1164 г. Пришли свеи под Ладогу, и пожгли ладожане хоромы свои, а сами затворились в городе с посадником своим Нежатою, послав за князем и новгородцами.
Враги же приступили под город в день субботний, но неуспешно, получив большой урон; и отступили к реке Вороной.
В 5-й же день после того, в четверг, в 5 часов дня, пришел князь с новгородцами и с посадником Захарьей; и победили с Божьей помощью, одних посекли, а других взяли в плен: пришли они в 55 шнеках, и захватили 43 шнека, спаслось их мало, и те израненные.
Пришла емь воевать в Ладожское озеро в лодках; и пришла весть в Новгород на Спасов день.
Новгородцы же, севши в насады, выехали в Ладогу с князем Ярославом. Владислав же, посадник ладожский, с ладожанами, не дождавшись новгородцев, погнался в лодьях за ними вслед, где они воевали, и настиг их и бился с ними.
Настала ночь – и отступил к островцу, а емь осталась на берегу с полоном, взятым около озера в исадах (местах высадки. –
Новгородцы же, выйдя в Неву, сотворили вече и хотели убить посадника Судимира, и укрыл его князь в насаде у себя. И оттуда вернулись в Новгород, не дождавшись ладожан.
А оставшиеся тут ижеряне, повстречав бегущих, перебили их во множестве, а остаток разбежался, куда глаза глядели. А на тех напала корела, находя их в лесах ли, на Неве ли, в полях ли, и выловив их, перебила.
Всего же пришло их 2000 или больше, Бог весть, и все стали мертвы, хотя и бежало немного их в свою землю, но все тут пали.
Александр Невский, 1240 год
Новгородская летопись, Повесть о жизни и о храбрости благоверного и великого князя Александра
В лето 1240. Придоша свеи в силе великой, и мурмане, и сумь, и емь в кораблях много зело; свеи с князем и с пискупами (епископами. –
Новгородцев же пало: Костянтин Луготинич, Гюрята Пинещинич, Намест, Дрочило Нездылов сын кожевника, а всего 20 мужей с ладожанами. Князь же Олександр с новгородцами и с ладожанами вернулся в здравии, храним Богом и святою Софиею и молитвами всех святых.
И был некий муж, старейшина земли Ижорской, по имени Пелгусий. Поручен же был ему морской дозор. Восприял же святое крещение и жил среди рода своего, который оставался в язычестве. Наречено же было имя ему в святом крещении Филипп. И жил он богоугодно, соблюдая пост в среду и пятницу. Поэтому и удостоил его Бог увидеть необыкновенное видение в тот день. Расскажем об этом вкратце.
Разведав о силе войска [неприятеля], он пошел навстречу князю Александру, чтобы рассказать князю о станах их и об укреплениях. Когда стоял Пелгусий на берегу моря и стерег оба пути, он не спал всю ночь. Когда же начало всходить солнце, он услышал на море страшный шум и увидел ладью, плывущую по морю, а посредине ладьи – святых мучеников Бориса и Глеба, стоящих в одеждах багряных и держащих руки на плечах друг друга. А гребцы сидели, словно окутаны облаком. И сказал Борис: «Брат Глеб, вели грести, да поможем сроднику своему Александру». Увидев такое видение и услышав слова мученика, стоял Пелгусий потрясенный, пока ладья не скрылась с глаз его.
Вскоре после этого приехал князь Александр. Пелгусий же взглянул радостно на князя Александра и поведал ему одному о видении. Князь же ему сказал: «Об этом не рассказывай никому...»
Проявили себя здесь шесть храбрых, как он, мужей из полка Александра. Первый – по имени Гаврило Олексич. Он напал на шнек и, увидев королевича, влекомого под руки, въехал до самого корабля по сходням, по которым бежали с королевичем; преследуемые им схватили Гаврилу Олексича и сбросили его со сходен вместе с конем. Но по Божьей милости он вышел из воды невредим, и снова напал на них, и бился с самим воеводою посреди их войска.
Второй, по имени Сбыслав Якунович, новгородец. Этот много раз нападал на войско их и бился одним топором, не имея страха в душе своей; и пали многие от руки его, и дивились силе и храбрости его.
Третий – Яков, родом полочанин, был ловчим у князя. Этот напал на полк с мечом, и похвалил его князь.
Четвертый – новгородец, по имени Меша. Этот пеший с дружиною своею напал на корабли и потопил три корабля.
Пятый – из младшей дружины, по имени Сава. Этот ворвался в большой королевский златоверхий шатер и подсек столб шатерный. Полки Александровы, видевши падение шатра, возрадовались.
Шестой – из слуг Александра, по имени Ратмир. Этот бился пешим, и обступили его враги многие. Он же от многих ран пал и так скончался. <...>
Было же в то время чудо дивное... на другом берегу реки Ижоры, где полки Александра не могли пройти, нашли многое множество врагов, перебитых ангелом Божиим. Оставшиеся бежали, а трупы погибших своих набросали в корабли и потопили в море.
Пришли свеи и емь, и сумь и Дидман (рыцарь Дитрих фон Кивель. –
Тогда князя не было в Новгороде, и послали новгородцы за ним, а сами разослали по волости вестников, собирая полки.
Те же, окаянные, услышав про то, побежали за море.
В тот же год, зимой, пошел князь Александр на Копорье, и пошел на емь, и был зол путь, и не было видно ни дня, ни ночи, и многим шествующим была пагуба, но соблюл Бог новгородцев.
И придя на землю Емскую, [он] иных избил, а других пленил силою честного креста и святой Софии, и вернулись новгородцы с князем Александром все здоровы.
Падение Ландскруны, 1301 год
Новгородская летопись, Хроника Эрика
Того же лета пришли из заморья свеи в силе великой в Неву, привели из своей земли мастеров, из великого Рима от папы мастеров привели нарочно, поставили город над Невою, на устье Охты-реки, и утвердили твердыню несказанную, поставили в ней камнеметы, и похвалялись окаянные, нарекли ее Венец земли: ибо с ними был наместник короля именем Маскалк (это не имя, а титул. –
В лето следующее пришел князь великий Андрей с полками низовскими, и подступил с новгородцами к городу тому, и приступил к городу, месяца мая 18, на память святого Патрикия, в пяток перед Сошествием Святого Духа, и потягались крепко; силою святой Софьи и помощью святой Бориса и Глеба твердыня та пала за высокоумье их; зане всуе труд их без Божия повеления: град взят был, свеев избили и иссекли, а иных связали и повели из города, а град запалили и разграбили.
А упокой, Господи, в царствии своем души тех, иже у города того головы свои сложили за святую Софью.
Описание Ижорской земли
Петр Петрей
Крепость Ивангород лежит на реке Нарове, чрезвычайно сильна и разделена на три части. Она получила название от великого князя по имени Иван. Река Нарова, на которой она построена, вытекает из озера Пейпуса, в которое впадают две другие реки, Псков и Великая; из этого же озера вытекает и река Нарова, так что из городов Пскова и Дерпта можно бы было плавать на судах Пейпусом и Нарвой в Балтийское море, если бы не мешали тому какие-то утесы и кустарники, находящиеся в полумиле от крепости. В старину эта река была естественной границей между княжеством Новгородским и Ливонией. Эту крепость и много других таких же, например Ямы, Гдов, Копорье и Нотебург, в 1612 году сильно обстреливал, завоевал и со славой привел под власть шведской короны храбрый витязь, граф Яков Де ла Гарди; оттого и теперь еще славный король шведский по справедливости употребляет в своем титуле название Ивангорода.
Ямы, небольшой город, лежит в 3 милях от Нарвы, на реке Яме, впадающей, при устье реки Наровы, в Балтийское море.
Гдов, в 9 милях оттуда, довольно крепкий город, имеет очень плодоносную почву и изобилует рыбой.
Копорье, в 15 милях от Нарвы, сильная каменная крепость, имеет прекрасные, плодородные поля и называется Ингерманландией.
Нотебург очень сильная крепость, лежащая на островке, окруженном быстрыми реками, не скоро замерзающими зимою: они вытекают из Ладожского озера, под крепостью сливаются вместе и составляют реку, называемую Нева, которая в 10 милях оттуда впадает в Балтийское море; не считаем множества других рек и речек, вливающихся в нее еще до впадения ее в большой залив. В полутора милях от своего устья река Нева разделяется на три рукава, и все они впадают в большое море. Эта крепость выстроена с семью крепкими площадками: между каждой идет стена в десять аршин толщины. На каждой площадке поставлена башня. Изнутри на стене бастион в 3 аршина толщины, наполненный песком, глиною и землею, так что нельзя пробить его ядрами, каких больших пушек ни навези туда. Потому что ни с какой стороны нельзя поставить укреплений ближе как на четыре ружейных выстрела, по причине быстрой реки, протекающей мимо крепости. Если бы захотели стать на реке на судах и галерах и лезть на стену, осажденным не нужно ни пороху, ни ядер для обороны и изгнания неприятеля: нужны только камни, бревна, копья и секиры. Если уж необходимо овладеть этой крепостью, то это можно сделать только голодом или с помощью болезни, когда защищают эту крепость храбрые и неустрашимые люди, а не пугливые и малодушные бабы. Когда шведы осаждали Нотебург, московитян сначала было в нем 3000: каждый день они делали вылазки и сражались со шведами на галерах и лодках; когда же дороги и проходы были затруднены и захвачены, а реки заняты войском, так что осажденным нельзя стало выходить из ворот, все они в крепости занемогли, умирали от скорбута и голода, и в живых осталось не больше 30 человек, оттого и должны были уступить и сдать крепость фельдмаршалу Эберту Горну из Канкаса, посланному от полководца – это было в 1612 году, 12 мая: отрада моя такие солдаты, которые могут отважиться на что-нибудь для своего государя.
Внутренняя крепость тоже с тремя площадками, такой же постройки, как и внешняя, и с довольно глубоким рвом. Некоторые думают, что первый выстроил этот город шведский король Магнус Ладулаус с крепостью Ладогой, в 14 милях от города на берегу Волхова, впадающего в Ладожское озеро, от которого крепость получила и свое имя. Но, по моему мнению, этот король построил только Нотебург для убежища своих солдат от беспрестанных нападений русских, а эти последние могли укрываться в Ладоге от напора шведов, когда между ними была война и король Магнус сильно теснил их. Таким образом, эта крепость и озеро Ладожское названы так потому, что Магнус Ладулаус часто бил, прогонял и истреблял русских на этом озере, с их судами, галерами и лодками.
В крепости Нотебург построены две церкви, одна каменная, другая деревянная, и несколько сотен черных изб, в которых живут солдаты. Потому что пока русские владели крепостью, они не впускали в нее ни одного иноземца, даже и никого из своего народа, без всякой надобности, кроме одного наместника и войска, туда назначенного.
В 16 милях оттуда к югу лежит большой остров, по имени Ретузари, на котором живет до 30 человек крестьян: половина его принадлежит Финляндии, другая Ингерманландии, так как река Сестребек, впадающая в Балтийское море, отделяет Выборгскую область от Эйрене и Нотебурга.
Крепость Кексгольм построена из камня и лежит посредине довольно широкой реки Корелы; вокруг крепости большие бастионы. Эта область и княжество получили свое название от реки и называются Карелией. Страна изобильна хлебом, скотом, воском и разной дворовой и дикой птицей. Корела течет очень быстро и сильно и весьма редко замерзает зимою. В ней чрезвычайно много ловится рыбы, особливо семги. Оттого у великого князя там свои рыбаки, которые все ловят и солят семгу для употребления двора, потому что нигде во всей стране не ловится такой прекрасной и вкусной семги. Эта крепость находится в 16 милях от Выборга, в 16 – от Нотебурга, в 30 – от Ладоги, в 50 – от Новгорода. Из многих городов можно ездить туда водою на лодках. И эту крепость взял вооруженной рукой граф Де ла Гарди в 1611 году и покорил шведской короне.
Между областью Кексгольмом и Нотебургом лежит еще другая область, называемая Водская пятина, она простирается к северо-востоку до Колы и Соловков и принадлежит к Новгородскому княжеству, а жители ее платят дань, смотря по их бедности или зажиточности. Земля у них изобилует хлебом, плодами, скотом, домашней и дикой птицей и дикими зверями. Но летом никак нельзя ездить туда по причине множества рек, озер, мхов и болот. Кто хочет отправиться туда за какой-нибудь надобностью, должен ехать зимою, когда замерзнут глубокие болота и большие озера.
Северная война: взятие Нотебурга, 1702 год
Алексей Макаров
В 27 день поутру около 7 часов пришло все войско наше под Нотебург (или Орешек) и стало в лагерь на мысу от города ниже по реке Неве верстах в двух и уставило обоз свой.
Того же дня в городе на башне после обеда, когда уже подлинно узнали об осаде, поставили королевское знамя в знак осады своей и желая помощи от своих.
В 28 день по вышеписанному знаку пришли 3 шкуты из Корелы к городу с запасом и с людьми, а с нашей стороны продолжали апроши делать.
В 29 день и в 30 день две батареи да два кетеля на пушки и мортиры сделаны. При работе этой убит только 1 рядовой солдат. Того же числа с 50 судов с Ладожского озера с полмили сухим путем чрез лес волочены в Неву реку, и той же ночью 12 мортир да 31 пушка на батареи и кетели поставлены.
В 1 день октября около 4 часов поутру 1000 человек Преображенского и Семеновского полков в суда посажены и на другую сторону Невы посланы, где неприятельский шанц был, дабы оный взять и приход неприятеля занять, которое учинилось без потеряния единого человека, понеже неприятели, дав один залп из шанца, тотчас побежали.
Того же дня на той стороне под Нотебургом пост заняли с траншементом, и 3 полка там определены.
Того же дня послано письмо от нашего фельдмаршала к коменданту той крепости с трубачом, хочет ли он ту крепость на способный договор сдать, потому что у него со всех сторон путь сикурсу [помощи] отнят.
На сие письмо последовало изустное учтивое соответствование к фельдмаршалу от коменданта, в том состоящее, что он благодарит за милостивое объявление сей жестокой осады, почему желает 4 дня срока, дабы ему в Нарву к вышнему своему командиру генералу Горну послать о сем с ведомостью, и уведать о том его намерение, на что ему ответствовано пушечною стрельбою и бомбами со всех наших батарей и кетелей залпом; которые около 4 часов после полудня начаты и продолжены вплоть до приступа.
Во 2 день октября около 10 часов поутру неприятельская партия, состоящая из 400 человек пехоты да из драгунской роты с четырьмя полевыми пушками, явилась на той стороне Невы реки у пильной мельницы, недалеко от взятого шанца, у которого стоял наш караул в 100 человек, на которых неприятели жестоко напали.
Услышав эту стрельбу, наши тотчас добрую партию послали, которые (хотя тогда еще не гораздо искусны были в воинском деле) неприятеля ретироваться принудили и за ним следовали, который хотя и с добрым порядком ретираду имел, однако ж 3 пушки нашим покинуть принужден, також одного капрала и 7 рядовых в полон взяли.
С нашей стороны 10 человек убито и несколько ранено. С неприятельской стороны убито 64 человека (как о том по взятии [крепости] от самого командира той партии уведались).
Сею партией с неприятельской стороны командировал майор Лион; с нашей же стороны командовал Кенигсек, полковник и посланник польский. <...>
В 3 день ничего знатного не учинено, кроме того, что барабанщик из крепости – с письмом от комендантши и от имени всех офицерских жен, в той крепости обретающихся, – был прислан к фельдмаршалу, моля его о позволении, дабы они могли быть выпущены из крепости из-за великого беспокойства от огня и дыма и бедственного состояния, в котором они обретаются.
И на то им учинен ответ от капитана бомбардирской компании Преображенского полка (капитаном бомбардирским был сам Его Величество. –
Но сей комплимент знатно осадным людям показался досаден, потому что по возвращении барабанщика тотчас великою стрельбою во весь день по той батарее из пушек докучали паче иных дней, однако ж урона в людях не учинили.
В 4 день октября взята неприятельская конная партия; а в тот же вечер около 8 часов вышеименованным капитаном бомбардирским на острове, который [находился] меж крепостью и нашими апрошами, пост занят и по учиненном занятии 300 человеками осажен в силу близости к городу.
В 5 день некоторые охотники под командой полковника Гордона хотели было взять неприятельские шкуты и суда, стоящие под крепостью; но понеже сии суда [были] на берег взволочены и цепями прикреплены, того ради не могли они сего своего намерения исполнить за великим огнем из крепости, но принуждены довольствоваться добычей, которую они в тех судах получили, а именно: ветчиной, маслом, крупой и сухарями, и те суда разрубили и приом 15 человек наших побито. <...>
В 6 день был великий пожар в крепости, который учинился от нашего каркаса.
В 7 день велено собирать охотников к приступу, коих большое число записалось.
В 9 день розданы лестницы для приступа, понеже хотя бреши в 2 башнях и куртине учинены, однако ж из-за великой высоты стен зело крут всход был, а более стрелять было невозможно, понеже у пушек запалы зело разгорелись, и всякому офицеру назначено место к приступу и отданы принадлежащие суда.
Того же дня сделан и летучий мост через Неву.
В 11 день октября в воскресенье рано около 2 часов учинился великий пожар в крепости. <...>
Против 11 числа пошли на приступ. И потом наши охотники к приступу, которые со своими судами с полмили на озере стояли, указ получили к нападению чрез три выстрела из 5 мортир залпом и около половины четвертого часа утра учинили начало приступа со всех сторон к крепости, который приступ тем охотникам не гораздо удался; того ради посланы подполковник Семеновского полка князь Голицын, а потом Преображенского полка майор Карпов (который вскоре жестоко картечью ранен сквозь ребра и руку) с командированными. <...>
И так сей приступ продолжен был в непрестанном огне 13 часов, а именно от получетвертого часа утра до полупятого часа после полудня, однако ж на брешь ради крутости и малого места земли около города и сильного сопротивления неприятельского за краткостью наших приступных лестниц (которых в иных местах более полутора саженей не хватало) взойти и овладеть не могли. <...>
А неприятели с одной стороны строение, которым было наши защитились, каркасами зажгли и непрестанно дробью по нашим из пушек стреляли, тако ж бомбы непрестанно зажигая, со стен катали, отчего великий и несносный вред нам учинился, в силу чего был послан указ об отступлении, но оный посланец не смог из-за тесноты пройти к командиру; а командующий подполковник князь Голицын суда велел порожние отпустить, понеже некоторые люди стали от той неприятельской стрельбы бежать... И когда сие замешкалось, тогда бомбардир поручик Меншиков суда сбирать начал и еще несколько человек к берегу привел для переезда на помощь нашим. <...>