Планета Йоргов

Борис Мир

ПЛАНЕТА ЙОРГОВ

Часть I: Зрыыр

1

Планетная система Земли-2 приближалась. Помня давний полет на настоящую Землю оттуда, едва не кончившийся гибелью не только маленького братика, Малыша, но и остальных, Лал был готов ко всему. Но всё происходило замечательно — как в первый полет Родителей и того Лала, гордое имя которого теперь носил он: выход из переноса оказался много ближе, чем в предыдущий раз. И уже виделось: в скором времени окажется он там — на своей планете. Где появился на свет и всё до мелочей помнил. По которой так тосковал все годы.

Марку, сидевшему рядом, надоело, что отец, уставившись на голограмму траектории корабля, уже не продолжает рассказывать о своей Земле-2: молчит слишком долго. Дядя Ли, который с ними в рубке управления, почему-то тоже. А так хочется их послушать. Тогда меньше чувствует, что слишком скучает по Эрьке. Но Эрькины родители, дядя Милан и тетя Рита, не полетели с ними: ну, и Эрька поэтому тоже. А его взяли: зачислили юнгой. И дали форму со знаком макрокосма — шестиконечной звездой.

А он самый первый очнулся после гиперпереноса, засек время на бортовых часах: доложил потом папе, которому помог выбраться из камеры и дойти до бани. Доложил следом за папой и дяде Ли, главному штурману-космогатору: дядя Ли ведь старше папы — вышел из переноса после него. И за свои действия тогда его общим голосованием наградили радужной ленточкой отличия.

Есть на Земле и дети постарше его — но только у них родителей нет совсем: ни папы, ни мамы. И деда и бабушки тоже. Чудно как-то: он бы так не хотел. А еще что чудно: что мама старше бабули. Но это ничего: Эрька ведь тоже его брат и внук деда и бабули, хотя его родители и не их дети. У взрослых многое запутано.

Воспользовавшись тем, что отец, наконец-то, обернулся к нему, спросил:

— Па, а сводишь в гипсовый зал в дальней пещере?

— Обязательно. Но если ты сейчас отправишься к маме: тебе пора спать. Выполняй распоряжение, макрокосм-юнга Марк, — и сын, отсалютовав, выбежал из рубки.

И только тогда Ли повернулся к Лалу:

— Я не хотел при Марике к этому возвращаться.

— Ты прав, старший брат: он, даже если бы ничего не понял, запомнить что-то мог и после рассказать кому-нибудь.

— Ну, да. Тем более, что это всего лишь предположения.

— К тому же, которых не слишком достаточно. Основанные почти только на произведениях старой научной фантастики, которую, кроме тебя, мало кто читал. Космические пираты, звездные войны — а в реальности не было еще никаких контактов с иными цивилизациями, а потому и этих пиратов и войн.

— Но именно где-то в этой части Вселенной вы вступили в первый Контакт. С кем: что мы знаем о них? Предпочитаю всегда предполагать наихудший вариант: это себя оправдывало. Поэтому допускаю, что То может оказаться нечто подобным существовавшему у нас: что отстаивал и еще продолжает отстаивать Йорг. Страшная личность: враг всего, к чему призвал вовремя тот, чьим именем тебя назвали.

— И твой личный враг. Небезосновательно: твоя мама недаром долго боялась за тебя.

— Искалечивший её. Но хватит о нем: важнее нам сейчас не забыть, что существовало.

— Оно исчезнет скоро: это ясно.

— Я в этом не уверен. Йорг продолжает сопротивляться: хотя идет наступление, без непрекращающейся борьбы с ним и его сторонниками полной победы не добиться. Иначе почему не улетели с нами твои и мои родители?

— Не могу не согласиться с тобой, старший брат: ты лучше меня понимаешь ситуацию — видел много страшного, о чем даже не имею представления. Но более конкретно: на чем строятся твои негативные предположения относительно контакта, в который мы вступили?

— Первое: истории с вашими крейсерами — грозили вам голодной смертью, серьезным ограничением связи с экспрессом. Случайно ли — или намеренно?

— Гм…

— Второе тоже может быть подозрительным. Когда пришли сигналы, которые были сочтены установлением Контакта: ты помнишь?

— Еще бы! Сначала за три часа до начала переноса: отец ответил повторением пришедшего сигнала — девятнадцати простых чисел. Хотя на это уходило много энергии.

— Так: а потом?

— У самой грани старта переноса, и мы все решили не только принимать, но и отвечать на приходившие сигналы: несмотря ни на какие расходы энергии. Ведь это было первое установление Контакта! А на пришедший под конец, который мы сочли за Послание Тех, послали в ответ — опять же, возбуждениями гипераппарата — Послание Земного Человечества.

— И как уже потом произошел перенос?

— Через два часа после прохода расчетной точки старта. И вышли с почти трехсигмовым отклонением[1] от расчетной точки. Произошел огромный расход энергии, а потребность в ней резко увеличилась. В результате все мы, кроме отца, были погружены в анабиоз, из которого, когда что-то произошло с анабиокамерой, и отец спешно стал выводить нас, не вышел наш дорогой, любимый Малыш. А мы еле выжили: ты спас нас буквально в самый последний момент.

— Послание Тех до сих пор не прочитано. И…

— ?

— … не исключено, что не может быть, вообще, прочитано. Не представляет ли он на самом деле сверхкомпактную сумму бессмысленных случайных знаков?

— Ты подозреваешь и это?

— Именно. И другое: не было ли целью Тех заставить вас произвести огромную растрату энергии и значительно проскочить расчетную точку старта переноса. Чтобы потом вы оказались дальше от Земли, чем должны были бы, из-за дикого дефицита необходимой энергии. Затем, чтобы…

— Чтобы мы погибли от голода, жажды и холода? Зачем?

— Это-то и надо понять. Но в любом случае надо подготовиться к наиболее вероятным опасностям. Давай подумаем: попробуем их понять.

— Как? Не за что даже зацепиться.

— Испробуем один из способов, который мы использовали, когда почти не имели информацию: спор. Недаром говорили, что в споре рождается истина. Вот и будем спорить с тобой: доказательства одного вызовут ответные соображения другого, и так сможем до чего-то докопаться. А потом продолжить спор в большем составе.

Довольно быстро подобный их спор привел к выводу, что опасность может представлять с наибольшей вероятностью стремление некой другой высокоразвитой цивилизации овладеть планетой, годной для жизни: потому что собственная планета стала или становится почему-то непригодной для этого. Из-за того, возможно, что на ней произошла, скорей всего, ядерная катастрофа как следствие глобальной войны или рискованного научного эксперимента. Или естественного процесса, произошедшего со светилом планеты или с ней самой. Ну, а космические пираты и звездные войны были лишь литературными и кинематографическими развлекалочками слишком давнего времени: сейчас всерьез рассматривать просто даже смешно.

Последующее подключение к их обсуждениям остальных мигрантов ничего не добавило. Был только задан вопрос, чем конкретно обладают они в случае чьих-то, пусть самых маловероятных, враждебных действий: не окажутся ли безоружными даже в тех вариантах ситуации, которые как-то возможно предположить без допущения абсолютно непредвидимого?

Тщательный анализ оборонительных возможностей показал, что нет: не окажутся. Начиная с наличия простейших устройств, подобных персональному огнестрельному оружию каждого рядового воина, солдата, в самых последних войнах на Земле: ручные лазерные излучатели для пробивки отверстий в скалах. Роботы с подобными излучателями, но уже значительно большей мощности. Так сказать, легкое оружие.

Затем среднее оружие: ракеты с зарядами немалой взрывной силы для отражения метеоритных атак. Не только на экспресс, но и на остальное: крейсеры, фрегаты и катера.

Ну, а что говорить уже о самом грозном: мощи гипераппарата? Да еще притом, что совершенно гигантских размеров экспресс, изготовленный из прочнейшего металла, представлял при его включении почти неуязвимый объект для предполагаемых пока средств нападения.

Это наполняло уверенностью. Да и никто почти не верил в подобную опасность; вероятность подобной казалась исчезающе малой: так что…

— Ну, всё: вопрос закрыт, старший брат?

— Как сказать! Мы же не знаем главное: то, что может оказаться непредвидимым — самым страшным.

— Да как это знать? Ведь невозможно же.

— Всё-таки, что-то может внезапно придти в голову, если продолжать об этом думать. — Свою натуру — космического спасателя, привычка которого быть всегда настороженным, никуда не денешь. Зато сколько раз подобное выручало!

А Лал предпочел думать о другом — о том, как начнут, высадившись, строить на ней, расселять в нужном порядке привезенных животных, птиц, рыб, насекомых и прочих. Отец и Мама, когда прилетят, не узнают планету.

Марк, услыхавший упоминание о космических пиратах, упросил Ли показать какие-нибудь старые-старые фильмы про них. Они были еще плоские, но, всё равно, интересные — только всё их оружие казалось до смешного примитивным и убогим. Но зато их приключения, бои — их неустрашимость, ловкость, находчивость: именно то, что когда-то заставило самого Ли в таком же возрасте захотеть походить на них и выбрать потом опасную профессию космического спасателя. И Марк, смотря фильмы с широко раскрытыми глазами, тоже воображал себя таким же: непобедимым, с блеском выходящим из любых опасных ситуаций.

А папа почему-то такое не понимал. Да и дяде Ли такое сейчас уже тоже не интересно. Да: вот был бы здесь с ним Эрька!

И снова всё происходило точно так, как перед самой первой высадкой на планету, на которой его родили.

Проводилось непрерывное лучевое зондирование для определения точных координат экспресса. Излучение шло к светилу Земли-2, и, отразившись, возвращался обратно. Зная частоту посланного и вернувшегося излучения и находя по ним с помощью эффекта Допплера[2] скорость корабля, по времени прохождения сигнала туда и обратно определялось расстояние до звезды. Сигналы посылались часто, чтобы своевременно начать маневр перехода с радиального направления к звезде на эллиптическую орбиту вокруг нее, которая, как и у Солнца, должна была располагаться за пределами орбиты последней из планет системы.

Маневр начали задолго: корабль приближался к намеченной орбите по мало искривленной, плавной траектории. Затрачивался минимум энергии, так как маневрирование осуществлялось лишь половиной тормозных двигателей. Почти не ощущались инерционные нагрузки.

Звезда, к которой они летели, горела все ярче, резко выделясь среди других. Окончательное торможение тянулось довольно долго. Уже из всех включенным оставался только один двигатель, и он — непрерывно снижал мощность. Этому не виделось конца: периферийные планеты внесли ощутимые коррективы в траекторию и график подлета.

Они вошли на орбиту как раз в день рождения Лала Старшего по главным бортовым часам. Замолк тормозной двигатель, и через три часа стартовали к Земле-2 ракеты-разведчики. Основной из них должен был высадить на планету несколько автономных разведчиков-роботов.

Теперь оставалось ждать прихода информации от них — не раньше, чем через две недели. Получив ее полностью, полетит к планете на большом крейсере первая группа мигрантов — для последней разведки перед общей высадкой.

Всё повторилось, буквально как тогда — у Отца, Мамы и того Лала.

2

Ли неслучайно предчувствовал неожиданное. Основной разведчик принес обратно вместе с высаживавшими им роботами еще и какой-то бокс: Лал подтвердил, что, улетая, они там такой не оставляли.

Но на нем обычными буквами земного шрифта было написано: «Если вы те, кто оставил на этой планете свои записи, то поймете дальнейшее. Мы расшифровали ваши записи и, используя их, загрузили переводчики для общения с вами, но не считаем их полными. Пополните, надев шлемы, находящиеся внутри бокса, которые прочитают хранящиеся в мозгу слова вашего языка: десять персон на десять присланных переводчиков. Если вы не те, но сможете расшифровать наше письмо, сделайте то же самое: сможем общаться. После чего перешлите обратно половину переводчиков и согласие на установление контакта. Внутри подробное сообщение. Надеемся на взаимопонимание».

То, что никто не ждал: даже, наверно, и Ли. Мысленно допускал, но верил не больше других, что кто-то еще окажется на планете.

Только Марк сразу обрадовался: внезапная новость обещала такие приключения, о которых и мечтать было трудно.

— А что, дядя Ли: они не могут быть космическими пиратами? — спросил он. Ли улыбнулся: парнишке, насмотревшись фильмов про них, не терпится начать совершать подвиги.

Но ведь, действительно: кто они — еще одни пришельцы сюда? Будущие друзья, с которыми земляне будут обмениваться знаниями — давняя надежда? Или враги, от которых почему-то придется обороняться? Или ни то и не другое, а нечто совсем иное? И как вести себя, пока неизвестно.

Последний вопрос и был поставлен на обсуждение всех, повлекшее бурную дискуссию. В практическом плане он сводился к первому шагу: как открыть присланный бокс, не рискуя безопасностью? Не может ли быть при этом поврежден экспресс: на этом заостряли внимание те, кто находил опасения Ли небезосновательными.

А тот предложил открыть бокс не на экспрессе, а в катере на безопасном расстоянии от него. Эту операцию проведет он с помощью дистанционного управления роботом с экспресса.

На экспрессе все неотрывно смотрели на экраны. С облегчением вздохнули, когда действительно ничего при этом не произошло. Теперь уже можно было, наверно, решаться: дать согласие на установление контакта.

Тем более, изображение Тех в приложенном послании тоже не вызывало подозрения: никаких внешних отличий от землян. Поразительное сходство во всем — за исключением довольно унылого выражения лиц. Правда, с тем, откуда они явились на Землю-2, предстояло разобраться: их названия созвездия и звезды, в системе которой находилась их планета, оказались совершенно непонятными, несмотря на схемы.

Александр, «внук Марка», тем не менее произвел еще одну проверку, не допустив сделать это Ли: отправился туда и, надев шлем, стал загружать одно из десяти устройств, находившихся внутри бокса. И лишь после того, как загорелся сигнал «Загружено», вернулся с ними на экспресс.

Той же ракетой-разведчиком отправили на Землю-2 половину загруженных переводчиков вместе с сообщением о согласии вступления в контакт. После прихода ответного сообщения о его получении их могут ждать через сорок пять планетных суток. Место посадки корабля — в районе пещеры, в которой были оставлены записи.

Стали дополнительно загружать крейсер не совсем обычным грузом: ручными лазерными излучателями и роботами с ними, значительно увеличили количество ракет отражения метеоритных атак. И не только: тщательно скомплектовали команду летящих на нем.

— Ну, что, старший брат: ты доволен — добился своего? Неужели всё еще веришь в возможность плохого? Ведь уже только ты один.

— Пусть будет: чтобы не пригодилось.

… Ли настоял, что крейсер останется на орбите: катер доставит на планету лишь троих. Лал при этом отверг его следующее предостережение: он, возглавляющий прилетевших землян, должен остаться на крейсере. Потому что именно он, рожденный на этой планете, изображение которого было в оставленной в пещере записи, должен появиться перед новыми пришельцами — никто другой. А вот Ли на нем останется за командира: на этом — снова — сумел настоять Александр, добившийся, что Лала будет сопровождать он вместе с Конгом.

3

Конбр напряженно всматривался в небо: корабль тех, кто первыми побывал на планете Зрыыр и, как они сообщали в своей записи, насытили её атмосферу кислородом, мог появиться в любое мгновение, прилетели вновь уже в большем количестве, чтобы заселить её постоянно. А это вызывает опасения относительно дальнейшего пребывания здесь их самих — пришельцев с Гардрара.

Их здесь немного: отдельные предложения двух-трёх Мудрейших дополнительно заселить еще одну планету не были поддержаны остальными децемвирами. И самим Наимудрейшим, Рорвом.

Планета используется лишь как промежуточная база для сверхдальних полетов через пространство более четырех измерений. Первый такой корабль, обнаруживший эту планету — почти такую же, как Гардрар, израсходовал чуть меньше половины «топлива» и аккумулированной в батареях энергии: должен был поэтому лететь обратно. Но обнаружили здесь не только атмосферу, которой было можно дышать, но и работоспособные энергостанции для подзарядки батарей. Еще и плантации съедобных растений, таких вкусных после консервированной и синтетеческой пищи. В общем, нежданный подарок: возможность подзаправиться и лететь еще дальше!

Судя по их записи, они стремятся установить Контакт с другими цивилизациями во Вселенной. Но… Но готовы ли разделить с другими планету, которую несомненно считают своей? Не потребуют, чтобы гадрарцы покинули её? Поневоле приходится принять меры предосторожности, вспомнить кое-что из давней-давней истории, когда происходили войны между еще существовавшими странами.

Встречать землян, как они себя называют в записи, поэтому будут лишь втроем: он, второй по старшинству здесь после него Погр и журналист Лим. Остальные расположатся вне пределов видимости: там, где будут сосредоточены проходческие роботы, оснащенные лазерными излучателями, и отражательные ракеты, используемые в космосе при проходе метеоритных скоплений.

Если переговоры с землянами, которые будет вести он сам, приведут к конфликту, Погр передаст нужные распоряжения начать нападение первыми. Вряд ли земляне смогут тогда одержать верх: их уровень ниже гадрарского — об этом достаточно говорит относительный примитивизм конструкций как энергостанций, так и оксигенизатора, которым ими была преобразована атмосфера планеты.

А Лим… Ну, что Лим: особой надобности в нем и не было — просто напросился. Не терпится ему, видите ли, увидеть, наконец, этих необыкновенных землян: слишком заметно по тому, как взволнованно дышит, по блеску глаз, по улыбке время от времени. Кому это, вообще, нужно: улыбаться? Ведь он не ребенок, который улыбается непонятно почему. Нет же: давно взрослый, доктор — только занимается не тем, чем надо.

Написал уйму статей и книг, посвященной теме, никому сейчас не нужной — истории древнего общества. Восстановил совершенно неожиданными выводами против себя слишком уж многих, включая почти весь Мудрейший Децемвират. Поэтому очутился здесь, на Зрыыре.

И ник странный у него, извлеченный из полного имени Лардимфр: даже не имеет необходимой достойной твердости, как положено согласно обычаю… Не то, что у него, извлеченного из Кжонобатырд, или у Погра, извлеченного из Пыдрбонгырц.

Кажется, эти мысли всего на миг отвлекли Конбра: он вскинул голову, лишь услыхав внезапный вкрик Лима:

— Земляне!

Три крылатых корабля неслись в небе — один из них начал снижаться.

Корабль оказался небольшим: наверно, прибывших на нем было немного. Но пока не осела пыль, поднятая бьющими при посадке из двигателей струями, никто не выходил оттуда.

Конбр не двигался с места, дожидаясь появления землян; Погр следовал его примеру. Только Лим, не дожидаясь их, рванул на своем шестиноге к кораблю землян. Пришлось поэтому последовать за ним, чтобы земляне не приняли первого к ним приблизившегося за главного представителя Гардрара на Зрыыре.

Землян, спустившихся из корабля, было трое: увидев приближающегося к ним Лима, они пошли навстречу. Но Лим намного опередил обоих начальников, и когда они приблизились к землянам, он и те уже приветствовали друг друга. Улыбаясь, что Лим ни в коем случае не должен был делать: держаться надо так, чтобы те сразу почувствовали силу встречающих их. Но он это не понимал — сложил перед грудью поднятые вверх ладони, копируя землян, потом приложил к ней правую ладонь и открыл уже рот, чтобы назвать себя. Конбр успел отодвинуть его — положив ладонь на лоб в знак приветствия, как принято на Гардваре, и сохраняя положенное, серьезное и непроницаемое, выражение, представился первым:

— Кжонобатырд, руководитель жителей Гардрара на этой планете, которую мы называем Зрыыр. Приветствую вас, земляне!