Приход № 8 (июль 2014). Петр и Павел

Приход № 7. Петр и Павел

Навигатор

В номере не Петра и Павла наша обычная историческая рубрика, позаимствованная со страниц книги священника Георгия Митрофанова, а также, наконец, очень много обратной связи по поводу статей, публиковавшихся в последних двух выпусках. Спасибо ребятам!

В «Полемике» интереснейшие дебаты по поводу (не) возможности объединения с католиками. «Новый Завет» открываем сложным фрагментом из Евангелия, в котором Иисус говорит, что не надо нам совсем заботиться о земном. Как же так? В «Апостоле» – опыт литургической проповеди на Петра и Павла по мотивам лекции архимандрита Ианнуария Ивлиева.

«Миссионерскую школу» открывает продолжение серии публикаций по страстям и добродетелям архимандрита из Англии. Еще делимся собственным опытом проведения бесед перед крещением – важнейшей части подготовки добрых христиан, о которой многие забывают. За границу родины отправляется наш собственный корреспондент, передающий репортаж из далеких Арабских Эмиратов, где тоже есть православный храм. Завершаем рубрику интервью с сыном основателя православного радио Америки, выдающемся христианском информационном ресурсе наших дней.

В «Электроуглях» добрый и трогательный рассказ нашего жителя Василия Ивановича Безрукова.

Мнения

История

В пленении и скорби. Русская Церковь и советские военнопленные в годы Второй мировой войны

Фрагмент сборника статей священника Георгия Митрофанова «Русская Православная Церковь на историческом перепутье XX века»

Судьба советских военнопленных в годы Второй мировой войны составляет одну из самых трагичных, не имеющих аналогов в мировой военной истории страниц нашего прошлого. В течение послевоенных десятилетий вопрос о судьбе советских военнопленных либо обходился молчанием, либо рассматривался с тенденциозных, подчиненных требованиям коммунистической пропаганды позиций. Лишь в последние двадцать лет этот вопрос стал предметом как научно объективного исследования историков, так и нравственно взвешенного изображения публицистов. Однако «белым пятном» в исследовательской литературе продолжает оставаться тема участия в судьбе военнопленных Русской Православной Церкви, который попытался в той трагической ситуации последовательно и бескорыстно оказывать помощь хотя бы немногим из миллионов страдальцев, оказавшихся в немецко-фашистских лагерях для военнопленных. И несмотря на то, что в последние годы стали появляться работы, в которых уделяется некоторое внимание изучению данного вопроса, в отечественной церковно-исторической литературе тема помощи советским военнопленным со стороны Церкви так и не находила до настоящего времени своего сколько-нибудь заметного отражения, возможно, в связи с тем, что наибольшую помощь советским военнопленным оказывали представители Русской Православной Церкви Заграницей.

Сопровождавшееся многочисленными окружениями частей Красной армии стремительное наступление германских вооруженных сил привело уже в конце 1941 г. к тому, что в ближнем и дальнем тылу немецко-фашистских войск оказалось около 3,5 млн советских военнопленных, к которым в 1942 г. прибавилось еще более 1 млн. Всего же за период войны количество советских военнопленных достигло около 6 млн человек. Столь массовое пленение советских военнослужащих, превратившееся уже в первые месяцы войны в беспрецедентную в мировой военной истории гуманитарную катастрофу, делало практически невозможным создание для них условий содержания, соответствующих требованиям международных соглашений о военнопленных, даже если бы фашистская Германия и СССР готовы были их соблюдать. Однако тоталитарные режимы обеих стран фактически отказались от исполнения требований не только Женевской, но и Гаагской конвенций о военнопленных.

Уже 16 июня 1941 г. генерал Г. Рейнеке, начальник Службы общего управления армии при Верховном командовании Вооруженными силами Германии, которая определяла политику армии по отношению к военнопленным, издал директиву об обращении с попавшими в плен советскими военнослужащими. Эта директива не только подтверждала ранее действовавший приказ о немедленном расстреле попадавших в плен политработников, сотрудников НКВД и военнослужащих еврейской национальности, но и подчеркивала, что «в отношении военнопленных Красной армии следует соблюдать исключительную осторожность и настороженность. Следует считаться со злонамеренным поведением, особенно военнопленных азиатского происхождения. Поэтому необходимо решительное и энергичное пресечение даже малейших признаков неповиновения». «Большевистский солдат потерял право на то, чтобы с ним обращались как с честным противником, в соответствии с правилами Женевской конвенции… – писал генерал Г. Рейнеке в директиве от 8 сентября 1941 г. – При малейшем намеке на неподчинение… должен быть отдан приказ о безжалостном и энергичном действии… Каждый, кто при проведении этого приказа не прибегнет к своему оружию или сделает это недостаточно энергично, подлежит наказанию… Использование оружия против советских военнопленных вполне законно». Необходимо подчеркнуть, что, несмотря на некоторые изменения в германской политике по отношению к советским военнопленным после 1942 г., основные принципы этой политики, основывавшейся на постулатах нацистской идеологии, последовательно проводились в жизнь на протяжении всего периода войны.

Не менее жестокой по отношению к советским военнопленным оказывалась политика советского руководства, исходившая из принципов столь же человеконенавистнической, как и нацистская, коммунистической идеологии. Отказываясь на протяжении всего периода войны от каких бы то ни было переговоров с германским руководством об оказании помощи советским военнопленным при посредничестве Международного Красного Креста, сталинский режим уже в первые месяцы войны объявил своих военнопленных изменниками Родины. В приказе народного комиссара обороны СССР № 270 от 16 августа 1941 г. подчеркивалось: «Командиров и политработников, во время боя срывающих знаки различия и дезертирующих в тыл или сдающихся в плен врагу, считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою родину дезертиров… Обязать каждого военнослужащего независимо от его служебного положения потребовать от вышестоящего начальника, если часть его находится в окружении, драться до последней возможности, чтобы пробиться к своим. И если такой начальник или часть красноармейцев вместо организации отпора врагу предпочтут сдаться ему в плен, – уничтожать их всеми средствами, как наземными, так и воздушными, а семьи сдавшихся в плен красноармейцев лишать государственного пособия и помощи». На протяжении всей войны коммунистическое руководство не только не предпринимало никаких попыток облегчить отчаянное положение советских военнопленных, но всячески насаждало пропагандистское представление о них как о государственных преступниках, судьба которых не может иметь никакого значения для СССР.

Результатом столь преступной политики двух тоталитарных режимов по отношению к почти 6 млн советских военнопленных стала гибель в годы войны более чем 3,5 млн военнопленных. Смертность в этот период составляла в среднем 57 %. Для сравнения следует указать, что в годы войны смертность американских и английских военнопленных в немецких лагерях, находившихся благодаря позиции их правительств под покровительством Международного Красного Креста, составляла 3,5 %, и даже смертность американских военнопленных в считавшихся весьма жестокими японских лагерях не превышала 27 %. Иной была судьба русских военнопленных в годы Первой мировой войны, когда правительства России и Германии старались придерживаться принципов международного права по отношению к военнопленным, благодаря чему смертность среди русских военнопленных составляла в среднем 5,4 %.

Оставленные собственным правительством на полный произвол германской военной администрации, выполнявшей человеконенавистнические директивы нацистского партийно-государственного руководства, советские военнопленные были лишены оккупационными властями возможности получать какую-либо помощь и со стороны, впрочем, также находившегося в бедственном положении гражданского населения оккупированной территории СССР. При этом уже с 1942 г. большинство остававшихся в живых военнопленных после самой страшной для них зимы 1941–1942 гг. было переведено в лагеря, находившиеся за бывшей границей СССР.

В этих трагических условиях единственным общественным институтом, способным отозваться на нужды советских военнопленных, оставалась Русская Православная Церковь, которая на протяжении всей своей многовековой истории воспринимала русских военнопленных как своих страждущих в неволе сынов и которая имела огромный опыт оказания как духовной, так и материальной помощи всем пребывающим в узах. Однако охвативший всю оккупированную территорию процесс восстановления церковной жизни, когда на месте практически полностью уничтоженных во время коммунистических гонений десятков епархий и десятков тысяч закрытых приходов за два года было открыто около 10 тыс. храмов, ставил духовенство перед необходимостью осуществлять на возрождавшихся приходах деятельность, направленную прежде всего на пастырское окормление гражданского населения.

Однако уже в ноябре 1941 г. Псковская Духовная миссия выпустила обращение к населению, призывавшее оказывать материальную помощь советским военнопленным, которую члены Миссии готовы были доставлять в лагеря несмотря на весьма сдержанное отношение немецких военных властей. «Тронутые любовью к нашим в плену находящимся братьям, мы желаем им помочь и удовлетворить их нужды… – подчеркивалось в обращении. – Мы знаем, что русский человек не будет стоять в стороне, когда надо помочь ближнему… Дайте, что можете: одежду, обувь, белье, одеяла и т. д. Все будет принято с благодарностью и будет роздано военнопленным: «Рука дающего да не оскудеет»».

Периодически предпринимавшиеся попытки духовенства оккупированных территорий оказывать пастырскую и гуманитарную помощь советским военнопленным получили формальные возможности для активизации лишь в период, когда большинство военнопленных находилось за пределами территории СССР, и не могли существенно повлиять на общее положение советских военнопленных.

Представители русской церковной иерархии, находившиеся в странах Европы и прежде всего в Германии, где церковноприходская жизнь продолжала развиваться достаточно стабильно даже в годы войны и куда уже в первые месяцы войны стало прибывать значительное число советских военнопленных, попытались живо откликнуться на их столь многочисленные духовные и материальные нужды. Уже 21 июля 1941 г. возглавлявший Германскую епархию Русской Православной Церкви Заграницей архиепископ Серафим (Ляде) обратился с письмом в отдел военнопленных Службы общего управления армии при Верховном командовании Вооруженными силами Германии. В этом письме архиепископ Серафим просил предоставить русскому духовенству возможность «организовать православное душепопечение пленных красноармейцев» и «посылать священников с целью совершения богослужений в лагерях военнопленных». Предложение архиепископа Серафима организовать силами подведомственного ему духовенства систематическое пастырское окормление советских военнопленных в лагерях, находившихся как на территории Германской епархии, так и на других территориях, в конечном счете не получило поддержки Верховного командования Вооруженными силами Германии, руководствовавшегося в течение всего периода войны оперативным приказом начальника Имперской службы безопасности Р. Гейдриха от 16 августа 1941 г. В этом приказе подчеркивалось, что «религиозную опеку военнопленных не следует особо стимулировать и поддерживать. Там, где среди военнопленных имеются священнослужители, последние могут, если это отвечает желанию самих советских людей, осуществлять религиозную деятельность. Привлечение священников из Генерал-губернаторства или с территории Рейха для религиозной опеки советско-русских военнопленных исключается». По справедливому замечанию исследовавшего данный документ М. В. Шкаровского, «фактически этот приказ был близок к полному запрету, так как священники среди военнопленных, естественно, являлись редчайшим исключением, а какое-либо участие зарубежного духовенства категорически исключалось».

Однако исполнение данного приказа представителями лагерной администрации далеко не всегда было безусловным, и уже с первых месяцев войны коменданты отдельных лагерей неоднократно разрешали пастырскую деятельность русского православного духовенства среди военнопленных. Так, например, уже в сентябре – октябре 1941 г. в лагере города Судауена в Восточной Пруссии священником Владимиром Жеромским было проведено несколько богослужений, на которых присутствовало до 1,5 тыс. военнопленных, из которых удалось составить хор в 50 человек, сумевших по памяти пропеть необходимые для этих богослужений церковные песнопения. Подобные случаи неоднократно имели место в это время не только в лагерях Германии, но и на территории Генерал-губернаторства, где главный комендант лагерей для военнопленных в октябре 1941 г. следующим образом характеризовал опыт проведения лагерных богослужений: «Совершенно добровольное участие в этом и интерес к религиозным вопросам были всегда чрезвычайно высоки… Местами образовывались хоры, которые с большим усердием участвовали в богослужении и разучивали церковные песнопения с большой старательностью и увлечением».

Исходя из неоднократно имевших место прецедентов совершения богослужений в лагерях для военнопленных духовенством Русской Православной Церкви Заграницей осенью – зимой 1941 г., собрание духовенства Германской епархии в январе 1942 г. уполномочило архиепископа Серафима вновь обратиться к Верховному командованию германских вооруженных сил с просьбой о разрешении осуществлять систематическую пастырскую деятельность в лагерях для военнопленных. Однако весной 1942 г. германское военное руководство вновь ответило отказом.

Аналогичная реакция со стороны Верховного командования германских вооруженных сил имела место и по отношению к инициативам представителей церковной иерархии Московской Патриархии, действовавших на оккупированной территории СССР и стремившихся систематически осуществлять духовное окормление военнопленных, остававшихся на данной территории. Последнее из подобных обращений, поступившее со стороны экзарха Московской Патриархии в Прибалтике митрополита Сергия (Воскресенского) и даже поддержанное комендантом лагерей для военнопленных при командующем частями вермахта в рейхскомиссариате «Остланд», было отклонено в конце 194З г.

Наряду с представителями духовенства Русской Православной Церкви Заграницей осуществлять пастырскую деятельность среди советских военнопленных, находившихся в лагерях европейских стран, стремились и находившиеся под особым подозрением у немецких властей священнослужители 3ападноевропейского экзархата Вселенской Патриархии. Архимандрит Иоанн (Шаховской) впоследствии так описывал свое посещение в 1942 г. офицерского лагеря в окрестностях Бад-Киссингена. «В нем содержалось около 3 тыс. советских командиров, главным образом молодых лейтенантов; но были и штаб-офицеры – в особом здании… Можно представить мое удивление, когда среди этих советских офицеров, родившихся после Октября, сразу же организовался церковный хор, спевший без нот всю литургию. Приблизительно половина пленных захотели принять участие в церковной службе, общей исповеди и причастились Святых Таин. В этой поездке меня сопровождал о. Александр Киселев… Мы остались под огромным впечатлением от этой встречи с несчастными, раздавленными и войной, и лишениями, и унижениями русскими людьми». Следует отметить, что упомянутый архимандритом Иоанном священник Александр Киселев, служивший под омофором митрополита Серафима, весьма успешно, по мнению своего митрополита, начал в это время «окормлять все виды имевшихся под Берлином лагерей».

Регулярно предпринимавшиеся на основе частных договоренностей с отдельными представителями лагерной администрации попытки православного духовенства осуществлять церковную деятельность среди военнопленных подчас приводили к весьма значительным результатам, как, например, в лагере для военнопленных в Луккенвальде, где 2 августа 1943 г. в специально отведенном для этого бараке епископом Потсдамским Филиппом было совершено освящение храма во имя св. равноапостольного князя Владимира. Еженедельные воскресные богослужения в этом храме стали совершаться священником Михаилом Поповым, который был узником данного лагеря.

Опыт создания лагерного храма в Луккенвальде способствовал активизации попыток со стороны митрополита Серафима добиваться разрешения германских властей на рукоположения священнослужителей для окормления военнопленных из числа самих узников лагерей. И несмотря на то, что Верховное командование германских вооруженных сил не давало принципиального согласия на совершение подобного рода хиротоний, в ряде случаев митрополиту Серафиму удавалось добиваться успеха, как, например, это имело место в случае с рукоположением 20 ноября 1944 г. священника Дмитрия Константинова. Впрочем, священнику Дмитрию Константинову вскоре пришлось организовывать в Дабендорфе походный храм во имя св. апостола Андрея Первозванного, в назначение которого входило пастырское окормление прежде всего тех военнопленных, которые вступили в вооруженные силы Комитета освобождения народов России.

Необходимо подчеркнуть, что осуществлявшиеся с большими трудностями и не отличавшиеся регулярностью богослужения в лагерях для военнопленных часто сопровождались оказанием их узникам материальной помощи в виде передачи продовольствия и одежды, которые собирались среди прихожан православных храмов.

Последний эпизод деятельности Русской Православной Церкви по оказанию помощи советским военнопленным был связан с попытками ее иерархов повлиять на политику англо-американских союзников, осуществлявших насильственную выдачу бывших советских военнопленных в СССР. Обоснованно опасавшиеся, что жестокая политика коммунистического режима по отношению к собственным военнопленным может быть продолжена и после возвращения их в СССР, представители православного духовенства пытались добиться от оккупационных властей союзников прекращения насильственной выдачи бывших военнопленных и гастарбайтеров в советскую оккупационную зону. Кульминационным событием в этих попытках стало письмо председателя Синода Русской Православной Церкви Заграницей митрополита Анастасия (Грибановского) главнокомандующему войсками США за границей генералу Д. Эйзенхауэру. «Русские, конечно, любят свою родину не менее, чем французы, бельгийцы или итальянцы любят свою. Русские тоскуют по родине. Если, несмотря на это, они все же предпочитают оставаться на чужбине, не имея жилища, часто будучи голодными и не имея юридической защиты, то это только по одной причине: они хотят сохранить самую большую драгоценность на этой земле – свободу: свободу совести, свободу слова, право на собственность и личную безопасность. Многие из них уже состарились и хотели бы умереть на родине, но это невозможно, покуда там господствует власть, которая основана на терроре и подавлении человеческой личности. Я должен со скорбью свидетельствовать, что это продолжается и сейчас, после окончания войны. Этот факт засвидетельствован теми из наших соотечественников, которые поехали туда по своей собственной воле или же в результате пропаганды, – и в ужасе вновь бежали оттуда. Замечателен тот факт, что не только интеллигенция, но и крестьяне, и простые рабочие, которые покинули Россию после 1941 г., когда она вступила в войну, и которые были воспитаны в условиях советской жизни, – не желают возвращаться в Советскую Россию. Когда пробовали их депортировать силой, они взывали в отчаянии и молили о милосердии. Они даже иногда кончают самоубийством, предпочитая смерть на чужой земле, чем возвращение на родину, где их ожидают одни страдания… Надежда на защиту доблестной Американской армии и побудила так многих русских стремиться попасть в американскую зону оккупации… они надеются, что им, как и раньше, будет оказана благожелательная помощь. Они уверены, что победоносная Американская армия, армия страны, которая славится своей любовью к свободе и человечеству, поймет их желание отстаивать свои наилучшие национальные и религиозное идеалы, ради которых они страдают уже более 25 лет».

Однако это письмо не смогло повлиять на политику союзников в вопросе о выдаче бывших советских военнопленных. Поэтому помощь представителей православного духовенства тем или иным советским военнопленным и в данном случае осуществлялась лишь посредством переговоров с отдельными представителями теперь уже не администрации немецких лагерей для военнопленных, а администрации англо-американских лагерей для перемещенных лиц.

Не столько рассмотренная, сколько обозначенная в данной статье тема, безусловно, нуждается в глубоком и всестороннем изучении как в церковно-исторической, так и в военно-исторической науках, до сего времени обходивших тему о Русской Православной Церкви и советских военнопленных почти полным молчанием. Однако некоторые предварительные выводы, касающиеся общих проблем, связанных с данной темой, можно сформулировать уже сейчас.

Во-первых, на протяжении всего периода Второй мировой войны Русская Православная Церковь являлась единственным общественным институтом, пытавшимся последовательно и бескорыстно оказывать моральную и материальную помощь советским военнопленным, действуя в тех узких рамках, в которые она была поставлена фашистским и коммунистическим тоталитарными режимами.

Во-вторых, несмотря на непрекращавшиеся попытки придать этой помощи организованный и систематический характер посредством достижения соглашения с высшим германским военным руководством и обратить ее ко всем находившимся в лагерях для военнопленных узникам, русское православное духовенство было обречено ограничивать эту помощь лишь отдельными, носившими частный характер, мероприятиями, масштаб и продолжительность которых зависели от расположения тех или иных представителей немецкой лагерной администрации.

В-третьих, в оказании помощи советским военнопленным стремились принять участие представители духовенства всех трех основных юрисдикций Русской Православной Церкви. Однако в силу пребывания большинства советских военнопленных на территории, где осуществляли свою деятельность приходы Русской Православной Церкви Заграницей, и в силу наибольшего доверия немецких властей именно к этой юрисдикционной группировке Русской Православной Церкви именно «карловацкому» духовенству суждено было сыграть наиболее заметную роль в пастырском окормлении и гуманитарной помощи советским военнопленным.

В-четвертых, в беспрецедентной для русской истории ситуации, когда четверть века проводивший политику геноцида русского народа богоборческий коммунистический режим предал миллионы русских военнопленных на расправу антихристианскому национал-социалистическому режиму, поддержавшему с 1941 г. эту политику геноцида, представители всех юрисдикций Русской Православной Церкви обрели первый уникальный опыт преодоления юрисдикционно-политических разделений в совместном служении сострадания и любви по отношению к пребывавшим в узах русским воинам, которых всегда почитали на Руси как праведников, полагавших «душу свою за други своя».

Реакция

Отзыв на толкование евангельского фрагмента о смоковнице

Олег Хохлов, внимательный читатель и редактор сайта STAROVE.RU для думающих и ищущих

Толкование на евангельскую историю со смоковницей вызывает большие вопросы. Я воспринял статью как ложку дегтя в замечательной и актуальной газете. Зачем ее поставили? О сложностях в трактовке этого фрагмента ни разу не слышал, а рассуждения и особенно «защита» – просто нелепы. Полез сразу в свою любимую электронную Библию в интернете (привожу весь стих сначала, чтобы было понятно, что это место дано в определенном контексте событий). Сразу бросается неточность: в Евангелии от Матфея не приводится подробностей о плодоносности, а акцент сделан на том, что она засохла по Его воле. Однако в статье оба источника приведены в эпиграфе через запятую как тождественные, хотя цитируется только фрагмент от Марка.

...

И когда приблизились к Иерусалиму и пришли в Вифанию к горе Елеонской, тогда Иисус послал двух учеников, сказав им: пойдите в селение, которое прямо перед вами; и тотчас найдете ослицу привязанную и молодого осла с нею; отвязав, приведите ко Мне; и если кто скажет вам что-нибудь, отвечайте, что они надобны Господу; и тотчас пошлет их. Все же сие было, да сбудется реченное через пророка, который говорит: Скажите дщери Сионовой: се, Царь твой грядет к тебе кроткий, сидя на ослице и молодом осле, сыне подъяремной. Ученики пошли и поступили так, как повелел им Иисус: привели ослицу и молодого осла и положили на них одежды свои, и Он сел поверх их. Множество же народа постилали свои одежды по дороге, а другие резали ветви с дерев и постилали по дороге; народ же, предшествовавший и сопровождавший, восклицал: осанна Сыну Давидову! благословен Грядущий во имя Господне! осанна в вышних!

И когда вошел Он в Иерусалим, весь город пришел в движение и говорил: кто Сей? Народ же говорил: Сей есть Иисус, Пророк из Назарета Галилейского. И вошел Иисус в храм Божий и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей, и говорил им: написано, – дом Мой домом молитвы наречется; а вы сделали его вертепом разбойников. И приступили к Нему в храме слепые и хромые, и Он исцелил их. Видев же первосвященники и книжники чудеса, которые Он сотворил, и детей, восклицающих в храме и говорящих: осанна Сыну Давидову! – вознегодовали и сказали Ему: слышишь ли, что они говорят? Иисус же говорит им: да! разве вы никогда не читали: из уст младенцев и грудных детей Ты устроил хвалу? И, оставив их, вышел вон из города в Вифанию и провел там ночь.

Поутру же, возвращаясь в город, взалкал; и увидев при дороге одну смоковницу, подошел к ней и, ничего не найдя на ней, кроме одних листьев, говорит ей: да не будет же впредь от тебя плода вовек. И смоковница тотчас засохла. Увидев это, ученики удивились и говорили: как это тотчас засохла смоковница? Иисус же сказал им в ответ: истинно говорю вам, если будете иметь веру и не усомнитесь, не только сделаете то, что сделано со смоковницею, но если и горе сей скажете: поднимись и ввергнись в море, – будет; и все, чего ни попросите в молитве с верою, получите.

(Св. Евангелие от Матфея 21:1–22)

...

И вошел Иисус в Иерусалим и в храм; и, осмотрев все, как время уже было позднее, вышел в Вифанию с двенадцатью. На другой день, когда они вышли из Вифании, Он взалкал; и, увидев издалека смоковницу, покрытую листьями, пошел, не найдет ли чего на ней; но, придя к ней, ничего не нашел, кроме листьев, ибо еще не время было собирания смокв. И сказал ей Иисус: отныне да не вкушает никто от тебя плода вовек! И слышали то ученики Его.

(Св. Евангелие от Марка 11:11–14)

Вполне логично, что можно было бы на этом сделать акцент, а не сельхозсправочник делать из Библии! Совершенно понятно, что пытаться разносить во времени события, которые произошли неразрывно в течение двух дней – бред полный. Не надо быть начетчиком, чтобы вспомнить про притчу о смоковнице, с которой вне зависимости от времени года логично увязать этот фрагмент. Произошла она явно до Пасхи и распятия, а может как раз за те несколько лет:

...

И сказал сию притчу: некто имел в винограднике своем посаженную смоковницу, и пришел искать плода на ней, и не нашел; и сказал виноградарю: вот, я третий год прихожу искать плода на этой смоковнице и не нахожу; сруби ее: на что она и землю занимает? Но он сказал ему в ответ: господин! оставь ее и на этот год, пока я окопаю ее и обложу навозом, – не принесет ли плода; если же нет, то в следующий год срубишь ее.

(Св. Евангелие от Луки 13:6–9)

Наконец, поискал толкования. Есть вполне целостное от Феофилакта Болгарского, которое совсем не упоминается:

...

Иисус вошел в храм и скоро опять вышел из него, показывая чрез это, что Он уже оставляет его на запустение и расхищение. Он уходит в Вифанию, что значит дом послушания, ибо, оставляя непокорных и жестокосердных, идет теперь с учениками к послушным Ему. Но рассмотрим и повествование о смоковнице, ибо здесь является, по-видимому, нечто странное и жестокое. Во-первых, Иисус взалкал рано; во-вторых, Он требует плода, когда еще не наступило время для смокв, а еще и то, что наказывает бесчувственное дерево. Ибо в том, что Он здесь говорит и делает, было особенное смотрение. Доселе часто Иисус творил чудеса, но только на благодеяние людям. Но ученики еще не видели, чтобы Он сделал кому-либо зло. Теперь, дабы показать ученикам, что Он может и казнить, и что, если захочет, может в один час погубить намеревающихся распять Его, Он являет Свою силу над бесчувственным деревом. И чудо было по истине велико тем, что дерево, столь сочное, иссохло вдруг; ибо смоковница сочнее почти всех дерев. А что Он алчет рано утром, это Он попустил плоти Своей по особенному смотрению; и плода преждевременно ищет на смоковнице с той целью, чтобы, как я выше сказал, показать ученикам, что Он может и наказывать. А смоковница эта была вместе и образом синагоги иудейской, которая имела только листья, то есть Закон, доставлявший одну тень, а плода они вовсе не имели. Но Иисус взалкал их спасения. Он говорит: «Моя пища есть творить волю Пославшего Меня», а эта воля Божия состоит в том, чтобы обращать согрешающих. Поскольку же синагога не имела плода, то она проклята и иссохла, не имея (более у себя) ни пророков, ни учителей.

Еще более логичное – толкование Лопухина:

...

«Ибо еще не время было собирания смокв». Это замечание евангелиста Марка имеет, несомненно, отношение только к ближайшему предложению: «ничего не нашел». Он объясняет, почему Господь не нашел на смоковнице плодов: не наступило еще лето, когда поспевают плоды. Но в таком случае, почему же Господь проклял дерево? Нет сомнения, что все это происшествие имело символический смысл. Господь знал, что плодов на дереве нет, но эта смоковница против естественного порядка (в начале апреля, когда Господь проходил мимо смоковницы, на ней – и вообще на смоковницах – не бывает еще листвы) была украшена листьями. Вот это обстоятельство и подало повод Господу дать вразумление ученикам о подобном же обмане, какой представлял из себя тогдашний Иерусалим и величественное храмовое богослужение, которое только что накануне было предметом внимательного наблюдения Господа. Иерусалим и храм, как бы хочет сказать евангелист, не принесли желанных Христу добрых плодов, для этого еще не наступило время. Со временем и иудейство должно было принести плод веры. Теперь же ему предстояло испить чашу гнева Божия и подвергнуться грозному проклятию Божию (ср. Мф.23:28).

«И слышали то ученики», т. е. вникали в смысл слов Христовых, который не мог быть для них непонятен после притчи о смоковнице, на примере которой Господь еще раньше изобразил им печальную судьбу иудейства (Лк.13:6–9).

Наконец, мои открытия пересилили завал на работе и я-таки отыскал толкование на это место у св. Иоанна Златоуста. Это вообще шедевр! Вот 67-я беседа:

...

«Поутру же, возвращаясь в город, взалкал» (ст. 18). Почему же Он алчет утром? Уступая требованиям плоти, Он этим показывал немощь ее. «И увидев при дороге одну смоковницу, подошел к ней и, ничего не найдя на ней, кроме одних листьев» (ст. 19). Другой евангелист говорит: «Ибо еще не время было» (Мк. 11:13). Если же не пришло еще время собирания смокв, то, как же этот другой евангелист говорит: «пошел, не найдет ли чего на ней»? Очевидно, это сказано евангелистом потому, что так думали ученики, которые еще не были совершенными. Евангелисты часто излагают мысли учеников. И не только это думали ученики, но и то, что смоковница проклята потому, что на ней нет плодов. Итак, для чего же смоковница проклята? Ради учеников, – именно, чтобы их ободрить. Так как Христос всегда благодетельствовал и никого не наказывал, между тем надлежало Ему показать и опыт Своего правосудия и отмщения, чтобы и ученики, и иудеи узнали, что Он, хотя и мог иссушить, подобно смоковнице своих распинателей, однако же, добровольно предает Себя на распятие, и не иссушает их, то Он и не захотел показать этого над людьми, но явил опыт Своего правосудия над растением. Итак, когда подобное случается или с какими-либо местами, или с растениями, или с бессловесными животными, то не любопытствуй. Не говори: если еще не наступило время собирания плодов со смоковницы, то правосудно ли она иссушена? Такие слова крайне безрассудны. Лучше взирай на чудо, и дивись и прославляй чудодействующего. Так многие и судят о потоплении свиней, – отыскивая здесь причину правосудия. Но и в этом случае не должно их слушать. Как растения бездушны, так и животные без разума. Итак, почему дан такой вид делу и почему эта именно причина проклятия? Это, как я уже и прежде сказал, описано евангелистом так, как думали ученики. Если же не настало еще время собирания плодов, то напрасно некоторые говорят, будто под смоковницею изображается закон. Плодом закона была вера; и этот плод закон уже принес, и время собирать этот плод, тогда уже наступило. «Нивы, – сказано, – поспели к жатве» (Ин.4:35); и: «Я послал вас жать то, над чем вы не трудились» (Ин.4:38).

Итак, здесь не указывается на закон, но, как я уже сказал, Христос, проклиная смоковницу, представляет этим доказательство Своей силы и власти к отмщению; и это видно именно из слов: «ибо еще не время было». Слова эти показывают, что Христос подошел к смоковнице с особым намерением, не для того, чтобы утолить голод, но ради учеников, которые весьма удивились тому, что смоковница засохла, хотя много было чудес и важнее этого. Но для учеников, как я сказал, такое чудо было новым и неожиданным, потому что Христос в первый еще раз показал Свое правосудие и отмщение. Поэтому Господь сотворил чудо не над другим каким-либо деревом, но над смоковницею, – деревом, которое сочнее всех, так что чудо показалось от этого еще более необыкновенным. Но, чтобы ты знал, что это сделано ради учеников, именно для ободрения их, – выслушай следующие слова. Что Христос говорит? Вы и большие чудеса сделаете, если будете иметь веру, соединенную с молитвою и упованием. Видишь ли, что все для учеников было сделано, чтобы они не страшились и не трепетали вражеских козней? Потому и в другой раз повторяет то же, чтобы утвердить их в вере и молитве. Не только это сделаете, говорит Он, но силою веры и молитвы и горы будете переставлять, и творить другие, еще большие чудеса. Между тем гордые и надменные иудеи, желая прервать беседу с учениками, подошли к Нему с вопросом: «Какой властью Ты это делаешь» (Мф. 21:23)? Так как иудеи не могли унизить Его чудес, то выставляют Ему поступок Его в храме с торжниками. Подобный вопрос предложили они и у евангелиста Иоанна, хотя не теми же словами, но в том же смысле. Они там говорят: «Каким знамением докажешь Ты нам, что [имеешь] [власть] так поступать» (Ин. 2:18)? Там Христос отвечает им: «Разрушьте храм сей, и Я в три дня воздвигну его» (ст. 19), а здесь Он приводит их в крайнее затруднение. Отсюда очевидно, что случай, описываемый Иоанном, был в начале служения Иисуса, когда Он только что начал творить чудеса, а описываемый Матфеем был при конце его служения. Смысл же вопроса иудеев был такой: получил ли Ты кафедру учительскую, или рукоположен во священника, что выказываешь такую власть? Хотя Христос ничего не сделал, что бы показывало гордость, а только проявил заботу о благочинии церковном, однако иудеи, не имея совершенно ничего сказать против Иисуса, ставят Ему в вину и это. Впрочем, по причине чудес они не смели ничего сказать Ему в то время, когда Он изгнал торжников из храма; но укоряют Его уже после, когда увидели Его.

Выбор этой проповеди в брошюру меня смутил. Что хотели доказать – загадка. Отсутствие ссылок на проверенные толкования – серьезный звоночек о том, что проповедь эта – в лучшем случае от суемудрия. Именно против попыток такого толкования предостерегает Златоуст!

Почему уважаемый архимандрит Ианнуарий Ивлиев ни разу не сослался на проверенные толкования «сертифицированных» православных святых?

Почему при анализе данного эпизода, которые архимандрит называет «самым трудным и самым спорным во всем Евангелии от Марка» местом, он приводит две сомнительные по своему толкованию версии случившегося, ни одна из которых не согласуется с учением Святых Отцов?

Приводимое «символическое толкование», основанное на убеждениях «многих экзегетов» (к сожалению, неназванных) вообще не проясняет смысл данного отрывка. Разве что пытается поставить под вопрос сам факт того, что описанное в Библии имело место на самом деле и то, что бесплодная смоковница – образ тогдашнего Израиля, чья вера бесплодна, о чем в один голос говорится во всех трех приведенных выше толкованиях.

«Реалистически-символическое» толкование «других экзегетов», к сожалению также неназванных, пытается доказать, что происходившее в течение трех дней между Входом в Иерусалим и Распятием на самом деле каким-то непостижимым образом растянуто во времени на несколько месяцев! В результате оказывается, что «нам трудно из этого чуда-наказания извлечь надежное знание о действительном отношении Иисуса к Его народу и храму», – заключает уважаемый богослов, отвергая обе эти версии. Но тогда зачем надо было упоминать о них: уж больно смахивает такие толкования на ересь!

Далее в собственной версии уважаемый архимандрит неявно использует аргумент, который приводит в своем толковании св. Иоанн Златоуст, говоря, что «в это время на смоковнице не могло быть и листьев». Однако использует он ее совершенно не по назначению, пытаясь Спасителя представить местечковым агрономом: «ведь Иисус Христос был галилеянином. А в мягком и теплом климате Галилеи все совсем по-другому, чем в Иерусалиме с его зимой. Там смоквы собирают десять месяцев в году. Совсем неудивительно, что Иисус стал искать плоды на зеленеющей смоковнице». Отсюда выходит, что автор допускает, что Сын Божий мог что-то не знать или заблуждаться, как обычный человек, хотя св. Иоанн Златоуст явно говорит обратное, как и все учение Церкви в целом: «Слова «ибо еще не время было» показывают, что Христос подошел к смоковнице с особым намерением, не для того, чтобы утолить голод, но ради учеников, которые весьма удивились тому, что смоковница засохла, хотя много было чудес и важнее этого.

Следует отметить, что итоговый вывод автора согласуется с толкованиями св. Отцов, однако все промежуточные выкладки кажутся мне неполезными и соблазнительными, сеющими зерна сомнений и недосказанности в то, что давно и однозначно было истолковано отцами Церкви.

Простите, Христа ради!

Отзыв на слово о необходимой направленности христианского гнева

Александр Билькевич

Как-то в воскресенье мне дали почитать номер газеты на Вознесение. Сначала прочитал интересную историю земляка в конце книжки – понравилось. Затем прочитал послесловие – понравилось. Ну, думаю, сейчас все прочитаю. Начну с начала – с морали… Начал читать и меня стали одолевать двойственные чувства: с одной стороны хотелось выбросить это чтиво, а с другой стороны – это напечатали мои друзья… Поэтому решил дочитать до конца, тем более, что в послесловии просят присылать «мнения об увиденном». Постараюсь быть максимально корректным.

Друзья! Это же кошмар! Вы для кого это печатаете? Мне кажется, что подобное издание должно, во-первых, излагать мысли очень доступно, во-вторых, вызывать повышенный интерес населения к православию и, в-третьих, не вызывать вопросов, на которые здравомыслящий человек и не попросит ответа, а просто скажет: «Нет, не хочу, не надо!» Что это за мораль? Я специально потратил десять минут своего времени на то, что бы найти в интернете информацию о проповеднике Скотте Дэннемиллере. Я ничего не нашел. Ребята, кто это? Короче, не знаю, дочитаю ли до конца всю книгу, но по диагонали, наверное, посмотрю.

Итак, мое личное мнение об этом моральном наставлении. Мысль, которую я надеюсь, хотел донести автор, звучит так: «Христиане! Пора от слов переходить к делу! Вместо Больших слов, совершайте маленькие Дела, наполненные христианской любовью». Однако данная интерпретация этой мысли трансформирует ее в грубое: «Христиане! Вспомните, что вы смиренный скот, а скоту слово никто не давал».

Вот он говорит, что христиане недовольны тем, что легализуют сексуальные меньшинства, выпускают в свет мягко говоря плохие фильмы и т. д. И плохо, что свое недовольство они выражают словестно – распыляют силы. Вокруг одни только слова, а бабушки на паперти стоят и просят милостыню, и важнее бороться с беднотой и подавать милостыню, чем реагировать на такую ерунду. Во-первых, хорошо хоть говорят – а не безразлично стоят! – во-вторых, от действий к словам люди перешли благодаря таким вот проповедникам, которые учат вместо борьбы с однополыми браками подавать милостыню в переходах. В-третьих, и то и другое беда, однако, если у тебя проколото колесо и одновременно горит дом, то наверное ты пойдешь спасать имущество в доме, а не менять колесо. Могу привести в пример и в-четвертых, и в-пятых.

Вот такая спекуляция христианскими понятиями, которые воздействуют на наши социальные ценности не оставляют равнодушным. Как такое можно печатать, тем более в рубрике мораль?

Теперь дальше. Да, слово Божие – Библию нужно защищать! Потому что это часть Священного Предания – Дар Божий! Дары Божии можно растерять, это всем известно, поэтому их нужно: первое – защищать, второе и главное – полноценно использовать! И смотрите, как обыгрывает ситуацию этот спекулянт христианскими ценностями: «Бог не твой младший братик!» Он оперирует понятиями, которые являются постулатами, с ними не поспоришь, однако, выводы делает протестантские. Давайте тогда не ходить в церковь? О, как договорились!

Теперь о следующей спекуляции понятия «жестокости и кучек дерьма» возле домов неверующих родственников. Посмотрите на Писание, ведь здесь расставлены все приоритеты. Что я имею в виду: в Евангелии мы видим, что Христос в качестве внушения, для переоценки ценностей в конкретном социуме и в зависимости от ситуации, мог себе позволить: 1. сказать слово, 2. разгромить базар, 3. разогнать народ и 4. даже убить смоковницу. Но! Нигде и никогда он не убивал человека! А у нас что? Людей убивают! За что? Да за все что угодно и безнаказанно. Я уже не говорю про то, что творится сейчас на Украине! Почти то же было у нас в Чечне и в других странах, когда убивали ради денег и власти. И что, нам молчать об этом? Или лучше пойти милостыню подать?!

Теперь о милостыни. Разберемся, кто ее просит? Это практически легальный бизнес в нашей стране. Нищие приходят, как на работу, а потом по полной затариваются в магазинах, у них хорошо живут жены (конечно, есть действительно нищие, но их меньшинство, да и я о другом сейчас). Так разве стоит свои усилия направлять туда, где здравомыслящий человек понимает, что это 100 % обман?!

И дальше, проповедник предлагает молчать, прикрываясь «полуевангельской» фразой, что в словах человеческих нет ничего ценного. И опять вроде не поспоришь, мы ведь грешные все. Тогда скажите мне пожалуйста, к кому мне обратиться, чтобы вытащили соринку из глаза, если, по словам уважаемого «проповедника» нет человека, который мог бы вытащить себе из глаза бревно? Почему тогда проповедует этот уважаемый товарищ? Или он уподобился непогрешимому Папе? В конце концов, почему мы посмертно ставим людям памятники, а при жизни их унижаем? Не повторяем ли мы путь фарисеев, которые говорили, что они на месте их отцов не убивали бы пророков? Друзья, я считаю, что мы должны учиться не только у канонизированных отцов церкви, но и у тех, кто ими станет спустя некоторое время. А для этого нам нужно уметь отделять главное от второстепенного и уметь говорить!

Японская мудрость гласит: Если друг нуждается в слове и ты его не скажешь, то ты потеряешь друга, а если он не нуждается в слове, а ты его произнесешь, то ты потеряешь слово! Японцы, не христиане (потому что древняя мудрость), объясняют нам силу слова! Кто больший христианин после этого? Вот этот проповедник или «нехристи» японцы? Возможность говорить – это дар Божий и потому нужна свобода слова, и поэтому эту свободу нужно хранить, защищать и использовать. Однако, в головах современных людей часто понятие свобода трансформируется во вседозволенность. Захотел молитву прочитал, а захотел обматерил кого-то или еще хуже оболгал. Это недопустимо. Это потеря дара. А говорить, что мне не нравятся пи**расы это не что иное, как защита даров и их использование! И эту разницу важно понимать. В том числе и проповеднику – Скотту.

И десять заповедей никто не отменял и не собирается отменять! И в судах и даже законодатели ими руководствуются! Просто, сознание людей такие вот проповедники так трансформируют, что белое для них становится черным.

Считаю, что статью о морали Скотта Дэннемиллера непосвященному человеку читать можно, но вредно. И название для статьи «Мораль» придумано неудачное, так как мораль – призывает к главному, и оно у нас едино. Эту заметку лучше было бы отнести в рубрику «есть мнение». А на первом месте хорошо смотрелась бы статья, раскрывающая смысл слова и праздника «Вознесение», тем более, и книга ваша так называется.

Но это мое личное мнение и с мнением редакции оно может не совпадать.

Полемика

Католики

Беседа на православном радио Америки

...

Папа римский Франциск и вселенский патриарх Варфоломей провели встречу в Иерусалиме в конце мая. Встреча проходила в рамках юбилея встречи папы римского Павла VI и вселенского патриарха Афиногора в 1964 году, в результате которой обоюдные анафемы – то есть церковные запреты и проклятья – были сняты. А именно эти анафемы разделили католиков и православных в 1054 году. Этот символический жест пятьдесят лет назад открыл двери диалогу. С 1980-х годов прошли десятки встреч между главами двух Церквей и богословами по вопросам, которые разделяют конфессии церковно и в таинствах.

К тому же, находясь в Иерусалиме, папа римский пригласил президентов Израиля и Палестины, а также лидеров еврейской, христианской и мусульманских общин в Ватикан для молитвенных встреч за мир на Среднем Востоке. На сайте греческого православия в Америке эти встречи были охарактеризованы следующим образом: «Вместе с папой римским и вселенским патриархом президент Израиля Шимон Перес и президент Палестины Махмуд Аббас будут участвовать в межрелигиозной молитвенной службе иудеев, христиан и мусульман за мир в регионе». И эта встреча в особенности стала горячей темой для обсуждения. Ведущий Кевин Аллен обсуждает с гостями значение последнего апостольского визита в Иерусалим. Гости в студии:

Отец Мэттью Бейкер, священник греческой митрополии Бостона и ученый-богослов

Отец Джон Уйатфорд, священник РПЦ заграницей

Кевин Аллен В чем значимость этих встреч в Иерусалиме для дальнейших отношений католиков и православных? Произошло что-то новое или значимое, были ли сделаны важные заявления и согласованы решения? Или это была встреча доброй воли и простая декларация намерений?

Мэттью Бейкер Скорее встреча была символична в своей значимости и ничего радикально нового не произошло. Вновь были заявлены намерения продолжить экуменистическое взаимодействие, диалог. Встреча носила и важный гуманитарный оттенок, а это важный аспект нашей деятельности. Отец Георгий Флоровский в 1964 году, комментируя первую встречу, процитировал св. Василия Великого, что начало пути – еще не сам путь. А наш путь состоит в рамках богословского диалога как на международном, так и на местном уровнях. И отец Георгий говорил даже о том, что такой богословский диалог, который он называл молекулярным экуменизмом, гораздо важнее, чем встречи на официальном уровне. Это большая работа, которую богословы проводят между официальным встречами для решения спорных вопросов в широком понимании собственного Предания, а также вопросы духовного образования.

Джон Уайтфорд Да, действительно мы отмечаем полувековой юбилей событий в 1964-м, но к сожалению, я не высокого мнения о том, что произошло пятьдесят лет назад. Особенно в том, что касается снятия анафем, потому что патриарх не имеет права снимать общеправославную анафему, которая была наложена в отношении некоторых римско-католических ересей. Обычно это объясняют тем, что это были всего лишь личные анафемы между патриархом и папой римским в 1054-м, но многие не согласны с этим определением. Что в результате? На протяжении многих лет я встречал римо-католиков, которые пребывают в полной уверенности, что мы уже пребываем в евхаристическом общении. Проблема в том, что Римско-католическая Церковь находится в кризисе, верующие все меньше предают значение учению Церкви, богослужение претерпело радикальное ухудшение и становится во многом протестантским. Искренние римо-католики, которые ищут для себя новые духовные возможности, и слышат подобные заявления, в итоге пребывают в заблуждении. Все это контрпродуктивно. Конечно, ничего нового на встрече не произошло, но всех это еще больше запутало, и не только католиков, но и православных.

Мэттью Бейкер Считаю, все-таки, что снятие анафем было локальным, а не общеправославным. Мне кажется, нужно различать то, что произошло на самом деле в 1964-м, и то, что людям показалось это было. Совсем не уверен, что патриарх должен отвечать за то, что людям показалось. Журналисты довольно богословски безграмотны в вопросах канонического права и истории этого вопроса. В реальности эти анафемы были частными анафемами между римской Церковью и константинопольской Церковью, и более того, канонически они были несостоятельны еще до того, как были сняты. Дело в том, что папа римский умер к тому моменту, как римская анафема была сформулирована и представлена на алтарь Святой Софии. Когда папа римский умирает, все старые разногласия устаревают. По нашему каноническому праву, если анафема высказывается против епископа, она действует против него, а не против всего престола. Снятие анафемы стало символическими жестом, который был понят и воспринят другими автокефальными Церквями как локальное решение, а сам патриарх имел полное каноническое право так поступить, и такое решение было принято в рамках полномочий синода константинопольской Церкви.

Кевин Аллен Разве анафемы были высказаны в отношении не только патриарха Михаила, но и всех, кто последует за ним? Разве речь идет не о всей полноте православной Церкви, а не только о константинопольской Церкви?

Мэттью Бейкер Думаю, это именно так. Впрочем, нам не следует попадаться в ловушку анахронизма. Понятие православной Церкви или римско-католической Церкви в том виде, как мы их знаем сегодня, это не те же самые понятия, которые были в XI веке. Это был все-таки локальный раскол, и у нас довольно много подтверждений того, что это именно так тогда и воспринималось. И следующие папы римские продолжали писать письма о включении в диптихи до XII века, а римляне и греки продолжали евхаристическое общение во многих местах, например, в Антиохии, России.

Кевин Аллен Многие журналисты отдельно подчеркнули, что русская Церковь не представлена на встрече двух иерархов. Известно также, что папа Франциск по частным каналам направил московскому патриарху Кириллу предложение встретиться в любое время в любом месте. Возможна ли подобная встреча в ближайшее время? Если нет, почему?

Джон Уайтфорд Не думаю, что это невозможно. Однако, если такая встреча и произойдет, это будет событие совсем небольшого масштаба, и конечно же, речь не может идти о совместной молитве. Если бы папа римский и патриарх помолились вместе, это бы всколыхнуло русскую Церковь. С 2000-го года официальный подход русской Церкви к диалогу с католиками состоит в том, чтобы расширять сотрудничество в вопросах, по которым у нас есть согласие. Такое сотрудничество ни у кого вопросов не вызывает, пока речь не идет о какой-либо форме союза между нами. Проблема в том, что когда люди видят подобные встречи, у них создается впечатление, что объединение Церквей уже не за горами, хотя на самом деле это далеко не так.

Кевин Аллен На Троицу в Ватикане также встретились лидеры иудейской, христианской и мусульманских общин, на встрече присутствовал и вселенский патриарх. Впервые в истории в Ватикане были произнесены исламские молитвы и чтения из Корана, к тому же, в присутствии вселенского патриарха. Почему столь многих так задела эта межрелигиозная молитва?

Джон Уайтфорд Думаю, многие озабочены происходящим, потому что мы наблюдаем за подобными вещами уже на протяжении нескольких десятилетий. Если посмотреть видео этой межрелигиозной встречи, оно вызывает множество вопросов и оставляет зрителя в недоумении. В конце 90-х, когда о проведении подобных встреч стало известно в России, это наложило негативный отпечаток на дальнейшее отношение русской Церкви к происходящим попыткам межрелигиозных встреч. С точки зрения чистого богословия русская Церковь очень настороженно относится к попыткам совместной молитвы.

Мэттью Бейкер Я не могу назвать проведение подобных молитвенных встреч проявлением экуменизма. Это даже нельзя назвать межрелигиозным диалогом. Скорее, это политическая история, что и понятно, ведь Ватикан – это государство, и все эти люди выполняют определенные политические функции.

Джон Уайтфорд Так как я наблюдал за этой встречей по видео, давайте немного расскажу, что там происходило. Религиозные и политические деятели сидели на лужайке ватиканского сада полукругом. По очереди вставали и молились раввины, потом католические священники, мусульмане. Интересно, что сам патриарх Варфоломей не молился вслух, он зачитал фрагмент из пророка Исаии, причем другие православные участники этой встречи, похоже, ничего не делали, а просто присутствовали при этом. Больше всего это походило на собрание квакеров, но даже и отдаленно не напоминало христианскую молитву, никто не перекрестился, после чего участники вместе посадили деревья в саду как символ мира.

Кевин Аллен Добавлю только, что еще до раскола греческая Церковь и римская Церковь имели общие каноны, которые запрещают совместную молитву с еретиками и раскольниками. На этой встрече были зачитаны фрагменты из книги, которая отрицает Божественность Христа, отрицает Троицу и распятие Христа.

Вопрос слушателя Очень странные у нас отношения с католиками. С одной стороны, мы считаем католическую Церковь – самостоятельной и не посягаем на ее авторитет. С другой стороны, если бы мы объединились, папа римский бы стал просто одним из епископов. Получается, мы признаем и не признаем католиков одновременно?

Мэттью Бейкер Некоторые византийские историки и исследователи канонов полагают, что истинный раскол между востоком и западом произошел не в 1054 году, а 1204 году, когда Рим в ходе крестовых походов поставил в Константинополе своего латинского патриарха. Попытка установить параллельную иерархию и стала настоящим расколом. В XVI веке разделение Церквей еще более усилилось с появлением униатства. Хочу отметить, что православные никогда не пытались установить параллельную церковную иерархию как ответ униатству в западном обряде. В диалоге, который начался еще в XV веке с собора во Флоренции, ни одна из сторон не утверждала, что мы-то настоящая Церковь, а вы – нет. Это только сейчас некоторые так говорят. Но даже в XX веке лучшие богословы – отец Флоровский, Владимир Лосский, отец Сафроний, митрополит Иоанн Зизиулас – не отрицали общую церковность римско-католической Церкви. Таким образом, мы как бы утверждаем, что православная Церковь действительно является единой, соборной и апостольской, но мы также понимаем, что есть другие Церкви, и есть степень разделения этих Церквей. А также есть степень принадлежности Церкви тех верующих, которые отделены от нее. Причем такая позиция вовсе не какой-то модернизм, не изобретение XX века или следствие экуменистического движения. Ведь еще св. Василий Великий в своих посланиях говорит о раскольниках как о части Церкви. Впрочем, все эти положения не являются догматическими, это зона свободного обсуждения, но по крайней мере, такая позиция имеет доброе основание.

Кевин Аллен Немного поясню ваши слова про то, что православные никогда не создавали параллельные структуры католичеству. Такое явление на исторической территории православия получило название униатство, которое представляет собой латинские церкви, практикующие византийскую литургику в странах традиционного православия. И вы говорите, что православные никогда этим не увлекались. Как же можно тогда назвать церкви в рассеянии, например, антиохийскую Церковь, греческую Церковь и русскую Церковь в Америке, если не параллельными структурами? Особенно те из них, которые практикую западный обряд.

Мэттью Бейкер Все эти церкви не были созданы как миссионерские начинания, а они всего лишь поддерживали людей, которые «увезли» свою религию на чужбину. Никаких параллелей здесь нельзя провести. Униатство начиная с 1204 года связано с определенным учением латинской Церкви в средние века и особенно в период контрреформации. В их определении церковного порядка только папа римский является лидером Церкви, а структура самой Церкви строго иерархична. Все это напрямую угнетает любую поместную церковь, а ведь это понятие существовало многие века с самого начала Церкви.

Кевин Аллен Журналисты уже успели окрестить вселенского патриарха Варфоломея духовным лидером более 300 млн православных всего мира. Получается, что ли, это такой папа римский православного мира? Как вы понимаете роль вселенского патриарха и его полномочия в мире православия?

Мэттью Бейкер Вселенская Церковь является собором поместных церквей. Есть базовый принцип равенства православных церквей, которые содержат одну и ту же веру, таинства и апостольское последование. То есть у нас везде Церковь, где есть епископ, Евхаристия и православная вера. Это не значит, впрочем, что у нас нет определенной иерархии. Она нужна, например, чтобы провести церковный собор. Церковные приматы стали возникать в самой ранней Церкви. Некоторые поместные церкви имеют определенное превосходство перед другими. Конечно, речь идет не об управлении или административной власти, а только о координации совместной работы церквей. И первая среди таких церквей была римская, этому есть свидетельства еще во II веке. В конце IV века мы можем наблюдать канонические привилегии патриархата Константинополя в качестве второго престола во вселенской иерархии церквей и первой на Востоке. 9-й и 17-й каноны IV собора дают вселенскому патриарху право рассматривать апелляции других поместных церквей, даже если они противоречат решениям местных синодов. Конечно патриарх не может активно вмешиваться, речь идет о пассивном участии. Подобные же права получил папа римский на соборе 343 года. Причем все это нашло подтверждение спустя века в нашей канонической традиции, в том числе и для русской Церкви. Также вселенский патриарх может собрать синод. Многие в православной Церкви говорят, ну мы же соборная Церковь, у нас нет вселенского примата, и он нам не нужен. Однако следует заметить, что если мы признаем себя соборной Церковью, и не только соборной на поместном уровне, но и на вселенском уровне, собор или синод требует наличие примата, кто-то должен собрать епископов вместе и выступать от их имени. В этом как раз состоит роль вселенского патриарха.

Джон Уайтфорд Некоторые святые отцы понимали 9-й и 17-й каноны только как относящиеся к территориям, над которыми вселенский патриарх распространяет свою юрисдикцию. Это все вообще имело смысл только в Римской империи. Современное устройство мира не такое: у нас нет единого мирового государства, в котором действуют поместные церкви. 28-й канон, который как будто дает константинопольскому патриарху какую-то власть над незакрепленными территориями, был сформулирован еще когда Рим находился внутри нашей Церкви… Так что определение понятия «территория» исключительно важно для понимания этих канонов.

Русская Церковь считает вселенского патриарха первым по диптиху, и если все патриархи соберутся вместе, он действительно будет служить от нашего имени и председательствовать. Однако, мы не верим в то, что у него есть какое-то вселенское право вмешиваться в дела поместных церквей. Если какой-либо священник или епископ столкнется с проблемами в русской Церкви и апеллирует Константинополю, после того, как он не нашел понимания у синода епископов – только представьте к каким проблемам единства это приведет, если вселенский патриарх станет рассматривать это дело и попытается пересмотреть решение. Это породит лишь хаос в Церкви.

Кевин Аллен Относительно своей власти вселенский патриарх пишет в книге: «вселенский патриархат обладает первенством чести и служения. Его авторитет находится не в рамках административных вопросов, а в координации». Мне кажется, это очень точно определяет разницу между статусом папы римского и вселенского патриарха. Вселенский патриарх возглавляет греческую, украинскую, карпато-русскую и албанскую православные Церкви в США и Канаде, а также все греческие православные Церкви в Европе, Южной Америке, Австралии и территории исторической Греции, свободные от турецкой оккупации, включая Крит и Македонию.

Вопрос слушателя Если бы Святой Дух или Бог Отец заявили, что Они находятся на стороне какой-то конфессии, какая бы конфессия это была? Всем известно, что по Иисус был иудеем. Неплохо было бы нам всем взять небольшую паузу. Мы живем в очень хрупком мире, который благодаря современному оружию может быть разрушен за десять минут, и вопрос единства исключительно важен. Речь ведь идет не о том, что произошло тысячу лет назад, и кто будет иерархом, и будет ли у нас филиокве или нет. Вопрос в современном мире стоит не так. Сумасброды имеют доступ к оружию массового уничтожения, а мы даже не можем найти способ накормить бедных. Как бы мы поступили, если бы Христос был с нами? Нам необходимо доверять Святому Духу и нам конечно нужно духовное руководство.

Джон Уайтфорд Я думаю, мы бы все хотели знать, что Святой Дух думает по поводу всего происходящего. Давайте для этого посмотрим на деяния святых наших дней. Иоанн Шанхайский был очень критичен по отношению к деятельности вселенского патриархата. Он говорил, что патриарх вместо того, чтобы быть движущей силой православия стал точкой большего раскола. А у нас ведь помимо объединения с католиками на повестке дня вопросы собственного устройства: вопрос согласования старого и римского календаря, разлад и раскол в Церкви по причине тех искушений, которые мы видели во время встречи патриарха и папы римского. Конечно, можно сказать, что все эти люди сумасброды, но многие из них искренние христиане, и все происходящее вводит их в заблуждение, и они просто не понимают, как вселенский патриарх может молиться вместе с иудеями, мусульманами и папой римским. Святые отцы современности говорят о том, что мы должны ясно говорить католикам о тех сомнениях, которые у нас есть на их счет, потому что мы хотим, чтобы они поняли, что они не находятся в Церкви, и мы должны вдохновить их на воссоединение. Если же мы создаем впечатление, что все нормально, то мы просто вводим их в заблуждение.

Кевин Аллен Однако, по мнению того же митрополита Илариона Алфеева, нам не следует использовать древние каноны о невозможности совместной молитвы с еретиками и раскольниками, к римо-католикам, потому что эти каноны не были написаны для тех, кто исповедует троичнось, Божественность Христа и непорочное зачатие, природы Христа и его человечность. А относились они к еретикам, которые отрицали эти постулаты.

Джон Уайтфорд Если вы внимательно почитаете статьи владыки Илариона по поводу диалога с римской-католической Церковью, то поймете, что он становится все более консервативным во взглядах. Проблема в том, каноны не ограничиваются только еретиками, но в равной степени говорят о раскольниках. Таким образом, речь идет о верующих, которые согласны со всем, во что верим мы, но сами отделили себя от Церкви. Поэтому вряд ли мы можем говорить о совместной молитве с католиками по причине тех ересей, которые она накопила за тысячу лет.

Мэттью Бейкер Не соглашусь с нашим слушателем в отношении того, что некоторые события, произошедшие в XX веке, стали таким же откровением, как рождение Иисуса. Не думаю, что люди, которые изобрели атомную бомбу и сбросили ее на города, сказали, смотрите, я сделал нечто принципиально новое. Если мы в это верим, это может быть причиной для отчаяния. Не думаю, что мы с вами стали свидетелями какой-то новой Пятидесятницы, нового откровения. Я готов понять ваше замешательство, но реальность состоит в том, что эти вопросы не простые, у них длительная история, и все мы, римо-католики и православные, хотим служить истине в рамках своего понимания этой истины. А ведь нет ничего более ценного, чем истина. В ваших словах я слышу некую относительность значимость вопросов доктрины, однако, это на самом деле ложный путь. Это путь ложного экуменизма. Мне кажется, есть настоящий экуменизм, который необязательно должен идти этим путем, православный экуменизм.

Впрочем, хотел вернуться к словам отца Джона по поводу того, что святитель Иоанн Шанхайский не одобрял деятельность вселенского патриархата. Эти слова были сказаны в определенном контексте. У меня есть подборка статей владыки Иоанна и его статья от 1948 года, в которой он рассказывает о посещении вместе с братией церемонии рукоположения англиканского епископа в Китае. Есть фотография, которая подтверждает присутствие святителя Тихона Московского на подобной же церемонии. Мне самому это не очень по душе, но нам надо быть очень осторожными, пытаясь привлечь фигуры этих великих людей к нашему обсуждению, потому что мы можем таким образом осуждать святых. Вместе с тем, хотя авторитет святых отцов исключительно важен, есть вещи, которые мы не можем познать, просто в рамках монашеской практики. Есть еще интеллектуальная аскеза, которая требует от нас постоянного исследования, мы должны слушать людей, чтобы понять, чему же западные католики или восточные православные учения действительно учат.

Джон Уайтфорд Я не выступаю против диалога с римо-католиками, хороших рабочих отношений с ними, а также обсуждения тех вопросов, по которым у нас есть согласие. У меня есть опыт совместного посещения клиник абортов с католическими священниками, но я не участвовал с ними в общей молитве, а молился сам по себе. Возможно, это можно назвать экуменической практикой, но мы не были с ними соединены в единой молитве. Но когда православный дьякон участвует в католической мессе и читает Евангелие, это уже гораздо ближе к совместной молитве. В чем смысл? Представьте, ваша знакомая получает предложение о замужестве от какого-то человека. И она говорит, что согласна стать его женой. Не очень хорошо получится, если она так сказала, а на самом деле выходить замуж не собирается. Лучше вместо этого сказать: погоди, ну давай сначала сходим выпьем кофе и поговорим о предстоящем союзе. Мы же говорим сейчас об объединении, а никакого основания для объединения у нас нет. И это вводит в заблуждение многих истинно верующих.

Кевин Аллен Что нужно, чтобы восстановить евхаристическое общение с католиками? Собрать собор? И какова роль вселенского патриарха в этом процессе?

Джон Уайтфорд Если бы вселенский патриарх принял самостоятельное решение об объединении, это вызвало бы жуткий скандал. В истории Церкви, к сожалению, уже был такой случай, когда патриарх антиохийской Церкви, например, принимал такие решение в одностороннем порядке. В этом случае остальная Церковь моментально прекратила бы с ним общение. Конечно, если бы римско-католическая Церковь пошла на все необходимые изменения для преодоления разрыва, тогда можно было бы созвать всеправославный синод, который должен был бы принять решение о возвращении католиков в Церковь. Однако если проследить историю изменений в римско-католической Церкви, совсем не создается впечатление, что они движутся в этом направлении. Конечно, ученые собираются вместе и обсуждают филиокве, и может быть даже, они приходят к пониманию, что не стоило бы добавлять эту часть в символ веры, но это все не оказывает особого влияния на харизматическое учение католиков. Или как относиться к тому, что папа римский присутствует на ритуальных танцах своих епископов в Бразилии? Вместо позитивных изменений мы встречаемся, к сожалению, с языческими проявлениями. Слишком много новинок привнесено в римско-католической Церкви, и это не может не беспокоить. И даже сами верующие католики очень обеспокоены этим. Поэтому сейчас говорить об объединении с католиками – это настоящее безумие. Все это создает ложное впечатление. Более того, это дает неверный сигнал некоторым католикам, которые в поисках истинной веры готовы присоединиться к православию, но им как бы говорят, подождите, вам нет необходимости торопиться, потому что мы и так объединимся с этими ребятами.

Кевин Аллен Может ли вселенский патриарх канонически в рамках своих полномочий восстановить союз с Римом просто по своей воле, но не выступая от имени всего православия? Вообще такое возможно?

Мэттью Бейкер Однажды в истории действительно была такая попытка. Может ли патриарх это сделать? Не думаю, что это вопрос канонического права. В рамках канонов эти вопросы нельзя решить, и необходимо провести большую работу по их интерпретации. Однако, нет, он не станет этого делать. Это вообще довольно дикая идея. Возможно, эти идеи появились в головах каких-то журналистов, но я не думаю, что кто-то в православном мире вообще рассматривает такую возможность. Нет, это чистая утопия, даже для тех людей, которые занимаются экуменистическим диалогом. Конечно же, для обсуждения подобных вопросов нужен всеправославный собор, но даже больше, чем просто собор. Такой процесс перехода надо очень долго готовить с обеих сторон, и нужно продумать процедуру перехода, рецепции. Без этого любое единство будет искусственным, липовым и недолговечным.

Хочу, впрочем, несколько возразить отцу Джону по поводу клоунских месс и языческих обрядов в католичестве. Да, правда, это все было на самом деле и происходит до сих пор, но считаю, нам надо быть милостивыми и открытыми. Все-таки эти проявления так и не стали нормой ни в одной стране, да и происходили они довольно давно – в 70-х и 80-х годах. Спустя несколько десятилетий эти процессы немного успокоились. Все в итоге пришлось к стабильной литургической рутине в рамках римско-католический практики. И очень хорошо, что вы обратили внимание на этот вопрос литургики, потому что это важнейший вопрос экуменистического диалога, о котором так мало говорят. На бумаге мы можем достичь любых договоренностей, но литургическая практика, через которую верующие познают свою веру, сильно разнится на Востоке и Западе.

Вопрос слушателя Как может выглядеть допустимое разнообразие церковной практики, если вдруг православные и католики решат объединиться?

Мэттью Бейкер Есть некие границы разнообразия, но мы точно не знаем, как их определить. В особенности это касается вопрос доктринальных определений. Что касается литургического единства, мы знаем, что в первом тысячелетии многие святые, имена которых вписаны в наш календарь, никогда не служили византийскую литургию в том виде, как мы знаем ее. Св. Антоний, св. Кирилл, св. Григорий Великий – они служили другие поместные литургии. Поэтому мы должны быть осторожны в увязывании православия лишь с самим византийским обрядом. Что касается доктринальных определений, то даже внутри православия мы имеем различные взгляды на то, насколько разнятся христологические определения православных и католиков. Например, возьмем учение св. Георгия Паламы о Божественных энергиях в сравнении с учением католического святого Фомы Аквинского. С одной стороны, они говорят об одних и тех же понятиях, но в целом не согласуются между собой. Но мы должны быть осторожны в оценке этих разногласий, потому что до сих пор нет ясности, говорят ли святые об одном и том же. Даже греческие отцы Церкви не всегда использовали термины в одинаковом смысле.

Или другой пример: обсуждение превосходства папы римского. Главное догматическое препятствие состоит в двух определениях первого ватиканского собора, а именно, в непогрешимости папы и вселенской юрисдикции. И наши богословы на самом высоком уровне заявили, что эти определения недопустимы. И римско-католические богословы, конечно, знают об этом, соответственно в современном диалоге они заявляют, что если мы объединимся, то у папы римского уже не будет вселенского превосходства.

Кевин Аллен Что главное в католичестве не дает нам сейчас объединиться?

Мэттью Бейкер Мы уже упоминали догмы первого ватиканского собора, прежде всего непогрешимость папы и его вселенское главенство. Это главное радикальное препятствие. Римскими историками проводится большая работа, чтобы найти другое допустимое прочтение этих положений. Видный католический богослов заявил, что нам нужно найти новое прочтение решений первого собора в свете широкого Предания первого тысячелетия. Нас еще ждут открытия в области нового прочтения этих и подобных постановлений. И нам, на самом деле, потребуется чудо, чтобы суметь разрешить все накопившиеся противоречия. Не будем забывать про филиокве, хотя по этому вопросу есть большой прогресс. Еще впрочем нет официальных согласованных заявлений, но уже были уточнения со стороны Ватикана в 1995-м, в которых сказано, что что бы мы ни говорили об участии Сына в извечной передаче Святого Духа, мы все-таки определяем Отца как единственный источник Святого Духа. И уже была реакция на эти заявления со стороны православных богословов, кто-то позитивно на это отреагировал, кто-то негативно. Есть и другие вопросы, возможно, более мелкие, и степень детализации проблем зависит от угла зрения на ситуацию. В общем-то, это даже не вопрос различия в доктринах. Все эти вопросы затрагивают всю полноту жизни в Церкви и причастия.

Джон Уайтфорд Естественно, статус папы римского – один из важнейших вопросов. Чистилище тоже следует упомянуть. Но важнее другое: если посмотреть на жизнь католической Церкви сегодня, только папа римский является связующим звеном для нее. И поэтому я не представляю, что он вдруг скажет: вы знаете, я совсем не тот папа, каким вы считали меня все это время, и предложит объединение с православными. Как на это отреагирует паства? Не думаю, что будет возможно удержать их всех вместе. Вспомним, что произошло в России, когда император отрекся от престола, и финны и эстонцы сразу же поняли, что они свободны и пойдут своим путем, потому что у них более не было суверена, которому надо было бы сохранять лояльность. Поэтому все разбежались по своим углам.

Кевин Аллен Ну что, получается, что в обозримом будущем никакого сближения двух Церквей не будет?

Джон Уайтфорд Думаю, именно так.

Мэттью Бейкер Считаю, что мы как христиане всегда должны быть оптимистами, но не в гуманистическом смысле и не в сентиментальном смысле, а потому что мы верим в благодать Господа и мы верим, что сила в истине. Как говорил отец Флоровский, надо трудиться, но победа всегда в руках Господа. И да, потребуется настоящее Божье чудо, чтобы объединение произошло.

Новый завет

Евангелие

Не заботьтесь о том, что есть или что пить, или во что одеваться

Священник Андрей Винник

...

Светильник для тела есть око. Итак, если око твое будет чисто, то все тело твое будет светло; если же око твое будет худо, то все тело твое будет темно. Итак, если свет, который в тебе, тьма, то какова же тьма?

Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, а о другом нерадеть. Не можете служить Богу и маммоне. Посему говорю вам: не заботьтесь для души вашей, что вам есть и что пить, ни для тела вашего, во что одеться. Душа не больше ли пищи, и тело одежды?

Взгляните на птиц небесных: они ни сеют, ни жнут, ни собирают в житницы; и Отец ваш Небесный питает их. Вы не гораздо ли лучше их? Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя на один локоть?

И об одежде что заботитесь? Посмотрите на полевые лилии, как они растут: ни трудятся, ни прядут; но говорю вам, что и Соломон во всей славе своей не одевался так, как всякая из них; если же траву полевую, которая сегодня есть, а завтра будет брошена в печь, Бог так одевает, кольми паче вас, маловеры!

Итак не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам.

(Евангелие от Матфея, 6-я глава)

Когда Господь расстается с Адамом, Он говорит ему: «В поте лица будешь добывать хлеб свой». В общем-то, всегда трудолюбие в человеке считалось и Богом, и между нами достоинством, добродетелью. Сам Господь, когда воплотился, первые тридцать лет помогал своему отцу, учился плотницкому ремеслу, трудился вместе с ним… И как же соединить с этим слова, которые мы слышим сегодня? «Не заботьтесь о том, что есть или что пить, или во что одеваться, сего всего язычники ищут».

Смутные места в Евангелии, те места, которые мы не можем понять сходу, думаю, для них стоит применить такой критерий: мы смотрим, как ближайшие ученики Иисуса понимали эти места, как они жили. Мы открываем книгу Деяний апостольских, мы открываем послания апостольские… Ну вот кто лучше всего мог понимать Иисуса? Те, кто были рядом с ним. Как они вот эти слова являли своей жизнью?

Посмотрим на пример апостола Павла, довольно-таки большой свод его писем, его посланий. Там сказано обо всем! Он доходит до того, что чуть ли не длину юбки замеряет, какой платочек к голове прибить – даже до таких мелочей. И доходит до высот: о Законе, о благодати, о Боге. Апостол Павел переписывается со своими учениками, с целыми общинами, но мы не видим, чем живет он, кроме Господа, кроме Церкви, кроме этих вещей, которые как-то связаны с духовной жизнью. И только в одном контексте он рассказывает о том, чем занимается в жизни: в одной строчке он говорит, что шьет шатры, палатки для праздника кущей. Говорит он об этом, не просто потому, что сказать хотелось, а чтобы объяснить общине, что он материально независим: «Я от вас не завишу, вы мне не можете предъявить ничего, я зарабатываю себе сам»… И больше об этом в другом контексте не говорит никогда.