Помоги проекту - поделись книгой:
Карта последовательных стадий отступания последнего Европейского ледового покрова.
Современные льды покрывают площадь около 16 миллионов квадратных километров, причем более 12 миллионов приходится на Антарктиду. Чтобы рассчитать объем льда, надо знать еще и толщину ледяного покрова. Установить ее удалось только благодаря исследованиям геофизиков. В Антарктиде мощность ледниковых покровов достигает 3000–4600 метров, в Гренландии — 2500–3000 метров. Средняя высота ледникового покрова в Антарктиде составляет 2300 метров, в Гренландии ее величина значительно меньше. На планете в наше время в материковых льдах содержится 27 миллионов кубических километров льда, которые, если их растопить, поднимут уровень океана, как уже говорилось, на 66 метров (точнее, на 66,3 метра). Следует учесть еще и морские плавающие льды, площадь которых, в зависимости от сезона и среднегодичной температуры, колеблется от 6,5 до 16,7 миллиона квадратных километров в Северном полушарии и от 12 до 25,5 миллиона квадратных километров — в Южном. По оценке В. М. Котлякова, данной в книге «Снежный покров Земли и ледники», в настоящее время морские льды и снега покрывают 25 процентов площади в Северном полушарии и 14 процентов в Южном, что составляет в сумме 100 миллионов квадратных километров.
Таковы данные о современном периоде. А сколько льдов на материках и в море было в эпоху последнего оледенения? Различные исследователи оценивают их объем по-разному. Ведь при этой оценке надо учитывать и границы распространения материковых льдов (а они определяются весьма условно), и толщину ледяного покрова (здесь оценки еще более условны: попробуйте-ка точно определить мощность растаявшего тысячи лет назад льда!). А ведь ледники могли покрывать и районы нынешних затонувших земель, шельф и быть в виде неподвижного «мертвого» льда, не оставляющего следов, по которым гляциологи определяют границы древнего оледенения. Вот почему так различаются между собой оценки объема и площади льдов последнего великого оледенения: например, площадь оценивается величинами порядка 40, 50, 60 и 65 миллионов квадратных километров. По-разному оценивается и общий объем этого льда. В итоге океанограф, полагающий, что уровень Мирового океана в эпоху последнего оледенения был ниже нынешнего на 90 метров, выбирает низшую оценку объема воды, заключенной во льдах, и считает, что данные гляциологии подтверждают его точку зрения. Океанограф, полагающий, что уровень океана в ту эпоху был ниже не на 90, а на 180 метров, исходит из других оценок, данных гляциологами же, и также считает, что его выводы согласуются с данными гляциологии. И, наоборот, гляциологи, ссылаясь на океанологов, полагают, что их оценки подтверждаются данными океанологов, изучающих шельф.
Однако, несмотря на все разногласия, большинство современных ученых считает, что уровень Мирового океана в последнюю ледниковую эпоху был ниже нынешнего более чем на 100 метров и менее чем на 200 метров. Исследователи, придерживающиеся золотой середины, полагают, что уровень Мирового океана в ту пору был ниже нынешнего на величину порядка 130–135 метров, равную средней глубине шельфа (когда речь идет о «глубине шельфа», мы, конечно, имеем в виду глубины его края, кромки, с которой начинается обрыв к глубинам океана; естественно, чем ближе к берегу, тем на меньшей глубине будут находиться пространства шельфа).
Темпы таянья льдов
Если даже принять минимальную оценку уровня Мирового океана перед последним всемирным потопом, все равно она говорит о том, что потоп этот должен был быть грандиозным. Пространства древней суши, находившиеся в ту пору ниже уровня 100 метров, должны были быть затопленными. А ведь суша эта была населена не только животными, но и людьми. Для первобытного человека такое нашествие вод было бы подлинной катастрофой, если бы… Если бы колоссальный запас льдов, накопленный ледниками, растаял быстро. Но могут ли за короткое время превратиться в воду всемирного потопа льды, толщина которых достигает десятков, сотен, тысяч метров? Разумеется, нет! Не только «за одну бедственную ночь», но и за год, за десятилетие, за сотню лет не могут растаять грандиозные залежи льда, имеющие толщину в несколько километров.
Значит, всемирный потоп, начавшийся 16–18 тысяч лет назад и поднявший уровень Мирового океана до современного, происходил медленно, постепенно и растянулся на сотни и тысячи лет? Факты, добытые самыми различными науками — от гляциологии до археологии, — говорят о том, что это, по всей видимости, было именно так. Однако процесс таянья льдов в то же время шел не так равномерно и плавно, как это казалось до недавнего времени.
Во-первых, потому, что за тысячи лет, прошедшие со времени окончания последнего оледенения, непрерывного потепления климата не было. Постепенное таянье льдов приостанавливалось, как только наступало временное похолодание. Океан стабилизировался на определенном уровне — вот почему под водой находят террасы, оставленные волнами прибоя не только на глубинах порядка 100–140 метров (уровень перед началом таянья льдов), но и на глубинах в 50, 40, 30, 20, 10 метров. Например, тщательно изучив дно Берингова моря, американский геолог Д. М. Хопкинс пришел к выводу о том, что береговая линия его в эпоху последнего оледенения лежала на глубине порядка 90–100 метров. Кроме того, на дне имеются береговые линии на глубине в 38, 30, 20–24 и 10–12 метров. Они отражают «остановки» в таянье льдов и повышении уровня Мирового океана.
Но не только «остановки» были в таянье льдов. Разрушение ледников шло гораздо более быстрыми темпами, чем их образование. Механизму разрушения великого оледенения посвятил специальную главу в своей интересной книге «Оледенения и геологическое развитие Земли» московский гляциолог Г. Н. Назаров.
«Многие геологи в категорической форме отрицают возможность землетрясений и тектонических подвижек под действием изменяющихся внешних нагрузок от воды или льда, ошибочно считая это действие для земной коры ничтожным. Однако в этом отношении опасными могут являться даже объемы вод, накопленных при создании искусственных водохранилищ. Например, на реке Колорадо накопление 40 млрд. тонн воды вызвало прогибание земной коры и подземные толчки. Разрушительное землетрясение произошло в январе 1966 г в Эвритании (Греция) из-за образования искусственного водохранилища глубиной 150 м. Усиление сейсмичности после заполнения водохранилищ отмечено на Волге. Существенные землетрясения, как отмечает Ж. Роте, возникают при заполнении водохранилищ в случае, если столб воды превышает 100 м. В районах восьми высотных плотин им отмечено возникновение землетрясений магнитудой до 5,1–6,3, — пишет Г. Н. Назаров. — Считается, что самое сильное землетрясение в Нью-Мадриде, насчитывавшее свыше 1200 ударов в равнинных платформенных (!) условиях в 1874 г., в результате которого была опущена и залита водой площадь в 500 км2, произошло в результате накопления осадочного материала в долине реки Миссисипи.»
Насколько же более сильными должны были быть движения земной коры при таянье льдов последнего великого оледенения, если перемещались массы воды, вес которых в десятки раз превышал вес Кавказского горного хребта! При этом нужно еще учитывать, что освобожденная от чудовищной тяжести ледников суша начинала подниматься, причем темпы роста ее были стремительными. Ибо даже в наши дни территории, освободившиеся от ледников несколько тысяч лет назад, «растут» вверх со скоростью, значительной даже в масштабах человеческой жизни.
Финский епископ Эрик Соролайнен еще в XVII столетии, проводя замеры на скалах, с изумлением заметил, что неподвижная согласно догматам Библии «земная твердь» медленно, но верно поднимается. Отметки, нанесенные им в воде, спустя несколько лет оказывались на суше. В XVIII веке швед Карл Линней, автор первой и не потерявшей свое значение и по сей день классификации всех живых существ планеты, и его соотечественник Андерс Цельсий, изобретатель одноименного градусника, проведя тщательные измерения, обнаружили, что берега Северной Швеции поднимаются, а Южной опускаются.
Подъем берегов Северной Швеции и Финляндии современная наука объясняет тем, что земная кора здесь продолжает «выпрямляться», хотя груз ледников последнего оледенения сброшен тысячи лет назад. На севере Ботнического залива подъем идет со скоростью 1 метра за столетие. Почти на 50 метров поднялась, освободившись от ледников, Шотландия и почти на 100 поднялся Шпицберген. Конечно же, в прошлом поднятие шло еще более быстрыми темпами, чем ныне. Так, например, скорость поднятия Скандинавии, освободившейся от груза ледников, достигала 4,5 сантиметра за год — 45 метров за столетие!
«Результаты исследований геологических отложений, образовавшихся за последние 10 тыс. лет, показывают, что между стадиями оледенений, проявлениями сейсмичности и интенсивностью обвалообразования существует определенная связь. Возможно, что начало сползания ледниковых глыб в море было положено одним из эпизодических землетрясений внутреннего или гляциоизостатического происхождения. Землетрясения могут также способствовать внезапным прорывам подледниковых вод и теплых течений в высокоширотные области. Не исключено, что в результате этого некоторые объемы ледниковых накоплений разрушались и сбрасывались в море за весьма короткие промежутки времени, придавая скачкообразный характер процессу разрушения ледниковых покровов. Такой характер разрушения подтверждается, по нашему мнению, существующими географическими, палеографическими и историческими данными», — пишет Г. Н. Назаров. И приводит далее пример такого «скачка», который был возможен в эпоху ледникового «потопа».
На равнине Шмидта в Антарктиде есть впадина, дно которой лежит на полтора километра ниже уровня океана, а поверхность льда, заполняющего ее, выше уровня океана на три километра. Если ледниковый покров, содержащийся в этой впадине, разрушится, это вызовет повышение уровня Мирового океана на два-три метра!
Таким образом, наступление вод могло быть не плавным, а носить порой катастрофический характер. Всемирный послеледниковый потоп мог иметь свои спады и пики, он мог сопровождаться землетрясениями и цунами, быстрым нашествием талых вод, обвалами и завалами в горах, вроде тех, что служили причиной местных, локальных наводнений. Словом, всемирный потоп, несмотря на то, что он растянулся на много тысячелетий, мог порождать стихийные бедствия, подобные тем, что легли в основу мифов и преданий о потопе различных народов Земли.
Хроника последнего всемирного потопа
Естественно, что обнаружить эти пики потопа не так-то легко. В наше время мы можем фиксировать его «остановки» — по древним береговым линиям, находящимся ныне под водой. Например, в отношении Берингова моря и его террас Д. М. Хопкинс намечает такую последовательность: терраса на глубине 90–100 метров отмечает уровень океана перед началом потопа, она относится к береговой линии, существовавшей 17–20 тысяч лет назад. Береговая линия на глубине 38 метров была затоплена примерно 13 тысяч лет назад, а береговая линия на глубине 30 метров — около 11 800 лет назад. Береговая линия, ныне опустившаяся на глубину в 20–24 метра, оказалась под водой около 9–10 тысяч лет назад. Время затопления древних берегов на глубине в 12 и 10 метров пока установить не удалось.
Каким образом удается установить это время? В первую очередь — по осадкам, найденным на той или иной глубине. Метод радиоуглеродного датирования позволяет достаточно точно определять возраст органических осадков — и, стало быть, время, когда нынешний шельф был сушей. Так, на дне залива Нортон, омывающего берега Аляски, торф накапливался 10 тысяч лет тому назад. Отсюда следует вывод, что когда-то здесь была суша. Торф найден на глубине 20 метров — и, как полагает Хопкинс, береговая линия на глубине 20 метров «могла быть затоплена вскоре после этого», то есть примерно 10 тысяч лет назад. Так как органических осадков на глубинах в 12 и 10 метров найти не удалось, то нельзя с достаточной степенью точности установить и возраст затопления древних берегов, ныне лежащих на этих глубинах.
Подобного рода данные получены не только по Берингову морю, но и для ряда других морских бассейнов, бывших сушею в эпоху последнего оледенения. С глубины в 130 метров у атлантического побережья США поднята раковина моллюска, живущего на глубинах не свыше четырех метров. Ее возраст — около 15 тысяч лет. Значит, в это время в данном районе было мелководье и уровень океана за истекшее время повысился более чем на 120 метров. На том же побережье с глубины 59 метров был поднят торф, имевший возраст 11 тысяч лет. С глубин от 20 до 60 метров были подняты раковины мелководных моллюсков возрастом в 7000, 8000 и 9000 лет. Наконец, с различных глубин, вплоть до 90 метров, с шельфа в этом же районе были подняты 45 зубов, принадлежащих мастодонтам и мамонтам. Возраст их был еще меньше — 6000 лет.
Не так-то легко отыскать органические останки на дне морском. Ведь за время, истекшее после наступления потопа, на «сухопутные» осадки накладывались осадки морские. Поэтому в наши дни широко используется бурение дна, чтобы, пробив толщу морских осадков, добраться и до осадков, образовавшихся в условиях суши. Пробурив слой морских осадков, на глубине 21 метр у берегов Австралии нашли прослойки торфа, образовавшегося около 10 тысяч лет назад. На глубине в 27 метров на дне Малаккского пролива обнаружили слои торфа такого же возраста. У берегов же Гайаны на глубине в 21 метр обнаружен торф возрастом 8500 лет.
Разброс данных очевиден: на одинаковой глубине найдены торфяники разного возраста и, наоборот, на разных глубинах — 21 и 27 метров — обнаружены торфяники одного и того же возраста. Поэтому мы не можем сказать с уверенностью, был ли уровень Мирового океана ниже нынешнего на 21 или 27 метров. Но столь же очевидно, что поиск датировок идет в пределах одного-двух тысячелетий, а поиск уровня океана — в пределах десятка метров. И масштабы эти несопоставимы с масштабами десятков, сотен тысяч, а то и миллионов лет и с разбросом глубин порядка нескольких километров, которыми оперировали в первое время «охотники за потопами».
Как же восстанавливают историю последнего ледникового — и всемирного! — потопа ученые наших дней? Попробуем дать краткую хронику потопа, в которую, вне всякого сомнения, будут внесены исправления и добавления, но которая, по-видимому, все-таки в основных чертах соответствует реальной картине.
Когда потоп остановился?
По мере того как исчезали ледники и повышался уровень Мирового океана, под водой оказывались мосты суши, соединявшие между собой острова и материки. Около 12–16 тысячелетий назад пролив Кука отделил Северный остров Новой Зеландии от Южного. Полторы тысячи лет спустя Австралия отделилась Бассовым проливом от Тасмании и Торресовым — от Новой Гвинеи. Спустя еще две тысячи лет Сахалин отделился от материка. Примерно тогда же образовался Берингов пролив, и сухопутная связь между Старым и Новым Светом, существовавшая многие десятки тысячелетий, прервалась.
За последние шесть-семь тысячелетий произошло формирование контуров моря и суши в районе Багамских островов, Мексиканского залива, Северного моря, Балтики и морей, омывающих острова Индонезии, большинство которых в ту пору еще соединялось друг с другом и с полуостровом Малакка. Об этом свидетельствуют многочисленные находки торфяника, костей сухопутных животных, орудий каменного века и даже поселений первобытных, людей на дне нынешних морей и проливов.
На Балтике с глубины 35 и 37 метров поднят торф возрастом около 7500 лет. С глубины 39 метров со дна Ла-Манша поднят торфяник возрастом 9300 лет. У Шетландских островов на глубине 8–9 метров найдены залежи торфяников, формировавшихся 7000–7500 лет назад. Список подобного рода находок можно было бы продолжать, но и так очевидно, что и Северное море, и Балтика, и моря Индонезии с точки зрения геологии поразительно молоды. Они — продукт последнего всемирного потопа.
Весьма возможно, что 5000–6000 лет назад уровень Мирового океана был не только равен нынешнему, но и на несколько метров (но не более шести!) превышал его. Иными словами, максимальный уровень ледникового потопа пришелся на ту пору, когда рождались древнейшие цивилизации нашей планеты — в дельте Нила и долине Тигра и Евфрата.
Следы этого пика потопа, называемого фландрской трансгрессией найдены не только в бельгийской провинции Фландрия, но и на берегах Средиземного моря и других морей, на побережье Австралии, Причерноморья.
Некоторые исследователи, например цитировавшийся нами Г. Н. Назаров, предполагают, что фландрский потоп мог произойти в результате разрушения части ледниковых масс. Разрушение же это, как вы знаете, может сопровождаться землетрясениями, быстрым подъемом освободившейся от тяжести ледников земной коры, цунами и другими явлениями, способными породить не обычный «медленный» потоп, вызванный таяньем льдов, а стремительное наводнение, носящее при этом планетарный, всемирный характер.
Быть может, именно оно и нашло отражение в мифах и преданиях некоторых народов. Ведь в ту пору, 5000–6000 лет назад, люди были уже не кочевыми племенами собирателей и охотников, какими они являлись в эпоху последнего великого оледенения, а оседлыми народами, создающими письменность, созидающими храмы и дворцы. Не отразился ли пик потопа в дравидийских преданиях о южной прародине, в древнеиндийском сказании о пророке Ману, в древнегреческом мифе о Девкалионовом потопе и, наконец, в шумеро-вавилонской версии рассказа о потопе, которая нашла свое отражение в Библии?
Конечно, это лишь гипотеза либо недоказанным считается многими учеными сам факт фландрской трансгрессии, не говоря уже о ее катастрофическом характере). Но как бы то ни было, это единственный вариант всемирного потопа, который может быть отражен в мифологии и преданиях древности. Все остальные реальные всемирные потопы, включая и последний ледниковый, как вы и сами в этом убедились, отношения к древним сказаниям и мифам не имеют.
Города под водой
Темп всемирного потопа, вызванный таяньем великого ледника, резко замедлился около 6000 лет назад… Почему же тогда повсеместно мы находим затопленные или полузатопленные города, порты, древние пристани и причалы?
На дне Днепровско-Бугского лимана лежат древние городские стены и постройки Нижнего города прославленной античной Ольвии. Оборонительные башни другого античного города — Херсонеса находятся на дне Карантинной бухты. На дне Сухумской бухты, как предполагают многие исследователи, скрываются руины одного из древнейших античных городов Причерноморья — Диоскурии. Возле современного порта Феодосии под водой находится мол, построенный в эпоху античности. Стены столицы азиатского Боспора — Фанагории уходят на дно Керченского пролива. Болгарские археологи-подводники обнаружили на дне черноморского побережья своей родины следы затонувших поселений времен античности, а также остатки древней Аполлонии, основанной почти три тысячи лет назад.
Еще более внушителен перечень древних городов, портов и поселений, найденных в Средиземноморье, полностью либо частично затопленных. Саламин на острове Кипр. Гавани финикийских портов и городов-государств Тира и Сидона. Затопленный порт Цезареи, столицы Иудейского царства. Молы древнегреческого порта славного города Коринфа, ушедшие на глубину трех метров. Защитные стены античных городов Гифион и Калидон на побережье Греции. Затопленные древние гробницы на острове Мелос в Эгейском море. Затонувшие оборонительные стены в 200 метрах от берега острова Эгина. Здания знаменитого античного курорта Байи, опустившиеся на глубину до 10 метров на дно Неаполитанского залива. Затопленные причалы Остии, гавани великого Рима. Поселения этрусков на дне Тирренского моря. Портовые постройки античных городов Тауфиры и Птолемаиды возле побережья Ливии. Порт и прибрежные постройки Кирены, знаменитой греческой колонии в Африке. Затонувший город лежащего у берегов Туниса острова Джерба. Многочисленные города и поселения на дне Адриатического моря.
Этот список далеко не полон. Археологи-подводники рассчитывают найти под водой Средиземного моря и связанных с ним морей еще множество других городов, поглощенных водами. А ведь подобные же города под водой имеются не только в теплом Средиземноморье и Причерноморье, но и в суровом Северном море, — города, построенные не в эпоху античности, а гораздо позже, в средние века, и затопленные или полузатопленные в течение последнего тысячелетия. На дне Балтики лежат поселения и стоянки людей каменного века, и там же покоятся руины одного из крупнейших портов средневековой Европы города Юмны, созданного приморскими славянами.
Вода поглотила не только средневековые города, но и города, созданные в Новое время, несколько веков назад. Вспомните Порт-Ройял, прозванный «пиратским Вавилоном». Треть построек Оранджтауна, поселка контрабандистов на острове Сент-Эстатиус, находится на глубине от 7 до 20 метров. Руины «сахарного порта» Джеймстауна на острове Невис лежат на глубине от 3 до 10 метров.
Наконец, потоп угрожает и современным городам. На дно Венецианского залива около тысячи лет назад ушел средневековый город Метамауко. Его жители заложили новый город, ставший жемчужиной Адриатики, — Венецию. «Венеция тонет!» — несется призыв ко всему миру, ибо дворцы, церкви, здания этого прекрасного города дожей вслед за Метамауко неотвратимо погружаются под воду. Частично затонули и продолжают тонуть средневековые здания и храмы бразильского города Олинде на восточном побережье Атлантики. Да и нашему прекрасному городу Ленинграду постоянно угрожают наводнения.
Значит, всемирный потоп не прекратился?
Опускание и гибель многих городов объясняются иными причинами. Порт-Ройял, как вы знаете, ушел под воду после землетрясения. Побережье Адриатики испытывает погружение, и потому постепенно тонут города, стоящие на его низменных берегах. Страшные штормы были причиною гибели многих городов на берегу Северного моря. И все-таки главная причина того, что множество приморских городов оказалось под водой, заключается в том, что уровень Мирового океана неуклонно повышается.
Сейчас океан повышается с ничтожной скоростью. Что значат 1 миллиметр за год, 10 сантиметров за десятилетие, 1 метр за целый век! Но где гарантия, что этот темп всемирного потопа не возрастет? Ведь детально мы изучили лишь очень маленький промежуток времени, охватывающий ход последнего ледникового потопа, да и то в нашем знании его ритма есть немало пробелов. История же Земли говорит, что планета испытывала гораздо более мощные оледенения, чем последнее. И где гарантия, что они не повторятся вновь — или, наоборот, стремительное таянье оставшихся льдов не вызовет катастрофу в масштабе всего человечества, а не отдельных районов и городов? Тем более, что все чаще и чаще раздаются голоса о техногенном разогреве атмосферы, неизвестном прежним временам.
Не грозит ли нам всемирный потоп? Об этом пойдет речь в заключительной главе книги.
Эпилог. Грозит ли нам потоп?
Темпы таянья льдов в первую очередь задаются климатом. Чем климат будет теплее, тем быстрее будет таять лед. Но прогноз погоды, несмотря на все усилия метеорологов и тех, кто помогает им в столь нелегком деле (вплоть до космонавтов), и по сей день остается делом не всегда надежным. Даже на один день. Что же тут говорить о прогнозе погоды на десятки лет? на сотни? на тысячелетия?
И все-таки такие прогнозы делаются, точнее, попытки прогнозов. Ибо достоверно мы знаем изменения климата за какие-то сотню-две лет, когда стали вестись научные наблюдения за погодой. Вот почему так тщательно изучаются геологические, ботанические, зоологические, палеонтологические, археологические и многие другие свидетельства, которые позволяют нам судить о климате прошлого и на основании этих свидетельств делать прогноз климата будущего. Но, к сожалению, свидетельства, добытые учеными о климатических условиях далекого прошлого, слишком крупномасштабны для надежного предсказания климата будущего (сведения же о климате настоящего, наоборот, очень надежны, но охватывают ничтожный, по сравнению хотя бы с продолжительностью плейстоцена, период). Когда же мы обращаемся к прогнозу потопа, то здесь у нас слишком много неизвестных, чтобы мы могли делать уверенный вывод о том, живем ли мы в эпоху потепления, которая неизбежно приведет к тому, что все льды планеты растают и на Шпицбергене и в Антарктиде вновь зацветут пальмы, или же, наоборот, мы живем в преддверии нового ледникового периода.
Почему Землю охватывают оледенения? Этим вопросом ученые стали задаваться с тех пор, как была доказана реальность великих оледенений планеты. Но до сих пор им не удалось прийти к общему мнению. В зависимости от того, на какой точке зрения стоял исследователь, какой гипотезы о происхождении Земли, материков и океанов, эволюции климата он придерживался, и давалось объяснение причины и ритма оледенений и, стало быть, сменяющих их всемирных потопов.
Альфред Вегенер, создатель гипотезы о дрейфе континентов, считал, что оледенения происходят из-за перемещения материков: южные уплывают на север и покрываются льдом, северные уплывают на юг и льды, покрывающие их, тают (льды покрывали Южную Африку, Австралию и Индостан потому, что они находились в полярных широтах, а пальмы росли на Шпицбергене и в Антарктиде потому, что они согревались жарким солнцем тропиков).
Далеко не все согласны с гипотезой дрейфа материков, а тем более — дрейфа полюсов. Советские ученые Д. Г. Панов и Г. Ф. Лунгерсгаузен полагают, что причина оледенений в том, что Солнечная система и вся наша Галактика перемешаются в космосе, временами попадая в облака космической пыли.
Даже если допустить, что прав Вегенер и его последователи или же сторонники «космического» происхождения великих оледенений, ни дрейф континентов, ни эволюция Солнца, ни прохождение нашего светила через облака космической пыли не смогут объяснить, почему за такой короткий промежуток времени, каким является с точки зрения геологии четвертичный период, в котором мы живем, земной шар испытал несколько великих оледенений и всемирных потопов, следующих после таянья льдов.
В 1930 году в Токио на русском языке вышла книга Е. Гернета «Ледяные лишаи (новая ледниковая гипотеза)». Гернет, сопоставляя температуру Северного и Южного полушарий и другие данные, приходил к выводу, что при свойственных нашему времени климате, влажности, силе солнечных лучей Земле могут быть присущи два естественных состояния — «безледное» и «оледенелое». Лед, изменяя отражательную способность (альбедо) планеты и создавая запасы холода, является причиной, а вовсе не следствием охлаждения климата! А это значит, что «самосильно» распространяясь, льды после появления их в виде «ледяных лишаев» способны сами по себе, постепенно снижая снеговую линию, привести к полному оледенению планеты.
Идея Гернета, доведенная до крайности, выглядит абсурдно, однако в ней есть рациональное зерно. Между климатом и оледенением может установиться автоколебательная связь: холодный климат порождает оледенение, оледенение еще больше «остужает» климат, который, в свою очередь, усиливает оледенение, опять же еще более «остужающее» климат и т. д. Однако где-то должен существовать механизм, прерывающий это автоматическое наращивание ледников по принципу кибернетической обратной связи. В противном случае «ледяные лишаи» давным-давно покрыли бы планету сплошным панцирем льдов, заморозив не только материки, но и океаны.
В последние годы одной из главных причин возникновения и развития великих оледенений гляциологи, палеоклиматологи, геологи называют изменение рельефа нашей планеты. По всей вероятности, крупнейшие ледниковые периоды, климатические ритмы и периоды горообразования взаимосвязаны.
Но если между оледенениями, образованием гор, изменением очертаний морей и океанов существует взаимосвязь, быть может, причиною великих потопов является не только таянье льдов, но и изменение рельефа планеты? Последний этап последнего великого потопа, безусловно, проходил «под знаком льда» — этот потоп был вызван его таяньем. Однако, где гарантия, что более ранние его стадии не сопровождались бурной тектонической активностью, крупными колебаниями земной коры? Только ли таянье льдов определяет всемирные потопы на нашей планете?
Многие ученые наших дней полагают, что нет.
Имя Георгия Устиновича Линдберга, крупнейшего советского ихтиолога, все чаще упоминается в работах ученых, казалось бы, очень далеких от научной систематики пресноводных рыб и изучения их распространения — геологов, гляциологов, палеоклиматологов, океанографов. Однако именно анализ фауны пресноводных рыб, причем вначале лишь одной ограниченной области — Дальнего Востока, привел Линдберга к гипотезе, которую ее автор называет «геогидрократической» или гипотезой о крупных колебаниях уровня океана в четвертичный период. Но гипотезу эту можно по полному праву назвать именем ее создателя — гипотезой Линдберга.
В 20–30 годах, описывая слабоизученную фауну рыб Дальнего Востока, Линдберг, в ту пору еще совсем молодой исследователь, столкнулся с загадочным распределением пресноводных рыб одинаковых родов, семейств и даже видов в реках, бассейны которых между собой не связаны, и на островах, отделенных со всех сторон непроходимой для этих рыб соленой водой. Линдбергу пришлось обратиться к рыбам Восточной Европы и Восточной Сибири, Северной Америки и Западной Европы, чтобы найти ответ на мучившие его вопросы. Но вместо ответов он и там находил одни загадки. И ключ к их решению ученый нашел в бурной истории нашей планеты.
В 1955 году Г. У. Линдберг, подводя итог своей работы на протяжении двух десятков лет, выпустил монографию «Четвертичный период в свете биогеографических данных», породившую оживленную полемику. Причем возражения вызывали не классификация и сопоставление рыбной фауны различных регионов, а выводы, которые делал автор, — выводы эти касались уже не ихтиологии, а кардинальнейших вопросов истории Земли, связанных со всемирными потопами. В 1972 году Линдберг выпустил дополненное, переработанное и существенно измененное второе издание своей монографии, назвав ее «Крупные колебания уровня океана в четвертичный период». Выводы, сделанные в ней, в популярном изложении самого Линдберга таковы:
1) Потопы четвертичного периода были всемирными. Данные геологии дают достаточное основание утверждать, что на протяжении третичного (особенно его конца) и четвертичного периодов котловины океанов испытывали крупные изменения своих емкостей. Изменения эти протекали очень быстро, что, несомненно, должно было сказаться на изменении уровня океана и вызывать трансгрессии — наступления океана на сушу и регрессии — отступления океана.
2) Потопы были катастрофическими в геологическом смысле этого слова. Что же касается воздействия потопа на живые организмы, то, поскольку потоп был вызван крупными проявлениями тектоники на суше и особенно на дне океанов, есть основания считать, что движения в земной коре в области океанов должны были сопровождаться крупными моретрясениями. Огромные волны — цунами, по-видимому, неоднократно и катастрофически заливали обширные пространства низменностей морских побережий и приносили чудовищные бедствия живым организмам пресных вод.
3) Потопы были неоднократными. На протяжении четвертичного периода были, по крайней мере, три больших наступления и три больших отступления океана.
Вот какую последовательность чередования отступлений (регрессий) океана и его последующих катастрофических наступлений (трансгрессий), или потопов, устанавливает Линдберг:
1) Последняя трансгрессия, или последний потоп, начавшийся около 17–20 тысяч лет назад, в результате которого Мировой океан достиг современного уровня.
2) Этому потопу предшествовала последняя регрессия, отступление океана, причем его уровень понизился по сравнению с нынешним на 200 метров. Максимальное отступление океана относится к временам, отдаленным от наших на 200–300 тысяч лет.
3) До последней регрессии была стадия предпоследней трансгрессии, предпоследний всемирный потоп, во время которого уровень Мирового океана поднялся выше нынешнего на 80 или даже 100 метров (высота так называемой сицилийской террасы, образовавшейся в условиях морского прибоя, однако ныне поднявшейся на высоту около 100 метров). Этот потоп, превосходивший современный, имел место 400–600 тысяч лет назад.
4) Предпоследнему потопу, в свою очередь, предшествовала предпоследняя регрессия, причем уровень океана понизился по сравнению с нынешним на 200 или даже 300 метров. Происходило это в конце третичного — начале четвертичного периодов, 2–3 миллиона лет назад.
5) Еще более мощный потоп предшествовал предпоследней регрессии. Уровень океана превышал нынешний на 150–180 метров (ему соответствуют морские террасы так называемой плезанской трансгрессии, поднятые ныне на высоту 180 метров над уровнем моря). Плезанский потоп имел место в конце третичного периода, около 4 миллионов лет назад.
6) Наконец, и этому, третьему по счету, потопу предшествовала регрессия, отступление Мирового океана, который был ниже своего нынешнего уровня на 200–300 метров.
«За последнее время резко изменился взгляд на четвертичный период как на малозначащий и очень короткий отрезок времени геологической истории. Еще не так давно — а именно лет 30–40 назад — единственным крупным событием четвертичного периода признавалось великое материковое оледенение. Теперь же становится все более очевидным, что он исключительно богат событиями, — писал Линдберг. — Прежде всего на его протяжении сформировался человек, отчего и сам период иногда называют антропогеновым. Точно установлено, что формирование человека происходило на фоне очень резких климатических изменений, так или иначе связанных с сухими и влажными эпохами в пустынях, а на севере — с эпохами материковых оледенений, размеры которых, по-видимому, несколько преувеличены.»
Параллельно с изменениями климата резко менялся рельеф суши, менялся, причем в еще большей мере, и рельеф дна океана. Изменения эти влияли на емкость котловины Мирового океана, вызывая его колебания — то регрессии, то трансгрессии, «которые вполне заслуживают названия великих всемирных потопов». Именно они, а не таянье ледников были причиной наступления вод на сушу (весь лед планеты, если его растопить, способен поднять уровень Мирового океана наших дней на 66 метров, а согласно гипотезе Линдберга он повышался и на 80–100 и даже на 180 метров относительно современного!). «Антропогеновый период необходимо рассматривать как период революционный, в котором происходила перестройка облика планеты и населяющего ее органического мира», — заключает Линдберг. И в этом процессе далеко не последняя роль принадлежала всемирным потопам.
В своей монографии «Крупные колебания уровня океана в четвертичный период» Г. У. Линдберг, помимо тщательного анализа фауны рыб в реках Дальнего Востока, Сибири, Средней Азии, Юго-Восточной Азии, Арктики, бассейна Черного и Каспийского морей, приводит данные наук о Земле — океанологии, гляциологии, геологии, геофизики. И если в эрудиции и научной компетенции профессора Линдберга в области зоогеографии никто не сомневался, то выводы его, касающиеся наук о Земле, вызвали бурную полемику, которая не прекращается и по сей день.
Более того, монография Линдберга, обсуждение вопросов, затронутых в ней, стали главной темой двух симпозиумов, проведенных Плейстоценовой комиссией Географического общества СССР в 1973 году. Причем мнения специалистов — гляциологов, геоморфологов, океанологов, седиментологов (ученых, изучающих «сухопутные» и морские осадки) — разделились. Одни ученые считали, что выводы Линдберга заставляют заново переосмыслить факты, добытые науками о Земле в течение последних десятилетий.
Вот, например, что пишет в сборнике «Колебания уровня Мирового океана в плейстоцене», посвященном обсуждению названных выше проблем, А. А. Пронин: «Самым надежным свидетельством крупных колебаний уровня Мирового океана является обнаружение во всех океанах буровыми скважинами “Гломара Челленджера” стратиграфических перерывов и несогласий в размерах кайнозоя, представленных как значительными пробелами в биостратиграфической последовательности фаун, так и погребенными корами выветривания на базальтах и других породах (кавернозность на известняках), свидетельствующими о нахождении этих поверхностей в некоторые промежутки времени в субаэральных (т. е. надводных, —
Если переводить язык специальной терминологии на общедоступный (что, естественно, влечет за собой некоторое упрощение всей сложности проблем, стоящих перед представителями наук о Земле, однако позволяет неспециалистам понять суть споров ученых), то речь идет о том, что благодаря глубоководному бурению на дне океанов найдены (вопреки всем прогнозам!) молодые, образовавшиеся с точки зрения геологии совсем недавно осадки. Они говорят о том, что миллионы лет назад ложе океана было погружено на глубину в несколько километров. Но самые древние слои свидетельствуют об обратном: прежде здесь было мелководье, существовали колонии кораллов и обитали другие живые существа, для которых большие глубины были бы губительны. Океаническую базальтовую кору считают «первичной» и сторонники дрейфа материков, и сторонники гипотезы постоянства континентов и океанов. Но почему же тогда данные глубоководного бурения говорят о том, что эта кора подверглась выветриванию, — в то время как ветры должны были гулять в нескольких километрах выше, не затрагивая «первичную» кору океанов?!
Кривые колебаний уровня Мирового океана в конце третичного и четверичного периодах, по данным разных авторов.
1. — Мировой Океан (по Г. У. Линдербергу, 1972); 2. — Средиземное море (по Ж. Буркару, 1953); 3. — Западная Сибирь (по материалам ННИГА, ВНИГРИ, ВСЕГИНГЕО, СНИИГГиМС, ПНИИС, ТТГУ и др.); 4. — Побережье Баренцева и Карского морей; 5.— побережье морей Лаптева, Восточно-Сибирского и Чукотского (по данным О. В. Суздальского, Н. Г. Загорской, Ю. Н. Кулакова и др.)
Видимо, чтобы объяснить этот парадокс, нужно допустить, что рельеф Мирового океана в течение последних миллионов лет менялся с амплитудой в несколько тысяч метров, и с глубин поднимались горы, выходившие на поверхность океана (например, подводный вулкан Мауна-Лоа, «Великая гора», на Гавайях является высочайшей вершиной планеты, если измерять высоту не от поверхности земли, а от подножия вершины). С другой стороны, на огромные глубины опускались участки мелководья, где росли кораллы, жили мелководные рачки и т. п. Счет амплитуды поднятий и опусканий идет на километры — масштабы, которые для представителей классической геологии кажутся несовместимыми со шкалой времени, по которой меряется история нашей планеты на суше.
Впрочем, на суше на высоте в пять и даже шесть километров в Гималаях найдены останки морских животных (не говоря уже об Альпах, где находки морских отложений вызвали и ликование церковников по поводу «фактов», доказывающих реальность библейского всемирного потопа, и скепсис Вольтера, объяснявшего их появлением толп пилигримов и крестоносцев с ракушками из Святой земли). Но если бывшее морское дно, в чем никто сейчас не сомневается, могло подняться на высоту в 5000–6000 метров, то почему же не может то же самое дно опуститься на равную по масштабам глубину?
Доводы, как вы сами видите, убедительны. Однако «полевая проверка» океанского дна не может идти в тех условиях, в которых происходит обычная работа геологов-полевиков. Геолог, находясь в любой точке земного шара и располагая самым элементарным оборудованием, может проверить и перепроверить данные любого авторитета и, видимо, получить сходные результаты. Но каким образом могут проверить и перепроверить данные глубоководного бурения, когда вся информация замыкается на данных колонок грунта, полученных с помощью единственного судна, аппаратура которого способна проникнуть на глубины океана в три, четыре, пять, шесть километров, специалисты, не побывавшие на борту этого уникального судна? Им остается принимать на веру колонки цифр или колонки грунтов — полученные не ими, в условиях бурения, о которых они не знают, и обсуждать их на страницах научных или научно-популярных публикаций.
Сущность споров о масштабе и времени потопов хорошо иллюстрирует такой пример. Почти полтора века назад на дне морей были обнаружены первые подводные каньоны. Дальнейшие исследования показали, что подобные образования прорезают склоны материков во всех уголках Мирового океана. Сначала их сочли за затопленные речные долины. Но почему они продолжаются так далеко на дне? Опустились ли эти древние русла в глубины, в то время как на суше поднимались горные хребты? Или же подводные каньоны никакого отношения к древним рекам не имеют и образовались под водой?
Предложено около двух десятков гипотез, объясняющих происхождение подводных каньонов. «В 1949 г. исполнилось сто лет с тех пор, как эта проблема волнует умы исследователей, но тем не менее до сих пор мы не имеем ее бесспорного решения. Одной из основных причин затянувшегося решения проблемы являлась очень слабая изученность морского дна, которая объяснялась крайне примитивными средствами исследования и отсутствием прямой практической необходимости познания рельефа дна на больших глубинах», — пишет Линдберг.
Все специалисты солидарны в том, что речные долины таких рек, как Инд, Темза, Гудзон, Меконг и многие другие, имеют продолжение на шельфе, под водой. Подводные каньоны, которые обнаружены на большой глубине, как правило, такой связи с мощными реками не имеют. Значит ли это, что они образовались под водой, — или же все-таки когда-то на суше текли большие реки, русло которых погрузилось на дно океана на глубины до двух километров? В зависимости от той точки зрения, на которой стоит исследователь, данные о подводных каньонах привлекаются точно так же, как данные о террасах, объеме ледников и т. д., — с тем, чтобы доказать гипотезу этого исследователя (хотя, как вы теперь хорошо знаете, из набора фактов довольно легко отобрать такие, которые будут опровергать одну гипотезу и подтверждать другую).
И как трактовать грандиозный подводный каньон, связанный с устьем великой африканской реки Конго, который начинается в трех десятках километров от устья в виде рва с крутыми стенами, который пересекает шельф и материковый склон и уходит в пределы океанского ложа? На глубине более трех с половиной километров каньон разделяется на несколько ветвей, образуя своеобразную дельту, ветви которой прослеживаются до глубин почти в пять километров.
«Происхождение подводного каньона Конго, как и других крупных подводных каньонов мира, объясняют по-разному. Одни ученые считают, что этот каньон раньше был обычной речной долиной — нижней частью долины Конго, — которая впоследствии была затоплена водами океана в результате происшедших в сравнительно недавнее время (в четвертичном периоде) мощных разломов и опусканий западной окраины Африканского материка, — констатируют Ю. Д. Дмитревский и И. Н. Олейников в книге “Река Конго”. — По мнению других, каньон с самого начала формировался на дне океана: он был выработан перемещавшимся по дну потоком наносов Конго. Однако подобные тяжелые потоки (мутьевые, или суспензионные, течения, как их называют в научной литературе) довольно слабы, и маловероятно, чтобы одни они могли создать такую колоссальную рытвину в океанском ложе. Трудно поверить и в столь большие молодые опускания суши (с амплитудой в 5000 м!), какие предполагает первая гипотеза.»
В зависимости от точки зрения, на которой стоит тот или иной автор, подводный каньон Конго можно считать прямым «доказательством» опусканий суши до глубин в пять километров либо же «доказательством» того, что такие опускания произойти не могли, а работа подводных потоков способна создавать каньоны не только возле лишенного рек побережья, но и возле устьев рек, хотя они отношения к этим рекам не имеют.
… Наша книга посвящена потопам, которые произошли на памяти рода человеческого. И поэтому мы не будем обсуждать великие оледенения и последовавшие после таянья ледников потопы, которые были перед эпохой владычества динозавров и по окончании ее, потопы четвертичного периода, в течение которого формировался человек разумный, — ибо, как вы сами убедились, только последний этап последнего всемирного потопа мог отразиться в легендах и мифах.
Если гипотеза Линдберга соответствует истине, мы живем на бывшем дне, на территории, освобожденной водами последнего потопа (территории, окрашенные на физической карте зеленым цветом, — до отметки 200 метров — были залиты водами, с другой стороны, территории, помеченные на той же карте бледно-голубой краской, обозначающей глубины до 200 метров, были прежде сушей). Однако данные, полученные о периоде, охватывающем последние 20 тысяч лет, говорят о том, что всемирный потоп был вызван таяньем льдов, никаких катастроф при этом не происходило и за последнее столетие уровень Мирового океана повысился лишь на десяток сантиметров (точнее, с 1900 по 1964 год Мировой океан поднялся на 95 миллиметров).
Масштабы, которыми оперируют науки о Земле, слишком велики для рода человеческого. Но люди с древнейших времен вели борьбу с местными, локальными потопами, противопоставляя стихии свой ум, свой труд, свою солидарность. Борьба эта, начавшаяся несколько тысяч лет назад, продолжается и по сей день.
Невозможно построить вдоль всех морских побережий мощные преграды, которые бы не пустили волны цунами на сушу. Однако служба оповещения цунами работает в международном масштабе, и, несмотря на все политические разногласия, советские, японские и американские специалисты бдительно стоят на посту международной службы цунами.
Цунами угрожают жителям прибрежных районов. Но еще более часты потопы, связанные с катастрофическими разливами рек. Обуздание стихии, видимо, заставило древнейших жителей Двуречья делить свою историю на события «до потопа» и «после потопа». Если бы жители долины Нила не научились вычислять ход разливов великой реки, древнеегипетская цивилизация не была бы создана. О борьбе создателей древнейшей индийской культуры с прихотливыми разливами Инда говорят раскопки археологов, обнаруживших целую сеть ирригационных сооружений и плотин. Борьбу со стихией на протяжении нескольких тысячелетий ведет китайский народ, десятки миллионов человек, живущих на реках Хуанхэ и Янцзы. Борьба эта и по сей день не завершена.
В Соединенных Штатах Америки величайшая река мира Миссисипи с ее притоком Миссури на протяжении нынешнего столетия наносила огромный ущерб фермерам и горожанам, угрожая гибелью и разорением миллионам людей. И совершенно справедливо предлагают честные ученые Америки вложить колоссальные средства, которыми располагают США, в строительство плотин и дамб, а не в создание нейтронной бомбы, ракет и тому подобного стратегического вооружения.
Поделиться книгой: