Анекдоты о Ходже Насреддине

После слов ходжи судье показалось, что он нашел у противника слабую сторону и дело будет выиграно без хлопот. «Слышали вы? – обратился он к публике. – Этот человек сеет вареную пшеницу. Да разве вареная пшеница взойдет? Слыхали вы когда-нибудь такое?» – «А разве из жареных кур и вареных яиц может образоваться громадный птичий двор? – отвечал ходжа. – С правоверного мусульманина за две курицы и четыре яйца вы требуете двести акча! Стыдитесь!»

Так ходжа пристыдил судью. Судебное решение было отменено, а все присутствующие на суде были поражены искусством ходжи и воздали хвалу его уму.

Это все равно, что разогревать котел на свече

Как-то вечером в сильные зимние холода соседи сговорились содрать с ходжи Насреддина на угощенье и сказали: «Послушай, ходжа, ударим с тобой об заклад. Если ты выиграешь, мы зададим тебе великолепное угощенье, а если ты проиграешь, ты сделаешь нам хороший плов и халву «гази», ну а все прочее – на твое усмотрение». Ходжа говорит: «Ну-ну! Только по силам ли мне это?» – «Конечно, не по силам, – отвечал один из соседей. – Если было бы по силам, какой смысл спорить?» Ходжа, глаза которого загорелись от любопытства, заметил: «Ну, говори, что бы это могло быть такое, чего я не сумею сделать? Странно!» А сосед и говорит: «Сегодня ночью ты до утра будешь стоять на городской площади. Утром мы встретимся в мечети. Если ты сделаешь это – ты выиграл, и мы будем должны тебе угощенье. Но хорошенько подумай, ходжа: стоять как вкопанный на морозе, от которого трескается мрамор, на открытом ветру месте – это не всякий молодец выдержит. И при этом тебе нельзя куда-нибудь укрыться, чтобы только потом, под утро, появиться на площади, потому что дома такого-то и такого-то выходят на площадь, и мы до утра будем следить за тобой».

Но чем больше он расписывал все страхи, которые ожидали ходжу, тем больше волновался ходжа. «Оставь, понял я, – сказал он наконец. – Коли хочешь, пусть хоть целая армия наблюдает за мной. Раз я сказал, что выполню, значит – выполню, и конец».

«Вот герой! – заметил язвительно кто-то из присутствующих. – Да разве ты сможешь взяться за это? Ведь за площадью, где ты будешь стоять, тянется бесконечное кладбище. Сначала подумай-ка хорошенько, чтобы потом на нас не пенять. Попрощайся со своими домашними. Если за кем есть должок у тебя или куда-нибудь ты припрятал деньги – скажи сейчас об этом. А если ты кому должен или есть у тебя какое горе – взвали вот на этого человека: спина у него широкая, ему не в тягость».

Тогда ходжа сказал: «Вообще-то я в такие глупые споры не путаюсь, но вот сейчас согласен, вам назло. Я покажу, что ходжа Насреддин выкован из железа, и сердце у него твердое, как мрамор. Я выбился в люди из нужды. И частенько приходилось мне спать на морозе, и это было в дороге, в горах. А у нас, в городе – хвала Аллаху – волков нет, и разбойников тоже нет. А что касается «квартала молчальников», с ними я лучше всякого другого слажу. Я, может быть, тысячу раз спал на кладбище. Мне нет надобности прощаться, словно перед смертью, завещать кому-то что-то. Нет у меня никого, с кем мне было бы тяжело расставаться, нет и дел, отложенных на завтра. А что касается денег, то вы все знаете – они у меня не залеживаются. Из кармана быстро – в рот: есть – и нет!»

В общем, решили они, что ходжа проведет ночь, стоя на одном месте.

Утром ходжа, веселый и здоровый, улыбаясь, пришел к соседям. Они спросили у него, как же он провел время. «Кругом было все бело, – начал свой рассказ ходжа. – Только и слышно, как завывает буря, а деревья клонятся книзу и вот-вот повалятся на землю, а потом вдруг выпрямляются и ударяются друг о друга. Вдали же, но где – я никак не мог определить, – мерцал светильник». Только он произнес эти слова, вдруг один из них закричал: «Проиграл, проиграл! При нашем уговоре о тепле и слова не было, а ты, оказывается, вовсю грелся от того света. Уговор наш не выполнен, и ты, ходжа, должен нам угощенье».

Как ни старался ходжа спорить, бессовестные соседи запутали его и не давали ему говорить. В общем, ходжа поневоле должен был согласиться.

В условленный вечер пришли гости. Помолились, поговорили, было уже два часа после заката солнца, а о еде и не слышно. Наконец гости совсем уж потеряли терпение, и они сказали: «Послушай, ходжа, мы больше ждать не можем, давай хоть то, что готово». А ходжа: «Что вы! Разве так можно? Немного потерпите». Так раза два он сдерживал их, но когда было уже за три часа, гости стали буквально бросаться на бедного ходжу. Тогда он вышел, словно бы для того, чтобы принести еду. Гости прождали еще какое-то время и наконец говорят: «Этот негодяй сыграл с нами шутку. Давайте посмотрим, что он делает».

Заглянули они на кухню, а там не видно ни кушанья, ни ходжи. Они прошли на двор и видят: висит на дереве громадный котел, под ним ходжа поставил тускло мерцающий светильник, а сам насмешливо поглядывает на них. «Ходжа, да ведь ты уморил нас с голоду, – заголосили гости. – Это уже не шутка!» – «Я собственноручно варю вам еду, – отвечал им ходжа. – Чем я вам опять не угодил?» – «Ты подвесил котел чуть ли не к небу, а под ним поставил маленький светильник. Да разве от светильника, хотя бы это был факел, на таком расстоянии вода закипит?» – «Ну, уважаемые, коротка же ваша память, – сказал ходжа, – всего-то три дня назад вы говорили, что я, стоя на холоде, согрелся от света, видневшегося от меня на расстоянии парсанга[23]. По сравнению с этим можно сказать, что здесь горячее, чем в бане. По-вашему, светильник может согревать на расстоянии парсанга, так почему тот же светильник не может нагреть котел всего-то на расстоянии каких-нибудь трех аршин?»

Что сделал ходжа, чтобы попасть на свадьбу

Однажды поругался ходжа Насреддин с женой. Женщина выбежала из дому, а ходжа, сильно разгневанный, гнался за ней с огромной палкой в руках и громко кричал: «Довольно! Вот я отколочу тебя как следует и отомщу тебе за все тридцать лет, тогда ступай, жалуйся кому хочешь!» Жена жалобно причитала: «Правоверные! Ходжа опять спятил с ума! Спасите меня!»

Случилось так, что по соседству была свадьба. Там услышали крики и выскочили на улицу. Жену ходжи препроводили на женскую половину, а ходжу хозяева и гости стали совестить: «Ходжа! Что ты делаешь, оставь! Ведь у женщины ум короток, а мы все – люди умные. Ты же ученый человек. Если бы так поступили мы, ну тогда тебе нужно было бы нас вразумить. Разве тебе, всеми уважаемому человеку, прилично так поступать?» Словом, они как могли старались умерить его пыл. Тут подошел сам хозяин дома: «Нет худа без добра, – сказал он. – В свое время я не позвал тебя на свадьбу. «У нас соберется вся молодежь, – подумал я, – и тебе, пожалуй, будет скучно». Но вот как кстати вышло! Ходжа, милости просим к нам. Разберем, в чем тут дело, и все обойдется по-хорошему».

Такими речами он немного смягчил гнев ходжи. Так как наступило время еды, все уселись за стол. Ходжа начал рассказывать о ссоре, и все присутствовавшие надрывались от смеха. В это время подали пахлаву. Ходжа, с аппетитом поедая сладости, продолжал свой рассказ: «Да, счастье ее, шлюхи, что она кинулась сюда и ускользнула от меня. А если бы она еще раз попалась мне, я схватил бы ее за уши, и она закружилась бы у меня, вот как этот волчок!» С этими словами он повернул к себе противоположную сторону блюда и принялся уписывать. Гости же так и покатывались со смеху. «Ходжа, – говорили они, – ты хоть и сердит, но не перестаешь шутить».

Но вот все вкусные блюда были съедены, а кофе выпит. Ходжа, теперь уже веселый и благодушный, обратился к гостям: «Уважаемые! Наш сосед справлял свадьбу, а меня не пригласил. Так как я узнал, что он готовит вкусную еду, и между прочим пахлаву – усладу моей души, – мы с женой составили план: чтобы попасть на свадьбу, нарочно подстроили ссору. И я вам скажу, что вообще-то женушкой своей я доволен. Эй там, скажите моей жене, мы пойдем сейчас домой, а вы тут веселитесь себе».

Все гости были поражены той серьезностью, с которой ходжа вел эту игру и сумел попасть на свадьбу, на которую его не приглашали.

Как развлекался жестокий правитель во время объезда

Было так, что приехал в Акшехир жестокий правитель – на осмотр деревни, где расположились его солдаты. С неделю он ездил, а когда вернулся, пришел к нему на поклон ходжа Насреддин и спросил: «Ну, как вы развлекались вы?» – «Да, – отвечал правитель, – я очень хорошо провел время. Так случилось, что в понедельник в деревне был пожар, и я любовался великолепным зрелищем. Были даже жертвы: у одного, например, пропала теща, и он очень волновался. Во вторник бешеная собака покусала двух людей, тогда их жгли каленым железом, чтобы они не сошли с ума: они при этом ревели, как быки. В среду налетел сель, сорвал ряд домов, и по воде неслись вещи – всякий скарб. Самое интересное было, когда я увидел, как плывет люлька с ребенком, как будто это была лодочка. Коров, телят, даже верблюдов – всех унес сель. Так до самого вечера мы все и смотрели. В четверг же сорвался буйвол. Досталось же некоторым от него: у кого он выбил глаз, кому пробил живот, и жизнь того человека, говорят, находится в опасности. В пятницу на одного человека нашла черная меланхолия, и он зарезал своих детей. Я, конечно, рассердился и велел эту сволочь предать жестокой смерти. До позднего вечера я с ним возился. В субботу неожиданно завалился большой старый дом, погибли мужчины, женщины и малые дети. Их крики долго оглашали деревню. Я немедленно приказал разобрать обломки, но так как дом был глинобитный – поистине, вид у пострадавших был ужасный. Было бы лучше, если бы мы их не спасали. Так скончались они в стонах и муках. А в воскресенье на сливовом дереве повесилась женщина. Мы пошли посмотреть, а у нее, оказывается, осталась грудная девочка. В общем, вся неделя прошла у меня в развлечениях».

Когда ходжа слушал этот ужасный рассказ, то у него от страха тряслись поджилки, он чуть не падал в обморок и в волнении дрожащим голосом призывал Аллаха: «Слава тебе, Господи, что этот негодяй вернулся быстро! А если бы он остался еще с неделю, пожалуй, от его легкой руки скоро там не осталось бы камня на камне».

Ходжа проснулся и просит очки

Ночью ходжа Насреддин в волнении разбудил жену и говорит: «Ай, жена, подай мне поскорее, пока я не разгулялся, мои очки!» Жена дала ему очки и спросила, чего это ходжа так забеспокоился. «Мне снится красивый сон, – отвечал он, – но кое-чего я не могу разглядеть».

Тонкий счет жены ходжи

Прошло всего три месяца с тех пор, как ходжа женился, а жене пришло время рожать. Ходжа, растерянный, заметил: «Женщины, как все знают, рожают через девять месяцев. А это что ж такое?» – «Что это значит? – рассердилась жена ходжи. – Да разве девять месяцев не прошло? Сколько времени я замужем за тобой? Три месяца, не так ли? А с тех пор, как ты взял меня? Тоже прошло три месяца. Стало быть, шесть месяцев? Да три месяца носила я ребенка в своей утробе. Вот тебе и девять месяцев». Ходжа думал, думал и наконец сказал: «Ты права, жена, мне в голову не пришли эти тонкие расчеты. Уж ты извини меня».

«А ты бы про ходжу спросила»

Однажды ходжа, будучи софтой, отправился в какую-то деревню. Во время проповеди в мечети зашла речь об Иисусе – да будет над ним мир! Ходжа заметил, что он находится на четвертом небе. Когда он выходил из мечети, к нему подошла старушка и сказала: «В твоей проповеди, ходжа, меня очень заинтересовало одно место. Ты сказал, что Иисус – да будет над ним мир! – находится на четвертом небе. Но что же он там кушает и что пьет?» Тут ходжа рассердился не на шутку и закричал: «Ах ты, негодница! Вот уж месяц, как я в вашей деревне, и ты бы лучше спросила, что кушает и что пьет ваш бедный ходжа. А ты вздумала спрашивать меня о великом угоднике, залитом сиянием милостей на четвертом небе!»

Наивность ходжи

Однажды ходжа Насреддин насовал себе в карманы персиков и, встретив по дороге знакомого, сказал: «Если узнаешь, что у меня в кармане, то я дам тебе самый большой персик». – «У тебя там персики», – ответил тот. «И какой это прохвост тебе об этом рассказал?!» – удивился ходжа.

Ходжа едет на упрямом муле

Сел ходжа Насреддин на упрямого мула. Никак не мог повернуть его в ту сторону, куда ему нужно было ехать. «Ходжа, куда ты едешь?» – спросил кто-то. «Куда угодно моему мулу», – отвечал тот.

«Тогда я был бы набитый дурак»

Повез ходжа на мельницу пшеницу и стал там горстями перекладывать пшеницу из чужих мешков в свой. «Ты что делаешь?» – спросил у него мельник. «Я дурачок, и делаю, что взбредет мне в голову», – отвечал ходжа. «Если ты дурак, – продолжал мельник, – так отчего ты не делаешь наоборот: не пересыпаешь свою пшеницу в чужие мешки?» На это ходжа возразил: «Я же обыкновенный дурак, ну, а если бы делал, как ты говоришь, был бы набитый дурак».

Мать поручила ходже не отлучаться от дверей

Когда ходжа Насреддин был еще совсем юн, мать наказала ему: «Сынок, я пойду с соседками погулять на берегу озера. Смотри же, следи за дверьми, что выходят на улицу, и никуда не отлучайся!» Сел ходжа у порога дверей и стал есть курагу, которую дала ему мать. Вдруг приехал из деревни зять и, думая, что теща дома, говорит: «Послушай, мы до вечера пробудем у вас. Поди скажи матери!» Тогда ходжа сорвал с петель двери и, взвалив себе на спину, побежал на озеро. Увидела это мать и закричала: «Что же это такое?!» – «Ты же сама мне сказала, – отвечал ходжа, – чтобы я не отлучался от дверей. А зять объявил, что пробудет у нас до вечера, и велел передать это тебе. Что же мне оставалось делать, раз нужно было исполнить оба приказания?»

Ходжа, оседланный, катает на спине жену

Градоправитель Акшехира так сильно любил свою жену, что позволял ей беспрепятственно вмешиваться в государственные дела: смещать и назначать на должности и т. д. Наконец уставшие от прихотей женщины вельможи Акшехира обратились к ходже Насреддину и попросили хоть что-нибудь придумать. Ходжа побеседовал с градоправителем и, воспользовавшись своим красноречием, убедил его не поддаваться жене. Когда избалованная женщина уже не могла больше помыкать своим мужем, она стала доискиваться, откуда же это подул ветер. Узнав, что во всем виноват ходжа, она придумала план, как ему отомстить, и подговорила для этого жену ходжи.

У ходжи было правило всякий раз, как он возвращался из деревни, куда уезжал летом, отправляться в гости к градоправителю. Жена градоправителя, воспользовавшись случаем, устроила так, что ходжа привез в его дом и свою жену. Когда ходжа сидел с женой в комнате и шутил, жена начала кокетничать с ним и, очаровав мужа, сказала: «Послушай, там снаружи я видела у стены седло. Принеси его. Я хочу позабавиться». Будучи не в состоянии сопротивляться, ходжа тотчас принес седло. Жена положила ему на спину седло, продела уздечку и села на него верхом. Ходжа возил по комнате дорогого седока и при этом ревел, как осел. В это время жена правителя города показывала эту картину своему мужу через дверную скважину. И по мере того как ходжа, выкрикивая, подбрасывал ноги в обе стороны и бегал, градоправитель чуть было не лопнул от смеха.

Наконец он открыл двери и сказал: «Ох, ходжа, уморил ты меня! Что это все значит?!» «Вот и хорошо, что ты появился, – ничуть не смутившись, отвечал ходжа. – Ты собственными глазами видел, что со мною было. Я для того и давал тебе советы, чтобы не допустить тебя до такого унижения. А что касается меня… Мы – простые людишки. Бразды правления находятся не в наших руках, власть же наша распространяется только на гарем. Здесь мы все можем делать, и от этого никому нет вреда. Но если вы даете власть женам, то не удивляйтесь, что в землях ваших начинаются волнения».

Градоправитель, выслушав наставление, стал править осторожнее, жена же его осталась ни с чем.

Как жена, пропадавшая вечерами, кинув в колодец камень, напугала ходжу, а потом взвалила на него вину в распутстве

Вечерами жена оставляла ходжу Насреддина дома, а сама ходила по соседкам. И вот однажды соседи сказали ходже, что она завела знакомство с непристойными женщинами. В очередной раз вечером жена под разными предлогами вышла из дому. Вернувшись поздно, стала она стучать в дверь, но ходжа решил не открывать ей дверей. Как ни молила жена – ходжа оставался непреклонен. «Ну, коли так, – рассердилась женщина, – я брошусь в колодец и избавлюсь от тебя!» С этими словами она отошла от дверей, кинула в колодец громадный камень, а сама спряталась у стены.

Испугался тут ходжа и, раскаиваясь в том, что он сделал, подумал: «Ох, пойду-ка я вытащу ее. Она хоть и сумасшедшая баба, но все ж моя жена!» Но как только он открыл двери и вышел на улицу, жена проскочила в дом и плотно закрыла за собой двери. Поднявшись наверх, она начала смотреть вниз через окно, у которого раньше стоял муж. Ходжа сначала требовал, чтобы она открыла ему двери, но так как это не помогло, настала его очередь молить. А жена, между тем, кричала во все горло: «Мне это надоело, ей-богу! Так вот что ты делал! Говорил мне, что идешь к соседу, а сам… Кто тебя знает, с какой шлюхой завел ты шашни! Твоя законная жена ради тебя, негодяя такого, загубила свою молодость! Ах ты, седой распутник, и не стыдно тебе так безобразничать? Я прославлю тебя на весь белый свет, вот увидишь тогда, что будет! Я покажу тебе, как шляться по ночам!»

Ходжа даже удивился искусству, с каким жена взвалила на него свою вину. Стыдно было ему и толпы, собравшейся вокруг. «Ради бога, пусть кто знает, заступится за меня», – только и смог он сказать.

Как ходжа пробрался на свадьбу

Зная, что в одном доме играют свадьбу, ходжа взял бумажку и, положив ее в конверт, пришел и стал стучать в двери. «Чего тебе нужно?» – спросили у него. «Я принес письмо хозяину дома», – отвечал он. Слуга впустил его, ходжа подал хозяину бумагу, уселся за стол и принялся уплетать все, что было на столе. «Да ведь бумажка-то пустая!» – наконец заметил хозяин. «Ну, извините, – сказал ходжа, – нужно было спешить, оттого там ничего и не написано».

И мечтать-то ходже нельзя

Захотелось как-то ходже Насреддину супа. «Вот если бы был хороший суп, приправленный мятой, я бы его покушал», – мечтал он. Вдруг к нему постучались в дверь. Вошел сын соседки с миской в руке и попросил: «Ходжа, моя мать больна, дайте ей немного супу». Услышав это, ходжа заметил: «Ох, мои соседи уже пронюхали, о чем я мечтаю».

Ходжа вызывает на бой все решета

Как-то раз искал что-то ходжа в погребе, и тут с полки упало ему на голову решето с луком. От сильного удара у него помутилось в глазах, с досады он ударил ногой решето и случайно зашиб коленку. Тогда в гневе схватил он решето и ударил о землю, а решето отскочило от пола и поцарапало ему лоб. Побежал ходжа домой, схватил большой нож и закричал: «Ну все, выходите теперь все решета, сколько вас есть!»

Упрямый ходжа

Упрям был в детстве ходжа Насреддин, что ни скажет, бывало, ему отец, мальчик все делал по-своему. Наконец отец, желая добиться от него хоть какого-нибудь толку, стал говорить ему все наоборот. Однажды пришлось им на обратном пути с мельницы переходить через речку. В том месте был мост, но он был такой, что и осел не мог по нему пройти. «Сынок мой ученый, я перейду через мост, – говорит отец, – а ты смотри, не веди осла через брод». Насреддин, конечно, нарочно погнал осла к броду. В это время отец увидел, что мешок с мукой наклонился набок. «Мешок совсем не наклоняется в мою сторону, – закричал он сыну, – он не упадет в воду! Ну-ка посильнее подтолкни его!» А сын и сказал: «Отец! Я уже взрослый и до сих пор постоянно делал обратное тому, что ты говорил. Но на этот раз я хочу выполнить твой наказ точь-в-точь». И только он коснулся мешка, как тот свалился и упал в воду.

Тонкие расчеты ходжи

Решил ходжа Насреддин продать свою половину дома. «Теперь не время, зачем ты торопишься продавать?» – заметил его знакомый. «Не люблю я владеть чем-нибудь совместно, – отвечал ходжа. – Мне кое-как удалось уговорить своего совладельца. И пока он не раздумал, я хочу на деньги, вырученные от продажи своей части, купить его долю. Так не будет никого чужого в доме».

«Гора не идет ко мне – так я пойду к ней»

Как-то раз во время беседы стал ходжа Насреддин хвастаться своей святостью. «Откуда нам знать о твоей святости?» – возразил ему кто-то. «А вот только позову я какой-нибудь камень или дерево – и они придут ко мне», – отвечал ходжа. «Хорошо, – сказали слушатели, – позови вот тот дуб, что напротив». Три раза на особый лад произнес ходжа: «Приди ко мне, о ты, благословенный!» Но дерево, естественно, даже и листом не шелохнулось. Тогда ходжа, рассердившись, двинулся к дереву. «Да ведь ты хотел заставить дерево прийти к твоим ногам!» – сказали ходже. «Ну, – возразил ходжа, – мы люди не гордые. Если гора нейдет к абдалу[24], тогда абдал идет к горе».

«Когда твой муж выходил из дому, была ли у него на плечах голова?»

Пошел ходжа Насреддин с приятелем на охоту на волка. Увидели они громадного обросшего длинной шерстью волка и погнались за ним. Волк залез в логово, за ним, увлекшись погоней, полез и товарищ. Ходжа час прождал снаружи, и, когда увидел, что товарищ не двигается, потянул и вытащил его из логова. Правда, головы у того уже не было. Ходжа немного подумал, а потом побежал в город, в дом к товарищу. «Когда твой муж сегодня утром выходил из дому, – спросил он у жены товарища, – была ли у него на плечах голова?»

«Назовите младенца Скороходом!»

Случилось так, что одна женщина родила на третьем месяце брака. Собрались, конечно, по такому случаю соседки и стали обсуждать, какое же имя дать младенцу. Наконец они решили спросить совета у ходжи. «Назовите его Скороходом», – предложил ходжа. «Мы такого имени никогда не слышали», – заметили женщины. «А какое еще имя можно дать тому, – отвечал ходжа, – кто девятимесячный путь проделал в три месяца?»

Как ходжа отчитал кази и купца

Собрались как-то раз вместе кази, купец и ходжа. Вот, чтобы не молчать, кази начал разговор: «Есть пословица: „Кто говорит много – много и ошибается“. Что, ходжа, случалось тебе ошибаться во время проповеди?» Ходжа не задумываясь ответил: «Да, один раз, когда я читал стих из Корана, вместо того, чтобы сказать: „Оба кази – в огне“, у меня с языка сорвалось: „Кази в огне“. А другой раз я еще больше ошибся. Нужно было сказать: „Истинно, лгуны находятся в аду“, а я сказал: „Истинно, купцы…“» Так ходжа устыдил обоих. «Да, – заметил кази, – тебя не подденешь, ты если захочешь – бываешь таким умным, что хитрых людей огорошишь, а захочешь – так прикидываешься глупее быка». Тогда ходжа стал между ними и сказал: «Нет, уважаемый, ты преувеличиваешь, я и не такой клеветник, но, – и тут он кивнул в сторону купца, – и не такой уж бык, а так, промеж вас нахожусь».

Ходжа во время уразы у курдов

Как-то во время уразы ходжа был у курдов и исполнял обязанности имама. Разумеется, во время молитвы он стоял впереди всех. Однажды к нему явились дети курдского бея и стали просить его: «Ходжа, поверь, мы не хотим обижать тебя, но все-таки ты зашел слишком далеко. Не то чтобы раз, или два, или пять, а постоянно во время молитвы ты становишься впереди нашего отца. Ну, положим, нас ты ни во что не ставишь, и может быть, ты даже прав, но отец… Стоит ему только пальцем щелкнуть – и пять тысяч вооруженных с ног до головы всадников ждут его приказаний. Разве можно так грубо идти против такого храбреца? Ты не смотри, что он молчит, а ведь если он разгневается, никто не сумеет высвободить тебя из его рук». Ходжа хотел было объяснить им, что он – имам и что так требует шариат, но тут понял, что люди это малограмотные, и подумал, что лучше рассказать об этом самому бею, чтобы таким образом избавиться от нападок его сыновей.

Вечером во время ифтара[25], когда все пришли в хорошее настроение, ходжа улучил удобный момент и начал, обратившись к бею: «Эфенди! Молодые твои сыновья, оберегая твою честь, не знают требований шариата, не подлежащих порицанию…» Но только он это промолвил, как бей насупил брови. «Это что? – загремел он. – Опять вопрос об общей молитве?» Ходжа уже пожалел, что завел разговор, но был вынужден продолжать: «Да, эфенди! Но избави меня Аллах жаловаться, просто пришлось к слову». – «Ходжа, – отвечал бей, – мои сыновья – дураки. Но тебе я говорю, потому что ты мне нравишься».

Бедный ходжа, возложивший все упования на бея, уже решил дотянуть до конца рамазан и потом уехать, забрав все, что заработал. «Вы правы, – сказал он, – только всегда нужно смотреть не на начало, а на конец. Разве когда я заканчиваю молитву, я не поворачиваюсь лицом к тебе? Разве не оказываешься ты тогда передо мной и против меня? И разве не я оказываюсь самым задним, самым последним?» Бей призадумался, но вот взор его просветлел, и он, улыбнувшись, сказал: «Ходжа, ну ты же видишь, что мы – провинция, живем далеко от города, и нашему умишку трудно постичь все тонкости науки».

Ходжа не знает, кому предъявлять иск

Однажды ходжа наловил перепелов, ощипал их, зажарил и, закрыв кастрюлю крышкой, пошел звать гостей. Тем временем какой-то шутник, взяв жареных перепелов, положил вместо них живых. Собрались приятели ходжи. Ходжа поставил кастрюлю на стол, и только поднял торжественно крышку, перепела встрепенулись и улетели. Ходжа смотрел, разинув рот, а потом произнес: «Господи, предположим, ты вернул перепелам жизнь. Ну а мое масло, соль, перец, специи, дрова, деньги и труды мои, – кто мне это вернет?»

Как ходжа уличил жену в обмане

Купил ходжа Насреддин утром три ока[26] мяса, отнес его домой, а потом пошел по своим делам. А жена позвала приятельниц и устроила им великолепное угощенье. Когда ходжа вернулся, ему она подала плов из булгура – на воде. «Если у тебя не было, положим, времени, чтобы приготовить мясное блюдо, – сказал ходжа, – неужели ты не могла бросить в булгур несколько жирных кусков для придания вкуса?» – «Хотела, да тут вышла история, – отвечала жена. – Когда я была занята мясом, выскочила откуда-то твоя любимая полосатая кошка и сожрала все мясо. Я пришла, смотрю – она облизывается». Услышав это, ходжа побежал и принес весы, затем вытащил из-под мангала кошку и взвесил ее. Вышло ровно три ока. Тогда он сказал жене: «Ах ты бесстыжая! Если это – мясо, куда же делась кошка? А если кошка – то тогда где мясо?»

Что сказал ходжа своей безобразной жене

Случилось так, к несчастью для ходжи, что его обманули и подсунули ему безобразную невесту. Когда утром ходжа оделся и собирался выйти на улицу, его новая жена, жеманничая, сказала: «Эфенди, кому из твоих родственников могу я показаться?» Ходжа заметил: «Главное – не показывайся мне, а там – кому хочешь».

Как ходжа отомстил соседу, укравшему у него ягненка

Был у ходжи Насреддина красивый, резвый ягненок. Ходжа очень его любил, кормил его вовсю, и ягненок растолстел так, что, в конце концов, не смог двигаться. Между тем, от жадности у соседей ходжи текли слюнки, и они все приставали к нему: «Ходжа, давай зарежем этого ягненка и закатим пир!» – «Ребятушки, – отвечал им ходжа, – не трогайте его. Это – моя утеха. Не завидуйте мне! Поверьте, мне тяжело слышать ваши речи!» Соседи убедились, что ходжа добровольно не расстанется с ягненком. И вот однажды сосед, живший с ним рядом, накинулся, словно волк, на ягненка и унес его. Потом компания соседей ходжи съела ягненка, конечно, без ведома хозяина. Но ходжа все-таки узнал, кто украл ягненка и как они сожрали его, но виду не показал.

Прошло немало времени, целых два года, и удалось как-то ходже Насреддину поймать ангорскую козу, принадлежавшую тому человеку, который и украл у него ягненка. Ходжа, не долго думая, зарезал ее и съел. Сосед тот был человек очень скупой и до самой зимы всюду твердил: «Ох и жирна же была моя козочка! Уж и толста была моя козочка! Вот такого роста, а шерсть вот какая длинная!» Он так ее хвалил, что те, кто не видел той козы, думали, что это было какое-то особенное животное. Словом, они принимали речи его за чистую монету, и ходже в конце концов стало невмоготу слушать все это.

Вот раз вечером собрались все в доме ходжи, и сосед опять завел разговор про козу: «Ростом-то она была с верблюда, а шерсти у нее было шесть ока! Она была бела как снег, а шерсть мягче шелка!» – причитал он, хотя все знали, что его коза была черного цвета. Ходжа потерял уже всякое терпение и, обращаясь к сыну, сказал: «Больше не могу, пойду-ка я и принесу из погреба шкуру его козы, тогда видно будет, черная она или белая, размером она с кошку или со слона. Может, он наконец устыдится, а мы избавимся от его вздорных сказок».

Как ходжа искал для градоправителя собаку

Однажды градоправитель сказал ходже: «Эфенди, ты ведь охотник, и видишься с охотниками, подыщи для меня борзую собаку с ушами, как у зайца, с ногами, как у козочки, тонкую, как муравей». Ходжа привязал на шею овчарки, огромной, величиной с осла, веревку и привел к градоправителю. «Это что такое?» – удивился градоправитель. «Разве ты не приказал мне найти для тебя охотничью собаку?» – спросил ходжа. «Да, – отвечал градоправитель, – но я просил у тебя борзую, тонкую, как горная коза, легкую, как заяц». – «Не беспокойся, – заметил ходжа, – она поживет у тебя во дворце и скоро будет такой, какая тебе надобна».

И ходжа – двуличный кази

Было время, когда исполнял ходжа Насреддин обязанности кази, и пришел однажды к нему человек и говорит: «В поле паслись коровы, и пестрая корова – должно быть, ваша, эфенди, – боднула в живот нашу корову и убила ее. Что за это полагается?» – «Здесь хозяин ни при чем, – отвечал ходжа. – К животному нельзя предъявлять иск о пролитой крови». Тогда человек заметил: «Ах, я ведь ошибся, все было совсем наоборот – не ваша корова боднула нашу, а наша убила вашу». – «Ну, тогда вопрос усложняется, – заметил ходжа. – Достань-ка поскорее с полки вот ту книгу в черном переплете!»

Ходжа и хмурая жена

Пришел как-то раз ходжа Насреддин домой усталый. Голова у него не работала, душа жаждала радости, но дома он увидел жену, по обыкновению нахмуренную. «Ну, моя хмурая женушка, что случилось? – спросил ходжа. – Для тебя до вечера я работаю, а в награду ты вот как встречаешь меня!» – «Чудак ты, право! – отвечала жена. – На то есть причины. У моей знакомой умер ребенок, я ходила ее утешать и только что вернулась. Понял теперь, в чем дело?» – «Понял. Но ты и со свадьбы возвращаешься такой же», – возразил ходжа.

Ходжа и ненасытный гость

Зашел как-то в гости к ходже его приятель. Ходжа напоил его, накормил; до четырех часов (после заката солнца) они разговаривали. Когда нужно было ложиться спать, гость сказал: «Ах-ах, у нас, где я родился, когда ложатся спать, все кушают виноград!» В общем, он намекал, что нужно бы дать ему закусить. Тогда ходжа заметил: «А у нас-то не так, у нас виноград прячут и едят его только осенью». Пошутив, ходжа уложил гостя спать и, пожелав ему спокойной ночи, поскорее его оставил.

Поймет ли имам?

Однажды попал ходжа Насреддин в гости к деревенскому имаму. «Чего ты хочешь, – спросил его хозяин дома, – спать или пить?» Заметив, что о еде имам не сказал ни слова, ходжа ответил: «Уважаемый, прежде чем попасть сюда, я выспался у источника».

«Кто старше: ты или твой брат?»

Когда ходжа был еще мальчиком, кто-то из взрослых спросил у него: «Кто старше: ты или твой брат?» На это ходжа отвечал: «В прошлом году наша мать говорила, что брат старше меня на год. Стало быть, теперь мы одногодки».

Ходжа осматривает столовую скупца

Один из приятелей ходжи Насреддина построил дом, зазвал его к себе, с утра до вечера водил его всюду и без конца говорил о доме. Правда, о еде тот человек и не заикался, и в итоге от голода у ходжи засосало под ложечкой, а в глазах потемнело. Между тем хозяин дома снова начал свое: «Мы быстро прошли столовую и не обратили внимания на общий вид, на все уголочки, а ведь я очень старательно ее отделал». Так говоря, он опять повел его в дом. Тут ходжа остановился, внимательно все осмотрел и стал измерять ширину и длину комнаты, и проводить у себя в записной книжечке какие-то черточки. Хозяин, естественно, спросил, что он делает, а ходжа отвечал, что заносит в тетрадь план комнаты. «Вот видать, тебе понравилось, – заметил хозяин. – Теперь, я думаю, ты и у себя переделаешь столовую». – «Конечно, мне очень понравилось, – отвечал ходжа, – устроено экономно. Ведь что разоряет человека? Еда. А вот у тебя столовая так устроена, что обеда в ней и в помине нет».

Ходжа отказывается исполнить требование крестьян

По какому-то случаю крестьяне пожаловались кази на ходжу Насреддина. И вот стоит ходжа перед кази, а тот и говорит ему: «Крестьяне не хотят тебя, уходи-ка ты куда-нибудь». – «Нет, – отвечал ходжа, – все не так. Это я не хочу крестьян, и потому пусть они убираются куда хотят, хоть в ад. Их много, и везде, куда они ни пойдут, они могут построить новую деревню. А куда же мне, в моем возрасте, бросать поле, виноградник и устраиваться на новом месте?»

«Когда разобьет кувшин, поздно уже будет наказывать»

Дал как-то ходжа Насреддин своей дочери кувшин для воды, закатил ей при этом две хорошие оплеухи и сказал: «Смотри, не разбей кувшина!» У бедняжки от боли и обиды по щекам покатились слезы. Увидели это люди и спрашивают ходжу: «Что же это ты ни за что ни про что бьешь своего же ребенка?» – «Пока она не разбила кувшин, – отвечал ходжа, – нужно показать ей всю серьезность наказания, которое ее ожидает. Пусть будет осторожна, ведь если она разобьет кувшин, поздно уже будет наказывать».

Как ходжа продавал спекулянту нитки

Понес ходжа Насреддин на базар нитки, которые выпряла его жена. Там накинулись на него торговцы, желая разными хитростями и уловками купить у него нитки задешево. Тут ходжа подумал: «Ну вот что, отплачу-ка я вам, спекулянтам, вашей же монетой». Поднял он в луже громадную голову верблюда и отнес домой, а потом намотал на нее нитки: вышел большой-пребольшой моток. Тогда ходжа снова пошел на базар и показал нитки торговцам. Снова один из них назвал за нитки смешную цену. «Если отбросить «тару», – подумал ходжа, – как раз выйдет настоящая цена». «Ладно, отсчитывай денежки», – сказал он торговцу. Но тут купца взяло сомнение, как это ходжа большой моток продает за такую ничтожную цену. «Послушай, эти нитки смотаны у тебя дома? – спросил он у ходжи. – Это твои нитки или чужие? Смотри, нет ли там чего внутри?» На это ходжа совершенно серьезно отвечал: «Там голова верблюда». И торговец, решивший, что ходжа шутит, успокоился и отсчитал деньги, а ходжа купил на них все, что было ему нужно.

В лавке у себя купец начал разматывать клубок и, увидев голову верблюда, пошел к ходже. «Ну разве годится так делать? – сказал он ему. – Ты меня обманул». Ходжа, смеясь, отвечал: «Урок, который я тебе дал, принесет тебе в тысячу раз большую пользу, чем те несколько пиастров, которые ты хотел хитростью у меня выманить. Во-первых, те нитки, которые сделала моя бедная жена, испортив себе глаза, и которые я по нужде продавал, тебе дадут прибыль большую, чем следует по закону, – ведь я знаю рыночные цены. А во-вторых, если ты помнишь, то я ведь сказал тебе правду: «Там голова верблюда», – сказал я тебе, а ты и купил. Но если бы я поступил иначе, если бы требовал настоящую цену – мое добро осталось бы у меня, и я не мог бы купить, что мне надо. А отдай я тебе нитки задешево – остался бы в дураках и ушел бы от тебя несолоно хлебавши. Люди ученые и благочестивые не пускаются на хитрости и только в случае крайней необходимости прибегают к таким мерам, как я. Если за мое добро ты не выручишь тех денег, которые дал, я-то, что бы там ни было, не сгину ведь с лица земли и всегда готов уплатить тебе долг, загладить свою хитрость».

«Тебе за этот золотой придется еще доплатить