Помоги проекту - поделись книгой:
— Что такое? — нервно спросил докладчик.
Должен отметить, что у него были основания для беспокойства. Как я уже говорил, на этот раз я был в теле членистоногого с одной из планет системы Плеяд, и, несмотря на всю цивилизованность собрания, человек рядом с таким существом выглядел беззащитно… но не жалко. И я гордился этим!
— Здесь, — я указал на краевые условия. — Этого не нужно делать!
— Да что это с вами? — Роганков попытался отбросить мою лапу. — Я всего лишь хотел показать, что обнаружил нетривиальные граничные условия, при отсутствии которых Вселенная не может существовать.
Это могло быть началом конца. Но, возможно, я всё же ошибся? Может, излишняя впечатлительность играет со мной злую шутку?
— Вот, — он ткнул пальцем в сердце мировой системы, и я почувствовал, как Мир дрогнул. — Эти две функции. Я назвал их тревожными. Одна из них всегда должна доминировать над другой. Даже равновесие приводит к диссипации Вселенной…
Я слегка изменил температурное поле на участках его тела. Защитные уравнения, позволяющие Роганкову обходиться в аудитории без скафандра, были нарушены.
Он схватился за горло, упал на колени и захрипел.
Я присел рядом:
— Как ощущения?
Вопрос был издевательским. В таком положении он не мог говорить. Каждый удар сердца приближал его к неизбежному концу: кроме ядовитой атмосферы на него обрушилось избыточное давление. Да и гравитация планеты, к слову сказать, значительно превышала земную норму.
— Каково это, быть низложенным? Каково это чувствовать себя богом, а через секунду — червём, раздавленным собственной оболочкой?
Он молчал. Но смирения в его взгляде не было.
Я шевельнул антенной-усиком, и ему полегчало.
— Это… вы? — с заметным усилием пробормотал Дмитрий. — Нельзя же так людей пугать, право… я, кажется, брюки обмочил…
Это была ложь. Штанов у него не было. А набедренная повязка была суха, как та тряпка, с которой началось наше знакомство.
Одна моя часть вместе с фантомом Роганкова вернулась в аудиторию, где я извинился за инцидент, и лекция была благополучно, в лучших традициях науки осмеяна и осуждена на забвение, в то время как наши реальные личности скользнули к началу начал — к сингулярности Вселенной моего нового ученика.
Я зачерпнул протоматерию из зародыша Миромашины и небрежным броском измазал небытие системой уравнений. Потом выкрасил синим цветом опасные участки краевых условий:
— Через восемнадцать миллиардов лет в твоём мире изобретут мины, которые будут приводиться в действие потревоженной натянутой струной. Такие устройства назовут "растяжками". Ты должен хорошенько запомнить "растяжки" уравнений Миромашины, иначе превратишься в арбуз, который упал с девятого этажа на бетонный двор. Оставь свои шуточки, смертный, и ясно скрепим договор. Тебе понятно, что я только что сказал?
По-видимому, парень во всех подробностях увидел злополучный арбуз после падения, потому что быстро ответил:
— Да, — и покосился на злобную пульсацию сингулярности. — А почему эта штука не взрывается?
Я был счастлив от его наглости.
— Я беру тебя в ученики. Обращаться ко мне будешь "друг". Это понятно?
— Да.
— Теперь этого недостаточно!
— Да, Друг.
— Прекрасно. На время тебе придётся оставить эту шутиху, — я задул уравнения, и они сверкающей пудрой втянулись в сингулярность. — Мы займёмся важной работой…
— Друг?
Поскольку это был его первый вопрос, я благосклонно кивнул.
— Если можно… — он замялся. — Друг, один вопрос?
— Давай-давай, — подбодрил я его. — За один вопрос ничего не будет.
— Что это за функции, и зачем растяжки?
— Функции? Добро и зло, конечно. Первого всегда должно быть больше, при всей кажущейся симметрии. И трогать это условие нельзя. А растяжки… — я задумался, — это как проверка на зрелость.
— Какая проверка, Друг? — от любопытства он даже вытянулся, стоя на цыпочках, что в условиях "до начала всего" сделать было очень непросто. — Не понимаю.
— Чувство меры, конечно, — устало ответил я. — Создавай мир, владей миром, управляй… делай что хочешь. Но добра должно быть больше.
— Но как их отличить? — изумился мой неофит. — Что хорошо одному, смерть миллионам!
Это был третий вопрос. Слишком много для первого раза. Поэтому я не ответил. Но то, что мой чертёнок охладел к антигравитации, сингулярности и прочим детским забавам, изрядно грело самолюбие.
Мой ученик! Помощник. Настоящий. Выстраданный!
Теперь будет с кем заниматься взрослыми проблемами. Как отделить добро от зла, например…
БЛОНДИНКА
Чудовище сидело на задних лапах, а передними выдергивало провода из-под капота силового отсека. Носовая часть челнока была смята в гармошку: обшивка местами порвана, сквозь широкие щели разрывов тускло отсвечивали узлы механизмов.
Оценить степень ущерба со среднего яруса веток, куда Влада забралась, спасаясь от хищника, не представлялось возможным, но спуститься ниже она не рисковала, — атакуя, тварь показала невероятную ловкость. Только чудом Влада могла объяснить, каким образом сумела так быстро вскарабкаться на дерево.
Она огляделась: гладкие, белесые стволы и ветки, поросшие тускло-желтым мхом, зеленая, неподвижная листва, надежно скрывающая небо. Безветрие и покой. Запах растений, — лимонный, с заметной примесью ванили, — все уверенней теснила вонь горелого машинного масла. По-видимому, при ударе о грунт разорвало поддон генератора, а возгорание потушила автоматика. Разумеется, "потушила". В противном случае, на месте изуродованного челнока наблюдалась бы только воронка. Глубокая, с курящимися сизым дымком стенками… Влада вздрогнула. При таком исходе аварии вести наблюдения было бы некому — полторы тонны пластиковой взрывчатки превратили бы гектар леса в стихийный лесоповал. От пилота вряд ли бы что-то осталось. От твари, терзающей медные кишки челнока — тоже.
Было удивительно тихо. Только скрип пластика под когтями и недовольное ворчание животного: клеммы к аккумулятору были прикручены надежно, а сам двужильный кабель оказался достаточно прочным на разрыв…
"Вот подлец!" — обреченно подумала Влада о твари.
По истерическим воплям, донесшимся снизу, она поняла, что "подлец" изменил тактику, — сообразив, что на силу кабель из-под капота не выдернуть, чудовище перекусило его.
"Батарея цела, — с мрачным удовлетворением подумала Влада, — может, теперь тварь оставит меня в покое и отправится по своим делам?"
Она спустилась ниже, надеясь понять намерения противника.
Но уходить Подлец не собирался. Напротив, внимательно разглядывал обрывки кабеля, и поочередно подносил к пасти то один конец, то другой. Через минуту чудовище отбросило один обрывок, сосредоточив внимание на другом, который шел от аккумулятора.
Складывалось впечатление, что электрические разряды доставляли твари удовольствие. При каждом ударе током чудовище подпрыгивало, оглашало окрестность негодующими воплями, а после, успокоившись, вновь совало оголенные концы в пасть.
"Будто мальчишка, пробующий на язык клеммы батарейки, — недовольно подумала Влада. — Негодяй!"
Подлец и негодяй поднял голову и заглянул Владе в глаза. Алчность и злоба читалась в его взгляде. А еще укор. За то, что человек не позволил себя съесть.
Тварь была точной копией тираннозавра Рекс, только в карликовом исполнении. Впрочем, "карлик" заметно превосходил Владу и по росту, и по весу…
Близкий треск валежника привлек внимание обоих. Влада не могла видеть, что делается в стороне от дерева, но Подлец не сдвинулся с места, только повернул голову навстречу звукам. Мгновением позже, возле челнока крутились и порыкивали уже двое 'минирексов'. Твари потерлись носами, будто здороваясь, и вдруг, без всякого перехода, один из хищников высоко подпрыгнул, пытаясь достать человека.
Влада отпрянула, поджав ноги, и едва не свалилась с ветки. Вытянутые крокодильи челюсти оглушительно щелкнули в нескольких сантиметрах от ботинок. Горящие ненавистью глаза, казалось, ударили, оставив в душе смятение и страх.
Влада перебралась выше. Ее злило, что нельзя было понять: атаковал Подлец или его приятель? Этот вопрос почему-то казался важным.
А потом ее начало трясти. Владе сделалось дурно. В обступившей со всех сторон зелени стало душно и тесно. Ей нужен был воздух. Много воздуха. И небо…
Тряхнув светлыми кудрями, она двинулась вверх. Нижние ветки укрыли и грунт, припорошенный редкими пятнами кустов, и хищников, напугавших человека, и челнок, потерпевший аварию на недавно открытой планете "Блондинка".
Голубые лоскуты, простреливающие подсвеченную солнцем зелень, не принесли радости. За десять минут подъема Влада успела привыкнуть к теням среднего яруса, к бликам желтого и коричневого… и к одиночеству. Близкая синева почему-то тревожила. Нападение хищников включило инстинкты, придавленные до поры цивилизованной жизнью. И теперь они пробуждались, возвращая сознанию бдительность, а чувствам — остроту.
Влада поднялась еще на метр к небу, еще на полметра… и остановилась, прильнув к гладкому, пахнущему смолой стволу.
"Запах! — подумала она. — Все дело в запахе!"
Вместо свежего дыхания близкого неба, верхний ярус полнился сладковатым запахом падали. Он-то и был источником тревоги. Зловоние заставило человека держаться настороже.
Приподнявшись на следующую ветку, Влада обратила внимание на листья, движения которых запаздывали от неверных порывов слабого ветра. Эти листья заметно отличались от тех, которые она видела внизу. Те были плоскими, с ярко-коричневыми прожилками по всей поверхности. А эти больше походили на чаши: заметно вогнутые, с розовой паутинкой по краям.
"Похожи на цветы, — подумала Влада, — или на медуз в глубине моря".
Она коснулась 'паутинки' ближайшего листа и взвизгнула от боли. На подушечке пальца осталась бледно-розовая полоса омертвевшей, как после ожога, плоти. Цветы развернулись к ней и застыли, перестав гнуться и трепетать под порывами ветра. А голые прутья — длинные жерди, которыми оканчивались ветки, — беспокойно зашевелились и развернулись внутрь кроны, потянулись к ней, к Владе.
Она отступила. Спустилась на одну ветку, потом на другую.
Это спасло ей жизнь.
С оглушительным треском с неба упало чудовище.
Мощные "руки" на концах огромных крыльев легко отшвырнули в сторону прутья. Не замечая жалящих огнем "листьев", тварь целеустремленно ломилась сквозь ветки к человеку. А тот, оступаясь, соскальзывал все ниже, спасаясь от напасти…
Владу привел в чувство торжествующий рык снизу. Сосредоточившись на противнике сверху, она совершенно забыла о минирексах.
Всхлипнув, метнулась в сторону. Отчаяние позволило исполнить этот трюк так быстро, что верхний нападающий, не успев отреагировать, с шумом свалился на головы нижних. Агрессоры сплелись в плотный ком когтей, челюстей и ненависти. Джунгли наполнились сдержанным рычанием рвущих друг друга в куски хищников. Спустя мгновение, раздался оглушительный визг, быстро переходящий в беспомощный хрип… потом еще один заходящийся воем визг оборвался стремительно и вдруг.
Вместе с нахлынувшей тишиной пришла адская боль, тупыми ножницами стиснувшая шею. Влада замычала и схватилась за горло. Боль не отпускала, напротив, усилилась. Влада задыхалась, в глазах темнело… и неожиданно все кончилось, оборвалось.
Боль исчезла, будто ничего и не было.
Влада сипло закашлялась.
Тишина.
Она смахнула влагу с лица, вытерла ладонь о брюки. На штанине, измазанной чем-то желтым, осталась широкая темная полоса. Пот? Или слезы? Сердце колотилось о ребра, легкие с неприятным посвистом прокачивали воздух. Владе казалось, что весь огромный лес, подозрительный и враждебный, прислушивается к ней одной, такой маленькой и слабой…
Прошла вечность, прежде чем дыхание выровнялось, а сердце унялось. Обнаружив, что все еще стоит на коленях, скорчившись в три погибели, Влада решительно выпрямилась. Мир вздрогнул, природа будто очнулась, ожила. Потянул слабый ветерок, где-то неподалеку тяжело ухнуло, мудреным зигзагом пролетела большая красная бабочка, тараня листья и нежные веточки.
— Ого! — сказала Влада шепотом.
Она еще какое-то время сидела неподвижно, пытаясь понять, откуда приползла. Но дерево, под которым лежал разбитый челнок, было неузнаваемо. Десятиметровые просветы между стволами были одинаково опутаны ветками и лианами, отличить одно растение от другого не представлялось возможным. Да и немного деревьев попадало в поле зрения — слишком плотно все вокруг было упаковано зеленью.
Тогда Влада решила спуститься.
Быть может там, на земле, будет легче отыскать челнок. В любом случае нужно что-то делать. Не сидеть же остаток жизни на дереве? Тем более в такой 'интересной' позе…
Внизу ее ждали сумерки, груды вывороченного грунта и мертвый минирекс. Труп лежал на боку, вытянув вверх переднюю лапу. Задняя валялась тут же, неподалеку, а сам мертвец был разорван на несколько частей. Парило кровью, пахло сырым мясом.
Удивившись, что не испытывает тошноты, Влада двинулась по следу побоища. Не пройдя и десяти шагов, она разглядела еще два тела: летающая тварь выпотрошила второго минирекса, но тот с ответом не замешкался — вцепился зубами летающему ящеру в шею и задушил его.
— Наше знакомство было ярким, но не долгим, — громко сказала Влада, потирая горло. — Только, вот, не разберу, кто из вас Подлец, господа.
Шутки не получилось. Чудовища даже в таком, мертвом виде, выглядели свирепо и устрашающе. Тиранозавр-недомерок от кончика хвоста до внушительного рога над верхней челюстью был в полтора роста Влады. А крылатая тварь — и вовсе страшилище: вместе с распахнутыми крыльями казалась втрое крупнее своего противника.
'Близнецы просто не успели разбежаться, — поняла Влада. — Летающая крепость свалилась им на голову, и они были вынуждены принять бой'.
Она нервно огляделась: у ближайшего дерева ветки начинались метрах в двух над ее головой. Не допрыгнуть. Вскоре Влада поняла, что поблизости нет дерева, на которое в случае опасности она могла бы взобраться и спастись…
'Еще неизвестно, какие твари обитают на самих ветках, — хмуро подумала Влада. — 'Цветочки' верхнего яруса наверняка не для летающих монстров… нужно выбираться отсюда!'
Быстрым шагом она пошла по следам чудовищ, и вскоре вышла к разбитой машине.
Одного взгляда на изодранный корпус и обкусанные плоскости было достаточно, чтобы понять: челнок никогда больше не полетит. На что, вообще говоря, Влада не очень-то и рассчитывала. Сейчас важен был передатчик. И батарея. То, что тварь перекусила основной кабель, не напрягало, главное — аккумулятор цел, не разбился при аварийной посадке.
Влада, задрав голову, присмотрелась к изломанным веткам. Нет, голубого неба с летающими ящерами она не увидела — все закрывала плотная зелень. Зато стало понятно, каким образом она так легко поднялась на дерево. Наверняка, вот так с крыши челнока и сиганула…
Она подумала, что следует начать с безопасности, — приладить к стволу лесенку или набросить на ветку леер с навязанными по всей длине узлами. А еще лучше и то, и другое. И веревки использовать все, какие найдутся. И не на одну ветку, а так, чтобы можно было подняться на любое дерево, рядом с которым 'повезет' встретиться с минирексами. Нужно укрепить на ветках кресло, а над ним, навесом, натянуть брезент, в который сейчас завернута взрывчатка…
Но это чуть позже.
Сперва — радио. Если выйти на связь и дать устойчивый пеленг, то все эти труды будут лишними: часа не пройдет, как за ней прилетят, и этим же вечером Влада со смешками и ухмылками расскажет о пережитом ужасе Костику. А он будет смотреть на нее с экрана и злиться, что клевое приключение досталось не ему…
…Нет, не будет.
Во всяком случае, не сегодня, — радио было разбито. Вдребезги. И навсегда.
Влада несколько минут рассматривала кашу из осколков аппаратуры, удивляясь, что сама цела — ни единой царапины, ничего не болело и не саднило. Потом поняла, что разрушения внутри салона могли быть связаны не с падением челнока, а с любознательностью монстров: кто-то из минирексов сумел протиснуться внутрь… оторванное кресло и следы когтей на обшивке кабины, говорили в пользу такого предположения.
Поделиться книгой: