Помоги проекту - поделись книгой:
Так вот, Жаботинский – это путь еврейского интеллектуала и интеллигента за пределы России. В первую очередь в Израиль. С сильным национальным самосознанием, но без комплексов в отношении страны исхода. Никаких проклятий и криков. Пожеланий пропасть пропадом. Обвинений. Битья посуды. Клятв «никогда больше». Спокойное, вежливое «до свиданья». С некоторым холодком. Не ко двору пришлись, ну, что поделать. На всех не угодишь. При сохранении всего того хорошего, что получили в России евреи.
Поскольку были не только антисемитизм и погромы. Но и приобщение к великой культуре и великой империи. Жестокой и несправедливой к своим подданным, как и всякая империя. Но великой. Без чего ни о каком еврейском государстве не было бы и речи. Поэтому и создали Израиль именно русские евреи. Без них и без страны, в которой они стали тем, кем стали, его бы не было. В чем автор полностью солидарен с Зеэвом Жаботинским, вопреки тому, что по этому поводу говорят совпадающие в неприятии этого простого факта ярые сионисты и их зеркальное отражение – антисионисты. И еврейские. И нееврейские.
Номер второй. Михаил Жванецкий. Голос которого успокаивает, поднимает настроение и исправляет жизнь огромного числа людей. Большую часть которых он никогда не встретит. Причем он делал это еще до того, как кто-либо, кроме членов его собственной семьи, мог этот голос опознать. Тогда его словами говорил Аркадий Райкин. Это потом он начал произносить свои монологи сам. И, честно говоря, не в обиду памяти Аркадия Исааковича, у автора получилось лучше.
Одесская портовая самодеятельность оказалась точнее, добрее и лучше всего, что три десятка лет при советской власти и два десятка после мог придумать официоз. Советский. Постсоветский. И какой угодно другой. То есть, оказывается, нужно быть просто умным, добрым, порядочным и нормальным человеком, достаточно веселым и в меру разговорчивым, чтобы стать для нескольких поколений пророком. Инженером и терапевтом человеческих душ. Гуру. Учителем и наставником.
Веселый такой мудрец. Толстый, лысый, улыбчивый. Еврейский вариант Будды. Все понимает. Объясняет сложные вещи простыми словами. Похож на Сову из мультика про Винни-Пуха. Выходит с потертым до неприличности портфелем, явно не крокодиловой кожи. От старости таким же облысевшим, как он сам, хотя хозяин выглядит не ветхим и потертым, а упругим, как морпех на пенсии. И даже как бы слегка подпружинивает на расставленных враскачку ногах.
Моряк на суше. Только что с палубы – завтра снова в рейс. И глаза прищурены. Как у той совы в дневную пору. Или у снайпера. А так, большие круглые еврейские глаза. Добрые-добрые. Но с прищуром и видят все. Если бы его так не любили, его давно нужно было бы посадить или просто пристрелить. Это же надо спокойно руководить страной, в которой есть такие люди, и они еще на свободе. И говорят, причем иногда даже с телеэкрана.
Хотя, может быть, именно в этом и есть надежда на будущее? Вот, есть человек, и говорит он хотя и вежливо, но даже идиоты понимают, когда это про них. И сделать ему, очевидно, ничего не могут. Может быть, потому, что главный начальник всех этих идиотов и сволочей все-таки неплохой парень, на голову выше своего скотного двора. Или потому, что ему, начальнику, все это нравится. Или по какой-то другой, неведомой населению причине. Причем Жванецкий даже и не один в этом поле. Шендерович выступает. Шевчук поет. Макаревич поет.
Ну, кого-то нет на федеральных каналах. Кого-то вообще нет в телевизоре. Но в стране-то они есть. При том, что в Америке Марка Твена тогдашние власти тоже не любили. А кое-где он и по сию пору запрещен. Причем в некоторых штатах из соображений борьбы с расовыми предрассудками. Потому, что дальние потомки тех, за свободу кого он всю жизнь боролся, не хотят видеть в книгах слово «ниггер». Так что, может быть, и у нас все не так катастрофично? И какое-то время спустя, сто лет или двести, хотя лучше все-таки сто, все в стране будет если и не совсем нормально, то хотя бы более пристойно?
Пристойно будет с беспризорными собаками и кошками. Больными сиротами. Одинокими стариками. Дорогами. Медициной. Образованием и наукой. Промышленностью и сельским хозяйством. Армией. Экономикой и экологией. Законами и судами. И вообще с властью. С чиновниками и казнокрадством чиновников. Общей справедливостью. И конкретной, в отношении конкретных людей. Включая бизнес, за который так радеет власть, что его уже почти не осталось. Особенно малого и среднего, за который она радеет особо. Третий мэр города-героя Москвы под новый, 2013-й год, в ожидании конца света по календарю майя этому бизнесу этот конец света и продемонстрировал, снеся по всему городу торговые палатки.
В ожидании того, что еще придумает родная власть, которая в собственной стране ведет себя хуже, чем любые оккупанты, Жванецкий очень выручает. Иногда только на него и надежда. Мягкая добрая ирония. Спокойный голос. Умные слова. При том, что на одном телеканале идиот ведущий страшным голосом пугает пришельцами и катастрофами. На другом троечники пэтэушники в реалити-шоу из жизни приматов, поскольку ничего человеческого в них нет. На третьем криминал крупным планом, в жутких подробностях. Или секс. И официальные лица говорят вроде бы понятные вещи, но на птичьем языке.
Выражение лиц у них уверенное, голос хорошо поставлен, жесты отточены. И при этом все они явно не задумываются над тем, что говорят. Слова замечательные, в сухом остатке ноль. Дети Горбачева. Только вместо перестройки у них инновации, а вместо ускорения демократия. Те же тестикулы, вид сбоку. Как там у Кира Булычева, который в реальной жизни был востоковед Игорь Можейко, в «Тайне третьей планеты»? «Птица Говорун отличается умом и сообразительностью…»
Так вот, первое дело для того, чтобы дело пошло, понять, что не так. Без истерики и криков «долой». Потому, что г-но все равно всплывает. Не это, так другое. И какой смысл очищать систему от одного, чтобы на его место всплыло следующее, ничуть не лучше. Или хуже. Поэтому прав был Карлсон: спокойствие, только спокойствие. И тут появляется не так чтобы очень толстый, хотя и очень не худой человек в костюме с лысым портфелем. И такой же, только другого цвета головой. Достает из портфеля пачку бумаг. И, держа их наотлет, слегка щурясь, зачитывает текст.
Или общается с залом, отвечая на вопросы. Вежливо. Точно. Иногда зло. Иногда с большой грустью. Не хамит, не врет, не ерничает. Никем не притворяется. Ни на кого не работает. Не играет. Это каким же храбрым и уверенным в себе надо быть, чтобы вот так вести себя, год за годом, десятилетие за десятилетием! На амбразуру проще, кажется, кинуться иногда. Вслед за Александром Матросовым и прочими героями борьбы с внешними агрессорами. Тем более что внешний враг на поверку оказывается куда безобидней собственного начальства. С его придурью и, того хуже, желанием сделать как лучше. Вместо того чтобы делать как надо.
Начальству ужасно хочется сказать: пропадите вы все пропадом с вашей партией власти. Вашими национальными проектами, которые никогда ничем не кончаются. Вашими госкорпорациями, от которых одни убытки и распил бюджета. Вашим величием державы, растасканной по вашим же карманам. Вашими блатными, которым не министрами быть, а хвосты коровам крутить в отсталом совхозе. Если, разумеется, директор совхоза коров им доверит. Вашей элитой, пребывающей в перманентном поиске национальной идеи.
При том, что единственная национальная идея, которая у нее есть, – это скрасть все, до чего руки дотянутся, и вывезти подальше. Лучше всего в Англию, Швейцарию или США. Где на это, украденное, прикупить активов. Предварительно отправив за границу жен и детей. Отчего вся корпорация и встала на дыбы, когда нескольких из них этих перспектив лишили. Громко встала, но осторожно. И, чтобы, не дай Б-г не наступить на действительно больную мозоль, врезала «ответ Чемберлену» по собственным сиротам. Помрут – не жалко. И так зачморим. Отчего становится еще противнее, хочется хлопнуть дверью и уехать куда глаза глядят.
И тут спасает Мих-Мих. Который на самом деле – генерал русско-еврейской совести. Вне зависимости от того, что про него говорят коллеги по советской эстраде. А также бывшие подруги, которые не смогли остаться рядом и смертельно завидуют той, рядом с которой остался он. Быль молодцу не укор. Живет. Рассказывает старое. Пишет новое, за что отдельное спасибо. В отпуск ездит в родную Одессу, чем она может только гордиться. Она многими может гордиться, но Багрицкий, Бабель и Утесов туда уже не приедут, а Жванецкий – пожалуйста.
Но основное время он живет в России и даже не просто в России как таковой, а совершенно точно в Москве. Значит, тут можно жить. И для дыхания достаточно кислорода, несмотря на смог. Во всех смыслах этого слова. Характерный для любого мегаполиса и тем более для столицы. Как говорил первый шеф автора, большой оптимист и человек с вечно молодой душой Михаил Яковлевич Гальперин в трубопрокатном отделе ГИПРОМЕЗа в далеком 1980 году: «Жизнь вообще такая штука, что из нее без чувства юмора живьем не выбраться».
Как следует из рассказов М.М., он еще и регулярно ездит по миру. Значит, ездить можно. Кажется, это в 1934-м выезд из СССР закрыли? А в 1947-м запретили браки с иностранцами. Чем страна фактически объявила себя тюрьмой особого режима. При всей отвратности многого происходящего вокруг, сегодня этого нет. Может, пока нет, но ведь нет. И не очень похоже, что будет. Есть безвизовый режим с массой стран. В том числе приличных. Интернет. Спутниковое телевидение. И, главное, в стране живет Жванецкий. Значит и мы тут выживем, говорят себе интеллигенты, интеллектуалы и прочие скептики еврейской и околоеврейской национальности. Которые все понимают и того, чего не надо, не приветствуют. Но и что такое революция, помнят и ее не хотят. На генетическом уровне.
Такой вот эволюционный прогресс. Который на самом деле единственный шанс страны выбраться из порочного круга. Где жулики и воры доводят население до цугундера, в ходе которого к власти приходят бандиты. Которых сменяют другие жулики и воры. Так что большое спасибо Михал Михалычу Жванецкому, демонстрирующему, как надо оставаться свободным человеком. Живущим в стране, руководство которой, само того не желая, непрерывно провоцирует на отъезд все то население, которому, в принципе, есть куда ехать. Исключительно нелегкий баланс между инстинктами и разумом. Твердостью устоев и честностью поведения с одной стороны. И спокойной веселой вежливостью – с другой. Поскольку лбом стену не прошибают. Стоит потратить время на поиск калитки. Которая есть всегда.
Номер третий – и последний. Борис Березовский. Он же Борис Абрамович – грешно не использовать такое отчество, особенно антисемитам. Многие из которых от него брали и сильно зависели. Причем чем больше брали и зависели, тем больше ненавидели. Он же БАБ. Демиург и ниспровергатель правительств. Зачинатель войн, которые были для него таким же бизнесом, как все остальное. Человек-компьютер, начисто лишенный совести. Хотя со своими слабостями и даже, как ни странно, привязанностями. Когда надо было, получивший израильский паспорт. Когда посчитал, что от него пора избавиться, сдавший этот паспорт без малейших колебаний.
Перешедший в православие в точном соответствии с пословицей «не верь… крещеному». Как многие из тех, кто в ту пору окружал Ельцина, будучи по происхождению евреями. В том числе некоторые лидеры нынешней оппозиции. Профессор Мориарти российской политики 90-х. Крестный отец Кремля. Который, на свою голову, и привел в верховную власть «второго первого». Поскольку был не столько умным, сколько хитрым. И не понимал, чем человек, играющий в теннис, отличается от человека, занимающегося дзюдо. Не спортсмен. Хотя и академик. Великий комбинатор от науки. Символ эпохи. В которую, как в свое время при авторе, грубо, но точно отметил один из ведущих представителей российского и мирового списка Форбс, команда была дана «не п-здить, а пи-дить». С ударением сначала на последний, а потом на первый слог.
В «семибанкирщину» он входил. Но в Российский еврейский конгресс его не пригласили и не брали туда ни в какие времена. Ни в хорошие. Ни в плохие. И не из-за отношений с Гусинским, которые действительно были никуда – но мало ли у кого они были плохи с эмоциональным Владимиром Александровичем? Но не приглашал его и Невзлин, который на конгресс сел вторым. И тем более автор, когда был третьим президентом РЕК. Хотя был тогда БАБ, в отличие от лидеров «Моста» и ЮКОСА, в фаворе и в шоколаде. Не в деньгах счастье. Просто брать его в общее дело и, тем более, в общий бизнес было категорически нельзя. Из соображений логики и инстинкта выживания. Чтобы все прочие, в этом деле присутствующие, не остались за бортом. Предварительно перессорившись и, не исключено, поубивав друг друга.
Человек был такой. Специальный. Все его соглашения, партнеры и альянсы были временные. Стравливать людей он умел и часто делал это бескорыстно, из любви к искусству. На всякий случай. Понимая, что выгода придет. Или не придет, но может прийти. Жуткое было существо. И до самого конца – не лучше, чем во времена, когда был в силе. Так что жить в Лондоне и ему было спокойней, и стране, на которую он был искренне обижен. И его бывшим партнерам, с которыми он периодически судился. Предоставляя журналистам горы материалов на тему «русская мафия как она есть». Поскольку если в мире и существует русская мафия, то именно этот чистопородный еврей был ее классическим представителем.
Не то чтобы у евреев не было авантюристов, жуликов, бандитов и воров, в том числе в законе. Шмар и шмаровозов. Сиречь девиц облегченного поведения и сутенеров. Ганувен (в единственном числе – а-гониф) и шейгицев. То есть воров и хулиганов. Шпаны и мафиози. Пиратов и грабителей караванов. Разбойников с большой дороги. Бутлегеров и наркоторговцев. Они-таки есть, и в определенные исторические периоды их даже много. Причем это не специальная характеристика приполярного отечества автора.
Хотя, конечно, бабелевская Одесса давала примеры того, что и Российская империя не хуже других. И небабелевская тоже. О чем богатый еврейский фольклор черты оседлости, от «На Дерибасовской открылася пивная» до «Гоп со смыком». Но Багси Сигал и Меир Лански – американские персонажи. И в «сухой закон» евреи в «голдине медине», или «золотой стране», как они называли США, развернулись не хуже итальянцев и ирландцев. О чем великая книга и еще более великий фильм «Однажды в Америке».
При всем том еврейские бутлегеры детей слали в колледжи, а внуков в университеты. Потому что каждый еврейский папа хочет, чтобы если уж ему пришлось не тем заниматься, так хотя бы мама его за это не очень ругала. Книга о еврейских гангстерах в Америке так и называется «Зато он очень любил свою маму». Первое поколение этих бандитов там было и последним.
Свой бизнес по наследству они, в отличие от итальянцев, не передавали. Их дети становились юристами и банкирами. Внуки – конгрессменами и сенаторами. У ирландцев такая семья тоже была, и далеко пошла: Кеннеди в 20-е держали Бостон. И сейчас держат, но другими методами. Однако у ирландцев это было абсолютное исключение. А у евреев правило. Нет и не было у них в Америке гангстерских династий. В чем автор убеждался не раз на личном опыте.
Сэм Бронфман был бутлегером и контролировал контрабанду виски через канадскую границу. О чем на допросе в высоких парламентских инстанциях и высказался как-то с прямотой римлянина, сказав: «Я даю людям то, что им нужно. Пить я их не заставляю». И, как говорили, добавил: «Один деловой человек всегда найдет выход из положения, в которое его пытаются поставить несколько сотен законников и законодателей». В свободное время он был не чужд благотворительности и числился вице-президентом Всемирного еврейского конгресса.
Но уже его сын Эдгар, миллиардер и глава корпорации «Сиграм», торговал дорогим алкоголем по всему миру на законных основаниях. И сам стал президентом ВЕК, хотя еще выглядел, как положено выглядеть человеку, который хоть и в детстве, но застал «добрые старые времена». А вот его сын, внук основателя семейного бизнеса, половину окружения которого составили раввины и профессора, а другую половину юристы и политики, – рафинированный джентльмен. Отмытый до стерильного состояния вместе со своими деньгами. Какое бутлегерство, вы о чем?! И ждите адвоката с иском.
Так вот, это все не о Березовском. Который был образован сверх меры и в других условиях занимался бы организацией науки и своим положением в науке, зарабатывая неплохие по советским меркам деньги. Самороспуск СССР, успешно произведенный высшими чинами республиканской партийной элиты, выкроившей себе по стране, проявил людей, как рентген. Кто мог, начал выживать, пытаясь сохранить все, что можно было сохранить. Кто мог, стал строить новое, благо старые преграды рухнули. Открылся огромный мир, до этого закрытый на протяжении трех поколений.
Как говорил Уинстон Черчилль, который на протяжении своей жизни сказал удивительно много умных вещей: «Есть люди, которые в каждом кризисе видят возможности. И люди, которые в каждой возможности видят кризис». БАБ относился к третьей категории. Он эти кризисы устраивал и на них жил. Причем в какой-то момент настолько поверил в собственную неуязвимость и всемогущество, что действовал уже не ради денег, а просто из честолюбия. И безмерной любви к власти. Тайной для большей части населения и оттого еще более привлекательной.
Как человек с его внешностью мелкого черта и манерами крупного афериста мог стать секретарем российского Совбеза? Лысый, брюнетистый, суетливый. С речью быстрой до невнятного. Верить которому мог только сумасшедший. Но ведь верили. Это про него была сложена серия анекдотов о его пребывании том свете. Из которых самый яркий – о визите в чистилище: «Минута у Б-га?! Нет. Десять секунд? Нет. Пять! Ну, так и быть. После чего через полчаса открывается дверь и просят принести кофе. Через час – кофе и бутерброды. А через два из кабинета выходят в обнимку Березовский и Б-г. И говорит ему Г-дь: «Борис, я понял все, кроме одного. Почему я вице-президент?» Занавес.
Что демонстрирует, как точное народное слово отражает российскую действительность. К сожалению. Как для народа, так и для действительности. Да и для зарвавшегося олигарха с его непомерными амбициями и попытками даже из-за границы вершить, творить и комбинировать. Ну, это ладно. Хотел Лондон иметь на своей территории Бориса Березовского в качестве постоянного жителя – так им, англичанам, и надо было. Они у России еще золото гетмана Полуботка увели. В Крымскую войну против нее воевали. И много гадили потом.
Хотя, признаем, Б.Б. вел себя в отношении Великобритании осторожно и прилично. Бывшие чеченские террористы и министры республики Ичкерия, которые входили в его окружение, для Ее Величества проблемой не были. Англия приютила столько исламистов, что ей бы с действующими террористами на своей территории разобраться. Не до России с ее проблемами и ее врагами. Да и для действующих российских властей фигура Березовского с его демонстративной оппозиционностью была идеалом. Репутация нулевая. Денег и связей все меньше. Скандалы громкие и постоянные. Не противник, а груша для спарринга.
Но в этой книге и главе он не поэтому. А потому, что для определенной категории людей – не только и не столько евреев, хотя и для евреев тоже, представляет тот самый тип и демонстрирует ту модель поведения, которая представляется им более чем логичной. Называется – после нас хоть потоп. Таких и до, и после него было много. Вспомним хотя бы Мавроди с его неубиенной «МММ». Крысы в сыре. Которые по самой своей природе призваны жрать сыр и в нем же гадить. А не заботиться о молочном животноводстве и сыроваренной промышленности.
Изо всех них именно Березовский был чистейшим типажом. Эталоном. Примером для подражания. И автору встречались, причем не так уж редко, особенно в провинции, люди, которые, представляясь, так о себе и говорили: «Я местный Березовский». Что, очевидно, по их мнению, должно было производить положительное впечатление. Иначе что бы всех этих юродивых от политики и бизнеса на такую характеристику подвигало? Помимо явного и не поддающегося лечению врожденного кретинизма?
А вот то и подвигало, что эпоха им настала такая. Тот самый август 1991-го, который вроде как был зарей свободы, а для многих, которые в эту зарю поверили, обернулся черт знает чем. Классическая революционная ситуация. Партийные верхи править не могут. И, в масштабах СССР, делать это даже не очень и желают. А желают они распихать чего можно по карманам, в зависимости от чина, звания и положения. Ездить куда угодно без контроля партийных органов и родного КГБ, верного помощника партии и правительства. Свободы они хотят – для себя. Делать, чего пожелается. Денег, девок, резиденций и машин. Власти побольше. Чтобы снять никто не мог. И одновременно партийные и беспартийные низы ни верить, ни подчиняться им не хотят. То есть машина разваливается, хотя пока еще и на ходу.
Для чего не надо ни мирового заговора, ни закулисы, ни покупки ЦРУ Горбачева. А надо три полных поколения под советской властью, в результате чего вранью про светлое будущее не верит уже никто. Включая членов и кандидатов в члены Политбюро. И вот, кто смог, выкроил себе по стране. Или по республике в составе страны – в ожидании, когда страна развалится. И пойдет очередной раздел границ и передел собственности. А наверх, в придворные, пошла пена. Разночинцы-интеллигенты с идеями. Циники-чиновники с аппаратным опытом. Бандиты в малиновых пиджаках и без оных. Зарубежные консультанты всех мастей.
Воланд у Михаила Булгакова был таким зарубежным консультантом. Опять же, авантюристы. А чего им наверх не повсплывать? Места свободны, публику просють пройтить с галерки в ложи и партер. Грабь награбленное. Делов-то! Благо и лозунг знакомый. Тем более в этот раз даже без перегибов и репрессий. Никакого ЧК. Продармии. Железного Феликса.
Бывшие – и то при деле. КПРФ никто не разгоняет. Гэкачеписты посидели-посидели, и на волю. Даже после восстания парламента против Гаранта, тех, кого не постреляли сгоряча на месте, выпустили. И некоторые обратно ушли в профессора, с ностальгией вспоминать о фальшивых авизо, а некоторые пошли дальше. В губернаторы. Не власть – малина!
То есть идет большая раздача халявы, и пайки в ней большие. Кто ближе к власти, тот урвал. Если, конечно, с кем надо поделился. Формируются группировки, в том числе криминальные. Тамбовские. Воронежские. Солнцевские. Питерские. И много других ОПГ, сколоченных не только по территориальному признаку. Генералы строем движутся в губернаторы. Помимо тех, на которых губерний не хватило. И вот они уже идут в оппозицию, системную и внесистемную.
Причем в то же время, пока большие парни делят страну по-крупному, зарабатывая первые миллиарды, масса народу поднимается буквально с нуля. Поскольку образование у них хорошее, работают как волы, книжки читали и на иностранных языках говорят. Именно они тянут воз. И даже не всех их удается подмять чиновникам и бандитам. Во всех сложных комбинациях, которые две эти взаимоперетекающие друг в друга группы образуют.
Так вот, Б.Б., он же БАБ, он же Борис Абрамович Березовский – символ и пример не для тех, которые пахали и пашут, как папа Карло из бестселлера А. Толстого. Эти как раз живут по предыдущим вариантам. Первому или второму. Но для ищущих стаю и готовых примкнуть к стае он в самый раз. Искушение больно уж большое. Главное, угадать, чья стая будет сверху. Чтобы не тебя рвали, а ты рвал.
Тем более первый раз за десятилетия игра в свой-чужой не учитывает национальности. Можешь быть немцем. Чеченцем. Татарином. Арабом. Или евреем. Придешься ко двору – примут. Нет – не обижайся. Гарантированный вертикальный взлет, если ты при боссе, а босс при деле. И тем более если он при власти. Или он и есть сама эта власть. Аллес кляр.
Повторим еще раз. Три источника и три составные части еврейских перспектив в России, если говорить о евреях, которые таковыми себя полагают и ими намерены оставаться. Уезжать, сохраняя корни и не разрывая отношений. Строя новую жизнь на новом месте. Жаботинский.
Оставаться, вопреки пессимистическим прогнозам. Быть умным, порядочным и оптимистичным, вопреки обстоятельствам. Делать, что можно, и будь что будет. Не отгораживаясь от мира. Зная достоинства и недостатки и этого мира, и собственной страны. Пахать. Жванецкий.
Или жить для себя и только для себя. Не останавливаться ни перед чем во имя достижения цели. Любой цели. Власти и денег в первую очередь. И пусть весь мир провалится в тартарары. Березовский.
Раз – два – три. С бесчисленными нюансами и полутонами. Но в целом набор таков. Текущая действительность упорно толкает евреев к первому или третьему варианту. Первый выбирают многие, и большая часть тех, кто хотел уехать, уже уехала. Хотя очередное укрепление вертикали власти, пароксизм вставания с колен или единый порыв исполнительной и законодательной ветвей, вне зависимости от причин, по которым он происходит, и направления, куда рвется, регулярно пополняет их ряды.
Третий выбирают немногие. Но ведь выбирают. Увы, сама по себе идея о преуспевающем подлеце заманчива. Даже без многочисленных примеров куда более свежих, чем БАБ со товарищи. И, отметим с сожалением, преуспевших, не в пример ему. Количественно и качественно. Не говоря уже о безнаказанности.
Но большая часть евреев страны, насколько автор ситуацию с ними в России представляет, а представляет он ее хорошо, живет по варианту номер два. Что означает простую как шпала истину: евреи в России есть и будут. Хоронить их, вопреки надеждам тех, кто этого ждет с плохо скрываемой надеждой и нетерпением, рано. Как и саму страну. Поскольку для любой страны ее евреи – лакмусовая бумажка. Другие этнические и религиозные группы из числа тех, кого этнографы зовут «торговыми меньшинствами», тоже. Но самые показательные именно евреи.
Старейшая диаспора планеты, со всеми ее достоинствами и недостатками, четко показывает наличие или отсутствие у той или иной страны будущего. Правило это просто, как изобретенный древними китайцами компас. Если в стране есть евреи, и тем более если они из этой страны не только уезжают, но в нее и приезжают, значит, есть страна. Такой «круговорот евреев в природе» как показатель перспектив в общенациональных масштабах. Нет евреев – нет страны. Или вот-вот не будет.
Птицы и домашние животные землетрясения чувствуют заранее. То же самое рыбы демонстрируют в отношении цунами. Все они уходят, улетают и уплывают побыстрее и подальше от очага природной катастрофы. Евреи по большому счету тоже предчувствуют кризисы и катастрофы. Только другого рода. Экономические. Политические. И реагируют на них соответственно. Исторический опыт, помноженный на семейные воспоминания и личные ощущения.
Что, разумеется, относится к странам, где исконное еврейское население в достаточных размерах есть. Почему Самоа или Бутан, Судан и тем более Саудовская Аравия этим законам не подчиняются. Но Франция, Великобритания, Германия, Соединенные Штаты, Украина и Россия – вполне.
И повторим: пока большинство евреев страны живут не по Березовскому, а все-таки по Жванецкому – жизнь продолжается. Хотя про Жаботинского они тоже не забывают. Так, на всякий случай.
Часть II. Подполье
О профессионалах и дилетантах
Как уже было сказано, настоящая книга не источник сведений по еврейской истории. Ни общей, ни российской. Точнее, той ее главы, которая связана с Россией. Поскольку и на территории России много чего было, пока России не было. И евреи в этом мире жили, пока России не было. А потом они встретились.
Словосочетание «российская еврейская история», равно как «русские» или «российские» евреи вызывает душевные муки, желудочные колики и содрогание трепетное у многих людей, по несчастью своему являющихся соотечественниками автора. Помочь им он не в силах. В стране нашей издавна была хорошая психиатрия – это ее задача.
Однако русские евреи с их культурой и историей есть факт. Они не польские, не немецкие, не французские и не американские. Хотя с другими евреями имеют тесные родственные связи, от некоторых ведут происхождение, а кое-кто происходит от них. Кстати, именно так их называют в Израиле, Америке и прочих странах, где они живут. Вкратце. Все они там известны как «русские». Причем именно так они там и сами себя называют. Старинная эмигрантская шутка: «Как еврею стать русским? Уехать из России».
При этом русских нееврейского, а именно русского – славянского происхождения (ну, и еще украинского, молдавского, татарского, белорусского и прочего) в Израиле называют «русские русские». В основном это нееврейские члены еврейских семей. Которых только с начала 90-х годов в помянутом Израиле набралось более трети миллиона. Родине они, как и прочие русские по всему миру, нужны не так чтобы очень. Большой привет неустанной заботе МИД РФ о соотечественниках.
Под которых, правда, открыли российский культурный центр в Тель-Авиве. Ходят туда почти исключительно коренные израильтяне. Но зато директором поставили Сан Саныча Крюкова – замечательного мужика, которому Израиль долго не давал аккредитацию. Тамошние органы считали, что он русский шпион из армейских. Иначе откуда в СССР русский, знающий иврит?
Это было наверняка именно так, но никакой роли для тех, кто его знал, не играло. Человек хороший? Хороший. Антисемит? Нет. К Израилю относится нормально? Нормально. Ну, и пробивали его кандидатуру все его еврейские знакомые и друзья, включая ветеранов подпольного сионистского движения, через израильскую бюрократию, как могли. И пробили. Что характерно.
Ритуальные заклинания о соотечественниках Смоленской площади, на которой стоит и стоять будет нерушимо мидовская высотка, оживали под визиты в Израиль обоих российских президентов, которые туда ездили: Ельцина и Путина. И оживать будут. Видимо, в качестве компенсации этой словесной патоки в по-настоящему горячие времена, вроде ракетных обстрелов Израиля из Газы и ответных контртеррористических операций израильского ЦАХАЛа, вся энергия московского МИДа была направлена на спасение пары сотен русскоязычных в Газе.
Автобусы для эвакуации, разговоры о военных кораблях, которые то ли уже послали, то ли вот-вот пошлют для их спасения, заявления о чрезмерном применении силы Израилем. В тебя ракетами сажают, а ты в ответ не должен чрезмерно применять силу. Видимо, десяткам тысяч людей с действующими российскими паспортами и сотням тысяч живущих в Израиле русскоязычных должен помочь Г-дь Б-г. Лично.
За что русскоязычные израильтяне и их многочисленные живущие в России родственники были и остаются благодарны главе МИД РФ С.В. Лаврову. Умный человек. Профессиональный. Безусловно порядочный. То есть очевидно, что гадости делает, только если приходится, и безо всякого удовольствия. Что подтверждает всем уехавшим из страны правильность того, что они сделали оттуда (отсюда, стало быть) ноги. Поскольку если даже в описанных ситуациях, которые не бином Ньютона, родную власть клинит, не дай Б-г на нее всерьез надеяться.
Но это к слову. Вернувшись к источникам по еврейской истории для чайников, отметим, что существует в печатном и электронном виде в большом ассортименте научная и художественная литература, посвященная всем мыслимым еврейским штудиям, в том числе на русском. Большая ее часть не слишком известна широкой читающей публике. Ни еврейской. Ни нееврейской. Однако она есть. Поскольку евреи – это последнее, что остается от любой империи, на русском они писали много и печатались охотно. Да и по сей день продолжают.
Все это есть следствие либеральных реформ Царя-освободителя Александра II и продолжительных усилий советской власти по искоренению в стране всего собственно еврейского, кроме записи о национальности в паспорте. Наложившихся на исконные еврейские традиции акультурации в господствующей цивилизации. Буде начальство это если и не поощряет, то хотя бы скрепя сердце разрешает. А иногда даже вопреки ему: запретный плод сладок. Евреи все-таки прославлены не только количеством запретов, которые сами на себя налагают и которые на них налагают другие, но и изобретательным постоянством, с которым они эти запреты нарушают.
Но автор – не профессиональный историк, этнограф, археолог или архивист. В числе его коллег и друзей множество членов этих почтенных гильдий, кропотливым трудом освещающих глубь веков и тысячелетий. Честь им за это и хвала. И оставим профессиональное профессионалам. Пускай Носовский и Фоменко зарабатывают свои кровные, пытаясь подменить историю мистификациями и фальсификациями. Не будем им завидовать. Тиражи у их фантасмагорий большие, но осиновых кольев им уже досталось и еще достанется немало. Их репутацию в ученом сообществе все равно не спасти. Переставший быть ученым перестает им быть навеки. Амен. Или аминь.
Но по демократическим канонам и согласно свободе слова они имеют на это слово право. Почему нет? Обмен первородства на чечевичную похлебку никто не отменял. Особенно если обмен честный, а похлебка хорошая. По рецептам, увы, покойного, Михаила Генделева: наваристая. Да примет Г-дь Б-г беспутную душу талантливого поэта, блестящего кухмистера и неутомимого бонвивана. Возвращаясь к разнице между наукой и околонаучными спекуляциями: что позволено и всячески рекомендовано Владимиру Петрухину и Ирине Аржанцевой, Велвлу Чернину и Аркадию Ковельману, Михаилу Членову и Леониду Кацису, не должно быть предметом залапывания дилетантами. К которым автор себя без колебаний причисляет.
Говорить о предметах, перечисленных в настоящей книге, он намерен был и продолжает быть намерен вскользь. На кончике пера. Отталкиваясь от личных впечатлений. Не заморачивая голову перечислением источников. Тем более подробной библиографией. Услышанного и увиденного, прочитанного и пересказанного ему и, позволим надеяться, читателю, не рассматривающему книгу иначе, чем как чтение развлекательно-познавательное, более чем достаточно. А если недостаточно, Б-г с ним, читателем. Ему, кропотливому и настырному, сказали, где искать. Вот пусть и ищет. Названия книг и фамилии авторов разбросаны по всему представленному его вниманию тексту.
Кто ищет, тот обрящет. Именно так на протяжении более полутора десятка лет автор поступал и продолжает поступать со своими студентами. Полагая, что как не было в стране никогда всеобщего обязательного высшего образования, так его и нет. И не будет. А когда щенков учат плавать – их бросают в воду. И, как говорил замечательный артист Петренко в качестве государя-императора на ассамблее в Санкт-Питер-Бурхе, в фильме Митты «Как царь Петр арапа женил», с характерным для него акцентом: «Хто плавает, тот не утопнет».
Было бы даже нехорошо предъявлять к читателям, большая часть которых наверняка люди с образованием, жизненным опытом и положением в обществе, меньшие требования, чем к студентам первого курса Института стран Азии и Африки. Неэтично. Тем более что нет ни в нашей стране, ни в мире в целом такой специальности: «еврееведение». Получить по ней диплом, аще же и защитить диссертацию вряд ли возможно. Разве что покойный Эйхман в Германии мог бы на это претендовать после окончательного решения еврейского вопроса. Благо он, по слухам, какие-то еврейские науки в университете изучал.
Но тут особый случай. Окончательно этот вопрос, к сожалению отечественных и зарубежных «жидоморов», не решили. А за успехи в направлении, которое он развивал, его в Израиле повесили. К сожалению, поздно и только одного. Так что оставим дилетантский подход доминирующим для данной книги. Оно пользительнее будет и для употребления легче. Айзек Азимов, который был не только фантаст, но и великий популяризатор науки, так и писал о многом. По-дилетантски, хотя увлекательно. И Булат Окуджава озаглавил одну из замечательнейших своих книг в прозе «Путешествие дилетантов».
В русской литературе это вообще явление широко распространенное. Лермонтов и Пушкин, Толстой и Достоевский, Чехов и Некрасов, Горький и Булгаков, Ильф и Петров, Веллер и Стругацкие – все как один дилетанты. У многих из которых удостоверения члена Союза писателей не было и в помине. Даже неудобно спрашивать, но может быть, на самом деле не в удостоверении творческого союза дело? Вот у Кота Бегемота с Коровьевым в ресторане Массолита удостоверение спрашивали-спрашивали. И чего добились? И, наверное, даже не в партбилете. Какой, на самом деле, у Пушкина был партбилет? Масон, лицо африканского происхождения, представитель эксплуататорских классов. Мироед-крепостник. Моральный облик ниже плинтуса. Но – наше все. «Итак, она звалась Татьяна…»
Так вот, не претендуя на малейшее сходство с великими – хоть литераторами, хоть учеными, автор несет сирому и убогому знаниями читателю свое, заветное. Поскольку, ежели читатель не сир и не убог, чего ему кого-то там читать? Он тогда сам пишет. В блоге. В Твиттере. В социальных сетях. В Живом Журнале. И вот он-то и есть профессионал. По крайней мере, со своей точки зрения. И мама его тоже так считает. А если с роликом в Ютюбе – он суперпрофессионал. Он крутой. Или даже «ва-аще крутой». Как точно передают эту интонацию телевизионных девушек из «Дома-2» в «Комеди-клабе» веселые ироничные ребята, которые были из КВН, а стали с ТНТ. Как и девушки из «Дома-2».
Автору, который от сетевой переписки со Вселенной дистанцируется, весь этот балаган на самом деле в чем-то симпатичен. Хотя бы напоминанием об издержках всеобщей грамотности. Но особенно его душу, как человека, взращенного на русских народных сказках, трогает Живой Журнал. На который, исходя из названия этой чучи, надо мертвой водой побрызгать. Произнести мантру. Опосля чаго – или чего (до реформы русского языка, превратившей кофе из слова мужского рода в не пойми что) по траве-мураве покататься-поваляться, оземь всем корпусом удариться и стать добрым молодцом. Таким секс-символом всея Руси.
Или хотя бы президентом. Как Д.А. Медведев, у которого есть ученый кот, коего он в Твиттере публично искал. И звали кота правильно, Дорофеем. И погоняло у него – Котэ. И порода у него самая та. Чтобы уже совершенно не оставалось никаких сомнений. Питерская маскарадная. Такой вот еще один Кот-Бегемот. На балу нечистой силы у высокого начальства. Направо Булгаков, налево Шендерович. А посредине сидишь и пишешь, прикидывая, куда за эти аналогии загонят в случае чего. Ладно еще, если за Можай. А могут и как Депардье. Сразу в Мордовию. Ему хорошо, он не знает, какие ассоциации в России вызывает славный город Саранск. Но мы-то знаем. И про мордовские лагеря помним. Так что вернемся к евреям. Дешевле обойдется.
От царя до Сталина, от Сталина до Брежнева, от Брежнева до Горбачева
Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Жили евреи, поживали, добра наживали. Которое периодически перераспределялось окружающими массами трудящихся в рамках характерных для отечественной практики погромов. Причем погромы были отнюдь не только в России, но термин в мировую литературу вошел русский. Такой вот вклад в сокровищницу международной лексики. Перестройка. Спутник. И погром. Что есть не клевета и русофобия, которой немедленно даст отпор скорый на перо и благостный ликом и духом Владимир Мединский. Который по щучьему велению и царскому хотению министр культуры. А самая что ни на есть правда. От которой не легче, но уж какая есть.
Попадали помянутые евреи в пределы государства Российского разными путями. Преимущественно оно к ним само приходило и включало вместе с населенными ими землями в свои пределы. Не всегда понимая, что одни туземцы евреи, а другие нет. И часто продолжалось это непонимание долго. Страна большая. Росла быстро. Народу много. То одних завоевали, то других. Все разные. Поди тут, разберись. Но, в конце концов, руки до разбора хозяйства доходили. И то в бывшей Речи Посполитой, то на Кавказе, то в Средней Азии находились очередные евреи. Так и представляется очередной воевода, губернатор или светлейший князь, которому докладывают: «Тут – эта. Явреи, стал быть, среди прочих нехристей и басурманов обнаружились».
После чего начальство долго пытается понять, что с ними делать. Как оно на самом деле и мучилось. Топить, как Иван Грозный? Хорошее решение. Простое. Но всех не перетопишь. Много их. Чай, не Полоцк взяли. Страну. И даже не одну. Опять-таки, бесхозяйственность это. А со времен Петра в России немецкий орднунг – уважаемая вещь. И провинция должна соответствовать центру не только в том, чтобы кофе пить и танцевать на ассамблеях. Опять же, не то время. Просвещенный абсолютизм. Хоть и абсолютизм. Но просвещенный. Матушка-императрица с Вольтером в переписках состоят. В Европах не поймут. Поэтому топить нельзя.
И даже крестить их насильственно было нельзя. Екатерина Великая не случайно все это пресекла в масштабах империи. Потому что, в отличие от многих ей наследовавших, дело знала. Или империя, или бунты и восстания без конца и края. Которых без того хватало. И не надо лохматить бабушку сказками графа Уварова про православие, самодержавие и народность. Империи – это как у римлян. А также гордых бриттов, франков и тевтонов. Разделяй и властвуй. Если налоги платят и не бунтуют, то и хрен с ними.
Евреи ровно это и делали. Платили и не бунтовали. В соответствии с еврейской традицией насчет того, что закон страны – закон. Какой есть. Косой, кривой, дурацкий. Но закон. Или на иврите: «дина де малхуте – дина». Привычка у них такая выработалась в диаспоре. Которая по-еврейски называется галут – «рассеяние». Стран много. Правителей еще больше. Всем, по большому счету, нужно одно: власти и денег. Какая разница, кому платить? Поэтому, пока евреев не трогают, и они никого не трогают. И даже стараются быть хорошими подданными. Что быстро отметило начальство, которое поумнее. Подметив, что в польских восстаниях евреи участвуют мало, а джихада от них точно можно не ждать. Ни на Кавказе, ни в Хиве, Бухаре или Коканде. Не их тема.
Наполеона евреи не то чтобы проигнорировали, но в массе выступили самыми что ни на есть патриотами. На русской стороне. Не исключено, потому что свободы, просвещение и права – это одно, а оккупация – совсем другое. Ну, а поляки, составлявшие добрую половину Великой армии, третье. Польские наполеоновские контингенты евреев громили из принципа. Французские и прочие – из соображений бесхитростного мародерства. Чем выработали в еврейском населении приграничной полосы искренний русский патриотизм. Подкрепленный репрессалиями к «русским шпионам» из местечек. За которые, впрочем, российские генералы пойманных на погромах с поличным наполеоновских поляков казнили на месте преступления. Не все и не всегда. Но некоторые, особо принципиальные, – да. Дальнейшее известно.
Александр I. Попытки его советников придумать, что же все-таки с евреями делать. Реформы, которые так ничем и не окончились. «Властитель слабый и лукавый, плешивый щеголь, враг труда, нечаянно пригретый славой, над нами царствовал тогда». Пушкин А.С. Евгений Онегин. Никого из нынешних, часом, не напоминает? Напоминает… Ну и ладушки.
Николай I. Безнадежное, из рук вон плохо организованное восстание декабристов и подавление восстания декабристов в зародыше. Что завершило череду обычных для двух предыдущих столетий военных переворотов. Власть более не зависит от того, на чью сторону встанут стрельцы (при первых Романовых) или гвардия (при последующих). Волюнтаризм официрен нихт. Путчен капут. Вертикаль власти. Система и царь над системой. Жандармы. Гимназии. Университеты. Милитаризм. Взгляд на Европу как на задний двор Российской империи. И все зациклено на первое лицо.
То есть сначала в ту пору прекрасную страной правил Д.А.М., но потом все-таки В.В.П. Евреи, естественно, были встроены в общий порядок. Судя по запискам николаевских ветеранов-кантонистов, большого счастья они от этого не ощутили. Внутри общины шла обычная грызня: миснагиды воевали против хасидов. Местечковый кагал бился за сохранение собственного влияния. Правительство же давило на евреев с целью эмансипации. Причем чем больше давило, тем меньше преуспевало. В Сибири своим чередом росло число евреев-ссыльных.
И – апогей процесса, Крымская война. По результатам коей адмирал Нахимов навеки уходит в историю как символ героизма флота. А также евреев в русском флоте. Желающие могут ознакомиться с соответствующим рассказом Михаила Веллера. Который есть талантливая литературная обработка жизненной коллизии. Оный письменник М.И. Веллер действительно к автору, как к другу и президенту Российского еврейского конгресса, обратился с предложением, чтобы Конгресс взял шефство над Нахимовским училищем. Сопроводив эту буйную фантазию всеми теми аргументами и фактами о еврейском происхождении адмирала, которые позднее и расписал в своем рассказе. Однако же это паскудно-провокационное предложение было автором, как человеком, с детства лично причастным к отечественному ВМФ, отвергнуто на корню.
Внук инженер-полковника Льва Вагнера, который свой орден Ленина получил еще до войны за строительство сталинградского арсенала и на всех морях строил базы советских подлодок и военно-морские порты, флот любил. И любит до сих пор. И даже в ранней юности полагал, что средневзвешенный советский еврей – это офицер военно-морского флота в чине если не адмирала, то хотя бы каперанга. Но времена, когда в этом флоте тот, кто не был Вагнер, тот был Азаров, Кричевский или Земшман, к моменту создания РЕК прошли давно и безвозвратно.
Изложенную емко, но вкратце писателю Веллеру версию того, по какому адресу нынешние флотские начальники пошлют автора вместе с прочими олигархами-благотворителями, тот и расписал в художественных подробностях. Но что есть, то есть. История массового, хотя и не вполне добровольного участия российских евреев в вооруженной защите отечества начинается именно во времена Николая I. Ту самую пору, когда у Виленского генерал-губернатора в штатном расписании появляется прелюбопытная должность. Которая официально (!) называется «умный еврей при губернаторе». А?!! Сатрапы были губернаторы. Не чета нынешним. Но соображали.
Итак – продолжим о царях. Александр II. Царь-освободитель. Реформатор из реформаторов. Реформы у него были удачные, потому что был он умным. Если не лучший, то один из лучших правителей страны за всю ее историю. Хотя, пожалуй, все же лучший. Которого благодарные подданные в расцвете сил и прикончили. Революционные герои, понимаешь. Борцы за идею. Детей в школах всю советскую власть учили на их примере. Правда, убийство царя открыло дорогу мрачнейшей реакции. Естественно, включая еврейские погромы. Но рассказывать про это в средней школе было как-то не принято. Наверное, в программу не вместилось.
Евреи-то царя не убивали. Но кто-то должен был ответить за цареубийство. Тем более что наследник и сын наследника евреев не любили. Александр III вообще любил мало что из того, что делал его отец. Николай II в этом был достойным сыном своего батюшки. Но в отличие от него слабохарактерным. Амбициозным, хотя и безвольным. Сомневавшимся, когда нужно было действовать решительно. Рвавшийся в драку, когда единственное, что от него требовалось, отсидеться и не подставлять страну. Первый из них позволил массовые погромы. Второй их приветствовал. Это ему, в ответ на сообщения об убийстве евреев, принадлежит фраза: «Хорошо, что евреев. Плохо, что убивают».
В результате всей этой политики потакания погромам и погромщикам и возникли в своем сегодняшнем виде еврейские общины США, Канады, Аргентины, Уругвая и британских колоний – от Австралии и Канады до Южной Африки. А также ишув в Палестине. Минимум два миллиона еврейских эмигрантов. Что патриотической общественностью в ту пору крайне приветствовалось. Это только теперь называется утечкой умов. А тогда казалось идеальным выходом. Чем давать евреям права и допускать их в общество, лучше, чтобы уезжали. Ну, и тем, которые ехать не хотят, чуть-чуть помочь.
Погром вообще сильно помогает осознать свое место в отечестве. Как и изгнание из сельской местности в переполненные местечки, где нет ни работы, ни жилья. А также прочие запреты и ограничения. Что в качестве побочного следствия происходящего породило великую идишскую литературу конца XIX – начала ХХ века. Шолом-Алейхем с его Тевье-молочником, Мойхер-Сфорим, Шолом Аш и прочие. Слабое утешение.
Вследствие его управленческих «талантов», помноженных на гиперактивность где не надо и торможение там, где оно смерти подобно, Николай II добил страну. Две ненужных войны. Вследствие их – две революции. Ссора с армией. Дрязги при дворе. Распутин. Потеря верховной властью остатков уважения и легитимности. При надувании щек, самолюбовании и самоуспокоенности, достойной удивления. И все. Конец трехсотлетней империи. И после всего этого не его дед, а он – царь-мученик?!
Царь-идиот – да. Которого нужно было не на престол сажать, а держать от власти как можно дальше. Ни Столыпин, ни Витте ему не помогли. И не могли помочь. При этом честолюбив он был до крайности. Почему на переписи в графе «профессия» и начертал собственной императорской рукой без малейшего чувства юмора: «хозяин Земли Русской». Вскоре после чего был благодарным народом свергнут безо всяких потуг масс подняться на защиту самодержца и самодержавия.
Отечественному руководству вообще, как правило, не везло с управляемой страной. Причем вместо того, чтобы подобрать себе другую страну или другую профессию, оно вечно на Россию жаловалось. Разве что фразы типа исторического «гов-ный попался расклад» цари не произносили. Родной город у них был в точности тот же самый, но воспитание другое. А в остальном никакой разницы.
Евреи, которые призваны были за все ответить, к 1917 году после почти трех десятилетий воспитательной работы со стороны черносотенцев и патриотической шпаны прочих разборов, если не состояли в революционерах, то им сочувствовали. Как, впрочем, и вся более или менее приличная российская публика. Поскольку правительство все, что могло сделать для подрыва авторитета власти, сделало. Отношения с образованными слоями общества похоронило. Авторитет православной церкви, превратившейся в идеологический департамент режима, обнулило. Национализм и шовинизм в худших формах разожгло.
Поделиться книгой: