Лавка старинных диковин (сборник)

Дон Кихот помотал головой, словно пытался стряхнуть наваждение. Сделал осторожный шаг вперед, потом второй. И вдруг резко прыгнул, как мальчишка через скакалку, к Директору и махнул мечом. Будь у того голова, клинок обрушился бы на нее. Робот-Директор выбросил одну из своих конечностей, метко попал Кихоту в живот, отшвырнул.

– Хитри! – верещал Рэнди. – Тебе не одолеть силу силой.

– Рубите ему провода! – вторил крысе Лоран.

Шатаясь, Кихот снова устремился в атаку. Сделал несколько финтов и попытался рассечь кабель возле разъема. Директор ловко парировал удар и перешел в контрнаступление. Дон Кихот пятился под его натиском. Вот он споткнулся и не удержался на ногах…

Робот-Директор, ликуя, ринулся вперед.

Но рыцарь моментально вскочил, отразил удар и сделал выпад. Меч угодил по одному из подведенных к Директору шлангов, из пробоины вырвался пар вперемешку с искрами. Но тут могучий противник обрушился на Кихота с неимоверной силой, и под оглушительный лязг металла рыцарь был повержен.

Распростертый на полу, он ткнул мечом и ухитрился окончательно перебить надрубленный шланг. Еще больше пара и искр! Две руки Директора потянулись к Кихоту, но лишь бессильно звякнули о его бока. Великан зашатался как пьяный, однако миг спустя утвердился на ногах и повернулся к рыцарю; все его лампочки зловеще полыхали красным.

– Фишку выдерни! – прокричал Рэнди. – Из розетки в стене!

Кихот с трудом приподнялся на руке. Лоран понял, о чем говорит крыса, – к вмурованному в стену электрощиту тянулось множество проводов.

От этого щита, несомненно, питался Директор. Но какую из фишек следует дергать?

Дон Кихот пытался встать на колени. Мощным пинком Директор снова повалил его. И занес исполинскую стальную стопу, чтобы обрушить ее на голову рыцаря и раздавить мозг.

– Лоран! – позвал Кихот. – Выдерните фишку!

– Какую именно? – в отчаянии крикнул оруженосец.

В щите было не меньше двадцати черных разъемов.

И вдруг один из них засветился!

– Вот она! – пискнул Рэнди. – Нам подает сигнал Энергия! Выходит, не так уж и дорог ей нейтралитет!

Лоран двинулся было к щиту, но электрический разряд из конечности Директора отбросил его.

– Не могу!

– Я смогу! – пообещал Рэнди. – Бросай меня в щит!

Лоран покачал головой:

– На такое способен только Кихот.

– Ты же ученик Кихота! Бросай!

Оруженосец схватил механического грызуна, прикинул его вес на ладони, как это недавно делал рыцарь, и изо всех сил запустил в электрощит.

– Почти в яблочко! – пискнул Рэнди, схватившись за провод передними лапками и крутанувшись вокруг него.

Крысоробот обвил конечностями фишку, дернул раз, другой, третий… Фонтан искр, мощный сполох – и фишка вылетает из гнезда.

Раздался такой грохот, будто это не Директор падал, а чугунный небоскреб.

Пусть и не слишком изящно, пусть и не без посторонней помощи, но Дон Кихот совершил свой наиглавнейший подвиг.

Завод резко стал. Лоран поспешил к рыцарю. Но Дон был мертв – горообразный Директор погреб его под собой, расплющил своей массой. Сбоку виднелось лицо Кихота. И оно было умиротворенным.

С помощью оружия Директора – чугунного лома – Лоран освободил голову рыцаря. Она, как и тело, была ужасно сплющена. И мозг, драгоценный мозг с неповторимыми химическими и электрическими процессами, не подлежал ремонту.

А это означало, что рыцаря воскресить не удастся. Если собрать такого же в точности робота, заложить в него те же программы, он все равно будет другим. Доблестный Рыцарь печального образа Дон Кихот Ламанчский покинул земную юдоль навеки.

И такая великая скорбь овладела оруженосцем, что не сразу он пришел в себя, не сразу увидел склонившуюся над мертвым роботом Психу.

От ее красоты у Лорана захватило дух, и восхищение на миг отогнало тоску – которая, он знал, никогда не оставит его окончательно.

А принцесса устремила на него лучистый взгляд, и в ту же секунду родилась любовь. Любовь мужчины и девы, которую даже самая изощренная технология никогда не научится воспроизводить.

Они смотрели друг на друга, и внезапно их руки соприкоснулись.

Но об их новых приключениях в мире, что заждался спасения и возрождения, равно как и о деяниях храброго крысоробота Рэнди и доблестного механического коня Росинанта, рассказано будет уже в другой повести.

Ботинки

У меня износились ботинки, а тут я как раз проходил мимо магазина «Доброй воли», вот и зашел посмотреть, нет ли у них чего-нибудь на меня.

Ассортимент товаров в таких местах не рассчитан на взыскательный вкус, а обувь по размерам не подходит на нормальную ногу вроде моей. Но на этот раз мне повезло. Пара красивых тяжелых башмаков. Сделаны на совесть. На вид новехонькие, если не считать глубокой вмятины сверху, в том месте, где большой палец. Наверняка из-за нее от ботинок и избавились. Верхний слой кожи соскоблили, – наверное, это сделал какой-нибудь бедняк вроде меня, которого вывела из себя дороговизна обуви. Как знать, может, и я бы сделал нечто подобное в минуту душевного смятения.

Но сегодня я чувствовал себя хорошо. Не каждый день найдешь пару ботинок вроде этих, к тому же на бирке смешная цена – четыре доллара. Я снял свои потрепанные кроссовки, которые когда-то купил в «Кей Марте», и вставил ноги в кожаные башмаки, чтобы убедиться, что они мне как раз.

И тут же услышал голос в голове, который довольно четко спросил:

– Ты ведь не Карлтон Джонсон. Кто ты?

– Я Эд Филипс, – громко ответил я.

– Значит, ты не имеешь права носить обувь Карлтона Джонсона.

– Послушай-ка, – сказал я, – я в магазине «Доброй воли», эти ботинки стоят четыре бакса, и их может купить любой.

– Ты уверен? – спросил голос. – Карлтон Джонсон не отдал бы нас просто так. Он был так рад, когда купил нас, так счастлив, что ощутил полнейший комфорт, какой только может дать удобная обувь.

– А вы кто? – поинтересовался я.

– Разве не ясно? Я прототип умной обуви и разговариваю с тобой посредством микросоединений в подошве. Я подхватываю твой голос в области горловых мышц, перевожу их и передаю свои слова обратно тебе.

– И вы все это умеете делать?

– Ну да, и не только это. Я ж говорю – я умная обувь.

Тут я заметил, что две женщины с любопытством посматривают на меня, и понял, что они слышат только од ну часть разговора, поскольку вторая, похоже, звучала лишь у меня в голове. Я заплатил за ботинки, которые воздержались от дальнейших комментариев, и вышел на улицу. Я направился к себе, в однокомнатную квартиру в «Джек Лондон отеле», на Четвертой улице, рядом с Пайком. Ботинки молчали, пока я не поднялся по двум маршам лестницы и не остановился на покрытой линолеумом площадке перед квартирой. Лифт в этот вечер не работал.

– Ну и берлога, – сказали башмаки.

– Вы что, успели разглядеть мою квартиру?

– На концах шнурков – светопоглощающие диоды. Это и есть мои глаза.

– С Карлтоном Джонсоном вы, наверное, бывали в лучших местах, – сказал я.

– Всюду были ковры, – мечтательно произнесли ботинки. – Не считая полированного пола, но его специально не покрывали ковром. – Они помолчали, вздохнув. – Износ у меня был минимальный.

– И вот вы в ночлежке, – сказал я. – Как же низко вы пали!

Должно быть, я возвысил голос, потому как в коридоре открылась дверь и из нее высунулась старуха. Увидев меня, по всей видимости разговаривающего с самим собой, она покачала головой и закрыла дверь.

– Не надо кричать, – сказали ботинки. – Можешь просто направить в мою сторону мысли, этого достаточно. Я без проблем слышу тебя.

– Я, наверное, смущаю вас, – громко произнес я. – Простите, пожалуйста.

Ботинки не отвечали. Меж тем я отпер дверь, вошел к себе, включил свет и снова закрыл дверь. Только после этого они сказали:

– Это, скорее, я смущаю тебя, моего нового хозяина. Я и за Карлтоном Джонсоном пытался присматривать.

– Каким образом?

– Во-первых, старался сделать так, чтобы он держался на ногах. У него была негодная привычка время от времени крепко выпивать.

– Так, значит, тот парень был пьянчужкой? – спросил я. – А его никогда на вас не тошнило?

– Вот теперь ты отвратителен, – сказали башмаки. – Карлтон Джонсон был джентльменом.

– Кажется, я уже по горло наслышан о Карлтоне Джонсоне. Неужто вам больше не о чем говорить?

– Он был у меня первым, – ответили ботинки. – Но я не буду о нем говорить, если тебя это огорчает.

– Да мне все равно, – сказал я. – Выпью-ка я лучше пива. Если ваше величество не будет возражать.

– А с чего это мне возражать? Только на меня не пролей.

– А что такое? Вы что-то имеете против пива?

– Я ни за него, ни против. Просто алкоголь может повредить моим диодам.

Я достал из небольшого холодильника бутылку пива, открыл ее и уселся на маленький продавленный диван. Потом потянулся было к пульту от телевизора, но тут мне в голову пришла мысль.

– А как это вышло, что вы так разговариваете? – спросил я.

– Как – так?

– Ну, вроде как официально, но всегда говорите такое, чего от башмаков и не ждешь.

– Я ботинки-компьютер, а не просто ботинки.

– Вы ведь понимаете, о чем я. Как так получается? Для обуви, которая годится только для того, чтобы ее надевали на ноги, вы разговариваете слишком уж умно.

– А я не стандартная модель, – ответили ботинки. – Я прототип. Не знаю, лучше это или хуже, но изготовители придали мне дополнительный объем.

– Это еще что такое?

– Я слишком умный, чтобы просто быть по ноге. Я обладаю еще даром эмпатии.

– Что-то ничего подобного я не заметил.

– Это потому, что я все еще запрограммирован на Карлтона Джонсона.

– Вы когда-нибудь прекратите говорить об этом парне?

– Не волнуйся, включилась система отсоединения. Но прежде, чем я окончательно от него отвыкну, пройдет какое-то время.

Я немного посмотрел телевизор и пошел спать. Купив пару умных башмаков, я лишился последних сил. Под утро я проснулся. Ботинки чем-то занимались. Я это чувствовал, не надевая их.

– Что это вы там затеяли? – спросил я, потом понял, что ботинки не слышат меня, и пошарил рукой по полу.

– Да не волнуйся ты, – ответили ботинки. – Я тебя слышу через пульт, без подсоединения.

– И чем же вы там занимаетесь?

– Извлекаю квадратные корни в уме. Не могу уснуть.

– И с каких это пор компьютер должен спать?

– Ошибка в функции «пауза»… Надо что-то предпринять. Мне недостает периферии.

– О чем это вы?

– У Карлтона Джонсона были очки. Я ему нередко подсовывал их, чтобы он лучше видел. У тебя случайно не найдутся?

– Найдутся, только я не очень-то ими пользуюсь.

– Можно мне на них взглянуть? Хоть чем-то займусь.

Я встал с кровати, нашел очки на телевизоре и положил их рядом с башмаками.

– Спасибо, – сказали ботинки-компьютер.

– Угу, – ответил я и пошел спать.