Агент 008

Через четверть часа Мордаун, Роджерс и Симпсон сидели в мягких креслах в личных апартаментах профессора и обсуждали происшествие. Вокруг них зеленели декоративные пальмы, пестрели оранжерейные цветы, в аквариумах плавали золотые рыбки. Появился слуга с подносом. Он ещё только приближался к ним, когда по внутренней телефонной связи всех троих срочно вызвали в медицинское отделение.

В белой операционной врачи в прозрачных масках склонялись над трупом Гольдмана. При появлении Мордауна один из них показал на голову убитого. На затылке, ближе к виску, алел рубец. Доктор специальным приспособлением раздвинул его края и, запустив пинцет в черепную коробку, извлёк залитый кровью имплантант.

Симпсон побледнел.

Генерал Кочергин! - сдавленно проговорил он. - Это он! Работа его людей, иначе мы бы узнали об этом через Петрушкова!

Вживлённый манипулятор сознанием? - спросил адмирал.

Он самый. Международная конвенция запрещает их использование, но разведки всего мира вовсю применяют их...

Насколько мне известно, такие манипуляторы работают по принципу портативной телекамеры и портативного радиомаяка, способного передавать видео и звуковые сигналы на спутник, а оттуда - в любую точку Земного Шара, - сказал адмирал.

Ну да, в любую точку, - подтвердил Симпсон.

Получается, наш разговор кто-то не только слышал, но и видел глазами бедняги Гольдмана!

Человек, который видел нас и слышал наш разговор, называется "оператором", - ответил Симпсон. - Он может находиться где угодно, хоть за тысячи миль. Не сомневаюсь, что такой оператор на короткое время завладел сознанием и волей Гольдмана и попытался предотвратить старт ракет.

Вы думаете, оператор находится в Москве?

Почти уверен в этом.

Джентльмены, нет причин для беспокойства, - вмешался Мордаун. - У меня всё под контролем. До старта осталось... - Он взглянул на цифры на пульте. - Пятнадцать часов тридцать две минуты. За такое короткое время генерал Кочергин вряд ли успеет что-то предпринять.

Русские могут поднять в небо бомбардировщики дальнего действия и долететь до острова, - заметил Роджерс.

Исключено, - отрезал Симпсон. - Полностью исключено, адмирал. Министр обороны России, как и президент, как шеф ФСБ и все министры - наш человек, его деньги лежат в наших банках и он смылся во Флориду едва ли не раньше президента. Приказа поднять штурмовую авиацию ни он, ни президент не отдадут, и старт ракет пройдёт без всяких эксцессов точно в назначенное время. - Наклонившись к имплантанту, он прибавил с усмешкой: - Для мистера Кочергина будет лучше, если он сам в ближайшие часы покинет Россию. Стране он уже не поможет, а себя, как человеческую личность, спасёт.

Вы думаете, он сейчас слышит нас? - спросил Мордаун.

Не сомневаюсь, - ответил Симпсон и направился к дверям.

Уничтожьте это, - показывая на имплантант, приказал врачам профессор.

Однако мне всё это очень не нравится, - идя, бормотал адмирал. - О наших замыслах знают в России...

Это ничего не изменит, абсолютно ничего, - сказал Мордаун. - Времени осталось слишком мало.

Решение о создании нового мирового порядка принято на самом высоком уровне, - заговорил Симпсон. - Процесс глобального переустройства человеческого общества запущен, никакому Кочергину его не остановить. Тем более Кочергин на своей новой должности в президентской администрации уже не обладает прежними возможностями.

Они вернулись в оранжерею.

Кочергин, конечно, слышал наши разговоры через имплантант в мозгу Гольдмана, - продолжал Симпсон, погружаясь в кресло и вытирая платком взмокшую лысину. - Если он последует моему совету и успеет до взрывов смыться на Запад, то мы его тут же арестуем. Прямо в аэропорту. Он ответит за свои происки против нас, и за смерть Гольдмана в том числе!

Слуга-зомби в белой сорочке и галстуке-бабочке с низким поклоном протянул им поднос с бокалами.

Джентльмены, выпьем за "золотой миллиард"! - провозгласил Мордаун, беря бокал.

Да, за "золотой миллиард"! - подхватил Симпсон, а оживившийся адмирал воскликнул:

Гип-гип, ура!

И они осушили бокалы залпом.

Глава 2

Паника в президентской администрации

Майор спецназа ГРУ Игорь Волгин, числившийся в секретной базе данных как "агент 008", участник чеченских войн и множества сверхсекретных разведывательных акций, а ныне исполняющий обязанности помощника второго секретаря Совета по национальной безопасности, долго не мог раскрыть налившиеся свинцом веки. Он тёр гудящую голову, которая болела вся, до самого позвоночника. Такое всегда бывает после долгой работы в операторском шлеме. Шлем, смахивавший на водолазный, весь напичканный сенсорами и датчиками, позволял через спутник поддерживать связь с имплантантом, вживлённым в голову человека, находящегося на любом расстоянии отсюда, и, если не позволял впрямую читать его мысли, то давал возможность видеть его глазами и слышать его ушами. Однако главная особенность шлема заключалась в том, что можно было, хоть и с немалым трудом, заставить имплантированного проделывать руками и ногами нужные движения.

На этот раз Волгин связывался с Элайей Гольдманом - весьма важной шишкой в спецслужбах США. Полгода назад этого Гольдмана каким-то ветром занесло в Москву, где агенты генерала Кочергина накачали его снотворным и вживили ему в голову имплантант. Гольдман ничего не заметил, зато с этого дня оказался у Кочергина на крючке.

Ну что, майор, - Кочергин толкнул руками колёса инвалидного кресла и подъехал к Волгину. - Когда запуск? Меня интересуют дата и время с точностью до минуты.

Бледное изборождённое морщинами лицо генерала приблизилось к агенту, голубые глаза взглянули пристально.

Никогда ещё так не болела голова после работы со шлемом... - почти простонал агент, переводя дыхание.

Дату и время! - повторил Кочергин.

"Преступление и наказание", "Война и мир" и "Вишнёвый сад" будут запущены через пятнадцать часов... - Волгин кинул взгляд на часы. - Тридцать четыре минуты.

Генерал нажал на кнопку на письменном столе и в кабинет вошла женщина с небольшим портфелем. Ни слова не говоря, она раскрыла портфель, достала шприц и сделала Волгину укол. Так же молча и быстро закрыла портфель и ушла.

Уже лучше? - спросил генерал.

Да, - кивнул Волгин, приподнимаясь в кресле.

После укола боль в голове стала стихать, сознание прояснялось. Но одновременно нахлынули ужас и гнев.

Я видел этих людей, - заговорил он в смятении. - Это настоящие зомби! Мордаун создал секретную лабораторию в Тихом океане и испытывает действие пси-лучей на людях. Он зарядил мощнейшими пси-излучателями ракеты...

Стало быть, через пятнадцать с половиной часов, - генерал Кочергин, всегда суровый и невозмутимый, в сердцах ударил кулаками по подлокотникам своего кресла.

Мордаун продемонстрировал Гольдману и ещё двоим ракетную шахту и пульт управления, - продолжал Волгин. - Пульт представляет собой небольшую коробку... Я овладел сознанием Гольдмана, хотя это оказалось труднее, чем я думал. Мордаун объяснял принципы управления ракетами, а я его едва слышал, настолько сильно болела голова... Она буквально раскалывалась... Я всё же попытался воздействовать на ситуацию. Руками Гольдмана сбил с ног охранника, но через минуту меня, то есть - Гольдмана, пристрелили...

Генерал, сдвинув брови, несколько секунд размышлял.

Мы узнали о планах Мордауна от его секретарши, - проговорил наконец он. - Она сбежала с острова, но её выследили агенты американских спецслужб и убили. Её сообщению можно верить. Сведения об античеловеческих опытах Мордауна поступали к нам и из других источников...

Товарищ генерал, надо что-то срочно предпринять! До запуска ракет осталось слишком мало времени!

Ты обратил внимание, как дружно наши верховные власти рванули из России? - спросил генерал, снимая с телефонного аппарата трубку и начиная нажимать на кнопки. - Полетели якобы на экономический форум в Майами... А на самом деле, как крысы, сбежали из страны, которую собираются зомбировать...

Вы думаете, им известно о предстоящей атаке пси-лучами?

Кое-кому известно, но далеко не всем, - генерал вслушивался в гудки в трубке. - Петрушкову совершенно точно известно, но этот говнюк, у которого на Западе десятки миллиардов долларов, не предпринял ничего, чтобы помешать Мордауну осуществить его план. Наоборот, сделал всё, чтобы никто ничего не знал... Что за чёрт! - закричал он. - Я не могу соединиться с маршалом!

Он снова принялся нажимать на кнопки. Волгин сидел, весь взмокший от волнения.

Информацией о пси-лучах обладают только самые высшие шишки в нашем руководстве, - продолжал генерал. - Человек десять, не больше. Они-то и сбежали самыми первыми... Дёрнули за бугор - к своим виллам и капиталам... Остальным, кто помельче, просто настоятельно посоветовали на время выехать из страны и как предлог выдумали этот идиотский форум в Майами... С маршалом нет связи!

Он бросил трубку на рычаги и в тревоге посмотрел на агента.

Что случилось, товарищ генерал?

Ты и капитан Кондрашов должны немедленно вылететь к острову Мордауна и сбросить на него атомную бомбу. Самолёт уже готов, но он не может вылететь без личного приказа маршала Черноброва. Маршал - наш человек, он в курсе...

За дверью зазвучали шаги и послышались громкие голоса. В кабинет просунулась голова секретарши. Женщина хотела что-то сказать, но чья-то рука зажала ей рот и втянула обратно за дверь. Затем дверь раскрылась шире и кабинет вошли трое. Все поджарые, коротко стриженые, с колючими глазами, и все одеты в одинаковые серые костюмы.

Генерал Кочергин, - официальным тоном объявил один из них. - Вот указ, присланный по факсу из Майами за подписью президента, о вашем отстранении от обязанностей и вашем аресте.

Позвольте взглянуть, - генерал резко развернулся вместе с креслом. - Это в чём же меня обвиняют?

Вам всё скажут в другом месте, а сейчас пройдёмте с нами.

Волгин почти перестал дышать.

Я, кажется, встречал вас на Лубянке, - сказал Кочергин, пристально вглядываясь в говорившего.

Пойдёмте, генерал! - повторил фээсбэшник, подошёл сзади к его креслу и толкнул его к двери.

За дверью послышался шум и женский крик, потом раздался поток грязных ругательств, и в кабинет, распахнув дверь, ввалился фээсбэшник с разбитым в кровь лицом, продолжавший отчаянно материться. Вслед за ним в кабинет шагнул высокий темноволосый мужчина лет тридцати, одетый в спортивные штаны и куртку. Гебист с окровавленным лицом развернулся и попробовал нанести удар ногой, но мужчина в спортивном костюме уклонился от удара и в свою очередь врезал ему кулаком по челюсти. Гебист с воплем распластался на полу.

Кочергин взглянул на Волгина.

Игорь!

Но тот уже всё понял, с быстротой молнии метнулся к ближайшему фээсбешнику и нанёс ему апперкот правой в живот. Тот, хрипнув, согнулся пополам. В следующее мгновение Волгин сцепился с главарём гебистов. Мужчина в спортивном костюме взял на себя третьего.

Агент 008 и его противник рухнули на пол, стискивая друг друга в объятиях. Гебист оказался далеко не новичком в силовых единоборствах, и Волгину, который тоже понимал толк в борьбе, пришлось бы повозиться с ним не одну минуту, если бы не подъехавший генерал, который обрушил на голову гебиста мраморную пепельницу. Пепельница раскололась пополам, так же как и голова.

Агент, шумно переводя дыхание, поднялся с пола. К этому времени мужчина в спортивном костюме уже разделался со своим противником. Заломив ему руку, он резко дёрнул её. Послышался хруст. Фээсбэшник сдавленно вскрикнул и затих.

В кабинет заглядывала бледная секретарша. За раскрытой дверью видна была приёмная, в которой на полу среди разбросанных стульев валялся ещё один гебист.

Товарищ майор, - обратился Кочергин к Волгину таким тоном, как будто ничего не случилось, - представляю вам капитана Кондрашова, Михаила Александровича. Это надёжный человек, я знаю его не один год. Он полетит с вами к острову Мордауна.

Волгин и Кондрашов обменялись крепким рукопожатием.

Вы неплохо дрались, товарищ майор, - с улыбкой заметил Кондрашов.

Однако пойдёмте, - генерал, вращая колёса своего кресла, устремился к двери. - У нас мало времени. Кабинет маршала Черноброва на третьем этаже. Надо как можно быстрее добраться до него... Чутьё мне подсказывает, что люди Петрушкова и к нему могли заявиться...

У самой двери он остановился, повернул назад и подкатил к сейфу.

Возьмём оружие, - сказал он, открывая металлическую дверцу. - На карту поставлена судьба России, поэтому придётся действовать сверхжёстко. В случае новых попыток гебистов нас задержать приказываю стрелять на поражение.

Один из пистолетов находившихся в сейфе, он засунул к себе в карман. Волгин и Кондрашов получили по "Макарову".

Кондрашов зашел к генеральскому креслу сзади и выкатил его в коридор с такой скоростью, что Волгин за ним едва угнался.

Зиночка, вы свободны на сегодня! - крикнул генерал секретарше. - Идите домой и ни о чем не беспокойтесь! Я и двое этих молодых людей обещаем вам, что всё будет хорошо!

Разумеется, хорошо! - успел крикнуть опешившей Зинаиде Волгин, устремляясь вслед за Кондрашовым и генеральским креслом.

Они понеслись по длиннейшему, устланному ковром коридору, заполненному самым разнообразным народом - по большей части штатским, но попадались и люди в мундирах.

В коридорах большого старинного здания, в котором располагалась администрация президента, царило необычное оживление. Волгину то и дело попадались лица, знакомые по телевизионным новостям. Советники, министры, политики, политологи, думцы, инспектора и главы департаментов в сопровождении сонма прихлебателей и охранников торопливо сновали во всех направлениях, однако основной их поток двигался к лестницам, ведущим на первый этаж и к выходу из здания.

Бегут, - сквозь стиснутые зубы повторял генерал. - Бегут как крысы...

В коридоре пришлось сбавить скорость. Кресло с генералом то и дело натыкалось на чемоданы, тюки и баулы, которые тащил почти каждый второй.

Под колёса попал думец с объёмистым портфелем, судя по значку на лацкане пиджака - из фракции "Единая и Неделимая".

Дорогу, продажная тварь! - рявкнул генерал, отталкивая его.

Думец от неожиданности выронил портфель, который грохнулся на пол и раскрылся. Высыпавшиеся стодолларовые купюры тут же подхватил сквозняк и швырнул в толпу. Два плотных круглоголовых охранника думца ринулись к креслу, но генерал двумя выстрелами в упор уложил их на ковёр и крикнул Кондрашову, чтоб не задерживался.

Перевалив колесом через дёргающегося в агонии охранника, кресло покатило дальше.

Дорогу! Дорогу! - кричал Кондрашов.

Навстречу выбежали какие-то люди, сгибавшиеся под тяжестью коробок из-под оргтехники. Коробки были набиты пухлыми долларовыми пачками, наверху они даже не закрывались. Волгин заметил, как один из носильщиков споткнулся и две пачки вывалились, но тот так торопился, что даже не оглянулся на них. Деньги украдкой подняли сопровождавшие его бритоголовые парни в кожаных куртках.

Машину до аэропорта! - орал в мобильник какой-то толстяк с баулом. - Срочно машину!... Как - нет ни одной? Плачу пять тыщ баксов за поездку в один конец!...

На лестнице кресло запрыгало по ступенькам. Волгин настороженно оглядывался. Здесь, на лестничных маршах, их запросто могли остановить люди Петрушкова

Товарищ генерал, сзади! - крикнул он, заметив серые костюмы.

Его рука импульсивно нырнула в карман, где лежал "Макаров".

Стрельбу пока не открывать, здесь слишком людно, - хрипнул Кочергин. - Пусть подойдут поближе.

Кресло уже катило по коридору третьего этажа. Четверо круглоголовых - почти близнецов тех, что остались лежать в генеральском кабинете, - неслись к ним во всю прыть, расталкивая встречных.

Товарищ Кочергин, стойте! - кричали они. - Остановитесь! У нас для вас срочное сообщение!

Засуньте его себе в зад, - буркнул генерал и показал на дверь, мимо которой проезжало кресло. - Сворачивай сюда!

На двери чернела табличка с золочёной надписью: "Хомяков Ростислав Аршатович. Советник Президента по работе с молодежью". Кресло на полной скорости вкатилось в просторную приёмную.

Два дюжих охранника-кавказца кинулись навстречу.

Сюда нельзя! Ростислав Аршатович занят!