Сверхъестественные возможности людей

Одна из гипотез также говорит о том, что целебный эффект происходит потому, что хилер направляет мысленно «вибрационную волну» в нужное место организма пациента. Другое предположение состоит в том, что хилер имеет электромагнитную природу, он отделяет ткани при помощи поляризации; «отрицательная» удаляется руками и потом ткань снова соединяется. Хилеры свое мастерство считают духовным целительством, говорят, что эта способность им дана свыше.

«Целитель» горстью набирает кипящее кокосовое масло и растирает ею больные места, чертя крест; боли пациенты не чувствуют, только электрические покалывания. Иногда хилер находится в коме по три недели и умирает, говорят, что его призвал ангел.

Первым известным хилером именуют Элеутурио Терте. С 25 лет он начал лечить людей, но так как пользовался сначала ножом, был обвинен в «незаконной врачебной практике», после чего Элеутурио Терте понял, что никакие инструменты ему не нужны, так как способен рукой рассечь тело без последующих шрамов. Когда он вылечил американского офицера, стал известным. Режиссер Ормонд снимал на пленку все операции. После анализов извлеченной ткани было выявлено, что это не обман. Профессор Дортмундского университета Стеллер написал о нем труд, где говорит о проведении сотни анализов и исследований «операций без скальпеля». Случалось такое, что вследствие анализа были найдены сгустки крови, имеющие неорганическое происхождение, которые не принадлежали ни человеку, ни животному. Терте говорит, что это материализация болезни, негативной энергии.

Элеутурио Терте скончался в 1979 г. в нищите, так как считал, что его способность – это Божий дар и денег за него не брать нельзя.

По словам генерального секретаря «Круга хилеров Филиппин», шарлатанов-«целителей» во много раз больше, чем настоящих.

Хилер не может исцелить людей с такими болезнями как, например, рак в последней стадии или если человек умирает от старости, его никак не вылечишь, что поделаешь, если пришло его время.

Себя хилеры исцеляют не всегда, иногда ходят к врачам, так как не могут разобраться, что с ними. По мнению экс-премьера Британии Маргарет Тэтчер, больной под гипнозом думает, что ему провели операцию, устранили болезнь и выздоравливает.

Далекий и загадочный Тибет… Место обитания загадочных буддистских монахов и могущественных лам. Территория, где, по поверьям, находится легендарная Шамбала. Конечно же, в этом удивительном уголке мира живут люди, обладающие сверхъестественными способностями. Эти необыкновенные люди получают свои знания благодаря наисложнейшей системе медитаций и вере в Великого Будду.

Можно посвятить не одну книгу изучению буддистских школ, в каждой из которых можно найти уникальные ритуалы, традиции и способы совершенствования самого себя. Однако целью нашего исследования является именно описание необычных способностей человека, поэтому мы не будем пытаться описать в одной главе то, чему посвящены уже тысячи книг. Так или иначе мы будем сталкиваться с описанием различных направлений в учении буддизма, ведь речь у нас пойдет о монахах-буддистах и ламах, о которых уже сказано очень много, но известно по-прежнему, очень мало.

Наверняка каждый из нас неоднократно слышал о невероятных способностях, которыми обладают тибетские буддисты. Например, к таким способностям относят умение создавать так называемый «внутренний огонь». Это невообразимый жар, который способен не только согреть замерзающего монаха, но также и его спутников, и даже растопить снег и лед на несколько метров вокруг. Также рассказывают о том, что монахи способны преодолевать отвесные горы и бурные реки. Наблюдателям кажется, что монах летит по воздуху, хотя на самом деле сами буддисты говорят, что это «просто» особый способ очень быстрого передвижения, при котором вода даже не успевает разойтись под ногами, и сила притяжения не успевает подействовать на практикующего. Некоторые монахи, по словам очевидцев, даже могут отложить дату своей смерти до определенного дня и даже часа.

Конечно же, трудно поверить в подобные рассказы, поэтому историям о сверхъестественных способностях тибетских буддистов не верят, а тех, кто заявляет, что был очевидцем подобных проявлений чуда, называют лжецами или просто поднимают на смех. Однако среди свидетелей проявлений аномальных способностей встречаются выдающиеся ученые и серьезные исследователи, которым просто нельзя не поверить. Не будем также забывать о том, что способности человеческого организма исследованы еще далеко не до конца. В экстремальных ситуациях и обыкновенные люди способны проявить потрясающие физические, а то и психические возможности, которые попросту не находят объяснения в современной науке. Что же тогда удивляться, что люди, которые проводят всю свою жизнь, изучая и совершенствуя способности своего организма, совершают поступки, видя которые, обычный человек считает, что стал свидетелем настоящего чуда.

Для человека, который живет по законам Будды, в этих поразительных способностях нет ничего удивительного. Ведь тот, кто знаком с теориями и практиками тибетских монахов, знает, что способности человека практически безграничны. Если овладеть практиками в совершенстве, то можно получить возможность перемещаться в пространстве, слышать и видеть все, что происходит в мире, становиться совершенно невесомым или невидимым, летать или принимать облик любого животного и человека. Главное – это медитации и изучение пути Просветления, которому эти люди посвящают всю свою жизнь. Так что все те чудеса, которыми мы так восхищаемся, для настоящих тибетских мастеров – лишь одна из многих и многих ступеней, ведущих к самосовершенствованию.

В школе Ньингама, древнейшей школе тибетского буддизма, все пути, которыми можно достигнуть Нирваны, классифицированы на девять колесниц – ян. К одной из этих колесниц – Дзокчен – мы и обратимся в первую очередь.

Дело в том, что монахи, изучающие Дзокчен, обладают умением, которое получило название «радужное тело». Это обозначает, что после смерти практикующий может растворить свои останки в воздухе. Буддисты считают, что наши тела состоят из пяти основных составляющих (как, собственно и все сущее на Земле). Это воздух, огонь, земля, вода и пространство, которые в чистом, незагрязненном состоянии представляют собой так называемый Ясный Свет – идеальную субстанцию. Истинный буддист, посвятивший изучению пути к Просветлению всю свою жизнь, способен после ухода из этого мира очистить свою физическую оболочку от всего, что связано с пребыванием в мире смертных, в результате чего все элементы достигают своего идеального, исконного состояния, становясь Ясным Светом. Во многих древних трактатах рассказывается о том, как старый мастер, практикующий Дзокчен, уходит в некое уединенное место и требует от учеников полного покоя, чтобы никто его не тревожил. Когда спустя некоторое количество дней последователи входили в это место то тела мастера там уже нет. Только его одежда указывает на то, что монах был здесь. Также от тела остаются такие нечистые части тела, как волосы и ногти. Их невозможно очистить до изначального состояния.

Однако не стоит думать, что рассказы о «радужном теле» – лишь предания старины. Даже в наши дни встречаются случаи, когда истовые верующие способны растворить свое тело. Например, в 1952 г. был зафиксирован следующий случай: один охотник по имени Сонам Намджял по прошествии лет раскаялся в своих деяниях: ведь по буддистским верованиям охотится – это большой грех. Тот, кто идет по пути Просветления, не должен причинять никакого вреда другим живым существам. Желая очистить свою карму, он поселился у одного ламы, однако ему не дали звания ученика. Он зарабатывал себе на еду тем, что вырезал на камнях изображения божеств и тексты мантр. Так он прожил немало лет и уже в престарелом возрасте тяжело заболел. Однако старый буддист ничуть не огорчился и попросил остальных не трогать его тело после того, как он умрет. После его смерти монахи увидели, что вокруг его тела появилось сияние, а местность, где находились останки, накрыла радуга. По поверьям тибетских буддистов, когда происходит подобное, это обозначает, что умерший вел правильную жизнь и очистил свою карму. Это очень хороший знак. В течение последующих нескольких дней тело Сонама уменьшалось в размерах до тех пор, пока не исчезло совсем. Всем, что осталось, были ногти и волосы.

Еще один случай произошел во время оккупации Тибета китайскими войсками. Оккупанты расстреливали многих местных жителей, не поддерживающих новый режим. В том числе они хотели расстрелять и одного достаточно известного мастера, практикующего Дзокчен, которого звали Тогден. Этот монах практически всю свою жизнь прожил в уединенной пещере, где он обучал новых послушников, а все свое свободное время проводил в медитациях. Один из родственников мастера Тогдена, который стал чиновником под китайским контролем, спас мудреца, договорившись о том, что тот будет содержаться под домашним арестом. Оказавшись запертым в одной из комнат, монах тут же вновь принялся за медитации. Через несколько дней родственник, к своему удивлению, обнаружил, что дверь в комнату Тогдена заперта не только снаружи, но и изнутри. Недолго думая, тот взломал дверь. Однако мастер находился там же, где и всегда – на подстилке для медитации. Только его тело было размером с тело годовалого ребенка, и висело в нескольких десятках сантиметров над подстилкой. Родственник сильно испугался, запер и опечатал дверь. После этого он отправился к коммунистическому начальству, чтобы те сами посмотрели на то, что происходит с мастером. Так как передвижение в Тибете сильно осложнено, военный отряд прибыл лишь спустя несколько дней.

Дверь вскрыли, но тела Тогдена не обнаружили. На подстилке лежали только его ногти, волосы и одежда. Военные стали допрашивать тибетца, но тот был очень перепуган. Он сказал, что читал книги о таких случаях, описываемых в древности, но что он никогда в такое не верил, тем более он не думал, что подобное может произойти в наши дни. Той же ночью родственник мудреца сбежал от своих китайских начальников, перебрался через горы и добрался до Непала. Там он поступил в буддийский монастырь и стал монахом.

Тысячу лет назад в Тибете жил знаменитый странствующий йог – святой Миларепа. Он прославился многими искусствами, отшельник был великолепным поэтом. Передвигаясь исключительно пешком, он обошел весь Тибет, посетил все святые места. Неоднократно ему приходилось переходить Гималаи, чьи ледяные пики никогда не тают, но Миларепа путешествовал в этих опасных местах в одной лишь рубахе из тонкого хлопка. Ему даже приходилось зимовать там. Его выручало искусство создания внутреннего тепла, поэтому он не замерзал. Однако несмотря на то что поэт стал известен на весь Тибет, он едва-едва обучился грамоте. Поэтому однажды один буддийский ученый, знавший огромное количество священных текстов, прочитавший множество книг, решил навестить Миларепу, пообщаться с ним и понять – почему к нему ходит столько учеников. Ученый надеялся публично назвать отшельника невеждой. Войдя в пещеру, где жил мудрец, ученый увидел того медитирующим. Он спросил Миларепу: «Скажи мне, о мудрый, скала, в которой находится твоя пещера, материальна?» Йог не снизошел до ответа. Вместо этого он вытянул руку и запустил ее в скалу, будто в воду, по самый локоть. Ученый не стал сдаваться. Он спросил снова: «Тогда скажи мне, а воздух, который окружает нас тобой и которым мы дышим, он материален?» И вновь Миларепа не стал отвечать. Он просто взял палку, которой перемешивал угли в костре, и начал колотить ей по воздуху, и тогда раздался гром, будто мудрец стучал в барабан. Ученый устыдился и ушел и впоследствии много раз восхвалял могущество старого отшельника.

Теперь необходимо рассказать о главном символе всего тибетского буддизма – великом Далай Ламе. Это можно назвать уникальным феноменом. Ведь Далай Лама – человек, которого признают своим религиозным и духовным вождем более 50 млн человек, населяющих Тибет и соседние с ним страны. Уже тринадцать раз рождался человек, в котором признают воплощение первого Далай Ламы, которого звали Гендун Друп. Он жил в период с 1391 по 1474 гг. и после многолетнего обучения стал знаменитым ученым и великим созерцателем. Гендун Друп не стал ограничиваться одной или двумя школами тибетского буддизма и потому решил обучаться у мастеров всех школ, в результате чего стал самым мудрым из всех исповедующих буддизм в Тибете. Он создал множество работ, в которых касался наиболее непростых и спорных вопросов философии, многие из которых до сих используются в качестве учебных пособий в монастырях. Однажды в возрасте 83 лет, будучи глубоким старцем, Гендун Друп собрал своих учеников и сказал им, что настало время для него отойти в мир иной. Он дал своим последователям последние указания и наставления, после чего принял позу лотоса и погрузился в медитационный транс. На глазах у всех присутствующих его тело засияло ярким радужным светом и начало изменяться. За несколько минут дряхлое тело старца стало молодым юношей. Так он и был захоронен. Через год после этих событий родился юноша, в котором монахи узнали воплощение Гендуна Друпа.

Сейчас есть специалисты в других странах, лечащие по филиппинским методам. Например, в Санкт-Петербурге доктор Рушель Блаво взял уроки мастерства у хилеров и уже сделал множество сложных, по его словам, «трансхирургических» операций. Он считает, что знахари, целители Древней Руси тоже умели это делать, но время шло вперед и знания утратились

Ламаисты во время поклонения богам в жертву приносят рис, специальные хлебы. Хуралы проводят в монастырях, исполнителями являются ламы, которые там живут. Верующим в храм входить во время богослужения нельзя, можно только слушать доносящиеся звуки молитв, проговаривая про себя множество раз слова «ом мани», и давать обет, что не будут совершать пяти главных грехов.

У монгольских и тюркских народов были в почете такие местности, как горы, пещеры, берега озер и рек. Вернее, почитались не сами места, а духи, божества, которые считались связанными с ними. Для того чтобы пообщаться с этими существами, люди приносили им вподарок жертвы. Но жертвы были символического характера, такие как палки, куски ткани, камни. Из камней выкладывались целые кучи, которые затем стали называться обо. Куча камней была примитивным символом святости, поэтому появились двухслойные обо: на куче камней надстроена буддийская часовня.

Ламаистский обряд служения обо представляет собой следующее: лама читает тексты, потом «крестный ход» вокруг обо, во время которого выплескивают в воздух молоко, чай. Верующий ламаист носит оберег от злых демонов, это может быть кусок бумаги, обшитый кожей, на котором написаны заклинания, или статуэтка Будды. Только что родившемуся ребенку его надевают на шею, руки и ноги. Как в христианстве это крестики или иконки, так в иудаизме – ящички с текстом (тефилим), но в последнем это надевается только во время молитвы.

При трудностях в жизни ламаист приходит к ламе-астрологу, чтобы тот, посоветовавшись с соответствующими демонами, помог и подсказал, что сделать, какие обряды совершить, чтобы неприятности ушли. Эти обряды проводит сам лама за какое-нибудь вознаграждение

Часто за помощью к ламе обращаются при плохом физическом состоянии, болезни. В процессе «шаманизма» дружественные демоны говорят причину болезни, после чего происходит врачевание.

Теперь обратимся к вопросу – откуда же взялся термин «Далай Лама». Само слово «лама» обозначает учитель, и так в Тибете называют всех мастеров, постигших многое на пути Просветления. Но кто же такой Далай Лама? В XVI в. монгольская армия вторглась на территорию Восточного Тибета, где незамедлительно принялась разорять земли этого прекрасного края. На своем пути один из отрядов кочевников встретил нищего, который сказал, что он всего лишь путник, не имеющий своего дома. Монголы завели с бродягой долгий разговор, по окончании которого они были поражены мудростью и величием духа нищего. Спросив его о том, откуда он обладает такими знаниями, тот ответил, что вся его мудрость ничто по сравнению с безграничной мудростью его учителя, которого зовут Сонам Джамцо. Воины, узнав, где проживает этот человек, тут же послали ему приглашение прибыть в Монголию, дабы поделиться своей ученостью с ханом. Джамцо это приглашение не принял, но монголы просили его вновь и вновь. В итоге Сонаму Джамцо пришлось принять приглашение и отправится в долгий путь. По прибытии ему устроили длительное испытание, с ним разговаривали все самые значимые мудрецы монгольского двора, задавали ему каверзные вопросы и просили рассказать об устройстве мира, человеческого тела и духа. В итоге все признали, что тибетский мыслитель на порядок умнее любого из окружения Алтан Хана, который правил Монголией в то время. Хан незамедлительно попросил Джамцо, чтобы тот взял властителя Монголии себе в ученики, и тот согласился. После этого хан назвал тибетца своим пожизненным покровителем и дал ему титул «Далай Лама», что в переводе с монгольского обозначает «Учитель – Океан». С тех пор Далай Лама для монголов является духовным владыкой. Сонама Джамцо признали не первым Далай Ламой, а сразу третьим, так как выяснилось, что тот является воплощением Гендуна Друпа, о котором рассказывалось выше, и его вторым воплощением.

Резиденцией Далай Лам до недавнего времени был монастырь Таши Лунгпо. Одним из первых настоятелей в нем был Лозанг Чекьи Джялцан, который являлся известным на весь Тибет ученым. Он был первым, кто получил титул Панчен Ламы. Нередко Панчен Лама становится учителем самого Далай Ламы, так как занимает более высокую ступень в иерархии буддистов. Далай Лама – духовный отец всех буддистов, который занимается международными отношениями и решением политических вопросов. Панчен Лама – мудрый учитель и наставник, который находится ближе к миру духовному, нежели к материальному миру.

Далай Лама – очень важный человек для всех тибетских буддистов, поэтому на него почти всегда ведется охота. Китайские войска регулярно пытаются похитить наставника тибетского народа. Но не только враги Далай Ламы, но и его почитатели, бывает, совершают эту же ошибку. Шестой Лама, живший в XVII в., был не похож на своих предшественников – когда ему исполнился 21 год, он заявил, что не желает быть монахом и политиком. Он решил, что будет жить в палатке на открытом воздухе. Там он писал прекрасные стихи, смысл которых постигал каждый, но каждый постигал его в силу своего интеллекта. Днем он общался с теми, кто приходил к нему, показывая свою мудрость, а ночью шел в кабак, где проводил время до самого утра с молодыми девушками. Жители Тибета не видели в таком образе жизни Далай Ламы ничего предосудительного или святотатственного. По их верованиям, если Учитель выбрал такую жизненную дорогу, значит так и должно быть и именно, идя по выбранному им пути, Далай Лама научит свой народ истине. Однако монголы, которые всегда были воинственным и непокорным народом, воспротивились, заявив, что воплощение Ламы было признано неверно. По их мнению, Учитель не может вести столь неподобающий ему образ жизни. Отряд монгольской армии прибыл захватить Далай Ламу. Однако, когда они подъехали к его палатке, Учителя окружили тысячи тибетцев, дабы не допустить похищения их наставника. Лама очень испугался, что сейчас начнется кровопролитие, и сказал своему народу, чтобы его отпустили с монголами. Он спел песню, в которой заверил людей, что он вернется, дав подсказку, что искать его нужно будет в местности Литанг. Монгольский отряд увез Ламу из Тибета. Прошло несколько недель, захватчики были уже на границе с Монголией. Ночью, когда отряд встал на ночлег, Далай Лама сел в позу для медитаций и погрузился в транс. Через несколько минут его тело растворилось в воздухе, что вызвало огромное потрясение и религиозный ужас среди монголов. Спустя некоторое время в Литанге, как и предсказал необычный Лама, родился мальчик, который проявил признаки того, что он и есть воплощение Учителя.

Человек, который дошел до состояния Просветления, но не прошедший нирвану, чтобы наставлять других людей и нести добро, называется в буддизме Бодхисаттвой. По законам Будды, тот Бодхисаттва, который достиг определенной ступени развития, получает особую возможность. Он может сам выбрать не только, где ему воплотиться вновь, но и определить время и обстоятельства своего нового рождения. Место он выбирает в зависимости от того, где он сможет принести большую пользу людям, где люди больше всего нуждаются в человеке, который наставит их на путь Просветления. Благодаря этой способности Лама может сообщить своим ученикам, где им следует искать новое воплощение своего учителя. Кроме того, действительно могущественный Бодхисаттва может проявляться не в одном, а сразу в нескольких воплощениях, которые называются «тулку», что переводится с тибетского как «Тело Проявления», подразумевая тело Будды.

Обычно Лама незадолго до своей смерти передает своему старшему ученику запечатанный конверт, в котором находится письмо. Производится это в тайне. В этом письме содержится зашифрованный текст, в котором учитель рассказывает, где, когда и при каких условиях родится новый тулку. Когда ребенка благодаря указаниям умершего Бодхисаттвы находят, его подвергают серьезной проверке – вдруг ученики неправильно истолковали послание. Проверяется время зачатия и рождения. Дело в том, что ребенок должен быть зачат не менее чем через 49 дней после смерти Ламы и не позднее двух лет. Рождение же должно произойти в строго определенное время согласно гороскопу. Также родителей спрашивают, не видели ли они необычных снов и не проявляла ли природа себя как-то по-особенному во время родов. Например, нередко во время родов тулку появляются молнии, ураганы или землетрясения. Также проверяют различными испытаниями и самого ребенка. Одно из них заключается в том, что ему предлагают несколько абсолютно одинаковых предметов (например, халатов, тарелок или циновок), одним из которых владел покойный Лама, и потенциальный тулку должен безошибочно определить, каким именно из них он обладал в прошлой жизни. Также существуют и другие проверки, но большинство из них проводятся в тайне, без лишних глаз. Если дитя пройдет все необходимые испытания, его забирают у родителей и отвозят в монастырь, где раньше проживал Бодхисаттва. Там ребенок начинает готовиться к новой жизни.

Одними из самых интересных тулку являются воплощения Кармапы, чье имя переводится как «Человек Действия». Первый Кармапа жил в XII в. Он обучался у многих мастеров, но его главным учителем стал Гампопа, который был Третьим патриархом школы каджу. Он много лет учил и наставлял Кармапу, пока тот не смог полностью отрешиться от сансары. Сансара – это круговорот перерождений в буддизме, которому подвержены все смертные, ведущий к нирване. Отрешиться от него, не пройдя весь путь очищения кармы, – знак настоящего могущества. Кармапа основал монастырь Цурпу, который в итоге стал резиденцией его последующих тулку. Незадолго до смерти он публично заявил, что воплотится вновь и не один раз. После чего он передал своему самому близкому ученику записку с подробным описанием всех особенностей его следующего воплощения.

Спустя семь лет после смерти первого Кармапы в одной семье аристократов родился мальчик. На то, что этот ребенок не такой, как все, указывало множество знамений, которыми сопровождалось его рождение. О том, что дитя – второе воплощение Кармапы, объявил учитель мальчика, которому об этом во сне сказали добрые духи. Тулку за свою долгую жизнь показал тибетцам немало чудес. Например, монгольскому хану не понравился новый Кармапа и он послал большой отряд своих воинов захватить его в плен. Но тот, выйдя против войска один, безоружный, не сбежал. При помощи магического жеста он мгновенно лишил всех воинов возможности пошевелиться, даже не напрягаясь. Когда он отпустил монголов и те поняли, что снова не парализованы, они тут же уехали восвояси. Однако хан не сдавался. Однажды ночью в монастырь, где жил Кармапа, пробрались несколько монголов. Они застали тулку в его спальне медитирующим. Взяв веревку, они, было, вознамерились его связать, однако обнаружили, что тело Ламы нематериально, веревка попросту проскальзывала сквозь него. Хан еще несколько раз посылал своих людей к Кармапе, уже не с намерением захватить, но с приказом убить мудреца. Его несколько раз травили и даже сбрасывали в пропасть, но каждый раз тулку оказывался жив. Только окончательно уверившись в том, что второй Кармапа действительно истинный Бодхисаттва, хан прекратил свои попытки убийства. Он принял Ламу в своем дворце, извинился перед ним и позволил его последователям возводить новые монастыри без страха, что они будут разрушены монголами. Пребывая в гостях у хана, Кармапа принимал простых людей, ищущих его благословения. Одной молодой паре, пришедшей к нему, Лама сказал, что скоро у них родится мальчик и что этим мальчиком будет сам Кармапа. Счастливые родители не верили своему счастью – ведь их дитя будет новым тулку! Там же, среди приближенных монгольского хана, Кармапа нашел знаменитого йога, мудреца Ордженпу. Ему он сказал, что скоро станет его учеником, а Ордженпа – учителем нового, третьего Кармапы. После этого он вернулся в Тибет, а через пять месяцев умер. По прошествии девяти дней, как того требовал Лама, его тело кремировали. Когда ученики начали собирать пепел, то обнаружили в нем сердце, глаза и язык учителя, которые остались совершенно невредимыми, уцелев в огне. Кроме того, в пепле нашли непонятные предметы, напоминавшие закрученные раковины, которые ярко светились.

Жизни каждого из тулку Кармапы были наполнены удивительными событиями. Не стал исключением и Шестнадцатый Кармапа, умерший не так давно, в 1981 г. Как и все предыдущие воплощения, он родился именно в том месте и в то время, когда и предсказал Пятнадцатый Кармапа. С детства он обладал даром предвидения, который не раз его выручал. Когда ему было 25 лет, в 1959 г., он, выйдя из состояния медитации, сказал, что скоро китайские войска вторгнутся в Тибет, и всем его приближенным и ученикам нужно уходить. Кармапа не ошибся – спустя несколько дней армия Китая действительно вошла на территорию Тибета. Лама, вместе со своими сторонниками, покинул родную землю и отправился в одно из гималайских княжеств, где и основал новый монастырь. Впоследствии Кармапа много ездил по разным странам, просвещая людей и распространяя буддизм по всему миру.

Когда он почувствовал, что время его кончины уже близко, перед ним встал вопрос – где принять смерть. Ведь ему нужно было умереть так, чтобы еще больше людей уверовали в путь Просвещения и последовали ему. Шестнадцатый Кармапа выбрал американский город Чикаго, ведь этот город считается одним из самых экологически загрязненных в Америке. Кроме того, в Чикаго находятся самые крупные в мире скотобойни, что является противоречащим истинному буддисту. Приехав в США, Лама тут же лег в Чикагскую больницу со сразу несколькими формами рака, которые врачи признали тяжелейшими. Однако Кармапа не только не торопился умирать – он все время улыбался и продолжал проповедовать, отказываясь от обезболивающих средств и не теряя присутствия духа. В итоге у врачей сложилось впечатление, что Лама играет с ними, настолько трудно было поверить в естественность происходящего. Одно время кажется, что Кармапа умирает, настолько тяжело его состояние. Тибетца трясет, обильный пот покрывает все его тело, пульс невероятно учащен – летальный исход предрешен. Но вот спустя буквально несколько часов он уже сидит и вновь улыбается своей загадочной улыбкой. Количество операций, которые он перенес, перевалило за десяток. Практически каждый день врачи находили у Кармапы симптомы нового заболевания той или иной степени тяжести. Однако на следующий день доктора с ужасом обнаруживали, что никаких признаков болезни… нет. Но в замен старой болезни тут же появлялась новая. То один, то другой орган то и дело оказывался пораженным тяжелой формой рака, вылечиваясь, однако, самостоятельно за одну ночь. Врачи разводили руками и единогласно говорили, что видят чудо. Никогда им еще не доводилось видеть, чтобы все болезни одновременно или по очереди атаковали одного человека. Однако сам Кармапа шутил и по-прежнему улыбался, как бы показывая, что он счастлив принимать мучения за других людей, и делает это исключительно по своей воле. В конце концов, убедив весь мир в том, что никакая болезнь не сможет его сломить, старый буддист умер. Врачи нашли его сидящим в позе медитации. Та самая загадочная улыбка так и не покинула его губ. Позже в истории болезни был отмечен тот факт, что тело не поддавалось разложению несколько дней и все это время сердце и область вокруг него сохраняли тепло.

Сейчас на Земле живут два тулку Великого Кармапы. Им примерно по 20 лет. Один из них проживает в Тибете, другой – в Индии, и оба они именуются Семнадцатым Кармапой.

В ламаизме также интересны обряды, которые относятся к смерти и погребению. Эти обряды очень важны для буддиста, потому что смерть, по его мнению, это не конец существования, а только переход в новое существование.

В семейном быту у ламаистов, основное место отводится домашнему алтарю – это шкафчики, наполненные статуэтками буддистских божеств и демонов, здесь же – чашки для жертвоприношений вином, маслом.

Если рассматривать вопрос существования и практики шаманства, то сказать можно следующие: шаманом человек становится только по воле духов. Он призван служить посредником между духами и людьми. Считается, что будущий шаман должен иметь что-то вроде метки, в качестве которой подойдет наличие лишнего пальца или родимое пятно. Кроме того, будущий шаман должен перенести какую-то болезнь, которую, по верованиям тюрков Сибири, насылают для испытания духи. Наиболее подходящим примером ее может служить психическое расстройство. Возьмем, например, традиционные верования якутов. Известен случай, когда человек, избранный духами в шаманы, выказывал признаки нездоровой психики, периодически падая в обмороки. И так продолжалось в течение нескольких лет. У другого избранного аналогичные припадки случались с 14 лет. Он, что называется, находился на грани жизни и смерти, пребывая в бессознательном состоянии по 3–4 суток. Приходя в себя, он помнил лишь то, что его кормили водяными жуками и лягушками. Подобные обморочные явления покинули избранного сразу после того, как он стал шаманом. Эти и многие другие случаи были описаны исследователем Г. В. Ксенофонтовым, когда будущие шаманы проявляли все признаки психического заболевания: истерическое пение, впадение в апатичное состояние и т. п. Местные жители считают, что подобные психические отклонения – есть результат вселения духа в тело избранного человека. А вот по мнению исследователей, данные психические отклонения получили даже определенные названия: эмирячение и мэнэрийия. При этом явными признаками первой болезни считается повторение жестов и возгласов собеседниками или просто прохожего. Признаками второго недуга служит состояние невменяемости, связанное с ритмическим пением, темой которого являются ужасы и горести личной жизни больного. При этом находиться в данном состоянии избранный может от нескольких минут до нескольких суток. Интересно, что когда рядом с одержимым находились люди с таким же отклонением, нередко все вместе они начинали жаловаться на судьбу. Якуты считают, что подобные явления характерны в большей степени для потомков шаманов, поскольку там, где есть шаман, появляется целая шаманская династия, ведь дух-покровитель первого шамана, как правило, выбирает себе в избранные его родственника. Но происходит это только после смерти первого. В зависимости от традиций племени дар шаманизма может переходить либо по материнской, либо по отцовской линии. Что касается людей, не имевших предков-шаманов, то они получали свой дар из-за случайного контакта с почившим шаманом. Так, например, один из якутов стал шаманом, воспользовавшись дровами с могилы шамана, другой нашел птицу, являющуюся частью шаманского костюма, третий перенес тяжелое заболевание после раскопки шаманской могилы.

Излечиться от психических и иных болезней шаману помогает обряд камлания. Якуты считают, что эти болезни вызваны тем, что злые духи похищали у избранного человека кут, представляющую собой «жизненную силу», которая есть как у людей, так и у животных и птиц. Мало того, у каждого человека есть целых три формы куты: первая – под название «буор кут» – земная или земляная, вторая – «салгын-кут» – воздушная, третья – «ийэ-кут» – называемая «мать кут», считающаяся главной. При этом главная кут находится в затылке и имеет свойство исчезать время от времени, земная кут расположена в теле, а воздушная – в спине. При этом последняя из описанных кут имеет свойство уходить от испуга, когда человек превращался в емюрэх (больного эмирячением). До сих пор точно не выяснено, какую кут забирают духи у будущего шамана. Возможно, здесь также имеются местные особенности. Ведь в одном племени считается, что духи забирают две кут: воздушную и земную, в другом – что якобы забирают только главную, в третьем – считают, что все три. При этом обычный человек умирает, а избранный переносит какую-либо болезнь. Далее, как уже было сказано выше, духи подвергают кут (душу, жизненную силу) будущего шамана испытанию. Так, якуты верят, что главная кут не возвращалась шаману, она «уносилась на край воды болезней», где принимала вид «матери зверя шамана». Земная кут также не возвращалась, она превращалась в рыбу в особой запруде под названием «басыг» «в воде болезней, устроенной железными людьми из трупов убитых для этой цели (без ведома и согласия будущего шамана) семи девушек, семи молодых людей и семи голов скота». При этом земная кут старается выскочить из запруды. Если ей это удается, то шаман умирает. Воздушная душа воспитывалась духами на Священном дереве. У большинства тюркских племен Сибири представление о приобретении дара шамана в целом близко к представлениям якутов о воспитании избранного духами. Это либо передача по наследству, либо общение с духами в виде психического заболевания, приступы которого отмечаются с самого раннего детства. Заслуживает особого внимания версия приобретения дара в результате падения на человека радуги.

Среди якутов приглашение шамана производилось строго определенным порядком, который диктовался огромным количеством неписанных правил. Если в семье имелся больной, к шаману отправляли гонца, а приехавшего на вызов шамана принимали как почетного гостя, помогая ему спешиться с коня и т. п. Вся подготовка ритуала камлания лежала на родне больного. Они должны были подготовить пищу для угощения духов, помогающим шаману. Причем об их предпочтениях информировал заранее сам шаман. Специальный помощник, именуемый кутуруксут (кормчий), должен был просушить бубен перед ритуалом. Хозяйка юрты в обязательном порядке выметала мусор, чтобы злые духи не спрятались в нем. Само камлание начиналось после захода солнца. Все желающие могли присутствовать на ритуале, однако они должны были прийти до шамана, так как после его прихода дверь запиралась, чтобы никто не мог выйти или войти. Нередко обряд начинался с того, что шаман водил хворостиной над телом больного. При этом на хворостину необходимо было привязать несколько пучков конских волос. Обычно их число составляло 3, 7 или 9. При этом количество привязанных пучков указывало на силу шамана: чем больше, тем сильнее шаман. Размахивание хворостиной сопровождалось чтением заклинания. В результате этого действия шаман узнавал причину заболевания или защищался от духа, вызвавшего болезнь. Кроме того, полагалось притушить огонь в юрте. Прибывший на обряд шаман садился возле камелька на шкуру кобылы или коня и просил подать ему специальную одежду для ритуала. У некоторых племен шаман подготавливался к обряду, выходя из юрты для вселения в его тело главного духа. Далее подготовленный одним из способов шаман брал бубен, после чего зевал три раза, а затем столько же раз ударял в бубен. Покачивая головой в определенном ритме, шаман начинал петь, обращаясь к духам нижнего и верхнего миров, а также к присутствующим около больного, предлагая им уйти в свой мир. После подобного обращения шаман начинал заклинать духов – хранителей конкретной семьи, племени или местности. Он говорит им о необходимости отправиться к злым духам и просит их о своей защите в этом путешествии.

Далее шаман изображал диалог с пришедшими духами. Они должны были спросить его о том, зачем их позвали, а он в поэтической форме объяснял причину.

Ответ духов звучал устами шамана. Они обещали предоставить защиту.

После обязательной части обряда – приглашения духов-защитников, шаман показывал, что не в силах встать со шкуры. Тогда помощник три раза высекал на его головой огонь. После чего шаман вставал, очищенный огнем. В других областях подобный ритуал осуществлялся таким образом: помощник трижды ломал под коленями шамана лучинку. Следующим этапом риала было обращение к бубну.

Далее шаман должен был очистить место под шкурой, на которой он сидел, поскольку согласно поверьям с помощниками могли прийти и злые духи. В зависимости от силы шамана, он должен был вколотить их в землю по пояс, по подмышки или по шею, тем самым отправляя их в нижний мир. Все действия сопровождались заклинаниями. После вколачивания шаман обращался к полученному в результате его магических действий отверстию, чтобы оно быстрее заросло травой, иными словами очистилось. Во время такого обращения шаман три раза отворачивался от огня, издавая при этом лошадиное ржание и лягая ногой невидимым гадов, олицетворявших собой злых духов. Разновидностью очищения места сидения служит обращение шамана к духу-владельцу сиденья с мольбой о защите от злых духов. Правда и после такого заклинания надо было трижды лягнуть шкуру. При этом первые два замаха делались в воздух, а последним шкура переворачивалась. После очищения своего места шаман приступает к ловле злых духов, виновных в болезни человека. Такие духи именовались бохсуруйуу. В некоторых племенах данное действо проводилось сразу, после или одновременно с выяснением причины заболевания с помощью хворостины. Ловля злого духа осуществлялась с помощью магического заклинания-просьбы показаться.

После произнесения заклинания шаман кидался на больного с целью ловли духа, находящегося либо в нем, либо рядом с ним. Назывался этот дух «юер».

А вот у северных племен после очищения своего места шаман просил еды перед дальней дорогой. В ответ на его просьбу ему полагалось преподнести трубку и чашу, наполненную кровью оленя. После трапезы шаман обращался к своим помощникам: медведю, быку и рыбам, стараясь оживить их с помощью окропления кровью их символов на своем ритуальном одеянии. Духи призванных животных направлялись шаманом в нижний мир. Происходило это с помощью следующего действия: шаман три раза кричал гагарой, затем падал на землю, застланную черной материей. При этом его голова должна была быть направлена строго на север. На пути шамана были расположены олохи, которыми именовались некие вехи его дороги, между которыми он не нуждался в отдыхе. Достигнув очередного олоха, шаман отдыхал, затем спрашивал живших на олохе духов о продолжении своего пути. Сильный шаман мог пройти расстояние в девять олохов, слабый – только три. Далее следовал обряд отлова виновного в болезни злого духа, во время которого шаман воспроизводил диалог с ним. Как правило, злой дух отказывался уходить.

Если дух, изгонявшийся шаманом из тела больного, принадлежал к нижнему миру, то, как правило, он просил в жертвоприношение рогатый скот. Бывали случаи, когда помощник шамана отказывал духу в требуемой жертве, а шаман уговаривал его на менее значительное приношение или прогонял его совсем без откупа. Если же стороны договаривались о жертве, то далее следовало обговаривание места жертвоприношения. Если же предмет договора был приготовлен заранее, то шаман помогал духу либо вселиться в животное и возвратиться в его мир верхом на жертве, либо дух отправлялся в свой мир, а шаман следом вел душу требуемого скота.

Если дух был из верхнего мира, шаман, попрощавшись с родиной, направлялся к его миру, подпрыгивая и ударяя в бубен. На его пути в верхний мир также встречались олохи. Духам, живущим там, шаман жертвовал конские волосы, кидая их на угли очага в юрте. Добравшись до нужного места, шаман просил вернуть кут больного. Если договориться не удавалось, шаман действовал силой или обманом. Вырученную душу шаман клал в свое ухо и отправлялся домой. По пути обратно он снова приносил жертву на каждом олохе.

Если душа похищалась из нижнего мира, то шаман превращал ее в птенчика. Песни, которые пел шаман на пути домой, повторялись присутствующими на обряде людьми. Возвратившись домой, шаман возвращал душу больному.

Нередко во время обряда шаман показывал разнообразные мистические фокусы, которые исследователи шаманизма воспринимали как результат гипнотического воздействия. Например, чтобы показать свою магическую силу, шаман с помощью своей колотушки раскрывал потолок и оттуда начинал падать снег. Еще более интересен вариант, когда шаман отрезал собственную голову, а затем просто клал ее недалеко от себя. После нескольких магических фокусов шаман занимался предсказыванием будущего для желающих.

Нередко в процессе камлания шаман вселял в себя дух, именовавшийся как Кээлээни. Причем это мог быть и мужской дух, и женский. Внешним образом этих духов был хромой заика, который начинал задавать присутствующим разнообразные скабрезные вопросы, ответ на которые должен был быть всегда отрицательный. Духи помогали шаману и вызывались, как правило, после обряда очищения шаманского места.

В самом конце камлания духи-помощники провожались в свой мир, для чего их выдували в окна, предварительно угостив пищей или конскими волосами, которые для этой цели бросались на угли.

Естественно, что у каждого шамана были свои заклинания и свои помощники. Но в целом ритуал камлания проводился в соответствии с выше приведенным сценарием. Время подобного камлания составляло от 2–3 часов до двух ночей. Однако при легких заболеваниях обряд существенно упрощался. Классическим примером упрощенного обряда служит лечение болезниглаз, когда шаман после вызывания духов-помощников в течение 10 минут читал заклинание, а затем плюнул больному в глаза. Злой дух, ставший причиной болезни, испугался, больной вздрогнул. После чего болезнь была излечена.

Так же и у тюркских народов, носителями мифов и верований которых являлись шаманы. Как уже было сказано выше, их мир делился на три части: верхний, срединный и низший. Жителями этих миров были наряду с людьми, птицами и животными, различные духи и божества. И шаманы как раз и были посредниками между вышеозначенными мирами, между людьми и сверхъестественными существами. Наиболее изученным в этом смысле считается якутский эпос, согласно которому верхний мир населяли айыы и абаасы.

Главой айыы был Юрюнг Айыы тойон, что в переводе значит «Белый светлый господин», который создал вселенную и людей, животных и т. п. Второстепенные айыы были его приближенными, они могли давать людям куты детей. Каждое божество айыы отвечало за свою сферу жизни и быта якутов. Это могло быть коневодство или рыболовство. У каждого рода был свой покровитель-божество. В зависимости от расположенности божества к роду, его члены были богатыми или бедными, счастливыми или несчастными. Божества помогали в защите от врагов и иных духов. Этим покровителям посвящались специальные обряды, проведение которых ложилось на айыы ойуунов или «белых» шаманов, которых можно приравнять к языческим жрецам иных вероисповеданий. У белых шаманов не было духов-помощников, они не могли совершать путешествия в иные миры, их основной задачей было чтение заклинаний божествам-покровителям племени и принесение им бескровных жертв. Если божество было умилостивлено белым шаманом, то оно посылало людям знак в виде стерха или лебедя. Любопытно, что изначально так называемые «черные» шаманы не имели права присутствовать при ритуалах белых шаманов, поскольку они служили иному божеству – Улуу тойону, что значило «Великий господин».

Следующими жители верхнего мира были духи абаасы, которые подчинялись уже упомянутому Улуу тойону, который первоначально был божеством и, значит, относился к айыы. Затем его образ трансформировался, в нем стали видеть причины всех болезней, а потому он стал причисляться к абаасам, которые причиняли людям только зло. Однако не следует противопоставлять Улуу и Юрюнгу как зло и добро. Согласно верованиям якутов, они никогда не входят ни в какое взаимодействие. К заслугам Улуу относят: создание душ сюр, принесение людям огня, а также духов-покровителей наиболее великих шаманов. Кроме того, обе группы обитателей верхнего мира не были однозначно добрыми или однозначно злыми. Например, айыы могли не дать детей, если их не устраивали принесенные им жертвы, а абаасы могли за хорошее жертвоприношение вернуть похищенную у больного душу. Главное, в чем было противопоставление вышеназванных групп, было их происхождение. Считалось, что главы родов абаасы – дети Улуу. Они изображались существами огромного роста с головой ворона. Сам Улуу жил так высоко в небе, что только самые великие шаманы могли добраться до него, пройдя путь «с трижды девятью» олохами (остановками). Остальные абаасы жили, как зажиточные якуты, имели семью, хозяйство и скот. При желании они могли проникнуть в средний мир и жить невидимыми в трещинах деревьев. Абаасы могли путешествовать по земному миру в виде вихря. Злые духи причиняли болезни. Кроме того, абаасы мужского пола могли сношаться с земными женщинами, в результате чего рождались идиоты. Могли спускаться в мир людей и духи животных абаасов. Например, абаасы по имени Хара Сылгылаах, что значит «Имеющий черных коней», посылал свой скот в срединный мир на подкормку, и тогда земному скоту не хватало пищи и людям приходилось их подкармливать. Кроме того, существовало поверье, что порой в земной мир спускается яркорыжий жеребец, который покрывает земную кобылу, в результате чего у нее рождается жеребенок-урод, именуемый чиччик. Такой приплод в зависимости от рода грозил хозяину или хозяйке кобылы смертью.

Еще одной плохой приметой у якутов считалось произнесения имени духа вслух. Так как, услышав свое имя, духи могли нанести говорившему визит, который мог окончиться болезнью. В связи с этим все названия божеств в якутском эпосе иносказательные, связанные с какой-нибудь характерной чертой внешности или поведения божества. Например, Улуутуйар Улуу тойон в переводе звучит как «Грозный и Великий господин», а Хара Суорун тойон переводится как «Черный непреклонный господин» и т. п. Имена могли присваиваться и по месту обитания духа (Дочь Одунских небес) или по предмету обладания (Имеющий черного коня).

В число духов верхнего мира входили так называемые племенные божества, к числу которых относили духов-покровителей, предков со сверхъестественными способностями, а также души великих умерших шаманов. Там же обитали духи обычных людей, превратившиеся в юе-реев.

Если контакт с Юрюнг айыы тойоном и его приближенными осуществляли белые шаманы, то с Улуу тойоном и абаасами посредниками выступали сильнейшие «черные» шаманы, умевшие подниматься в небеса и умилостивить сверхъестественных существ.

Нижний мир по представлениям якутов был расположен под землей. Он представлял собой страну с тусклым солнцем и луной, где росла железная растительность уродливой формы. Населяли нижний мир уродливые духи, которые, согласно поверьям, делились на семь племен. Командовал подземным миром Арсан Дуолай, который обитал на самом дне преисподней, рядом с топкой грязью, где могли увязнуть даже пауки. Интересно, что существует и более длинное наименование главы подземного мира. Оно звучит как Арсан Дуолай Буор Мангалай Луо Хаан господин Арсан Дуолай, что в переводе звучит как «земляное брюхо Луо Хаан господин». У Арсана Дуолая было семь сыновей, каждый из которых был главой вышеозначенных семи племен нижнего мира. Основными представителями нижнего мира считались Луо Хан господин, Луога Хан госпожа, Буор Тюсюмэл парень и Хан Мангалай девка. Кроме того, в подземном мире обитали различные мифические чудовищазвери. К этой категории можно отнести луо-рыбу, которая именовалась как елер елюю луо балыга, что в переводе значило «источник смерти и несчастий».

По поверьям, эта рыба имела два хвоста. Аналогичным «источником смерти и несчастий» считался бык, именовавшийся как елер елюю луо хаан огуса. Про этого быка у якутов существовало поверье, подобное приведенному выше о рыжем коне с неба: «громадный демонский черный пороз, имеющий посредине лба единственный крупный рог… выходя из нижнего мира на землю, может покрывать корову. Тогда рождается тоже чиччик – уродливый теленок. Корова, оплодотворенная быком абаасы, долго вымнеет. Если умереть домохозяину, рождается бычок, если умереть домохозяйке – телка». Исследователи считают, что слово «луо» в названии главы нижнего мира и в именах упомянутых животных должно соответствовать понятию «дракон», заимствованное у восточных народов. Однако истинное значение этого слова якутами утеряно. Интересно, что глава подземного мира именовался и как Адагалаах Ала Буурай тойон, что переводилось следующим образом: «Имеющий колодки на ногах пегий удалой господин». При этом слово «пегий» в имени указывает на масть необходимой для духа жертвы, что встречается довольно редко. Обычно именам давались в зависимости от внешности или характера: Земляное брюхо или Ретивый черный господин. Самыми ужасными обитателями подземного мира якуты считали духов, насылающих чахотку или смертельные болезни детей. Причину большинства известных заболеваний (проказы, цинги, паралича, глазных болезней) якуты видели в кознях обитателей подземного мира.

По представлениям якутов, разные семейства духов жили на разных территориях подземного мира. К самым ближним из них путь состоял из девяти остановок. До следующего рода надо было идти еще девять остановок и т. д. Вообще же жизнь духов нижнего мира строилась таким же образом, как и у земных обитателей. Кроме того, якуты верили, что злые духи также могли болеть. Например, шаман, отправившийся за душой больного в подземный мир, находит там больного духа. Его просят провести над ним камлание, тот не соглашается. В конце концов, в результате словесных торгов шаман получает душу больного человека в обмен на чтение заклинания над больным духом.

Интересно, что якуты верили в то, что обычный человек может попасть в нижний мир, например, случайно провалившись туда. Но духи подземного мира не видят его, а его речь воспринимается как треск огня в очаге. Если пришелец из мира людей ухаживает за девушкой нижнего мира, те начинают болеть, к ним приглашают местного шамана и он (подобного земному шаману) изгоняет человека в свой мир. То есть люди для поземного мира выступали в роли злых духов.

В подземном мире обитали также так называемые «северные старухи», прообразом которых, по мнению исследователей, были русские женщины, погибшие в северных краях. Эти старухи могли быть причиной кори или оспы – болезней, долгое время считавшихся неизлечимыми.

Интересно, что посуда обитателей подземного мира всегда должна была быть ущербной. Возможно, обитатели подземного мира воспринимались якутами, как умершие люди, а положенная в их могилу посуда умирала вместе с ними, а потому была ущербной.

Обитателем подземного мира был и покровитель кузнечного ремесла дух по имени Кыдай Бахсы. Он не был злым, и вообще стоял особняком в картине подземного мира. Однако, как мы помнил, он играл немаловажную роль в подготовке душ будущих шаманов.

Средний мир , по представлениям якутов, также населен духами, а не только людьми. Духи среднего мира обитают в реках, горах и т. п. местах земли. Поклонение этим духам было связано, в первую очередь с различными промыслами, с одушевлением всех созданий окружающей природы, а также с культами покровителей родов. Также в земном мире обитали абаасы, которые могли насылать болезни, но при этом существенно отличались от своих родичей из подземного и небесного миров. Еще к среднему миру относились юеры – некие сверхъестественные существа, которые трансформировались из умерших людей. Эти духи также моги приносить вред живым людям, вызывать бедствия и болезни. Связано такое представление о душе умерших с тем, что после смерти человеческая душа должна была отправиться в страну мертвых, откуда она могла вернуться только в качестве злого духа. Вот, например, как данный процесс превращения описывает местный шаман: «Души (сюр и кут) умершего идут к началу смерти. Там духи их спрашивают: желают ли они превращаться в юер.

Если выразят желание, то их трижды, изменяя вид по числу теней человека, превращают в юер и выдувают в средний мир. Для этого душам умершего придают вид человека и внутрь вселяют абаасы. И этот абаасы-юер – ходит по земле под видом умершего». При этом такой дух был невидим обычному глазу, как и все остальные духи. С душами умерших связано поверье о том, что их нельзя называть по именам, так как, услышав свое имя, умерший мог вернуться в виде злого духа и причинять вред в виде болезни. Именно поэтому умерших людей называли юерами, подразумевая их возможное возвращение в земной мир. При этом само слово «юер» переводится как стадо, табун, поскольку якуты верили, что юеры собираются в суетливую стаю и носятся по земле.

Также юерами, хотя и временно, могли становиться умершие, при захоронении которых был нарушен обряд или их последнее желание не было выполнено. Приобретая вид юеров, умершие приходили к своим родным во сне и говорили о допущенной ошибке, прося ее исправить. Иногда подобные послания умершие передавали посредством шаманов. Если ошибка исправлялась, умерший отправлялся в страну мертвых. Если же ошибка не была исправлена или дух был недоволен действиями родных, то он оставался в земном мире, вредя живым. Следующая категория лиц, потенциальных юер – это самоубийцы, жертвы насильственных действий, колдуны и идиоты. Причины такому переходу были следующие: причиной самоубийства служило похищение человеческой души злыми духами; убиенные мстили за свое убийство; идиоты были детьми земной женщины и злых духов, а потому не могли отправиться в мир мертвых; колдуны обладали какими-то сверхъестественными способностями, подобно духам. Но самыми могущественными юер могли стать только умершие шаманы, о чем пойдет речь дальше.

Болезни, которые юеры причиняли собственным родственникам, были теми же, какие переносил умерший при жизни. Наконец, юерами могли быть и уродливые детеныши домашнего скота, в частности телята и жеребята, которые, как мы помним, были порождением духов из нижнего и верхнего миров. Такие юеры-животные причиняли вред домашнему скоту. Также юерами становились птицы и животные, считавшиеся тотемами, но случайно убитые. Такие духи преследовали своих бывших хозяев.

Все вышеперечисленные духи блуждали по земному миру, но чаще всего их можно было найти в местах захоронений, а также в заброшенных жилищах.

Кроме юеров в среднем мире жили, по представлениям якутов, Босол господин и Мосол госпожа, которые мешали получению кут скота от богини по имени Исэгэй Айыысыт. По поверьям, Босол и Мосол жили «на границе мира (дойду кирбиитигэр), между страной айыы и средним миром». Чтобы мешать передаче скота, у них наличествовали специальные изгороди, созданные из обледенелых жердей. А их отпрыск по имени Буос Бэсирик доставлял скот обратно к Айыысыт, чтобы он не достался людям.

Кроме постоянных обитателей в средний мир могли проникать духи из нижнего и верхнего миров. Делали они это посредством северного ветра, а по земле передвигались в виде вихря. Согласно поверью, эти духи «пускали огни», которые обнаруживались в местах болезни людей. Жили эти абаасы в дуплах и щелях уродливых деревьев.

Особое место в верованиях тюркоязычных народов Сибири отводилось духам-помощникам и духам-покровителям, которые помогали шаману защитить людей своего племени от злых духов. Большинство обрядов шаманов были сопряжены с вызыванием подобного рода помощников. При этом считалось, что чем могущественнее шаман, тем больше духов ему помогают. При этом у могущественного шамана и духи были сильнее обычных. Основным же помощником шамана в его ритуалах был дух-покровитель, тот самый, который принудил человека стать посредником между миром людей и миром разнообразных сверхъестественных существ. Как уже упоминалось выше, подобным духом-покровителем мог быть умерший предок-шаман, принадлежавший к данному племени и обладавший даром общения с разнообразнейшими незримыми потусторонними существами. Если по какой-либо причине такого шамана не было, духом-покровителем мог стать один из представителей верхнего мира. При этом дух-покровитель, вызываемый во время камлания, мог приходить в самом разном обличье, видимом, естественно, только шаманом. К особо сильным шаманам дух являлся в образе лося, жеребца, быка-пороза, орла, волка или черного медведя. К слабым шаманам дух-покровитель мог прийти в образе дятла, кукушки, собаки и т. п. мелких представителей местной фауны.

Кроме того, во время камлания шаман мог призывать и так называемых духов-помощников, которые также были индивидуальными для каждого шамана. Они были невидимыми постороннему взгляду и принимали различные обличия. Например, это могли быть люди, птицы, рыбы и иные животные. При появлении очередного помощника шаман уведомлял о его приходе. Если это был человек, то он, как правило, был хромым и заикающимся (см. обряд камлания). Для облегчения процесса призыва духов на ритуальной одежде шамана были нашиты металлические изображения его помощников и покровителя. Шаманский бубен был не просто музыкальным инструментом сопровождения ритуала, он мог превращаться в невидимого коня, верхом на котором шаман отправлялся в верхний и нижний миры.

Кроме собственных духов-помощников, шаман мог призывать себе в помощь духов-покровителей конкретного очага в юрте, где проходил ритуал, или покровителей территории, на которой жила семья больного, и т. п. Естественно, он просил у них содействия в борьбе со злыми духами. Призыв помощников шаман осуществлял в зависимости от обнаруженного заболевания, поскольку каждый дух-помощник обладал своей индивидуальной специализацией, отвечая за определенную болезнь. Так, один мог отвечать за детские болезни, другой – за туберкулез и т. д.

Особое место в сонме помощников шамана отводилось духу, именуемому ийэ-кыыл, что в переводе значило «мать-зверь». Согласно поверьям, такой дух должен был быть у каждого шамана. Он, как правило, не участвовал в обряде, но от него зависел сам шаман, его здоровье и жизнь. Этот дух являлся чем-то вроде двойника шамана, существовавшем в облике одного из местных разновидностей животного царства. Например, в облике медведя, лося, оленя и т. п. Если у данного духа начинала болеть какая-либо часть тела, то аналогичная часть тела болела и у шамана. Если же дух умирал, та же участь постигала и шамана. Естественно, что шаманы были вынуждены скрывать от всех место нахождения своего двойника. Об этом духе у якутов существует легенда, согласно которой весной, после таяния снега, духи всех шаманов передвигаются по земле и видеть их могут лишь люди с необычайными способностями. Причем согласно легенде, духи шаманов ведут себя по-разному, в зависимости от силы их хозяина (цитируется по Серошевскому): сильные «пролетают с шумом и ревом, слабые – тихонько и крадучись; особенной драчливостью и задором отличаются шаманки, и действительно если среди них встретится настоящая колдунья, то никому не уступит; неопытные или задорные шаманы часто вступают в драку, что ведет за собою болезнь или даже смерть того, чей ийэ кыыла был побит». Образ мать-зверя также зависит от силы шамана: у слабых он бытует в виде собаки, у великих – в виде медведя, лося, жеребца, орла или быка-пороза. Кроме того, шаманы, двойники которых имели вид таких животных, как ворон, волк, собака или медведь, были причислены к несчастным, поскольку считалось, что их матьзверь ненасытна, ей мало любых жертвоприношений, а потому она всегда голодна, из-за чего мучает своего хозяина, напуская на него какуюлибо серьезную болезнь.

По другим вариациям мифов (вилюйским) душу избранного забирали дочери некого божества, которые превращали души в птенцов кулика или кукушки, после чего они клали их в дупла громадной лиственницы. При этом на лиственнице существовало три уровня, на каждом из которых было всего три дупла. Как и в варианте с «Деревом Судьбы» души слабых шаманов располагали внизу, средних – чуть выше, великих – на самом верху. В зависимости от будущей силы помещенные в дупла куты находились там от 1 до 9 лет. Далее дети божества Аары Дархан приобретали форму орлов и выкармливали куты добрых шаманов. Причем пищей служили орлиные яйца. Полагалось, что добрые шаманы не будут в будущем питаться кутами других живых существ, в частности скота и людей. При этом параллельно шаманы получали свои магические способности. Души плохих шаманов кормились сыновьями и дочерями другого божества – Аары Дархан. Им скармливались яйца воронов, души родственников и собственного домашнего скота. В качестве магических способностей плохие шаманы получали секретные хитрости. Кроме того, для них существовали и наказания. Те куты, которые плохо поддавался воспитанию, вынимались из дупла, у них сушились крылья, а затем их клали обратно еще на 3 года. После обучения на лиственнице, души будущих шаманов уносились другими духами, именовавшимися дочерьми черных облаков, которые превращали кут в лебедя, обучая магическому искусству шамана. И только после этого кут возвращали человеку.

Среди верхоянских якутов бытует миф, согласно которому души будущих шаманов воспитывались в гнездах большой высохшей ели, которая росла перед жилищем злого божества по имени Хара Сылзылаах Бэзи. При этом существовали куты в виде птиц. Согласно поверьям местных жителей, «тот, кто имел гнездо на суке, обращенном в восточную сторону, будет счастливым шаманом, оказывающим исцеление больным людям; имеющий гнездо на западную сторону будет зловредным шаманом, делающим беду людям; имеющий гнездо на северную сторону будет и портить и исцелять; наконец, имеющий гнездо на южную сторону будет шаманом со многими превращениями». При этом птицы-куты будущих добрых шаманов кормились молоком белой кобылы, которая появлялась с восточной стороны, куты злых шаманов питались кровью кобылы кровяно-красного цвета с запада. Ранг шаманов зависел от месторасположения гнезда их душ. Самые сильные располагались на самом верху. Аналогичное дерево существовало в стране духов из нижнего мира. Души шаманов, призванных ими, располагались на девяти ярусах по тому же иерархическому принципу: чем выше, тем сильнее. Вариацией мифа является верование о том, что низшие духи заключали похищенные души в некий дом, находившийся у источника родов злых духов. Их также было девять. Как уже упоминалось выше, сильных шаманов злой направленности выращивали в особой зыбке злые духи раздора, называемые Харса Дьабын. Окончанием обучения у этих духов становилась закалка душ шаманов в огне духа-покровителя кузнецов по имени Кыдай Бахсы.

Нередко в качестве учителей кутов, похищенных низшими духами, воспринимались старухи злые духи, занимавшиеся подготовкой подопечных в своих юртах. Однако куты, избранные низшими духами, не обязательно становились злыми. Они также могли быть и добрыми. Однако чтобы быть добрым шаманом, кут должен был подготовить сам покровитель кузнецов Кыдай Бахсы. На начальном этапе обучения будущих шаманов их души помещались в железные люльки и вскармливались грудным молоком уже упомянутых старух. Потом добрых шаманов воспитывал Кыдай Бахсы, после чего они именовались шаманами духа огня, а злых брал под свое крыло властитель подземного мира Арсан Дуолайа, и они в виде птенца кукушки или кукушки в непролазной грязи подвергались различным страданиям, в число которых входило слезание кожи, сгнивание перьев, поедание душ родных и «различных гадов». Так проходило 1–3 года. Затем кут шамана вынимали из грязи и сушили на солнце. При этом души будущих жестоких шаманов стегали «талинками, отчего птенец превращается в громадную лягушку величиной с юрту». Подобным же образом обходились с кутами будущих великих шаманов, помещая их на 1,5 года в сулему и на такой же срок в воду болезней. На следующем этапе подготовки куты в виде воронов возвращали старухам для дальнейшего обучения. И только после этого возвращали человеку.

Еще одна интересная вариация выращивания кутов шаманов нижними духами состоит в том, что души высиживаются в гнезде дерева матерью-зверем. При этом дерево расположено в смертном море на севере. Шаманы появляются из четырехгранных камней, которые, в свою очередь, порождаются лягушками смертного моря. Мать-зверь нагревает подобный камень 9 дней, после чего он лопается и оттуда появляется птенец – будущий шаман. Достигая размера гнезда, где он вскармливается вышеупомянутой матерью, птенец отправляется в смертное море, где претерпевает разного рода мучения и превращается в разных животных. Затем, приняв облик птицы, он поднимается в небеса к дьяволу Маган Сылгылаху. После прохождения очередного этапа обучения кут шамана посылается под землю. Там духи предлагают ему стать на сторону добра, научившись помогать людям и защищать их скот. На этом этапе происходит уже знакомый нам ритуал разрезания на куски и принесения крови шамана в дар нижним духам. Взамен разрезанного шаман получает новое тело и кровь. «Если новый шаман будет «едуном» (сиэмэхойун), т. е. вредным шаманом, то он с храпом падает навзничь». Обучение пройдено.

Если кут избранного похищали духи среднего мира, то его воспитание могло проходить по уже известной схеме с деревом (ель или лиственница) и гнездами на севере. Но гораздо интереснее другая версия, согласно которой души шаманов вылуплялись из яиц некой сверхъестественной птицы, напоминающей орла, чей образ приняла мать-зверь шамана. Воспитанием будущих шаманов занималась по этой легенде шаманка Бюргестей-Удаган, отличительными особенностями которой считалась одна нога, один глаз и одна рука. Подобно вышеописанным старухам, она клала души шаманов в железные колыбельки и кормила сгустками крови. Передачей магических знаний шаманам этого уровня занимались духи огня, воды, лесных зверей и т. п. Согласно поверьям, эти духи помещали куты избранных людей в отверстия на березе, которая располагалась у дома демонических старух с севера. Сила будущего шамана была прямо пропорционально времени нахождения в березе. Обычно срок прохождения обучения в березе составлял от нескольких месяцев до 3 лет. Затем кут попадал к старухам, которые раскладывали души шаманов по трем комнатам, согласно их способностям: великие, посредственные и плохие. Куты также содержались в железных люльках. Кормили куты также согласно способностям: великих – старшая старуха и т. д. Будущим злым шаманам давали души родственников, а также червей, лягушек, ящериц и т. п. Этот этап проходил за 1–3 года.

В зависимости от этнической принадлежности костюм шамана может иметь свои особенности. Например, костюм якутских шаманов состоял из нагрудника и плаща, которые нередко соединялись в одно целое. Подобный комплект изготавливался из оленьей или телячьей замши. По низу плаща, нагрудника и рукавов, а также у ворота костюм обшивался бахромой, изготовленной из кожаных ремешков. При этом самые длинные полоски на плаще могли достигать пяток. Плащ изготавливался таким образом, что он не соединялся на груди. Когда основа ритуальной одежды была готова, необходимо было пригласить опытного шамана и кузнеца. Первый подсказывал, фигуры каких животных необходимо навесить на костюм, а второй ковал их особым образом, закаляя каждый предмет в крови животного, предварительно принесенного в жертву специально ради обряда изготовления одеяния нового шамана. Самой главной подвеской на костюме любого шамана считалось изготовленное из металла антропоморфное изображение покровителя шамана. Кроме того, необходимо было иметь строго определенный набор деталек по всему костюму. Так, например, впереди нагрудника красовалось изображение груди шамана, на спине – изображение луны и солнца, на рукавах – пластинки, символизирующие кости руки либо птичьи маховые перья. Кроме того, на спину шамана прикреплялось кольцо, являющееся символом прохода в нижний мир. У некоторых шаманов кольцо заменялось изображением рыбы. Кроме того, исследователями зафиксировано иное значение кольца на спине, считающегося символом матери-земли. При этом вход в нижний мир не закрывался. Кроме вышеописанного кольца нередко на спине ритуальной одежды шамана крепились еще два кольца. Их предназначение сводилось к удерживанию шамана в момент наивысшего экстаза в процессе камлания. К другим подвескам на костюме шамана относились две пластинки из железа, крепившиеся в виде литеры «Г», помогавшие очищать больного сородича во время обряда, а также овальная бляха, символизирующая сиденье для полетов шамана в верхний мир. Нередко бляха была украшена изображением животных или птиц. Обе детали находились также на спине.

Следующей обязательной деталью костюма шамана были привески, или кыасаан, представлявшие собой погремушки и пластинки из железа, крепившиеся на спине и рукавах костюма в несколько рядов. Порой данные пластинки изготавливались в виде птичьих перьев, рыб или ножичков. Помещались на шаманский костюм фигурки птиц, причем их количество варьировалось от 3 до 7 штук. В основном птицы были представлены местными разновидностями пернатой фауны: стерхом, лебедем, гагарой, чайкой, гусем, кукушкой, куликом, вороной, совой и т. п. Но это были не просто украшения, птицы выбирались в зависимости от того, в каком образе существуют духи-помощники шамана. Этими фигурками обвешивались и грудь, и спина, и рукава костюма. Гораздо реже встречаются на шаманских костюмах якутских шаманов изображения духов-помощников в образе медведя, волка или собаки.

Нередко шаманы-якуты использовали в качестве привесок мюльгюн, под которым понимается пара кружков из железа, символы места присоединения к плечевым поясам рук; бэлэнньик – запястье и т. п. Вешались в качестве привесок изображения духа-хозяина священного дерева или даже самого дерева. При этом именно из данной породы дерева изготавливался обод бубна. У якутов таким деревом служила лиственница. Защитными привесками считались изображение щита и ребер в виде железных полосок.

В 1940 г. исследователь якутских шаманов А. А. Савин составил список из 19 различных металлических привесок. Сюда входили: 1) овальный бубен, защищавший спину шамана, поскольку, согласно верованиям, там находится самое уязвимое место; 2) табытал – узкие пластинки, расположенные в задней части рукавов, также служившие защитой от злых духов; 3) сюнньюегэ, представляющий собой продолговатый железный кусок с зарубками, пришивавшийся над местом расположения копчика и служивший ориентиром для помощника шамана во время спуска в мир смерти, с помощью которого тот помогал шаману найти очередное место стоянки; 4) кыасаан – трубочки, изготавливаемые как из железа, так и из бронзы и железа, которые соединялись по три-четыре и привешивались к спине в качестве щита, а, кроме того, в одной из подобных трубочек шаман прятал спасенную душу больного, а порой и собственную кут; 5) плоская круглая луна, изготовленная также из железа или бронзы, использующаяся шаманом в качестве освещения пути из нижнего мира, и пришивавшаяся слева над грудью; 6) параллельно справа пришивалось изображение солнца, защищавшее шамана от абаасов нижнего мира и символизировавшее принадлежность шамана к солнечному миру; 7) железная привеска в виде обоюдоострого ножа для прокалывания, которая пришивалась справа над местом расположения почки и которой шаман мог пронзать кольцо-проход на спине, чтобы при необходимости освободиться от нечаянно заглоченной души больного или же от вселившегося в тело шамана злого духа; 8) бронзовый колокольчик, который пришивался к привеске-хвосту шамана. При этом их количество могло варьироваться от 1 до 3. Звон колокольчика должен был показывать шаману в обморочном состоянии, что его душа на месте и что он жив. Также с помощью звона колокольчика можно было призвать духов-помощников; 9) бубенец, который располагался ниже воротника на плаще и который использовался в том же значении, что и колокольчик; 10) балык сымысага, что в переводе значило «нижняя губа рыбы» располагалась на правой стороне плаща и использовался для атаки против злого духа или человека, для чего она закладывалась у дороги, по которой должен идти объект; 11) изображение кулика, или чекченге, которое изготавливалось в виде плоского профиля данной птицы и прикреплялось с левой стороны на плечо или на боку. К слову, фигурка подобной птицы ставилась также на могиле шамана, поскольку, согласно верованиям, она относила его душу в верхний мир; 12) изображение гагары, которое прикреплялось спереди костюма на груди. Гагара помогала шаману совершать путешествие в нижний мир; 13) изображение ворона, которое также располагалось спереди. Ворон помогал шаману в путешествии в верхний мир, поскольку, согласно поверьям, ворон – сын облака. Нередко, достигнув верхнего мира, шаман произносил фразу о том, что добрался туда в виде ворона; 14) фигурка двуглавого орла, именовавшаяся «далан ексекю», также располагалась спереди. Эта птица помогала шаману наведываться в страну предков, находившуюся в верхнем мире. Добравшись туда, шаман говорил о своем путешествии в образе трехглавой птицы; 15) фигурка самки ящерицы, или тисы тыймыыта, которая изображалась с двумя ртами, расположенными с обоих концов туловища. Данная фигурка помогала при борьбе с другим шаманом. Согласно поверью, положенная на дороге и невидимая врагу, она заглатывала его и, убив, выплевывала через задний проход. Нередко подобный прием использовался шаманом для устранения недруга, не являющегося шаманом; 16) фигурка быка или пороза, представляющая наследство великих родственников, которое помогало при борьбе с шаманом-антагонистом, при излечении больного, который сажался на быка, и при лечении самого шамана, когда, садясь на свой костюм, он избавлялся от бессилия и апатии; 17) железная фигурка самки мифического зверя с раздвоенными копытами, в которой, по верованиям, хранилась душа шамана и которая использовалась для «бодания» с враждебно настроенным шаманом. Кроме того, в виде медведя мифическая самка сопровождала шамана в дороге. А если она рожала, то дар шамана передавался его детям; 18) железная фигурка хищного зверя из темного леса, которая чаще всего изображалась в образе волка и пришивалась на спину плаща. Волк служил разведчиком шамана, он также мог съесть скот, людей и шамана-антагониста. Для путешествия в средний мир шаман мог и сам превращаться в волка; 19) фигурка хищного животного из темного леса, но уже в виде медведя. Использовалась подобно предыдущему образу.

В целом о костюме шамана можно сказать, что якутские племена воспринимали его в качестве символического духа-покровителя, похожего на птицу-человека. Однако встречаются шаманские облачения без костей-привесок, что свидетельствует о неоднозначности восприятия образа шамана, облаченного в нагрудник-плащ. Против восприятия шаманского костюма в качестве вместилища духа-покровителя свидетельствует и привески космических объектов, прежде всего солнца, луны и даже облака. То есть шаманский костюм имеет многоплановую значимость, начиная от древних представлений о тотеме и заканчивая современными географическими, физиологическими и иными познаниями сибирских народностей. Так, например, символическое изображение костей на костюме шамана может восприниматься и как щит из костей предка-покровителя, защищающий во время спуска в нижний мир.

Ритуальная одежда алтайцев несколько отличалась от якутской. Она представляла собой кафтан, выкроенный по прямым линиям из овчины или шкуры барана, мехом внутрь. При этом длина переда была несколько короче, хотя однообразия в ее длине не было, она могла достигать колен или быть значительно короче. При этом полы одеяния имели завязки, но сходились они, как правило, встык. Рукава и подол костюма обшивались разноцветными кусками ткани. Иногда по низу кафтана шла короткая бахрома. На груди и рукавах красовалась национальная вышивка в виде линий, пересекающихся под косым углом и заканчивающихся кружочком. Исполнялась подобная вышивка шелковыми или конопляными нитками. Рукава украшались мехом рыси, причем кусочки меха располагались в три ряда: у запястья, на локте и у плеча. Кроме того, на рукавах могли присутствовать пучки кожаных или матерчатых жгутов, а также колокольчики. При этом количество последних строго регламентировалось: четыре – на левом и пять – на правом. Ворот кафтана обшивался птичьими перышками. Спину подобного костюма покрывали желтой или красной тканью, на которой располагались жгуты, аналогичные нарукавным, а также подвески в виде изображений различных духов. Плечи могли быть украшены пучками жгутов и птичьих перьев. На спине между лопатками подвешивались матерчатые куколки, численность которых составляла от 2 до 9 штук. При этом на голове каждой такой куклы были расположены перышки филина. Там же обязательно находились символические изображения луны и солнца, вокруг которых располагались небольшого размера звездочки, а также бубенцы и колокольчики. Туда же прикреплялись медные пуговицы и раковины каури. Иногда к костюму приделывалось оружие шамана – лук со стрелами. Интересный компонент шаманского костюма алтайцев – две змеи из материи, расположенные на плечах и наделенные несколькими головами и хвостами, что должно было символизировать чудовищ – подручных шамана. К одеянию пришивался пояс, оформленный густой бахромой. На него также прикреплялось великое множество цветных лент и жгутов, а также шкурки и лапки небольших животных или птиц. Там же можно было увидеть игольники девяти дочерей Ульгена, расшитые национальным узором. Шаманский костюм, подобно бубну, не разрешалось трогать без разрешения хозяина. При этом в то время когда шаман выезжал к больному, требовалось укрепить шаманское одеяние на передний торок. Если приехавший за шаманов этого не делал, он строго наказывался.

У алтайских шаманов в ритуальный комплект включалась также специальная шапка, именовавшаяся как «куш перюк», что в переводе означало «шапка-птица». В действительности она представляла собой повязку шириной 50 см или квадрат, вырезанный из шкуры рыси или оленя. Позднее в этом качестве стали использовать ткань коричневого или красного оттенка, на которой шелковыми нитками вышивали линии, делившие повязку на три яруса: лобный, глазничный и затылочный. Туда же нашивались раковины, а низ повязки обшивали короткой бахромой с бусинками на концах. По верхнему краю равномерно пришивали три пучка перьев беркута, совы или филина.

Когда костюм нового шамана был полностью готов, необходимо было провести обряд камлания, чтобы, во-первых, очистить одеяния от нечистых рук посторонних людей, а, во-вторых, чтобы дух-покровитель проверил его на пригодность. Если дух не одобрял костюм, тот перешивался и обряд проводился снова. Если одобрение наконец получалось, костюм шамана становился священным одеянием.

Интересно, что каждый бубен отличается не только по принадлежности определенному человеку, но и по принадлежности шамана к определенной этнической группе, а также в зависимости от ранга хозяина бубна. Мало того, создание бубна также проходило в строго определенном порядке, по ритуалу.

Бубен якутских шаманов именовался дюнгюром. Он принадлежал к так называемому эвенкийскому типу и делался в форме яйца из обечайки, которая с одной стороны обтягивалась либо телячьей, либо коровьей кожей. На обод бубна якутские шаманы приделывали рога, которые на самом деле представляли собой резонаторы. Их число было не меньше пяти. Но это количество могло увеличиваться в зависимости от «силы» шамана. Ручкой для держания бубна была железная крестовина, расположенная внутри инструмента и именовавшаяся быарыком. Колотушка якутских шаманов изготавливалась либо из дерева, либо из рога оленя или лося. Она представляла собой узкую, немного изогнутую лопаточку с небольшой рукояткой. Ударная часть колотушки обтягивалась небольшим отрезком шкуры, которая была выправлена шерстью наружу. Рукоятку нередко изготавливали в виде головы какого-либо зверя. На некоторых бубнах с тыльной стороны можно увидеть контурные изображения различных птиц и зверей.

Бубен алтайских шаманов имеет отличительную особенность в виде рукоятки, которая может быть представлена в трех разновидностях. Это может быть и антропоморфный идол, который имеет голову, плечи и две ноги. При этом вместо глаз у идола вставлены бляхи из меди, а остальные части лица покрывает пластинка из того же материала. Это может быть и личина, расположенная с обоих концов ручки. Это может быть и просто резной орнамент. Следующим характерным признаком бубна алтайского шамана служит сакральное изображение, расположенное как внутри, так и на внешней стороне шаманского атрибута. Что касается оформления бубна, то он содержал несколько однотипных рисунков, правда, их количество и вид напрямую связывались с так называемой «категорией» шамана, т. е. в зависимости от его силы. Медный бубен, именовавшийся как дьезим тенгюр, был характерен для шаманов алтай-кижи. Он был круглой формы, его диаметр составлял более 60 см. При этом, чем сильнее и опытнее шаман, тем больше размер бубна. Обечайка такого бубна изготавливалась, как правило, из кедра, а резонаторы и рукоять – из березы. Обтягивался бубен кожей дикого козла или марала. Позже использовали кожу молодого жеребца. Рисунки наносились с помощью белой и красной краски. Колотушку обтягивали кожей козули и обивали медью. При этом на вогнутую часть надевалось девять небольших колец. В самом низу ручки крепилось кольцо, украшенное разноцветными ленточками. При этом алтайские шаманы могли иметь от одного до трех бубнов, каждый из которых предназначался для определенного обряда: путешествия в верхний мир, камлания и т. д. Интересно, что алтайский шаман имел право обновлять свой бубен. Например, когда умирал один из членов семьи, человек считался нечистым. И тогда шаман должен был исправить ситуацию, поменять кожу на бубне, в то время как деревянные и металлические части оставались прежними. После того как бубен «оживлялся», его устанавливали в переднем углу жилища, рядом с изображениями духов-покровителей семьи. При этом простой смертный не мог просто так потрогать этот сакральный предмет. Такую операцию можно было совершить только с разрешения шамана и только в том случае, если шаман отправлялся на «вызов» к больному. Шаманы – обладатели только одного бубна нередко меняли изображение на своем инструменте в зависимости от предстоящего действа. Например, для того, чтобы провести обряд посвящения домашнего скота духам-покровителям, шаман рисовал звезды, луну, солнце и кочкора (дикого кабана). После окончания ритуала рисунок попросту смывался. Брать бубен шамана не позволялось даже его собрату-шаману. В крайнем случае это мог сделать более сильный шаман, который к тому же должен был быть другом владельца бубна. В ином случае его ждало несчастье и даже смерть. При этом бубен умершего шамана попрежнему был могучим магическим предметом, и прикасаться к нему запрещалось под страхом смерти.

Бубен теленгитских шаманов в целом похож на бубен шаманов алтай-кижи. Он был также круглой формы и изготавливался из шкуры марала, но обечайка традиционно исполнялась из лиственницы. Диаметр бубна составлял 75 см в качестве изображений использовались символы реальных и фантастических животных, растений и птиц, а также разнообразные небесные светила. Иногда подобные символы заменялись геометрическими фигурами, завитками и крестами, расположенными с внешней стороны инструмента.

Бубны телеутских шаманов относятся к шорскому типу. Свой инструмент они именуют марсом, поскольку бубен им подарил дух мар (тигр). Для изготовления ритуального инструмента использовали кедр и кожу оленя или марала. Можно было использовать кожу жеребенка, но в этом случае бубен не оживляли.

Бубен кумандинцев имел отличительную особенность в виде изображения березы, считавшейся священным деревом. Кроме того, любой шаман был обязан иметь шыбру, представляющую собой небольшую связку березовых веток. Шаманы-кумандинцы могли пользоваться тремя бубнами, при этом, согласно легенде, первый бубен давал Улъгеном, считавшийся покровителем рода. Второй бубен, который собственно и именовался марсом, получали потомки шорских родов, считавшие своим родовым покровителем Шор-ээзи. Третий бубен именовался тезим и получался он от гор Кабак и Солог. Его использовали для общения с духами нижнего и среднего миров. С его помощью ни в коем случае нельзя было обращаться к Ульгену. Различие в название бубнов связано с наличием различных духов – покровителей родов. В принципе все выше названные бубны делались по одному лекалу, различие в изготовлении связывалось с возможностью шамана посещать либо все три мира, либо только нижний и средний. И отражалось это различие в неодинаковости изображений и названии конкретных бубнов, при этом «марс» оставалось общим названием всех типов атрибутов, а «каным» и «тезим» были своеобразными показателями ранга шамана. Колотушки шаманов-кунамдинцев могли быть как из дерева, так и из ножек элик (горного козла) и даже из камня. Последняя колотушка имела собственное название – таш орбок. Но делалась она не из цельного камня, как можно подумать, а на основе дерева, в которое вставлялись три камня, размер которых приравнивался к размеру яйца воробья. Шаманы-кумандинцы использовали свой бубен и как инструмент оповещения духов, и как место для посадки духов во время обследования местности, и как боевое оружие против других шаманов. Бубны кумандинцев также считались неприкосновенными для посторонних людей. Если шаман умирал, его инструмент вешался на березу у могилы, туда же прибивались привески и колотушка. По поверьям, умерший шаман продолжал совершать камлание и после смерти, о чем свидетельствовал звук подвешенного на дереве бубна. При этом в зависимости от погодных условий бубен издавал различные звуки. Если же бубен не был повешен над могилой, шаманский род вымирал. Бывали случаи, когда недоброжелатели шаманского рода клали колотушку умершего в постель его потомков, тем самым насылая на них смерть.

Отличительной особенностью бубнов шаманов-челканцев было наличие с обоих концов рукоятки инструмента антропоморфного лика. Назывался подобный шаманский атрибут «каным тююр», что в переводе означало «бубен от моего родового главы-покровителя», или «эки башту тююр», что значило просто «двухголовый бубен». При этом божество Каным, по представлениям челканцев, был добрым земным духом, обитавшим к востоку от территории данной народности. Нередко бубен шаманов-челканцев назывался и «каллар тююр». Это название связано с идольчиками, украшавшими костюм шамана в области плеч. В качестве материала для бубна использовались рябина, черемуха, береза или тальник. Обтягивался бубен кожей козла. Традиционными рисунками внешней стороны инструмента были изображения антропоморфных духов гор, которые должны были быть гонцами в процессе камлания, изображали на бубне и животных, например лося или горного козла. Ритуальное значение шаманского бубна у челканцев было несколько иным, чем у других народностей Сибири. У них бубен воспринимался в первую очередь как щит, защищающий своего хозяина. Кроме того, подобным «щитом» загораживался вход в нижний мир, располагавшийся, как правило, в камне. Как и другие шаманы челканский шаман мог пользоваться в одно и то же время тремя бубнами. При этом самый лучший из тройки был предназначен для обряда жертвоприношения божествам – покровителям рода, а два других использовались для лечебных целей. Бубен шаманов данной народности также хранился на почетном месте, однако первоначально он был без рисунков, которые наносились по мере потери членов семьи. Когда умирал кто-либо из близких, шаман наносил на бубен рисунок духа. Если же цифра умерших родственников достигала трех, шаман обязан был изготовить новый инструмент, а старый – сжечь. После смерти шамана его бубен вешался на дерево у могилы, как правило, это был тальник. Считалось, что в течение трех дней после смерти хозяина бубен продолжает издавать произвольные звуки. Если члены родовой общины хотели ускорить появление нового шамана, они снимали с бубна умершего привески и перекладину и клали ее в амбаре так, чтобы никто не нашел.

Бубен шаманов-тубаларов отличался рукояткой с личинами человека на обоих концах. В отличие от других народностей рисунок на бубне тубаларов наносился и с внешней, и с внутренней стороны. При этом рисунок обоих сторон во многом совпадал: и там, и там было изображено небо, облака, звезды, радуга, тайга с ее реками и животными. Кроме того, с внешней стороны бубна мог изображаться и сам шаман, и так называемая шаманская птица, под которой, как правило, подразумевался орел. Там же можно было найти изображение священного дерева тополя, а также черной птицы-царя.

У шаманов-сагайцев бубен изготавливался из изогнутого куска тальника и кожи медведя или козы. На рукоятке делались специальные прорези для рук. Кроме семи привесок на перекладине бубна висели шесть подвесок из железа, которые именовались мечами. Семь рогов укреплялись на обечайке. Рисунок наносился на обе стороны обтяжки. При этом внутренние рисунки были красного цвета. Внешние рисунки наносились с помощью нескольких цветов и представляли собой геометрические символы (овал, зигзаг и т. п.), между которыми наносилось изображение человеческой фигуры верхом на каком-либо животном. Магическое значение бубна было в использовании его в качестве щита, лодки или коня, а также в качестве боевого лука. При этом колотушка, соответственно, воспринималась как весло, плеть или стрела.

Кроме бубна у кызыльцев был еще один шаманский атрибут, именовавшийся «ак-кек», что переводится как «бело-синий». Его изготавливали из двух небольших кусков ткани выше названных цветов, которые нанизывались на нитку, а затем прикреплялись к ветке березы. Подобный инструмент служит для жертвоприношения светлому покровителю, символом которого считалась заячья шкурка белого окраса, а также при молениях родовым горам.

А вот у шорцких шаманов кроме бубна имелся посох, который представляет собой деревянную, круглую в сечении, чуть изогнутую палку с орнаментально срезанной корой в виде спиральных и прямых линий по всей длине. При этом длина посоха была примерно 69 см. На один из концов посоха вешалась свернутая береста. С помощью посоха шорцы проводили обряд камлания.

Тибетские ламы в России

Интересно, что загадочное искусство тибетских лам было известно и в России. Однако по большей части оно было связано с целительской деятельностью. Центром сосредоточения лам-целителей в России стала Бурятия. Оказывается, тибетские ламы занимались миссионерской деятельностью. А потому в начале ХVIII в. их взгляд был привлечен бурятскими землями, население которых исповедовало по большей части буддизм.

На этих неосвоенных территориях и возникли буддийские храмы, при которых существовали школы. Лучшие ученики данных образовательных учреждений готовились как ламы-врачеватели. При этом самые перспективные могли повысить свою квалификацию, посетив Тибет и Индию. По окончании подобной стажировки ламы-целители достигали высшего звания в своей области, именуясь «главами медицины», что можно сравнить с титулом дипломированного академика. К слову сказать, в пору возникновения тибетских храмов в Бурятии в России не было собственных медиков, даже царей лечили иностранные специалисты. И только Петр I создал при Московском университете медицинский факультет. Представительства тибетских лам в Бурятии просуществовали практически до начала ХХ в. А всероссийская известность к бурятским ламам-целителям пришла только в 1861 г. благодаря событию, получившему впоследствии наименование «читинского чуда».

Итак, с целительской практикой лам первыми столкнулись жители Читы. В то время там свирепствовала эпидемия такой страшной болезни, как брюшной тиф. Известно, что в то время эта болезнь считалась смертным приговором, поскольку никаких лекарственных препаратов от нее просто не существовало. А потому все усилия врачей были напрасными. Единственное, что они могли делать в той ситуации, – облегчать боль зараженным людям. При этом болезнь не щадила и врачей, те умирали наравне с остальным населением края. Более того, существовала реальная угроза распространения эпидемии брюшного тифа по всей территории тогдашней России. Естественно, что не обошлось и без панических настроений. Умные головы в окружении местного губернатора Муравьева-Амурского посоветовали ему искать помощи у известного в этих краях знахаря – бурята Сультима Бадмаева. Про него было известно, что он с самого детства изучал наследие тибетских врачевателей, и свои знания с успехом применял для лечения как людей, так и животных, чем завоевал широкую популярность среди местных жителей. Целителя разыскали. Естественно, что тот не мог отказать в столь трудную для людей минуту. В результате его вмешательства уже через 20 дней вспышка эпидемии была потушена. Про способ лечения не известно ничего, кроме того, что врачеватель раздавал больным какие-то мешочки с порошками. После столь успешного предприятия знахаря повезли в столицу, к царю Александру II. В благодарность за спасение жителей читинской губернии царь пообещал целителю все, что тот только пожелает, подразумевая под этим, без сомнения, денежное вознаграждение или орден. Однако каково же было удивление царя и его приближенных, когда последователь учения тибетских лам пожелал в свое распоряжение целый госпиталь, где предполагал апробировать свои познания в целительстве лам на реальных больных. Вторым желанием бурятского ламы стало получение статуса военного врача, погоны которого защитили бы лекаря от насмешек иных врачевателей с университетскими дипломами. Несмотря на негативное отношение царского окружения, Александр II со словами «Пусть покажет, что может» удовлетворил просьбу Сультима Бадмаева, который отныне стал крещеным Александром Александровичем.

Под эксперимент отвели помещение в Николаевском госпитале. Бадмаеву предложили вылечить больных с последней стадией самых страшных на тот момент болезней: рак, туберкулез и сифилис. Естественно, что за процессом лечения очень внимательно следили дипломированные медики. И… о, чудо! Больные выздоровели. Это событие тут же получило наименование «столичного чуда», которое, безусловно, затмило события в Чите. После этого эксперимента плохо говорившему по-русски лекарю было высочайше даровано звание военного медика, дававшее ему равные права с дипломированными специалистами. К тому же Бадмаеву разрешалось отныне иметь, что называется, частную практику, т. е. принимать пациентов на дому. Кроме того, он смог открыть аптеку так называемых «восточных лекарственных средств».

Прежде чем перейти к рассказу о миссионерской деятельности Александра Александровича Бадмаева и его последователей в России, стоит немного остановиться на основах теории целительского искусства тибетских лам, которая по признанию специалистов включает в себя все самые последние достижения так называемой восточной медицины. Главным руководством этой медицины считается Жуд-Ши, которое содержит такие разделы, как анатомия, эмбриология, патология, гигиена, диагностика, хирургия, физиология, фармакология, фармакогнозия и т. д. Отправной точкой данной медицинской доктрины считается энергетическая теория, известная многим из философии йогов. Основной мыслью этой теории служит то, что все земные существа заряжаются некой универсальной жизненной силой, которая исходит от Солнца. Систему каналов, по которым в организм любого человека поступает солнечная энергия, можно найти в многочисленных пособиях по теории и практике иглоукалывания. Поступающая в организм человека универсальная энергия накапливается в неких специальных центрах, называемых чакрами. Далее все достаточно просто: если солнечная энергия поступает в человеческий организм, что называется, «в достаточном количестве», то здоровью человека ничего не угрожает, если же энергии не хватает или, наоборот, ее слишком много, то человек начинает болеть.

В связи с этой «энергетической» теорией в обязанности ламы-целителя включаются две основные задачи: во-первых, выяснить, в каком именно, органе или системе наблюдается сбой энергии, а во-вторых, узнав проблему, подобрать средства или способ устранения переизбытка или дефицита энергии.

Также анализировать энергетическое состояние организма человека можно с помощью так называемого «третьего глаза». Этот способ диагностики используется приверженцами индийской школы йоги. Под «третьим глазом» понимается некий рудиментарный орган, известный также под названием шишковидная железа. Глаз расположен чуть выше переносицы, в лобной части головного мозга. Считается, что его габариты сравнимы с величиной пшеничного зерна. По теории йогов этот глаз есть у каждого человека, однако у большинства он не развит. Это положение можно исправить с помощью специальных дыхательных упражнений. Суть диагностики посредством «третьего глаза» состоит в следующих постулатах: больной орган или система организма имеют, как правило, более темный окрас, а, следовательно, и их электрический заряд иной по сравнению со здоровыми органами. Вот этот нюанс состояния человека и улавливает развитый «третий глаз», являющийся в данной ситуации своеобразным электронным датчиком.

Третьей разновидностью диагностики тибетских лекарей можно считать прощупывание пульса у больного человека. С помощью этой нехитрой технологии целители могли определить правильность движения крови по сосудам. Но и здесь требовался определенный навык, поскольку эту информацию необходимо было успеть получить в интервале между сокращениями сердечной мышцы. Этому искусству способных учеников обучали с четырехлетнего возраста. И в конце концов они могли распознавать тончайшие оттенки кровопотока. А он мог быть разным. Например, ритмичным или беспорядочным, с повторяющейся мелодикой или с нарушенным ритмом и т. д. Различают более сотни различных оттенков. Полная картина подобного набора оттенков и давала ламам-целителям представление о состоянии человеческого организма. Такой способ диагностирования в то время выглядел, конечно, на грани реальности. Однако передовая мировая медицина сегодня использует этот передатчик информации. Хотя и ныне он полон тайн и загадок. Ведь с помощью анализа движения крови можно определить не только нынешнее состояние систем организма, но и раскрыть всю историю его заболеваний с самого рождения. Хотя уже доказано, что все три вышеозначенных метода диагностики основаны на физиологических особенностях человека, в частности на проявлении скрытых возможностей мозга и рук лекаря. Интересно, что дар тибетских целителей можно сравнить с даром художественного восприятия истинного живописца, творческий взгляд которого способен различать до сорока оттенков одного цвета, не воспринимаемых, как правило, обычным обывателем, лишенным творческого видения окружающей действительности.

Интересно, что прагматичная западная медицина неоднократно пыталась освоить тайны тибетских целителей без изучения энергетической теории. Но все попытки окончились неудачей.

Есть свидетельства о том, что тибетские лекари времен завоеваний Чингисхана могли оживить воинов с ранениями сердца. А в стенах буддийских храмов скрываются тайны проведения операций на спинном мозге человека, когда опухоль можно удалить без повреждения позвонков. Древние тайны эмбриологии, известные в Тибете, позволяли получать потомков с отменным здоровьем. Кроме того, тибетские ламы владели искусством врачевания как минимум восемнадцати болезней, возбудителями которых были различного рода микробы.

Итак, со всем багажом таких богатых медицинских знаний Александр Бадмаев, бурят-целитель, попытался принести пользу российским людям, излечивая самые страшные заболевания того времени, перед которыми традиционная медицина была бессильна. Чтобы успешнее выполнять свое предназначение в этом мире, Александр Бадмаев пригласил к себе младшего брата, крещеного Петром. Тот одновременно с практической деятельностью ламы-целителя окончил в Санкт-Петербургском университете факультет восточных языков, а также Императорскую медико-хирургическую академию, где он обучался как вольнослушатель. Со слов внука Петра Бориса Гусева, лама-целитель после смерти старшего брата Александра, практикуя в одиночку, принимал в среднем по 50 больных в день, не зная отпусков, праздников и выходных. Согласно регистрационной книге, целителя за 37 лет работы (с 1873 по 1910 гг.) Петр Бадмаев принял 573 856 пациентов, т. е. более 16 000 больных за год. При этом пятая часть всех больных относилась к числу безнадежных или инкурабельных. Рассказывают, что Петр Бадмаев использовал диагностику по пульсу. То есть на одного пациента он тратил не более минуты, после чего выписывал своеобразный рецепт с номером необходимых для лечения порошков. Данные препараты можно было приобрести в аптеке, которая была расположена в том же здании. Согласно историческим справкам, 8 140 276 порошков в аптеке ламы было выдано бесплатно. При этом в оплате визита к врачу существовала определенная социальная справедливость. Так, например, богатые пациенты платили 25 золотых рублей, а бедные – всего 1 рубль. По свидетельству современников целитель лечил в свое время всю петербургскую знать, был на короткой ноге с императором Николаем II, носил генеральский чин и имел государственные ордена высших степеней. Несмотря на свою высокую занятость, у целителя-энтузиаста хватило времени на то, чтобы направить в тогдашнее Министерство внутренних дел, ведающее в том числе вопросами здравоохранения, просьбу о всесторонней поддержке традиций восточной медицины. В частности, документ содержал предложение о создании специального исследовательского общества, в цели которого входило бы изучение традиций лечения тибетских лам, предложение о присвоении звания врача ученикам тибетской школы медицины с разрешением практического применения своих знаний и навыков, предложение об открытии общедоступной аптеки препаратов тибетской медицины с доступными ценами, предложение об открытии специальной клиники, а также предложение о целенаправленной подготовке новых специалистов-целителей. В обмен на реализацию вышеперечисленных предложений Петр Бадмаев обещал поделиться секретами рецептур тибетских монахов. Но совет профессоров от медицины отказал энтузиасту со следующей формулировкой: «тибетская медицина… представляет собой не что иное, как сплетение зачаточной архаичной науки с невежеством и суеверием». Такое клановое противостояние традиционной европейской медицины и многовекового опыта тибетских лам продолжалось и дальше. Даже когда смерть угрожала наследнику российского престола цесаревичу Алексею, приверженцы традиционной медицины не только не пустили целителя к больному, но и не захотели дать присланные им порошки, уверяя императрицу Александру Федоровну в том, что порошки могут содержать яд.

Другим красочным примером борьбы «просвещенной» европейской медицины и «знахарства» тибетских лам может стать тот факт, что основным способом лечения злокачественной опухоли у европейских специалистов считался хирургический нож, тогда как в аптеке Бадмаева предлагалось средство, принимая которое дважды в день в течение 2–8 месяцев, больной мог полностью излечиться от любой стадии болезни. И стоило это средство всего 10 копеек, а значит, за весь курс выходило 12–48 рублей. Для сравнения: заработная плата рабочего в тот период истории составляла 30 рублей в месяц. Иными словами, подобное лечение было по карману человеку любого достатка.

Интересно, что препарат, который использовал последователь тибетских лам-целителей, и именовавшийся Мугбо-юлжал № 115 действовал следующим образом: он стимулировал защитные силы человеческого организма, не уничтожая больные клетки. Лечение проходило за счет рассасывания опухоли. Все известные побочные эффекты в виде тошноты, запоров, задержек мочеиспускания, потери аппетита и ухудшения крови при приеме данного препарата отсутствовали. Не было и более сильных типичных последствий, таких как метастазы, выпадение волос, нервное и физическое истощение, подавление сексуальности и т. п.

Еще более чудовищный случай произошел с вождем революции Владимиром Ильичом Лениным. Как известно, после ранения за ним наблюдали самые именитые головы мировой медицины. По заметкам исследователей, речь идет более чем о 18 профессорах, получавших за свою работу золотыми червонцами, которые в то время ценились гораздо больше доллара. Синклит из выше означенных светил медицины поставил больному вождю три противоречащих друг другу диагноза: 1) переутомление или неврастения; 2) отравление свинцом в результате нахождения в его организме двух пуль после выстрела Ф. Каплан; 3) так называемый «сифилис мозга». И, наконец, после того как у больного стали появляться симптомы лекарственного отравления, ему ставят следующий чудовищный диагноз – гастрит. При этом лечение «сифилиса мозга» состояло во введении препаратов мышьяка и соединений йода, а также во втираниях ртути(!). Для лечения «отравления свинцом» понадобилась хирургическая операция. В результате подобного лечения пышущий здоровьем человек, проводивший в свое время по 40 заседаний и принимавший до 70 посетителей, очень скоро оказался в мавзолее. После вскрытия оказалось, что правильный диагноз был плачевно прост: «распространенный атеросклероз сосудов на почве преждевременного их изнашивания».

А теперь вернемся в традициям тибетской медицины. Самый заурядный целитель средней руки вылечил бы Ильича без особых хлопот. Но история цесаревича Алексея повторилась уже при советской власти, поскольку медицинское сообщество дипломированных специалистов осталось незыблемым. И, как и в истории с цесаревичем Алексеем, существовал реальный шанс спасти любимого вождя. Однако даже в монографию академика Лопухина этот эпизод не вошел.

В то время в России практиковал врач Залманов, тщательно изучивший наследие тибетских лам. Им был предложен метод лечения под названием капилляротерапия, представляющий собой прием горячих ванн со скипидаром. Эти ванны способствовали очищению сосудов и их расширению. То есть при проведении процедуры в организме человека происходила сильнейшая прокачка крови. Подобное лечение могло спасти жизнь Ленину. Однако Залманова попросту прогнали. Врач вынужден был эмигрировать в Париж, где открыл клинику, получил всемирную известность и написал книгу «Тайная мудрость организма».

Гораздо более печально сложилась судьба ламы-целителя Петра Бадмаева. За то, что он лечил членов царской семье, врача держали в подвалах ПетроЧК.

Практику лечения по методике тибетских лам продолжил племянник Петра Николай Николаевич, также ратовавший за создание клиники тибетской медицины. Однако по навету врагов перед самым открытием заветного детища в 1937 г. он был арестован и исчез. Хотя у него были определенные заслуги перед новой властью: он был полевым хирургом в Красной армии, лечил политическую элиту того времени – Куйбышева, Ворошилова, Бухарина, Горького, Алексея Толстого. Хотя потомки семьи Бадмаевых стали врачами, передать им тайну диагностирования по пульсу Николай Николаевич не успел. У них остались только архив рецептов знаменитых тибетских порошков.

Еще один советский лама-целитель – Галдан Ленхобоевич Ленхобоев. Уроженец Бурятии, он обучался в монастыре с 4 лет, постигая лекарское искусство Тибета до 16 часов в сутки. После прихода к власти коммунистов все храмы в Бурятии были разрушены, ламы расстреляны. Мальчику чудом удалось остаться в живых. Однако науку целительства он не забыл, но помогать людям ему приходилось тайком, официально работая формовщиком на заводе. Член Географического общества СССР, художник и изобретатель с мировым именем, он владел пульсовой диагностикой. Но своему предназначению ламы-целителя смог полностью отдаться лишь на пенсии. Весть о его возможностям быстро разлетелась по краю, к нему приходили больные люди. Иногда в день он успевал принять до 400 человек, ведь с помощью диагностики по пульсу на одного пациента он тратил не более 10–15 сек. Статистика свидетельствует о том, что все его диагнозы были безошибочны. Раздачей пронумерованных порошков занимались его ассистенты. Но вскоре, как это нередко бывало в советское время, обком партии прикрыл эту «богадельню», хотя сами работники этого учреждения продолжали пользоваться его услугами. Слух о чудо-лекаре дошел до Москвы. Галдан Ленхобоев стал лечить самых высших сановников политического верхушки: Р. Я. Малиновского, Г. К. Жукова, авиаконструктора А. С. Яковлева и многих других. Обращались к нему и представители московской литературнохудожественной богемы. Когда над народным целителем сгустились тучи, публицист Борис Камов, написавший в последствии книгу о тибетских ламах в России, пытался помочь Галдану Ленхобоеву, опубликовав статью о возможностях тибетских лекарей, но статью запретили. Причем запретили те самые люди из обкома и ЦК партии, которые регулярно консультировались у лекаря. Ленхобоев, как и его предшественник Петр Бадмаев, пытался открыть клинику, но, как и в первом случае, последовал категоричный отказ. И, как и в случае с Лениным, ламе-целителю не дали возможности вылечить Шостаковича, Малиновского и Жукова. Остается надеяться на то, что тибетская медицина завоюет наконец то положение, которое должно принадлежать ей по праву.

Внутреннее тепло как одна из феноменальных способностей лам

Кажется, что человек не может выжить в зимний период без теплой одежды, находясь к тому же на высоте 4–5 тыс. метров над уровнем моря. Однако для тибетских лам это почти обычное дело. Ламы-отшельники способны вырабатывать внутреннее тепло, которое имеет наименование «тумо». В переводе это слово обозначает тепло, но это тепло носит совсем иной характер возникновения, чем привычное нам физическое явление. Скорее, это понятие имеет мистические корни. И согревание тела отшельника в холод и в мороз не самое основное его предназначение.

Приверженцы учения тибетских лам различают целый ряд разновидностей «тумо». Например, существует тумо экзотерическое, которое нередко стихийно рождается во время экстаза, шаг за шагом окутывая верующего «сладостным теплом покровов богов». Как раз эта разновидность внутреннего тепла и помогает ламе-отшельнику вести нормальный образ жизни на заснеженных горных вершинах. Мистическая разновидность тумо по смысловому наполнению стоит еще дальше, чем экзотерическое. Смысл его заключается в возможности получения райского блаженства уже при земной жизни.

Согласно тайному учению, «тумо» трактуется как легкое пламя, которое призвано влиять на первородный летучий флюид таким образом, чтобы скрытая внутри его энергия двигалась вверх до самой макушки по нитеобразным протокам, именуемых «тса», что в переводе обозначает не что иное, как артерия или вена. И это движение должно вызывать некое духовное наслаждение, заменяя собой любое плотское удовольствие.

В связи с этой полумистической возможностью тибетским лам молва родила множество мифов и легенд на эту тему. Например, согласно одной из них подвижник Рестшунгпа, безумно возжелав превратиться в ученого и пойдя наперекор своему учителю по имени Милареспу, оставил его и отправился в Лхасу, изучать для постижения философию и литературу. Но боги отомстили непослушному ученику. Он встретил богатого человека, который был покорен познаниями молодого ламы и предложил ему стать его наследником, женившись на его единственной дочери. В то время ламы еще могли связывать себя узами брака. Однако молодая девушка вовсе не разделяла восторгов своего отца, но как послушная дочь она стала женой Рестшунгпы. Зато она решила превратить жизнь своего новоиспеченного мужа в ад. И очень скоро молодой лама горько жалел о том, что так легкомысленно покинул своего учителя, соблазнившись блеском золота. Стараясь умерить ненависть супруги, Рестшунгпа вел себя очень кротко, что совершенно ему не помогало. И в один прекрасный день та ранила его ножом. И тут произошло чудо: из ножевой раны вместо крови полилась сперма. Знатоки искусства тумо говорят о том, что в результате тренированности тело Рестшунгпы было наполнено некой субстанцией жизни. Другие же утверждают, что в результате регулярных тренировок тело ламы заполняется чем-то вроде производящей энергией, которая способствует духовному созидательному началу. Но по утверждению мудрецов такая энергия не должна быть материальной. Такие споры являются свидетельством того, что даже опытным ламам не открыты все категории «тумо». Лишь одна простейшая категория, которая помогает согреваться в зимнюю стужу, вызывая внутренне тепло, подвластна каждому последователю учения тибетских лам. Однако ламы очень тщательно охраняют свои секреты. Они утверждают, что самые истинные познания в этой сфере можно приобрести только от живого наставника. Естественно, прежде чем изучать искусство «тумо», необходимо владеть некоторыми специальными навыками. Например, владеть техникой дыхательных упражнений, уметь концентрировать мысль, доходя до состояния транса. И, наконец, настоящий ученик «тумо» должен пройти некое посвящение у лам, перед которым дается довольно длительный испытательный срок. Как правило, обычной проверкой готовности ученика гуру «респа», как именуют экспертов в искусстве вызывания внутреннего тепла, является купание в ледяной воде высоко в горах и последующая ночная медитация без одежды. Более того, считается, что научиться искусству «тумо» в селении нельзя, так как в этом случае будут много мешающих факторов: дым, разнообразные запахи и даже оккультные влияния. При этом последствия такого обучения может очень серьезно сказаться на здоровье обучающегося человека.

Итак, человек, решивший постичь искусство тумо, отправляется в высокогорную пещеру и во время прохождения своего испытания имеет право видеться только со своим гуру. При этом последний посещает его лишь время от времени, узнавая об успехах подопечного. Испытуемый обязан проводить день в тренировках, однако самым лучшим временем для упражнений считается время до рассвета. А упражнения системы тумо также необходимо выполнять до восхода солнца, так как после восхода выполняется другая группа упражнений. При этом выполнять предписанные тренинги необходимо нагим, независимо от того, какое время года. В крайнем случае можно облачиться в тонкий хлопок. На начальном этапе для занятий можно использовать циновку или доску, далее – сидеть необходимо на голой земле. На высшей ступени обучения это может быть и снег, и лед. Тренировки проводятся на пустой желудок. Питье до конца тренинга также запрещено. В особенности это касается горячих напитков. Для выполнения упражнений предлагается использовать две позы: во-первых, это типичная поза медитации (со скрещиванием ног), во-вторых, так называемая сидячая «западная» поза, когда руки лежат на коленях, а средний и безымянный пальцы находятся под ладонью, в то время как остальные пальцы – просто вытянуты. В качестве своеобразной прелюдии используются дыхательные упражнения. Их использование помогает настроить дыхание нужным образом, когда через ноздри осуществляется свободное протекание воздуха. При этом при выдохе человека должны покидать негативные эмоции: алчность, гнев, ненависть, гордость, глупость и лень. При вдохе человек должен получать дух Будды, благословения святых и пять мудростей, иными словами, все самое благородное на земле. Далее испытуемый должен погрузиться в глубокое созерцание, почувствовать покой, воображая себе следующую картину: на месте пупа располагается золотой лотос, в центре которого сияет солнечным светом слог «рам», а чуть выше него – слог «ма», из которого показывается богиня Дорджи Налджорма. Эти слоги, называемые «семенами», следует представлять в виде живых существ, способных перемещаться. Так, слог «рам» есть зародыш огня. Вообще тибетцы представляют эти слоги в виде образов различных стихий или божеств. Главное для тибетских лам – субъективный образ семени, в отличие, например, от индусов, обращающих внимание на звуковое восприятие. Так, если ученик с Тибета представляет «рам» как зародыш огня, то он способен зажечь что угодно. Во всяком случае в теории.

Что касается слога «ма», то нарисовав в своем воображении образ богини Дорджи Налджормы, необходимо отождествиться с ней. Затем на месте ее пупка можно увидеть букву «а», а на месте макушки – букву «ха». Глубокие неторопливые вдохи начинают действовать как кузнечные меха, создавая огонь из тлеющего пепла. Огонь располагается в букве «а» и имеет круглую форму и размер, «как овечий помет». Теперь каждый вдох – воздушная струя, идущая от живота в направлении пупка и раздувающая постепенно пламя. Делая глубокий вдох, необходимо задерживать дыхание, постепенно увеличивая продолжительность задержки. Все мысли должны быть сфокусированы на зарождении огня, который должен двигаться по вене «ума», расположенной вертикально в человеческом теле. Но вены тибетцев не имеют ничего общего с обычными венозными сосудами. Это мистические вены, представляющие собой нервные нити, проводящие энергию. Как и у индийских йогов, у тибетцев есть три основные вены, именующиеся «киангма», «ума» и «рома». Вместе с более мелкими венами они образуют некую воображаемую сеть, по которой происходит движение энергии.

Упражнение тибетских лам, направленное на формирование огня, состоит из десяти этапов, которые выполняются без перерыва друг за другом. Подобное упражнение необходимо делать несколько раз день, особенно тогда, когда холод дает о себе знать. Но тренировка до восхода – самая важная.