Помоги проекту - поделись книгой:
Песня лилась широко, ладно, размеренно, как и положено на крестьянском празднике, когда предстоит гулянка как минимум дня на три. Певуньи и не думали торопиться, пели, ничего не пропуская. Эту песню Аня уже слышала. Она узнала и девушек, давно знакомых ей Машиных коллег, таких же фанаток от фольклора, как и ее подруга. Они старательно выводили слова старинной песни, выдерживали мелодию со всей тщательностью, не допуская потери каждого оха и аха, каждого притопа и прихлопа. Так и надо петь обрядовую русскую свадебную песню.
Когда-то Машка после очередной экспедиции заставила подругу слушать магнитофонные записи. Только сегодня голоса были молодые и сильные, а не дребезжащие старушечьи, как на тех записях. И теперь этим сокровищем невеста делилась с гостями. Слушатели, замерев, молчали, завороженные плавностью, древней силой и мощью напева и слов. При других обстоятельствах Анна поняла бы, что Маша только и ждала ее появления, чтобы дать команду своим подругам. Но сегодня, пребывая в состоянии глубокой тоски, она просто констатировала факт — Мария решила устроить свадьбу по своему сценарию. Эту песню поют при сватовстве, значит, до загса время еще есть. По рассказам подруги Анна знала, что торг должен длиться довольно долго. А тут сразу песня. Значит, сценарий свадьбы сочинялся в сокращенном варианте, чтобы особо не утомлять гостей. Эти мысли пронеслись в голове Анны, но думала она совсем о другом. О том, что ей жаль Машку. Все ее приготовления пойдут прахом и до загса у нее дело не дойдет.
Медлить было нельзя.
Сергей стоял впереди, среди группы девушек, за ним теснились его друзья, человек пять-шесть. Анна узнала каждого — вон Митя с Олегом, Сашка, Арсюша… Сергей стоял в светлой дубленке, распахнутые полы трепал ветер. Он был без шарфа, с голой шеей, в парадном костюме с галстуком-бабочкой. А на голове, как дань фольклорной атрибутике, красовался лихо заломленный картуз с красным цветком на околыше. Его высокая фигура даже со спины показалась Анне несколько растерянной. Похоже, он уже давно торговался с девчонками, а те вошли в азарт и в подъезд к невесте его не пропускали.
— Главное, не продешевите! — крикнула сверху подружкам Маша.
— Да, пусть побольше заплатит, а то за нашу Настю ее жених всего двадцать четыре рубля заплатил. Смех, да и только… Она тогда так обиделась на него! — крикнула одна подружка другой.
Перед подъездом стоял маленький столик, друг жениха положил на стол монету в пять рублей. — Ну, довольно с вас? — спросил он у девчат, которые плотной стеной загородили вход в подъезд.
— Да наша невеста даже туфельки свои стаптывать не станет, чтобы к вам выходить за такой ничтожный выкуп! — хохоча, прокричала невестина подружка.
— А-а, вам нужна валюта! — наконец «догадался» друг жениха и положил металлический евро. — Кто скажет, что это не валюта?
— Мало! — дружно закричали девчонки. — Какой у нас, однако, скупой купец! Может, он последнее отдает? Тогда он ошибся адресом. У нас товар не про него. Хоть бы на бумажку с нулями расщедрился!
Друг жениха тут же выложил десять рублей и обвел всех горделивым взглядом:
— Ну, кто скажет, что здесь нет нуля? — парни хохотали, девчонки тоже заливались смехом, Сергей чувствовал себя смущенным.
Интермедия, связанная с выкупом невесты, продолжилась, и Аня поняла, что Сергею сейчас приходится туго. В этих фольклорных делах он разбирался плохо, не знал, как себя вести. Это не с иностранными партнерами на переговорах, где все регламентировано и расписано по минутам.
Девушки опять завели очередную песню, народ слушал, уже вовсю припрыгивая и похлопывая себя от холода руками. Протяжная песня наконец смолкла, и вся толпа, как по команде, устремила глаза наверх, на окно седьмого этажа. В открытом квадрате окна по-прежнему сияла белой фатой Машкина голова. Маша продолжала «рулить» процессом. Она то и дело отдавала распоряжения своим подругам, столпившимся внизу. Машка всегда была горазда командовать. Сергей смущенно топтался среди своих друзей, те искренне веселились.
— Маша, они меня не пускают! Что делать? — голос у Сергея был слегка или нарочито растерянный, Анне некогда было вдаваться в нюансы его настроения.
— Плати, мой друг, плати, — непреклонно ответила Маша и опять сделала знак хору, девушки тут же затянули:
«А Сережка-то — подкаблучник, — вдруг с неожиданной досадой подумала Анна. — Когда я хотела, чтобы у нас была скромная свадьба, он мне ее устроил. Машке захотелось фольклорную, со всякими прибамбасами, он и на это согласен. Надо же, какой поддающийся!..»
Песня смолкла и Анна опять услышала голос Сергея. Он кричал Маше:
— Они меня заставляют прыгать и ползать на четвереньках. Я же костюм испачкаю.
— А что я могу сделать? Я — товар, ты — купец. Товар нынче дорого стоит. — Машка чувствовала себя в роли крестьянской невесты очень комфортно. — Я в такой же ситуации. Давай быстрее, а то мы опоздаем.
— Девчата, — обратился Сергей к ряженым девицам, — ну пустите, сколько же можно!
— Нет, ты должен еще заплатить. А еще нужно выполнить наше задание. Видишь дорожку из ватмана, надо пропрыгать по тем словам, которые, как ты считаешь, относятся к твоей любимой — «хозяйственная», «умная»… Попадешь на слово «дура», начнешь все по новой…
— Ну, девки, погодите! Доиграетесь… Будет у вас свадьба, я ваших женихов еще не такое заставлю делать!
Сережкины друзья перекидывались шуточками с девушками, все хохотали и веселились от души.
Сергей вдруг обернулся, почувствовав, наверное, взгляд Анны. Она так и продолжала стоять на утоптанном сугробе, куда забралась, чтобы лучше видеть.
Он тут же посерьезнел и сказал, поворачиваясь к парням:
— Ребята, вы тут попрыгайте за меня, коли вы настоящие дружки жениха. — И круто разрезав толпу, направился к Анне. Помог ей спуститься с сугроба на тротуар и пристально посмотрел на нее.
— Привет, моя золотая. Почему ты опоздала? Ты что, плачешь? Вот это да! Не ожидал, что будешь оплакивать мою свадьбу!
Он обнял ее за плечи, отвел в сторону от толпы, ласково приподнял ее подбородок и заглянул в глаза. То, что увидел в них Сергей, его насторожило:
— Это из-за моего будущего счастья? Ну-ка, выкладывай, из-за чего глаза на мокром месте?
У Ани перехватило горло, и она не сразу смогла ответить:
— Мне надо с тобой серьезно поговорить.
Сергей почувствовал на своем плече ее легкую руку. Анна молча смотрела на него, как будто от его ответа зависела ее жизнь. Нет, это далеко не свадебная шутка. Тут что-то другое. И действительно серьезное. Таких глаз Сергей никогда прежде у Анны не видел.
— Давай вечером поговорим, когда гости немного успокоятся, все войдет в нормальную колею… Вот тогда мы сядем и поговорим. Что все-таки случилось? — Сергей встревожился не на шутку.
— Случилось… Очень плохое случилось. — Анна глубоко вздохнула и решительно произнесла: — Сережа, я хочу, чтобы ты вернулся.
— Не понял. Как это — вернулся?
— Я хочу, чтобы ты вернулся ко мне, в наш дом. Я поняла, что очень люблю тебя и не могу без тебя жить.
— Приехали! Анька, ты с ума сошла? Ты понимаешь, где сейчас находишься? Ты, дорогая моя, пришла на мероприятие, которое называется «свадьба». — Он ошарашенно смотрел на нее. — Свадьба, понимаешь? У нас с тобой тоже когда-то была свадьба. А наше с Машей бракосочетание должно состояться через час. — Он произносил эти высокопарные слова, как чью-то чужую речь. Анна смотрела на него во все глаза. В голове мелькнула мысль: а вдруг он уже успел влюбиться в Машку? Они поженятся, а что будет с ней? Как ей тогда жить? А как ему? По его глазам она уже знала совершенно точно, что он будет с Машкой несчастен. Ее подруга проявила чудеса настойчивости и сумела убедить Сергея, что им вместе будет хорошо. Но вот он увидел Анну, и уверенность покинула его. Сергей во все глаза глядел на нее. Что-то дрогнуло в его лице. Но он продолжал по инерции развивать свою мысль:
— Я уже прошел столько препятствий, чтобы выкупить невесту, то есть твою подружку Марусю. Столько подвигов совершил, осталось чуть-чуть… — Он говорил с ней, как с больной, чувствуя, что говорит что-то не то. — Слушай, я ничего не понимаю, ты можешь мне объяснить толком, что тебе взбрело в голову? Я же был тебе не нужен! И вот на тебе, в день моей свадьбы изволь бросить невесту и вернуться к бывшей жене, которая меня же и турнула…
— Сережа, я понимаю, что это выглядит странно. Мне некогда объяснять все подробности. А если вкратце — мне плохо. Меня ждут большие неприятности. Мне, может, и жить-то всего ничего осталось. Я только что… от врача. Там столько всего… Такой вот поворот судьбы. И я подумала, что хочу это время прожить с тобой, как с лучшим другом, с лучшим мужчиной в моей жизни. Мне очень нужна твоя помощь. Это то, что я хотела тебе сказать. Так что тебе решать. — Она замолчала и опустила глаза. Ей стало страшно: вдруг в его взгляде она прочтет «нет».
Сергей остолбенел. Он попытался переварить слова Анны, понять, что она сказала, чего она хочет. Он ошарашенно помотал головой и оглянулся на окна Маши, которая, как прекрасная дама из окна рыцарского замка, высматривала своего жениха.
— Сережа, ты думаешь меня забирать или нет? — В ее голосе послышалось явное беспокойство. Затянувшаяся сцена встречи ее жениха с бывшей женой почему-то не понравилась невесте.
— Сиди спокойно, не дергайся, а то вывалишься! — крикнул в ответ Сергей. Но его слова почему-то не успокаивали, а призывали к немедленным действиям.
— Девочки, прекращаем выкуп, я выхожу, а то мы опоздаем. Не хочет прыгать по вашим словам, не надо. Я сейчас! — И невеста скрылась в окне.
На площадке перед ее дверью столпился народ. Это была та самая баррикада, которая не пускала жениха с дружками к невесте. Лифт намертво застрял где-то внизу, и Маша, активно работая локтями, ринулась вниз по лестнице, подхватив тяжелые юбки. Некоторые гости неодобрительно посмотрели ей вслед. По их мнению, такой марафон навстречу жениху выглядел не слишком прилично. Негоже девице демонстрировать желание поскорее выскочить замуж. А Маша, не обращая ни на кого внимания, неслась сломя голову. На поворотах ее заносило на высоких шпильках, к которым она была непривычна, к тому же туфли были не разношены и стягивали ступни железными колодками. Недолго думая, она притормозила, сбросила туфли, взяв в руки по туфельке, побежала босиком, перепрыгивая через ступеньки, как резвая козочка. Перед первым этажом запыхавшаяся невеста остановилась, быстро обулась и степенно вышла из подъезда. Ей хотелось выплыть белой лебедью, как поется в песнях, но ноги сами несли ее вперед. Маша изо всех сил сдерживала свой порыв, надо, чтобы все увидели ее гордую поступь и каждый отметил бы торжественный выход невесты.
Но, выйдя на крыльцо, она обомлела: со двора выезжала машина со свадебными колокольчиками, вся в лентах и цветах. Она ничего не понимала. Ничего не понимали и все присутствующие — просто стояли и с изумлением смотрели вслед свадебному лимузину, увозившему Анну и Сергея.
— Что происходит? — спросили пораженные гости у Марии.
Невеста решительно сдернула фату и бросила ее на снег. Темные волосы рассыпались по плечам. Она глубоко вздохнула, оглядела гостей и сказала громко и отчетливо, как со сцены на фольклорном смотре:
— Свадьбы не будет. Мой несостоявшийся муж, по всей видимости, вернулся к своей бывшей жене. Все ясно? — Она оглядела гостей, ища взглядом родителей или кого-нибудь из близких.
— Вот те на… — тихо проговорила ее мама. Ее растерянный взгляд скользил по лицам присутствующих. Хотелось услышать слова поддержки в адрес экс-невесты и негодования вслед улепетывающему на всех парах жениху.
— Нет, девка, так не годится. А подарки-то куда? — спросил толстый дядька с добрым лицом. Это был двоюродный брат ее матери, приехавший специально на свадьбу откуда-то с Волги. Он не спал в поезде всю ночь, все волновался, как понравится его подарок — огромная коробка с хохломскими деревянными мисками и поварешками. — Мне что, подарок обратно везти? Нет уж, Маняша. Сама кашу заварила, сама и расхлебывай. Я тебя поздравляю, сам не знаю с чем, и желаю счастья. Подарки вперед, жених всегда найдется! — скомандовал он гостям.
Гости неуверенно переглядывались, не зная как поступить. Вроде бы такого они еще не слышали — дарить подарки невесте, когда жених сбегает буквально из-под венца. Но с другой стороны — все уже пришли, подарки приготовлены, не нести же их обратно. Как-то неудобно. Вроде пожалели, пожадничали…
— Ну, племяшка, ты у меня не отвертишься! За нашу Марию! Ура! — закончил приветственную речь дядька и оглянулся, усиленно подмигивая гостям, и те не заставили себя ждать.
— Ура! — разнеслось по двору, и ничего не понимающие гости стали вынимать подарки и передавать их Маше и ее родителям с сестрой, которые уже сплотились вокруг своей незадачливой дочери-невесты.
— Дорогие гости! Раз уж так вышло, то прошу нас извинить. Мы сами ничего не поняли, что тут молодые накуролесили, — подключился Машин отец. — Торжественный банкет заказан в ресторане рядом с нашим домом. Все мы можем дружной демонстрацией дойти до него пешком. Машины оставляйте здесь, я заранее договорился с охраной. Свадьбы… Что ж, свадьбы пока не будет, но прошу считать это другим праздником, сейчас придумаем, каким. Гостей со стороны жениха также убедительно прошу не отказать нам. Потом разберемся.
— Я придумала, что за праздник, — вмешалась бойкая девчушка, сестра Марии. — Пусть это будет репетиция будущей свадьбы. За границей так делают, я вчера в кино видела. А жениха мы Марусе всегда найдем, она у нас красивая!
— Правильно, Иришка, — ухватился за спасительное решение младшей дочери уже немного успокоившийся папа. Хотя лицо у него все еще было красное — то ли от гнева, то ли от стыда, а может, просто замерзло на морозе. Во всяком случае, Машке хотелось думать именно так. Она боялась, что дома папа ей всыплет по полной программе за эти минуты позора перед гостями.
Машин отец — Леонид Григорьевич — и правда был очень расстроен, но сумел взять себя в руки. Долгие годы работы в аппарате правительства научили его оперативно находить выход из любой ситуации.
Конечно, Леонид Григорьевич был раздосадован, глядя на свою дочь в свадебном наряде, ставшем вдруг таким нелепым и смешным. Вот тебе и невеста, от которой так неожиданно и поспешно, ничего не объяснив, сбежал жених, да еще с ее лучшей подругой. Но в глубине души он испытывал некоторое облегчение. Не нравился ему выбор дочери, не желал он ей этого брака, поскольку со слов жены знал, каких усилий стоило Марии завлечь Сергея в свои сети. Отец подозревал, что жених, который достался его дочери, непременно с каким-то изъяном. Как, впрочем, и все прежние ее поклонники. Теперь он понял, с каким-таким изъяном, — оказывается, тот по-прежнему любил Анну, свою бывшую жену. У Машки вообще было удивительное свойство — притягивать к себе каких-то странных мужчин… И где она их только находила? Иногда он думал, что в основе всех ее привязанностей скорее всего лежит не чувство влюбленной женщины, а материнское чувство — каждого «бедненького» пожалеть и обогреть. В этой ситуации он видел только один выход — выдать поскорее Марию замуж за нормального человека и чтобы она побыстрее нарожала кучу детишек. Вот уж тогда ей будет где разгуляться со своей жалостью и стремлением утешить человеческое существо.
Ну что ж, пусть жених вероломно улизнул от Машки, но ведь ресторан заказан, все уже оплачено, приглашенный народ проголодался, притомился от фольклорного представления, устроенного неуемной дочерью. Пускай теперь гости отогреются, выпьют, закусят. Будут потом вспоминать, что хоть свадьбы и не было, но угостили их хорошо, не зря же они подарки готовили, с работы отпрашивались, наряжались, в конце концов. Молодежь теперь пошла серьезная, ее уважать надо, не говоря уже о пожилых родственниках. Их сегодня меньшинство, но для них это уж точно большое событие. Потом годами вспоминать будут.
Леонид Григорьевич шепнул жене:
— Позвони Зауровичу в ресторан, скажи, что мы придем через пятнадцать минут, пускай принимают.
— Не беспокойся, предупрежу. Только поднимемся с Машкой домой, чтобы она переоделась. Сегодня старый Новый год, это как-то обыграем. Впрочем, Заурович человек солидный, лишних вопросов задавать не будет.
Жена — просто молодец — не растерялась, уже полностью овладела собой и готова была изо всех сил спасать положение. Вот и Машка пошла в нее, неутомимые массовики-затейники, порода у них такая.
Леонид Григорьевич покрутил головой и оглядел собравшихся гостей.
— Дорогие гости, прошу следовать за мной. Выпьем, закусим, о жизни поговорим, старый Новый год встретим.
Он подхватил под руку пожилую интеллигентную тетушку со стороны жениха и галантно повел по расчищенной дорожке через двор. За ними потянулись молчаливые гости, слегка пришибленные неожиданным поворотом событий. Все промерзли, протоптавшись на морозном воздухе изрядное время, и простая мысль о предстоящем праздничном застолье несколько вытеснила из головы большинства гостей соображения по поводу несостоявшегося бракосочетания.
В толпе среди друзей и родственников затерялся и Семен Лодкин, которого Анна так и не заметила, поглощенная совсем другими мыслями и переживаниями. Семен был счастлив. Такое везение! События развиваются непредсказуемо, и захочешь — так не придумаешь. А типажи! Какие типажи! Да они просто просятся на страницы его книги. А девицы с их фольклорными штучками — настоящий подарок. Такого он никогда не видел. Прямо ансамбль «Березка» и Хор имени Пятницкого в одном замесе. Девушки произвели на него особенно сильное впечатление. Нет, теперь он от них не отстанет, непременно подружится и все про них узнает. Хорошо бы попасть еще и в ресторан, посмотреть, как там будут развиваться события. Только надо придумать, кем представиться. Можно пойти со всеми и попробовать затеряться среди гостей. Наверняка никто не станет допытываться, с чьей он стороны. Но как бы так сделать, чтобы его не запомнила Маша? Надо замаскироваться, решил он. Он слышал из разговора Машиного отца, что всех гостей ждут в ресторане «Восточный караван». Так что надо появиться там немного погодя, когда все уже успеют выпить, расслабиться. Вот тогда под шумок и он пристроится где-нибудь в уголочке.
Семен увидел на другой стороне улицы вывеску — «Салон красоты» и направился туда. В мужском зале уютного салончика было тихо, одинокий клиент сидел в кресле перед большим зеркалом, над ним сосредоточенно трудилась худенькая девушка, угрожающе щелкая ножницами над его ухом. За стойкой у входа в зал ресепшен-герл с деловым видом записывала по телефону в журнал клиента. Она приветливо улыбнулась Семену:
— Вы хотите постричься?
— У меня спецзаказ, — сказал он важно. — Мне нужно на пару часов изменить внешность. Конфиденциальное дело, понимаете… В общем, у вас парики есть? Можно взять у вас напрокат?
— Зоя Марковна, — позвала девушка, — к нам индивидуальный заказчик.
Из служебной комнаты вышла стройная высокая блондинка с чашечкой в руке. До Семена донесся аромат свежесваренного кофе.
— Слушаю вас. — Зоя Марковна выжидательно и с интересом смотрела на Семена.
— Мне нужно изменить внешность, часа на три. Могли бы вы мне помочь?
— Конечно, — с готовностью ответила Зоя Марковна. — И с большим удовольствием. Я бывший театральный парикмахер, имею опыт… Давно ко мне никто не обращался с подобными просьбами.
Она внимательно оглядела его, секунду подумала и предложила:
— Фигуру вашу не спрячешь, а вот паричок подходящий можно будет подобрать. Бороду носить умеете?
— Как это «носить»? Это же не навсегда?..
— С непривычки трудно будет принимать пищу.
— Что же делать, придется потерпеть. Есть я, пожалуй, не буду. — Семен развел руками и с интересом спросил: — А пить-то можно?
— Пейте, только аккуратно… С вашего позволения, я сейчас глотну кофе, а то с самого утра на ногах.
Зоя Марковна вышла, но довольно быстро вернулась. Усадила его в кресло, принесла несколько париков, стала примерять их на Семена. В конце концов они выбрали русый, с рыжеватым оттенком. Немного повозившись, подобрали и бороду. Зоя Марковна закрепила парик на голове, потом приступила к бороде. Работала она уверенно и быстро, чувствовался немалый опыт.
Семен посмотрел на себя в зеркало, когда все уже было готово, и с трудом узнал себя. Его лицо преобразилось. Брови казались теперь рыжими, ресницы бесцветными. Зоя Марковна быстро провела по его бровям кисточкой, чем-то мазнула веки, и на Сергея уже смотрел здоровый дядька с бородой и странной прической «под горшок». Как будто какой-то мужик приехал из глубокой провинции, где о парикмахерских отроду и не слыхивали, и жены сами стригут мужей как умеют. Он понравился себе, а самое главное — его теперь никто не узнает.
Семен оставил в залог деньги и водительские права, пообещав, что вернется через два-три часа. Зоя Марковна и худенькая девчушка с любопытством смотрели ему вслед, когда он быстрым шагом переходил улицу. Обе умирали от любопытства, но никаких вопросов ему не задали.
Клиенты не любят любопытных мастеров.
У метро Семен купил роскошный букет белых роз и по дороге к ресторану стал обдумывать легенду. Лучше всего сказать, что он из семьи жениха Гаврилычева. Фамилию Семен успел запомнить за время веселого торга под окнами невесты. Но если там будут родственники жениха, его тут же с позором разоблачат. Сказать, что он с работы жениха — тоже рискованно. На свадьбу наверняка приглашены и сотрудники Сергея. Можно сказать, что с Гаврилычевым они знакомы недавно, Семен — клиент из другого города, приехал в Москву в командировку, и жених неожиданно пригласил его на свадьбу. Если спросят, каким он занимается бизнесом, можно сказать, что это, мол, коммерческая тайна. Ничего умнее ему в голову не пришло. Семен обозвал себя авантюристом, но назад дороги не было, ему очень хотелось увидеть Марию. Она неожиданно запала ему в душу. Такая энергичная, умная, хорошенькая. И держится замечательно несмотря на конфуз. Давно он не встречал девушки, которая бы ему так понравилась, да еще с первого взгляда.
Но самое главное — на все эти ухищрения он идет, чтобы добыть материал для книги. Не забывать о книге! — приказал он себе и без колебаний вошел в уютное помещение. Почтительный гардеробщик принял его пальто, юный официант провел в зал, где уже гудел «свадебный» банкет. Гости к этому времени успели произнести первые тосты. Застолье объединило продрогший народ, в зале человек на пятьдесят почти все места были заняты. Семена усадили в уголок, в дальнем от хозяев конце стола, и он был этому только рад. Казалось, так он меньше будет бросаться в глаза. Он прислушался, тосты произносились самые разные. Отец и мать Маши руководили банкетом, вокруг них собрались их родственники. Бабушка сидела с поджатыми губами. До сих пор не могла прийти в себя от семейного позора. Все как сговорились, о свадьбе никто не напоминал, было объявлено, что нынче такой дружной большой компанией отмечается старый Новый год.
Маша уже переоделась в миленький костюмчик, который ей очень шел, подружки тоже сменили сарафаны на нарядную одежду. Но без кокошников и прочих деталей народных костюмов они выглядели как-то простовато. Во всяком случае, Маша блистала среди них красотой. Семен не хотел выступать перед публикой и еще у входа в зал передал официанту букет, вложив в цветы записку: «Мария, вы великолепны. Ваша настоящая любовь уже близко».
— Скажите, что не велено говорить, от кого цветы. Хорошо? И отдайте букет минут через пятнадцать.
— Будет сделано, — с готовностью ответил юноша и скрылся за портьерой. Он в точности выполнил поручение Семена: через пятнадцать минут появился в зале с другой стороны и вручил букет Маше. Она заглянула в цветы, увидела конверт с запиской, нетерпеливо развернула ее и прочитала. Ее лицо осветила улыбка. Текст ей явно понравился. Семен возликовал. Хорошая примета.
Рядом с ним сидели два пожилых мужика, которые уже успели и выпить, и закусить, а теперь неспешно осматривали интерьер ресторана.
— Слушай, Василий, ресторан бедноватый какой-то. В подвале… Я-то думал, в Москве рестораны побогаче. А тут стены каменные, да еще камень дикий, необработанный. Всякое домашнее добро на стенах висит. Небось хозяин ресторана из своего аула все это привез. Бедный, наверное. Вон бурка старая, шкура овечья, колесо какое-то неказистое, светильники — и те старые, деревянные. Такие уже сто лет не делают. Смотри, еще и телегу сюда приволок на трех колесах, лоскутной тряпкой накрыл, даже на ковер не раскошелился…
— Ну, Михалыч, темный ты человек. Это же специально сделано. Понимаешь, так создается колорит грузинской деревни. И никакой это не подвал. Мы разве спускались по ступенькам? Как зашли в ресторан, нас сразу в зал и пригласили. Сейчас так модно. То ресторан в избе, то в сакле. То в аквариуме.
— Да хватит врать-то! — Недоверчиво махнул рукой Михалыч, — В каком таком аквариуме? А дышать-то как? Или там водолазные костюмы выдают? А жрать тогда как? Пить-то ладно, через трубочку можно…
— Не в самом аквариуме, а по всем стенам аквариумы подвешены. И посередине большой стол, в нем тоже стенки из стекла, а там рыб уйма, водорослей, все подсвечено, все переливается — красиво!
— И где ты такое видел? — недоверчиво переспросил его Михалыч.
— Вчера, на Тверской, через витрину видел. Ресторан называется «С
— Что суш
Поделиться книгой: