Запретный город. Книга 2

Однако, лорд хранитель оставался таким же спокойным.

- Принц Георгий, боюсь, что вам нужно поучиться терпению.

- Не вам меня учить терпению! - В гневе выкрикнул юноша.

- Мой принц, я знаю, что вы меня сейчас не услышите, но позвольте дать вам совет: бросьте планы относительно Алисы. У вас сейчас слишком мало союзников, не разбрасывайтесь теми, что у вас уже есть.

Однако, принц ничего не ответил, а с оскорбленным видом развернулся и вышел прочь.

Мадам Фалета тут же вскочила на ноги и бросилась к выходу провожать гостя. На этот раз эти двое шли без капюшонов, однако, как и прежде, узнать в одном из них принца Георгия было не возможно. Она поклонилась уходящим, однако, те не обратили на нее никакого внимания.

Что же она будет делать с той информацией, которую получила сегодня? А это не просто информация, это то, что может взорвать весь Запретный город изнутри! Однако, если узнают, что сведения исходят от нее - ей не жить. Поэтому, пожалуй, до поры до времени стоит придержать язык за зубами. Ее размышления прервал вызов от лорда хранителя Гаррона, видимо, он решил сегодня здесь задержаться.

Глава 4 День рождения

Вечером, когда все собрались на ужин, я вдруг вспомнила, что так и не поговорила с Максимом насчет принца Георгия. Мне казалось, что этот разговор не нужно откладывать в долгий ящик.

- Максим, мы можем после ужина поговорить? - Спросила я нанизывая на вилку маленький грибочек.

- Конечно! Это о принце?

- Да... Я бы хотела, что бы при этом разговоре присутствовал и лорд Марк.

- Я поговорю с ним. - Уклончиво ответил тот.

- Я вижу ты сегодня сильно проголодался.

- Да, физический труд прибавляет аппетит. А как у тебя прошел сегодня день? - Максим с удовольствием уплетал пюре и куриные крылышки.

- Сначала все не заладилось, а потом ничего, леди Эмилия дала мне работу и я, наконец, нашла себе применение. - Улыбнулась я. - Только вот... не знаю... важно ли это... В общем, я рассказала Алексу, советнику принца, что я люд. Он был страшно удивлен. - Я вспомнила выражение его лица и хихикнула.

- Ну и ладно. Сколько можно скрывать этот простой факт. Если мы когда-нибудь все же решимся предать сведения о твоем происхождении широкой общественности, то нужно начинать с малого: с тех, кто тебя окружает.

Остаток ужина прошел в молчании, мы с удовольствием уплетали, то, что нам приготовила повариха лорда Гриффина. В конце я, правда, заметила, что в столовой царит какая-то не естественная тишина, все как-то странно переглядываются и иногда косятся на меня. Я уже хотела поделиться своими наблюдениями с Максимом, когда он взял меня за руку и проговорил.

- Послушай, Алиса, давай немного пройдемся, а потом вернемся еще и на чаек.

- А что случилось? Ты хочешь мне что-то показать?

- Ну-да. - Как-то неуверенно ответил он. - Пошли!

Я немного удивилась, но все же последовала за ним. Некоторое время мы просто бродили обнявшись по коридорам, потом посидели в комнате отдыха. Наконец я не выдержала и спросила:

- Максим, так что ты мне хотел показать?

- Еще пару минуточек. - Хитро улыбнулся он и снова повел меня в столовую.

Когда мы подходили, я заметила, что из комнаты, в которую мы направлялись, льется лишь слабый мягкий свет, видимо, все разошлись, а какую-то лампу выключить все же забыли. Мне показалось, что там никого нет, однако, легкие шорохи говорили об обратном. Я недоуменно покосилась на Максима: на его лице застыла какая-то неопределенная улыбка, которая мне ни о чем не говорила. Наконец, мы вошли внутрь.

Я увидела совершенно преображенную комнату, украшенную цветами, лентами и чем-то там еще, что я не сразу и разобрала. Посередине комнаты толпились все обитатели бункера. Они стояли с широкими улыбками и шариками света в руках, которые, к моему удивлению, их совершенно не обжигали. Именно от них и шло то странное мягкое свечение. Я таких шаров света еще не видела, они были размером с хорошее яблоко и переливались всеми цветами радуги. Наконец, они все подняли руки со светящимися яблочками, и те полетели к потолку, соединяясь там в один большой шар света. Вдруг он засиял ярко-ярко и взорвался маленькими огоньками, которые падали с потолка, словно яркие светящиеся снежинки. Увиденное было так красиво, что я даже потеряла дар речи. А снег из света все падал и падал...

- С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!!!

Я даже ахнула.

- Как? А какое сегодня число?

- Пятое мая, любимая, твой день рождения!

После чего все меня обступили и начали поздравлять. Они вкладывали мне в руки какие-то подарки и целовали в щеки. А с потолка все также непрерывно шел снег из светящихся шариков. Мне было так приятно, что от нахлынувших чувств я даже расплакалась.

- Ты чего это? - С беспокойством спросил Максим.

- А ты разве не слышал, что беременные женщины крайне чувствительны и могут плакать по поводу и без?

Он тут же еще крепче меня обнял и поцеловал в висок, а я все продолжала принимать поздравления.

- Спасибо вам всем огромное! Честное слово, я не ожидала, что кто-либо вообще вспомнит об этом дне. Да я и сама совсем потерялась в числах и обо всем забыла. - Заулыбалась я.

- Ну что ж, тогда праздновать! - Перекрикивая общий шум заявил лорд Марк, беря со стола заранее приготовленное шампанское. - Знаешь, Алиса, я очень рад, что наше пребывание в этом месте начинается со столь светлого события. Надеюсь, это станет для всех нас добрым знаком!

- И я надеюсь, лорд Марк. - Но моя улыбка все же померкла, ведь они столько надежд возлагают на возвращение к власти принца Георгия, столько усилий к этому прилагают! А по мне, так этот человек не заслуживает того, чтобы стать Императором этой страны. Однако, мои умозаключения строятся лишь на том, что мне рассказал Ивар1, и проверить их практике не представляется возможным.

- Алиса, что это ты погрустнела? - Спросил Максим, который, видимо, чутко следил за моим настроением.

- Да так, потом... Сейчас мы празднуем мой двадцать второй день рождения!

В это мгновение довольная и принаряженная кухарка Аврора вынесла большой торт в виде собора Василия блаженного. Видимо, она увидела его на одной из открыток, которые я захватила с собой во время пребывания в Москве. Я тогда всем в доме их показала, чтобы они имели хотя бы отдаленное представление о нашем мире. Конечно, мы стремились сохранить тайну моего происхождения, однако, уж кто-кто, а слуги всегда обо всем узнают первыми. Поэтому от них скрывать было бесполезно, и мы их во все посвятили. Однако лорд Марк провел тогда внушительную беседу о том, что никто за пределами дома Гриффинов не должен об этом узнать. И, что удивительно, но от них никто ничего действительно не узнал.

Тем временем Аврора подошла ближе, и я увидела двадцать две маленькие свечки, установленные по периметру этого чуда кондитерского искусства. Знала бы Аврора, что в свое время создателя этого прекрасного строения лишили глаз для того, чтобы он никогда больше не создал такой красоты... Может, она изобразила бы тогда и нечто иное...

Видимо, таким образом она хотела напомнить мне о доме, по которому я очень скучала. Я с благодарностью посмотрела ей в глаза. А она тем временем поставила торт на стол, после чего над собором начал полыхать самый настоящий маленький фейерверк! Когда прозвучали многочисленные залпы, от последнего падающего огонька загорелись все свечи на торте!

Я буквально разинула рот от увиденного! Честно сказать у многих из присутствующих была точно такая же реакция.

- С ума сойти! Как это возможно?! - В восхищении выдохнула я.

- В твой День Рождения возможно все! - Самодовольно заявил Максим. - Давай, задувай свечи!

- Подожди, мне нужно загадь желание.

- Зачем? - Вступила в разговор Марго.

- А разве у вас перед тем, как задуть свечи не загадывают желание?

- Ну, у нас вообще нет традиции со свечами. - Смущенно заметила Марго. - Это Габи с Сержем рассказали, что у вас день рождения празднуется именно так, ведь они некоторое время жили среди людов. Вот мы и решили...

Я рассмеялась.

- Ну что ж, теперь и у вас появится такая традиция! Все, я загадала!

И я тут же начала задувать свечи, и не успокоилась, пока не задула все до последней. Я хочу, чтобы мои желания сбывались!

Глава 5 Узник.

Холодное серое здание с самого начала задумалась как тюрьма, предназначенная для особо опасных преступников, совершивших преступление против человека и его природы. В холодных уголках этого сооружения можно было встретить и убийцу, который отнял священную человеческую жизнь и ученого, который посмел нарушить вето на опыты с человеческой сущностью.

Сооружение представляло собой пять высоких узких башен, соединенных по периметру и создававших пятиугольник, который стоял прямо в море. Изо дня в день о стены этого несгибаемого сооружения бились холодные волны, разлетаясь осколками брызг. Каждый день холодные ветры залетали в камеры заключенных и уносили любое тепло, которое только могло возникнуть внутри этих стен. И каждый день изможденные узники просили небеса, чтобы этот день стал последним в их жизни. Однако, Всевышний слышал их мольбу крайне редко. Когда же какому-нибудь счастливчику все же везло, ему завидовали все, ведь выйти из этих стен было возможно лишь одним способом: после смерти.

В одной из многочисленных камер этой ужасной тюрьмы томился узник, который не слушал стонов ветра и не обращал внимания на пронизывающий холод.

Первое время, когда его сюда определили, юноша пребывал в полной прострации. Он ощущал себя обреченным и не видел смысла продолжать жалкое существование. Поначалу, он даже отказывался от еды, однако, после того, как на пятый день голодовки ему принесли его любимый луковый суп и ребрышки барашка на гриле, он сдался. "Что ж, если меня так кормят, значит я еще для чего-то нужен... Но нужно ли это мне?" - Думал он. Однако, узник так сильно оголодал, что поддался искушению. - "Еще немного протянем, значит."

Тот раз был единственным, когда ему приносили приличную еду, однако больше он от нее не отказывался.

С ним никто никогда не разговаривал. Однако, когда он попросил принести одеяло и какую-нибудь книгу, его просьбу тут же удовлетворили, при чем книг на носителе оказалось удивительно много. "Что ж, со скуки не умрем. Интересно, а от чего тогда?" - Подумалось ему. Однако, вопреки всему, книг он практически не читал, а просто сидел уставившись в синеву неба, которое было видно из окошка его камеры, которое никогда не закрывалось. Он тогда много о чем думал, и в первую очередь о жизни и смерти. Ему казалось, что он уже готов уйти за облака в обитель Бога. Он не видел для себя никакого выхода из сложившейся ситуации, и готов был принести в жертву свою жизнь, ради блага других людей. "Только вот этого никто не оценит, а я до скончания веков останусь в памяти людей великим злодеем."

Каждый раз, вспоминая день своего пленения, он с яростью сжимал кулаки и бил ими о стену. От этого на костяшках его рук образовались раны и запеклась кровь, только он не обращал на это никакого внимания. "Какая разница?" Так он существовал до того дня, когда разразилась та самая буря, которая чуть не разрушила эту тюрьму и не похоронила всех ее заключенных заживо.

Волны необыкновенной величины накрывали замок-тюрьму полностью, со всеми ее переходами и башнями. Тех, кого угораздило оказаться в это время на улице, смыло сразу. Тех, кто был заключен в нижних камерах, затопило уже через полчаса, а те, кто оставался в камерах повыше, сражались за свою жизнь всю ночь. Северная башня тогда обвалилась, и волна унесла все и всех в открытое море, южной досталось чуть меньше, там снесло только половину, западная обвалилась лишь местами, двум другим досталось меньше всего. Только узникам от этого было не легче: камеры, даже те, что находились на самом верху, почти полностью затопило, людям пришлось ловить крохи воздуха у самого потолка, в то время как сами они барахтались в ужасно холодной воде. Многие тогда погибли... Юноша позже все-таки узнал у охранника, что такого раньше никогда не было. "Что же тогда случилось?" - Задавал он своим тюремщикам вопрос, однако, никто не знал ответа. Хуже всего, что тогда, в час этого светопреставления, он подумал, что Такиш все же осуществил свою угрозу уничтожить миры и ужас, который он тогда ощутил, был не сравним ни с чем.

Когда буря улеглась, и вода спала, он лежал на мокром полу своей камеры и вновь смотрел через окошко на небо, которое начинало потихоньку проясняться. Первые лучи солнца уже начали пробиваться через тучи, от чего игра света была просто умопомрачительной. Юноша вдруг осознал, что страшно хочет жить! Только сражаясь за свою жизнь из последних сил, до изнеможения, только увидев рассвет нового дня, он вдруг понял, какой дар ему преподнес Бог! Этот дар: ЖИЗНЬ! Только сейчас он задумался над тем, как безалаберно и бесполезно прожил те годы, которые остались у него позади, сколько всего он мог бы сделать и как в действительности распорядиться жизнью, если бы у него была свобода!

Именно в эти мгновения он изменился. Нет, внешность его осталась той же, что и раньше, изменился он изнутри. У него появилась цель, и он ощутил, как железный прут воли буквально проходит через его позвоночник. Теперь он точно знал, что не останется в этой камере навсегда. Он сбежит отсюда, чего бы ему это ни стоило!

С того дня он приступил к физическим занятиям и занятиям развивающим разум. Он вспомнил все приемы единоборств, которые когда-либо изучал, все духовные практики о которых когда-либо слышал. С того дня он начал читать книги и черпать из них мудрость и информацию. Он, наконец, начал учиться терпению.

Дни складывались в недели, а недели в месяцы. Никто его не навещал, никто ни о чем не говорил, однако твердую уверенность в своих силах и в том, что он не останется здесь до конца своих дней, уже ничто не могло поколебать.

Глава 6 Разговор с самим собой

Прозвенел будильник, и я с неохотой его выключил. Потом потянулся и посмотрел на нее. Утро нового дня... Теперь ни смотря ни на что оно приносит мне счастье, но с привкусом горечи на губах. Вот уже почти три месяца как я вернул Алису и просыпаюсь рядом с ней каждое утро.

Я смотрел на ее такое дорогое, любимое, невинное лицо и не мог наглядеться. Однако, как со мной часто в последнее время бывало, черные, колючие мысли снова начинали лезть мне в голову.

"А ты уверен, что Ивар1 не смотрел на нее так же как и ты сейчас? Ты уверен, что за этот месяц он ни разу к ней не прикоснулся? Ты уверен, что его губы не блуждали по этой чистой белой шее, подбородку, скулам, таким желанным губам? Ты уверен?"

Я с силой сжал виски и начал мысленный бой за ту Алису, которую знаю и люблю.

Белая сторона: "Она бы никогда не поступила так со мной! Даже если бы что-то и было, она рассказала бы мне об этом!"

Темная сторона: "А зачем ей это делать?"

Белая сторона: "Потому что она любит меня."

Темная сторона: "Ну, она ведь люд... Тут ты ничего не можешь знать наверняка..."

Белая сторона: "Она меня любит! Она носит моего ребенка!"

Темная сторона: "Она люд, и то, что она беременна от тебя ничего не доказывает. Мы же не знаем, может ли забеременеть люд от человека только с феноменом любви?"

Белая сторона: "Но она сама об этом мне сказала!"

Темная сторона: "Тогда почему она говорит об Иваре1 без ненависти, которая должна бы была присутствовать?"

Белая сторона: "Потому что она сказала, что он не причинил ей зла, хотя и мог. Ведь она была полностью в его власти!"

Темная сторона: "А почему она ставит под сомнение принца Георгия, хотя так и не рассказала, что хотела тебе о нем поведать в свой первый день прибытия на базу. И это, кстати, тоже странно..."

Белая сторона: "Не знаю..."

Темная сторона: " А ты не задумывался, почему она временами стоит такая задумчивая и даже не замечает, когда ты к ней обращаешься? Может в эти мгновения она думает о нем?"

Белая сторона: " Не знаю..."

Я чувствовал, что поигрываю этот бой с самим собой и ревность и недоверие к самому любимому человеку начинается въедаться в мои легкие и не дает дышать.

- Максим, ты уже проснулся? Доброе утро. Ты чего такой сосредоточенный? - Услышал я сонный голос и почувствовал легкое прикосновение к плечу.

- Да так, ничего. Мне пора заступать на дежурство.

Я встал, и начал одеваться. Ее рука соскользнула и безжизненно упала на одеяло. Я знал, что сейчас она смотрит мне в спину с непониманием и обидой, только ничего не мог с собой поделать. Самое ужасное, что так начало происходить все чаще и чаще. Мы все реже разговаривали о нас, все чаще молчали и не договаривали, все реже проводили время вместе. Я чувствовал, как мы отдаляемся друг от друга. Самое ужасное, что я знал, что это я виноват в этом, что нам просто нужно откровенно поговорить. Однако, я не мог начать этот разговор, потому что боялся ее ответов, боялся ее потерять.

- Максим, что с тобой творится?

- Ничего. Мне просто нужно идти.

- Я не об этом... Я же вижу, что ты чего-то недоговариваешь. Вижу, что между нами что-то изменилось. Скажи, дело во мне?

- Не говори ерунды!