Книга осознания: Создайте свой собственный путь к свободе

Если уж войну называть священной, то что же тогда несвященно?

Вот так разрушается человеческое мышление. Когда люди думают о крестовом походе, им не приходит в голову, что здесь что-то не так: ведь они сражаются за Господа и против дьявола. Но ни Бог, ни дьявол здесь ни при чем — ты просто сражаешься и убиваешь людей. Но что тебе за дело до всего этого? Если даже Бог не может уничтожить дьявола, почему ты думаешь, что это получится у тебя? Если даже Бог не может справиться с дьяволом, думаешь, это получится у священника? Или у всех этих христиан? Или у Иисуса? Уже целую вечность Бог существует рядом с дьяволом.

Даже сейчас силы зла гораздо более могущественны, чем силы добра, — по той простой причине, что силы добра находятся в руках сил зла.

Когда войны называют религиозными, священными, это становится причиной новой войны — потому что и Первая, и Вторая мировые войны начались в христианских странах, и Третья мировая война начнется там же.

Есть и другие религии, почему же обе эти большие войны случились в христианских странах? Христианству не уйти от ответственности. Когда ты создаешь идею священной войны, ты не сможешь ее монополизировать.

Адольф Гитлер говорил своему народу: «Эта война — священна»; это тоже был крестовый поход. Он всего лишь использовал христианскую идею. Он был христианином, а себя считал воплощением пророка Илии. Он считал себя равным Иисусу Христу, а может быть, и выше Его, потому что он пытался сделать то, что не получилось у Иисуса. Все, что получилось у Иисуса, — это быть распятым. У Адольфа Гитлера почти получилось. Если бы он добился успеха — а это было возможно на 99 %, он упустил всего один процент, — тогда весь мир очистили бы от всего еврейского и от всего нехристианского. А что бы тогда осталось?

Вы, может быть, знаете, что архиепископ Германии благословил Адольфа Гитлера и сказал ему: «Вы победите, потому что с вами Христос и с вами Бог». Такие же глупцы благословляли Уинстона Черчилля. Они говорили ему: «Господь на вашей стороне и Христос на вашей стороне. Вы обязательно одержите победу». Такие же и даже большие дураки сидели в Ватикане. Ватикан — это просто часть Рима, и Папа Римский — представитель, непогрешимый представитель Иисуса Христа на Земле — благословил Муссолини.

Предположим, архиепископ Германии не относится к непогрешимым, как и архиепископ Англии, — мы можем их простить, это простые грешные люди. Но как же Папа Римский, ведь христиане веками называют его непогрешимым? И вот такой «непогрешимый» Папа Римский благословляет Муссолини на победу, ибо «тот сражается за Иисуса Христа и за Господа». А Муссолини и Адольф Гитлер — союзники. Вместе они пытаются завоевать весь мир.

Возможно, Папа Римский надеялся, что в случае, если Муссолини одержит победу, у христианства будет шанс стать всемирной религией. Две тысячи лет они старались сделать христианство всемирной религией и уничтожить все другие религии.

В джайнизме нет понятия священной войны. Все войны — от лукавого. Можно сражаться во имя религии, но само по себе сражение — антирелигиозно. В буддизме тоже нет понятия священной войны; вот почему ни джайнизм, ни буддизм никогда не имели никакого отношения к войнам — а их история очень давняя. Джайнизм существует на протяжении вот уже десяти тысяч лет и не стал причиной ни одной войны — священной или неправедной. Буддизм тоже старше христианства на 500 лет. У него столько же последователей, сколько и у христианства. За исключением Индии, вся Азия буддистская, но буддисты не начали ни одной войны.

Христианству принадлежит честь изобретения самого ужасного явления в человеческой истории — священной войны. Прикрываясь лозунгом крестового похода, можно делать все что угодно: насиловать женщин, сжигать людей заживо, убивать детей и стариков. Есть пустой термин, прикрытие: священная война, крестовый поход. И все происходит под этим прикрытием. Все ядерное оружие производят в христианских странах.

Дело не в том, что остальному миру не хватает интеллекта. Если в Китае могли появиться Конфуций, Лао-цзы, Чжуан-цзы, Ли-цзы, то нет причин, почему там не могли бы появиться Альберт Эйнштейн и лорд Резерфорд. Напротив, китайцы первыми изобрели печатный станок, и он существует уже три тысячи лет.

Или взять Индию: если там могли появиться люди, подобные Патанджали, а он сам, без посторонней помощи, разработал всю систему йоги; если там появились Гаутама Будда, Махавира Джина, великие философы и мистики... Три тысячи лет назад в Индии жил Сушрут, великий врач и хирург. В своих книгах он описывает некоторые наисложнейшие хирургические операции, которые стали возможны сегодня, — даже операцию на мозге, и причем с использованием инструментов.

Если эти страны могли дать миру таких людей, чего же тогда недоставало? Почему они не пытались изготовить атомные бомбы? В Индии были математики, без которых невозможна ни одна наука. Семь тысяч лет назад они заложили основы математики, но свои математические знания никогда не использовали в разрушительных целях. Они применяли их для созидания, ведь ни одна религия из бытующих здесь не давала им установок на разработку орудий войны. Религии говорили, что война отвратительна — об этом даже не спорили. И все эти страны не поддерживали программы, проекты или исследования, которые могли ввергнуть их в войну.

Я повторяю это, чтобы еще раз подчеркнуть: именно христианство несет ответственность за то, что наука стала ориентироваться на войну. Если бы христианство создало атмосферу ненасилия и не называло войну «священной», мы могли бы избежать двух мировых войн; а без этих двух наверняка не могла бы случиться и третья. Первые две войны — это абсолютно необходимые этапы на пути к третьей; они уже привели вас к ней. Вы уже стали на этот путь, и уже нельзя вернуться, нельзя свернуть с пути.

Не только наука пострадала от христианства, само христианство — напрямую или косвенно — породило странные идеологии. И за это оно тоже несет ответственность. Тысячи лет в мире существовала бедность, но коммунизм придумали христиане. И пусть тебя не вводит в заблуждение тот факт, что Карл Маркс был евреем, ведь Иисус тоже еврей. Если еврей может создать христианство... Идеи Карла Маркса — христианские, а не иудейские. Подал идею Иисус Христос. Когда он произнес: «Блаженны страждущие, ибо их есть Царство Божие», были посеяны семена коммунизма.

Никто не говорил об этом так откровенно, ведь такое может сделать только такой сумасшедший, как я, — это я могу назвать лопату не просто лопатой, а чертовой лопатой! Что ж тут такого — назвать лопату лопатой? Когда Иисус сформулировал идею о том, что «Блаженны страждущие, ибо их есть

Царство Божие», развить ее и превратить в более практичный и прагматичный коммунизм было делом техники. Вот суть того, что говорил Маркс: «Блаженны бедные, ибо их есть Земля». Он просто изменил религиозный жаргон, претворив его в реальную политику.

«Царство Божие» — кто знает, существует оно или нет? Но зачем же упускать возможность иметь царство на Земле? Весь коммунизм основан на одном-единственном высказывании Иисуса. Пришлось лишь кое-что подправить, отбросить эзотерическую чушь и привнести сюда немного реальной политики. Да, конечно, бедные блаженны, ведь им принадлежит царство на этой Земле, — вот что говорит Карл Маркс.

Странно, что нигде больше — ни у буддистов, ни у индуистов, ни у джайнов, сикхов или даосов — коммунизм не появился, он был создан только в христианских странах. Это не случайно, поскольку мы видим, что фашизм также возник у христиан. Социализм, фабианский социализм, нацизм — все это потомки христианства, дети Иисуса Христа. Или они возникли под Его непосредственным влиянием... Ведь именно Он сказал, что скорее верблюд пройдет через игольное ушко, чем богач войдет в Царство Небесное.

Что ты думаешь об этом человеке? Разве Он не коммунист? Если Он не коммунист, тогда кто? Даже Карл Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин и Мао Цзэдун не отважились на такое жестокое заявление: богач не может войти в Царствие Божие. А вы заметили, какое он делает сравнение? Что верблюд может пройти через игольное ушко, а ведь такого вообще не может быть. Он говорит, что даже это реально, но богач войти в Царство Божие не может никак. А если это невозможно там, зачем оставлять их здесь? — давай сделаем это невозможным и тут. Именно это и сделал Маркс.

На самом деле то, что теоретически обосновал Иисус, Маркс реализовал на практике. Но первым теоретиком был Иисус. Наверное, Карл Маркс этого бы не признал, но ни при какой другой религии коммунизм не мог стать реальностью. Ни при какой другой религии не возможен Адольф Гитлер. Если ты захочешь объявить себя воплощением Бога в Индии, то ты не можешь быть Адольфом Гитлером. Ты даже не можешь заниматься политикой и голосовать на выборах. Ты не можешь уничтожить миллионы евреев или миллионы людей, исповедующих другие религии, и после всего этого заявлять, что ты — воплощение древнего пророка Илии.

В Индии тысячи людей объявляют себя воплощениями, пророками и тиртханкарами, но они должны доказать это своей жизнью. Может быть, они жулики, с большинством из них это так и есть — но даже в этом случае никто не может вести себя как Адольф Гитлер и при этом утверждать, что он пророк и религиозный человек.

Однажды мне пришло письмо от главы американской нацистской партии, где он писал: «Мы слышали, как Вы высказываетесь против Адольфа Гитлера. Это оскорбляет наши религиозные чувства». Я редко чему-нибудь удивляюсь, но тут я удивился: их религиозные чувства! «Поскольку для нас Адольф Гитлер — это пророк Илия, мы надеемся, что в дальнейшем Вы не будете выступать против него».

Просто немыслимо, чтобы такое произошло в Индии, Китае или Японии. Но в христианских странах это возможно. И не только возможно, это происходит! Если бы Гитлер выиграл войну, то его провозгласили бы победителем над всем мировым злом, и все человечество было бы обращено в христианство. Он бы сделал это, у него было достаточно власти.

Я не уделяю особого внимания христианству, но оно того заслуживает. Эта религия совершила столько зла, принесла столько бед... Даже не верится, что люди все еще поддерживают в ней жизнь. Церкви нужно уничтожить, Ватикан — разрушить до основания. Эти люди больше не нужны. Все, что они делали, они делали неправильно. Другие религии тоже грешат этим, но по сравнению с христианством их грехи ничтожны.

Христианство долго использовало нищету людей для обращения их в свою веру. Да, буддизм тоже привлекал новых верующих, но они появлялись не потому, что люди голодали, а им давали еду. И после того, как люди были накормлены, они чувствовали себя обязанными. Если вы даете им одежду, предоставляете им какие-то услуги — даете образование детям, строите больницы, — естественно, они будут чувствовать себя обязанными вам. И потом вы спрашиваете их: «А что для вас сделал индуизм? И что сделал для вас буддизм?»

Конечно, ни буддизм, ни индуизм, ни джайнизм никогда не открывали больниц и школ; они никогда не занимались подобной деятельностью. И это — единственный аргумент. Люди чувствуют себя обязанными, поскольку видят, что ни одна другая религия не помогала им, — и становятся христианами. Это — нечестный способ, это подкуп. Это не обращение в веру, людей просто покупают, потому что они бедны. Из бедности извлекают выгоду.

Буддизм обратил в свою веру миллионы людей, и все благодаря своим интеллектуальным качествам. Обращение начиналось сверху: буддистами становились короли, императоры, знать, великие писатели, поэты и художники. За ними последовали другие, поскольку увидели, что интеллигенция переходит в буддизм. Джайны обращали в свою веру императоров. Они в первую очередь старались убедить сливки общества, высшие его слои, ведь таким образом задача упрощается: простые люди понимают, что если джайнами становятся их властители и интеллигенция, то это означает, что старая религия уже не способна отстаивать свои позиции и свою точку зрения. Появилось нечто лучшее — более высокоорганизованное, более логичное и рациональное.

Но христиане по всему миру обрабатывали самые нижние слои общества. А бедняков всегда хватало; но использование бедности для увеличения приверженцев вашей религии — это просто политика, грязная и отвратительная. Политика — это игра чисел. Сколько христиан в мире — настолько велика ваша власть. Чем больше христиан, тем больше власти в руках христианских священников. Спасение души никого не интересует, им нужно только увеличение населения. Чем постоянно занято христианство? Ватикан рассылает по миру послания против контроля над рождаемостью, где говорится, что использование методов регулирования рождаемости — грех. Аборт, его пропаганда и легализация — это тоже грех.

Думаешь, их заботит судьба нерожденных детей? Нет, им до них нет никакого дела. Они преследуют свои собственные интересы, прекрасно сознавая, что если не будет абортов, если не использовать методы контроля над рождаемостью, то человечество совершит глобальное самоубийство. И нам не так уж далеко от этого самоубийства. В течение ближайших десятилетий численность населения Земли может настолько возрасти, что его выживание будет под большим вопросом. Или начнется третья мировая война... Она может быть более надежным способом решения проблемы. От ядерного оружия люди будут умирать быстрее, легче и с большим комфортом, чем от голода. Голодающий человек может прожить девяносто дней, и все эти девяносто дней будет мучиться. Я знаю, какой был голод в Индии. Матери продавали своих детей за одну рупию. Матери ели своих детей. Ты даже не можешь себе представить, до чего может довести голод.

Но Ватикан продолжает твердить в своих посланиях человечеству: «Аборт — это грех. Контроль над рождаемостью — грех». Но ведь нигде в Библии не сказано, что аборт — это грех. Там нигде не написано, что грешно контролировать рождаемость, потому что такой контроль не требовался. Из десяти детей девять были обречены умереть. Соотношение было именно таким. И в Индии лет трид-цать-сорок назад было нечто подобное: из десяти детей выживал только один. Население не было столь многочисленным и не так интенсивно использовало ресурсы Земли. Но теперь даже в Индии из десяти детей умирает один. Медицина помогает людям выжить, христиане продолжают открывать больницы и раздавать медикаменты, а если ты не будешь использовать противозачаточные средства, тебя похвалит мать Тереза и благословит Папа Римский. В слаборазвитых странах работает несметное количество разных организаций, которые раздают Библии и распространяют дурацкие идеи о том, что контроль над рождаемостью — это грех. Цель заключается в том, чтобы рождалось как можно больше детей, чтобы появлялись новые сироты. Пусть Земля будет перенаселена, пусть будет много бедняков, и тогда христианство сможет стать всемирной религией.

Это было главной целью христиан на протяжении двух тысяч лет. Эту цель нужно разоблачить. Она антигуманна. И если я критикую христианство, то на это есть причины.

Богач, бедняк: взгляд на корни бедности и жадности

Нельзя уничтожить бедность, сказав лишь «Блаженны страждущие, ибо их есть Царство Божие». Иначе за две тысячи лет христианство ликвидировало бы бедность. Но бедность все увеличивается, и растет количество «блаженных». По правде говоря, этих «блаженных» должно быть так много, что если разделить между ними богатства царства Божьего, то они опять окажутся бедняками. Каждому из них достанется не так уж много. И все, кто получил свою долю в царстве Божием, сделают бедняком и самого Бога. Это будет компания обедневших владельцев акций.

Изменило ли христианское учение природу бедности за те две тысячи лет, которые оно существует? Нет. Христианство добилось только одного — оно убило в бедняках революционный дух. Бедность продолжает стремительно распространяться.

К котловану, где работала бригада рабочих, подошел адвокат. Он позвал Тимоти О’Тула.

— Кто там хотел меня видеть? — раздался грубый голос.

— Мистер О’Тул, — сказал адвокат, — вы из Кастлбара, что в графстве Майо?

— Ну да.

— Вашу мать звали Бриджит, а отца — Майкл?

— Точно.

— Тогда мой долг сообщить вам, — сказал адвокат, — что ваша тетушка Мэри из Айовы умерла и оставила вам наследство в 150 тысяч долларов.

Внизу на несколько мгновений воцарилась тишина, потом последовало оживление.

— Вы идете, мистер О’Тул? — позвал адвокат.

— Минуточку, — проревел тот в ответ. — Перед тем как уйти, я поквитаюсь с нашим бригадиром.

О’Тул промотал 150 тысяч за шесть месяцев.

Больше всего он старался насытить свою огромную унаследованную жажду богатства. Потом он вернулся на свою работу. Через некоторое время его там снова отыскал адвокат.

— Мистер О’Тул, теперь я пришел по поводу вашего дяди Патрика, — сказал адвокат. — Он умер в Техасе и оставил вам 80 тысяч долларов.

О’Тул тяжело оперся на свою кирку и устало покачал головой.

— Пожалуй, я не смогу принять их, — сказал он. — Я не настолько силен, как раньше, и сомневаюсь, что могу переварить такую кучу денег и выжить после этого.

Вот что случилось на Западе. Людям Запада удалось достичь того уровня изобилия, о котором веками мечтало все человечество. Западу удалось разбогатеть с материальной точки зрения, и теперь Запад устал, он изнывает от скуки. Все душевные силы ушли на то, чтобы достичь этой цели. Снаружи доступно все, но контакт с внутренним утрачен. Теперь есть все, что может понадобиться человеку, но нет самого человека. Есть владения, но нет хозяина. Образовался огромный дисбаланс. Есть изобилие, но люди совсем не чувствуют своего богатства, наоборот, они ощущают себя крайне обездоленными и бедными.

Подумай об этом парадоксе: только когда ты богат во внешнем мире, в сравнении с этим достатком к тебе приходит осознание твоей внутренней бедности. Когда ты беден, тебе не придет в голову задуматься о твоей внутренней бедности, поскольку отсутствует контраст. Белым мелом мы пишем на черных досках, а не на белых. Почему? Потому что видно будет только на черной доске. Нужен контраст.

Лишь когда вы богаты внешне, приходит внезапное осознание: «Внутренне-то я бедняк, нищий». Тенью мелькает ощущение безнадежности: «Все, чего хотел, достиг, все фантазии и мечты сбылись — и ничего не произошло, нет ни удовлетворения, ни счастья». Люди зашли в тупик, и у них возникает вопрос: как мы можем снова наладить контакт с самими собой?

Медитация — это не что иное, как возвращение твоих корней обратно в твой внутренний мир. Вот почему люди на Западе все больше интересуются медитацией, ее восточными традициями.

Но нужно помнить следующее: когда Восток был богат, он тоже интересовался медитацией. Вот почему я не против богатства, я не думаю, что в бедности есть какая-то духовность. Я категорически против бедности, поскольку любая страна, которая становится бедной, сразу теряет контакт с любой медитацией и со всеми духовными усилиями. Когда страна становится бедной внешне, она перестает осознавать свою внутреннюю бедность.

Вот почему у бедняков Индии можно увидеть некое довольство жизнью, которое не найдешь на Западе. Это не настоящее удовлетворение, у них отсутствует осознание внутренней бедности. Я видел тысячи бедняков на Востоке — их довольство жизнью не настоящее, но одно верно: они не осознают свою неудовлетворенность, поскольку для того, чтобы ее осознавать, нужно внешнее богатство.

Без него никто не может прийти к осознанию внутренней неудовлетворенности. И тому есть множество доказательств. Все мистики, аватары индусов были королями или принцами. Все мастера-джайны происходили из королевских семей; это же можно сказать и о Будде. Все три великие индийские традиции дают нам бесчисленные доказательства. Почему Будда почувствовал неудовлетворенность, почему он пустился на поиски медитации? Потому что он был богат. Он жил в достатке; он смог насладиться всей возможной роскошью, комфортом и всеми радостями материального мира. Но вдруг он понял — ему было двадцать девять лет, когда он осознал, что внутри него — пустота. Когда снаружи идет свет, он проявляет твою внутреннюю темноту. Лишь маленькое пятнышко на белоснежной рубашке уже хорошо заметно. Вот что случилось. Он убежал из дворца. То же самое произошло и с Махавирой, он тоже сбежал из дворца. С нищими такого не случается. Во времена Будды тоже были нищие, но они не отказывались от всего, чтобы пуститься на поиски правды. Им не от чего было отказываться, они были довольны. Будда почувствовал неудовлетворенность.

Когда Индия была богатой, гораздо большее количество людей интересовались медитацией; по существу, медитацией интересовались все. Потом страна обеднела, причем настолько, что контраст между внутренним и внешним исчез. Бедность была и внутри, и снаружи. Внутреннее и внешнее обрели согласие между собой — они оба стали бедны.

Но люди привыкли думать, что в бедности есть что-то духовное. Я против любой бедности. Бедность — это не духовность, из-за нее духовность исчезает.

Я хотел бы, чтобы весь мир стал настолько изобильным, насколько это возможно. Чем больше будет богатых людей, тем более велика вероятность того, что они станут духовными. Им придется стать такими; они не смогут этого избежать. Лишь тогда появится настоящее удовлетворение. Тогда внешнее богатство встретится с богатством внутренним и родится новая гармония — тогда наступит настоящее удовлетворение. Когда внешняя бедность сталкивается с внутренней, появляется фальшивое довольство. Гармония возможна только в двух случаях. Когда внешнее и внутреннее находятся в согласии, человек чувствует себя удовлетворенным. Бедняки в Индии выглядят довольными жизнью, поскольку их бедность везде — и внутри, и снаружи. Там есть чудесная гармония, внутреннее и внешнее хорошо сочетаются — но это довольство уродливо, на самом деле это нехватка самой жизни, недостаток жизненной энергии.

Богатый Запад обречен заинтересоваться медитацией, ему этого не избежать. Вот почему христианство теряет свои позиции в сознании западных людей. Христианство никак не развивало науку медитации. Оно осталось весьма посредственной религией; то же можно сказать и об иудаизме. В прошлом Запад был беден. Вот почему эти религии сохранили свою посредственность. До недавнего времени большая часть Запада жила в бедности. Когда Восток процветал, Запад оставался бедным. Иудаизм, христианство и мусульманство — все эти неиндийские религии были рождены в бедности. Они не могли разработать технику медитаций, поскольку им это было не нужно. И, по большей части, они так и остались религиями бедняков.

Теперь Запад разбогател, и возникло некое несоответствие. Их религии были рождены в бедности, и богачам им предложить нечего. Богатому, образованному человеку эти религии кажутся несерьезными, они не дают удовлетворения, так как просто не способны на это. Восточные религии рождены среди богатства — вот почему западное сознание все больше ими интересуется. Да, сейчас очень популярна религия Будды; дзэн распространяется со сверхъестественной быстротой. Почему? Потому что он был рожден богатством. В психологии современного богатого человека и психологии буддизма есть много общего. Запад находится в том же положении, что и Будда, когда он заинтересовался медитацией. На путь поиска стал богатый человек. То же самое произошло и с индуизмом, и с джайнизмом. Все три великие индийские религии были рождены изобилием; и тяга к ним Запада — неизбежна.

А тем временем Индия потеряла связь со своими собственными религиями. Теперь она не может себе позволить понять Будду — Индия стала бедной страной. Бедных индусов обращают в христианство. Богатые американцы становятся буддистами, индуистами, последователями веданты. А неприкасаемые, бедняки, беднейшие из беднейших в Индии становятся христианами. Ты улавливаешь мою мысль? Эти религии чем-то притягивают бедняков. Эти люди живут в почти что бессознательном состоянии — они слишком голодны, чтобы медитировать, единственное, что их интересует, — хлеб, одежда и место для ночлега. И вот когда приходит христианский миссионер и открывает больницу или школу, на индусов это производит огромное впечатление — вот она, «духовность». Когда я говорю о медитации, им это не интересно; и не просто «неинтересно», они возражают: «Что это за духовность? А что ты делаешь, чтобы помочь бедным?» И я понимаю — им нужен хлеб и жилье, им нужна одежда.

Но ведь причина их страданий — в их собственных головах. С одной стороны, им нужен хлеб, жилье, одежда, лучшие дома, лучшие дороги, а с другой — они продолжают почитать бедность как нечто «духовное». Они слепы вдвойне. Пока Восток не может заниматься медитациями. Сначала ему нужно немного усовершенствовать свое физическое бытие, для чего нужны научные технологии. Точно так же как Западу нужны религиозные технологии, Восток нуждается в технологиях научных.

Я выступаю за единый мир, где Запад может удовлетворить потребности Востока, а Восток — Запада. Слишком долго Восток и Запад жили раздельно; в этом больше нет необходимости. Мы подошли к критическому рубежу, когда вся земля может и должна стать единой; ведь только так она сможет выжить.

Дни отдельных наций сочтены, время разделения и политиков прошло. Мы движемся к совершенно новому миру, новому этапу в развитии человечества, когда весь мир будет един и человечество будет единым целым. Тогда произойдет огромный выброс творческой энергии.

Восток обладает сокровищами духовных техник, а на Западе есть богатства научных технологий. Если им удастся объединиться, этот мир может превратиться в рай. Теперь не нужно искать рай в других мирах, впервые мы можем создать его здесь, на Земле. А если мы не создадим его, то отвечать за это будем только мы, и никто другой.

Я выступаю за единый мир, единое человечество и в конечном счете за единую науку, которая будет заниматься и тем, и другим. Я выступаю за синтез религии и науки, который будет изучать и внутреннее, и внешнее.

Не является ли препятствием для предполагаемой Тобой встречи Востока и Запада стремление человека накапливать и хранить горы материальных ценностей?

Может быть, система, подобная коммунизму, полезна для более равномерного распределения материальных благ по всему миру?

Бедняк и богач зависят друг от друга, богач не может существовать без бедняка. Ведь совсем несложно — и при нынешнем развитии технологий это было бы простой гуманитарной операцией — произвести столько материальных благ, что уже не будет ни бедных, ни голодающих. Но все происходит с точностью до наоборот.

В Америке, самой богатой стране мира, недоедает тридцать миллионов человек. И вы, наверное, удивитесь: в той же Америке тридцать миллионов людей страдают ожирением.

Они сидят на диетах, они стараются изо всех сил сбросить вес. В Америке живет несколько самых толстых людей мира. Вот простая арифметика: эти тридцать миллионов толстяков съедают еду тех тридцати миллионов, которые недоедают!

Мы можем произвести достаточно материальных благ, даже гораздо больше, чем нужно, чтобы исчезла сама необходимость в их накоплении. Тебе же не нужно хранить запасной воздух. Конечно, ты бы хранил его, окажись ты на Луне; там у тебя на спине висел бы баллон с кислородом, потому что на Луне кислорода нет. В пустыне ты запасался бы водой. Люди, живущие в пустыне, ведут сражения за крохотные оазисы, даже убивают друг друга за воду. Но за пределами пустыни никто за воду не сражается, ведь ее достаточно для всех.

Устройство общества я вижу иначе — это и не коммунизм, и не капитализм. Обществу нужна суперкапиталистическая система, причем она автоматически превратится в коммунистическую. Никакая революция не понадобится. Нужна не революция, а эволюция. Революция никогда не была наилучшим выходом. Лучше всего эволюция, постепенный рост.

Если большинство людей бедны и лишь немногие богаты, это означает только то, что материальных благ недостаточно. И нужно приложить все усилия, чтобы создать больше таких благ, — их можно создать; нет никаких причин, почему это было бы невозможно. И когда материальные блага созданы, причем их больше, чем нужно, тогда кому придет в голову их накапливать?

Сами по себе исчезнут многие явления, которые мы не могли искоренить в обществе ранее. Исчезнет бедность, исчезнет воровство. Больше не нужны будут полицейские, и судьям можно будет найти лучшее применение. Тысячи юристов, которые просто тратят свое время и деньги клиентов, тоже больше не нужны.

Мы не видим природы вещей; мы просто убираем симптомы, но они снова возвращаются. Нам нужно разглядеть глубинные причины. Почему в Америке такой высокий уровень преступности? Там, должно быть, очень много искушений совершить преступление. Эти искушения можно очень легко убрать.

Посмотри на мои часы. Правда, тебе захотелось иметь такие же? Конечно, тебе хочется, ведь ты не знаешь, что на них простые камни, а не бриллианты. Они ничего не стоят. Когда обычные камни могут служить так же, как и бриллианты, то какой дурак будет гоняться за бриллиантами? Ты видишь какую-то разницу? Часы с бриллиантами могут стоить четверть миллиона долларов — точно такие же часы, как у меня. Эти часы сделали мои друзья, используя только искусственные камни. Работают эти часы так же точно, как и любые другие, — за один год набегает погрешность в одну секунду. Ведь сейчас очень легко сделать часы такой точности. В часах за миллион долларов и за десять долларов используются одинаковые батарейки. Электрическая батарейка изменила саму идею часов.

Но если камни — самые настоящие — могут делать ту же работу, что и бриллианты, зачем создавать ненужные искушения? Сделай больше часов и бижутерии с красивыми камнями — и исчезнет искушение иметь бриллианты. Цены на бриллианты упадут. По большому счету, бриллианты — это ведь тоже камни. Мы создаем искушения для преступлений, а потом наказываем преступника, а не того, кто искушение создал. Наказывать нужно обоих!

Но лечат только симптомы, а не причины. Однако симптомы появятся снова. Это антинаучно! Вместо того чтобы создавать все новые материальные блага, государства делают оружие — ракеты, ядерные боеголовки — и накапливают их — зачем? Вы что, хотите совершить глобальное самоубийство? Тогда зачем все эти траты денег и времени? Если человечество решило покончить с собой, то для этого есть способы попроще.

На гонку вооружений по всему миру тратится семьдесят пять процентов нашей энергии. Разве мы стали служить смерти и разрушениям? Эти семьдесят пять процентов энергии можно было направить на службу людям — и на свете стало бы больше смеха, больше здоровых, богатых и сытых людей. Исчезла бы бедность.

Нет никакой необходимости в том, чтобы на свете была бедность.

Ты критиковал религии, но разве они не играют важную роль в преодолении бедности? Существует так много религиозных организаций, которые бескорыстно помогают бедным.

Все существующие религии учат помогать ближнему, причем совершенно бескорыстно. Но я думаю, корысть, эгоизм — это совершенно естественное явление. Бескорыстие — это нечто навязанное тебе; а эгоизм — часть твоей натуры. До тех пор пока твое «я» не растворится в Универсуме, ты не можешь быть по-настоящему бескорыстным и неэгоистичным. Ты можешь делать вид, но ты будешь лишь притворщиком, а я не хочу, чтобы люди так себя вели. Это немного сложно, но все же можно понять.

Во-первых, эгоизм — часть твоей природы. Мы должны это принять. И поскольку это часть твоей натуры, он должен служить какой-то важной цели, иначе его не существовало бы в природе. Именно благодаря эгоизму ты выживаешь, заботишься о себе; иначе человечество давно бы уже вымерло.

Представь себе неэгоистичного ребенка, он таким родился. Такому ребенку не выжить, он погибнет, ведь даже дыхание — и то эгоистично. А как эгоистично есть, когда на свете миллионы голодающих! Вы едите? Вы здоровы, когда миллионы людей болеют и умирают? Если ребенок рождается без эгоизма как естественной части его природы, он обречен на гибель. Когда к тебе подползает змея, то зачем же от нее убегать? Дай ей укусить себя. Именно твой эгоизм и себялюбие пытаются защитить тебя — иначе ты становишься легкой добычей змеи. Когда на тебя прыгает лев и пытается тебя убить, не сопротивляйся! Ведь это так бескорыстно! Лев голодный, а ты для него — хороший обед. И кто ты вообще такой, чтобы вмешиваться? Тебе не следует себя защищать, ты не должен бороться. Просто подай себя льву на блюде — вот это будет бескорыстно. Все религии учат неестественному поведению. Это одна сторона вопроса.

Я же учу тому, что естественно. Я учу тебя быть естественным, абсолютно и бесстыдно. Да, я учу эгоизму. Никто до меня об этом не говорил; у них просто не хватало на это духу. При этом все они были эгоистичны; вот что самое удивительное. Почему джайнский монах себя истязает? У него есть мотивация. Он хочет достичь абсолютного освобождения и всех радостей, которое оно приносит. Он ничем не жертвует, он просто заключает сделку. Он — бизнесмен. В его священных книгах сказано: «Тебе воздастся сторицей». Эта жизнь на самом деле очень коротка — семьдесят, восемьдесят лет, это совсем немного. Если вы жертвуете семьюдесятью годами удовольствий и взамен получаете вечность удовольствий, то это неплохая сделка. Я не думаю, что это бескорыстно.

Так почему же все религии учат тебя служить человечеству? Какие у них мотивы, в чем их цель? Что ты от этого выиграешь? Наверное, таким вопросом ты никогда не задавался. Это не служба человечеству...

Мне нравится одна очень старая китайская легенда.

Человек упал в колодец. Это случилось на большом празднестве, где собралось много народу. Было очень шумно, люди веселились, танцевали, пели, происходило много всего интересного, и никто не заметил, как человек упал. В те времена в Китае колодцы не были огорожены защитными стенами. Это были просто открытые ямы в земле, без всякой защиты. Если не знать, что там колодец, можно было просто оступиться в темноте и упасть.

Человек закричал:

— Спасите!

Мимо проходил буддийский монах. Я не знаю, что он там делал: буддийскому монаху, конечно, праздник был не нужен, ну или так считается, что монахам празднества не интересны. Правда, даже то, что монах там был, говорит о его бессознательном желании увидеть, что происходит, как люди веселятся. «Все они попадут в ад, я тут один-единственный, кто попадет в рай».

Идет он мимо колодца и слышит крик человека. Он смотрит вниз. Человек говорит:

— Как хорошо, что ты меня услышал. Все так заняты, кругом так шумно, я боялся, что умру.

Буддийский монах отвечает:

— А ты таки умрешь, ведь то, что с тобой сейчас происходит, случилось из-за твоего плохого поступка в прошлой жизни. Теперь ты получаешь возмездие, так прими же его и погибни! Это хорошо; в следующей жизни ты все начнешь сначала, и тебе уже не нужно будет падать в колодец.

Человек отвечает: