари!

С о ф о н и с б а.

       В шкапу и в буфете — я везде неустанно        Той приправы искала, не нашла, как ни странно.        Да что толковать; нет и перцу ни грана [11].             А как насчёт ирландского рагу [12]

О р л а н д о (поёт на мотив «Девы Зеи» [13]).

       Ирландского рагу?        И думать не могу!        Лишь нежную, в соку             Баранью нóгу —             Жарьте, жарьте баранью ногу!        Вернусь я ровно в час.        Исполни мой наказ:        Подай мне без прикрас             Баранью ногу.             Жарьте, жарьте баранью ногу!        Горячей подадут —        Печали пропадут;        Все с нетерпеньем ждут             Баранью ногу.             Жарьте, жарьте баранью ногу!        Ни рыбу, ни омлет        Мне есть охоты нет.        Желаю на обед             Баранью ногу.             Жарьте, жарьте баранью ногу!

С о ф о н и с б а. Да будет так, мой милый, — баранью ногу.

О р л а н д о. Так до встречи, любовь моя. (Поёт на мотив «Dulce Domum» [14])

       Ну, всех благ, прощай — навек ли,             То на век твой всяких благ!        Я тебе, о Софонисба,             Дам дверным колокольчиком знак. (Уходит.)

С о ф о н и с б а (поёт на мотив «Dih Conte» [15]).

       Так простимся же, Орландо,             Мой цветущий муженёк;        Но хочу тебе напомнить,             Чтобы шляпу поберёг.                Она уязвима, хрупка,                В четыре шиллинга ведь покупка;        Не смей на неё садиться,             А то превратишь в кулёк.        Ну, всех благ, прощай — навек ли,             То на век твой всяких благ!        Буду ждать тебя к обеду,             Ты подай колокольчиком знак.                Ах, снести ли страх и трепет —                Вдруг голубчика подцепит        И расплющит паровоз             Как скорлупку и прочий пустяк!

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Сцена I

Сцена: боковые кулисы из зелёной бумаги.

Два указателя: «К кассе» и «На платформу». Багаж.

М у н и  и  С п у н и, как ранее.

М у н и. А вот и мы!

С п у н и. Да, Муни, это вот — мы.

М у н и. Э, нет, так не пойдёт; видишь ли, нам следует сменить наши имена.

С п у н и. Что ж, тогда тебе придётся придумать нам новые, поскольку я, боюсь, не смогу — я… я, вообще-то, никогда этим не занимался.

М у н и. Да ведь и я не занимался, мой дорогой Спуни. Что ты скажешь на «Моггс и Спайсер»?

С п у н и. Моггс и Спайсер! Именно то, что нужно! Какое необыкновенное совпадение! Самые настоящие имена! Так мне звать тебя Моггсом?

М у н и. Непременно, коли ты Спайсер.

С п у н и. Ха-ха-ха! Нет, серьёзно, Моггс и Спайсер!

М у н и. Так слушай же, Спайсер!

С п у н и. Чего?

М у н и. Страшное дело!

С п у н и. Что ты, что ты! Не пугай меня! Ты ведь шутишь?

М у н и. Шучу? Только не я. Внемли же — дай ухо: страшное дело!

С п у н и. Вона! Ну же, ну же! Мне не до шуток. Миленький, не томи! Ты заставляешь меня страдать!

М у н и. Тут и спрашивать нечего, пострадаешь ты или нет; а только, говорю тебе, всё чистая правда. 

С п у н и. Так в чём же дело, Моггс, скорее! Мне сейчас дурно сделается.

М у н и. Так вот: у нас появилась одна обязанность, о которой я не знал.

С п у н и. И в чём всё дело, Моггс?

М у н и. Мы обязаны петь.

С п у н и. Петь? Когда?

М у н и. Да всегда!

С п у н и. Как это — всегда?

М у н и. Да, Спайсер, целый день до вечера. Нам нельзя разговаривать; всё, что нам потребуется сказать, мы должны будем пропеть.

С п у н и (после паузы). Ну так я скажу тебе, в чём тут дело, мой дорогой Моггс. Я этого не умею, и всё тут.

М у н и. Но тебе придётся, мой дорогой Спайсер, а иначе потеряешь место.

С п у н и. Ну, коли придётся...

М у н и (поёт [16]).

       А теперь, мой сударь,        Прояви-ка удаль —        Обеспечь на платформе простор:        Всю поклажу к составу        Отпихни по уставу,        А потом осмотри семафор.

С п у н и. Да, Муни. Будет исполнено, Муни. Выходит у меня наподобие пенья?

М у н и. Да ни капельки, мой дорогой Спайсер; и помни — я Моггс, не Муни!

С п у н и. А, Моггс! Конечно, Моггс! Так лучше?

М у н и. Куда там; гораздо хуже, Спайсер, тут и говорить не о чем.

С п у н и. Вот ведь как; ну, в таком случае, боюсь, мне с этим не справиться!

Входит К а ф р [17].

М у н и. Кто вы, сударь?

С п у н и. Да, сударь, — кто вы, сударь? Это мистер Моггс — который с вами заговорил, сударь; и мистер Моггс — весьма выдающаяся личность; вам, сударь, следует отвечать ему прямо. Ну как, Муни, это больше похоже на пенье?

М у н и. Моггс, Моггс, идиот!

С п у н и. Ох, — Моггс! Знаешь, мне никогда не запомнить...

М у н и. Но мы ещё не получили ответа.

С п у н и. Вот именно! Так будете ли вы отвечать, сударь?

К а ф р. Абр-дубл-хаген.

М у н и. Чего это он, Спайсер? Я не понимаю по-французски.

С п у н и. Это не по-французски, это по-немецки.

М у н и. Вот уж нет, говорю тебе; должно быть, это по-голландски.

С п у н и. Вряд ли и по-голландски; давай его самого спросим. Ну, старина, так какой это язык?

М у н и. Ну и осёл же ты, Спайсер! Он же не понимает, ты должен говорить с ним на его собственном языке.

С п у н и. Да каким же это образом, Моггс, коли я не знаю даже, что это за язык?