Обреченный на скитания 2

— Ты мне льстишь, юноша, мне уже сто тридцать и повидала в этой жизни много всякого!

— Тем… более… — я с трудом справился с удивлением, — А выглядишь на сорок. Ну, а что касается Милёны… Тебе ли не знать, что делает любовь с человеком? Хоть настоящая, хоть придуманная. Я не хочу подвергать ее опасности. Понимаешь? Лучше сам пять раз сдохну за каждую слезинку из её глаз! Уже слишком много смертей было из-за меня…

— А может, меня спросим? — раздалось за нашими спинами. Картина — 'К нам едет ревизор'! Видимо мы слишком увлеклись разговором, и забыли о присутствии девушки. Я обернулся на голос и внимательно посмотрел ей в глаза. От её взгляда захотелось стать маленькой мышкой. Как говориться, гвозди можно забивать таким взглядом. Только многочисленные тренировки по гляделкам в той, прошлой жизни, позволили мне не отвести глаза.

— Милён, послушай меня. Мужчине свойственно ограждать близких ему людей от всяких неприятностей. Я хочу, чтобы ты была счастлива и самое главное — жива. А со мной рядом это очень и очень проблематично!

— А ты у меня спросил? — горячо повторила девушка. — Почему ты решаешь за меня?

— Потому, что ты не знаешь, как я живу. Ты не знаешь, кто я. Не знаешь, какой я. Не зная ничего обо мне, ты многое додумала сама и сделала неверные выводы. Я за тебя ничего не решаю, просто ограждаю от неверных выводов. Пойми ты! Я — перекати поле. Сегодня тут, завтра не знаю где. Ты об этом мечтала? Быть одной, но не дома, а хрен знает где. Ты ведь ничего не знаешь!

— Он дело говорит! — согласно кивнула Жизнемира.

— Так расскажи! — Милёна подошла ко мне очень близко. Запах! Я впервые почувствовал ее запах! Свежесть утреннего воздуха и раздолье полей, запах скошенных лугов и неуловимое дыхание морских просторов.

— Я не могу тебе всего рассказать. Это не моя тайна.

— Ну, так расскажи то, что можешь. Я пойму! — от Милёны шла волна спокойствия и нежности. Новая для меня способность улавливать настроение других. Между тем Милёна мягко проворковала, — зачем убегать от себя? Я же все вижу, и ничего я не придумала. Ты добрый, сильный и любишь жизнь. И за тебя просил Лес. Как ты не поймешь. Одно только это многое значит. Я видящая и слышу, как Лес тянется к тебе и просит защиты. У тебя просит защиты. Ты что, не чувствуешь? Или это и есть твоя тайна?

— Милёна, ты о чем? — встрепенулась Жизнемира, — про какую защиту ты плетёшь?

— Бабушка, ты слишком переживаешь за меня, потому не слышишь то, что лежит на поверхности. Пойди к Лесу, послушай, о чем шумят его деревья, — пояснила Милёна.

— Мы не можем быть вместе, пойми. Ты заботилась обо мне и эта вынужденная близость ко мне… ты восприняла это как чувство… Это не так!

— Не решай за меня! — твёрдо ответила девушка. Ну, если пошёл такой откровенный разговор, нужно расставить все точки над "i".

— Ты хорошая девушка, но ты очень молода для меня, — выдвинул я довод, — Понимаешь? Я раза в два старше тебя. Зачем тебе я? Ты божественно хороша, ты найдёшь себе достойную пару!

— И вовсе, я не так хороша. Это ты ещё не видел наших девушек… — кокетливо отмахнулась Милёна, заливаясь румянцем, и вычленив из моей речи только то, что ей нужно, — И не такая я и маленькая. Мне уж двадцать первое лето миновало. И вообще, когда дед Зимогор в сто пятьдесят лет взял четвертой женой двадцатилетнюю Святославу, это как?

— Так ты что, за меня замуж собралась? — прямо спросил я.

— А ты что, против? — искренне удивилась Милёна.

— … - я даже не нашелся, что сразу сказать. Напористая девочка! — Ну, во-первых, в том мире, откуда я родом, мужчина решает, кого и когда он будет брать в жены. Во-вторых, у меня уже есть женщина и о замужестве не может быть и речи!

Милёна ненадолго задумалась.

— Ты прав, но не во всем. Да, ты вправе отказать мне. Но это признание своей слабости! А ты сильный, так что я не боюсь, что ты откажешь. А вот то, что у тебя есть старшая жена… Если она будет против, я, пожалуй, не пойду за тебя. Ты будешь в отлучке, мужчины всегда куда-то уходят по своим делам. А нам жить с ней под одной крышей. Нет, если она будет против, я не пойду за тебя!

— Она, обязательно, будет против, так что… — начал было я, ухватившись за предрассудки которые у них тут царят.

— Не решай за неё! — прервала меня Милёна. Мне это начало надоедать. Без меня, меня женят!

— Знаешь что, девочка. Тебя не учили, что перебивать старших некрасиво? И вообще, я сам решаю, кто со мной, а кто нет! Я, конечно, благодарен за то, что вы для меня сделали, но не настолько, чтобы мной понукали! Если тебя это не устраивает, я сегодня уйду и мы больше никогда не встретимся. Я понятно объяснил?

Говоря это, я смотрел Милёне в глаза. И по ходу моих слов в её глазах стали собираться слёзы. Вот, только этого не надо. Не переношу женских слёз и понукать мной нельзя, даже с их помощью. Проверено!

— Извини. Я всё поняла и согласна, — просто ответила Милёна. Вот же блин! Она, оказывается, не так проста, как хочет казаться. — Я прошу, давай спросим согласия у твоей женщины. Как её зовут?

— Зула её зовут, — отмахнулся я.

— Жизнемира, ты то, что молчишь?

— А что я должна сказать? Милые бранятся, только тешатся!

— Да ну вас, — с досадой махнул я рукой, и добавил последний довод.

— Я не готов быть с тобой! Понимаешь? Дело во мне. Я не готов!

Милёна приблизилась, взяла меня за руку и сказала:

— Алекс, я буду ждать. Только не гони меня. Прошу! — тому, как она это сказала, позавидовал бы Станиславский.

— Нет, Милёна, — вздохнул я, — мой ответ, нет. Прости.

Девушка посмотрела долгим взглядом мне в глаза, потом, не выдержав, повернулась и вышла из дома. Наступила тягостная тишина.

В дом кто-то вошёл. Это были Боромир и ещё один мужчина, седой и бородатый.

— Смотрю, ты уже встал? — удивлённо сказал Боромир.

— Да, мне уже лучше! — я представился пожилому мужчине, — Алекс.

— Быслав, — ответил мужчина твёрдым голосом, — раз ты уже ходишь, может, поговорим?

— Конечно.

Жизнемира внесла кувшин с квасом и блюдо с выпечкой. Боромир кивнул на стол, стоявший почти в центре комнаты. Быслав сел напротив. Дверь распахнулась и вошла Милёна. Обвела всех взглядом и гордо пройдя, села рядом со мной. Кто бы сомневался! Видимо первый раунд за мной. Но он явно не последний! Боромир улыбнулся в усы.

— Расскажи-ка, кто ты и откуда? — обратилась ко мне Жизнемира.

— Зовут меня Александр. Я из России. В вашем лесу недавно.

— Не слышал про такую страну, — вставил Боромир.

— Она далеко, очень далеко. Как-то раз, я с ребятами пошёл в горы, и мы нашли пещеру, а это оказался портал, который взял да и сработал. Вот так я и попал к вам. Больше ничего сказать не могу. Не знаю ни названий городов, ни кто у вас тут живет. Ничегошеньки не знаю, потому и вляпываюсь во всякие дурацкие истории. Когда выбрался из портала, шел через лес и нарвался на эльфов. Убежал. Потом встретился с девочкой Лизой и её наставником Саймоном. С ними еще была их телохранитель Зула. Собирался дойти с ними до Восточной долины. Чтобы срезать путь, пошли через Проклятый лес…

— Первозданный! — на автомате поправил Боромир, я кивнул:

— А там нарвались на монстров с четырьмя лапами. Они подобрались незаметно, не пойму, как такие огромные смогли подойти так незаметно. Мой Арвенд увел всех, пока я отвлекал монстров.

— Надо же! — крякнул Боромир, — и откуда Арвенд-то у тебя?

— В лесу нашёл, — продолжил я, — когда от эльфов убегал, нарвался на кошку с котёнком. Помог ей отбиться от крысовидных собак. Ну, через неё и вышел на других котов. Мы подружились. Коты пошли со мной… Погибли коты. От монстров защищали меня, бестолкового.

Я замолчал, вспоминая Второго. Все молча ждали продолжения.

— Первый точно ушел. Это имя у него такое — Первый. И увел остальных уцелевших, — я замолчал, потом посмотрел на всех, — Еще с нами были Идар и Варун. Это — Пластуны. Я с ними столкнулся в одном из городков. Мы немного повздорили, но потом помирились, и они пошли с нами. Эти монстры ментально по голове лупили не хуже тарана. Зулу унесли и Лизу, это помню. А потом… Потом я не знаю. Рекс превратился в огромную кошку и бился с этими…

— Харглами! — подсказал Быслав, — судя по описанию, боевые харглы эльфов!

— Может быть, может быть, — задумчиво проговорил я. Опять эльфы, может они специально за мной послали этих монстров? Очень может быть.

— Пусть будут Харглы, — продолжал я, — Вот Рекс меня и спас. Меня, конечно, тоже потрепали, но что мои зубочистки против этих монстров. Единственно, что глаз сумел одному выбить. А потом Рекс стал опять собакой, весь израненный. Он умирал, а вокруг было все серо и пусто. Как будто вся сила ушла из мира. Я не мог ему помочь. Вот и нес его из этого Проклятого, извините, Первозданного леса. А потом потерял сознание. Вот и всё. Всё зря, нет Рекса…

— И где Харглов встретил? — спросил Боромир.

— Не знаю. Мы шли в Долину на востоке, там, в горах есть долина. Срезали через лес. Где-то в районе города Озерска, вот там и встретили.

— Далековато ты забрался, — сказал воин, — от нас до Восточной долины две недели хода, если по прямой. Долина Смерти, так её люди называют.

— Да, верно, — кивнул я, потом до меня дошли его слова, — Сколько? Не может быть! Я же всего пару раз отключался, пока бежал. Я что, не в ту сторону бежал?

— Получается, что не в ту. Ты сейчас на другой стороне леса. Считай, через весь лес прошёл. И как эльфов миновал, непонятно.

— Так почему же в этом лесу нет энергии? — удивился я, — какой же он Первозданный?!

— Ты просто её не видел! — огорошила меня Жизнемира, — Харглы бьют ментально, это верно. Теперь понятно, кто тебе ауру в клочья разорвал. И раны поэтому не затягивались. А энергии тут больше, чем в любом другом месте, это же Первозданный лес! У тебя просто нарушения в восприятии произошли.

— Может быть, — согласился я.

— А Рекс у тебя, откуда? — спросила Милёна. Казалось, она уже забыла нашу размолвку и разговаривала, как будто ничего не было.

— Рекса мне дал Хомп. Он сказал, что пройдет время, и Рекс себя ещё проявит.

— Вот и проявил, — просто сказала Жизнемира, — Он отдал тебе свою силу. Когда ты его принёс, в нём не было… как бы сказать… Ещё немного и он рассыпался бы в прах. Он отдал тебе всю свою суть. Непростая была собачка.

— Непростая, — я с горечью кивнул, — А я его угробил!

— Благодаря ему, ты жив, — пояснила Жизнемира.

— Откуда эти Харглы взялись? — с горечью спросил я, — Я столько времени по лесу ходил, ничего крупнее кролика не встретил, а тут сразу такие монстры! Кто их создал, кто породил такое?

— Этого никто не знает! — начала рассказ Жизнемира, — Может эксперимент Имперских магов, может магов Светлого леса. Одно известно, что без артефактов Древних тут не обошлось. Они появились в конце последней войны. Это было одной из причин окончания бессмысленной бойни между расами. Люди и Эльфы как-то управляли Харглами. А потом… Я не знаю, по слухам собрались все архимаги, участники войны, и уничтожили и Харглов, и артефакт, породивший их. Непонятно, откуда они взялись сейчас. Прошло более ста лет!

— Будем надеяться, что эти были последними, — проговорил я, — это машины убийства, неуязвимые и быстрые!

— Но ты же справился? — влезла Милёна, — не такие уж они и неуязвимые!

— Не я, Милёна. Не я. Рекс. И он необычной собакой был, — задумчиво проговорил я, в груди защемило, — очень необычной…

— Кем ты был до того, как попал сюда? — перевёл Боромир разговор на другую тему, — одежда у тебя замагичена на крепость, далеко не каждый может себе это позволить. Да и гербы на всем стоят. Ты принц?

Я усмехнулся:

— Нет, ну что ты. Какой из меня принц? Одежда по случаю досталась. Я нашёл ее на Пустоши. Просто повезло. Детство и юность я помню отлично. Родители были просто люди, я их очень любил. Когда их не стало, то все пошло наперекосяк, — невесело закончил я.

— Как же так получилось, что тебя воспитывали люди? — спросила Жизнемира.

— В каком смысле, — удивился я, — а кто меня должен был воспитывать? Звери? Я жил среди людей, а не в лесу. Я не Маугли. Я простой российский программист!

— Алекс, я ничего не имею против твоих родителей. И не знаю, что такое Маугли и програ-мисист. Мне не понятно, почему друиды ушли к людям, и, как я поняла, долго там жили. Давно родителей не стало?

— Я не друид, я — человек. И родители мои были людьми. Вы все не так понимаете, — проговорил я, — а умерли они не так давно, три года назад.

— Алекс, никогда, слышишь, НИКОГДА Первозданный Лес не будет просить за простого человека. Да и за друида не за каждого попросит! — строго проговорила Жизнемира, — а за тебя просил. Понимаешь? Такого не было лет пятьсот! Прими это как данность. Лес надеется на тебя!

Я вздохнул. Ну вот, за что мне эти приключения, то на Пустошь сходи, то какой-то Лес просит. По-моему тут все больные на голову, а я в новом центре для шизофреников! Новый способ лечения, но между тем сказал:

— Я считаю, что если я ничего не помню из того, что должен знать друид, то я и не друид вовсе. Какой смысл убеждать меня в обратном? Я понимаю, что вы со мной носитесь, только потому, что Лес просил за меня. Спасибо вам за это. Если позволите, я завтра с утра уйду, потому, как не знаю, что такое Лес и о чём он просит, и как я могу помочь. Я не знаю! — произнес я.

— Мы уйдем! — тут же вставила Милёна.

— Не начинай! — сказал я, — я уйду. Никаких "мы" не будет.

— Не нужно торопиться, — проговорил Быслав, — ты еще слаб, поживи. Вот тебя наши женщины немного откормят, тогда и пойдёшь. И ещё, как сможешь, нужно сходить в Серебряную рощу, на капище. Лес все время просит. Ты прав, ему от тебя что-то нужно. Но, ни я, никто другой этого не знает.

— Так я и сейчас могу, — тут же отозвался я, — уже належался.

— Ты уверен? — с сомнением уточнил Боромир.

— Конечно! — кивнул я, — только, вначале, можно на могилку Рекса? Вы же его похоронили?

— Хорошо, — мужчины поднялись, Быслав опять внимательно посмотрел на меня, но ничего не сказал, — собирайся и пойдем.

Мужчины встали и вышли из дома.

— Это далеко? — спросил я у Милёны.

— Не очень, пару часов неспешного шага, — отозвалась девушка, — ты уверен, что дойдёшь? Ты же только что трупом лежал?

— Дойдёт! — уверенно ответила Жизнемира, — самолечение у него, как у лесного кота.

— Надо собираться, — я встал и направился в другую комнату, бросив Милёне, — ты с нами?

— Ещё спрашивает! — весёлым колокольчиком отозвалась Милёна. Похоже, развитие событий её устраивало.

Войдя в комнату, я собрался по-походному. Надел перевязь, правда, только с одним мечом, второй, насколько я помню остался у Харгла в глотке. Забросил за спину свой рюкзак. Проверил, что ничего не забыл, и вышел из комнаты.

— Ты куда? — встревожено спросила Милёна.

— Здрасте! — удивился я, — в рощу вашу, серебряную. Ты что не слышала?

— А зачем всё с собой берёшь?

— Привычка, мало ли что! — ответил я, — а ты что, в этом платьице пойдёшь?