Пусть грянет гром

Мой голос дрожит, пока я призываю Восточные ветра, и мне чуточку лучше, когда я слышу их знакомые песни. Восточные всегда поют об изменениях и надежде.

- Все еще не доверяешь мне настолько, чтобы использовать в моем присутствии Западный? - спрашивает Гас. - Ты же знаешь, что я его не пойму.

Я это знаю.

И я доверяю Гасу больше, чем кому-либо другому.

Но я по-прежнему не рискую.

Мои родители, и все другие Западные, отдали свои жизни, чтобы защитить наш секретный язык. И не только, потому, что они были достаточно храбры, чтобы встать на пути Райдена и его стремления к абсолютной власти.

Насилие противоречит самому нашему существу.

Я никогда не забуду муки, которые охватили меня, когда я убил Буреносца, который пытался навредить Одри. Даже притом, что это была самооборона, было, похоже, что все мое тело было разрушено, и если бы Одри не помогла мне пройти через это, я не уверен, что смог бы не рассыпаться на кусочки. Я не могу рисковать - позволить силе моего наследия держать под контролем любого, кто не понимает зло убийства. Любого, кто столь не определен, как я, избегающего этого любой ценой. Любого, кто не готов пойти на жертвы, которые могут быть необходимы, чтобы препятствовать тому, чтобы он не попал в неправильные руки.

Даже Бури... независимо от того, насколько сильно они просят или угрожают. И да, они угрожали. Они сделали это чертовски прямо и ясно, "дезертирство" Одры они считают особенно серьезным нарушением особенно сейчас, когда они так нуждаются в ее помощи. Но если у них будет сила четыре на их стороне...

Я все еще не выяснил, как вести себя с любой из этих ситуаций... кроме как добавить их к моему списку Вещей, о которых я буду волноваться позднее.

- Я вернусь перед восходом солнца, - говорю я Гасу, когда я обертываю ветры вокруг себя и приказываю, чтобы они росли. Прохладная более сильная путаница порывов заставляет подниматься пыль с земли, когда она уносит меня в небо.

Мне требуется секунда, чтобы выбрать направление и сориентироваться, после этого действительно я все беру под контроль. Одри не шутила, когда говорила мне что навыки Странников Ветра одни из самых сложных навыков для обучения, и я определенно предпочитаю позволять им нести меня. Но это было не совсем, то, же самое, когда едешь с Фенгом или Гасом, и трудно говорить в моем шумном автомобиле. Так что, я вынудил себя научиться, как передвигаться самостоятельно.

Первый десяток раз, когда я попробовал, порывы били меня в лицо. Пока однажды ночью у меня был своего рода прорыв. Это не было похоже на время, когда Одри открыла мой разум для языков ветра... но я действительно слышал что-то новое. Голос под голосом ветра, говорящий мне, что порыв собирается сделать, и я могу дать новую команду и удержать контроль.

Я спросил Гаса об этом однажды, и он посмотрел на меня так, как будто я был психом, так что, я вполне уверен, что это что-то, слышу только я. Возможно, что-то, что я взял от Одри, когда мы сблизились, так как я слышу его лучше всего с Восточными. Независимо от того, что это, я благодарен за это, потому что оно позволяет мне лететь быстрее и дальше, чем даже самые опытные Бури.

Огни городов вырисовываются подомной пятнами, и я следую за уличными фонарями, держа путь на автостраду I-10, идущую в горы. По этому пути я летал десятки раз, но я все еще чувствую, что мои внутренности связываются в узел, когда я взлетаю над ветряной электростанцией Сан Горгонио. В мигающих красных рядах теперь есть промежутки. Места, где раньше были ветряные мельницы... перед тем как Буреносцы Райдена разрушили их в бою.

Каждый раз, переживая атаку, я не могу не думать так.

Скоро нам предстоит сражаться со всей его армией.

Воздух становится более прохладным, когда я лечу, и поскольку он погружается в мою кожу, я заряжаюсь энергией как от дозы кофеина. Однако, это не значительно для моего истощения и моего лишенного сна тела, поэтому я приземляюсь на пик Сан Горгонио. Я в некотором роде наполовину сижу, наполовину сворачиваюсь возле самого края обрыва.

Я закрываю глаза, настолько соблазненный, тем чтобы свернуться и захватить даже несколько минут сна. Но это не стоит риска. Кроме того, я пришел сюда для чего-то намного более важного.

Я протягиваю руки в поисках следа Одри.

Я не могу описать процесс. Это так, словно часть меня, сливается с ветром, мчится по невидимому следу неба и каким-то образом ведет к ней. И я знаю, что это она.

Прилив тепла.

Электричество мчится под моей кожей.

Ни одна девушка никогда не заставляла меня чувствовать себя так.

Помогает то, что я мечтал о ней большую часть жизни, ну и то, что она чертовки горячая. Но даже если бы этого не было - Одри моя единственная.

Так было всегда.

Так будет всегда.

Я погружаюсь в тепло, откидываюсь назад и позволяю искрам потрясти меня крошечными разрядами. Это почти, похоже, что она прикасается ко мне сквозь небо, обещая, что она все еще там. Все еще в безопасности.

Все еще моя.

Может быть, я схожу с ума, но сегодня чувства кажутся еще более сильными.

Намного более сильными.

Настолько интенсивными, что сердце бешено, бьется, а голова идет кругом. И чем сильнее кружится голова, тем меньше я могу сформулировать один вопрос, который я стараюсь не позволять себе спрашивать, так как я нашел ее пыльный жакет и ее поспешное прощание.

Она, наконец, на пути домой?

Я пытаюсь не дать своей надежде разрастись на случай, если ошибаюсь. Но все не выглядит так, словно я ошибаюсь. Кажется, что она так близко, будто я могу потянуться и...

Вейн.

Звук заставляет мое сердце замереть.

Я задерживаю дыхание, начиная думать, что я представлял это, когда она тает из теней.

Она стоит надо мной, ее темные волосы развеваются на ветру, ее темные глаза скучающе смотрят в мои. Я не смею моргать, опасаясь, что она исчезнет.

Она наклоняется ближе, позволяя мне взглянуть на ее крошечную черную майку... но на этот раз я больше заинтересован в ее лице. Ее губы искривлены в выражение, которое я не могу прочитать. Полуулыбка, полу...

Она хватает меня.

Я знаю, что должен сказать что-то, что-то сделать, когда она обнимает руки, но я все еще пытаюсь обработать тот факт, что она действительно здесь, кладет голову в укромный уголок между моей шеей и плечом. Ее волосы щекочут мою щеку, а губы задевают мою челюсть. Я наклоняю ее подбородок, так чтобы ее рот был у моего.

Он останавливает меня прямо перед поцелуем, но находится достаточно близко, чтобы я мог чувствовать ее улыбку.

Она дразнит меня.

Она это знает, поэтому она хихикает у моей щеки.

Хихикает?

С каких это пор Одри хихикает?

Прежде чем я успеваю спросить, она наклоняется и целует меня. Все остальное уходит.

Я ждал этого неделями, и все же происходящее отличается от того, как я себе его представлял, и не только потому, что она лежит на мне - хотя это дополнение, конечно, приветствуется.

Все в ней ощущается холодным.

Ее руки.

Ее дыхание.

Я чувствую, что дрожу, когда ее губы пробегают вниз по моей шее, и даже когда она касается моей кожи, порыв между нами чувствует больше как уколы льда.

Я тяну ее ближе, стараясь согреть ее... но почему ей так холодно?

Я хочу убедиться, что с ней все в порядке, но она целует меня сильнее... почти отчаянно... и я теряю себя снова, до тех пор, пока я не покрываюсь мурашками с ног до головы.

С каких это пор Одри сначала целует, а потом говорит?

И с каких это пор она залезает на меня так, будто она здесь, чтобы исполнить все мои фантазии.

Последнее слово чувствуется как пощечина.

Это сон.

По-настоящему ее здесь нет.

Но если это сон, то почему я не просыпаюсь? Почему она все еще тянет меня к себе, запуская руки на мою спину...

Нет.

Это не она.

Как бы не хотелось, чтобы это было правдой, в этом нет ни искр, ни жара.

С Одри всегда жарко.

Это ложь.

Трюк.

Еще одна злая ловушка Райдена, расставленная с целью меня помучить.

Я пытаюсь высвободить разум, но Одри сопротивляется, обхватывает меня руками и целует снова и снова.

- Нет! - кричу я, отталкивая ее от себя.

Затем она начинает плакать. Говорит, что любит меня. Нуждается во мне. Не может и секунды без меня прожить. Все, о чем говорит Одри в моих мечтах.

- Не так, - шепчу я.

Я хочу назад в мою сильную, привести упрямую девочку, даже если она нападет на меня с вопросами - или даже несколькими ветряными штучками - и очень не скоро возьмется меня соблазнять.

Но вдруг та девушка кажется очень далекой.

Слишком далеко. Словно мое сознание каким-то образом утянули ветры, посланные Райденом, и не имеет значения, как я умоляю самого себя проснуться от этого тошнотворного, извивающегося кошмара, я не могу выбраться.

Я не могу пошевелиться.

Не могу дышать.

Одри подползает обратно ко мне, шепчет, что все будет хорошо. Она целует мою шею, подбородок, губы.

Я так хочу, чтобы это было реальностью.

Может быть, если я просто притворюсь...

Я вскрикиваю от боли в пальце, и этот звук возвращает меня в реальность.

Я тру глаза, открываю и обнаруживаю наклонившегося надо мной Гаса, мой мизинец зажат между его зубами.

- Ты меня укусил?

Он разжимает челюсть, и я смотрю на неровную линию отпечатков зубов на коже.

- Я все уже перепробовал. Я даже бил тебя по животу. Укусы я оставил на самый крайний случай.

Мне кажется, что все-таки оставались способы получше пережевывания моей руки, но как знать? Я чувствую боль в животе - там, где он, должно быть, ударил меня, но я не почувствовал. Должно быть, Райден хорошо меня поимел на этот раз.

- Откуда ты знал, где меня найти?

Гас, закатывает глаза.

- Ты действительно не знал, что я следую за тобой? Как ты думаешь, какой из меня хранитель?

Я вздыхаю, представляя как стану объяснять этот бардак Силам Бури. Но, думаю, хорошо, что Гас не так плох в своей работе, как я думал.

Глава 4

ОДРИ

Паника пронзает мое сердце, так сильно, что это сбивает меня с неба. Красное и черное крутится перед глазами, из-за чего невозможно понять, в какую сторону лететь, вверх или вниз. Я зову ближайший порыв, чтобы поймать себя, дрожа, когда теплый Южный останавливает мое падение.

Я никогда не испытывала такую боль прежде. Буря глубоко в моем центре, становится более сильной с каждым дыханием. Это только бушует тяжелее, когда я понимаю, что это означает.

Вейн в опасности.

В смертельной опасности.

Слова заставляют меня дрожать, и я приказываю, чтобы ветер изменил направление, позволяя нашей связи указывать путь. Путь к Вейну проходит через мое сердце... но связь чувствуется такой слабой.

Слишком слабой.

Слабеет с каждой секундой.

Если что-то произойдет, в то время пока меня нет рядом с ним, я себе никогда не прощу...