Помоги проекту - поделись книгой:
Она говорит, что я распугаю всех клиентов. Но я уже перебираю струны и она досадливо машет рукой, мол, играй. И даже дает мне коробку, которую я ставлю на асфальт.
Здесь, на этой улице, просто ходит очень мало людей. Но все они покупают мороженое и кидают в коробку мелочь или некрупные купюры.
Здесь я знакомлюсь с Шефом. И его помощником — Эдвардом.
Эдвард, запись № —6 от —--
— Шеф, послушайте, алло… да… да, сделал. Шеф, послушайте. Это стоит вашего внимания. В общем, начну издалека. Вы знаете, как я не люблю мороже… что? Да, да, я понимаю, но Шеф, это действительно… В общем, я два раза купил мороженое, при этом не понимая, что делаю. Что? Нет, Шеф, дело в гитаристе и его гитаре. Музыку он играет какую-то странную… Шеф, шеф! Алло! Шеф…
Эдвард, запись № —7 от —--
— Алло, Шеф, это очень важно! Послушайте. Я наблюдаю за ним около часа… за гитаристом… потому что я два раза проходил мимо него и оба раза покупал… Шеф! Алло! Алло!
Эдвард, запись № —8 от —--
— Шеф, я прошу вас, выслушайте! Тут что-то странное! Да! Я на Братском напротив «Кружки». Да, Шеф. Я отвечаю.
День двадцать второй
Когда Шеф понял, что дело не в инструменте — я сыграл ему польку на электрогитаре, купленной специально для этого теста — он захотел говорить со мной. Ну то есть он положил передо мной чистый лист, ручку — и попросил написать все, что я хочу.
У Шефа много возможностей. Гораздо больше, чем у Бойко и Джастина вместе взятых. Да, в общем-то, если взять всю ораву из «Данькиного клуба», она и десятой доли не сможет сделать того, что может Шеф.
Но главное, у Шефа есть клуб. Не такой, как «Данькин», а большой клуб, со звуком, светом, и так далее.
Я написал все, что хотел, Шеф изучил список, потом попросил написать, что я могу еще делать.
Если бы я знал.
День двадцать третий
Сегодня был в клубе Шефа. Элитный. Самый элитный. Он уже почти готов. Мебель завезли, теперь устанавливают. Ковры, цветы…
Походил, послушал всюду.
Начертил несколько схем, показал, какие стены придется ломать для идеального звука. Как лампы поставить.
Шеф сомневается. Сегодня у него ужин с одним из партнеров. Шефу надо, чтобы тот подписал какой-то договор. Мы приехали в ресторан, в котором будет проходить встреча. У них там джазовый ансамбль. Походил, послушал звук.
— Сможешь сделать так, чтобы он подписал договор? — спросил Шеф.
Я показал, где им надо будет сидеть. Через четыре часа у них встреча. А я уже задним числом оформлен в ресторане в качестве музыканта. Надо подготовиться. Надеюсь, что у меня все получится и он подпишет договор.
Еще сюда же
Подписал. Шеф при мне приказал Эдуарду перестраивать клуб согласно моим замечаниям.
День двадцать пятый
У меня своя квартира. Машина. А еще у меня теперь есть имя. Оно не мое, конечно же. Своего я не помню. Но мне, в общем-то, наплевать.
Шеф и его окружение зовут меня Гитаристом. Я к этому привык.
Кстати, в записи моя музыка не действует. Только вживую. Я должен видеть того, или тех, кому играю. Но как это действует, я по-прежнему не знаю. Впрочем, разве это важно?
День двадцать девятый.
До открытия клуба — неделя. Строители работают в три сменты, прорабы спускают с них по три шкуры, и просят за свою работу втридорога. Шеф платит.
Все, что я знаю — что на открытии будет очень много важных персон. Ну тех… владельцев заводов, газет, пароходов.
Сегодня встречаюсь с Эдуардом, есть к нему небольшая просьба. Пустяк, Шефа даже не хочу беспокоить.
Домашние адреса Джастина и Лии.
День тридцатый
С утра помог Шефу. Был в его офисе, играл роль сумасшедшего сотрудника, который пришел на работу пьяным и с гитарой. Сыграл кое-что, потом меня «уволили».
Эдуард помог с адресами. Подозреваю, он доложил об этом Шефу, и тот дал добро.
Сначала к Джастину.
День тридцать первый
ОНИ ВМЕСТЕ!
День тридцать второй
Добрался до Джастина. Поймал его вечером. У фонаря рядом с подъездом. Он проходил мимо, а я сидел в кустах и он меня не видел. Я взял первый аккорд, потом второй… потом я просто не мог остановиться.
День тридцать третий
Джастина нашли. Он живой, но…
Это мне рассказал Эдуард. Я пожал плечами и больше он меня ни о чем не спрашивал. И Шеф тоже, хотя знал об этом, ничего не спросил.
День тридцать пятый
Приходила Лия, рассказала о Джастине… Все плохо и никто не знает, из-за чего. Думаю, она что-то подозревает. Глаза… ее глаза…
Я хотел сыграть ей сначала, но почему-то передумал. Дал ей приглашение на открытие клуба Шефа.
Лия задавала много вопросов и я впервые порадовался тому, что не могу говорить. Писал ей какую-то чушь на бумажках, а когда она не понимала, о чем речь, разводил руками, вздыхал…
Она ушла, но скоро мы увидимся.
Послезавтра.
День тридцать седьмой
Открытие клуба. Шеф рассказывает мне, что я должен делать. Я киваю, но не слушаю его. Мне бы только выйти на сцену. А с Шефом я уже решил, что делать.
Лии нет. Неужели она не придет? Впрочем, так или иначе, мне кажется, что это уже не важно. Я начну с ней, или без нее.
Мне пора. Конферансье уже объявил меня.
Можете пожелать мне удачи.
Эликсир бессмертия
Однажды Большой Манх украл у дьявола рецепт эликсира бессмертия. Шесть лет собирал ингредиенты, на седьмой сварил три с половиной литра, пожарил мяса, зелень, овощи, ну в общем, все как полагается. И сел вроде как пообедать.
Выпил, посидел, за жизнь вспомнил. Даже где-то всплакнул по мелочи. А когда в бутыли конкретно на донышке осталось, озадачился тем, что как-то все неправильно. Это ж все-таки не самогонка, а эликсир бессмертия. Один раз и навсегда. Надо бы и с ближними поделиться. Хотя бы дьяволу назло.
Из ближних у Манха были только ишаки и сосед. Делать ишаков бессмертными Манху показалось стремным западлом, поэтому решил угостить соседа. В конце концов, не будет соседа — останется Манх с ишаками, а нафиг такая жизнь кому нужна? Короче, позвал. Типа присаживайся, вот лаваш, а вот эликсир бессмертия. Хороший. Настоящий. Как раньше делали. Пей, кушай, за жизнь поговорим…
А сосед ему:
— Тю, гнида, ты че, бухал тут в одиночку, а когда нажрался, про меня вспомнил? Решил объедками покормить? Ты меня че, со своей свинятиной спутал? А ну, сюда иди, фуфломецин позорный…
Поговорили. Потом сосед ушел, а Большой Манх, трижды сплюнув ему вслед кровавой слюной, взял бутылку с остатками эликсира и пошел к ишакам. Идет и думает,
А потом пошел домой, и по дороге допил остатки эликсира бессмертия. Ну а че, не дьяволу же его отдавать?
Ростовский кольщик
Может, слыхали, есть такая история про Ростовского Кольщика. Мол, еще в двадцатые-тридцатые годы был в Ростове старый кольщик Жора по прозвищу Шлеп-Шлеп. Жил Кольщик рядом с Нахаловкой, исполнял портачки для местной шпаны и людей поавторитетней. Как-то раз к нему пришел колдун с Танаиса, который попросил его о странной услуге — во время татуировок незаметно наколоть на семи людях семь разных символов. Колдун предложил много денег и Кольщик согласился. Шести разным людям, исполняя соборы, зверей и терновые кусты, Кольщик вытатуировал шесть символов. А когда остался один последний символ выколоть, Кольшик увидел сон.
Во сне Кольщик узнал, что случится с миром, если он выколет седьмой символ. И видимо, это было что-то ужасное, поскольку Жора решил не колоть седьмой символ. Тогда колдун в ярости проклял Кольщика страшным проклятием. После этого Кольщик сошел с ума и стал колоть совсем не то, что его просили. Например, вместо двух скрещенных ножей Жора исполнил виселицу с болтающимся человечком, а вместо оскаленной пасти тигра он наколол двух голубей на ветке. Поскольку тогда не было пластической хирургии, после второй запоротой татуировки Кольщика пришили. Ну убили и убили, вскоре уже и забывать про Кольщика стали.
А через полгода в Богатяновскую тюрьму по этапу прибыл странный сумасшедший, который пробыл в тюрьме несколько дней, и за это время успел сделать наколку одному из молодых приблатненных, под медвежатника косящего. Фраер попросил его голову медведя наколоть, а сумасшедший ему на всю спину медведя, насаженного на вилы, наколол — и исчез. Испарился, словно его и не было, и в документах никаких упоминаний. Фраерок этот понервничал, покипешевал, но портачка была так хорошо выполнена, что даже воры сказали — искусство, бля. В общем, успокоился фраерок, вроде как даже рисовался, а потом сберкассу брал и его сторож вилами проткнул. Тут-то и вспомнили, что сумасшедший тот на покойного Жору-Кольщика похож был.
Потом перед самой войной случай был, один мужик в Ростов из Новочеркасска ехал, ну на телеге, яблоки что ли вез, или мед. По пути взял бродягу подвезти. Накормил в дороге, напоил (ну и сам немного пригубил, то ж святое в дороге), а бродяга ему говорит — скоро война будет, погибнуть можешь, хочешь, говорит, сделаю так, что не погибнешь. И вытатуировал ему на груди крест большой. Так тот мужик всю войну прошел, четыре ранения в грудь, и хоть-бы хны. С ногами, правда не повезло, мина — но тут уж Кольщик не причем, то судьба.
Когда война началась, про Кольщика не раз вспоминали. Тот, которому он виселицу вытатуировал, в полицаи пошел. Вместе с тем, другим, что с голубями. Первого партизаны изловили и повесили, гада. А второй до конца войны дожил, от расстрела отмазался, четвертной, на Колыму и там уже с голубями пророчество сбылось по мелочи.
Кольщик не только будущее колоть может. Его татуировки и другими свойствами обладать могут. Вот, в шестидесятые случай был, на Центральном рынке один из мясников рассказывал: сжалился над каким-то нищим, дал ему кусок мяса да хлеба, а нищий ему в ответ говорит, ты сильный, а хочешь еще сильнее стать? И вытатуировал ему какие-то полоски на руке. После этого мясник тушу мог одним ударом перерубить. Сын его, кстати, на Центральном сейчас работает. Тоже силач, но до отца далеко ему. Нищим мяса раздает каждый день, все Кольщика ждет, видать по стопам отца пойти хочет.
Поделиться книгой: