Помоги проекту - поделись книгой:
— Когда вам будут нужны друзья, — наконец, сказал он, — я буду ждать вас. Вас и сына… Мы — друзья Барвицкого и с радостью поможем его жене…
Пожав руку растроганной Мэри, Копылов вышел.
…Прошло три недели. 17 июля 19… года вертолет доставил Мэри в пустыню Нью-Мексико. Ревя моторами, он плавно опустился на бетонированную площадку посреди огромной территории строительства. Открылись двери, зажглись прожекторы, в их свете Мэри увидела лицо Святослава
Что-то перехватило ей горло. Мэри только теперь поняла, как он дорог для нее… Она сбежала вниз по ступеням. Теплый ветер из пустыни развевал буйную растрепанную шевелюру Святослава, глаза горели странным неземным блеском.
— Мэри!..
— Святослав!..
Мэри прижалась к родной груди мужа, едва сдерживая слезы. Потом подняла лицо кверху. Святослав поцеловал ее в глаза, но его взгляд был не здесь. Казалось, что он уже стал жителем другого мира… Мэри отступила на шаг.
— Прощай, любимый мой! Навсегда прощай!.. Подожди, не перебивай! Не надо утешать. Я давно переплакала свое горе… Скоро родится твой сын… Я сделаю так, чтобы он был такой же, как ты! Я хочу, чтобы он тоже стремился завоевать Вселенную, а не смотрел в землю…
— Мэри, — протянул к ней руки Святослав.
— Молчи! Я знаю, что бессильна против твоей безумной мечты! Да и сын твой будет таким же бесстрашным, но пусть не для себя он полетит в небо, не ради несбыточных мечтаний, а для того, чтобы открыть людям великий и разумный смысл существования!..
Святослав обхватил Мэри трепетными руками, прижал к сердцу.
— Прости меня, дорогая моя! Береги сына! Делай так, как сказала… А я не могу иначе!.. Это сильнее меня!..
Появился Роген.
— Мистер Барвицкий! Пора!..
Последние объятия. Мэри взбежав по ступенькам на вертолет, ослепшими от слез глазами смотрела на Святослава, на его бледное лицо. Дверь закрылась. Взревели моторы. Вертолет поднялся в черное небо.
Мэри забилась в рыданиях, упав на какое то кресло…
В КОСМОС
…Барвицкий и Роген остались вдвоем. Все рабочие и служащие, которые были заняты на строительстве космолета, уехали несколько дней назад. Основной цех и вспомогательные здания были демонтированы…
До вылета осталось совсем немного. Барвицкий решил лететь в полночь. Два космонавта подошли к кораблю, огромной глыбой поднимавшемуся в ночное небо. Оба были одеты в подобие спортивных костюмов. Барвицкий посмотрел вокруг, на пески, протянувшиеся за пределами строительства, прислушался к тишине, что царила кругом, и засмеялся:
— Никогда не думал, что полет в другие звездные миры будет начинаться так… Будто и в самом деле человечество — это создание нашего Разума, как говорят идеалисты! Ни души! Пустыня и мы! А кто такие мы! Как вы думаете, Роген?
— Довольно сантиментов, Барвицкий! — отрезал Роген. — Решили ли вы, куда лететь? Я не желаю больше ждать…
— А это не имеет значения — особенно для вас! Давайте хотя бы на Сириус это не очень далеко…
— Ну что же — уже без 10 минут двенадцать. Пойдем…
По спиральной лестнице, вившейся вокруг гигантского тела корабля, они поднялись до середины аппарата, где находился люк. Вошли. Барвицкий на миг задержался у люка, посмотрел на горизонт. Там горели огоньки далекого города, там миллионы людей жили, озабоченные повседневными проблемами, не зная того, что через несколько минут в глубины мирового пространства помчится космолет, управляемый и посланный гением Человека, который захотел разорвать оковы Времени и Пространства…
Ветер в последний раз шевельнул волосы на голове Святослава. Последний раз он полной грудью вдохнул воздух Земли.
Двери автоматически закрылись. Барвицкий прошел две переходные камеры, которые тоже герметично закрылись за ним, и вошел в рубку, где был пульт управления. Роген лег на мягкий диван, пристегнулся к нему. Святослав сел в глубокое кресло перед пультом. Посмотрел на часы.
— Двенадцать! Включаю…
Аппарат легко вздрогнул. Не было слышно никакого шума. В перископах качнулось звездное небо, поплыло. Перегрузки совсем не чувствовалось.
— Барвицкий! — воскликнул Роген. — Неужели мы так медленно летим?
— Да! Скорость я буду развивать в разреженных слоях атмосферы.
Внизу вокруг запылало множество огней, будто кто-то разбросал мелкий бисер. Это были большие города Нового света. Вот все слабее и слабее виден их свет. А со стороны Атлантики уже наступал новый день — 18 июля 19… года. В окна космолета ударил солнечный луч. Земля превращалась в гигантский шар, окутанный бледно-зеленым туманом. Выходили за пределы атмосферы…
— Внимание! — сказал Барвицкий. — Увеличиваю скорость, чтобы преодолеть притяжение Земли и Солнца. Начнется действие перегрузки.
Он положил руку на рычаг. Шары-разрядники в канале непрерывно излучали импульсы сконденсированной энергии чудовищной мощности. Космолет с каждой секундой набирал скорость.
Роген вытаращил глаза, хотел что-то сказать, но ему перехватило дыхание, заволокло туманом глаза. Барвицкого тоже страшной силой вдавило в подушки кресла, потяжелели руки, стало невозможно даже нажимать на рычаг, но тут начал действовать автопилот, который сам регулировал ускорение космолета.
Сбоку послышался стон. Барвицкий оглянулся — Роген потерял сознание, его глаза стали стеклянными.
— Бизнесмен, — презрительно скривился Святослав. Посмотрел на приборы. Скорость была 20 километров в секунду. Она непрерывно нарастала. Притяжение Солнца уже не влияло на аппарат. Перегрузки уменьшилось. Немного кололо в висках, но ощущение было нормальным. Святослав посмотрел в задний перископ — Земля, цветом и величиной похожая на зеленую вишню, таяла в светло-фиолетовой бездне Вселенной.
— Прощай, моя колыбель! — прошептал Святослав… Потом он поймал в специальный прибор Сириус и начал поворачивать аппарат, чтобы звезда стала по курсу корабля. Через несколько минут голубой огонек весело засиял прямо в переднем перископе… С каждой секундой набирая скорость, космический корабль покидал родную систему…
СВЯТОСЛАВ ОСТАЕТСЯ ОДИН
…Роген вздохнул, открыл глаза, поднялся на ноги. В голове стоял непрерывный звон. Обитая кожей рубка. За пультом управления Барвицкий. Он что-то внимательно вычисляет…
В перископах — фиолетовое небо — бездонная глубь мирового пространства и кружево знакомых созвездий. В одном из перископов небольшой шарик Солнца, который становится все меньше, все слабее освещает космолет…
Роген отстегнулся от дивана, встал. Пошатываясь, подошел к Барвицкому.
— Где мы? — спросил он.
Барвицкий вздрогнув, оглянулся.
— А, это вы? Пролетаем орбиту Юпитера. Скорость 1000 километров в секунду. Через десять часов мы выйдем за пределы солнечной системы…
Роген подошел к перископу, долго смотрел в бесконечную космическую даль. Пустота. Тишина. Страх — едкий, неотступный страх начал мягкими лапами закрадываться в сердце миллиардеру.
Только теперь в сознании проснулось понимание всей авантюрности его замысла. Роген вспомнил свой кабинет на Земле, свои комфортабельные вертолеты, свои огромные заводы и множество подвластных ему людей, готовых выполнять каждое его слово… Непобедимое желание вернуться обратно из страшной пустыни, где нет ничего, кроме далеких звезд и фиолетовой пустоты, завладело его душой. И чем больше думал он об этом, тем сильнее в его груди рождался непреодолимый страх. Роген подскочил к Барвицкому.
— Мистер Барвицкий! — задыхаясь, сказал он.
— Что такое? Что с вами? — удивленно посмотрел на него Святослав.
— Я решил вернуться обратно! — выпалил Роген.
Барвицкий засмеялся:
— Вы решили вернуться?! Вы сошли с ума!..
— Не спорьте со мной! Я только сейчас увидел, в какую авантюру вы меня втянули!
— Я? Вас?
— Да! Вы везде пропагандировали свои нечестивые мысли…
— Безумец! — крикнул Барвицкий. — Не вы ли предложили мне свои услуги? Или вас не повела в Космос страшное желание обрести господство над миром с помощью машины времени?..
— Довольно! — перебил Роген. — Как бы там не было, — я не желаю больше продолжать этот дикий эксперимент!.. Поворачивайте обратно!..
— Я не поверну! Я не откажусь, как вы, от своей мечты, когда уже почти достиг ее. Тем более, что поворот к Солнечной системе опасен на таких скоростях! Это же вам не такси!
Роген умоляюще прижал руки к груди:
— Барвицкий! Прошу вас! Вернемся! Я отдам вам аппарат! Пользуйтесь им! Летите хоть черту в зубы!.. Я не хочу ваших веков, я хочу спокойно прожить 30 лет!.. Прошу вас! Прошу! Вернемся!..
Святослав отрицательно покачал головой:
— Нет! Я не вернусь ни за что! Вы не понимаете, что вы говорите! Я никогда не откажусь от возможности достичь своей цели!..
Роген, словно затравленный зверь, забегал по рубке. Глаза его дико заблестели:
— Ах так! Ты не хочешь! Ты забыл, кто я и кто ты! Я покажу тебе!
И он бросился в безумном отчаянии с поднятыми кулаками на Барвицкого. Завязалась борьба. Святослав схватил за руки разъяренного магната:
— Успокойтесь! Вы сошли с ума! Успокойтесь, или я убью вас!
Роген вырвал руку, схватил тяжелый портсигар и с силой ударил Барвицкого по голове. Брызнула кровь. Святослав застонал. Потемнело в глазах. Но в следующее мгновение он выхватил атомный разрядник и нажал кнопку. Сноп ядерной вспышки пронзил Рогена, и бизнесмен, бессмысленно выпучив глаза, мешком свалился на пол.
Святослав, тяжело дыша, вытер пот, согнулся над ним.
— Мертв… Впервые я убил человека!.. Боже! А впрочем — разве же это человек?
Он долго не мог опомниться. Как бы там ни было, а все же Роген был единственным спутником… А теперь — полное одиночество, темная пустыня, позолоченная миллиардами звезд…
Барвицкий быстро, с помощью специальных промежуточных камер, выбросил труп Рогена в космическое пространство.
Теперь один-единственный человек летел в космолете. Позади осталась родная Земля, где родились его мечты, а впереди — трепетала голубая звезда, манили разноцветными огнями далекие таинственные миры.
МЭРИ ЕДЕТ НА ВОСТОК
Прошло восемь лет. Человечество уверенно завоевывало Солнечную систему. Полет на ближайшие планеты уже считался чем-то обычным. Не меньше десяти кратеров на Луне были превращены в гигантские колонии, транспортные ракеты переправляли на Землю добытые из недр спутника металлы и минералы — золото, уран, трансурановые элементы и множество чудесных самоцветов
Несколько научных экспедиций уверенно изучали Марс. Они создали опорные пункты в глубоких долинах, где воздух был гуще и где в болотах сохранилась вода, а оттуда выходили в путешествия по красным пустыням, кое-где покрытым коричневыми или голубыми кустарниками…
Регулярно посещали ученые закутанную тяжелыми тучами Венеру и, рискуя жизнью, совершали путешествия среди множества действующих вулканов, собирая для науки драгоценные коллекции странных сказочных растений красного цвета и не менее удивительных примитивных животных…
В последние годы смельчаки побывали на поверхности спутников внешних гигантских планет и совершили путешествие на последнюю планету системы — Плутон. Дальше тянулись в бесконечность страшные пустыни Космоса, а за ними — новые миры…
И, не успев изучить свою систему, неугомонный человеческий Разум уже рвался в необъятную Вселенную. Раньше считали, что путешествия к другим мирам — это дело далекого будущего. Но в действительности получилось иначе.
Ряд стран готовились к осуществлению заветной мечты… Тысячи юношей и девушек имели одно желание — отдать свою жизнь для достижения этой грандиозной цели — завоевание Пространства.
…О Барвицком ничего не было слышно. Известный миллиардер Роген исчез бесследно, хотя его капитал побеждал всех конкурентов в долларовой зоне. Некоторые газеты хотели было написать про странное строительство в пустыне Нью-Мексико, связанное с именем Рогена, но какая-то рука, с помощью крупной суммы денег, заставила эти газеты молчать.
Мэри все ждала чуда. Она родила сына. Он был очень похож на Святослава. Несколько лет Мэри украдкой плакала по ночам, укачивая маленького Виктора, вглядываясь и его худенькое, не по-детски серьезное лицо. С тревогой прислушивалась Мэри к каждому стуку в дверь. Значит, где-то в глубине сознания еще горел или тлел огонек надежды…
Прошло несколько лет. Мэри рассказывала сыну об отце, о далеких звездных мирах, куда он полетел искать мечту, и Виктор, раскрыв рот, слушал увлекательные рассказы, а его не по-детски задумчивый взгляд был устремлен в окно, где мигали на вечернем небе красочные созвездия… На восьмом году он бредил небом, и Мэри забеспокоилась. Она боялась, чтобы его духовное развитие не пошло по тому же пути, по которому шло развитие отца. И вот в эти тревожные дни Мэри получила письмо от российского академика Копылова. Он писал:
Далее был написан адрес.
Мэри взволнованно прижала маленький листочек к груди…
…Через несколько дней в огромном стратоплане она и Виктор летели над Атлантическим океаном на восток. Тихо звенели реактивные моторы, убаюкивая, навевая грустные мысли…
Виктор не мог усидеть на месте. Он непрестанно дергал мать за рукав:
— Мама, мама! Взгляни — что это такое?..
Мэри с улыбкой посмотрела на розовое лицо сына, потом на гряды белых облаков, плывших где-то далеко внизу, и ответила:
— Это облака, сынок…
— А почему облака внизу? Они же всегда наверху!..
— Мы же поднялись выше облаков, сынок…
Поделиться книгой: