Неразменный рубль

– Можно и короче, – согласился щуплый Антон. – Артюху видел?

– Он мне звонил.

– Значит, ты в курсе?..

– В курсе, – перебил Бутербродов. – Завтра, в десять утра.

– Он тебе говорил, что надо обязательно явиться в обществе дамы?

– Какой дамы? – опешил врач.

– Ну, у меня жена. А тебе необходимо найти спутницу на этот день. Барин сказал, в Питере мальчишники канули в Лету. Мужчина без женщины на банкете всё равно, что танцор без причинного места. Вроде всё на месте, а ничего не мешает, – заржал Антон.

– Хорош шутить, очкарик, – рассердился Андрей. – Барин мне ничего не говорил про сопровождающую.

– Я зато тебе сказал, – невозмутимо произнёс Антон. – Послушай, у тебя же соседка есть, как её зовут?.. Всё бегает за тобой. Возьми её.

– Что, эту малолетнюю прилипалу? – возмутился врач. – Ты с ума сошёл! Хочешь, чтобы меня привлекли за совращение!?

Он тут же замолк, опасливо взглянул на посетительницу. Бабка с любопытством рассматривала обстановку.

– Какая же она малолетняя? – возразил Антон. – Сам говорил, на пятом курсе уже. Её только охаживать, в самом соку.

– Иди в баню, пошляк! – зашептал врач. – Мне надо работать. Заедешь за мной?.. Ну, всё, привет супруге.

Бутербродов положил трубку:

– Слушаю вас, бабушка.

Бабулька уставилась на доктора, повела бровями.

– Чем могу служить? – от её взгляда гинекологу стало как-то не по себе.

– Мне нужно стелать аборт, – ввела в курс дела старушенция.

– Ничего себе! – пробормотал Андрей Васильевич, окидывая взглядом странную пациентку. – Какой срок, бабушка? – врач перевёл дыхание.

– Ась? – старуха выставила ухо.

– Я спрашиваю, какой срок? – крикнул доктор.

– Та месяца три бутет, – объяснила старушка.

– Как же вы умудрились в столь почтенном возрасте?.. – недоумевал гинеколог. Он почесал рукой за ухом.

– Ась? – повторила бабка и тут же заулыбалась беззубым ртом. – Внучка у меня, за Тверью жтёт. Пошшупаете?

– Чего же она сама не пришла? – изумился врач.

– Ась?

– Почему внучка сама не пришла? – прокричал Бутербродов.

– Стеснительная больно, меня попросила.

– Зовите внучку, – громко сказал Андрей.

– Ась?

– Внучку зовите, пусть заходит! – заорал в бабкино ухо врач.

Бабка торопливо вскочила, подковыляла к двери:

– Любаня, захоти.

В кабинет застенчиво вошла молодая круглолицая девушка с косами через плечи. Она чем-то походила на Алёнушку из народного фольклора. Огромные карие глаза, курносый нос в веснушках. От всего облика веяло чем-то родным и русским.

– Я за тверью потожту, – сказала бабулька и удалилась.

– Проходите к креслу, Люба, – врач пересёк помещение, отдёрнул занавеску. – Мне надо вас осмотреть. Карточка вам пока не нужна, давайте её мне.

Пациентка отдала карточку, встретилась взглядом с симпатичным доктором и покраснела.

– Скажите, – тихо спросила девушка, не поднимая глаз. – А бельё снимать?

– Желательно, – мягко улыбнулся Бутербродов.

– Ага, – девушка кивнула, как зомби.

– Вы не бойтесь, Люба, и не стесняйтесь, – ободрил врач. Он осторожно тронул посетительницу за плечо. – Я буду вас осматривать как доктор, а не глазами мужчины. Это моя работа, обычная работа, – твёрдо и ласково проговаривал гинеколог. – Успокоились?

Девушка кивнула.

– Вот и прекрасно.

Спустя некоторое время Бутербродов сидел за рабочим столом, Любаня устроилась напротив.

Врач быстро писал в карточке, затем отложил ручку, поднял глаза:

– Ну что? Беременность – десять недель. Никаких осложнений и противопоказаний я не нашёл. Плод развивается нормально. Вы твёрдо решили делать аборт?

– Не знаю, – прошептала девушка, сжимая и разжимая пальцы. – То есть, наверное, твёрдо.

– Вы работаете, учитесь?

– Я преподаю в танцевальной школе.

– Вы, Люба, подумайте, всё хорошо взвесьте за эти выходные, – решительно сказал гинеколог. – Аборт – это такая опасная вещь, ничего хорошего женскому организму он не сулит. – Доктор огладил тонкий, «греческий» нос. – Если всё-таки решите, то приходите во вторник с пятьюстами рублями. К трём часам.

– Хорошо, – девушка встала, подошла к двери. – До свидания.

– До свидания, – Бутербродов положил карточку на край стола. – Позовите следующую пациентку.

3. Зануда Юлька

У коттеджа, построенного на двух хозяев, остановилась голубая «девятка». Раздался звук автомобильного клаксона. По ступенькам крыльца спустился Бутербродов, облачённый в синий спортивный костюм с белыми полосами. В руке врач держал пакет с тесёмочными ручками. Он похлопал по капоту машины:

– Я сейчас.

Проследовал ко второй половине коттеджа, позвонил в дверь. На пороге возникла сухонькая старушка с седым пучком волос на голове и живыми серыми глазами.

– Доброе утро, Елена Сергеевна, – поздоровался гинеколог.

– Здравствуй, Андрюша.

Андрей Васильевич протянул ключи:

– Позаботьтесь о Кысе, как договаривались.

– У меня там рыбки немного есть, – старушка взяла ключи, – не беспокойся.

– Вы его не балуйте, Елена Сергеевна. И так скоро в дверь не пролезет, – попросил Бутербродов. – Я молоко в холодильнике оставил. До вечера.

– Счастливо.

Андрей Васильевич вышел за ограду, направился к машине.

Дорогу ему преградила девица в очках и с двумя косичками-хвостиками. В руке она держала хозяйственную сумку. На голове был берет, костлявые плечи обтягивала лёгкая матерчатая ветровка.

– Здравствуйте, Андрей Васильевич, – произнесла девица, глядя на гинеколога снизу вверх.

– Привет, Юлька, – улыбнулся Бутербродов. – Куда ходила в выходной с утра пораньше?

– За хлебом посылала бабушка, – серьёзно ответила соседка. – Это за Вами? – она чуть повела головой.

– За мной, Юлька, за мной.

– И куда Вы? – строгим тоном продолжала девушка.

– На шашлыки, Барин пригласил.

– Точно Барин?

Юлька сверлила Андрея глазами.

– Я ему позвоню.

– Я человек свободный, – усмехнулся врач. – Или ты беспокоишься о моей целомудренности?

– Я беспокоюсь о себе, – просто ответила девица. – Вы должны быть чисты, когда станете моим мужем. В последующем у нас должны появиться здоровые дети.

Андрея Васильевича не обижали претензии соседки, он к ним привык и относился с юмором.

– Вообще-то, я жениться не собираюсь, – отшутился гинеколог.

– Я тоже пока не собираюсь связывать себя с Вами узами брака. Через два года я закончу академию, Вы к этому времени дослужитесь до заместителя главного врача, финансово окрепнете, я стану работать. Тогда мы и создадим полноценную семью.

– Мечтать не вредно, хотеть полезно, – рассмеялся Бутербродов.

Засигналила машина.

– Ладно, Юлька, мне пора, – сказал гинеколог. – Я бы с удовольствием поболтал с тобой ещё, но Халюкин не хочет ждать. Чао, невеста, – он поднял ладонь в приветственном жесте и заспешил к «девятке».

– Вот увидите, будет так, как я сказала, – вслед произнесла соседка.

* * *

Андрей Васильевич загрузился на заднее сиденье «девятки»:

– Очкарику привет, – поздоровался он с водителем. – Галине персональное «здрасьте».

– Здравствуй, Андрей, – произнесла привлекательная блондинка, сидящая рядом с шофёром.

– Почему без девушки? – строго вопросил Антон.

– Нет, Галя, объясни хоть ты своему занудному Халюкину, что пока я не встречу женщину, похожую на тебя, не женюсь.

– А чем тебя соседка не устраивает? – Галя повернулась на сиденье, взглянула на врача, лукаво улыбнулась. – Вы сейчас смотрелись такой прекрасной парой!

– И ты туда же! – в сердцах воскликнул Андрей Васильевич. – Антоха, твоя агитация!?

Лысый очкарик хохотнул:

– При чём здесь я? Галя – взрослая девочка. Что видит, то и говорит.

– Ладно, Халюкины, разрешаю вам Юльку удочерить, – ответил гинеколог. – Сверни к базару, я на минутку заскочу.

– Зачем? – Антон послушно повернул руль.

– Фруктов куплю. Неудобно с пустыми руками.

– Да ты что, Андрей? – Галя снова обернулась. – Я такой пунш выгнала, пальчики оближешь! Три литра везём, скажем, от нас от всех.

– Согласен, – объявил Бутербродов. – Фрукты тоже, от нас от всех, скажем.

Машина затормозила у рынка.

– Я мигом, – доктор вылез из «девятки».