Случайный билет в детство

Белкин повернулся к техникам.

- Связь с бортом есть?

- Да, пилоты на связи.

Подполковник взял трубку.

- Говорит подполковник Белкин, с кем я говорю?

- Командир корабля пилот пе-ка Астанычев.

Майор пододвинул листок с именами экипажа. Белкин пробежался глазами по списку.

- Как обстановка, Александр Сергеевич?

- Требуют немедленного вылета, а то взорвут самолёт. Орут, что такой взрывчатки у них в бутылках много. Ещё требуют открыть кабину, иначе начнут резать заложников.

- Понятно. Связь с салоном есть?

- Да есть.

- Переключи. - Белкин закрыл рукой микрофон и тихо сказал технику:

- Включи на динамик.

В динамике раздался испуганный голос бортпроводницы:

- А-ало?

- Спокойно, не надо нервничать, они рядом?

- Да, тут.

- Передай трубку.

Раздался грубый голос:

- Слушаю.

- Говорит подполковник Белкин. С кем я говорю? - Спросил Белкин, косясь на лист с данными регистрации.

- Не важно, начальник. Важно как скоро самолёт поднимется в воздух.

- Раз я слышу голос, то у него есть имя.

- Хорошо, начальник, называй меня просто - Дед.

- Пусть будет Дед, - усмехнулся одними губами Белкин, - я слышал, лететь собираетесь аж в Иран, а не подумали, что горючки не хватит?

- Не твоё это дело, начальник. Сами разберёмся. Ты давай решай с вылетом, а то мы начнём заложников на мелкие кусочки шинковать.

- Мне нужно время. Три часа.

- Полчаса, начальник, а дальше будет первый труп. А если что… ты видел - взорвать самолет у нас есть чем. Решай.

Белкин положил трубку и матюгнулся.

Тут дверь распахнулась, и в комнату быстро вошел седовласый, плотный мужчина в темном костюме. Все подобрались, так как это был генерал-лейтенант Авраменко Борис Иванович, начальник областного управления. Он крут на быстрые меры, независим от вышестоящего начальства и славился новаторством, которым всегда экспериментировал в подразделениях. Носил негласное прозвище ‘Большой аврал’, о чём знал и старался оправдывать.

Сразу потребовал доклад, который ему совсем не понравился. Особенно о присутствии детей на борту и наличии взрывчатки у террористов.

- Говорите продемонстрировали?

- Так точно, кинули на бетонку малый заряд. На вид будто бы бутылочка. Возможно какая-то жидкость.

- Пронести на борт отдельно индигриенты к жидкой взрывчатой смеси можно. А вот сколько её у них?

Генерал забарабанил пальцами по столу.

- Хреново. А сколько горючки в баках?

- Сорок тонн. Под завязку.

- Черт! - Авраменко опять забарабанил пальцами. - Какие будут мысли? То, что у террористов есть ‘Ве-Ве’, не отменяет операцию. Выпускать в полёт потенциальную бомбу нельзя. Кто знает чего там у них на уме? И куда на самом деле они полетят? Вдруг, уронят борт на кремль или ещё куда?

- Но в пилотскую кабину они не попали. И направить самолет, куда им вздумается, они не смогут.

Генерал взглянул косо на седого майора.

- А вы уверены, что пилоты не под контролем у террористов?

- Уверен, товарищ генерал-лейтенант.

- Мне бы твою уверенность, майор. Так что думайте - как будем действовать, а я обеспечу всем, что понадобится.

- Надо как-то вывести детей из самолета. На что-нибудь обменять. - Сказал Белкин.

А если? От пришедшей мысли чуть не подскочил. Зашептал на ухо Белкину:

- Есть идея, Николаич.

Но у генерала чересчур чуткий слух:

- Чего там шепчетесь? - Раздраженно сказал он. - Говорите всем, если дельная мысль.

- Капитан Вязов, - представился я и начал излагать идею:

- Не известно, куда они на самом деле полетят, но от дозаправки точно не откажутся. Сообщить, что топлива на борту мало, хватит только до места назначения рейса. Предложить в обмен на него отпустить женщин и детей. Только под видом дозаправки наоборот слить горючее, но так, чтоб движки поработали немного. Это хоть как-то снизит вероятность пожара в случае взрыва.

Многие скривились. Ясно, что такие меры от взрыва горючего не спасут, но хоть что-то.

- Продолжайте. - Кивнул Авраменко.

- Пока сливают горючку, разместить штурмующие группы у аварийных люков, в том числе в пилотской кабине. Затем, зацепить самолет тягачом и имитировать его движение по рулёжке, чем немного ослабим внимание, затем тягач разворачивает борт у ве-пе-пе, типа на взлет, и тут штурм.

- Что же, возможно это самый подходящий вариант. - Генерал взглянул на Белкина:

- При таких условиях твои бойцы смогут сработать чисто?

- Смогут, товарищ генерал! - Браво ответил подполковник Белкин и незаметно для Авраменко, показал мне кулак.

- Хорошо, - кивнул тот, - готовьтесь. А я прикрою вас от трусов свыше.

Сам он трусом никогда не был. Начинал простым опером и славился не только крутым характером, но и физической силой, отличаясь от типичного образа ‘брюхоногого’ генерала.

Авраменко поднялся и наставил палец на Белкина:

- Будешь руководить операцией. Справишься - станешь полковником, нет - разжалую до лейтенанта. Всё, работайте.

И вышел. Белкин тут же на меня зашипел:

- Ты как себе всё представляешь? Мать-перемать! А если при движении самолёта бойцы с корпуса послетают?

Затем вдохнул-выдохнул и сказал спокойно:

- Ладно, будем работать. Ты давай распределяй людей по группам, вводи в курс, затем на общий инструктаж. А я поторгуюсь насчет ‘доптоплива’.

* * *

Заправщик медленно выруливал к стоящему самолету, отвлекая на себя внимание. Со стороны кормы, в слепой для террористов зоне, бойцы подбежали к самолёту, поднялись по приготовленным спецтрапам, осторожно прошли по верху самолета и распределились по штурмующим группам у аварийных выходов.

Террористы на дозаправку согласились сразу, правда, выпустили только детей. Но и это прошло под жестким контролем с их стороны. К самолету подъехал трап, но к выходу его принять отказались. Потребовали отогнать его и приставить к плоскости крыла. Сами, из-за приоткрытой двери, контролировали подходы к самолёту, не зная, что над ними находятся группы, готовые начать штурм. А детей начали выпускать из аварийного выхода, находящегося в середине корпуса. Они спускались на крыло, потом бежали, оглядываясь, к приставленному трапу, где их принимали бойцы. Бойцы, на корпусе, распластались, чтобы не заметили дети. Вдруг кто-нибудь из них покажет рукой? Снайпера, сидевшие на краю летного поля, со скрипом в зубах докладывали о готовности начать стрельбу, но пока на борту дети…

Рация прошептала доклад:

- Я ‘Гнездо-пять’, в проеме вижу цель, прикрывается заложницей. Уточняю - бортпроводницей. Она подаёт знаки. Какие - не разобрать.

- Я ‘Гнездо-четыре’, подтверждаю. Знак вижу, похож на ‘фак’, вроде, только средний палец вниз.

- Что значит ‘фак’? Доложить точней! - Резко отозвался ‘штаб’.

- Я ‘Гнездо-четыре’, уточнить не могу, дверь закрылась.

Загудели насосы. Цистерна подключилась к сливному клапану и начала сливать горючее. Спереди к самолёту, подъехал тягач и подцепил борт на жесткую сцепку. Как отъедет заправщик, пилоты запустят двигателя, затем тягач двинет самолёт по рулёжке, а там…

Подаю знак ‘делай как я’ и начинаю спускаться к открытой форточке пилотской кабины. Следом за мной скользят Истомин и Карачаев, это моя группа, мы будем работать из пилотской кабины.

Матерясь, протискиваемся через открытую форточку.

- Не могли побольше сделать окошко, мля. - Шипит Карачаев, зацепившись кобурой, а я отвечаю, помогая ему:

- Осторожно, лишнего чего не нажми.

В кабине сразу стало очень тесно. Рокировались с экипажем, как головоломку решали. Штурмана отправили через форточку наружу, а то, как кильки в банке - не повернуться.

- ‘Штаб’, группа ‘Курс’ на месте. Группа ‘Конвой’, примите штурмана.

- Принимаем.

Выпроводили штурмана, вроде свободней стало. Истомин зашептал:

- Серёга, а ты уверен, что у объектов нет сканера?

- Пусть даже и есть, невелика беда. Что они услышат? Тут аэропорт, эфир забит до отказа. И пусть попробуют найти нашу частоту и что-нибудь понять.

Ладно, пора. Нажимаю тангенту и говорю:

- Всем группам, доложить о готовности.

Пошли доклады:

- ‘Борт-раз’, готов.

- ‘Борт-два’, готов…

- ‘Борт …’, готов. - Доложила группа у крайнего левого аварийного выхода.

- ‘Конвой’, готов. - Это группа, которая обеспечит внешнее прикрытие и будет принимать пассажиров снаружи. Она же резерв и будет двигаться к месту, разместившись на тягаче.

- Я ‘Курс-раз’, - говорю в рацию, - внимание, всем! Закрепить заряды и приготовиться к движению.

Немного погодя, внешние группы доложили об установке вышибных зарядов, и что ручки аварийных выходов при этом поставили в положение ‘открыть’.

- Давайте, мужики, - киваю пилотам.

Сразу началась перекличка экипажа. Загудели гироскопы, запищали системы управления. Пилоты речитативом комментировали свои действия, аккомпанируя щелчками клавиш и тумблеров. Получалось забавно, словно звучал этакий технический рэп. Слышал подобное в фильме ‘Экипаж’.

- Во, дают, - шепотом прокомментировал Истомин.

За дверью заорали:

- Эй, в скворечнике, … твою мать, открывайте дверь!

Знаками показываю наклониться бортинженеру и шепчу:

- Скажи - пока не взлетим, дверь не откроем.

Тот кивает и орёт в дверь: