Дорога на Рейншедоу

– Да у тебя весь цвет с лица сбежал. Пойдём со мной в заднюю комнату – выпьешь чего-нибудь холодненького, или я могу сварить кофе…

– Нет, спасибо Сьюзен, но я собираюсь на сегодня работу закончить.

Из сумбура переживаний начали выкристаллизовываться определённые чувства. Тоска, недоумение, ярость.

– Могу я что-нибудь для тебя сделать? – услышала Люси вопрос Сьюзен и, не раздумывая, покачала головой:

– Я хорошо себя чувствую, правда, хорошо, – поправив ручку сумки на плече, она направилась к центральному выходу из магазина. Когда Сьюзен заговорила снова, Люси приостановилась.

– Я не очень хорошо знаю Кевина и почти совсем не знаю твою сестру. Но, судя по тому, что я видела и слышала… они друг друга стоят. И это не комплимент ни одному из них.

Пальцы Люси нащупали стекло двери, и на одно короткое мгновение она нашла утешение в этом прикосновении, в ободряющей прохладной гладкости. И послала Сьюзен вымученную улыбку:

– Всё в порядке. Жизнь продолжается.

Люси подошла к машине, села в неё и вставила ключ в замок зажигания. Повернула ключ. Ничего не произошло. У Люси вырвался недоверчивый смешок: “Шутка это, что ли?”. Она попыталась снова. Щёлк-щёлк-щёлк. Двигатель заводиться отказывался. Но фары горят – значит, дело не в аккумуляторе.

Вернуться обратно не проблема, отсюда до гостиницы сравнительно недалеко. Но мысль о том, что придётся собачиться с механиками и оплачивать раздутые счета за ремонт, стала последней каплей. Люси уронила голову на руль. Это было одно из тех дел, которые для неё всегда улаживал Кевин. «Одна из привилегий», – острил он, убедившись, что масло заменено и новые щётки стеклоочистителя установлены.

«Худшее, что таит в себе жизнь одинокой женщины, – уныло размышляла Люси, – это, без сомнения, необходимость самой заботиться о своём автомобиле». Ей хотелось выпить, глотнуть чего-нибудь крепкого и обезболивающего.

Выбравшись из безжизненного автомобиля, она отправилась в бар рядом с гаванью, в который люди заходили, чтобы посмотреть на корабли, понаблюдать за погрузкой-разгрузкой паромов. Когда-то, в девятнадцатом веке, бар был салуном, открытым, чтобы обслуживать старателей на их пути в Британскую Колумбию в годы золотой лихорадки на реке Фрейзер[20]. Со временем поток старателей иссяк, а салун обзавёлся новыми постоянными посетителями из числа солдат, первопоселенцев и служащих компании Гудзонова залива.

Из сумки полились музыкальные трели – снова звонил сотовый телефон. Покопавшись среди множества разнообразных мелочей: блеск для губ, рассыпавшиеся монеты, упаковка жевательной резинки, – Люси всё же сумела выудить мобильник из сумки. Узнав номер Джастины, она тихо произнесла:

– Привет.

– Где ты? – без предисловий спросила подруга.

– Гуляю по городу.

– Мне только что позвонила Сьюзен Себург. Не могу поверить.

– Я тоже, – сказала Люси. – Кевин собирается стать моим зятем.

– Сьюзен ужасно расстраивается из-за того, что именно она оказалась злой вестницей.

– Не стоит. Я бы всё равно узнала рано или поздно. Мама оставила мне сообщение сегодня утром – я уверена, что оно связано с помолвкой.

– Ты в норме?

– Нет. Но я собираюсь пойти выпить и после этого буду в норме. Можешь составить мне компанию, если хочешь.

– Приходи домой, и я приготовлю тебе «маргариту».

– Спасибо, – ответила Люси, – но в гостинице слишком тихо. Я хочу посидеть в баре среди людей. Среди множества шумных людей с их проблемами.

– Хорошо, – сказала Жюстин, – так где…

Послышался гудок, и связь оборвалась. Люси посмотрела на маленький экран, значок аккумулятора на нём мигал красным. Телефон полностью разрядился.

– Следовало ожидать, – пробормотала она. Бросив бесполезный аппарат обратно в сумку, Люси вошла в тускло освещённое помещение бара. Здесь стоял узнаваемый запах старых зданий: сладкий, затхлый, тяжёлый.

Вечер только начинался, и в баре ещё не толпились завсегдатаи, заходившие сюда после работы. Люси прошла в самый конец стойки, где тени были гуще, и изучила меню напитков. Она попросила смешать водку с лимонным соком и ликёром «Трипл-сек»[21], бросить туда дольку лимона и налить всё в бокал с ободком из сахара. Коктейль скользнул по горлу, принеся приятную прохладу.

– Как поцелуй айсберга, да? – с усмешкой спросила Марти, белокурая барменша.

Осушив бокал, Люси одобрительно кивнула, и отставила его в сторону.

– Ещё один, пожалуйста.

– Слишком скоро. Может, желаете перекусить? Может, начо[22] или халапеньо[23]?

– Нет, просто ещё один коктейль.

Марти с сомнением посмотрела на Люси:

– Надеюсь, вы не собираетесь после этого садиться за руль.

Люси с горечью рассмеялась:

– Не получится. Моя машина только что сломалась.

– Что, плохой день?

– Плохой год, – ответила Люси.

Барменша не торопилась подавать ей следующий коктейль, и, развернувшись на высоком табурете, Люси оглядела остальных посетителей бара. Одни выстроились у противоположного конца стойки, другие собирались за столами. Полдюжины байкеров за одним из столов выпили пива и теперь шумно галдели.

Слишком поздно Люси поняла, что все они из прихожан байкерской церкви, и что друг Джастины Дуэйн тоже среди них. И прежде чем Люси отвела взгляд, он посмотрел в её сторону и помахал рукой, через весь зал приглашая присоединиться к ним.

Люси отрицательно покачала головой и, прежде чем снова повернуться к стойке, тоже слегка помахала ему в ответ.

Однако громадный добросердечный байкер неуклюже пробрался к ней и по-дружески хлопнул по спине между лопатками.

– Как дела, гусёнок Люси? – спросил он.

– Вот, зашла пропустить стаканчик, – ответила Люси со слабой улыбкой. – А как ты, Дуэйн?

– Не жалуюсь. Пойдём, посидишь со мной и парнями. Мы все из Свинячьего Рая.

– Спасибо, Дуэйн, я ценю ваше приглашение. Но именно сейчас мне крайне необходимо побыть одной.

– Что случилось? – спросил Дуэйн, и, пока Люси пребывала в нерешительности, добавил: – Что бы тебя ни беспокоило, мы обо всём позаботимся, помнишь?

Люси вглядывалась в широкое лицо, наполовину скрытое слишком большими баками, и её улыбка становилась искренней.

– Да, я помню. Твои парни – это мои ангелы-хранители.

– Тогда расскажи мне о своих проблемах.

– Проблем две, – сказала Люси. – Во-первых, моя машина скончалась. Или, во всяком случае, впала в кому.

– Аккумулятор?

– Не думаю. Не знаю.

– Мы позаботимся об этом, – легко пообещал Дуэйн. – В чём вторая проблема?

– Знаешь, у меня будто сердце вырвали, скомкали, как ненужную газету, и выбросили в мусорное ведро.

Байкер посмотрел на неё с сочувствием:

– Джастина рассказывала мне о твоём парне. Хочешь, мы с ребятами намылим ему холку?

Люси удалось тихо рассмеяться:

– Мне не хотелось бы подталкивать вас к свершению смертного греха.

– О, мы всё время грешим, – ответил он радостно. – Потому и затеяли это дело с церковью. Судя по всему, твоему бывшему не помешал бы небольшой благочестивый пинок под задницу. Отплатить, так сказать, добром за зло, пробудив его совесть.

Дуэйн ухмыльнулся, расплывшись в улыбке от бакенбарда до бакенбарда, когда процитировал:

– Ибо, делая сие, ты собираешь горящие угли на голову его, и Господь воздаст тебе[24].

– Я согласна на отремонтированную машину, – сказала Люси. И, подталкиваемая Дуэйном, объяснила, где стоит автомобиль, и отдала ключи.

– Мы доставим её в «Приют художника» через денёк-другой, – пообещал Дуэйн, – в полном порядке и готовую к дороге.

– Спасибо, Дуэйн. Просто не нахожу слов, чтобы выразить свою признательность.

– Уверена, что не хочешь выпить с нами?

– Благодарю, но мне действительно не хочется.

– Ладно, но мы с парнями будем приглядывать за тобой.

Он махнул рукой в угол бара, где устроилась небольшая оживлённая компания:

– Дело идёт к тому, что скоро сюда набьётся много народу.

– Что-то намечается? – спросила Люси.

– День начала Войны из-за свиньи[25].

Её глаза расширились:

– Сегодня?

– Пятнадцатого июня, как и каждый год, – похлопав Люси по плечу, Дуэйн вернулся к своим друзьям.

– Придётся выбираться отсюда, – пробормотала она, получая свой второй коктейль и делая глоток. Её настроение не подходит для вечеринки в честь начала Войны из-за свиньи.

Традиция пошла от события, случившегося в 1859 году, когда свинья, принадлежащая британской фактории компании Гудзонова залива, забрела на картофельное поле американского фермера Лаймена Катлера. Увидев большую свинью[26], роющуюся на его поле и уничтожающую урожай, фермер её застрелил. Этот инцидент положил начало тринадцатилетней войне между британцами и американцами. Обе стороны развернули на острове военные лагеря. В итоге конец войне был положен третейским судом, притом, что права на владение островом перешли к Америке. Несмотря на длительное противостояние американских и британских воинских частей, единственной жертвой осталась свинья. А спустя почти полтора столетия начало Войны из-за свиньи отмечали жареной на вертеле свининой, с музыкой и пивом, которое лилось рекой – да так, что его хватило бы, чтоб целая флотилия высокомачтовых судов могла бы пройти по этой реке.

К тому времени, как Люси допила свой коктейль, уже играла живая музыка, в баре бесплатно подавали тарелки со свиными рёбрышками, и просто яблоку негде было упасть от шумных возбуждённых посетителей. Люси жестом показала, что хочет получить счёт, и барменша кивнула.

– Могу я заказать для вас ещё один коктейль? – спросил парень, сидящий на соседнем табурете.

– Благодарю, но мне хватит, – ответила Люси.

– Как насчёт этого? – и он попытался передать ей тарелку свиных рёбрышек.

– Я не голодна.

– Они бесплатные, – настаивал парень.

Люси неодобрительно посмотрела на настырного типа и узнала в нём одного из наёмных озеленителей Кевина. Она никак не могла припомнить имени... Может быть, Пол. Судя по остекленевшему взгляду и запаху перегара, он начал праздновать чуть ли не с утра.

– О, – произнёс он неловко, узнавая Люси, – вы подружка Пирсона.

– Уже нет, – ответила она.

– Правильно, вы старая.

– Старая? – взвилась Люси.

– Я имею в виду, старая подружка… э-э… возьмите пиво. От меня, – он схватил большой пластиковый стакан с подноса на стойке бара.

– Спасибо, но нет, – Люси отшатнулась, когда он подтолкнул к ней расплёскивающийся напиток.

– Это бесплатно. Берите.

– Я не хочу пива, – Люси отпихнула стакан, а парень попытался вручить его ей. В этот момент кто-то из теснящихся позади подтолкнул его под руку. И словно в замедленной съёмке Люси увидела, как полный стакан пива ударяется о её грудь и выливается на неё. Люси задохнулась от потрясения, когда ледяная жидкость просочилась сквозь её блузку и бюстгальтер.

То короткое мгновение, когда все окружающие обнаружили, что произошло, было ошеломляющим. Множество взглядов устремилось на девушку, некоторые – с сочувствием, другие – с равнодушием и неприязнью. Без сомнения, немало оказалось тех, кто предположил, что Люси сама опрокинула на себя пиво.

Оскорблённая и взбешённая, она теребила плотно облепившую её пропитанную пивом блузку.

Один взгляд на Люси – и барменша сразу же передала через стойку целый рулон бумажных полотенец. Люси принялась промокать свою блузку.

Тем временем к месту происшествия пробрались Дуэйн и остальные байкеры. Ухватив Пола за шиворот своей громадной лапищей, Дуэйн почти оторвал его от пола:

– Ты облил пивом нашу Люси? – сурово вопросил он. – Ты, дебил, за это заплатишь.

– Только не начинайте здесь драку! – немедленно вмешалась барменша.

– Я ничего не сделал, – сбивчиво залопотал незадачливый ухажёр, – она потянулась за пивом, и стакан выскользнул у меня из рук.