И имя мне – легион

— Так-то лучше, — хмыкнул он, — теперь даю вам время пообвыкнуться друг с другом, но запомните, кто будет бунтовать, накажу всю четверку и вполсилы всех ее соседей!

И исчез. Просто растворился в фиолетовом тумане, заменявшем здесь воздух. А я так и остался внутри клетки осознавать свои грустные перспективы. Нет, первоначально я как-то пытался бороться…Пытался просочиться сквозь переплетение «прутьев», ковырял полупрозрачными руками статую своего сокамерника… даже кроваво-красный побег пробовал отломать! Безрезультатно. Чтобы я не делал, результат — ноль.

А потом я впал в какое-то мучительное оцепенение, как спал с открытыми глазами. Не мог пошевелиться, не мог повернуть взгляд, не мог даже толком думать, так ворочалось в сознании понимание того, что что-то со мной не то…Да и свет как-то померк…до черноты.

Очнулся я от того, что к моим губам прикоснулось что-то неимоверно вкусное, рефлекторным движением я заглотил этот дар судьбы и тут же осознал, что снова вижу, могу связно мыслить, двигаться и даже слышать звуки. Громкие такие звуки. Брань.

— Жалкий червь, узри же мою новую силу, — знакомый и ненавистный голос было прекрасно слышно. Может быть потому, что ничто больше кроме него звуков не издавало. Вообще. Никаких. — Как тебе это, Джузеппе?! А?! А это тебе за то, что едва не подвел меня под гильотину! Не нравится? Ну, ничего, утешься тем, что это только начало!

Колдун, снова напоминавший марионетку-рыцаря на веревочках, в руках умелого кукольника, производил непонятные манипуляции. И, судя по возгласам, с кем-то дрался. Оп-па! Подобие шлема, находящееся на его голове, треснуло и рассыпалось под невидимым ударом красными хлопьями, разлетевшимися по всей гигантской сфере. Впрочем, это явно была уже не первая партия подобного мусора. Казавшееся громадным пространство было наполнено хаотически перемещающимися ошметками. Вон, даже ко мне в клетку парочка залетела. Интересно, из чего они состоят? Я дотронулся до одного из них, лоскут мгновенно впитался в руку, а губы тот час же ощутили то же самое ощущение, конечность же, касавшаяся непонятного объекта, стала заметно менее прозрачной. Ого! Какой эффект! Может оставшийся тоже на что-то путное сгодиться? Хотя…Нет, пока повременю. Стану слишком плотным и этот колдун сможет меня заметить. Как он там кстати?

Мой взгляд снова наткнулся на сцену получения колдуном невидимого, но от этого не ставшим менее ощутимым, удара. Только на этот раз в клочья разлетелся правый наруч. Правда, с потолка беседки тот час же упала замена, самостоятельно занявшая место поврежденного куска доспехов, но, тем не менее, раздавшийся вопль боли стал для моих ушей сладкой музыкой. Это что же получается? Кто-то избивает в реальном мире эту сволочь, а красные нити, которые он тянет из своих жертв, обеспечивают ему какое-то преимущество в бою? Надо думать…не зря же он перебил такую прорву народа…Надеюсь, этот неведомый Джузеппе укокошит этого урода, пусть после этого я снова окунусь в забытье, похожее на смерть, но это того стоит!

Накаркал! В смысле, сглазил. Старикан явно выигрывает, дергаться и махать руками как мастер школы пьяного боя перестал, стоит смирно и речь победную толкает.

— Джузеппе, мой старый, друг, что же ты молчишь, а? Ах да, понимаю, понимаю, сожженным горлом тяжело говорить? Странно что ты вообще еще жив, отрыжка плебея, признаться, я считал тебя куда менее опасным соперником…Да, хорошо, что прежде чем уладить наши небольшие разногласия, я подготовил себе козырь в рукаве. Пытаешься незаметно для меня исцелиться? Да ради бога, просто умрешь здоровым, так будет даже лучше. Думаю, твоя душа слишком хороша для преисподней, куда ей следовало бы попасть после смерти тела. Да и потом, какой смысл отправлять тебя в ад, где твоих торговых партнеров и должников наберется не одна сотня. Эй, слышишь меня, ублюдок, смерть уже идет за тобой! Чего ты там спишь? Кого ты зовешь? Гм…рехнулся, что ли или просто не можешь достойно умереть? Станет ради тебя один из младших архидемоно…ааАААА!

Если до этого отчаянного вопля, подыхающего в муках животного, фигуру в латах с заключенными в клетках статуями соединяли красные нити, то после него они разом превратились в канаты, а защита самого колдуна видоизменилась и стала похожей на облако, от которого во все стороны разлетались обрывки красных хлопьев…Минуточку! Так ведь это его там убивают!

И тут колдуна разорвало. Просто приподняло немного вверх и рвануло в разные стороны. Ноги, тело лихорадочно пытающееся ухватиться за уже отсутствующую голову и сама голова разлетелись по беседке, фонтанируя уже прямо-таки потоками алых хлопьев. А затем очень быстро поблекли и пропали. А спустя всего несколько секунд на месте останков колдуна появилось…нечто. Нечто страшное и пугающее.

Сперва я принял появившуюся фигуру за какого-то панка с растрепанным и светящимся багровым светом ирокезом. Вот только почему-то от этого панка хотелось оказаться как можно дальше. Лучше бы на другой планете. Только спустя несколько секунд мое перепуганное неизвестно чем сознание сообразило, что те его детали, которые я первоначально принял за торчащие в разные стороны волосы, это рога. Не особо длинные, почти не ветвистые, но даже на вид очень острые и опасные. А уж прикоснуться к ним…да при одной мысли об этом мен обуял прямо таки панический ужас.

— Хе! Забавную штучку соорудил этот смертный, — если бы я уже не был мертв, то от этого голоса точно бы заполучил инфаркт. Помнится, видел я прибор, отпугивающий крыс ультразвуком…какое негуманное изобретение! Если несчастные грызуны пугались хоть на половину так же сильно как я, то они наверняка бы предпочли хорошую дозу мышьяка!

А тем временем демон, а в том, что это был именно демон, не оставалось никаких сомнений, начал…вытягивать из статуй их полупрозрачных обитателей! Сразу полтора десятка душ были вырваны красными канатами из своих разваливающихся на глазах убежищ и, стремглав преодолев отделяющее их от твари расстояние, были нанизаны на его рога. Вопли боли раскатились по сферическому пространству, но тот час же смолкли. Полупрозрачные силуэты оказались втянуты в чудовищные отростки. Возможно, мне это только показалось, но багровый свет от них стал немного ярче.

— Пожалуй, хватит, — решил демон, — не буду ломать такую ценную вещь, лучше продам.

И исчез.

Я снова оказался предоставлен самому себе и безжалостному течению времени. Испытанные мной эмоции мало помалу стали забываться, начало появляться чувство апатии. Ну уж нет, я буду бороться сколько смогу!

Второй красный лоскуток неведомо чего распался, поглощенный моим телом. Внимательно присмотревшись к этому процессу, я обнаружил, что он как бы разделяется на множество разноцветных нитей, которые добоваляют мне материальности. И этими нитями в определенной степени можно было управлять. Я мог заставить их перейти в другой участок тела, собраться в одном месте или наоборот расползтись в разные стороны. Даже если они покидали мое тело, но сохраняли с ним контакт, то я их чувствовал и даже, в какой-то мере, мог ими слегка шевелить. В фиолетовом тумане от меня тянулась тонкая полупрозрачная красная ниточка, напоминающая леску…леску?! Эврика!

Просунуть между прутьями моей клетки свое импровизированное орудие оказалось легко, а вот поймать им кружащие тут и там красные хлопья…занятие для очень и очень терпеливой личности. Или для той, у которой нет другого выхода. Но зато с каждым поглощенным кусочком этой странной материи я ощущал, что чувствую себя все лучше и лучше, а длина нити, которую я мог закидывать в поисках добычи, неуклонно увеличивалась. Более того, мне удалось создать еще одну нить. Третью. Четверт…На четвертой я застопорился. Нет, создать то я ее создал, но упустил первую. Дальнейшие попытки положительных результатов не принесли. Больше трех нитей я не мог контролировать. Ну и не надо! Мои ловчие снасти тянулись уже почти на одну десятую часть всего того огромного пространства, в которое я был заключен. Сбор ресурсов значительно замедлился, так как все доступные хлопья в зоне досягаемости я уже поймал, а остальные хоть и перемещались на первый взгляд абсолютно бессистемно, но в сектор, где до них можно было бы дотянуться, не заходили.

Остановив сбор добычи и втянув нити обратно, я осмотрел себя и пораженно присвистнул. Мало того, что я больше не был полупрозрачен, я светился от переполнявшей меня энергии! Настроение было отличное, хандрить не хотелось совершенно и даже воспоминания о колдуне и демоне не казались уже такими страшными! Сам себе я казался очень умным, ловким и хитрым… В общем, было полная картина того, что пьян. Несильно, но заметно. Правда, что-то подсказывало мне, что этой собранной энергии хватит пусть и надолго, но не навсегда. Вернее, что я медленно, но неуклонно ее расходую и если не хочу вернуться к прежнему полупрозрачному состоянию, а за ним и к беспамятству, то надо что-то делать.

Первым делом я внимательно осмотрел стоящую рядом со мной статую и канат, тянущийся от нее к беседке. Канат на мои потуги сделать с ним хоть что-то реагировал с пугающей стойкостью. Не поддавался ни в какую, от него не то, что кусочка, крошки не удалось отщипнуть! С материалом статуи была та же история. Затем волей неволей пришлось взяться за прутья своей клетки. Новая попытка их разогнуть, не обращая внимания на появившуюся боль, ставшую, к слову, куда более терпимой, чем прежде, дала некий результат. Теперь уже чувствовалось, что преграда преодолима. В принципе. Похожие ощущения обычно возникают, если упираешься лбом в кирпичную стену. Теоретически ты можешь ее сдвинуть. Будь она в разобранном виде, ты бы ее перетаскал на новое место за два-три часа. Но вот прямо сейчас и голыми руками сделать нечего не получиться. Хотя…

Вновь выпущенные нити схватились за ближайший ко мне кусок от разломанной демоном клетки и рефлекторно отдернулись, получив ожог. Но я смог пересилить себя и, ежесекундно меняя рабочие конечности, подтянуть этот кусочек к своей темнице. А дальше в ход пошла национальная особенность. Русский человек, если дать ему много времени, может сломать, раздолбать и растащить все что угодно. Время у меня было. И ломик…

Удар по кроваво-красному побегу и на пол упал она! Добыча! Лоскут, столь прекрасно мной усваиваемый, отделился от своего источника, на несколько секунд повысившего интенсивность гудения, а затем был мной подхвачен и впитан. Вот только на полосе света, которая жглась болью, остался след, напоминающий зарубку. Думаю, еще десяток-другой таких ударов, и мое импровизированное орудие разломается. Хотя небольшой запасец у меня еще есть…но именно что небольшой. Большинство кусков от распавшихся клеток либо слишком велики, либо слишком малы, чтобы служить для чего-то полезного. Что ж, значит, придется избрать другую цель. Статуя или клетка? Конечно клетка!

Удар еще один. Еще. Руки жгет, делаю короткий перекур. Следы от моей работы пусть пока еще малозаметны, но они есть. А это значит, что продолбить себе путь наружу дело времени.

Глава 2

Запасы энергии медленно, но верно подходили к концу. Я облазил все громадное пространство сферы, в которую оказался, заключен, но безрезультатно. Ни одного алого лоскутка я так и не нашел. Куски разломанных демоном клеток, с помощью которых я мог отломить пару таких вкусных кусочков, давно кончились, и больше добывать себе пропитание мне было нечем. Разум медленного гас, но я уже не чувствовал страха…давно уже вообще нищего не чувствовал, что само по себе было недобрым признаком. Я завис над креслом посреди беседки и бессильно застонал. Столько так нужной мне энергии…и я не могу до нее дотянуться. Беседка буквально пульсировала в фиолетовом тумане, окутывающем все пространство сферы, от накопленных в ней запасов, но, увы, я не мог отщипнуть от них ни кусочка. То, что было приспособлено для нужд человека не подходило для призрака. Отчаяние, которое владело мной, мог понять бы разве что человек, умирающий от жажды внутри пруда.

Эх, если бы я только знал! Тогда, когда я выбрался на свободу, я так бездумно тратил энергию! Ее было так много! Каждая красная нить, тянущаяся от пленника в клетке, оказалась чем-то вроде трубопровода, оканчивающегося в небольшом резервуаре за креслом, которое я назвал троном. И в нем после колдуна оставалось столько энергии, тех самых красных хлопьев, что казалось их хватит навечно! Запасы в этом своеобразном хранилище хранились в переходной полужидкой форме, я мог их усваивать, хуже правда, чем хлопья, но мог. А еще у энергии была и твердая форма. Именно она, судя по всему, и послужила материалом для формирования пола, стен и потолка беседки. Ну и «трубопроводов» естественно. И вот эта самая твердая форма моих усилий не замечала. Она была пригодна для питания примерно в той же мере, что и глина. Затвердевшая. Да, резервуар был велик, и в нем энергии было не просто много, а очень много. Но она кончилась. Были, правда, еще остатки, задержавшиеся в «трубопроводах»… И все их я выскреб из сосудов, сообщающихся с беседкой до самых клеток, где мои ловчие снасти как обрезало невидимым ножом. Каждую из сто сорока двух труб, а именно столько пленников осталось здесь после визита демона, я не обделил своим вниманием.

На что я тратил энергию, глупый болван, на какую чушь! Я старался видоизменить свой облик, чтобы он стал более приспособлен для битвы с тем, кто придет сюда. А в том, что амулет с заточенными в нем душами скоро обретет хозяина, я не сомневался…Ну и что изменилось, от того, что я теперь выгляжу не просто призраком, а призраком в доспехах? Пока еще в доспехах… Оружие, которое было создано, я уже развоплотил, чтобы хоть ненадолго продлить свое существование. Как я был глуп, как я был глуп! Я создавал из энергии разные инструменты, чтобы пытаться сокрушить ими чужие клетки или освободить обитаталей…Две разрушил, а толку? Как стояли статуями, так и стоят. Я пытался пробить поверхность сферы, представляющую из себя все тот же клятый туман, только сгустившийся до плотности, когда в нем уже нельзя передвигаться. Единственным эффектом, которого я достиг своими метаниями, стало то, что запасы, казавшиеся неистощимыми, подошли к концу гораздо быстрее, чем могли бы.

Мысли становились все более тягучими и тягучими, ситуация, в которую я попал, перестала быть поводом для беспокойства, поле зрения сузилось до одного единственного места, трона, в котором мог возникнуть новый хозяин амулета…

Неожиданно туман над креслом сгустился в человеческую фигуру. Красные канаты спустились с потолка беседки, окутали фигуру и стали накачивать ее своим содержимым, хранящимся видно в такой форме про запас. Возможно, в резервуар тоже начала поступать энергия из клеток, но проверить это было некому. Я напал на человека раньше, чем успел сообразить, почему это сделал. Да! Я вспомнил, почему я напал на него, из раненного колдуна тоже вылетала она! Такая желанная Пища! Амулет старательно наполнял человека энергией, он усваивал ее, а я вырывал ее из него, не обращая внимания на суматошные попытки защититься! Но возможности магического предмета превышали мои во много раз, мой противник отбросил меня, уже начиная светиться от переполняющей его силы. Взвыв от отчаяния, я рванулся вперед, впечатываясь в его силуэт всей своей волей, человек растерялся и не смог мне ничего противопоставить, он как-то странно покачнулся и я…оказался одновременно и внутри сферы и в реальности! Хорошо освещенное помещение, большие окна с цветными витражами, какие-то желтые статуи и…знакомый медальон на подушечке в моих руках. Большой палец левой руки слегка касается его ободка.

— Нрыва, чего ты застыл? Отнеси эту вещь в покои для занятий тайным, — велел мне откуда-то сбоку голос телохранителя Хозяина и я, согнувшись в церемониальном поклоне, пятился задом до тех пор, пока не вышел в коридор, миновав верную стражу мессира. Ну, ни фига себе молодчики, такое чувство, что их папой был етти, а мамой чемпионка мира по сумо…И речь какая-то странная, что это за щебетание у них вместо языка?…Ой, какие непочтительные мысли, если хозяин узнает о таком проступке ничтожного Нырва, то сурово накажет…Стоп! какой Хозяин?! Ну…мой хозяин. Великий маг и чародей мессир Сонеди…Стоп! Какой нафиг Сонеди?! Тот, что перекупил меня у графа Тонрезо еще два десятка лет назад и сделал свои личным слугой…

Я прислонился к стенке коридора и сполз на пол. Метя мутило и жутко хотелось есть, в голове был бардак, я чего-то боялся и кого-то ненавидел…Во внутреннем слое амулета, там где была сфера заполненная туманом и клетками, в беседке в рукопашную боролись две фигуры. И та из них, что была полупрозрачной, проигрывала.

— Тебе плохо? — рядом со мной присел на корточки стражник. — Хозяина позвать? Да положи ты эту штуку, знаешь же, что здесь ее украсть просто некому.

Силуэт человека во внутреннем пространстве амулета взбрыкнул и отшвырнул меня. Но я вцепился в него как клещ и не отпускал, понимая, что едва лишь сделаю это, как снова пропаду из реального мира.

— Не зови его могущество, — одними губами прошелестел кто-то, но не я, — рассердишь. Он куда-то собирается…не надо…я дойду…Встать помоги…

Но тут я отвлекся от попытки взять под контроль чужое тело и сосредоточился на борьбе душ, оттеснив неведомую личность вдаль от кресла и изолировав ее от наделяющих могуществом потоков, путем обматывания ее силуэта в полотна своей энергии, которые я загнал ему прямо в фигуру напротив тех мест, к которым были присоединены канаты. Таким образом, прежде чем дойти до человека, энергия должна была пройти через меня…А я ее перехватывал. Почти всю. В любом случае, в несколько раз больше, чем доставалось моему сопернику. С каждым мгновением нашей борьбы он все дальше и дальше отдалялся от победы.

— Отпусти! — проверещал тонким противным голосом мой соперник.

— Ага, щас! Подпрыгни.

— Отпусти меня, злобный дух, я подпрыгну.

— Ты меня слышишь? — поразился я. Надо же, впервые внутри пространства амулета я с кем-то говорю! Точнее нет, это была не речь, звуков я не издавал, да и интонации…никогда не чувствовал их так ярко. Слишком ярко. Скорее уж в диалогах внутри этого странного артефакта используется нечто вроде смеси эмпатии и телепатии. Но об этом можно будет подумать позже. А я сейчас я заматывал душу этого человека в свою энергию как паук муху в патину.

Тело, которое мы никак не могли поделить, и, правда, попыталось подпрыгнуть. Со стороны это, наверное, смотрелось весьма странно.

— Отпусти! — продолжал упорствовать человек.

— Слушай, где бы мне прилечь? — сказал я стражнику и неожиданно понял, что больше не знаю, как его зовут. И что сказал я на русском, а не на том языке, на котором стоит к нему обращаться. А между тем воин явно недоволен. Стоит, хмуриться, смотрит на меня и что-то спрашивает своим щебетанием. Пришлось спешно разматывать…Нрыву. Кажется, так его/меня зовут? Ой, блин, много отмотал, а ну обратно!

— Все, я в порядке, — решил, наконец, я, установив шаткое равновесие. Мне идет две трети энергии, а хозяину тела треть. Мы оба в сознании и имеем доступ к телу, но я его контролирую и даю добро на каждое движение и слово. Только в таком виде я, именно я, могу отдавать управление человеку, понимая, что в любой момент могу вернуть его себе. Вот только с полной самостоятельностью я утрачу и память, а заодно и навыки слуги колдуна.

Меня, уже меня, подняли и повели под ручку куда-то по коридору. Что характерно, знакомое золотое блюдечко, украшенное резьбой в виде неизвестных мне рун и синим камнем в центре, не просили посмотреть, а напротив, косились на него с опаской. Видимо у стражи хватило ума соединить два и два, то есть амулет, и мое плохое самочувствие. Остановились мои проважатые-конвоиры только перед какой-то дверью, один взгляд на которую уверил меня, что ничего хорошего за ней быть не может. Кто же прячет хорошее за дверью, инкрустированной человеческими черепами? Тем не менее, меня буквально впихнули внутрь и захлопнули там, пообещав отпоить вином как только выполню приказы мессира.

В общем, пока я добрался до места назначения, то уже слегка разобрался, кто я и что я. Оказывается, напав на неосторожно задевшего рукой магический амулет слугу, я применил один из любимых трюков всяческой призрачной братии. Одержимость. И теперь я уже был не трусоватым паркетным шаркуном, Нрывой, а самим собой, неудачливым оккультистом Романом, который получил доступ ко всем способностям и памяти захваченного мной тела. Впрочем, никаких способностей кроме общечеловеческих у слуги не было. Да и те были в прямом смысле урезаны, ведь помимо всего прочего Нырва был еще и смотрителем за наложницами своего хозяина. Да и память у этого субъекта оказалась весьма куцей, ее едва-едва хватило мне, чтобы понять, что я оказался не на Земле. Насколько я понял, сопоставив известные ему слухи и сплетни о мире снаружи внутренних покоев дворца, где он бывал только проездом, демон, убивший зарезавшего меня колдуна, продал амулет с заключенными в нем душами в какой-то другой мир. Ибо в нашем мире одна луна, а не три. Об остальных отличиях оставалось по большей части только гадать, но, судя по всему, я исполнил мечту многих начинающих чародеев и завзятых толкиенистов. Попал в мир меча и магии. Мертвым, правда, но тут уж как повезло. Или, скорее не повезло.

Оторвавшись от своих грустных мыслей, я поймал себя на том, что едва не положил подушечку с амулетом на стол. Ой-е! Да ведь если бы я превратил контакт своего узилища с этим телом, то оно немедленно бы позвало своего хозяина. А тот даже по местным меркам, где на публичную казнь в виде медленного четвертования смотрели как на развлечение, считался очень злым и жестоким черным магом. Отсюда надо делать ноги! И быстро! Вот только…Как удобно, что на слугу оформлены все допуски в местной системе безопасности. Правда на нем же до кучи и целая куча подчиняющих заклятий висит, не позволяющая ему много чего, но вот защита здания однозначно считает эту персону за прямого эмиссара хозяина и допускает сразу в несколько мест, попасть куда посторонним невозможно, но очень хочется. В лабораторию, сокровищницу и гарем. Впрочем, самому Нырве все три святая святых без надобности, так как он неграмотен и туп, не имеет возможности выйти с территории дворца без Хозяина под страхом немедленной остановки сердца, да вдобавок ко всему евнух. Трогать магические артефакты и фолианты, в обилии имевшиеся в лаборатории чернокнижника, я не стал. Слуга помнил, что его хозяина пару раз все-таки обворовывали, но свое барахло он неизменно находил по магическому следу, после чего удачливые грабители умирали как правило, долго и мучительно. А вот золота из казны выгреб десятков пять монет. Большую сумму было бы трудно спрятать в одежде, да и недостаток финансов на общем фоне оказался почти незаметен. Что такое пятьдесят рядом с тысячами? Довольно хмыкнув, заныкал монеты по разным потайным местам вроде кошеля в поясе и подкладки кафтана, после чего ринулся вниз, барабаня по длинной лестнице подошвами. План мой был прост. Раз это тело из дворца чародея выйти не может, то нужно его поменять. И позаботиться о дальнейшем молчании слуги.

Сознание Нырвы, уловив мои мысли, панически заметалось, но деваться ему было некуда. Следующим хозяином амулета, в котором я вынужден оказался квартировать, был выбран один из ночных сторожей, который, как знал слуга чародея, обычно в это время отсыпается днем в казарме, расположенной в саду. Этот человек пользовался полной свободой передвижения, так как самым важным, что ему доверялось, была дверь во внутренние покои дворца.

Незаметно исчезнуть из логова колдуна удалось очень просто. С помощью тайных ходов, коих в стенах дворца насчитывалось едва ли не больше, чем обычных коридоров и галерей. Нырва их все знал. Ну, или думал, что все. В любом случае, мне хватило.

Просочиться внутрь каморки удалось почти бесшумно, похрапывающий на топчане бугай даже не проснулся. Соседей, как я лишний раз убедился, у него не было, они все вышли в город развеяться. Теперь предстояло самое сложное. Зажав амулет в руке Нырвы, я дотронулся им до руки спящего человека и сомкнул на золотом круге пальцы его руки, одновременно выпуская свою темницу и нанося по вопящему от ужаса сознанию слуги самый мощный удар, какой смог.

Краткий миг ожидания, за который я если бы мог, то обязательно поседел бы, и в беседку попало еще одно сознание, но было оно каким-то вялым и едва шевелилось. Сопротивления стражник не оказал. Просто не успел, я захватил его раньше, чем он полностью проснулся и огляделся по сторонам в поисках слуги. Нырва слабо ворочался на полу, кажется, знакомство со мной оставило ему неприятные ощущения.

Хмыкнув, я долбанул его по темечку. Опытный воин, чьим телом и навыками я пользовался, прекрасно знал, как лишить сознания человека не убивая его. Наконец-то разум стражника полностью очистился после сна, и он попробовал сопротивляться. Бесполезно. Используя его же самого как своеобразный насос для выкачивания из клеток силы, я опутывал душу человека все новыми и новыми полотнищами энергии, так хорошо показавшими себя в борьбе с Нырвой.

— Попался, — отчетливо подумал стражник, — так и знал, что служба на этого упыря ничем хорошим не кончится.

Человек крепился, но чувствовалось, что он в сильнейшем ужасе перед сверхъестественным. Прекрасно его понимаю, одновременно находиться в громадной сфере, заставленной клетками и собственным теле, занятом чужаком…да, это может напугать.

— Поможешь, может, и сумеешь выжать, — послал ему свою мысль я, — будешь мешать, нас поймают, и тогда я тебя убью.

Он, естественно не поверил, но дергаться перестал, решив, что справиться порождением темной магии, то есть мной, сам не в состоянии. Монеты, которые я вытащил из различных тайничков на теле Нырвы, его заметно порадовали, сумма, видимо, была не маленькой. И тут наконец-то у него закончились запасы энергии, и его душа заснула, оставив меня полноценным хозяином тела.

Я порадовался тому, что снова полностью контролирую ситуацию, быстро оделся в дорожную одежду, прихватил из сундучка у кровати личные сбережения стражника и чуть не вышел из казармы, но задержался, бросив взгляд на тело слуги.

— Жаль его, но свидетели мне не нужны, незачем купившему амулет чародею знать, что в нем есть непредусмотренные планом жильцы, — с пугающим цинизмом решил я и полоснул лежащего без сознания человека засопожным ножом по руке. Теперь он истечет кровью через несколько минут, когда я уже успею покинуть дворец. По горлу, конечно, было бы надежнее, но вдруг темный маг сумеет ощутить смерть своего слуги и заинтересуется? Пусть уж лучше он окажется перед остывающим телом. Мертвые тоже могут говорить, я «живое» тому свидетельство, но время наверняка выгадаю.

Вновь пустив к душе наемника струйку энергии, я передал ему контроль за движением с тем, чтобы все выглядело как можно естественней.

Сторож вышел из дворца и бодрым шагом пошел по направлению от элитных кварталов к обычным, держа руку со стиснутым в ней амулетом, в кармане. Именно там я собирался в очередной раз сменить носителя. На кого именно, я еще не решил. Может на нищего калеку, которого не заподозрят в том, что он мог обокрасть волшебника. Или лучше на дряхлого старика, который тоже уже не способен на такой подвиг? Одно ясно, к обеспеченным слоям населения лучше не подходить, пропажа кого-то из них может быть замечена, а вот на бедняков власть держащим плевать и даже если они специально будут что-то искать, то самые низшие слои населения едва-едва тряхнут, просто по инерции.

На очередном повороте с улицы я затормозил, вновь вырубив хозяина тела. Прямо передо мной сидело воплощение мечты о незаметности. Беспризорник лет четырнадцати, грязный, в рванье и клянчащий мелочь. То, что надо! Отдам ему амулет и кошелек…И кинжал один тоже. Блин, а что делать со стражником? Посреди улицы незаметно лишнего свидетеля не уберешь…Хотя…

Создать в объединенном амулетом сознании меня-стражника фантом оказалось делом нескольких секунд. Какая-то жуткая полузмея-получеловек, чей образ я наглым образом утащил то ли из фильма ужасов, то ли еще откуда, обвила шею стражника своими лапами и обдала его иллюзорным дыханием. Одновременно я направил во впавшую в ступор из-за недостатка энергии душу тонкий ручек силы, достаточный, чтобы ее пробудить.

Человек, обнаружившийся себя в лапах чудовища немедленно начал дергаться и орать.

— Тихо, — велел я ему, — познакомься. Отныне это — твой страж. Сейчас я уйду, как и обещал, а он останется в твоей голове навсегда. Будешь хорошо себя вести и слушаться приказов, которые мои слуги передадут тебе и он будет спать. Разозлишь меня — он проснется. А поскольку он всегда голоден, то тут же начнет есть. Догадываешься, кто станет его первой пищей.

— Яаааа, — проблеял человек.

— Умница, — улыбнулся я, свертывая фантом в точку, которую «прилепил» на лоб стражника. — Вот видишь, страж уснул, но оставил на твоей душе метку, чтобы не потерять тебя случайно. Из той преисподней, где он и ему подобные живут, знаешь ли, плоховато видно. А теперь идем к тому парню, что сидит на ступеньках. После того, как отдашь ему амулет, уезжай из города как можно быстрее. Маг Сонеди будет тебя искать, а на его фоне мой чешуйчатый слуга смотрится весьма невинно. Ты меня понял?

— Дааааа.

— Передача амулета прошла как по маслу, а сознание ребенка оказалось еще более восприимчивым, чем сознание взрослого, я сломил его почти моментально, после чего пацаненок, тиская нежданную добычу, помчался домой, а стражник, испуганно озирающийся на него побрел куда-то прочь.

А вот парень не боялся совершенно, а сопротивлялся захвату напротив отчаянно. Он даже едва не завернул наше общее в тело в какую-то постройку, которую считал храмом. Каких усилий мне стоило его развернуть, это просто немыслимо! Гм…с чего бы такое сопротивление, а? Может у парня есть какой-то дар к магии, который позволяет ему так отчаянно сопротивляться? Или просто воля сильная, все-таки Нырва и тот стражник не показались мне людьми с твердым характером. Так или иначе, но развернуть его мне удалось только после того как я захватил под контроль его руку, в которой был сжат кинжал и слегка кольнул, одновременно посылая ему мысленную фразу: «Будешь кочевряжиться, воспользуюсь телом того, кто будет обирать твой труп!». Только это его и остановило. Но не напугало. Хотя…в этом возрасте в смерть еще не верят.

Залезший с черного хода в неожиданно прилично выглядевший дом парень замер и на цыпочках стал красться в свою комнату.

Неожиданно в комнате, которую он только что прошел, послышался шум тяжелых шагов.

— Тетка, — мелькнула мысль в сознании паренька, — сейчас добычу отберет…

— Что-то рано ты явился, паршивец! — наступавшая на меня со спины бабища могла бы остановить не то что лошадь или какого-то там слона…Для такой синий кит — мелкая рыбешка! Килограмм под двести весом, с не менее чем тройным подбородками, складками жира по всему дряблому, едва прикрытому халатом телу, да еще и с ясно видимой щеточкой усов на верхней губе.

Подросток чисто инсктинтивно отдавать медальон не захотел. Ну и я тоже на одних рефлексах решил держаться подальше от этого чудовища в юбке. Наши желания неожиданно совпали, и мы рванулись вперед. Рванулись бы, но парня уже цапнула за шиворот толстая, покрытая грубыми черными волосками рука. Ну а у меня на такой захват один рефлекс. Схватить нападающего за протянутую конечность и швырнуть через себя. Истошно взвизгнувшая туша ударилась об стену и сползла вниз, обнажив кривые толстые ноги, столь же обросшие растительностью, как и руки.

— На кормилицу вздумал руку поднять! — визг тетки был слышен, наверное, всему городу. — Вон! Вон из моего дома! Тварь! Ублюдок! Нелюдь!

Одновременно с ее последним воплем в ухо мне врезался чей-то кулак, отправивший тщедушного паренька в короткий полет, закончившийся ударом об стену.

— Извини, Сало, — развел руками мужчина с сединой в волосах и холодными волчьими глазами, опасливо косясь на кинжал стражника, который я выхватил из рукава когда увидел, кто именно так сильно меня стукнул, — но хозяйка ясно сказала, что тебе здесь не рады, а значит ты должен уйти.

— Сало? — слегка удивился я и послал этот вопрос законному хозяину тела.

— Это кличка, — пришел ответ, — меня так за худобу прозвали. А вообще-то я Сардас.

— Вещи я соберу, — сказал я мужчине.

— Хозяйка сказала вон, — развел руками он, в которых тоже как по волшебству блеснули ножи.

— Вещи. Я. Соберу.

Неизвестно, что увидел человек в глазах парня, но кивнул, поднял женщину и скрылся в одной из комнат.

Парень рванулся было обратно на улицу, но я его придержал. Спрашивается, где логика? Не бояться того, кто управляет твоим телом, но бояться тетки с ее сожителем…Хотя…меня то он знает меньше часа, а вот они для него опасность, въевшаяся чуть ли не в подкорку мозга. Велев парню для начала зайти в свою комнату и собрать вещи, я принялся анализировать ситуацию. Ну смоюсь я из города, подальше от колдуна, а что потом? А черт его знает! Мое родное тело может быть уже сгнило и в любом случае, находиться где-то далеко, покинуть амулет чтобы уйти туда, куда полагается порядочным умершим, я не могу, остается только либо тихо гнить бессознательным овощем в амулете, либо кочевать по чужим телам, воруя из их душ поставляемую амулетом энергию…Второй вариант кажется мне определенно более завлекательным, я всегда предпочитал активные действия выжиданию. Вот только этот мальчишка, нелюдь, как обозвала его тетка, слишком сильно он сопротивляется, но легенда у него получилась такая правдоподобная, что хоть сейчас проверяй любой разведкой мира… Был выгнан из дома, где до этого жил энное количество лет, даже свидетели имеются. Стоп! А почему нелюдь?

Уже увязывающий одежду в тюк мальчишка шагнул к стоящему недалеко от кровати ведру с водой и принялся смывать грим. Из водной глади на меня посмотрело сразу ставшее чуть более взрослым лицо юноши уже примерно лет шестнадцати с немного раскосыми глазами. Он улыбнулся и ослепительно белые ровные зубы, без всякого следа клыков яснее ясного сказали мне, что последний вопль женщины был справедлив. Не бывает у людей такого прикуса.

— Кто ты? — задал я вопрос парню, ослабив давление на него.

И получил в ответ.

— Полуэльф. Мать нагуляла с каким-то перворожденным да и померла родами. А ты кто?

— Я… — признаться, хороший вопрос. Кто я? Целитель-самоучка? Призрак целителя-самоучки? Его душа? Амулет с внедренным паразитом? Пришелец из иного мира? Да уж, не простой вопрос, хотя последний термин лучше всего описывает мою суть. Помнится, знаменитый писатель Роберт Асприн вывел слово демон от словосочетания демонстратор измерений…Я ничего не демонстрирую, но термин, пожалуй, мне подходит.

— Я демон. Заточен в этом амулете магом…в общем ты его не знаешь, и он давно умер.

— Понятно, — серьезно кивнул подросток. — Я догадывался о том, кто ты. Что ты теперь будешь делать?

— Сам не знаю. Я только сегодня обрел пусть и относительную, но свободу и не хочу ее потерять. Знаешь, после того как проторчал в какой-то побрякушке, пусть и сделанной из золота, бездну времени очень хочется вновь ощутить вкус еды. Воды…кстати, эту, что в ведре, можно пить?

— Да.

Я с жадностью напился. Такое забытое ощущение комка воды проваливающегося в горло…Как оно, оказывается, может быть приятно.

— Чудесная вода, — решил я.

— Вообще-то она уже начинает затухать, — поправил меня полуэльф. — А что будет со мной?

— Я чувствую все то же, что и это тело, а ты его хозяин, на борьбу с которым у меня уходит уйма сил, которые я предпочел бы сэкономить. Мы можем договориться к обоюдной выгоде.

— Да ну? — не поверил подросток. — И что ты мне предложишь? Власть над миром?

— Мечтать не вредно мой юный друг. Сам посуди, была бы у меня не то что такая власть, а хоть бледное ее подобие, сумели бы меня запереть в этой штуке?

— А почему нет? Претендентов на власть всегда стараются заточить.