Не смейся над любовью!

— Я постараюсь, мадам, — ответила Антея.

Последовали прощальные реверансы, потом многие мужчины захотели поцеловать графине руку, прежде чем они наконец смогли покинуть дом и сесть в экипаж герцога.

Когда они вышли из экипажа на мостовую у особняка на Керзон-стрит, графиня протянула герцогу руку и сказала:

— Благодарю вас, герцог, за ваше доброе отношение ко мне и моей гостье. Мы обе вам очень благодарны.

Антея сделала реверанс, и они вошли в дом. Дворецкий, открывший им дверь, стоял в дверях до тех пор, пока экипаж герцога не отъехал от подъезда.

— Мы сразу ложимся спать, Доусон, — сказала графиня, когда дворецкий закрыл входную дверь. — Так как его милости нет, то нет необходимости оставлять на ночь лакея в холле.

— Благодарю вас, миледи, — ответил дворецкий. — Джеймс будет вам за это очень благодарен.

Графиня улыбнулась ему и направилась вверх по лестнице.

— Идем, Антея, — позвала она. — Тебе нужно поскорее лечь и выспаться, чтобы завтра хорошо выглядеть. Я запланировала для тебя много интересных дел.

— Вы так добры, крестная, — ответила Антея. — Не могу выразить, как я вам благодарна! В «Элмаксе» было так интересно!

— Не стоит благодарности, дорогая! Мне твое общество доставляет только удовольствие, — сказала графиня.

Они уже поднялись наверх. Графиня наклонила голову, как бы приглашая поцеловать ее в щеку.

— Покойной ночи, дорогая, — пожелала она. — Не спеши вставать утром. Я никогда не завтракаю раньше десяти.

Сказав это, графиня направилась в свою спальню. Антея увидела, что Мария — горничная крестной, ожидала ее.

Эмма, очевидно, тоже услышала, что они приехали, потому что появилась в спальне почти одновременно с Антеей.

— Хорошо провели время, мисс? — спросила она.

— Прекрасно, Эмма, — воскликнула Антея. — «Элмакс» оказался именно таким, каким я себе его представляла.

— За обедом все леди были в таких красивых платьях, — восторженно сказала Эмма. — Все слуги тайком смотрели через перила, когда гости уходили, чтобы отправиться в клуб. Мы подумали, что одних только драгоценностей было на целое состояние.

— Я тоже так подумала, — согласилась Антея.

Ей не понадобилось много времени, чтобы надеть ночную рубашку и расчесать волосы щеткой, и, как только Эмма ушла, Антея сразу легла в постель.

Она думала, что уснет сразу, как только голова коснется подушки, но вместо этого начала вспоминать все, что произошло с ней сегодня, что ей рассказал маркиз Чейл.

— Я должна все запомнить, — сказала себе Антея, — чтобы потом рассказать девочкам во всех подробностях.

Час спустя она все еще не могла уснуть.

Девушка встала, зажгла свечу у постели, огляделась в поисках листка бумаги.

— Нужно записать все имена, чтобы не забыть, — подумала она. — Интересно, как правильно пишется Элвенли.

Ее комната была очень мала, письменного стола в ней не было — он бы там не поместился. К сожалению, Антея так поспешно собиралась в дорогу, что не взяла ни бювар с письменными принадлежностями, ни альбом для рисования.

Она, правда, упаковала свои краски и несколько карандашей, но что толку в них, если нет бумаги.

Антея вспомнила, что в салоне, где она ждала, пока ее проводят в будуар крестной, у одного из окон стоит очень красивый секретер в стиле Людовика XIV.

Он был открыт, и девушка заметила там пресс-папье, украшенное гербом Шелдонов, и серебряную подставку для бумаги, где лежала та самая плотная веленевая бумага, на какой графиня написала письмо леди Фортингдейл.

«Спущусь в салон и возьму бумагу», — решила Антея.

Она накинула шаль поверх ночной рубашки, подумала, что босиком произведет гораздо меньше шума, поэтому не стала надевать домашние туфли, которые Эмма предусмотрительно поставила для нее возле кресла.

Девушка бесшумно отворила дверь и прислушалась.

В доме было очень тихо. Лишь две или три свечи в серебряных подсвечниках горели в холле и на лестнице, но света было достаточно, чтобы Антея без труда нашла дорогу в салон.

Она тихонько вошла в темный салон и решила оставить дверь открытой, чтобы видеть, где находится секретер.

Как она и предполагала, на серебряной подставке было много бумаги. Она взяла несколько листов.

Антея не сомневалась, что утром встанет намного раньше графини, и у нее будет достаточно времени написать длинное письмо сестрам, в котором она расскажет им подробно обо всем, что произошло в первый день ее пребывания в Лондоне.

Она вышла из салона и вдруг услышала какой-то шум у входной двери.

Девушка остановилась и прислушалась. Может быть, ей просто показалось? Снова раздался негромкий звук, было похоже, что кто-то пытается открыть замок.

В голове сразу же мелькнули мысли о ворах и грабителях. Антея не могла решить, что ей следует предпринять: криком будить слуг или бежать за помощью?

Она полагала, что слуги спят в полуподвальном помещении, но не была в этом уверена. После приезда в особняк Шелдонов Антея еще не успела познакомиться с домом как следует и понятия не имела, где могут быть комнаты для мужской части прислуги.

Входная дверь вдруг открылась, и вошел мужчина.

Он закрыл за собой дверь и уверенно направился к лестнице. Антея молча наблюдала за ним, стоя как парализованная, не в силах ни двинуться с места, ни закричать.

К своему глубочайшему изумлению, она узнала в странном посетителе герцога!

В этот момент герцог увидел закутанную в белую шаль Антею, которая изумленно смотрела на него.

— Что вы тут делаете? — резко спросил он.

— Я… я думала, что вы… грабитель! — заикаясь, произнесла девушка. — Я… собиралась… закричать и позвать на помощь!

На некоторое время наступило гнетущее молчание, которое нарушил герцог:

— Я вспомнил что-то очень важное… Мне необходимо сообщить это ее милости немедленно.

Антея по-прежнему не могла двинуться с места, хотя страх уже улегся.

— К…кузина Дельфина уже легла. Если это… так важно, я могла бы… передать ей ваше сообщение.

Герцог уже успел подняться на лестницу. В слабом свете мерцающих свечей он выглядел мрачным и суровым, вызывая у Антеи робость.

— Я сам сделаю это, — помолчав, сказал он.

— Но… кузина Дельфина уже в… постели, — нашла в себе силы возразить Антея.

Опять наступила пауза, потом герцог совсем другим, почти отеческим тоном произнес:

— Милая девочка, отправляйся в постель и не вмешивайся в чужие дела.

Он не стал ждать ответа, поднялся по лестнице, свернул в направлении спальни графини и растаял в темноте коридора.

Антея осталась стоять, глядя ему вслед.

Когда она полностью поняла смысл того, что он сказал и куда отправился, яркая краска смущения залила ее бледное лицо.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Антея была шокирована и смущена происшедшим.

Хотя она и читала страстные любовные романы, которые нравились ее матери, но она никогда не представляла себе даже в мыслях, что все описанное в этих романах могло бы происходить в реальной действительности.

То, что герцог, как она теперь поняла, был любовником крестной, Антея сочла шокирующим и противным всем правилам приличия.

Она никогда не думала, что замужние дамы, особенно женщины в возрасте ее матери, могут иметь отношения такого рода. Такое могли позволять себе только короли Франции или Карл II. Эти исторические персонажи казались ей всего лишь мифическими фигурами, совершенно не похожими на живых людей.

Внезапное открытие, что у крестной тайные отношения с герцогом Эксминстером, произвело на Антею ошеломляющее впечатление.

Она почувствовала себя оскорбленной, и краска стыда, бросившаяся ей в лицо, когда герцог посоветовал не вмешиваться в чужие дела, всю ночь жгла, казалось, не только лицо, но и душу.

Если бы у нее был выбор, Антея на следующее же утро сбежала бы назад в Йоркшир, чтобы спрятаться в знакомом и понятном ей мире, но нечего было и думать об этом, и эта мысль долго не давала ей покоя.

Девушка горела желанием узнать, рассказал ли герцог крестной о ночном происшествии.

Она убедилась в том, что герцог все рассказал, когда в половине десятого, на полчаса раньше обычного времени приема, Антею проводили в спальню графини.

Идя по коридору, она пыталась придумать, что скажет, как объяснит происшедшее, но ничего не могла придумать. Антея понимала, что допущенную ею оплошность вряд ли можно оправдать тем, что она неопытная провинциалка.

Графиня, выглядевшая еще более соблазнительной, чем обычно, лежала, утопая в кружевных подушках, рыжие волосы рассыпались по плечам, в утреннем свете глаза казались особенно зелеными.

Антея стояла в дверях, напряженно ожидая, что же скажет ей крестная. Она очень удивилась, когда графиня проговорила с улыбкой:

— Доброе утро, Антея. Я подумала, что ты захочешь поехать в парк со мной сегодня утром. Погода прекрасная и прогулка доставит нам удовольствие. А потом нам нужно посетить Бонд-стрит [8] и посмотреть, не найдется ли там чего-нибудь, что тебе понравится. Я хочу сделать тебе подарок.

Слушая графиню, Антея сразу поняла, что ее хотят подкупить.

Ее гордость и самолюбие были задеты: неужели крестная могла допустить хоть на мгновение мысль, что ей нельзя доверять, что ее нужно убеждать в необходимости держать язык за зубами?

Она уже собралась ответить, что ей ничего не нужно, как графиня так резко и громко вскрикнула, что Антея даже вздрогнула.

— Это твое лучшее платье? А что за платье было на тебе вчера вечером! Ах, Антея, какая же я невнимательная! Непростительно, что я об этом не подумала! — воскликнула крестная.

— Не подумали… о чем, кузина Дельфина? — удивленно спросила Антея.

— О том, что тебе понадобятся новые платья, когда ты появишься в Лондоне. Я забыла, что отец твой не был состоятельным человеком. Как же я могла быть такой невнимательной!

Не дав Антее возможности ответить, графиня схватила колокольчик и изо всех сил позвонила.

Когда в спальню вбежала Мария, графиня воскликнула:

— Мария, почему ты мне не сказала, что мисс Фортингдейл нужны новые платья! Мы же знаем, что она приехала из деревни. Я ужасно огорчена, что мы оказались такими бестолковыми и не заказали ей платья заранее.

— Я не хочу… ничем затруднять вас… — начала Антея. Она чувствовала себя крайне неловко и не знала, что сказать.

Крестная приказала Марии немедленно принести из гардеробной все платья, которые ей больше не понадобятся и которые можно было быстро переделать.

— Я обязательно куплю тебе новые платья, Антея, — сказала графиня, — но на это потребуется время. А до того нам нужно что-то придумать, чтобы ты выглядела модной и хорошо одетой в моих нарядах. У меня много платьев, которые я уже не буду больше носить.

Это не было преувеличением, как вскоре поняла Антея. Ей подарили дюжину платьев, и все они были такие красивые, такие изысканные, что она просто не понимала, как могла крестная так легко расстаться с ними. Но у графини были веские причины отдать эти платья своей подопечной.

Мария показала не платье, а мечту из тонкого переливающегося газа.

— Это я надевала на бал у герцогини Бедфорд, — объяснила графиня. — Мне завидовали все дамы на том балу. Не могу же я появиться в нем еще раз.

Когда Мария показала платье и плащ из кремового атласа с аппликацией из зеленых бархатных листьев, графиня сказала:

— А этот ансамбль я надевала два раза в Карлтон-хаусе, и принц-регент был от него в восторге и сделал мне комплимент, но вряд ли он захочет увидеть его еще раз!

Были показаны бальные платья и туалеты вечерние, утренние и дорожные.

Были и соответствующие шляпки с высокими тульями, украшенные перьями, цветами и лентами.

Были сумочки, подходящие к туалетам, и обувь соответствующих цветов. Антее повезло, туфли ей подошли, они были лишь чуть-чуть великоваты.

Девушка потеряла счет нарядам, которые Мария приносила из гардеробной графини.

Все платья, которые отдали Антее, как заметила девушка, наилучшим образом подходили графине по цвету: зеленые соответствовали цвету глаз, светло-желтые и золотистые подчеркивали блеск ее волос, темно-синие оттеняли белизну ее кожи.

Было также много белых платьев, которые, по мнению крестной, очень подходят для дебютантки.

Антея была слишком ошеломлена, чтобы сразу понять, что многие из подаренных платьев слишком вычурны и не подходят для молодой девушки.

Однако, даже если позже ей и пришло в голову, что платья чересчур великолепны, все равно они были лучше, чем простенькие муслиновые, которые она сама сшила.

От Марии она узнала, что сразу после войны муслин вышел из моды.

Некоторые пальто были отделаны дорогим мехом, например, горностаем и соболем. Но когда Антея из скромности предложила отпороть мех, графиня в ужасе всплеснула руками.