Помоги проекту - поделись книгой:
Вот один лишь пример. В 1999 году вышла в русском переводе книга немецких авторов «Принципы этической экономии»[324]. Один из разделов книги называется: «Private Vices — Public Benefits (частные пороки — на благо общества) — добро как внешний эффект». В самом заголовке предельно откровенно сформулирован главный тезис западных «исследователей». Совершенно безумная идея: пытаться строить крепкое и богатое общество на фундаменте грехов и пороков!
Таким образом, капитализм как «религия денег» и христианство не просто не совпадают в своем понимании человека и общества, но прямо противоположны друг другу, являются взаимоисключающими мировоззрениями.
Об этой противоположности говорили и писали еще святые отцы первых веков христианства — особенно Иоанн Златоуст и Симеон Новый Богослов. Хотя в те времена капитализма как общественной системы не существовало, однако «вирус капитализма» присутствовал в душах людей и уже тогда угрожал обществу. Вот слова Иоанна Златоуста: «Сребролюбие возмутило всю вселенную, все привело в беспорядок, оно удаляет нас от блаженнейшего служения Христу: ибо не можете, — говорит Он, — Богу работати и мамоне (Мф. 6:24), ибо мамона требует совершенно противоположного Христу. Христос говорит: подай нуждающемуся, а мамона: отними у нуждающегося. Христос говорит: будь человеколюбив и кроток, а мамона напротив: будь жесток и бесчеловечен, считай ни за что слезы бедных»[325].
Еще раз подчеркну: Иоанн Златоуст увидел принципиальную несовместимость «религии денег» и христианства еще в те времена, когда капитализм находился в состоянии «дремлющего вируса». Неужели же сегодня, когда капитализм расцвел махровым цветом и обнажил все свое уродство, нам не видно этой несовместимости? Впрочем, я не исключаю, что действительно — не видно.
По той простой причине, что дух христианства стал стремительно уходить из нашей жизни, и люди даже перестали понимать, что это такое. «Дух капитализма» им стал ближе и понятнее.
...где будет сокровище ваше, там будет и сердце ваше.
Итак мы, будучи родом Божиим, не должны думать, что Божество подобно золоту или серебру...
Глава 8 О «божественной» природе денег (краткое введение в богословие денег)
В предыдущей главе мы рассмотрели ряд важных догматов религии капитализма. Однако один из ключевых догматов оказался за рамками нашего внимания. Это догмат о «божественной» природе денег. Рассмотрим его в данной главе.
Первое предварительное замечание: о «богословии» денег
Небольшое отступление. Учебников и монографий с названиями «Богословие денег», «Богословие религии денег», «Теология денег» и т.п. вы не найдете ни в книжных магазинах, ни в библиотеке, ни в Интернете. Но это не значит, что нет религии денег, нет богословия денег, нет догмата о «божественной» природе денег. Все это вытекает из того факта, что религия денег — материя эзотерическая. То есть религия денег (как совокупность догматов, систематически изложенных и обоснованных в «богословии денег») имеет две версии: одну — для «посвященных», «избранных», «высших»; другую — для «профанов», «плебса», «низших». Версия для «профанов» выходит под другими названиями и другими вывесками.
Мы уже неоднократно ссылались на написанную в форме памфлета книгу П. Лафарга «Религия капитализма». В ней содержатся два достаточно самостоятельных произведения — «Катехизис трудящихся» и «Экклезиаст, или Книга капиталиста». Это как бы два варианта догматики религии капитализма, которые предназначены, соответственно, для «низов» и «верхов». Задача «верхов» состоит в том, чтобы «низы» ни в коем случае не могли познакомиться с тайнами «Экклезиаста, или Книги капиталиста». П. Лафарг даже предваряет книгу «Экклезиаст ... » рядом фраз. Якобы это записи на полях старого манускрипта, сделанные некоторыми именитыми людьми, читавшими книгу. Вот эти записи[326]:
«Нет сомнения, что эти заповеди божественной мудрости будут дурно истолкованы невежественным умом наемных рабочих. Я того мнения, что их следовало бы перевести на эсперантский или иной священный язык. Жюль Симон»[327].
«Следовало бы, по примеру иудейских ученых, запретить непосвященным чтение Экклезиаста Ветхого завета и сообщать «Книгу капиталиста» только посвященным обладателям по меньшей мере одного миллиона. Блейхредер»[328].
«Миллион франков или марок мне представляется ничтожной суммой, — я предлагаю миллион долларов. Джей Гулд»[329].
Идеологи капитализма прекрасно понимают, что «подсадить» человека на «опиум» религии денег легче, если ему не говорить, что это опиум и наркотик.
А назвать его, например, «вкусной конфетой». При этом предварительно завернув начинку с «опиумом» в красивую обертку.
Сегодня в наших книжных магазинах — широкий ассортимент таких «конфет» в разных ярких обертках. На обертках написано: «Экономика», «Экономическая теория», «Деньги», «Банковское дело», «Финансы», «Социология», «Философия», «История экономических учений» и т. д. и т. п. Но почти у всех этих «конфет» одинаковая начинка — «опиум» религии денег. Подобного рода книги (учебники и монографии) написаны на «птичьем» языке, разработанном специально для «плебса», «непосвященных», «профанов». Такой язык позволяет эффективно и быстро внедрять в сознание (вернее — в подсознание) «профана» догматы религии денег и превращать его в убежденного последователя и даже фанатика этой религии.
Богословие религии денег для «посвященных» скрыто за семью печатями от глаз и ушей «профанов». Но мы можем понять духовную сущность капитализма лишь тогда, когда увидим обе стороны «монеты» под названием «религия денег». Для получения доступа к «тайному знанию» религии денег совсем не обязательно искать в потаенных сейфах какие-то рукописи или книги типа «Протоколов сионских мудрецов», вербовать своих агентов в масонских ложах или самому с риском для жизни проникать в тайные общества «избранных». Для понимания этих тайн можно пользоваться работами святых отцов христианской Церкви. Обладая «духовным зрением», они проникали в секреты «тайного знания» и вскрывали планы «отцов-основателей» религии денег. Опираясь на мудрые советы и подсказки святых отцов, можно научиться постигать тайный смысл «птичьего языка» современной «научной» и «учебной» литературы и расшифровывать эзотерические догматы религии денег. Догматы крайне примитивные и циничные.
Второе предварительное замечание: о материальной и денежной формах богатства
Деньги при капитализме — концентрированное выражение богатства. В мире есть грубое физическое богатство в виде земли, лесов, месторождений полезных ископаемых, зданий, фабрик, машин, картин и других произведений искусства, яхт, дворцов и подобного рода объектов, прочно «привязанных» к материальному миру. В отличие от физического богатства деньги отрываются от презренной «материи» и превращаются в некую идеальную сущность. Эта идеальная сущность, подобно зеркалу, может достаточно точно отражать материальный мир — при условии, что деньги в обществе являются лишь средством обмена и платежей, т.е. выполняют исключительно технические функции. Отягощение денег некими дополнительными функциями, выходящими за рамки технических[330], приводит к тому, что «денежное зеркало» начинает отражать мир вещей в искаженном виде. А сегодня мир денег почти полностью «эмансипировался» от материального мира и начал жить самостоятельно.
Такая относительная (а сегодня — почти полная) автономность денежной сферы от реальной экономики создает предпосылки для восприятия людьми денег как некоего «неземного» и даже «духовного» начала, от которого зависит земная жизнь отдельного человека и общества в целом. В нашу эпоху зрелой «денежной цивилизации» «среднестатистический» человек склонен видеть в деньгах божественное начало и активно ему поклоняется.
Восприятие истинным поклонником религии денег мира несколько напоминает схему мира по Платону: есть мир идей (по-гречески «эйдосов»), а есть мир вещей. Идеи первичны, гармоничны и совершенны, вещи вторичны и могут представлять некий, весьма далекий от совершенства «слепок» соответствующей идеи. Идеи вечны, неизменны и прекрасны; вещи тленны, текучи, в них прекрасное смешано с безобразным. Уставшая и измученная от испытаний и тягот этого несовершенного материального, земного мира человеческая душа стремится в горний мир идей, восходит к идеальному началу. В этой платоновской схеме на место «эйдосов» заступают деньги. Тем более что сегодня деньги потеряли свое материальное начало, превратились в чисто виртуальную категорию. Но при этом виртуальные деньги могут творить и творят реальный, физический мир. Поскольку мир формируется с помощью денег-идей (денежных «эйдосов»), то люди определенного религиозного настроя стремятся быть ближе к началам мира, а в идеале — обладать этими началами. Они уверены, что такое обладание дает им ключ к обладанию всем миром, дает возможность строить его по своему разумению, управлять им по своему разумению и быть во всем «как Боги». Если у Платона мир идей наполнен разными «эйдосами», качественно отличающимися один от другого, то мир денег имеет лишь количественные, но не качественные характеристики.
Капитализм с его религией денег — числократия, цифрократия. То есть общество, в котором власть принадлежит числу, цифре. Точнее, тем, кто обладает деньгами, имеющими лишь количественное измерение. Христианская цивилизация базируется на слове («вначале было Слово»), капитализм — на числе. Окончательный переход от «Слова» к «числу» произошел в Европе в период Реформации и формирования протестантизма. Физический мир, мир человеческих отношений, мир отношений человека и Бога, стал оцениваться исключительно с помощью числа. В эпоху Реформации, между прочим, началось бурное развитие прикладных наук и математики, которая была необходима для быстрого научно-технического прогресса[331]. Математика заняла главенствующее место в системе наук. Более того, появилось твердое убеждение, что любое истинное знание обязательно должно опираться на математику.
Немалую лепту в формирование числократии внесла европейская философия. Протестантская Европа жила под гипнозом идей немецкого философа Эммануила Канта (1724— 1804), который для протестантизма был примерно тем же, чем для католицизма — Фома Аквинский, т. е. непререкаемым авторитетом. Так вот, для европейской науки стали догматом следующие слова Канта: «В каждой науке собственно столько науки, сколько в ней заключено математики».
Среди философов Нового времени (в контексте изу-че-ния проблемы числократии) следует выделить английского философа, социолога и юриста Иеремию Бентама (1748—1832) с его теорией утилитаризма. Утилитаризм — этическая система, предполагающая, что в основе всякой человеческой деятельности лежит начало пользы, интереса, стремления к счастью. Мораль должна быть основана на том же принципе личной пользы, причем сумма общих польз составляет всеобщее благо, или счастье. Формула Бентама для отдельной личности, государства и общества в целом: «Максимально возможная сумма счастья для возможно большого числа людей». Идеи Бентама легли в основу появившейся в Новое время политической экономии, и с тех пор они остаются ключевой парадигмой западной экономической науки. Наш русский экономист и философ С. Булгаков (1871—1944) в своей работе «Философия хозяйства» (1912) называл бентамизм «моральной арифметикой», стремлением «применения числа к этике». В большинстве экономических работ нашего времени (начало XXI века) математические расчеты и формулы окончательно вытеснили проблемы этики, при этом создав видимость того, что это и есть «наука». С. Булгаков сто лет назад писал: «Все, что содержит «факты», особенно же в каббалистической форме статистической таблицы, теперь принимается за науку»[332].
Числовая каббала сначала завоевывала науку в целом, потом породила и вскормила политическую экономию, а затем, через политическую экономию, стала завоевывать всю хозяйственную жизнь. На протяжении нескольких веков существования европейского капитализма происходило выстраивание денежно-кредитной и экономической системы, которая имела следующие важные признаки:
а) иерархический характер и ее подконтрольность узкой группе ярых фанатиков религии денег;
б) окончательная замена товарных денег на кредитные, не имеющие под собой материальной основы, а представляющие собой лишь числа;
в) навязывание обществу такой системы ценностей, которая основывается исключительно на количественных, а не на качественных характеристиках;
г) формирование у человека отношения к деньгам как «идеальному началу» всего «видимого и невидимого мира».
В итоге была сформирована такая денежно-кредитная система, которая позволила фанатикам религии денег создавать деньги «из воздуха»[333]. Это создавало и создает «оптический эффект», что они «творят» идеальный и материальный мир «из ничего» — подобно Богу. Здесь мы имеем дело с «высшей» Каббалой. Поначалу Каббала представляла собой эзотерическое знание, предназначенное для познания мира через изучение и толкование цифр, чисел и символов. В какой-то момент жрецам Каббалы этого показалось мало, они поняли, что через манипулирование цифрами, числами и символами можно миром управлять. Денежно-кредитная система, построенная на ссудном проценте, кредитных деньгах и ничем не обеспеченной денежной эмиссии, оказалась для таких «продвинутых» каббалистов идеальным инструментом[334].
Как у творцов денег, так и у тех, кто пользуется ими, возникает мистическое восприятие мира. Причем эта «мистика денег» уже не нуждается в Боге как истинном Творце и Промыслителе. Деньги выполняют роль «благодати», ниспосылаемой неким непостижимым началом, имеющим свойства бога. В этом суть религии денег в ее современной версии.
Очевидно, что власть предержащие в эпоху зрелой «денежной цивилизации» не только не пытаются бороться с «опиумом» религии денег, но, наоборот, стремятся покрепче «подсадить» на этот «наркотик» все человечество. Поэтому они всячески поощряют «религиозные» чувства современных денежных язычников. А «богословы» религии денег трудятся над обоснованием «божественной» природы денег.
Деньги — мировой бог. Три ипостаси бога денег
То, что деньги — явление не только социально-экономической жизни, но и духовной сферы, известно уже тысячи лет. Об этом интересно и глубоко писали и говорили святые отцы первых веков христианства. Цитировать их можно до бесконечности[335].
Интересно, что даже Карл Маркс, которого принято считать законченным материалистом, писал не только об экономических функциях денег, но и о том, что деньги при капитализме стали настоящим богом, причем богом, который начал быстро вытеснять всех других богов и приобрел статус мирового бога: «Деньги — это ревнивый бог Израиля, пред лицом которого не должно быть никакого другого бога. Деньги низводят всех богов человека с высоты и обращают их в товар... Бог евреев сделался мирским, стал мировым богом»[336]. По мысли классика марксизма, некогда деньги были богом лишь одного племени — евреев. А в эпоху победившего капитализма — всего мира. Маркс говорит, что «деньги низводят всех богов человека с высоты и обращают их в товар». Деньги не делают исключения даже для Бога с большой буквы — для Христа. Более того, они в первую очередь пытаются низвергнуть именно Христа, поскольку Он и только Он мешает деньгам (вернее, хозяевам денег) установить мировое господство. Приведенные выше строки были написаны Марксом в 1843 году. Если уже в те времена деньги были, по его мнению, мировым богом, что же говорить о дне сегодняшнем?
Интересно, что сегодня о духовно-религиозной природе денег говорят как ярые противники капитализма, так и последовательные адепты церкви мамоны. Никакая религия не может существовать без бога. И религия денег в том числе. Хотелось бы подробнее узнать об этом боге.
Мы знаем, что в христианстве главным является догмат о Боге как Святой Троице, и его понимание крайне непросто. Понимание догмата о «божественной природе» денег также требует определенного умственного напряжения, поскольку бог денег имеет несколько духовных «ипостасей». Таких «ипостасей» — три, в своем единстве и нераздельности они и есть тот самый «ревнивый бог Израиля».
Мы хотим подчеркнуть, что религия денег существовала всегда, еще в древние времена. Но тогда она находилась в «катакомбах»; если не преследовалась, то, по крайней мере, не признавалась как государственная, официальная религия[337]. В общем, существовала на правах маргинальной тайной секты. Сегодня «религия денег» стала всенародной и даже глобальной. Она себя не скрывает и даже всячески себя афиширует и навязывает, хотя при этом выдает себя всегда за что-то другое: «просто науку», «просто теорию», «просто программу партии», «просто рекламу», «просто театральную пьесу», «просто предвыборную речь политика», «просто проповедь пастора», «просто лекцию профессора», «просто художественный фильм», «просто детский мультфильм», «просто юридический закон», «просто выступление артиста», «просто картину художника», «просто роман писателя», «просто газетную статью журналиста», «просто песню композитора», «просто архитектуру» и даже «просто одежду» (или «просто отсутствие одежды»).
Вот как описывает процесс превращения «религии денег» в глобальную, всеобщую религию Я. В. Сомин: « ... во все времена богатство улавливало людей в гибельную ловушку. Но сейчас происходит что-то умопомрачительное. Страсть к обладанию и обогащению развилась до такой степени, что превратилась в целую религию — религию денег. Причем религию тотальную, так сказать, всенародную. Жажда денег обуяла всех — молодых и старых, мужчин и женщин, работяг и бездельников. Раньше, пусть худо-бедно, но государство старалось служить порядку и справедливости, искусство — красоте, наука — истине, спорт закалял тело, медицина лечила, литература учила добру и нравственности, элита стремилась к величию страны, армия защищала отечество, СМИ освещали жизнь общества, наконец, экономика кормила и одевала нуждающихся. Нынче все это осталось, но в перевернутом виде — все служит лишь способом обогащения. А польза проявляется лишь случайно, как побочный эффект процесса наживы. Мамона все купил, все подмял под себя. Ныне особенно ясно раскрылся смысл апостольских слов: «корень всех зол есть сребролюбие» (1 Тим. 6.10)»[338].
Таким образом, религия денег — всепроникающая и очень «деятельная» религия.
Во-первых, ею в своей практической жизни руководствуются люди, представляющие все слои общества (работодатели и наемные работники, молодые и старые, христиане и представители всех других без исключения официальных религий, больные и здоровые, мужчины и женщины и т.п.). Даже очень ленивые и нерадивые люди стали дисциплинированными и прилежными последователями «религии денег» (чего никогда не наблюдалось и не наблюдается в официальных традиционных религиях).
Во-вторых, «заповеди» «религии денег» неукоснительно исполняются людьми во всех сферах жизни: на производстве, в торговле, культуре, спорте, искусстве, политике, СМИ, школе (начальной, средней и высшей), науке, армии, правоохранительных органах, государственном аппарате и т.п. Удивительно, но «заповеди» «религии денег» сегодня стали исправно соблюдаться даже в церковной ограде (церкви католической, протестантской, мусульманской, иудейской и даже православной).
Заповеди «религии денег» всем хорошо известны и предельно просты: убивай, обманывай, лжесвидетельствуй, завидуй, ненавидь, кради и т. д. Не обязательно афишировать свою «набожность», фанатическую приверженность мамоне. Заповеди можно исполнять втайне — так, чтобы окружающие даже не подозревали о твоей преданности мамоне. Тем самым ты будешь выполнять заповедь «обмани». Самая главная заповедь: у последовательного сторонника «религии денег» не должно быть никаких других богов, кроме мамоны. Он должен поклоняться только мамоне. Мамона — ревнивый бог и не прощает заигрывания с другими богами. Особенно с Христом. Н. В. Сомин пишет: «Мамона тщательно следит за поклонением себе, и поклонившимся дает богатство. И наоборот, у нежелающих кланяться он отбирает средства к существованию, выбрасывает из социума, оставляет умирать голодной смертью»[339].
Так что же это за божество по имени «мамона»?
Таинственное существо «мамона»
Первая ипостась: деньги как существо по имени «мамона», которому люди поклоняются, которого они уважают и одновременно боятся.
Историки утверждают, что бог мамона происходит из Древней Сирии, затем ему стали поклоняться древние евреи. «Мамона» на арамейском (древнем сирийском) языке означает «сокровище». Это слово (имя) стало общеупотребительным и не требующим перевода в тех странах, где широкое распространение получило христианство. Христианам и всем образованным людям хорошо известны слова Иисуса Христа: «Не можете служить Богу и мамоне» (Лк. 16:13). Слово «мамона» несколько раз упоминается в Новом завете (Мф. 6:24; Лк. 16:9, 11, 13).
Древние иудеи знали слово «мамона», но для них мамона была неким «трансцендентным» (недоступным для чувственного восприятия) началом. Некоей «вещью в себе». А «вещью для себя» у них был золотой телец, о котором подробно сказано в Книге Бытия[340]. Золотой идол, которого можно подержать в руках, который доступен человеческому глазу. Апостол Павел в Книге Деяний говорит: «Итак мы, будучи родом Божиим, не должны думать, что Божество подобно золоту... » (Деян. 17:29). А именно так думали не только иудеи, но также эллины и язычники (напомним, что эти слова Павел произнес в ареопаге Афин и адресовал их в первую очередь греческим философам). Почему древние иудеи и другие народы делали своих идолов именно из золота, а также серебра? Согласно одной из версий потому, что золото и серебро выполняли уже в древности денежные функции, драгоценные металлы выступали в качестве всеобщего покупательного средства[341]. Это создавало иллюзию, что золото и серебро подобно Богу могут помогать человеку, что они обладают некими магическими свойствами (источник власти, благополучия, здоровья). Согласно другой версии, золото сначала было просто объектом религиозного поклонения по той причине, что своим цветом и блеском оно напоминало солнце, а многие народы рассматривали солнце в качестве верховного бога. А уже потом золото как универсальный религиозный фетиш стало выполнять денежные функции.
В Египте при фараоне первой династии Менесе (конец IV тысячелетия до н. э.), по-видимому, в качестве денег ходили небольшие слитки золота твердого веса (около 14 г) с клеймом, содержавшим его имя. При фараонах четвертой, пятой, шестой династий в III тысячелетии выпускались золотые кольца строго определенных формы и веса, хотя и не несущие на себе клейма. Они вполне могут рассматриваться как зародышевая форма монет. К моменту, когда евреи отлили золотого тельца, золото было уже вполне «денежным» металлом.
Отметим, что почти у каждого народа был свой бог богатства и денег. В дохристианский период бог богатства выступал под самыми разными именами. Например, в древнегреческом пантеоне бог богатства назывался Плутосом (отсюда — «плутократия», власть богатства). Вероятно, вначале он не отделялся от бога подземного царства Плутона, в ведении которого были богатства земных недр. Одним из обитателей греческого Олимпа был Гермес. Он покровительствовал торговле и посылал богатство. Из мифологии известно, что он обладал красноречием, изворотливостью, хитростью; прибегал к обману и воровству.
У древних римлян богом торговли, прибыли, обогащения был Меркурий, имевший большое сходство с Гермесом. Его имя происходит от слов «товар», «торговать» (отсюда современные слова — «меркантильный», «меркантилизм»). Под защитой храма Меркурия в Древнем Риме находилась гильдия торговцев, Меркурий обеспечивал купцам торговую прибыль. Атрибутом Меркурия был кошелек. Этот бог, по верованиям древних римлян, помогал находить клады. В пантеоне римских богов особое место занимала Юнона Монета — покровительница денежного дела (в храме этой богини был расположен двор по чеканке металлических денег, которые стали называться «монетами»).
У древних славян один из главных языческих богов — Велес. Он — покровитель скота, богатства, воплощение золота, попечитель торговцев, скотоводов, землепашцев и охотников. Ему подчинялись все низшие духи.
В Китае, других странах Востока количество богов, отвечающих за богатство, деньги, торговлю, удачу в разных деловых предприятиях, исчисляется десятками, если не сотнями.
Слово «мамона» хорошо известно нынешним последователям иудаизма. Оно встречается в Талмуде. Отношение к мамоне очень позитивное. Конечно, в иудаизме как монотеистической религии мамона не является богом, но рассматривается как некое «духовное» начало, приближающее еврея к богу. О мамоне рассуждают современные еврейские каббалисты. Они обращают внимание на то, что в гематрии[342] числовые значения слов «мамона» («богатство, денежное состояние») и «сулям» («лестница») совпадают. Они вспоминают при этом о той лестнице, которая упоминается в Торе (Книга Бытия). Той лестнице, которая протянулась от земли до неба в пророческом сне Иакова, основателя двенадцати колен Израиля. Для них это веское доказательство того, что стремление к богатству и деньгам имеет «высшее благословение». На этот тайный смысл слова «мамона» обращает внимание раввин Бенджамин Блех. «Деньги могут стать той лестницей, которая позволяет достичь человеку благороднейших целей. На деньги можно построить храм для богослужения, школы для обучения детей, дома для бедных и бездомных, больницы для страждущих, убежища для преследуемых. Не для нас, евреев, написано, что, дескать, легче верблюду пройти в игольное ушко, чем богачу вступить в небесные врата. Если богатый разумно распоряжается своим благосостоянием, его деньги могут обеспечить и ему, и другим вечное благословение»[343].
В современном постхристианском мире наиболее распространенное имя бога богатства — «мамона». Имя мамоны часто используется для обозначения религии денег: эту религию называют «религией мамоны» или просто «мамонизмом». Термин «мамонизм» был введен в научный и политический оборот в Германии после Первой мировой войны такими авторами, как Рудольф Юнг и Готфрид Федер. Эти авторы и их последователи вкладывали разный смысл в слово «мамонизм»: начиная от определенной (капиталистической) модели экономики и заканчивая религиозно-духовным состоянием общества, сложившимся на Западе к началу XX века (рассматривая мамонизм как религию, отрицающую и уничтожающую христианство).
Современные исследователи мамонизма достаточно единодушно признают, что мамона — невидимое существо, которое принадлежит к невидимому миру падших духов (бесов, или демонов) — так называемому инфернальному миру. Там мамона занимает определенное место в иерархии демонов (изучением этой иерархии занимается специальная «наука» под названием «демонология»). Он, конечно, не первое лицо в этой иерархии, но, как утверждают специалисты по «демонологии», входит в семерку главных демонов (каждый из этой семерки соответствует одному из смертных грехов). Мамона — многоликое существо. Это бог богатства, денег, стяжательства. В некоторых случаях он может быть богом чревоугодия (в России в старину мамоной иногда называли чрево, желудок, утробу). Одновременно, как отмечают специалисты по демонам, мамона — искуситель и соблазнитель.
Заметим, что глубокие знания о духовной природе демона по имени мамона доступны лишь узкому кругу «избранных», «посвященных» в церкви мамоны. Эти «посвященные» на своих тайных собраниях (сборищах) сознательно поклоняются мамоне с соблюдением всех необходимых ритуалов. Впрочем, фигура мамоны на таких «тайных вечерях» может замещаться фигурой «начальника» мамоны — самого дьявола[344]. О том, что собой представляет мамона, кроме «посвященных» церкви мамоны, знают еще христиане. Мамона — один из тех, кто, выражаясь современным языком, «входит в команду» бесов (демонов) под начальством дьявола[345]. Того самого дьявола, который лично пытался в пустыне искушать Христа (в начале Его земного служения) богатством, тщеславием и властью (Мф. 4:1—11; Мк. 1:2—13; Лк. 4:1—13). Того самого дьявола, которого Иисус Христос (в конце Его земного служения) назвал «лжецом» и «человекоубийцей от начала» (Ин. 8:44).
Что касается рядовых членов церкви мамоны, «профанов», то их представления о природе мамоны весьма смутны и расплывчаты. Да и имя «мамона» им может быть малознакомым (в силу слабой грамотности многие наши современники уже не в состоянии прочитать Евангелие, где фигурирует этот «персонаж»). Они предпочитают другие слова и имена: «удача», «успех», «везение», «фортуна» и т. п. Они могут возносить свои просьбы, молитвы или тосты к мамоне, используя эти слова-символы. А что конкретно хотят почитатели мамоны (как осознанные, так и неосознанные) от своего бога? «Благодати». Для них мамона — источник «благодати», которая является второй ипостасью денег.
Деньги как «благодать»
Вторая ипостась: Деньги как «благодать», исходящая от бога мамоны. Эта «благодать» — также достаточно трудно постигаемое понятие. Такая «благодать» — нематериальна, подобна нисходящему с неба на поклонника мамоны «духу», «энергии». Иногда эту благодать называют «богатством». Богатство — не только сумма материальных предметов, находящихся в собственности (владении) человека. Это в первую очередь духовное самоощущение человека. Он обязательно должен испытывать чувство своего возвышения над остальными. И материальное имущество тут вторично, главное — ощущения! «Благодать» наполняет его невообразимой радостью, может даже приводить в состояние религиозного экстаза.
Правда, особенностью денег в этой второй ипостаси является то, что «дух» должен постоянно прибывать. Философ времен античности Сенека-младший говорил: «Условий богатства два: иметь необходимое, второе — уметь довольствоваться им». Разъясняя эту мысль, он добавлял: «Не тот беден, у кого мало, а тот, кто хочет большего». Иначе «благодать» перестает быть «благодатью». Если поток «благодати» снижается, это воспринимается как постепенная утрата благосклонности со стороны мамоны. Человек может увеличивать количество вещей, находящихся в его собственности (владении), но при этом чувствовать себя беднеющим! Таковы непростые, можно сказать, коварные законы духовной жизни последователей мамоны. Состояние эйфории кончается и сменяется тревогой. Если поток «благодати» прерывается, это уже рассматривается как страшное «наказание» со стороны мамоны. Беспокойство и тревога перерастают в истерику, беснование, ярость. Финалом такой «религиозной истерики» может стать суицид. Еще раз подчеркнем, что «благодать» не имеет ни малейшего отношения к нашему материальному миру. Это некая абстракция, имеющая числовое (математическое) выражение. Например, мы можем слышать, что на такую-то дату богатство олигарха N составляет 10 млрд долларов. В результате падения фондовых индексов это богатство может снизиться, скажем, на 50%. Весь материальный мир (заводы, фабрики, отели, рестораны и другие объекты движимого и недвижимого имущества) никаких физических изменений при этом не претерпел. Однако при этом нематериальная «благодать» снизилась на 5 млрд долларов.
Или, например, имущество того же олигарха N за год увеличилось с 10 до 20 млрд дол., т. е. в два раза. Можно ли считать, что он стал богаче? Трудно сказать. Если, скажем, за тот же год имущество его конкурента — олигарха X — увеличилось в три раза, то можно уверенно сказать: олигарх N стал чувствовать себя беднее и оставленным богом мамоной.
Поклонники мамоны страшно боятся гнева этого божества, т. к. оно может в любой момент лишить каждого из них этой «животворящей благодати» — не взирая на социальный статус члена церкви. Исключение составляют лишь «посвященные» члены церкви, число коих очень невелико. По своей природе это полулюди-полубоги. Они не только не могут быть лишены «благодати», но сами активно помогают мамоне распределять эту «благодать» среди рядовых («непосвященных») членов церкви[346]. В немилости мамоны может оказаться хозяин фабрики и наемный работник, владелец мелкой лавки и топ-менеджер крупной корпорации, житель «благополучного» Запада и туземец из далекой африканской страны. Это и есть тот «страх божий», который держит в страшном нервном напряжении всех «рядовых» членов церкви мамоны. Без «благодати» мамоны (или, по крайней мере, ожидания ее) жизнь члена церкви теряет смысл, ему остается лезть в петлю или бросаться из окна небоскреба.
«Благодать» мамоны приходит и уходит, когда того пожелает мамона. Это великая тайна мамоны, в этом проявляется его абсолютная власть. На ее решения ее поклонники не могут напрямую влиять. Они лишь знают точно: если не будут исполнять заповеди мамоны, то «благодать» их покинет.
Но насколько трагичнее выглядит положение поклонника мамоны, который вроде бы все исполняет, а «благодать» все равно его покидает. Ну прямо как в истории праведного Иова, описанной в одной из книг Ветхого завета.
В упоминавшейся нами неоднократно книге П. Лафарга «Религия капитала» есть раздел, который называется «Плач Иова-Ротшильда, капиталиста»[347]. Это пародия на соответствующую книгу Ветхого завета, но пародия с глубоким смыслом. Ниже приводим фрагмент «Плача ... »:
«Капитал, господь мой и властитель, за что отверг ты меня? Какой грех совершил я, что ты низверг меня с высоты богатства и попираешь тяжестью суровой нужды?
Разве не жил я согласно твоему закону? И поступки мои разве не были честны и праведны?
Разве могу я упрекнуть себя в том, что когда-либо работал? Разве не брал я от жизни все наслаждения, на которые давали мне право мои деньги и мои вожделения? Разве не заставлял я работать денно и нощно мужчин, женщин и детей, работать, сколько хватало сил — и даже сверх их сил? Разве я когда-либо платил им больше голодной заработной платы? И разве хоть раз растрогался я при виде нищеты и отчаяния моих рабочих?
Капитал, господь мой, я фальсифицировал товары, которые я продавал, нисколько не интересуясь тем, что ими я отравлял потребителей. Я обирал дураков, которые попадались на удочку моих реклам.
Я жил только затем, чтобы наслаждаться и богатеть.
И ты благословил мое безупречное поведение и мою похвальную жизнь, даровав мне женщин, детей, лошадей и слуг, все телесные наслаждения и все радости тщеславия.
И вот я лишился всего, всего и стал негодным отбросом...
При виде моего унижения проклянут тебя люди, о бог Капитал! Они станут отрицать твою мощь, взирая на глубину моего падения, они станут отвергать милости твои.
Во имя славы своей верни мне прежнее положение, подними меня из бездны моего унижения, ибо сердце мое наливается желчью и слова ненависти и проклятия жгут мои уста.
Бог безжалостный, тупоголовый, слепой, остерегайся того, чтобы богачи не раскрыли, наконец, глаза свои и не увидели, что беспечные, не сознающие бредут они на краю пропасти. Трепещи, чтобы не засыпали они тобой эту пропасть, чтобы не объединились они с коммунистами, чтобы не уничтожили тебя!
Но какое я сотворил богохульство! Великий бог, прости мне сии нечестивые и неосторожные слова.
Ты — властелин, ты распределяешь блага независимо от заслуг и отнимаешь их независимо от вины, ты действуешь по своему произволению и ведаешь, что творишь.
Ты уничтожаешь меня для моего же блага, ты испытываешь меня для моей же пользы.
О господь, кроткий и милостивый, ниспошли на меня благодать свою. Ты — справедливость, и если ты меня караешь — значит, я совершил, не ведая того, какой-нибудь проступок.
О господь, если ты вернешь мне богатство мое, я принесу обет еще более строго исполнять закон твой. Я стану еще больше, еще жестче эксплуатировать моих наемных рабочих, еще хитрее обманывать потребителей, еще решительнее обкрадывать всяких дураков.
Я покорен тебе, как покорен пес стегающему его хозяину.
Я — твоя вещь. Да свершится воля твоя!».
Впрочем, о том, что такое «благодать» мамоны, прекрасно знают и христиане. Из Евангелия и творений святых отцов Церкви. Это посылаемые лукавым мамоной искушения, которые могут распалять разные страсти в людях. Как правило, все начинается со страсти сребролюбия и любостяжания. Мамона всегда работает в «команде», и его инфернальные «партнеры» помогают ему, разжигая в жертве другие страсти: чревоугодие, тщеславие, властолюбие, зависть, лихоимство, сластолюбие и т. п. А кончается все унынием, отчаянием, злобой, а иногда и добровольным уходом поклонника мамоны из жизни. Христианам прекрасно известно, что мамона — такой же «человекоубийца от начала», как и его начальник — дьявол.
Деньги как фетиш
Третья ипостась: Деньги в их материально-вещественной форме. Это видимая и чувственно ощущаемая часть «ревнивого бога Израиля», через нее адепт церкви мамоны постепенно приходит к постижению бога денег во всей его полноте, т. е. в трех ипостасях. Когда-то, еще до массового перехода человечества в церковь мамоны, деньги были материальны, достаточно исправно выполняли функции меры стоимости, а также средства обмена и платежа и имели статус скромного и исполнительного «слуги». Тем не менее, даже таким «техническим» деньгам люди приписывали некую мистическую силу. Примечательно, что в эпоху торжества исторического материализма в наших учебниках по политической экономии писалось о «денежном фетишизме» — восприятии людьми материальных денег как мистического и непознаваемого начала. «Денежный фетишизм — преклонение перед деньгами, их обожествление в условиях стихийности и анархичности производства, основанного на частной собственности, когда отношения между людьми неизбежно принимают вещный, товарный характер»[348].
Наиболее распространенной и «совершенной» материальной формой денег всегда было (и на сегодняшний день остается) золото. Владение золотом (или стремление к владению золотом) — иррационально: этот желтый металл мало пригоден для удовлетворения жизненно необходимых потребностей человека. При всей своей материальности золото имеет очень глубокий и непостижимый религиозный смысл. Это материальный символ бога богатства. Члены церкви мамоны, не просто владеют желтым металлом для них это предмет религиозного почитания. Золотой телец — материальный образ высшего духовного существа — мамоны. Золотой телец — в ветхозаветных преданиях золотой (или позолоченный) идол быка, которому поклонялись как воплощению самого Бога. В переносном смысле — олицетворение богатства, денег.
Подробное описание золотого тельца содержится в Ветхом завете, в Книге Исход (гл. 32). Этот языческий идол, или кумир, был изготовлен Аароном (братом Моисея, который вывел древних евреев из Египта) по усиленному настоянию сынов Израилевых; эти сыны, пользуясь долгим отсутствием Моисея на Синае (где тот общался с Богом), пожелали иметь при себе какое-либо видимое изображение божества. Вероятно, он был сделан в виде египетского черного священного быка Аписа или белого быка Мневиса. Из Библии известно, какой строгий суд постиг поклонников литого тельца и самого идола. Снова культ золотого тельца у древних евреев возникает в эпоху царя Иеровоама, когда единое израильское государство распадается на Северное, или собственно Израильское, царство и Южное, или Иудейское. Царь Иеровоам стремился отвадить своих подданных (жителей Северного государства) от посещений Иерусалимского храма, который находился в Южном государстве. Для этого он поставил в древних святилищах Бет-Эла и Дана золотые изображения тельцов и сказал: «Вот боги твои, Израиль, которые вывели тебя из земли Египетской» (I Цар., 12, 28 и сл. до конца; ср. Исх., 32, 4).
О религиозной природе золота писали многие авторы самых разных времен и народов. В уже упоминавшейся нами книге П. Лафарга «Религия капитала» в концентрированном виде (в форме афоризмов) приведены основные догматы идолопоклонников золота. Приведем некоторые из них[349]:
«Золото, чудодейственный товар, в себе воплотивший все остальные товары.
Золото, товар первородный, в который претворяются все другие товары.
Бог, измеряющий все вещи.
Ты, совершеннейшее, идеальнейшее воплощение бога Капитала.
Ты, самый благородный, самый великолепный из элементов природы.
Ты, не знающий ни плесени, ни разложения, ни ржавчины.
Золото, товар неизменяющийся, пламенный цветок, луч сияющий, сверкающее солнце; вечно девственный металл, — ты, который, будучи извлечен из недр земли, первоматери всех вещей, возвращаешься, чтобы зарыться вдали от белого света, в кованые сундуки ростовщиков и кладовые банков, и который из глубины хранилищ, где ты покоишься, передает силу свою жалкой и ничтожной бумажке, которая удваивает и удесятеряет ценность твою...»
И т.д. и т.п.
Судя по возвышенным словам, которые используют идолопоклонники, для них золото — не только божество, но также источник поэтического вдохновения. Образчики такого поэтического вдохновения содержатся не только в каких-то богословских, философских трактатах и поэтических сборниках, но также в литературе, которую принято называть «научной».
Поделиться книгой: