Нечего терять, или Мужчину делает женщина

– Это была любимая девушка?

– Любимая?! – Марат злобно усмехнулся и потушил тлеющую сигарету. – А что такое любовь?

– Любовь – это когда…

Я хотела было объяснить, но замолчала. Я и сама не знала, что такое любовь. Все мои любовные истории были обречены на провал. И мой брак по любви закончился печально, не оставив ничего, кроме боли и разочарования.

– Зачем я тебе буду объяснять, что такое любовь, если ты и так все знаешь? У каждого на этот счет свое мнение, – перешла я на «ты».

– У меня вообще нет никакого мнения на этот счет.

– Значит, девушка, к которой ты приезжал в больницу, не была любимой…

– Значит, не была.

– Жаль, а она очень сильно тебя любила.

– Ты ее знала? – Глаза Марата быстро забегали, а взгляд стал еще более холодным. – Говори, не молчи. Терпеть не могу, когда меня водят за нос.

– Я не вожу за нос. Я могу запросто ответить на твой вопрос. Я познакомилась с твоей девушкой в больнице и очень много о тебе слышала. Она тебя любила и надеялась выйти замуж.

– Замуж?

– Да. Только не утверждай, что ты этого не знал.

– Вот это для меня настоящая новость!

– Почему?

– Потому что я никогда бы не женился на обслуге.

– Как это? – опешила я.

– Ну, на слугах, если тебе непонятно. Как можно жениться на женщине, которая на тебя работает и ты ей платишь?

– Но ведь вы были близки! – В моем голосе прозвучало отчаяние.

Мне было обидно за подругу и хотелось наговорить этому жирному борову кучу гадостей. Но я не могла, не имела на это права, потому что Марат был единственным человеком, который мог бы мне реально помочь разыскать и, если не поздно, спасти Милу.

– Я смотрю, ты хорошо осведомлена, а я не люблю, когда посторонние люди знают про меня слишком много. – Голос Марата не предвещал ничего хорошего. – Я хочу знать, кто ты такая и что тебе от меня нужно.

– Я та самая девушка, которая звонила вам сегодня ночью, – призналась я. – Я Милина подруга. Мы лежали в одной палате. Тогда я ужасно выглядела, поэтому ты не узнал меня.

Я стянула с себя парик, чтобы продемонстрировать свои поредевшие волосы. Охранники, сидевшие за соседним столом, открыли рты. Натянув парик, я почувствовала, что по моему лицу катятся слезы.

– Думаю, что у тебя нет необходимости сомневаться в правдивости моих слов, – прошептала я.

Марат побледнел:

– Я тебя вспомнил. Ты очень сильно изменилась.

– Болезнь всех меняет.

– Я бы никогда не подумал, что на твоей голове парик…

– Качество хорошее.

– Откуда ты узнала, что я обедаю именно в этом ресторане?

– От Милы. У нас было очень много времени, чтобы узнать друг друга. Мы разговаривали ночи напролет. Она говорила только о тебе. Почему ты отказался ей помочь, ведь она отработала на тебя столько лет!

– У меня такая жизнь… Меня могут подставить в любой момент. Иногда мне кажется, что я боюсь даже собственной тени. Я никогда не срываюсь по первому зову, потому что этот зов может оказаться игрой моих недоброжелателей.

– Получается, что ты не поверил моему звонку?

– Я не поверил в то, что этот звонок правдив. – Во мне шевельнулась надежда, и я сделала довольно приличный глоток ликера.

– Значит, ты мне поможешь?

– Не знаю, смогу ли я тебе помочь, но я хотел бы услышать, что произошло с моей бывшей сотрудницей.

Поставив бокал, я начала свой рассказ. По понятным причинам я опустила подробности и не сказала, по какому поводу мы приехали на чужую дачу – просто решили сорвать чужие яблоки и напоролись на неприятности. Марат внимательно меня слушал. Когда я закончила, он тяжело вздохнул и уставился на меня с подозрением.

– Какого черта вы делали на чужой даче?

– Я же сказала, хотели нарвать яблок.

– Ночью?

– А почему бы и нет. Обычно днем на дачах кто-то бывает. Или хозяева, или соседи. Мы ехали на дачу к моему другу и по дороге, когда увидели красивую яблоню, остановились.

– А зачем Мила взяла с собой пистолет?

– Но ведь она же всегда ходит с пистолетом…

– Не всегда. Она ходит с ним только на работе, а в повседневной жизни она таскает маленькую дамскую сумочку, в которой лежит губнушка и подводка для глаз.

– Не знаю. Это нужно спросить у нее, – я замолчала и потупила взгляд. – Конечно, если она жива. – Я взяла Марата за руку и крепко ее сжала. – Помоги. Ты должен мне помочь. Мне больше не на кого надеяться.

– Все, чем я могу помочь, это выделить двух своих людей, да и то на пару дней.

– И все?

– И все. А что ты еще от меня хотела?

– Ничего. Я думала, что мы будем действовать вместе.

– Извини, но у меня уже не тот возраст, чтобы бегать по дачам и искать каких-то преступников. У меня своих дел по горло. Тем более это какая-то запутанная история. Даже не знаешь, с какого конца подойти. Вроде бы все понятно, а вроде бы ничего…

– Как ты думаешь, Мила жива? – Я прикусила губу с такой силой, что казалось, еще немного, и пойдет кровь.

– Думаю, нет. – Слова Марата прозвучали словно пощечина.

– Как это нет?

– Если в нее всадили две пули, как ты говоришь, думаю, ее уже давно нет в живых. Я сомневаюсь, чтобы убийца отвез ее в больницу.

– Ты хочешь сказать, что ее уже давно скинули в реку или закопали в какую-нибудь яму?!

– Я просто высказал свои предположения.

– Но нам необходимо ее найти!

– Боюсь, что вряд ли это получится. Мне кажется, что слишком поздно.

Неожиданно Марат встал из-за стола и поправил галстук. Я встала следом за ним и, словно ребенок, которого хотят оторвать от матери, схватила его за руку:

– Ты мне поможешь? Ты обещал, ты не можешь мне отказать.

– Я даю тебе двух своих людей на два дня. Только на два, не больше. Желаю удачи.

– И все?

– Все, – резко ответил Марат и вырвал свою руку.

Меня охватило отчаяние, по телу пробежала дрожь.

– Подожди, но ведь мы можем искать ее вместе, – лихорадочно, словно в бреду, заговорила я. – Ведь она тебя так любила… Она готова была отдать свою жизнь только за то, чтобы ты жил… Она…

– Все мои телохранители готовы отдать за меня жизнь в любой момент, – перебил меня Марат. – Я плачу им отличные деньги. Такая у них работа. Рискованная и денежная.

– Но ведь она мечтала выйти за тебя замуж!

– Я не женюсь на служанках.

Послышался звонок сотового телефона. Пока Марат говорил, я стояла ни жива ни мертва. Закончив разговор, он кинул несколько стодолларовых купюр на стол и посмотрел на меня сверху вниз:

– Я не могу дать тебе двух людей. Только одного. У меня изменились обстоятельства.

Он подозвал одного из охранников.

– Это Антон, – представил его Марат. – Хороший, спокойный парень. Правда, спокойный до поры до времени. Советую его не злить. Он в твоем распоряжении ровно два дня.

Оглядев шкафообразного Антона, вызывавшего ужас уже одними своими габаритами, я растерянно пожала плечами:

– А что я с ним буду делать?

– Делай что захочешь. Можешь отвезти его на дачу, а можешь хорошенько трахнуть.

Марат противно заржал и направился к выходу.

– Спасибо за помощь, – бросила я ему вслед и вновь посмотрела на Антона.

– И что мы будем делать эти два дня? – игриво поинтересовался мой новый знакомый.

– Понятное дело, не трахаться.

Пока я спускалась в бар, Антон старался не отставать от меня ни на шаг. Я заказала себе все тот же ирландский ликер, устроилась на крутящемся стуле и стала медленно потягивать напиток через тоненькую трубочку. Она была зеленого цвета и совсем не гармонировала с нежно-персиковым тоном интерьера бара. Я вспомнила реакцию Марата и представила себе, что было бы, попадись ему эта трубочка во второй раз. Несмотря на весь драматизм моего положения, я чуть не рассмеялась.

Антон сел рядом и огляделся по сторонам.

– А ты не хочешь выпить? – поинтересовалась я.

– Я не пью на работе.

– А сейчас ты тоже на работе?

– Я работаю каждый день. У меня почти нет выходных.

– Получается, что эти два дня ты тоже работаешь?

– Конечно.

– Значит, эти два дня твоей хозяйкой являюсь я…

Антон нахмурился и окинул меня недовольным взглядом.

– Я что-то не так сказала?

– Я не собака, и у меня нет хозяина. У меня есть человек, на которого я работаю. Это Марат Владимирович.

– Марат Владимирович сказал мне, что эти два дня ты будешь находиться в моем полном распоряжении.

– Что я должен делать?

– Сейчас подумаю… – Я отодвинула бокал и задумалась. – Я и сама не знаю, что ты должен делать, – растерянно сказала я. – У меня пропала подруга, и мне необходимо ее найти.

– Но ведь я же не детектив, а всего-навсего телохранитель. Я не сыщик, а охранник.

– Наверное, ты знавал мою подругу, ее звали Мила. Она работала на Марата.

– Я о ней слышал, но не видел. Я новенький, работаю всего неделю.

Во мне по-прежнему теплилась надежда, что Мила жива. Порой казалось, что та кошмарная ночь была сном, страшным и отвратительным. Я решила заехать к Миле домой. Мы быстро поймали такси и вскоре стояли у ее двери. Я нажала на звонок.

– Кто тут живет? – спросил Антон.

– Моя подруга. Я даже не знаю, как правильно – живет или жила.