Практикант

— Эдна, Мира, сегодня ночью в городе произойдут кое-какие события, которые непременно свяжут со мной. Поэтому вам нужно обязательно покинуть постоялый двор и где-то укрыться, только скажите, где я смогу вас разыскать послезавтра в полдень.

Мира шепнула мне:

— Лем, не волнуйся за нас. Ремесленники никогда не отважатся пойти против Пурпурного Лаонта и особенно богини Лирии.

Эдна, она была немного старше, возразила подруге:

— Нет, Мира, мы поступим так, как говорит Лем. — Повернувшись ко мне, она добавила — Лем, мы сегодня же переберёмся к кузнецу Орну Риглу. Он живёт возле самого порта. И вот ещё что, Лем. В этих краях имеется восемь могил Белокурой Салвинг и никто не знает, какая из них настоящая. Ты уверен, что знаешь где находится подлинная могила?

Кивнув, я успокоил девушку:

— Не беспокойся, милая, я знаю, где находится девятая, настоящая могила Белокурой Салвинг. Да, вот ещё что, девушки, хотя я и барон, по своему главному роду занятий всё-таки пират, а потому не ждите от меня, что рыцарь Лем станет кого-нибудь лечить.

Девушки тихо рассмеялись, они обе были на редкость красивыми особами, и Мирна поспешила заверить меня:

— Лем, поверь, мы тоже не обычные соблазнительницы мужчин. Мы обе рождены в ордене и потому умеем творить чудеса не только в постели. Куда привычнее нам сражаться с оружием и без него.

Когда я покидал постоялый двор, девушек уже не было в "Старом пирате". После обеда я выехал из города через те же ворота, через которые въехал в него и вскоре ускакал в степь, где открыл портал прохода на базу и отправил туда Титана. С наступлением ночи я снова был в городе и первым делом отправился в бордель, частым посетителем которого оказался капитан Стивен Лакрон. Этот молодой парень, профессиональный военный, нанявшийся в городскую стражу, влюбился в одну очаровательную юную рабыню и проводил с ней все ночи, платя за это большие деньги. Фаргары наотрез отказывались продать её и бессовестно выкачивали из парня деньги, да, ещё и издевались над ним. Поэтому, едва войдя в бордель, я сразу же отрезал здание от внешнего мира мощнейшим силовым магическим полем и с порога начал громить бордель. На первом этаже находилась корчма, в которой пьянствовала компания из троих ремесленников и двух фаргаров. С них-то я и начал. Ремесленников я просто вырубил, а вот фаргаров, которые только что вдвоём насиловали девушку-рабыню избил до полусмерти.

После этого я прошелся по всем номерам и в некоторых тоже основательно изувечил клиентов, а одного, самого жестокого, и вовсе убил, после чего выжег изнутри так, что его уже не один маг не вернёт к жизни, но таких магов-лекарей на Риноре было мало. Всех девушек после недолгих сборов я отправлял вниз, в большую прихожую и вскоре в борделе остался только один номер, который мне осталось посетить. В него я вошел только после того, как постучался и Стивен пригласил меня войти. Он и Рина сидели за столом и молодой, влюблённый парень кормил радостно смеющуюся девушку клубникой. Увидев меня, он спросил:

— Барон, почему вы здесь? — Поняв всю неуместность своего вопроса он одарил меня гневным взглядом и прорычал — Неужели именно это, лишить меня счастья, является тем самым подвигом, который вы должны свершить, ваше благородие?

Глаза девушки-рабыни внезапно наполнились таким ужасом, что мне стало неловко. Улыбнувшись, я успокоил обоих:

— Стивен, Рина, успокойтесь. Я пришел сюда только для того, чтобы увести всех девушек на один прекрасный остров и там не только снять с них ошейники рабынь, но и устранить все последствия поганой фаргарской магии. Если тебя ничто не удерживает в этом городе, то ты можешь отправиться вместе с нами, но учти, послезавтра я всё равно вернусь в Сириалан вместе со своей небесной спутницей, заберу кое-кого, проскачу по городу и покину его на какое-то время. Да, кстати, Стивен, нынешней ночью я захвачу в плен всех фаргаров. Тюрьма для них уже готова, а вместе с ней и все приспособления для пыток.

Влюблённая парочка попалась мне на редкость понятливая. Стивен посмотрел на девушку и негромко спросил:

— Любовь моя, ты поняла, что сказал барон Додберри?

Та ответила:

— Да, Стивен. Барон хочет вернуть мне свободу.

— Отправляйся с ним, Рина, и жди меня. — Ласковым голосом сказал капитан Лакрон — Мне нужно попрощаться с некоторыми людьми.

Девушка кивнула и молча поцеловала Стивена, после чего повернулась ко мне и тихим, робким голоском спросила:

— Господин, вы позволите мне любить Стивена?

— Конечно, моя девочка. — Успокоил я Рину — Ведь это единственное твоё достояние, на которое никто не может посягнуть. Когда всё закончится, я отправлю тебя и Стивена в такой мир, в котором вам никто не помешает любить друг друга. В том мире у меня есть множество друзей и они станут и вашими друзьями. Там вы будете учиться магии и любить друг друга. Думаю, что вы оба это заслужили. Увы, но на Риноре вам нельзя оставаться по множеству причин.

Стивен встрепенулся и спросил меня:

— Лем, кто вы?

Улыбнувшись парню, я ответил:

— Стивен, я Годернаут-Разрушитель и первое, что хочу разрушить, это твоё представление о себе, как о свирепом, карающем всех и вся существе, которое у тебя могло сложиться из-за пророчества. Тебе, наверное, вскоре захочется примкнуть ко мне, но ради счастья Рины я не пойду на это, хотя нисколько не сомневаюсь в твоей отваге. Понимаешь, парень, тебе уже удалось совершить нечто невероятное, пробудить сердце этой девушки к любви, а раз так, то во имя богини любви и семейного очага Лирии, моей небесной покровительницы, я отправлю вас на Ринориан, откуда прибыл на Ринор. Поэтому постарайся поскорее покончить со всеми своими делами в этом мире.

Стивен в изумлении вытаращил на меня глаза и спросил:

— Лем, вы действительно Годернаут-Разрушитель? Но тогда я должен остаться, чтобы сражаться под вашим знаменем.

— Стивен, свадебная фата Рины, вот твоё единственное знамя. — С отеческой, как полагал, улыбкой сказал я парню — А сражаться ты будешь сидя вместе с Риной в аудитории, но не с врагами, а с зубодробительными задачками из учебника "Теория магии". Поверь, это очень увлекательно и что самое главное, полезное занятие.

Парень сглотнул слюну и спросил:

— Лем, почему вы хотите так сделать? Разве я не достоин сражаться рядом с вами, Годернаут-Разрушитель? Кто вы, бог из другого мира?

Отрицательно покрутив головой, я ответил:

— Нет, Стивен, я вовсе не бог. Я самый обычный воин-маг и я действительно прибыл из другого мира, а поступаю я так потому, что в этом мире вас обоих не ждёт ничего, кроме горя и страданий. Зато на Ринориане ваша судьба будет не просто счастливой, а переполненной множеством радостных открытий и находок. Хотя я и не пророк, дети мои, это мне видится на редкость отчётливо.

Больше Стивен мне не возражал. Через пять минут девушки и оба фаргара уже находились на острове, в новеньком посёлке, а я отправился сначала в гости к бургомистру, где похитил того из спальни, а потом в дом Ларны. Там я тоже не стеснялся применять магию. Мардан в ней не очень-то преуспел, как и его родственнички. Поэтому уже через полчаса он сам вместе с ними, женой и сыном, рабами-телохранителями, рабами-стеклодувами и девятнадцатью узниками тюрьмы, тоже рабами, находился на острове, но на этот раз я отправил всех в кратере вулкана. После этого я затолкал в бездонный склад стеклодувную мастерскую и тоже отправился на остров, где меня ждала самая главная работа. Мне нужно было подобрать ключи к Мардану и выведать у него все секреты фаргаринга. Без этого нечего было и мечтать о снятии его последствий с рабов, ведь это была не простая промывка мозгов, а магическая.

Пока я прохлаждался в Сириалане, роботы тщательно выровняли дно кратера, скруглили и сделали отвесными его стены и выдолбили в них несколько тысяч камер-одиночек, оснащённых самыми современными удерживающими устройствами — энергетическими силовыми полями. Мои частые визиты в техномиры, миры техномагии, а также время, проведённое на Аркурии, позволили мне основательно запастись множеством необходимых вещей и материалов. Поэтому, при наличие таких умелых помощников, как магические роботы с Верены, я мог уже ни о чём не беспокоиться, когда речь заходила о строительстве. В общем тюрьма у меня получилась хотя и неуютная, можно сказать мрачная, но зато на диво современная. Из неё даже такой маг, как я, вряд ли сбежит, хотя я-то точно сбегу, ведь она была построена по моему проекту. Все мои клиенты крепко спали, а потому ничто не помешало мне отправить роботов в бездонный склад и отправиться в посёлок.

Там царило весёлое оживление. Пит каким-то совершенно непонятным образом развеселил девушек-рабынь и теперь они с радостными криками и весёлым смехом играли с магическими конями в салочки. Фаргарам, в отличие от них, скорее всего было не до веселья. Зато Рина бегала и веселилась вместе с остальными девушками даже не подозревая, что те таят в себе для неё страшную угрозу. Сейчас, пока девушки были рабынями, никто из них даже не подумает её обидеть, но как только они освободятся от воздействия на их сознание магии фаргаров, то, вспомнив, что Рина даже будучи рабыней смогла полюбить Стивена, не смогут совладать со своими эмоциями и убьют её тотчас, как только мы оставим эту её с ними. Допустить этого я не мог, как не мог и создать им на Риноре действительно безопасного укрытия. В общем я попросту решил не испытывать Судьбу и сделать так, как подсказывало мне сердце.

Чтобы не давать к этому даже малейшего повода, я навеял на всех девушек, кроме Рины, магический сон. Их движения стали замедляться, они принялись, к удивлению Пита, зевать и побрели к своим уютным домам, которые им уже показали. Рина, отпустив гриву магического жеребца, тут же подбежала ко мне и робко улыбнулась. Я достал синий кувшинчик, который забрал напоследок из стекольной лавки и вручил его девушке. Глаза девушки засверкали от радости. Подбежавшая Ларна, которая была почти на голову выше этой очаровательной особы, немедленно расцеловала девушку в обе щёки и принялась объяснять, какая магия заключена в кувшинчике, сотворённым её отцом. Из него, оказывается можно было наполнить бокал вином, цветочным чаем, молоком или холодной ключевой водой. Очень полезная вещь в хозяйстве.

Глава 6

Освобождение духа Белокурой Салвинг

Вместе с Риной, Питом и Ларной я, прихватив с собой избитых в кровь фаргаров, направился из посёлка, расположенного на берегу моря, в кратер-тюрьму. Дно кратера диаметром в полтора километра было не просто монолитным, но ещё и снабженным силовой решеткой, исключавшей возможность подкопа. Мы подошли к пятидесятиметровой стене, возле которой лежали пленники и я принялся готовиться к допросу Мардана. Для начала я извлёк из магического склада большой двухэтажный, щитовой дом-казарму с энергетической установкой, в котором квартировали двести пятьдесят магических роботов-андроидов. Как солдаты, эти человекоподобные существа с искусственным интеллектом не выдерживали никакой критики, зато в качестве спарринг-партнеров, охранников и просто помощников по дому, им не было цены. После этого я принялся доставать из своего бумажника крокодиловой кожи металлические склады-холодильники с провизией, автоматическую армейскую кухню и всё, что требовалось для обустройства первых двух сотен камер. Пит, глядя на груды добра, уважительно сказал:

— Да, ты просто молодчина, Лем. Запасливый, словно войсковой атаман. Всё у тебя в магическом складе имеется. Ты что же, парень, готовился к большой войне?

— Нет, Пит, не к войне. — Успокоил я его — К работе в том мире, где произошла катастрофа. Между прочим, по распоряжению императора мне, как владельцу магического бездонного склада, из имперской казны специально выделили деньги на закупку всего этого добра и представь себе, я уже трижды отправлялся с миссией экстренной помощи в разные миры. Сам понимаешь, магия магией, а вулканы, взрываясь, причиняют людям вреда побольше иной войны.

Последними я извлёк из магического склада два станка для пыток и роботы приковали к ним Мардана и бургомистра. Освобожденные рабы и братья Ларны спали на кушетках, связанные по рукам и ногам фаргары лежали прямо на камне, Зорию усадили в удобное кресло и привязали к нему. Её сын спал в люльке. Ларна, посмотрев на мать, спросила:

— Лем, как ты думаешь, это она во всём виновата? Никогда бы не подумала, что моя мать способна на такую подлость.

— Ничего я не думаю, Ларна. — Ответил я — Допрос всё покажет, а сейчас мы не будем заниматься пустыми гаданиями.

Как только я пробудил их всех, кроме малыша и рабов, от магического сна, бургомистр быстро открыл глаза и завопил:

— Стража, ко мне! — Увидев перед собой меня, он крикнул — Кто вы такой? Немедленно освободите меня, я бургомистр Сириалана.

Чуть шевельнув рукой, я хмуро буркнул:

— Заткнись.

В ту же секунду с громким шлепком эластичный кляп закрыл ему рот. Тело бургомистра пронзил далеко не самый сильный электрический разряд, он весь затрясся и дико завыл. Длилось это недолго и когда кляп отклеился, этот рыхлый, холёный мужчина взвизгнул по-бабьи:

— Не надо, умоляю вас! Пощадите меня!

— Заткнись. — Снова прорычал я — Запомни, это только начало. Если ты не станешь отвечать на мои вопросы, боль будет в тысячу раз сильнее.

Оба пыточных станка были поставлены вполоборота друг к другу и Мардан всё прекрасно видел. Он кривовато усмехнулся и презрительно сплюнул мне под ноги. Фаргары, лежавшие немного поодаль, тоже не выглядели испуганными. Похоже, что пыток они не боялись. Мардан даже не счёл нужным что-либо сказать мне. Зория, сидевшая в кресле напротив него, разглядев меня встрепенулась и воскликнула:

— Вы? Это вы заходили в мою лавку несколько дней назад?

Немало подивившись этому, я спросил:

— Женщина, с какой это стати дом и лавка Стана Лайдера, одного из лучших мастеров-стеклодувов стали твоими? Это ты вышла за него замуж, а не он пришел в твою семью. Поэтому ты не имеешь никаких прав на эту лавку, как и на всё остальное. Ты попросту прикарманила себе чужое добро, — повернувшись к Мардану и бургомистру, я гневно добавил, — с помощью одного из этих мерзавцев или их обоих. Ничего, я скоро выясню, как именно ты ограбила своего мужа.

Бургомистр, напуганный первым разрядом электричества, тут же принялся давать признательные показания:

— Я ни в чём не виноват! Это всё они! Зория десятки раз жаловалась мне, что Стан вместо того, чтобы делать посуду на продажу, занимается своими художествами и наполняет свои изделия магией. Потом появился этот фаргар и стал давить на меня, требовать, чтобы я разрешил приехать ему в Сириалан вместе с роднёй. В то время вблизи нашего города появились гигантские волки, которые спустились с гор, и он сказал, что только фаргары смогут отвадить их от Сириалана. Да, за одно это, как бургомистр, я разрешил бы самому чёрту поселиться в городе, а когда Зория потребовала изгнать Стана из города, Мардан стоял рядом с ней и нагло посмеивался надо мной. Поверьте, мне было просто некуда деваться в таких обстоятельствах.

— Никаких волков в горах не было! — Выкрикнула Лара — Когда я убежала из города, то пряталась в горных лесах Сарда почти четыре месяца и не встретила там ни одного гигантского волка. Это всё подлые штучки фаргаров. Они так часто делают.

Бургомистр засопел и обиженно ответил:

— Но вокруг города они же бегали и даже несколько раз нападали на женщин, когда те работали на своих огородах.

Обстановка стала понемногу проясняться. Пристально посмотрев на бургомистра, я сказал:

— Велзер, мне даже не нужно допрашивать тебя с пристрастием, чтобы понять простую истину. Ты завидовал редкостному мастерству Стана и как только у тебя появилась такая возможность, отдал его на растерзание этой женщине и её любовнику-фаргару. Ну, что же, я не стану слишком строго судить тебя за это. Через несколько минут ты отправишься домой, а пока что посиди и послушай, что ещё скажут Зория и Мардан. Думаю, что тебе это будет интересно.

— Повторяю, я ни в чём не виновата! — Снова воскликнула Зория и добавила — Бургомистр лжет. Я пришла к нему только за тем, чтобы испросить разрешения нанять нескольких работников. Мардана я тогда даже не знала. Я не знаю, почему он объявил моего бывшего мужа бунтовщиком и изгнал из города. Единственное, в чём я виновата, так это в том, что полюбила Мардана. Он настоящий мужчина, не чета Стану. Когда мой муж стал рабом, он всё равно, что умер и я по законам Сириалана унаследовала всё его имущество.

Я подал роботам знак и они не только освободили бургомистра, одетого в халат поверх ночной рубашки, но и усадили его в удобное кресло, вручив ему кубок с вином. Тот, поняв, что всё самое страшное позади, немедленно выхлестал полкубка и облегчённо вздохнул. Подойдя поближе к Мардану, я спросил фаргара:

— Ну, а что ты скажешь мне обо всём этом?

Тот облил меня ледяным презрением и ответил:

— Даже под самыми страшными пытками ты не услышишь от меня ни единого слова, недомерок.

Фаргар имел рост за два метра и вес под две сотни килограммов. Его коричневая рожа лоснилась, словно её полили маслом, а на лысой, круглой голове не росло ни единого волоска. Станок для пыток, оснащённый по последнему слову техники электроникой и снабженный установкой, способной синтезировать любые яды и наркотики, значительно упрощал мою задачу. Всё, что мне требовалось, это заставить фаргара если не испугаться до полусмерти, то хотя бы оробеть. Ко мне по воздуху подлетела люлька с младенцем, это был крепенький черноволосый малыш и я, указав на него пальцем, сказал:

— Мардан, ты неотёсанный чурбан и мало что знаешь о высшей магии. Все твои фаргарские штучки относятся к области банального деревенского колдовства, а я маг-универсал высшей квалификации. В моём ассортименте имеется множество способов вытряхивать из магов правду, но начну я не с этого. Для начала я расскажу тебе, Мардан, о самой страшной казни, которая только существует на свете. Она заключается в том, что с помощью магии я могу вывернуть человека наизнанку. При этом все внутренние органы человека и даже кости оказываются снаружи, а кожа и надетая на человека одежда внутри. Выворотень, как ты сам понимаешь, не жилец на этом свете, но благодаря моей магии, он может прожить в страшных муках от одних до двенадцати суток. Сейчас я покажу тебе, как будет выглядеть твой сын в виде выворотня.

Сделав пасы, я создал настолько яркую и подробную иллюзию, от которой и сам содрогнулся. Смотреть на дёргающийся комок кровавого мяса, оплетённый кишками и рёбрами, с торчащими в разные стороны костями и виднеющимися на нём лёгкими, печенью и другими внутренними органами, было очень неприятно. Зория вскрикнула и лишилась чувств, а я поднёс иллюзию к самому носу Мардана и спросил:

— Фаргар, ты сможешь наблюдать за агонией своего сына в течение двенадцати суток? Заешь, я в своей жизни убил столько народа, что не могу и сосчитать, но это в бою. Помимо этого я подверг жесточайшим пыткам несколько сотен человек и ни один из них не смог продержаться более шести часов, чтобы не начать говорить. На Зорию тебе скорее всего наплевать. Она для тебя просто баба, но что ты скажешь, когда я подвергну самой лютой казни твоего сына, Мардан?

Фаргар побледнел и по его лоснящемуся лицу побежали крупные капли пота. Всё, большего мне и не требовалось. Моя магическая электроника считала все нужные данные и моментально сконструировала для фаргара химическую формулу индивидуальной сыворотки правды. Мардан глубоко вздохнул и, усмехнувшись, ответил:

— Делай своё кровавое дело, мясник, я ничего тебе не скажу.

Зория моментально очнулась и закричал:

— Мардан, что ты такое говоришь? Ведь это же наш сын!

Чтобы эта дамочка не мешала мне, я погрузил её в сон и мои роботы немедленно отнесли её вместе с сыном через портал в спальную, а я насмешливым голосом сказал:

— Да, Мардан, ты ещё тот папаша. Не волнуйся, я даже и не собирался причинять вред этому пацану. Теперь это и не требуется, фаргар, ты мой. Сейчас я вколю тебе сыворотку правды и ты расскажешь мне всё, что тебе только известно о фаргарах и фаргаринге.

Однако, после того, как Мардан был готов ответить на любой мой вопрос, я сначала спросил его о том, что меня интересовало больше всего и вот тут-то выяснилось, что это именно Зория разработала хитроумный план, как сдать город Сириалан фаргарам, в далёком прошлом злейшим врагам жителей этого города, от рук которых погибла Белокурая Салвинг. Сразу после этого я отправил бургомистра в его дом даже и не подумав извиниться перед этим трусом. Допрашивать его мне не имело никакого смысла. Во всяком случае сегодня. После этого я стал выяснять, в чём заключается главный секрет фаргаринга и через два с половиной часа смог снять с точёной шейки Рины стальной, магический ошейник. Затем настал черёд Стана, мужчины высокого роста и к тому же писанного красавца-блондина. Как только я снял с него ошейник раба, Ларна смогла обнять отца. Как она не крепилась, а всё же залилась слезами. Я же принялся освобождать остальных рабов. Ими мы и занимались до тех пор, пока не наступило время отправляться в Сардские горы.

Хуже всех пришлось братьям Ларны. Сначала им надрала задницу старшая сестра, после чего за ремень взялся уже их отец, так что сидеть этим паршивцам в ближайшие две недели не придётся. Стан отнёсся ко всему философски. Для него главным было то, что я забрал из Сириалана его стеклодувную мастерскую. Не было у меня никаких причин волноваться и по поводу девушек-рабынь, ведь получилось так, что мужчин в посёлке было даже больше, чем женщин, но Рину я всё равно решил забрать с собой. Предоставив освобождённых рабов самим себе, на острове им было чем заняться, хочешь иди на охоту, хочешь лови рыбу, не говоря уже о том, что я обеспечил их не только одеждой и продуктами питания, но и приставил к ним три дюжины роботов в качестве учителей. Они не могли пробраться в тюрьму, а заключённые в одиночных камерах фаргары не могли совершить побег. Поэтому я мог не волноваться, отправляясь на поиски могилы Белокурой Салвинг.

Её история была достойна быть воспетой лучшими поэтами империи Ринориан. Белокурая Салвинг жила тысячу сто двадцать лет назад и происходила из древнего рода Лайдеров Сириаланских, потомственных стеклодувов. В те годы в их краях появился вместе со своей бандой могущественный чёрный колдун Фаргар, который был к тому же ещё и сыном одного из младших Богов — Сернака, повелителя Тьмы и Мрака. Этот злобный ублюдок, уже тогда грешивший тем, что с помощью магии превращал людей в рабов, решил завоевать город ремесленников Сириалан, но натолкнулся на яростное сопротивление его защитников. Во время штурма, удачно отбитого горожанами, погиб командир городской стражи, жених Салвинг — Лайдер. Девушка не стала рыдать над телом своего убитого возлюбленного. Вместо этого она надела доспехи, взяла в руки меч и во главе отряда воинов поскакала за бросившимися бежать прочь Фаргаром и его приспешниками. Через полтора десятков километров отряд горожан догнал банду и дал ей бой.

В этом бою Белокурая Салвинг снесла голову Фаргару, но уже через несколько секунд была сражена стрелами врагов. Приспешники Фаргара, прихватив его обезглавленный труп, разбежались во все стороны. Чёрного колдуна так где-то и похоронили с деревянным чурбаком вместо головы, а тело Белокурой Салвинг её соратники доставили в город и передали родственникам. Мать и бабка Салвинг приняли решение выкопать в разных местах вокруг города восемь могил для захоронения, а также девятую, в Сардарских горах, где тайно похоронили её на следующий день. Ещё через два дня восемь гробов опустили в могилы и с тех пор каждая из них сделалась для жителей Сириалана местом ежегодного поклонения и пышных торжеств в честь Белокурой Салвинг, юной защитницы Сириалана. Все эти сложности были связаны с тем, что родственники девушки боялись мести Сернака.

Меня козни этого бога волновали в самую последнюю очередь, ведь младшие Боги ничем не лучше гениев или самых обычных духов и я их не боялся, хотя Сернак и грозился покарать каждого, кто осмелится освободить из камня дух Белокурой Салвинг. Пусть только сунется и я ему так надеру задницу, что он на небеса вернуться не сможет. Заточу его в какое-нибудь вонючее болото, сидеть тогда ему в нём до позеленения и пугать своим воем окрестных жителей. Отобрав самых сообразительных магических коней, оседлав их и навьючив, мы отправились в горы, в узкое, неприметное ущелье. Мы скакали по нему чуть ли не в кромешной тьме и вскоре были вынуждены спешиться. Пройдя пешком ещё километров шесть, мы добрались до большого грота, внутри которого, почти посередине, лежал большой чёрный валун. По словам Ларны, побывавшей здесь вместе с бабушкой и тёткой по отцовской линии ещё в детстве, он появился на месте погребения через год после тайных похорон Белокурой Салвинг. Ясное дело, это постарался кто-то из Богов Ринора, а вот зачем это было сделано, я не мог понять.

Валун, как я и предполагал, оказался магического происхождения. Его явно подбросил в грот зловредный Сернак. Немного подумав, я сотворил мощнейший магический заговор и вышвырнул камень из грота с таким расчётом, чтобы тот угодил богу прямо в лоб. После этого я заставил подняться из камня белоснежный саркофаг, изготовленный из смальты и украшенный скульптурным изображением молодой девушки, облачённой в свадебное платье, но с мечом в руках. У ног Белокурой Салвинг стоял сосуд с головой Фаргара. Чтобы окончательно закрепить за этим злобным типом прозвище Безголовый Фаргар, я вышвырнул сосуд из пещеры вслед за камнем и превратил его в плазму. Если фаргары надеялись когда-нибудь найти голову своего древнего вожачка и приделать её к скелету, то они просчитались. Теперь у них из этого ничего не получится. Когда горшок с головой Фаргара исчез, Ларна облегчённо вздохнула и тихонько шепнула:

— Зря они положили эту голову в ногах у Салвинг. Лем, скажи, Белокурая Салвинг станет сопровождать нас в облике бесплотного духа или как-то иначе? Говорят, что гении, как и Боги, тоже могут принимать человеческий облик. Она ведь умерла такой молодой. Белокурой Салвинг не исполнилось шестнадцати лет, когда она погибла в том бою, в котором снесла голову проклятому Фаргару.

Пожав плечами, я ответил:

— Ларна, всё зависит от Салвинг. Со своей стороны я сделаю всё возможное, чтобы она могла обрести прекрасное, молодое тело. Увы, но я не могу вернуть к жизни ту мумию, которая лежит в саркофаге. Такое доступно только самым могущественным древним Богам. Во всяком случае никто из Богов Ринора не сможет сделать этого.

— Лем, если Салвинг обретёт настоящее тело, кем она станет? — Со вздохом спросила Ларна — Останется гением или превратится в богиню?

Хотя на этот счёт имелось несколько мнений, я знал, как сделать так, чтобы жизнь Белокурой Салвинг началась с чистого листа. Улыбнувшись, я сказал девушке, доставая большой, обеденный стол:

— Если Салвинг после того, как закончится моё пребывание на Риноре, отправится вместе с нами на Скайринор, то превратится там в юную леди-дракона. Это то же самое, что быть человеком, но при этом она ещё и сможет обернуться драконом, но только на Скайриноре.

— А если Салвинг захочет стать богиней, Лем? — Спросила у меня девушка — Вдруг она не захочет превращаться в огромную дракониху.

Фыркнув, я пробурчал:

— Тогда Салвинг докажет нам с Питом, что она безмозглая дура и навсегда привяжет себя к Ринору. Понимаешь, Ларна, рано или поздно каждый дракон, выучившись этому, становится богом в каком-нибудь мире по его собственному выбору. Все младшие Боги это так, мелкота пузатая и бестолочи, которые никогда не станут настоящими Богами. Зато если она станет моей напарницей, то я в лепёшку разобьюсь, но доставлю её на Скайринор, даже рискуя нарваться на гнев императора.

Ларна не унималась:

— Лем, а почему Белокурая Салвинг должна непременно стать твоей напарницей? Ведь ты же сказал, что мы одна команда и что уже очень скоро бойцов в наших рядах прибавится.

Пит глумливо хохотнул и влез в наш разговор:

— Его напарницей Салвинг должна стать потому, Ларна, что Лем у нас один патентованный герой. У него даже тугамент есть, а мы при нём вроде обоза. И, вообще, душа моя, в постели девушки может поместится только один мужчина.

— Старый, ты хоть думай, что мелешь! — Взревел я дурным голосом, хотя Пит и ржал похлеще жеребца — Какой обоз, какие постели? Да, любой идиот, который рискнёт поцеловать Белокурую Салвинг без её согласия, тут же будет охвачен небесным огнём. Всё, Ларна, а теперь не мешай мне, время близится к полуночи, а у меня работы невпроворот, так что дай мне возможность сделать всё, как надо.

У меня действительно осталось всего двенадцать минут, чтобы накрыть роскошный стол с вином и я принялся этим заниматься. С ужином я решил не заморачиваться, он у меня хранился в магическом складе давно уже приготовленным и не где-нибудь, а на Скайриноре, к тому же лучшим магом-кулинаром. Пусть и не часто, но я мог порадовать друзей и особенно своих подруг, блюдами небесной кухни и особенно изысканными, совершенно фантастическими винами Скайринора. Против такого соблазна, войти в человеческое тело и отведать такого волшебного угощения не мог устоять ни один даже самый вредный дух. Мои спутники и особенно Пит так и ахнули, вдохнув ароматы, доносившиеся от стола, а я, превратив боекостюм в белоснежное свадебное платье, благо образец был у меня перед глазами и быстро сотворил точную копию изваянной из белой смальты Белокурой Салвинг, но при этом я ещё и поглядывал на Ларну. Обе девушки были одного роста.

К столу я, однако, приставил не пять, а шесть удобных полукресел, надеясь на то, что богиня Лирия тоже захочет присоединиться к нам хотя бы ради бокала скайринорского годориона. Велев всем встать позади своих кресел, Пит должен был сидеть между Ларной и Риной, а мне во время ужина предстояло ухаживать за Лирией, если богиня явится, и Салвинг, я принялся произносить магическое заклинание призыва. Почти тотчас из белого саркофага стала истекать золотистая светящаяся субстанция и вливаться в сотворённое мною тело девушки из прошлого. Её веки задрожали, чуть шевельнулась правая рука и Белокурая Салвинг вдохнула в грудь воздух. До чего же пьянящим он ей показался наверное. В ту же минуту рядом со мой встала высокая, красивая женщина с золотыми волосами, одетая в длинное, бальное платье живого серебра. Положив руку на плечо Салвинг, она легонько потрепала по нему и обратилась ко мне с такими словами:

— Милорд, не стойте, как столб, помогите даме подсесть к столу. О, как же давно я не пила старого императорского годориона. Лем, ты знаешь, чем лучше можно всего угодить Богам.