Помоги проекту - поделись книгой:
Приключения Алисы в Стране Чудес
I. Падение в кроличью нору.
Алиса начала уже чувствовать усталость от долгого сиденья возле сестры на скамейке и ничегонеделанья: только раз или два она украдкой заглянула в книгу, которую читала сестра, но там не было ни картинок, ни поговорок. «И что за польза от книги без картинок или поговорок?» - подумала Алиса.
Она попыталась прийти к решению (настолько, насколько она вообще способна была к нему прийти в столь жаркий день, заставляющий чувствовать себя сонной и глупой), ст
В самом этом факте не было ничего достаточно примечательного, равно как и в том, что Кролик бормотал про себя: «О Боже! Я опоздаю!» (хотя, когда она размышляла над этим
В следующий момент Алиса скользнула вслед за ним, даже не думая, как будет выбираться обратно.
Кроличья нора шла прямо, подобно тоннелю, а затем внезапно уходила вниз, вглубь, и настолько внезапно, что у Алисы не было ни секунды, чтобы остановиться и подумать прежде, чем она упала в очень глубокий колодец.
Или колодец был очень глубок, или падала она очень медленно, во всяком случае у нее было достаточно времени, чтобы осмотреться по сторонам и удивиться. Сначала, она попробовала посмотреть вниз и получить представление о том, куда она падает, но было слишком темно, чтобы хоть что–нибудь разглядеть внизу; потом она посмотрела по сторонам колодца и заметила, что стены его были оборудованы шкафами и книжными полками; тут и там она видела географические карты и картины, висящие на гвоздиках. Она схватила банку с одной из полок, мимо которой пролетала; банка была помечена надписью «АПЕЛЬСИНОВОЕ ВАРЕНЬЕ», но, к великому огорчению Алисы, совершенно пуста; Алиса не стала бросать банку вниз из опасения убить кого–нибудь, а изловчилась и поставила ее на другую полку, мимо которой как раз пролетала.
«Ну что ж! - подумала она, - после такого падения, как это, можно совершенно не бояться свалиться с лестницы! Какой храброй меня будут считать д
Вниз, вниз, вниз. Падение никогда не закончится!
- А интересно, сколько миль я уже пролетела за это время? - подумала она вслух. - Я, должно быть, уже где–то недалеко от центра земли. Дай–ка подумать… это что–то около четырех тысяч миль вниз, я полагаю…
Алиса изучала кое–что подобное на школьных уроках, однако сейчас был не очень удобный случай показать свои знания, так как здесь некому было ее слушать; зато была хорошая возможность о них рассказать.
- Да, это приблизительно правильное расстояние… но в таком случае, какая у меня сейчас широта и долгота?
Алиса не имела представления ни о широте, ни о долготе, но, думается, ей нравилось произносить эти слова.
И она продолжала:
- Интересно было бы, если бы я провалилась прямо
- «И что за невежливая девочка!» - подумает она на мой вопрос, - продолжала Алиса. - Нет, лучше не спрашивать: может быть, я где–нибудь увижу название страны - где–нибудь же оно будет написано.
Вниз, вниз, вниз. Делать было нечего, так что Алиса вскоре снова начала размышлять вслух.
- Дина будет скучать по мне сегодня вечером! - Дина была кошкой. - Я надеюсь, они не забудут налить ей чашку молока, когда сядут пить чай. Дина, дорогая! Я хотела бы, чтобы ты была сейчас со мной! В воздухе, боюсь, нет мышей, но ты могла бы ловить летучих мышек, а ведь они совершенно как обычные мышки, точно. А, интересно, кошки едят летучих мышек?
И тут Алиса начала понемногу задремывать и продолжала разговаривать сама с собой как во сне: «Кошки едят летучих мышек?.. Мышки едят летучих кошек?» и временами: «Летучие кошки едят мошек?». Как видите, она уже не могла ответить ни на один вопрос, неважно как он был поставлен. Она чувствовала, что засыпает и уже начала видеть во сне как гуляет с Диной рука об руку и говорит ей самым что ни на есть строгим тоном: «Ну а теперь, Дина, скажи мне правду: ты когда–нибудь ела летучих мышей?», как вдруг — бух! плюх! - шлепнулась прямо в кучу соломы и сухих листьев, и на этом ее падение закончилось.
Алиса немножко ушиблась, однако в один момент вскочила на ноги. Она посмотрела вверх, но над головой ее было совершенно темно; а прямо перед ней уходил вдаль другой длинный ход, и спешащий куда–то Белый Кролик был еще виден в нем. Нельзя было терять ни минуты! Алиса помчалась вперед как ветер, и очень вовремя, чтобы услышать как Кролик говорит, поворачивая за угол: «О, мои уши и усы, как поздно!» Она была совсем рядом позади него, когда повернула за угол, однако Кролика больше не было видно, а Алиса очутилась в длинном низком зале, который освещался рядом светильников, подвешенных к потолку.
По периметру всего помещения видны были в стене двери, но все они были закрыты на замок, и, после того как Алиса исходила весь зал вдоль и поперек, пробуя каждую дверь, она грустно прошла в его середину, размышляя, как бы ей выбраться обратно.
Неожиданно она наткнулась на маленький треногий столик, сделанный из толстого стекла; на нем не было ничего за исключением золотого ключика, и первой мыслью Алисы было, что ключ может подойти к какой–нибудь из дверей. Но увы! То замки были слишком велики, то ключик слишком мал - так или иначе, он не мог открыть ни одной из них. Однако, когда Алиса сделала второй круг по залу, она наткнулась на низкую занавеску, которую не заметила сначала, а позади нее располагалась маленькая дверь, сантиметров сорок в высоту. Алиса примерила ключик к замку, и, к ее великой радости, он подошел!
Алиса открыла дверь и обнаружила, что она ведет в маленький проход, немного больше мышиной норы. Она опустилась на коленки, заглянула в проход и увидела на другом его конце самый замечательный сад, какой только можно себе представить. Как ей захотелось немедленно выйти из этого темного зала, и побродить среди душистых клумб с яркими цветами и прохладных фонтанов, но она не смогла бы даже голову просунуть в этот маленький дверной проем.
«И даже если бы моя голова захотела пройти, - подумала бедная Алиса, - то на той стороне от нее будет очень мало проку без плеч. О, как бы я хотела сложиться подзорной трубой! Мне кажется, я смогла бы сделать это, если бы знала, с чего начать».
Как вы еще увидите, так много необычных событий последовало затем, что Алиса начала думать, что есть довольно мало вещей, которые действительно невозможны.
Было бесполезно стоять в ожидании у маленькой двери, так что она пошла обратно к столу в слабой надежде найти на нем другой ключ или хотя бы книгу правил по складыванию человека наподобие подзорной трубы. В это время она и нашла на столе бутылочку («которой, конечно, не было здесь прежде» - сказала Алиса), вокруг горлышка которой был бумажный ярлычок со словами «ВЫПЕЙ МЕНЯ», красиво написанными на нем большими буквами.
Легко сказать «Выпей меня», но мудрая маленькая Алиса не спешила делать это.
- Нет, я сначала посмотрю, - сказала она, - и поищу, не написано ли где–нибудь «яд».
Она знала несколько милых маленьких историй о детях, которые получали ожоги, съедались дикими зверями, о детях, с которыми происходили другие неприятные вещи, и все потому, что они не усвоили простые правила, которым их учили друзья, наподобие: раскаленная докрасна кочерга может обжечь тебя, если держать ее в руках слишком долго; если порежешь палец ножом очень глубоко, то обычно идет кровь. И она никогда не забывала, что если много выпить из бутылки с надписью «яд», это почти наверняка причинит тебе вред, рано или поздно.
Однако, ни где на этой бутылочке не нашлось надписи «яд», так что Алиса отважилась попробовать из нее и нашла, что ее содержимое довольно приятно на вкус (оно содержало на самом деле целую смесь из ароматов вишневого пирога, заварного крема, ананаса, жареной индейки, ирисок и горячего намасленного ломтика хлеба), так что она довольно быстро покончила с ним.
- Какое удивительное чувство! - воскликнула Алиса. - Сейчас я, должно быть, складываюсь наподобие подзорной трубы.
И действительно так оно и было: она стала теперь не больше тридцати сантиметров ростом, и ее лицо озарилось мыслью, что размер ее теперь как раз очень подходит для того, чтобы свободно пройти через маленькую дверь в тот очаровательный сад. Сначала, однако, она подождала несколько минут, чтобы убедиться, что больше уже не уменьшается, потому что чувствовала некоторое волнение (все–таки уменьшаться — занятие довольно необычное для человека и редко кто занимается этим так уж часто).
- Это ведь, знаешь ли, может закончиться тем, - сказала Алиса себе, - что я кончусь как свечка. Интересно, на что я тогда буду похожа?
И она постаралась вообразить на что похоже пламя свечи после того, как свечка вся истаяла, но не смогла вспомнить, чтобы когда–нибудь видела нечто подобное.
Немного погодя, заметив, что ничего больше уже не происходит, она решилась пройти в сад, но - увы бедной Алисе! - когда она приблизилась к двери, то поняла, что забыла прихватить тот маленький золотой ключик, а вернувшись к столу, обнаружила, что не может дотянуться до ключа: она могла только видеть его совершенно ясно через стекло. Какое–то время она изо всех сил старалась взобраться к нему по ножке стола, но та была слишком скользкой. Наконец, устав от этих бесплодных попыток, бедная маленькая девочка села и заплакала.
- Хватит уже сидеть так без дела и плакать! - сказала Алиса себе через пару минут, довольно резко. - Я советую тебе перестать сию же минуту!
Она обычно давала себе очень хорошие советы (правда, довольно редко им следовала), и иногда бранила себя - так строго, что слезы наворачивались у нее на глаза; а однажды она даже попробовала надрать себе уши за то, что жульничала, когда играла сама с собой в крокет, ибо этому удивительному ребенку очень нравилось представлять себя двумя разными людьми одновременно.
«Но сейчас это бессмысленно, — подумала бедная Алиса, - пытаться быть двумя людьми! Да что там, мне довольно трудно остаться
Вскоре взгляд ее упал на небольшую стеклянную коробочку, лежащую под столом: она открыла ее и нашла в ней малюсенький кекс, на котором черными смородинками были красиво выложены слова «СЪЕШЬ МЕНЯ».
- Ну что ж, я его съем, - сказала Алиса. - И если он увеличит мой рост, я смогу достать ключ; а если он сделает меня меньше, я смогу проползти под дверью. Так или иначе я попаду в сад и мне все равно каким способом!
Она съела маленький кусочек, обеспокоенно спрашивая себя: «В какую сторону? В какую сторону?» и держа при этом ладошку на макушке, чтобы сразу почувствовать, в какую сторону будет меняться ее рост. И для нее было довольно удивительным обнаружить, что ее размеры остаются прежними. Вообще–то, так, обычно, и происходит с каждым кто ест кекс, но Алиса уже так привыкла ожидать чего–нибудь из ряда вон выходящего, что ей казалось совершенной глупостью, если жизнь теперь будет продолжаться как обычно.
В общем, она взялась за дело и очень скоро покончила с кексом.
II. Слёзный водоем, или, проще говоря, слёзоём
- Все небывальше и небывальше! - воскликнула Алиса (она была так удивлена сейчас, что совершенно забыла, как следовало бы сказать то же самое, но правильным языком). - Похоже, что я сейчас раскладываюсь, как подзорная труба. До свидания, ноги! (когда она посмотрела вниз на свои ноги, они почти исчезли из поля зрения - такими далекими они теперь оказались). О, мои бедные маленькие ножки, я даже и не знаю кто теперь будет надевать на вас туфли и чулки! Уверена, что
«Но я должна быть добра к ним, - подумала Алиса, - а не то, вдруг, они не захотят идти туда, куда захочу я! Дай–ка подумать… О! я буду присылать им новую пару обуви на каждое Рождество.»
И она принялась представлять себе как будет управляться с этим. «Наверное, придется воспользоваться посыльным, - подумала она. - И как забавно это будет выглядеть — посылать подарки собственным ногам. И как необычно будет смотреться адрес!»
Правому Колену Алисы, эсквайру,
Каминный Коврик,
что близ Каминной Решетки,
(от Алисы, с любовью).
«О Господи, какую чепуху я болтаю!»
И как раз тут ее голова ударилась о потолок зала, потому что в ней было теперь почти три метра росту. Она быстро схватила маленький золотой ключик и поспешила к двери в сад.
Бедная Алиса! Самое большое, что она теперь могла сделать — это лечь на бок и одним глазком посмотреть на сад сквозь замочную скважину. Но пройти через эту дверь было для нее еще более невозможно, чем раньше. И она снова села и принялась плакать.
- Тебе должно быть стыдно за себя, - сказала Алиса, - за
Но она продолжала, проливая литры слёз, пока они не образовали большую лужу вокруг нее - около десяти сантиметров глубиной и достигающую середины зала.
Некоторое время спустя она услышала негромкий торопливый топот чьих–то ног неподалеку и поспешно отерла глаза, чтобы увидеть, кто это там на подходе. Оказалось, что это был Белый Кролик, который возвращался роскошно одетым, с парой белых лайковых перчаток в одной руке и большим веером в другой. Он бежал рысью, с большой поспешностью, бормоча самому себе: «О! Герцогиня, герцогиня! О! Не будет ли она в ярости, если я заставлю ее ждать?»
Алиса чувствовала такое отчаяние, что была готова просить помощи у кого угодно, так что когда Кролик пробегал мимо нее, она начала тихим и грустным голосом: «Не будете ли вы так любезны, сэр…» Кролик стремительно подпрыгнул, обронив белые лайковые перчатки и веер, и суматошно исчез во тьме - так быстро, как только мог.
Алиса подняла веер и перчатки и, поскольку в зале было достаточно жарко, принялась обмахиваться этим веером, время от времени говоря: «Боже, Боже! Как странно все сегодня! А еще вчера все шло совсем как обычно. Неужели я изменилась за ночь? Дай–ка подумать… Была ли я
- Я точно не Ада, - сказала она, - потому что ее волосы вьются такими длинными локонами, а мои вообще нисколько на локоны не похожи. И я уверена, что не могу быть Мэйбл, поскольку я знаю все обо всем, а она… О! Она знает совсем немного! С другой стороны, она — это она, а я — это я, и… О, Боже! как это все непостижимо! Я стараюсь узнать все, что может быть полезно знать. Дайте подумать… четырежды пять двенадцать, а четырежды шесть — тринадцать, а четырежды семь — это… О, Господи! Я никогда не дойду до двадцати таким темпом! Однако, таблица умножения — это не самое главное. Возьмем–ка лучше географию… Лондон — столица Парижа, Париж — столица Рима, а Рим… нет, это неправильно! Пожалуй, мне придется изменить свое мнение о Мэйбл… Попробую–ка лучше рассказать «Трудолюбивая пчела…»
Она сложила руки, как делала всегда, когда отвечала урок, и начала повторять стишок, но голос ее звучал хрипло и странно, а слова выходили какие–то не такие, как обычно:
Трудолюбивый крокодил
Не покладал хвоста:
Перечерпал почти весь Нил -
Уж верно неспроста.
С улыбкой странною поет
Мотив зубастых слов.
И рыбок маленьких зовет
В куплет своих зубов.
- Я уверена, что это не те слова, - сказала бедная Алиса, и ее глаза наполнились слезами. - Я просто обязана быть Мэйбл после всего этого. Я всегда буду жить в маленьком тесном домишке, и у меня больше никогда не будет игрушек, и — ох! - до чего же много уроков мне придется учить!.. Нет, нет и нет, я не готова к этому! Уж если я Мэйбл, так останусь здесь и такой! И пусть они свешивают головы вниз и говорят: «Поднимайся к нам, милая!» - я буду только смотреть на них снизу вверх и говорить: «Ну и кто же я по–вашему? Сначала скажите, а уж тогда, если захочу быть этой персоной, я поднимусь. Ну а если нет, то останусь здесь до тех пор, пока не стану кем–нибудь еще». Но… О, Боже! - и Алиса заплакала, обливаясь горючими слезами. - Мне так хотелось бы, чтобы они вот прямо сейчас пришли и свесили ко мне свои головы! Я так устала быть совсем одна!
Произнеся это, она посмотрела вниз, на свои руки, и была удивлена тем, что надела одну из белых перчаток Кролика, пока рассуждала.
«Как это я умудрилась? - подумала она. - Я, должно быть, снова становлюсь меньше.»
Она поднялась и подошла к столу, чтобы померяться с ним ростом, и обнаружила, что не ошиблась в своем предположении — она действительно была теперь сантиметров шестьдесят в высоту и продолжала стремительно уменьшаться. Вскоре она догадалась, что причиной этого был, судя по всему, веер, который она держала. Алиса поспешила бросить его, и как раз вовремя, чтобы избежать слишком окончательного уменьшения - до размеров точки, до ничего.
- Вовремя! - сказала Алиса, испуганная произошедшей с ней внезапной переменой и довольная тем, что ей по крайней мере удалось избежать обничегошивания. - Ну, а теперь — в сад!
И она помчалась обратно к маленькой двери. Но увы! Дверца снова была заперта, а золотистый ключик лежал на стеклянном столе, как и прежде.
- Дела еще хуже, чем раньше, - сказала бедная девочка. - Я еще никогда не была меньше, чем сейчас, никогда! И все настолько плохо, насколько оно плохо, я тебе говорю!
Говоря это, она подскользнулась и в следующий момент — плюх! - по самый подбородок ушла в солёную воду. Ее первой мыслью было, что она каким–то неожиданным образом попала в море. «В этом случае я смогу вернуться домой по железной дороге», - подумала она.
Как–то раз Алиса была на море и пришла к железному выводу, что куда бы вы ни отправились на Английском побережье, вы всегда найдете на море несколько купальных кабинок, несколько детей, роющихся в песке деревянными лопатками; дальше — ряд домов, где можно снять комнату, а за ними — железнодорожную станцию.
Поделиться книгой: