3. Германские: английский, немецкий, нидерландский, африкаанс (в ЮАР), идиш, шведский, норвежский, датский, исландский, готский (мёртв.) и др.
4. Кельтские: ирландский, валлийский, бретонский и др.
5. Романские: испанский, португальский, французский, итальянский, румынский и др. языки, образовавшиеся на основе латинского языка.
6. Албанский.
7. Греческие: древнегреческий и новогреческий.
8. Иранские: афганский (пушту), таджикский, осетинский, курдский, авестийский (мёртв.) и др.
9. Индийские: хинди, урду, цыганский, непальский, санскрит (мёртв.) и др. исторически некоренные языки Индии, появившиеся в ней после прихода индоевропейцев.
10. Армянский.
11. Анатолийские (мёртв.): хеттский, лувийский и др.
12. Тохарские (мёртв.): турфанский, кучанский и др.
II. Семито-хамитские (афразийские).
1. Семитские: арабский, амхарский (в Эфиопии), иврит, финикийский (мёртв.) и др.
2. Кушитские: сомалийский, галлийский и др.
3. Берберские: туарег, кабил, риф и др. языки Сев. Африки.
4. Чадо-хамитские: хауса, муби и др. африканские языки этой группы.
5. Египетские: древнеегипетский, коптский.
III. Картвельские: грузинский, мегрельский, чанский, сванский.
IV. Абхазо-адыгские: абхазский, адыгейский, кабардино-черкесский.
V. Нахско-дагестанские: чеченский, ингушский, аварский, лезгинский, лакский и др.
VI. Дравидийские: тамильский, телегу и др. языки Индии, существовашие там ещё до прихода индоевропейцев.
VII. Уральские.
1. Финно-угорские: венгерский, хантыйский, мансийский, финский, эстонский, карельский, марийский, удмурдский, эрзя, мокша и др.
2. Самодийские: ненецкий, селькупский, энецкий и др.
VIII. Тюркские: турецкий, азербайджанский, туркменский, узбекский, киргизский, казахский, татарский, башкирский, чувашский, якутский, тувинский и др.
IX. Монгольские: монгольский, бурятский, калмыцкий и др.
X. Тунгусо-маньчжурские: эвенкийский, нанайский, удэгейский и др.
XI. Чукотско-камчатские: чукотский, ительменский, корякский и др.
XII. Эскимосско-алеутские: алеутский, эскимосский и др.
XIII. Китайско-тибетские: китайский, бирманский, тибетский и др.
XIV. Тайские: тайский, лаосский и др.
XV. Австроазиатские: вьетнамский, кхмерский и др.
XVI. Австронезийские (малайско-полинезийские): индонезийский (возникший из малайского), тагальский, гавайский, таити, фиджи и др.
XVII. Конго-кордофанские: суахили, ибо, йоруба и др.
XVIII. Нило-сахарские: нуэр, бари и др.
XIX. Койсанские: готтентотский, бушменский и др.
XX. Америндейские: кечуа, майа, навахо, хопи и др.
XXI. Папуасские.
XXII. Австралийские: аранта и др.
Генетическое родство некоторых языков до сих пор не определено: например, японского, корейского, юкагирского, нивхского, баскского, шумерского (мёртв.) и др. Кроме того, три последние семьи объединены в большей мере по географическому принципу, чем по генетическому. Но степень родства других семей расценивается учёными по-разному. Так, В.М. Иллич-Свитыч относил к одной – ностратической – семье (лучше: сверхсемье) индоевропейские, семито-хамитские, картавельские, дравидийские, уральские, тюркские, монгольские и тунгусо-маньчжурские языки. Подобный масштаб мог бы привести учёного, который прожил лишь 32 года (1934–1966), к объединению всех языков в глобальную макросемью, а следовательно, к монолингвальной гипотезе о происхождении языка – гипотезе, по которой все языки возникли из одного праязыка.
Рассмотрим подробнее подгруппы только трёх языковых групп – современных германских, романских и славянских языков.
Германские языки. Современные германские языки делят на две подгруппы – западные и северные. К западногерманским относятся 6: английский, немецкий, голландский (нидерландский), африкаанс (бурский), идиш, фризский; к северогерманским – 5: шведский, норвежский, датский, исландский и фарерский.
На германских языках сейчас говорит больше 600 млн чел. Среди германских языков по числу говорящих лидирует английский. На нём говорят приблизительно 300 млн чел. – не только в Британии и США, но и во многих других странах – ЮАР, Австранлии, Новой Зеландии, Индии и др. Немецкий распространён не только в Германии, но и Австрии, Швейцарии, Люксембурге и др. Он охватывает приблизительно 100 млн чел. Голландский – язык Нидерландов и Фландрии. Им пользуются также на севере Бельгии, США и др. На нём говорят приблизительно 15 млн чел. Африкаанс – один из языков ЮАР. На нём говорят потомки голландских колонизаторов.
Их приблизительно 3,5 млн чел. Идиш – еврейский язык, возникший в Средние века на территории Германии. Его не следует путать с ивритом – языком Израиля, который, как и арабский, относится к семитским языкам. На фризском языке говорят в основном немногочисленные жители Фризских островов.
Шведский (около 7 млн чел.), норвежский (около 3 млн чел) и датский (приблизительно 3,5 млн чел.) – скандинавские языки. На исландском говорит приблизительно 300 тыс. чел. в Исландии, а на фарерском – на Фарерских островах (приблизительно 35 тыс. чел.).
Романские языки. Современные языки, произошедшие от языка древних римлян, могут быть условно поделены на две подгруппы. В первую из них входят языки государственные, а во вторую – региональные (принадлежащие нацменьшинствам). В первую подгруппу входят: испанский, португальский, французский, итальянский, румынский и молдавский (6), а во вторую: галисийский, каталанский, провансальский (окситанский), сардинский, ретороманский (5).
Точная цифра пользующихся романскими языками не установлена (приблизительно 900 млн чел.). Больше всего среди романцев говорят на испанском – приблизительно 450 млн чел. На нём говорят не только в Испании, но и в Латинской Америке (Аргентине, Мексике, Боливии, Венесуэле, Чили и др.), а также в Африке (Экваториальная Гвинея, Королевство Марокко) и на Филлипинах. Португальским пользуется около 250 млн чел. Это язык не только Португалии, но и Бразилии (больше всего), а также Анголы, Мозамбика, Гвинее-Бисау и др. стран. На французском сейчас говорит приблизительно 100 млн чел. Это язык Франции, а также многих других стран – главным образом бывших африканских колоний (Гвинеи, Заира, Конго, Мали, Сенегала и др.). Итальянский использует примерно 60 млн чел. Это язык Италии. Но он также – один из официальных языков Швейцарии. На румынском говорит население Румынии (свыше 20 млн чел.), а на молдавском – Молдовы (более 2,5 млн чел.).
Носители галисийского языка живут в основном на северо-западе Испании, а каталанского – на востоке Испании. Каталонцы живут и во Франции, хотя пользуются они родным языком меньше, чем французским. Носители провансальского (окситанского) языка живут на юге Франции. На провансальском языке писали свои стихи в XII–XIII вв. трубадуры, однако со временем (начиная с XVI в.) провансальский язык был низведён до положения местного языка (патуа). Сардинский язык – язык острова Сардиния, принадлежащего Италии. Его носители владеют итальянским, а родным языком пользуются лишь в обиходе. Ретороманский язык – один из языков Швейцарии, наряду с французским, немецким и итальянским. На нём преподают в школах и вузах, издаётся периодическая печать и т. д. Однако число ретороманцев невелико – примерно 50 тыс. чел. Литературный ретороманский язык существует в пяти вариантах.
Как и германских, современных романских мы насчитали 11 языков. Но вопрос о количестве романских языков не имеет однозначного ответа. Нет ответа на вопросы, связанные со статусом гасконского. франкопровансальского, арумынского, меглетинского и истриотского языков/диалектов.
Также неясен статус романских креольских языков. Эти языки возникли в результате своеобразного освоения европейских языков жителями колоний. Так, креолы французского типа превратили французское слово connaitre в net, a l'autre – в lot. Некоторые креольские языки получили очень широкое распространение в бывших островных колониях Франции, Испании и Португалии. Например, на острове Гаити на креольском языке французского типа говорит 90 % населения.
Славянские языки. Если оставить в стороне старославянский (церковнославянский) язык, на который Кирилл (ок. 827–869) и Мефодий (ок. 815–885) с греческого перевели «Библию» и который создавался на южнославянской основе, и полабский – один из западнославянских языков, который исчез к XVIII в., то мы получим следующую классификацию современных славянских языков:
35. ТИПОЛОГИЧЕСКИЙ ПОДХОД В НАУКЕ О ЯЗЫКЕ
В моих книгах «Функциональная грамматика Вилема Матезиуса. Методологические особенности концепции» (М.: КД ЛИБРОКОМ, 2010) и «Вильгельм фон Гумбольдт и неогумбольдтианство» (M.: КД ЛИБРОКОМ, 2010) вы можете найти достаточно подробное описание методологической структуры лингвистической типологии. Здесь же я приведу её в урезанном виде:
В отличие от компаративистики, лингвистическая типология сравнивает языки не для того, чтобы восстановить их праязыки, а для того, чтобы выявить в них те или иные общие или специфические черты. Общая типология это делает на материале всех (в идеале) языков, а частная – на материале двух и более языков, однако, не охватывая всех. Контрастивная лингвистика делает упор на высвечивание в сравниваемых языках их отличий (контрастов), а конфронтативная учитывает в них не только отличия, но и сходства.
Общая типология языковВильгельм фон Гумбольдт (1767–1835) – основатель общей типологии в языкознании. Он разработал морфологическую классификацию языков, включающую четыре типа языков – флективные (типа индоевропейских), агглютинативные (типа тюркских), изолирующие (типа китайского) и инкорпорирующие (типа америндейских). При этом он опирался на исследования братьев Фридриха и Августа Шлегелей (Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков. М., 1979. С. 37). В языках первого типа намечена тенденция к использованию многозначных флексий, второго типа – однозначных, третьего типа – к отсутствию морфологических аффиксов и четвёртого типа – к построению предложений, напоминающих слова.
Классификация В. Гумбольдта стала основой общей типологии языков в дальнейшей её истории. Так, Ф.-Н. Финк раздробил её на восемь типов языков: подчиняющий (турецкий), инкорпорирующий (гренландский), упорядочивающий (субия), корнеизолирующий (китайский), основоизолирующий (самоанский), корнефлектирующий (арабский), основофлектирующий (греческий) и группофлектирующий (грузинский).
Уже Ф.-Н. Финк привнёс в общую типологию языков – наряду с морфологическими – синтаксические критерии, а в XX в. наш знаменитый типолог Иван Иванович Мещанинов (1883–1967) осуществил чисто синтаксическую классификацию языков. Он выделил три типа языков:
1) пассивного строя (типа чукотского), где субъект (подлежащее) и объект (дополнение) не имеют никакого грамматического оформления; в них глаголы не делятся на переходные и непереходные;
2) номинативного строя (типа индоевропейских, а также тюркских, финно-угорских и мн. др.), где подлежащее выражается, как правило, именительным падежом как при непереходном глаголе, так и при переходном (Я иду – я читаю книгу);
3) эргативного строя. Эргативный строй предложения характеризуется своими особенностями. Они свойственны некоторым палеоазиатским языкам (например, чукотскому) и кавказским (абхазскому, аварскому и др.). Эргативные языки отличаются от номинативных. В последних (а к ним относятся привычные нам индоевропейские языки) падеж существительного, с помощью которого обозначается субъект действия, не зависит от переходности/непереходности употребляемого с ним предикативного глагола. Вот почему в номинативных языках правила позволяют употреблять как «Книга была прочитана Петром», так и «Пётр прочитал книгу». В эргативных же языках использование агентивного существительного либо в роли дополнения, либо в роли подлежащего зависит от переходности/непереходности предикативного глагола. Переходный глагол требует постановки агентивного существительного в роли дополнения (т. е. в косвенном или эргативном падеже): «Книга была прочитана Петром» но не «Пётр прочитал книгу». С непереходным же глаголом употребляется абсолютив (прямой падеж): «Иван не спит», но не «Ивану не спится». Упрощенно говоря, в эргативных языках переходные глаголы употребляются в пассивных конструкциях, а непереходные – в активных.
О ближайшей истории общей лингвотипологии могут дать хорошее представление следующие книги:
1. Принципы типологического анализа языков различного строя / Под ред. Б.А. Успенского. М., 1972.
2. Принципы описания языков мира / Под ред. В.Н. Ярцевой и Б.А. Серебренникова. М., 1976.
3. Теоретические основы классификации языков мира / Под ред. В.Н. Ярцевой. М., 1980.
4. Мечковская Н.Б. Общее языкознание. Структурная и социальная типология языков. Минск, 2000.
Контрастивная лингвистика (лингвистическая характерология)В XX в. получила развитие и частная типология языков. Её контрастивное направление связано с гениальным чешским учёным Вилемом Матезиусом (1882–1945). Контрастивную (сопоставительную) лингвистику он интерпретировал как характерологическую. Он видел основную задачу лингвистической характерологии в том, чтобы с помощью сравнения нескольких языков между собою обнаружить в них наиболее характерные черты. Так, сравнивая чешский язык с немецким и английским в области словообразования, В. Матезиус обнаружил, что эти языки располагают неодинаковым числом производящих основ, служащих для обозначения понятий «дом» и «нести». Это легко показать с помощью таблицы:
Примеры показывают, что словообразовательные структуры, объединённые общим содержанием, своеобразны в разных языках. На месте нескольких словообразовательных гнёзд в английском мы обнаруживаем только одно в чешском и два в немецком.
Другой пример из словообразования. Механизм соединения словообразовательного форманта с производящей основой создаваемого слова предполагает учёт говорящим словообразовательной валентности, т. е. учёт сочетаемостных свойств словообразовательных элементов. В. Матезиус обнаружил, что для чешского языка типичны такие сочетания, как «исконный элемент + исконный» и «заимствованный элемент + заимствованный». Структуры смешанного типа здесь, в отличие от английского языка, очень редки (например, Dvořak-eum «концерт из произведений Дворжака»).
Характерную черту английского языка в области морфологии В. Матезиус видел в развитии его возможностей, связанных с употреблением одних частей речи в значении других. По этим возможностям он превосходит, например, славянские языки. Так, в английском языке существительное может легко употребляться в значении прилагательного, что трудно сделать в чешском или русском: the evening radical paper «вечерняя радикальная газета», a too London point of view «слишком лондонская точка зрения»). Более того, английский язык позволяет адъективировать даже глагол: а non-stop flight «безостановочный полет». Аналитическая тенденция (движение к сокращению числа окончаний) позволяет английскому языку также легче, чем синтетическим языкам, употреблять существительное в значении глагола, т. е. вербализировать его. Для этого достаточно перед существительным поставить to. Примеры В. Матезиуса: an eye «глаз» – to eye «смотреть»; a snow-ball «снежок» – to snow-ball «играть в снежки».
Одну из характерных черт английского языка в сравнении с чешским в области синтаксиса В. Матезиус видел в том, что в первом тема чаще выражается подлежащим, а во втором – дополнением (ср. ответы на вопрос «Кем было написано это письмо?»: This letter was written by Pа «Это письмо (тема – подлежащее) было написано папой» – Tenhle dopis napsal tatinek «Это письмо (тема – дополнение) написал папа»). (Подробно см.: Даниленко В.П. Функциональная грамматика Вилема Матезиуса. Методологические особенности концепции. С. 51).
Контрастивная (сопоставительная) лингвистика получила в дальнейшем довольно большую популярность. Её теоретические основания вы можете найти в книге: Ярцева В.Н. Контрастивная грамматика. М., 1981.
Конфронтативная лингвистикаЕщё большее развитие, чем контрастивная, в наше время приобрела конфронтативная форма частной типологии языков. Вот только некоторые книги из этой области:
1. Аракин В.Д. Сравнительная типология английского и русского языков. Л., 1979.
2. Гак В.Г. Сравнительная типология французского и русского языков. М., 1983.
3. Зеленецкий А.Л., Монахов П.Ф. Сравнительная типология немецкого и русского языков. М., 1983.
4. Халифман Э.А., Кузнецова И.Н., Козлова З.Н. Пособие по сопоставительному изучению грамматики французского и русского языков. М., 1981.
Авторы этих книг не ставили перед собой задачи выделения отличительных (контрастивных) особенностей в сравниваемых языках. Их отличительные черты они рассматривали на равных с общими. Выделение общего и различного в сравниваемых языках – задача конфронтативной лингвистики.
Возьмём первую книгу и откроем на 116 странице. Речь на ней идёт о выражении семы (значения) единичности/множественности в русском и английском языках. Автор обращает внимание, что в обоих языках значение множественности передаётся с помощью окончаний (города – towns). В этом состоит сходство между ними. Но дальше он указывает и на разницу между этими языками: «В отличие от русского языка, сема единичности в английском языке представлена только нулевой морфемой, например: town, рlay, foot». Сначала – сходство, а потом – различие. Делаем вывод: перед нами конфронтативное исследование.
Возьмём теперь четвёртую из этих книг и откроем её на странице 42. Что мы на ней можем прочитать? «Продуктивным способом обогащения класса существительных в системе французского словообразования является конверсия. Субстантивация характерна и для русского языка, её основным источником служат прилагательные и, реже, наречия». Сделаем остановку. Мы находим здесь указание на сходство французского языка с русским. Читаем дальше: «Поскольку база субстантивации (употребления несубстантивных частей речи в значении существительного. – В.Д.) во французском языке шире, чем в русском…». Дальше можно не читать, поскольку и этого достаточно, чтобы увидеть, что речь идёт теперь о разнице между французским языком и русским. Дальнейшие примеры, приводимые авторами, показывают, что между сравниваемыми ими языками в области субстантивации имеются как сходства, так и различия. Следовательно, перед нами лингвотипологическое исследование конфронтативного типа. Кстати говоря, авторы цитируемого учебника потому усмотрели во французском языке более широкую базу для субстантивации, что субстантивация в нём, как и в других артиклевых языках, облегчается за счёт наличия артиклей, которых нет в русском.
36. ОБЩЕТИПОЛОГИЧЕСКАЯ КЛАССИФИКАЦИЯ ЯЗЫКОВ
Лучше всего этот вопрос изложен у П.С. Кузнецова в его брошюре «Морфологическая классификация языков» (М., 1954), в учебнике В.И. Кодухова (С. 289–303) и во «Введении в языкознание» Л.И. Баранниковой (Саратов, 1973. С. 316–323) а также: Даниленко В.П. Вильгельм фон Гумбольдт и неогумбольдтианство. М.: КД ЛИБРОКОМ, 2010. С. 13–25); статья «Общая типология языков в концепции В. Гумбольдта» на сайте http://www.islu.ru/danilenko.
Основатель общетипологической (морфологической) классификации языков В. Гумбольдт описал четыре типа языков – флективные, агглютинативные, инкорпорирующие и изолирующие.
Флективные языкиХарактерной чертой этих языков является флективный способ морфологизации. При этом флексия, как правило, в них совмещает в себе несколько морфологических значений, т. е. обладает фузией (синкретичностью, многозначностью). Возьмите, например, форму глагола в следующих языках – русском, французском, немецком и английском в предложениях: «Солнце говорит: „Мое имя – Солнце“», «Le soleil dit: „Je m'appelle soleil“», «Die Sonne sagt: „Ich heise die Sonne“», «The sun says: „My name is sun“». Мы видим, что флексия глагола со значением «говорить» в этих языках употреблена здесь в настоящем времени, 3-м лице и единственном числе. Выходит, одна флексия передает сразу три значения, т. е. морфологизирует соответственную лексему одновременно по времени, лицу и числу.
Не все флективные языки в равной мере пользуются флексией для морфологизации. В большей мере ею пользуются синтетические языки (к ним принадлежат, например, славянские), а в меньшей мере – аналитические (среди индоевропейских к ним можно отнести французский и английский). В последних при морфологизации прибегают часто к аналитическим средствам – артиклям, если речь идёт о морфологизации существительных. Так, в русском слове «солнце» род, число и падеж передаются синтетически – флексией, а во французском значение м. р. и ед. ч. передаётся у подобного слова с помощью артикля – отдельно от самого слова, аналитически. В английском же языке в данном случае артикль не передаёт ни рода, ни числа, ни падежа; мы узнаем об им. п. и ед. ч. у английской лексемы, о которой идёт речь, по нулевой флексии. В немецком же языке морфологические значения могут передаваться сразу и аналитически (артиклем), и синтетически (флексией), что создает морфологический плеоназм (избыточность). Немецкий язык, таким образом, может быть придвинут поближе к синтетическим языкам, хотя он и относится к артиклевым. К тому же в нём может использоваться ещё и внутренняя флексия (das Buch – die Bücher (книга – книги), где мн. ч. выражается трижды – артиклем, внутренней флексией и внешней).
Агглютинативные языкиВ отличие от флективных языков, где представлена тенденция к употреблению однозначных морфологических показателей, в агглютинативных языках чаще используются однозначные морфологические аффиксы. Вот почему они как бы последовательно приклеиваются друг к другу (агглютинация – склеивание). Так, мэктэплэрдэн по-татарски значит «из школ», где «дэн» – род. п., а «лэр» – мн. ч. Грузинский пример: сахлэбс «домам», где «эб» – показатель мн. ч., а «с» – дат. п.
Из подобных примеров вовсе не следует, что граница между флективными и агглютинативными языками является абсолютной. На самом деле, речь лишь идёт о тенденции первых к употреблению многозначных аффиксов и о тенденции других – к использованию однозначных аффиксов. Но граница между ними относительна: у первых есть однозначные флексии (например, числа у английских существительных), а у других – многозначные (например, ясарлар/татарск. «сделают»/, где «лар» – совмещает 3 л. и мн. ч.).
