Помоги проекту - поделись книгой:
Она убеждала себя, что так правильно, что это совершенно необходимо, да что говорить, графиня все утро требовала сделать что-то подобное. Леди с негодованием отвергала тогда ее ужасные предложения, ровно до того момента, как не увидела в окне своего ребенка в опасной близости от горного льва харашши. Тогда у нее едва не остановилось сердце, сейчас ее сердце все еще было не на месте. Ведь если ничего не делать, если оставить все, как есть, рано или поздно они снова встретятся, и тогда ничто не спасет ее любимую девочку от судьбы страшнее смерти. Мэл - ее дочь, ее дитя, ее свет и радость, как она может думать о ком-то другом, если ее ребенок в такой ужасной опасности? Именно эти мысли окончательно убедили леди в необходимости вмешаться, и сейчас она должна была убедить в этом леди Ровенну, которая была в своей комнате и мечтала... мечтала о Солнечном короле.
Они вчера так мило побеседовали. Конечно, она ожидала, что король удивится, увидев ее уже в другом, совершенно другом облике, и когда заметила интерес в его глазах, душа ее запела от счастья. Она присела на лестнице в реверансе, улыбнулась самой обворожительной улыбкой и намеревалась пройти мимо, но Солнечный король окликнул ее.
- Леди Ровенна?
- Да - это я, - откликнулась девушка.
- Вы... несколько изменились.
- Простите меня за тот вчерашний маскарад. Я просто... просто... - леди смутилась, опустила взгляд, щеки ее зарумянились, придавая лицу совершенно удивительное внутреннее сияние, король был восхищен, удивлен и полностью очарован. - Я не хотела вам понравиться.
- Почему? Неужели я такой страшный?
- Нет, нет, ну что вы... - поспешила оправдаться она. - Просто... это глупые предрассудки. Я думала, вы другой.
- Вы думали, что я монстр? О, не смущайтесь, обо мне говорят и похуже. Говорят, что я сам демон во плоти, и цель моя низвергнуть Арвитан в саму бездну.
- Я в это не верю, и другие не поверят, когда узнают вас ближе. Вы очень добрый, умный, сильный, благородный. Вчера вы смотрели на меня, разговаривали с матушкой и настаивали на оплате всех наших счетов, но вы король, и могли бы ничего не просить, а требовать, как тот заезжий герцог, который полгода назад едва не разорил нас со своим войском. И он не заплатил за свой постой даже ржавого медяка. Только пил, ел и требовал развлечений. Простите меня за дерзость, но я больше не верю слухам, я сужу по поступкам, и ваши поступки говорят о вас, что вы человек чести. Именно такой король нужен нашей стране.
- Вы меня не знаете, - лишь грустно ответил король на ее пламенные речи.
- Но разве я в чем-то ошиблась? Вы не благородный джентльмен?
- А разве короли бывают такими?
- Не знаю, вы первый король, которого я встретила, и очень надеюсь, что вы именно такой.
Они еще о многом говорили, переместившись с лестницы в оранжерею, где девушка укололась об острый шип розы, и Солнечный король впервые коснулся ее. В этот момент, словно огненная молния опалила то место, где он ее касался, прошлась по венам и достигла самого сердца, которое стучало гулко и тревожно, желая много, много большего, чем простое прикосновение руки.
Он перевязал ее рану, поцеловал ладонь, и она до сих пор ощущала поцелуй на своей руке. Это место жгло, и все время покрывалось тысячами мурашек, а в голове все время крутилась навязчивая мысль, что будет, если он поцелует ее в губы?
- Леди Ровенна! - леди Генриэтта буквально ворвалась в ее комнату, встревоженная и растрепанная, как никогда. Девушка испугалась и бросилась к ней.
- Что? Что случилось?
Прежде чем ответить леди повернулась и закрыла дверь на ключ.
- Король уезжает, - прошептала она. - Он уезжает завтра.
- Я это знаю, - заметно огорчилась леди.
- Мы должны сделать все, чтобы он взял вас с собой.
- Но леди, это невозможно! - воскликнула девушка.
- Возможно, если подойти к этому с умом, - покачала головой леди Генриэтта. - Вы не должны остаться лишь незначительным эпизодом в его памяти.
- Но как это сделать?
Леди Генриэтта испытующе посмотрела на свою воспитанницу и спросила:
- На что вы готовы пойти, чтобы остаться с ним?
- На все, - не думая, ответила леди Ровенна. - Я готова на все.
* * *
Они продумали каждую деталь одежды, каждую реплику, подготовились к любому развитию событий, но самое главное, они совершили недопустимое... применили магию, то, за что их могут не только арестовать и бросить в темницу, но даже казнить, если кто-то узнает об этом. Но вот странность, леди Ровенна не боялась. Она делала все это не из злого умысла, а из любви, ради любви, которая сжигала ее изнутри. Разве может любовь быть чем-то грешным и постыдным, разве за нее могут бросить в темницу, разве она не заслуживает снисхождения? Она нашла себе оправдание любовью, но никогда бы не решилась проделать все это сама. Леди Генриэтта всегда была образцом добродетели, и если она допустила такие методы, значит, понимает, что ради любви можно пойти и не на такое.
И все же она засомневалась, когда спускалась вниз, когда подходила к двери комнаты короля, когда хотела постучать и остановилась за секунду до этого. Несколько минут она стояла у двери, собираясь с духом и глубоко вздохнув, решилась постучать. Из комнаты не доносилось ни звука, леди испугалась, что короля может и не быть в комнате, но все же постучала еще раз, чуть громче, но ей снова никто не ответил. Тогда она решилась на неслыханную дерзость и повернула ручку двери. Она поддалась, дверь даже не скрипнула, когда леди входила внутрь.
Поспешно закрыв дверь, она осмотрелась. В комнате горел ночник, а вот занавески были полностью задернуты. Король спал, укутанный одеялом лишь наполовину. Ровенна медленно подошла, завороженная его видом. Сейчас, он выглядел не так, как всегда, казалось, он помолодел на несколько лет, суровая складка у переносицы разгладилась, лицо было мягким и расслабленным, а губы... как же близко они были, такие теплые и манящие...
Она наклонилась, чтобы коснуться их, проверить, действительно ли они приносят наслаждение, как в ее воображении. Но не решилась, показалось, что если сейчас она сделает это сама, то обманет его, а ей очень не хотелось вот так его обманывать, пусть лучше он сам...
Девушка не спешила отстраняться и будить его, ей больше хотелось коснуться его волос, она мечтала об этом несколько дней, и вот теперь ее мечта почти осуществилась. Осталось только протянуть руку, но как только она потянулась, жесткая рука сомкнулась на запястье, а суровый взгляд заставил испуганно отпрянуть.
- Что вы здесь делаете? - раздался в абсолютной тишине его голос.
- Пожалуйста, отпустите, - пропищала девушка в полной панике.
Но он не спешил этого делать.
- Вы знаете, что такие ночные прогулки в спальни незнакомых мужчин могут вас скомпрометировать?
- Мне все равно, - прошептала она. - Я люблю вас.
- Вы не в себе.
- Нет, - Ровенна вдруг поняла, что если не сделает что-то, то он просто выставит ее за дверь. - Пожалуйста, завтра вы уедите, уедите навсегда и забудете, что когда-то знали меня. А я останусь здесь, с моей безумной матерью, которая была бы в восторге, узнав, что я пришла к вам сегодня. Она лелеет мечту выдать меня... за любого, у кого есть деньги. И она добьется своего. Пожалуйста, позвольте мне хоть раз познать, что такое поцелуй, поцелуй, который дарит любимый. Пожалуйста, ну неужели я вам совсем, ни капельки не нравлюсь?
- Вы прекрасны, - выдохнул король и прежде чем он сказал это ужасное слово: "но", Ровенна снова умоляюще зашептала:
- Это всего лишь слова, прошу вас. Что стоит один лишь поцелуй для вас, ведь для меня он будет значить очень многое.
И он поддался. Ровенна не знала, то ли ее слезы сыграли свою роль, то ли мольба в голосе, то ли жалкий вид, но он коснулся ее щеки рукой, а вторая накрыла затылок, приблизил ее лицо к своему, его дыхание опалило кожу и вот, через мгновение, уста коснулись уст, и запустилась древняя магия. Он вздрогнул, сжал крепче волосы, раздвинул ее губы и углубил поцелуй. Теперь уже Ровенна дрожала, еще не представляя, что будет дальше, но уже предвкушая это. Через мгновение он отстранился, взглянул в ее глаза, в которых сейчас бушевало неистовое пламя, снова впился в ее губы и буквально обрушил на кровать, теперь перед ней был не благородный, мужественный король, а сам дикарь, запрятавший куда-то глубоко-глубоко свою звериную сущность. И этот зверь сейчас поддался самому древнему из инстинктов, инстинкту размножения.
Ее ночная сорочка полетела на пол вместе с халатом, разодранная его руками, алчущими коснуться обнаженного тела, обжигающими его, заставляющими стонать от страха и предвкушения, и все же даже сейчас он мог частично себя контролировать, и в грубости проскальзывала нежность, и боль первого вторжения компенсировали поцелуи, он распалил пожар, убил невинность и создал женщину, такую же неистовую и жаждущую, как он сам, а может быть, магия, сокрытая в розовом масле на ее губах проникла и ей под кожу, пробуждая древние инстинкты, заставляя желать больше, чем один раз, поддерживать этот огонь страсти, и стать распутницей в постели. Все, что он пожелает, все, как он пожелает, лишь бы только остаться с ним навсегда...
* * *
Леди Ровенна очнулась внезапно, села в кровати, испуганно огляделась и вспомнила, наконец, что вытворяла ночью. В нее словно бес вселился, в них обоих. Она посмотрела на свою разодранную сорочку, на смятую кровать, следы ее девственности на простыне и залилась краской стыда, но не сожаления. Единственное, что ей бы сейчас хотелось знать, где король? Неужели он уехал? Неужели бросил ее здесь, совсем одну? Как же так? Неужели все напрасно, неужели все это было напрасно?
Она надела остатки халата и уже собиралась бежать в коридор, искать своего короля, как увидела на столике записку, в которой было всего четыре слова: "Я вернусь за вами", а под ней лежал один из его перстней, с большой печаткой орла, символ его рода. И теперь в душе леди Ровенны поселилась надежда, что он действительно вернется, лишь бы только это случилось поскорее.
Но как бы не была счастлива леди Ровенна, счастливее ее сейчас была только графиня. Служанка доложила ей, что король провел эту ночь не один.
"Ай да, дочь. Маленькая соплячка, наконец, начала показывать зубки" - думала, улыбаясь, графиня. Но в какой бы эйфории они обе не пребывали, графиня слишком хорошо знала мужчин. Да, сейчас он увлечен, но, вернувшись в столицу, он окажется в веренице таких же красоток, как его дочь, и скоро забудет об этом маленьком приключении. Нет, им обеим нужно что-то посущественнее. Что-то настолько грандиозное, что король не сможет ей отказать, не сможет забыть, не сможет отмахнуться. Им нужен ребенок.
С этой мыслью она и пошла к леди Генриэтте, которая уже собиралась в дорогу.
- Нет, я не стану вам помогать в этом, - наотрез отказала она.
- Ну что вам стоит?
- Быть может, леди Ровенна уже ждет ребенка.
- Не смешите меня, - отмахнулась графиня. - С первого раза залетают только сельские девицы на сеновалах. Да даже если и так, значит, ваше зелье мне не понадобится.
- Вы готовы на все?
- Как и вы. Чтобы выбраться из этой нищеты, чтобы моя дочь блистала на балах, я готова на все. Разве бы вы не сделали для собственной дочери то же самое?
Леди Генриэтта промолчала. Графиня права. Она уже достаточно сделала, что стоит помочь леди Ровенне еще и в этом.
- А где вы найдете мужчину, чтобы выполнить вашу задумку?
- Это уже моя забота, - ответила женщина. - Ну, так что? Вы мне поможете?
Через час у графини была необходимая настойка. Осталось только убедить дочь в необходимости этого шага и как можно скорее. Но она уже знала, какие слова подберет. Ведь если все пройдет, как нужно, если все получится, то очень скоро она будет не просто графиней Мартон, а матерью самой Солнечной королевы. Нужно только правильно разыграть своего туза.
* * *
Леди Генриэтта уезжала из замка с тяжелым сердцем. Все ли она сделала правильно? Не обернутся ли ее действия против ее дорогой, любимой девочки, которая тихо и невинно посапывала на руках матери.
- Все это только ради тебя, - шептала она, убеждая, успокаивая свою совесть, вот только в душе все переворачивалось. Сейчас ей так ясно казалось, что она совершила что-то непоправимое, огромную ошибку, но надеялась, что с годами ей хватит сил вымолить у Пресветлой богини прощение, вымолить прощение у дочери, ведь она так бесцеремонно вмешалась в ее судьбу. Леди Генриээта еще не знала, что она сама, своими собственными действиями превратила добро в зло, и ей никогда не суждено будет этого узнать, единственное, что ее утешало, это надежда, что для Мэл теперь все пойдет совсем по-другому.
Леди Ровенна провожала свою дорогую подругу взглядом и плакала, не о ней, а о том, что предложила ей мать, в своей излюбленной манере ультиматума.
- Ты не понимаешь, девчонка. Я не могу надеяться на твои глупые мечты, на обещание этого полукровки. Подумай ты своей пустой головой. Ты всего лишь эпизод, всего лишь провинциальная дурочка из захолустья. Да в столице знаешь сколько таких красавиц?
- Он вернется, он вернется за мной, - упрямо твердила леди Ровенна.
- Идиотка, даже если он вернется, постелью ты больше его не удержишь. А вот если бы у тебя был ребенок, ребенок от самого короля...
- Я не беременна, маменька.
- Значит, мы должны сделать так, чтобы ты оказалась беременна.
- Что вы несете?
- С этим зельем тебе достаточно будет только одного раза.
- Вы не в себе, - отшатнулась леди.
- Но ты ведь спала с ним, спала с этим ублюдком, так почему ты не можешь провести ночь с другим.
- Я люблю его, мама.
- Тогда борись за свою любовь. Подумай, он никогда не сможет отказать матери своего ребенка.
- Он не поверит.
- Поверит. Твое невинное личико убедит его в этом.
- Мама, я прошу вас, не заставляйте меня...
- А я и не заставляю. Подумай над моими словами. Хорошенько подумай, Ровенна. Либо ты останешься здесь, лелея свои глупые мечты, либо возьмешь свою судьбу в свои руки и станешь той, кем я хочу тебя видеть. Хорошенько подумай. Либо ты слабая размазня, либо сильная и гордая Солнечная королева.
- Он никогда не женится на мне.
- Женится, если ты этого захочешь.
С этими словами мать отдала Ровенне склянку с зельем. И сейчас она стояла у окна, провожая свою подругу взглядом, удаляющуюся от замка на старом почтовом дилижансе и крутила злополучную склянку в руках. Как странно, что от этой маленькой вещицы зависит ее будущее, вся ее жизнь. Матушка в чем-то была права, ребенок поможет ей навсегда привязать к себе любимого мужчину. Это единственное, что она хотела на самом деле, ни власть, ни богатство, ни уважение, а только одно, точнее один, только Солнечный король. Но она также знала то, о чем не догадывалась маменька, она не сможет его обмануть, как бы сильно этого не хотела. Только искренность привлекла его тогда, и если она начнет лгать, притворяться, то эта искренность исчезнет, его чувство к ней исчезнет. А значит, ей понадобится еще одно зелье.
Вечером она пошла в подвалы, туда, где до сих пор была лаборатория мага, того самого, который когда-то увидел в ней задатки магии, только крупицы, недостаточные для реального колдовства, но для того, чтобы сварить хорошее зелье, ей многого и не требовалось. Главное, найти подходящие ингредиенты и рецепт. Хорошо, что маг оставил свои бесценные книги. Леди Ровенна была уверена, что обязательно найдет там что-то подходящее, что-то такое, что позволит ей помнить и забыть одновременно. Да, она не может обмануть короля, но если она сама будет искренне верить в то, что говорит, тогда у него не будет причин сомневаться.
Так леди Ровенна занялась поисками зелья, а графиня - подходящего кандидата на роль отца для будущего Солнечного принца. Это должен был быть полукровка, наполовину человек, из благородных, она все-таки не настолько обезумела, и бедный, как церковная мышь. И тут пришло время вспомнить старые связи.
Когда-то еще до встречи с графом Мартоном, графиня Мартон, а в миру Элеонора Элиран, работала в доме ночных бабочек мадам Присциллы Картуж в самой столице. Старая сводня любила две вещи, интриги и деньги. Именно она в свое время помогла Элеоноре окрутить графа Мартона, и сейчас она надеялась также воспользоваться ее помощью. Для начала решила ей написать. Обозначила в общих чертах ситуацию, не называя имен, запечатала письмо и отправила его в столицу с верным слугой. Ответа они ждали почти две недели, и когда, наконец, ответ пришел, и графиня убедилась, что мадам Присцилла согласна помочь, мать и дочь засобирались в столицу.
Глава 4
Леди Ровенна влюбилась в Эссир с первого взгляда, именно так, именно здесь она хотела бы жить. Широкие улицы, каменные двух- и трехэтажные дома, выкрашенные во всевозможные, сочетающиеся и не очень, цвета. Большие особняки, спрятанные под тенью парков за резными заборами и огромными воротами, которые неизменно охраняли каменные изображения горных львов харашши - символ Арвитана. Они были везде: на чеканных монетах, на гербах различных вельмож, на вывесках таверн и оружейных лавок, даже гобелены в комнате, где мадам Присцилла приняла их, изображали этих удивительных зверей, сцены их охоты и встречи с человеком.
- Как вам столица? - спросила мадам, пока служанка разливала чай в маленькие фарфоровые чашки. Вряд ли она действительно была заинтересована ответом, скорее заполняла пустоту между приветствием и основным разговором, ради которого они с графиней тряслись в наемной карете почти три дня.
- Она чудесная.
- Да, Эссир умеет поражать воображение, особенно, когда ты приезжаешь сюда в первый раз. Вы обязательно должны прогуляться по главной улице, подняться вверх до самого дворца и спуститься вниз к закрытой академии. Внизу разбили чудесный парк с фонтанами, древними гипсовыми скульптурами и удивительными беседками. Там часто назначают свидания и гуляют влюбленные пары.
Мадам говорила очень изысканно, держала осанку, взгляд, ее платье было настоящим шедевром современной моды, а особняк прямо напротив девичьего лицея поражал воображение. Все было чинно и респектабельно, и леди Ровенна никак не могла найти в этой леди ту самую сводню, рассадницу порока и разврата, как называла ее матушка. Ей даже начало казаться, что это какое-то недоразумение, что матушка просто не так все преподнесла, наговорила на эту, несомненно, светскую мадам. Ее и так удивляло их странное знакомство, а теперь, когда мадам предложила им остаться в своем особняке, она удивилась еще больше.
- Война не слишком изменила наш город, - тем временем продолжила мадам. - Разве что академия уже какое-то время пустует, появилось больше нищих, много бездельников и бродяг. Впрочем, и респектабельные господа стали возвращаться в город. Говорят, король готов вернуть им их дома, если они присягнут ему на верность, конечно. Вы представляете? Присягнуть на верность тому, кого должны ненавидеть. Впрочем, у них нет выхода, не так ли?
Графиня рассеянно кивнула и спросила:
Поделиться книгой: