Иллюзия

— Ты молода, энергична, в хорошей форме, у тебя превосходные рефлексы, — сказал Соммерсет. — И только поэтому этот несчастный ребенок не лежит сейчас в отделении интенсивной терапии, и его ласкают и нянчат родители. Прими обезболивающее. — Соммерсет протянул ей маленькую голубую таблетку. — Прими ее, и я скажу Рорку, что ты ее уже приняла.

Да, подумала Ева, наверное, он прав, проще будет уступить и принять таблетку. Если приедет Рорк и узнает, что Ева отказалась ее принять, он затолкает эту чертову таблетку ей в глотку силой. Так что лучше не глупить.

— Ладно, — пробурчала Ева, взяла таблетку и проглотила ее.

— А теперь лед, — повторил Соммерсет.

— Не хочу я никакого льда, если только в большом стакане с коктейлем, — огрызнулась Ева и вошла в лифт.

— В главную спальню, — скомандовал Соммерсет в голосовое устройство, прежде чем Ева успела открыть рот.

Поэтому она просто закрыла глаза, прислонилась к стене и отдалась на волю лифта.

Ей приходилось попадать в куда более страшные переделки. Намного более страшные. Но, несмотря на это напоминание, Ева чувствовала, как все мышцы, кости, сухожилия ее тела стонут от боли. Сейчас ей поможет обезболивающее, но ведь боль и плохая координация движений сохранятся и завтра, а это будет не только раздражать, но и мешать работе.

Значит, их надо как-то преодолеть.

Войдя в спальню и услышав, как за ней захлопнулась дверца лифта, она позволила себе издать долгий, прочувствованный стон.

И сразу же устыдилась своей слабости.

Ева не без труда сбросила пальто, мысленно поблагодарив тех, кто сделал в нем защитную прокладку. Но сейчас оно показалось ей невероятно тяжелым. Она начала стаскивать с себя жакет и поняла, что в какой-то момент во время погони или падения сильно вывихнула плечо, а ведь оно едва успело зажить после гораздо более тяжелой травмы, полученной в ходе столкновения с Айзеком Маккуином за несколько недель до того.

Несколько минут Ева возилась с поясом и кобурой. Пока она занималась этим, в комнату вошел Рорк.

Он внимательно посмотрел на нее, кивнул и сказал:

— Неплохой захват.

Глава 12

Она ожидала тревогу, заботу, утешение. Неудивительно, что его равнодушный комментарий вывел ее из равновесия.

Не иначе как, решила она, этот хитрец задумал не мытьем, так катаньем заставить ее показаться врачам.

— Спасибо, это была неожиданная игра.

— Это еще мягко сказано. Кстати, тебе плохо?

— Не очень. Я приняла блокатор.

— Да я уж слышал. Ладно, давай посмотрим.

Ева улыбнулась.

— Тебе просто хочется увидеть меня голой.

— Конечно, это дело всей моей жизни, — ответил Рорк, подходя к ней ближе. По ее глазам было видно что «не очень» далеко от истины. — Кстати, могу заняться этим сам.

Рорк задрал на ней свитер и потянул его вверх. Из-под ткани донесся сдавленный стон.

— Только быстро. — Ева прижала к плечу руку, как будто тем самым могла уменьшить боль.

От нее не скрылось, как посерьезнел взгляд мужа, как в голубых глазах промелькнул холодный огонь, и тотчас поняла: сейчас Рорк — как, впрочем, и она сама, — вспомнил Маккуина.

— То же самое плечо? — негромко спросил муж.

— Похоже. Оно, конечно, болит, но не очень.

— Давай я разрежу свитер.

— Даже не думай. Еще чего захотел — разрезать мой кашемировый свитер. Который я так люблю.

— Неужели?

— Представь себе. Да, я могу любить свитер, что в этом такого? Он мягкий и теплый, так что никто его резать не будет. Мы просто его осторожно стащим.

— Уговорила. — Пристально глядя ей в глаза, он провел тыльной стороной ладони по ее щеке. — А теперь постарайся расслабиться и немного потерпи. Я быстро.

Ева громко втянула в себя воздух, закрыла глаза, и Рорк осторожно потянул с нее свитер. Потихоньку, потихоньку, пока не стащил.

— Видишь? Ничего резать не пришлось.

Ева проследила за его взглядом, вернее, скользнула глазами вниз и удивленно вытаращила глаза. На груди, чуть повыше топика, расплылся кровоподтек.

— Ух ты, какой яркий, не иначе как это он головой. Он врезался в меня на всей скорости, как таран. Бум! Череп налетел на сиськи. Сиськи проиграли битву.

— Ты лучше сядь. Да я помогу тебе стянуть ботинки.

Ева не стала спорить. Холодный тон его голоса подсказал ей, что Рорк ужасно зол и испуган. Впрочем, наверно, это его реакция на ее старые травмы. Времени прошло не так уж много, и вот опять. Единственный способ не испортить ему настроение еще больше, это отнестись к происходящему с юмором.

— Уж лучше ты меня разденешь, чем, накачав предварительно транквилизаторами, отвезешь в госпиталь, где меня разденут другие.

— Я только что подумал об этом.

— Да ладно. Неужели, по-твоему, это награда за такую молниеносную реакцию?

Рорк встретился с ней взглядом, и она заметила, что напряжение оставило его, пусть даже на самую малость.

— У тебя бывали травмы и похуже.

— Я так и сказала. Вернее, подумала.

— А теперь брюки.

Ева снова замерла на месте. Ей все еще было больно, но часть боли сейчас затаилась под мягкой ватой блокатора.

— Хорошо, но при условии, что это сделаешь ты.

— Как я могу отказаться от столь щедрого предложения? — С этими словами Рорк расстегнул на ней брюки и стащил их вниз. — Здесь ты тоже вся в синяках. — С этими словами Рорк осторожно погладил ей затылок. Впрочем, никаких шишек и ссадин он не нащупал. Спасибо и на том. — Но, судя по ролику, который показали в эфире, больше всего досталось твоей попке.

— Да, сейчас она вся онемела, но ничего, пройдет. В общем, попа и сиськи приняли на себя основной удар.

— Две мои самые любимые части. А теперь вставай. — Рорк осторожно придержал ее в вертикальном положении и легонько коснулся губами ее виска.

Это всего лишь ушибы, напомнил он себе. Не первый раз и не последний.

— Ты уже видела этот ролик?

— Нет необходимости. Ведь я там была.

— Думаю, тебе стоит его посмотреть. — Рорк осторожно приподнял топик и вовремя сдержался, чтобы не выругаться. Вдоль ее ребер протянулась цепочка синяков.

— Еще две секунды или оцени ты неверно траекторию и скорость, и этот мальчишка не отделался бы одними синяками.

— Все произошло слишком быстро. Этот гад… ты вспомни, как он двигался. Как молния. Он подхватил мальчишку одной рукой, локтем другой толкнул его отца, затем описал пируэт и швырнул. Говорю тебе, Рорк, он когда-то играл в баскетбол. Причем профессионально. А еще он силен. Думаю, ребенок весил никак не меньше двадцати пяти фунтов.

— Двадцать семь, по словам его родителей.

— Значит, двадцать семь. Но он швырнул его, как будто тот весил фунта два, не больше. Частично причиной тому адреналин, но и без адреналина силы ему не занимать.

Рорк стащил с Евы трусики и теперь рассматривал ее попу.

— Ну как? Очень страшно? — спросила Ева, вытягивая шею, чтобы увидеть самой.

— Да, вижу пару синяков. Один формой похож на Африку, второй, чуть поменьше, на Австралию. Плюс небольшая цепь островов к ним в придачу.

— Отлично. Теперь у меня на попке карта мира. — Ева повернулась и взглянула на себя в зеркало. — Ой, и вправду карта мира.

— Там у тебя не слишком много мяса.

— Ты недоволен?

Рорк легонько провел по ней пальцем.

— Лишь ее нынешним состоянием.

— Ничего, как только я понежусь в горячей ванне, и мне, и моей попке полегчает.

— Боюсь, вам с ней сейчас нужен лед.

— Только не лед. Он холодный.

— Неужели? Это следует записать для памяти. Живо ложись. На кровать.

— Может, все же в ванну? В ней приятней.

— Тебе и без ванной будет приятно. Попку повыше, — приказал он, а сам направился в другую комнату.

Нет, ей действительно пригодилась бы сейчас ванна. И если от ледяного компресса ей не открутиться, то чем раньше его положить, тем раньше можно снять, после чего она сможет делать то, что нравится ей. Кроме того, растянуться на кровати — тоже приятно, по крайней мере, так, чтобы не задеть при этом больные места.

Вернулся Рорк и опустился рядом с ней на колени.

— А как ты вообще там оказалась?

— Фини мне что-то сказал, и мне хотелось прощупать их бывших. Часто бывшие жены говорят, что, мол, расстались с мужем мирно, никаких обид. Но на самом деле они готовы разорвать своих бывших благоверных на мелкие кусочки, были бы желающие.

Почувствовав холодное прикосновение льда, Ева ойкнула, но уже в следующий миг боль отступила, ей стало легче. Похоже, лед не такая уж плохая штука.

— И ты такой кусок получила?

— Да, от Картера Юнг-Сакса. Он вписывается в профиль Миры, и внутренний голос подсказывает мне, что такой тип, как он, способен, поддавшись минутному порыву, на убийство. С другой стороны, он такой не единственный. Я поручила Пибоди отыскать еще парочку бывших, чтобы попробовать вытрясти из них что-то полезное, и вдруг этот ублюдок набрасывается на меня и пытается вырубить. Причем сзади. Трус позорный.

Руки Рорка повисли в воздухе.

— Так он в тебя стрелял? На высокой энергии?

— Нет, уровнем ниже.

До Евы только в следующий момент дошло, что она призналась мужу в том, что в нее стреляли, причем никак его к этому не подготовив.

— Я услышала свист, — не поняла, что это, — а в следующий миг меня что-то ударило между лопаток. Так что считай, что твоя хваленая противоударная броня успешно прошла боевое крещение.

Ева выставила вверх большой палец.

— Это от отчаяния, — продолжала она. — А еще явная горячность и глупость. Стрелять в двух копов посреди такой толчеи. Нет, сам выстрел был просто класс, что подсказывает мне, что шокером этот тип пользовался не в первый раз. Что опять-таки подсказывает мне, — ибо он не профессионал, а значит, владеет оружием нелегально, — что он из бывших. Или из копов, или из военных. Возможно, у него есть лицензия коллекционера, но я склоняюсь к тому, что мы имеем дело с бывшим военным. Хотя, вполне возможно, в данный момент он работает на кого-нибудь из больших шишек охранником или телохранителем. Типа того.

Ева услышала жужжание массажера и ощутила его прикосновение.

— Но ведь, вырубив тебя, он ничего бы не добился. Он был бы вынужден довести дело до конца.

— Да, я уловила движение. Совсем легкое, но уловила. Следующей он наверняка вырубил бы Пибоди, а на ней никакой волшебной подкладки нет. Я успела толкнуть ее. Подозреваю, у нас обеих остались синяки от этого. Когда я перекатилась набок и встала, у меня не было возможности все разглядеть как следует. В той толчее. Но опять-таки, я ощутила его движение и решила, что, падая под его ударом, я увлекла за собой и ее. Он наверняка намеревался подобраться к нам обеим, уложить нас с небольшого расстояния и скрыться. Самоуверенный тип. Но решения принимал быстро, двигался стремительно. Не знаю, удалось бы мне его поймать даже без летающего мальчонки.

— Он наверняка попал на видеокамеры. Так что его лицо у вас будет.

— Если это можно назвать лицом. Лыжная шапка, очки, шарф. К тому же он не поднимал головы. Так что он не совсем идиот. Мы отправили запись экспертам, чтобы они сделали реконструкцию. Если он из военных или из копов, то, возможно, нам повезет. Пока же есть лишь самые общие данные: очень высокий, рост под два метра. Крепкий. Тренированный. Плотного сложения. Очень плотного. Я склоняюсь к тому, что он раньше играл в баскетбол или в футбол. Что, кстати, тоже дает нам зацепку. Ему ничего не стоило сломать жертве шею, с его-то мускулатурой.

— А поскольку он предпринял попытку убить среди бела дня, среди толпы двух копов, то нервы у него наверняка стальные, а вот совести явно нет. Перевернись: хочу посмотреть, что можно сделать с твоими хорошенькими грудками.

— Сейчас они не такие уж и хорошенькие.

— Они все равно мои, — проворковал Рорк и нежно поцеловал обе, когда Ева перевернулась.

— Да, но крепятся-то они ко мне.

— Я с трудом представляю себе того, кто способен оставить синяки на хорошеньких грудках моей жены.

— Ты это говоришь лишь для того, чтобы я тебя похвалила.