Помоги проекту - поделись книгой:
— Девчонки, я вижу, вы успели выяснить отношения, а я пришел вам зеленого чаю заварить, вы же любите. Пирожных принес в коробке с бантиком, конфет. Сейчас пировать будем.
— Пирожные очень калорийные, мы их есть не будем! Зачем нам толстеть… — капризным тоном заявила Аня.
— А зеленый чай для чего? Чуть-чуть наберете калорий от пирожных, и тут же они сгорят от чашечки зеленого чая. Для гарантии можно и по три чашечки выпить. Мне поправляться тоже ни к чему. Потом эти лишние килограммы так тяжело сбрасывать на тренажерах!
Подруги уселись в гостиной на диван и стали ждать Сергея, который хлопотал на кухне, гремя посудой. Они уже успокоились. Маша обняла Аню за шею, прижалась к ней и тихо сказала:
— Аня, ты не думай, что я такая эгоистка, думаю только о своих обидах. Я тут болтала о нашей свадьбе, то есть старом Новом годе, потому что никак не могла собраться с мыслями. Твои ужасные новости меня просто доконали. Но честно скажу, не верю, что ничего нельзя сделать. Ведь этот Лодкин не только умеет предсказывать и — она понизила голос, —
Аня тоже расчувствовалась и вытащила пачечку бумажных носовых платков.
— Происходит раздача носовых платков. Из чего я делаю вывод, что переговоры прошли плодотворно и завершились общим примирением, — бодро констатировал Сергей, внося поднос с чашечками и пирожными. Он нес его уже уверенно, как заправский официант. За неделю наловчился. Даже шел своим обычным шагом, а не семенил, как делал это поначалу.
А в это время по улице рядом с домом Анны и Сергея ходил кругами странный молодой человек высокого роста и что-то старательно наговаривал на новенький цифровой диктофон. Пряча технику от мороза, он засунул диктофон в большую вязаную рукавицу и с придыханием вещал что-то своей руке, как будто разговаривал с каким-то маленьким существом, сидящим у него на ладони.
Семен Лодкин был страшно доволен: на его глазах разыгрались события, которые никакая буйная писательская фантазия не могла бы вообразить. Всю неделю он следил за тем, куда ходят и что делают Сергей и Анна. Он теперь знал, где находятся банк Анны и фирма Сергея. Он сопровождал их на выставку шляп, поджидал их в японском ресторанчике, когда они зашли и надолго пропали рядом — в китайском. А теперь ему несказанно повезло: он фактически подслушал весь драматический разговор Маши и Сергея, стоя у газетного киоска.
Его почему-то поразило не то, с каким гневом она выговаривала Сергею, а как быстро успокоилась и перестала злиться. Настроение ее легко менялось, слезы переходили в смех, после улыбки опять слезы. Это почему-то и потрясло Семена. Он любовался ее раскрасневшимся лицом, круглыми от возмущения глазами, прядями каштановых волос, которые в беспорядке выбились из-под шапочки, когда она кричала на Сергея. А как грациозно она бежала по заснеженной узкой дорожке, чтобы сократить расстояние до подъезда подруги, а потом резко затормозила, перейдя на частые шажки, чтобы не врезаться в металлическую дверь. Что-то в этом было необыкновенное…
И бывалый ловелас Семен Лодкин, несколько даже потерявшись, повторял про себя: «Таких женщин не бывает… это потрясающе…» Его совершенно очаровал вихрь ее чувств — так быстро простить своего бывшего жениха и свою лучшую подругу. У такой женщины должно быть чистое сердце и широкая душа, не испорченная нашим временем, когда все что-то просчитывают, выискивая для себя выгоду, и умирают от злости, когда их расчеты срываются.
Таких женщин он еще не встречал.
И как раз сегодня он должен явиться в дом к Анне и Сергею как экстрасенс, который владеет темой судьбы своей клиентки. Он готовился к этому посещению целую неделю, часами сидел в Интернете и сто раз на день звонил брату и теребил его, требуя разъяснений непонятной терминологии. Сашка злился, спрашивал, зачем ему это надо, и наспех что-то объяснял.
У Семена оставалось еще полчаса до визита. Надо было как-то скоротать время. Он сел в свой «Ниссан», обдумывая предстоящую беседу, заодно включил магнитолу и стал слушать легкую музыку, от которой у него всегда поднималось настроение, да и думалось легче.
В доме у Анны и Сергея тем временем шел горячий спор, можно ли Анне пить красное вино. И когда Сергей уже был склонен убрать бутылку опять в бар, Анна вдруг разобиделась:
— Он про вино ничего не говорил. А что не запрещено, то разрешено! — как припечатала она. Для нее была невыносима мысль, что любимое ею красное вино кто-то может ей запретить. А ведь о вине она все знала, например, в какой стране и в каком году был лучший урожай винограда, ну и прочие тонкости, оценить которые могут лишь настоящие знатоки этого чудесного напитка.
— Мне теперь вообще можно все, даже самые опасные наслаждения, потому что беречь себя сейчас не имеет никакого смысла. А вино вовсе не опасно, если оно хорошего качества и если пить его в меру. Наоборот, оно укрепляет здоровье. Помню, когда мне было шесть лет и у меня очень болело горло, врач прописала мне пить подогретый кагор. Вот — даже детям рекомендуют вино. А в тех странах, где развито виноделие — в той же Италии или Франции, в Грузии — детям с малых лет дают столовое красное вино. Просто так, за обедом. Для укрепления здоровья. Видели, какие они румяные, крепенькие, веселые?
— Где мы их могли видеть? — удивилась Маша. — Я с этими семьями за обеденным столом не сидела.
— Да в кино, где еще? — не сдавалась Анна. — Так что теперь тоже стану каждый день пить красное сухое вино. По одному фужеру. Окрепну, поздоровею, румяная буду, как деревенская девица из экологически чистой местности.
— Пускай пьет, — махнул рукой Сергей. — У нее всегда настроение веселое после красного вина. Ворчать не будет…
— Хочу предаваться и другим удовольствиям, — заявила Анна, слегка захмелев после первого бокала.
— И чего же ты, душенька, желаешь? — поинтересовался Сергей, с опаской поглядывая на Машу. Вдруг Аня ляпнет что-нибудь этакое, что может расстроить его недавнюю невесту.
— Желаю с парашютом прыгнуть! Давно уже об этом мечтаю. Где мой блокнотик? Сейчас впишу туда свою заветную мечту.
— Зачем тебе прыгать с парашютом? — всплеснула руками Маша. — Выбрось это немедленно из головы. Тем более сейчас, когда себя поберечь нужно. К тому же зимой вряд ли прыгают с парашютом. Уж очень холодно… У тебя что, нет нормального человеческого инстинкта самосохранения?
— Сейчас нет, — горько вздохнула Анна. Ее темные брови горестно поднялись, и она уставилась в одну точку. Сергей с укоризной взглянул на Машу.
— Хочет парашют, будет ей и парашют. Только сейчас я вам быстренько одну историю расскажу. Мы осенью с ребятами устроили корпоративную вечеринку в кафе рядом с аэродромом. Маленьким таким аэродромом за городом, народ там прыгает с парашютом за деньги. И прыжок недорогой, рублей восемьсот или меньше даже, точно не помню. Инструктор все объяснил, в самолет нас запихнул и говорит: «Летите, голуби, летите… Только при приземлении ноги не выпрямляйте, на полусогнутые приземляйтесь». А среди нас и девицы были. Те, кто поотчаяннее. Одна, правда, уже в самолете, в середине связки стала ныть, что передумала прыгать, но мы ее живо выпихнули. Полетела, визжа на всю округу. По-моему, даже заглушила рев самолета. А приземлилась на вытянутых ногах. Говорила потом, хотела на них полюбоваться, потому что так красиво их сложила, перпендикулярно земле. Эстетка, одним словом. И вот из-за этого одну ногу сломала. А я за ней прыгал…
— Так это лично ты ее выпихнул из самолета, когда она упиралась? — неожиданно возмутилась Маша.
— Я ей помог преодолеть естественную женскую трусость. Но я же ее потом и спасал. Она валялась на земле со сломанной ногой, подвывая от боли и обливаясь слезами. Ее хорошенькое личико исказила гримаса страдания. Просто сердце разрывалось, глядя на эту горемычную. И тогда я взвалил ее на спину, как в студенческие годы мешок с картошкой, когда мы в колхозе работали, и потащил через поля, леса и реки, пока не притащил опять на аэродром. А тут и «Скорая» приехала.
— Сказитель ты мой! Тут тебе и поля, и леса, и реки… Не притомился, бедолага, такой круг сделав? Это куда же вас занесло? — лукаво улыбаясь, решила уличить во лжи рассказчика Анна.
— Ну, я слегка приукрасил. Все равно она очень тяжелая была. Килограммов девяносто весила, — опять приврал Сергей. — Зато мне потом благодарность вынесли и подарили камуфляжные штаны.
— Ценный подарок! — заметила Аня.
— А куда им было деваться? Я за дерево зацепился, пока планировал на землю, штаны разодрал, а они были казенные. Теперь лежат у меня в шкафу как боевой трофей.
— Что-то мне прыгать расхотелось, — задумчиво произнесла Анна. — Не то чтобы я испугалась. Я теперь ничего не боюсь. Просто вдруг случайно сломаю ногу, и вместо того чтобы наслаждаться чем-нибудь приятным, придется в гипсе месяца два валяться, зря время тратить. Нет, меня такая перспектива не привлекает.
— Вот и умница, — обрадовалась Маша. — Придумаем что-нибудь экстремальное, но безопасное.
— А с ходу придумать слабо? — расхулиганилась Анна.
— Говорил ведь — после вина она веселая становится, ну и немножко хулиганистая. — Сергей все еще опасался, что Аня выкинет что-нибудь неординарное и ненароком обидит Машу.
— Пока вы меня тут совсем не раскритиковали, хочу выступить с речью. — Аня подняла бокал. — Не пугайтесь так, я тост провозглашу. Вы оба сейчас рядом со мной, как в старые добрые времена. И пока вы рядом, я себя чувствую совсем здоровой и никакой не обреченной. Хотя умом понимаю, что это далеко не так, но вы мне придаете силы и вселяете веру в лучшее. Я вас так обоих люблю, что если бы могла вымолить что-то для вас на небесах, то сделала бы это от всего сердца. Давайте выпьем за ваше здоровье, друзья мои!
Анна слегка пригубила вино и поставила бокал на стол.
Маша тоже выпила совсем немного и, задумчиво вертя бокал в руке, тихо заговорила:
— Спасибо тебе за добрые слова, Анюта. И спасибо вам обоим, что сумели сберечь и вернуть наши прежние отношения. Вы тоже для меня самые дорогие люди, и я чувствую себя виноватой, что невольно чуть не встала между вами. Давно и точно ведь знала, что вы созданы друг для друга и даже если вдруг решили расстаться, то все равно вернулись бы друг к другу… Но знаете, так хотелось получить свой кусочек счастья… Да еще такая дурь в голову пришла — использовать материалы из фольклорных экспедиций на живой настоящей свадьбе. А тут как раз и жених подвернулся. В общем, считайте, что у меня было временное помутнение разума.
— Но сейчас ты в порядке? Мозги прояснились? Ты успокоилась? — осторожно спросил Сергей.
— Сережка, а с тебя особый спрос. Почему не признался, что Анюту до сих пор любишь? Я бы сложила ручки на коленках и в твою сторону даже не глядела.
— Да кто же знал, что все так обернется, — голос у Сергея был грустный и серьезный. Говорили вроде бы о чем угодно, только не об Анином будущем, но подразумевалось именно это.
За окном незаметно потемнело, наступил ранний зимний вечер, а они продолжали неторопливый разговор, осторожно обходя самую страшную тему, которая собрала их сегодня вместе.
Аня посмотрела на настенные часы и напомнила:
— Сейчас специалист должен прийти.
— Я остаюсь, — тут же быстро сказала Маша. — Может, мое присутствие тоже понадобится. Как близкого друга семьи. Две головы — хорошо, а три все-таки лучше. Вдруг вы что-то не запомните. А у меня память хорошая, я все запомню. Надо его убедить, чтобы он отнесся к тебе со всем вниманием. А то вид у тебя подозрительно здоровый. Ты, кажется, даже похорошела.
— Сама себе удивляюсь. Даже на работе все говорят, что я расцветаю с каждым днем. Шеф от досады локти себе грызет — умница, красавица и вдруг ухожу от него, — улыбнулась Аня. — Говорит, что зарплату прибавит, если я останусь. Мол, денег мне надолго все равно не хватит, потрачу быстро… Только я все равно не останусь, — пригорюнилась она.
— Ну и правильно, нечего считать чужие деньги, — активно подхватила Маша. — Пора своим ревизию произвести. То есть тратить в свое удовольствие. Я бы на вашем месте поехала куда-нибудь, например на зимнюю рыбалку. Какую-нибудь крутую рыбалку, где платишь сто долларов, а тебе разрешают пять штучек форели выловить. Есть такие пансионаты, там у них в частном водоеме рыба кишмя кишит. Вот вам и экстрим. Мороз, метель, нос отмерзает, ноги в валенках, тулуп овечий, в руках удочка, и на крючке бьется собственноручно пойманная рыба. У нас шеф на такую рыбалку ездит. Вообще-то он дурак. В магазине дешевле можно купить.
— Машка, на рыбалку лучше летом ездить, когда у костерка посидеть можно. Наши ребята с работы иногда ездят. А мы уж придумаем что-нибудь погорячее…
— Да уж, некоторые любят погорячее, — рассмеялась Маша. — Сейчас можно к антиподам махнуть, в Австралию. У них там жарынь — тоже экстрим.
— Лететь уж очень долго. Я больше трех часов сидеть не могу, у меня слой жира тонкий, — захихикала Аня. — Так что пока мы не решили, куда поедем, какой экстрим выберем… Я вот доработаю последнюю неделю, сброшу эти добровольно-принудительные кандалы и обрету свободу. Книжки буду читать, в кино ходить, на выставки. У меня никогда не получалось жить в свое удовольствие. То учеба, то работа… А теперь зато отосплюсь! — мечтательно заговорила она. — Чур, в семь часов утра мне больше завтрак в постель не подавать! — повернулась она к Сергею. — Я теперь желаю почивать столько, сколько мне захочется!
— Да ради бога! — от души засмеялся Сергей. — Мне в таком случае самому в полседьмого не придется вскакивать, чтобы завтрак тебе готовить. Я-то по утрам только кофе пью.
Мелодичный звонок в дверь заставил Сергея встать и поспешить в прихожую. Хотя до этого все трое вели легкий шутливый разговор, каждый все-таки нервничал, поджидая знаменитого Лодкина. И вот он явился собственной персоной. Сергей про себя отметил, что для доктора он излишне щеголеват и несколько суетлив. Но Мария и Анна ничего этого не заметили. Обоих интересовало главное — что скажет знаменитый ясновидящий, маг и волшебник.
Семен Лодкин долго и тщательно мыл руки, эту обязательную медицинскую процедуру он усвоил из фильмов, которых пересмотрел за свою жизнь великое множество. Сергей крутился рядом, удивляясь такой тщательности. Все-таки человек пришел не операцию делать. Наконец Лодкин старательно вытер руки чистым полотенцем и важной походкой последовал за хозяином дома в гостиную.
На диване, откинувшись на подушки, сидела Анна. Ее напряженная поза говорила о том, что она сильно волнуется. Но она держала себя в руках. Ее побледневшее лицо было обращено к экстрасенсу, глаза доверчиво смотрели на него. Анна уже заранее была готова следовать всем его рекомендациям, а чтобы не упустить что-то важное, наготове держала лист бумаги и ручку. Она была дисциплинированной клиенткой. Рядом с ней, едва сдерживая свою энергию, сидела Маша. Семен мельком взглянул на нее и еле сдержал улыбку. Она таращила на него свои карие глаза, блестящие темные волосы обрамляли ее миловидное личико, разрумянившееся от волнения. Вблизи она оказалась еще симпатичнее, не девушка, а мечта. Семен сразу почувствовал себя уверенно. Когда на тебя с таким доверием и надеждой смотрят красивые женщины, нельзя их разочаровывать.
Появился Сергей с неизменным подносом и расставил на столике чашечки с чаем. Он все больше входил в роль заботливого хозяина. Окинул стол внимательным взглядом. Вроде ничего не забыл. И уселся в кресло напротив Ани.
Маша не выдержала длительной паузы и тут же подала голос:
— Если вы хотите осмотреть Аню, мы выйдем, вы только скажите. Но если наше присутствие вам не помешает, хотелось бы остаться. Потому что нам нужно узнать главное — что же с ней происходит. И если все так серьезно, то каковы пути выхода из этой ситуации, какова схема лечения, если оно понадобится, как долго это может длиться, какие нужны лекарства и где их можно достать. Это вроде все, да, Анюта?
Семен снисходительно улыбнулся. Маша зря времени не теряла, вопросы подготовила правильные. Ему нравилось такое ее внимание к подруге.
Новоявленный «экстрасенс» выдержал значительную паузу, затем заговорил низким голосом. Семен изо всех сил подражал брату. Он взвешивал каждое слово. За это время по советам Сашки он прочитал много специальной литературы, а затем обсудил с ним возможные выходы из тех напастей, которые он так лихо приписал ни в чем не повинной Анне Степановой.
Александр горячо объяснял своему упрямому брату, что те признаки нарушения кармической оболочки, которые он приписывает своей героине, выглядят совершенно неправдоподобно.
— Семен, если у человека повреждена карма, надо искать причины. Они могут быть наследственными, а могут быть и чисто кармическими. Это можно определить по цвету ауры, по энергетическим вихрям астрала…
Писатель Лодкин слушал, пытался вникать в слова брата, запоминал термины, а в это время перед его мысленным взором возникали новые повороты сюжета, складывались целые страницы романа, вымысел и реальность сливались в единое целое.
Сашка чувствовал, что Семен витает в своих писательских облаках, и начинал злиться.
— Ладно, если мы говорим о художественном романе, а не о реальной жизни, то, как говорил Окуджава, «вымысел не есть обман». Можно с большой натяжкой допустить, что при определенных обстоятельствах такое поведение человека с серьезными нарушениями его энергетической сущности возможно. Бумага все стерпит. Не покраснеет. Только я бы не хотел, чтобы эта книга попала в руки моих коллег. Вот смеху-то будет. Скажут, что я пренебрег своими профессиональными знаниями и не подсказал тебе, что описание состояния твоей горемычной героини — полная галиматья. Кстати, Семен, а не пора ли тебе придумать псевдоним? — Александр ухватился за эту идею, как за спасительную соломинку. — Ну, хотя бы для этой книги. А то экстрасенс Лодкин и писатель, который несет всякую чушь про экстрасенсорику, — тоже Лодкин. Как говорит Наточка — ситуация не в кассу. Боюсь, на этот раз я не смогу гордиться литературным успехом своего брата. И ведь не открестишься, фамилия-то одна…
Александр очень огорчался тому, что брат и не думал прислушиваться к его мнению. Мало того, он продолжал нести околесицу, описывая глубинные переживания своей героини.
— Одна радость, что ты намереваешься оставить ее живой. Такой счастливый конец порадует читателей, и они тебе все простят, — сделал он утешительное для себя заключение.
Семен к мнению брата хоть и не прислушивался, но все же многое услышал и запомнил. Теперь он знал, как вести себя. Надо убедить и Анну и ее близких, что главное в преодолении ее состояния — психологический комфорт и та самая пресловутая сила духа. В конце концов, идея его книги была ясна — человек может переломить свою судьбу и победить болезнь именно силой своего духа.
И тут он получил неожиданный подарок — поддержку в виде двух любящих «больную» Анну людей. Совершенно очевидно, что они будут всячески ей помогать и поддерживать и морально, и физически. То есть ее позиции укрепятся, она будет постоянно получать мощный заряд любви и заботы близких, а это всегда идет на пользу людям. Даже если они на самом деле здоровые. Любовь и забота лишними не бывают.
— Ну что, дорогие мои, — оглядел он компанию мудрым взглядом профессионала, — вас намного больше, чем я ожидал увидеть.
— Мы все-таки мешаем? Вы хотите осмотреть Анну? — сразу вскинулась Маша.
От осмотра Семен Лодкин на этот раз решил воздержаться. Вот Машу он осмотрел бы с гораздо большим удовольствием, но в другом месте и при других обстоятельствах. Он не мог удержаться от взглядов в ее сторону. И сразу почувствовал ответную реакцию. Она наблюдала за ним с нескрываемым интересом.
Семен одернул себя и напустил строгий и официальный вид. Все-таки он пришел, чтобы помочь.
— Ситуация очень непростая. У Анны ослаблена и искажена циркуляция жизненных потоков. Ее ауру активно атакует чужеродная энергетическая структура, которая может проложить путь для множества разрушительных сущностей. Например, тяжелого заболевания…
Анна побледнела, а Маша порывисто вздохнула. Сергей строго глядел на вещающего экстрасенса, словно тот сам был «чужеродной энергетической структурой».
— Дело в том, что мне не очень ясна суть и характеристики этих враждебных сущностей. Мне потребуются дополнительные погружения, чтобы выяснить это. Только четко определив нашего врага, мы сможем погасить негативные вибрации, сконцентрировать здоровые трансцендентные энергетические потоки… Я не буду вдаваться в подробности. Скажу лишь, что Анне нужна помощь. И, как я вижу, вы готовы оказывать ее и уже успешно делаете это.
Семен помолчал, потом встал и сказал:
— С вашего разрешения я осмотрю квартиру…
Он неторопливо обошел огромную квартиру, оценил ее дизайн, постарался запомнить всякие любопытные детали. Например, вот этого огромного кота из зеленого оникса. Для его романа нужны такие подробности. А тут такой случай — смотри, запоминай и записывай.
Он вернулся на свое место, сделал глоток уже остывшего чая и продолжил:
— Что ж, я вижу, что в квартире строго соблюдены принципы фэн-шуй. Это позитивный момент, он работает на нас, выправляет энергетические лучи, нормализует флюиды, эманирующие из тела. Попробуем идти именно этим путем. Есть много случаев, когда не приходится прибегать к радикальным действиям, — весомо и убедительно вещал он. — А вы, Анна, хотя положение ваше и серьезно, окружены любовью и вниманием дорогих вам людей — мужа и подруги. И я уверен, что с их помощью, — он не удержался и опять взглянул в сторону Марии, — постараетесь преодолеть эту ситуацию. Известны случаи, когда любовь может не только горы свернуть, но и вылечить человека, поставить его на ноги. Ведь толком никто не знает, когда именно происходит сбой в организме человека, когда начинают повреждаться тонкие тела. Но известно, что это зависит от психики человека. И как жаль, что не все используют психологические методы в устранении таких проблем…
Семен старался избегать каких-либо конкретных рекомендаций, потому что более всего опасался разоблачения. Тем более сейчас, когда ему стало казаться, что между ним и Марией пробежала какая-то искорка. Поэтому он пытался уложить свои слова в наиболее обтекаемые формы.
— Я не могу пока ничего предсказать, но четко вижу — есть определенные шансы на благополучный исход. Мой опыт подсказывает, что природа человека загадочна и иногда вносит неожиданные коррективы, казалось бы, в неизбежный ход, допустим, болезни, и тогда совершается чудо. Ведь самое главное в вашем случае — это внимание и любовь близких людей, психологический комфорт.
Речь его лилась плавно и красиво, и это уже были слова из нового романа. Хотелось немедленно их записать, чтобы не забыть, но маленькая аудитория слушала его внимательно и неотрывно, и пока они находились под влиянием его лекторского дара, нечего было и думать о своем внезапно возникшем желании.
Внимательнее всех слушала Маша. Она, как завороженная, смотрела на Семена. Ее удивила его правильная и выразительная речь, его увлеченность и вера в скрытые силы человеческого организма. И силу природы. Это отличало Семена от других специалистов, которые расписывали назначения, сухо давая рекомендации и ничего толком не объясняя. Они не обладали такой энергией силы слова. Своим филологическим чутьем она верно уловила в нем талант завораживать людей своей речью, умением убеждать. «Надо же, — думала удивленно Маша, — какой он чуткий и внимательный, так умеет успокоить. И даже с близкими пациента работает! А ведь это не входит в его обязанности. Несомненно, он обладает еще и чисто человеческим талантом. А какая у него широкая душа! Недаром все, кто побывал на приеме у Лодкина, только о нем и говорят. Он настоящий экстрасенс, а вдобавок еще и психолог, и литератор. Да-да, человек, так искусно владеющий словом, — истинный литератор. Он мог бы стать современным Вересаевым или Чеховым. Если бы он писал, то стал бы одним из ведущих прозаиков современной литературы…»
Когда общие рекомендации были перечислены, Семен решил поговорить с каждым из присутствующих наедине. Это был вполне законный повод пообщаться с Марией без свидетелей. Всей троице он объявил, что это делается для того, чтобы более четко представить себе психологический портрет каждого. Ведь теперь им придется делать общее дело.
Разговор с Анной прошел по накатанному руслу. Да и беседа с Сергеем заняла не более десяти минут. Семен твердо подчеркнул, что не надо думать о плохом. Этим притягивается негатив, расчищается дорога для вторжения чужеродных структур. Надо думать только о хорошем и помогать Анне. Необходимо любой ценой сохранить ее положительный настрой. Хорошо бы, разумеется по возможности, выполнять ее желания. А заодно ставить перед ней дальние цели, чтобы она стремилась их достичь, помогать ей ценить каждый момент, каждый день жизни.
— Доктор, а красное вино ей можно пить? Она его очень любит, а я засомневался, совместимо ли это с ее нынешним состоянием.
Семен сделал важное лицо, немного подумал, а потом, словно бы отбросив колебания, безапелляционно заявил:
— Несомненно — можно. Я ее не видел неделю, а благодаря вашему вниманию и заботе она выглядит гораздо лучше, чем в день своего визита ко мне. — Он хитро прищурился: — Вы ее, наверное, балуете? Исполняете все ее прихоти?
— Да, мы даже блокнотик завели с ее заветными желаниями. Будем постепенно их выполнять.
— С программой-минимум или программой-максимум? — опять улыбнулся опытный экстрасенс.
— Затрудняюсь ответить, пока пишем все подряд, все ее желания. И сиюминутные, и на перспективу.
— Правильно, правильно… Ни в коем случае не давайте ей скучать и не позволяйте долго находиться наедине со своими мыслями. Говорите, она назначила себе шесть месяцев? Вот и хорошо, это большой период. Мы очень многое успеем сделать за это время.
Семен остерегался обнадеживать парня в открытую, но повторил, что в их ситуации показано как можно больше положительных эмоций.
— Доктор, и еще один вопрос весьма деликатного свойства. Мы с Анной долго были в разводе, неделю назад опять съехались. Истосковались друг без друга. Я к тому, что… э-э-э… не повредит ли ей злоупотребление сексом?
— Странное словосочетание в данном случае. Если вы любите друг друга и Анну не утомляют ваши любовные игры, то ни о каком злоупотреблении и речи быть не может. В вашем случае ей это только на благо. Дополнительные позитивные эмоции могут только помочь положительной динамике.
Поделиться книгой: