Помоги проекту - поделись книгой:
Раскопки, проведенные в самых разных городах Двуречья — Уре и Кише, Уруке и Шуруппаке, родине Утнапиштима, в столице царей Ассирии, «логове львов» Ниневии, показали, что все эти города подвергались катастрофическим наводнениям (так, в Ниневии на глубине порядка 18 метров был обнаружен «потопный» слой толщиной от полутора до двух метров). «Видимо, если бы можно было вскрыть всю поверхность земли между Уром и Ниневией, притом на разных уровнях, открылось бы, что вся Месопотамия являлась в древности ареной грандиозного наводнения или целой серии наводнений. И решающую важность приобретает здесь выбор одного из указанных двух вариантов: грандиозное наводнение, единовременно затопившее всю Месопотамию, или ряд таких наводнений, происходивших в различное время?» — совершенно справедливо задается вопросом И. А. Крывелев.
И чем больше мы узнаем об истории Двуречья, тем более правдоподобною представляется нам вторая версия: потопов было несколько. «Потопный» слой, обнаруженный Лэнгдоном в Кише, датируется примерно 3100 годом до н. э. Вулли обнаружил следы всемирного потопа в слое, относящемся к 3500 году до н. э. Слои потопа в Шуруппаке, так же как и в Уруке, датируются по-иному. А это говорит, что Двуречье пережило не один потоп.
Более того, целый ряд исследователей совершенно справедливо сомневается в том, нашел ли действительно Леонард Вулли следы того потопа, который заставил шумеров делить исторические события на события, произошедшие «до потопа» и «после потопа». Нет причин, «сомневаться в достоверности исторического события, отмеченного в летописях как шумерийцев, так и иудеев, которое позднее стали называть всемирным потопом, — пишет английский археолог Сетон Ллойд в книге “Реки-близнецы”. — Южный Ирак — это страна, где наводнения — обычное явление. Раскопки в четырех из его древних городов (Ур, Урук, Киш и Шуруппак) обнажили мощные отложения чистой глины, свидетельствующей о наводнении. Признаки деятельности человека были обнаружены как выше, так и ниже этих отложений. Но, судя по слоям глины, эти наводнения относились к совершенно различным периодам. Надо полагать, таким образом, что одно из них и было тем самым всемирным потопом, историю которого рассказывают матери всего мира своим детям вот уже в течение пяти тысяч лет. Все исторические события, происходившие до него, дошли до нас в виде довольно путанных мифов, а сам всемирный потоп отличался от прочих событий тем, что унес несметное число человеческих жизней и причинил огромные разрушения. Возможно, однако, что случившееся одновременно с ним какое-то важное политическое событие придало этому наводнению особое значение. Во всяком случае, рассказ о всемирном потопе в шумерийской литературе стал первой достаточно ясной историей, во многом совпадающей с библейской версией этого же события».
Вот мнение другого авторитетного специалиста, крупнейшего английского археолога Гордона Чайлда: «Отложения, свидетельствующие о наводнении, были действительно обнаружены в Уре, Уруке, Шуруппаке и Кише, хотя в совершенно различных археологических горизонтах. Таким образом, мы не можем ни определить, какое из этих наводнений считалось “потопом”… ни точнее утверждать, что этот потоп был историческим фактом».
Чешский ассириолог Н. Клима в книге «Общество и культура Древнего Двуречья» полагает, что «археологические раскопки до сих пор не подтвердили того факта, что такая крупная катастрофа постигла всю Вавилонию. До настоящего времени лишь в одном месте, в Уре, найден слой, образованный сильными наносами, перекрывшими нижний слой более древнего заселения, относящийся ко времени до наводнения. Это свидетельствует скорее о том, что хотя наводнения в Вавилонии могли быть весьма крупными, они едва ли превышали размеры местной катастрофы. В последнее время дается совершенно иное объяснение происхождения этого “потопного” слоя в Уре. Его считают так называемым эоловым образованием, возникшим в результате деятельности ветров и не имеющим ничего общего с потопом».
На наш взгляд, ближе всего к истине стоит крупнейший советский шумеролог и ассириолог профессор Игорь Михайлович Дьяконов. Комментируя переведенный им на русский язык «Эпос о Гильгамеше», он рассматривает не конкретные потопы, стихийные бедствия, постигавшие долину Двуречья, а рисует общую картину жизни древнейших земледельцев. «Оттесненные своими соседями в болотные низовья Евфрата, шумерские племена нашли здесь необыкновенно плодородную почву: даже при тех примитивных орудиях труда, какими располагали шумеры в начале III тысячелетия до н. э., с гектара снимали по 25 центнеров ячменя. Однако эта благодатная почва только тогда стала давать человеку верный и постоянный урожай, когда ему удалось обуздать стихию реки, ежегодно заливавшей низины. В некоторые годы — если половодье совпадало с ураганным ветром с Персидского залива — вода разрушала ветхие тростниковые селения шумеров и надолго затопляла и заболачивала освоенные ими поля. Впоследствии шумерская традиция делила историю своей страны на два резко отделяющихся друг от друга периода — мифическую древность “до потопа” и историческую эпоху “после потопа”, иначе говоря, на время до создания в Шумере системы отводящих и оросительных каналов и бассейнов и после него.»
Месопотамия с указанием важнейших древних поселений и современных иракских городов.
Таким образом, согласно профессору Дьяконову, речь должна идти не о каком-то конкретном потопе, а о периодических наводнениях, которые позднее слились в одно мифологическое представление — всемирный потоп, после которого начался новый период жизни Двуречья. О том же, что географический кругозор шумеров был весьма узок, наглядно свидетельствует отрывок из шумерского эпоса «Энмеркар и правитель Аратты», в котором, описывая царивший некогда на земле «золотой век», поэт утверждает:
«Страна Ури» — это находящиеся на севере Двуречья Аккад и Ассирия. «Земли Шубур и Хамази» — это Западный Иран. «Земля Марту» — территория от реки Евфрат на запад, вплоть до Средиземного моря, включая и Аравию. Это и есть «вся земля» в представлении шумеров. В эпоху же, когда первые жители долины Тигра и Евфрата покорили эти реки, создав систему ирригации, их географический кругозор был еще уже и «всем миром» считалась территория Двуречья. И если это так, то «всемирным» мог оказаться любой потоп, любое наводнение, заливавшее низменные земли древнейшей колыбели человеческой культуры!
Глава 5. Всемирные следы потопов
Свидетельства ледников
Таким образом, легенды и мифы о всемирном потопе, собранные в разных уголках нашей планеты, вовсе не доказывают того, что Земля пережила какую-то тотальную катастрофу, вызвавшую нашествие вод на сушу и запечатлевшуюся в древней мифологии. Знание реальных потопов — наводнений, цунами, провалов земной коры, извержений вулканов, ураганов — и знание алгоритмов порождения мифов и легенд позволяет нам сделать своеобразную прописку во времени и пространстве того или иного предания о всемирном потопе. И когда такая прописка осуществлена, выясняется, что речь идет о различных событиях, различных механизмах, порождающих катастрофическое нашествие вод, о потопах, проходивших в разных районах Земли и в разные эпохи. Общим в них является лишь алгоритм порождения мифа.
Нет сомнения в том, что катастрофический взрыв вулкана Санторин, произошедший в середине II тысячелетия до н. э., не мог не породить различные легенды, не мог не отразиться в мифологии народов, населявших в ту пору Восточное Средиземноморье. Возможно, что и миф об Огигесовом или Девкалионовом потопе, и рассказ Платона об Атлантиде связаны с гибелью Санторина и нашествием волн цунами на берега Греции, Крита, островов Эгейского моря. Но они никак не связаны с преданиями о потопе, бытовавшими у жителей Полинезии, острова которой были заселены спустя полторы, две, две с половиной тысячи лет после взрыва Санторина! То же самое можно сказать и о мифологии индейцев Центральной Америки, аборигенов Австралии и других стран, земель и культур.
Но — что самое удивительное — те же самые науки, которые столь авторитетно и решительно отвергают библейскую версию всемирного потопа и спасения Ноя, прародителя рода человеческого, утверждают, что наступление вод на сушу, причем в масштабах всей планеты, было. Ученые не пришли к общему взгляду по вопросам о том, сколько было этих всемирных потопов, какова была скорость наступления вод океана на материки, каков был размах потопа и размер затопленной территории. Однако нет сомнений в том, что всемирный потоп — и, по всей видимости, не единственный — наша планета испытала. Об этом говорят данные самых различных наук — от гляциологии, изучающей льды, до ихтиологии, изучающей рыб, от геофизики до лингвистики.
Для потопа нужна вода. Откуда ей взяться? Мы уже говорили об этом в главе «Бухгалтерия планеты». И приводили цифру 66 метров — на столько бы поднялся уровень Мирового океана, если бы растаяли все льды планеты. Получили эту цифру сравнительно недавно, в результате исследований по программе Международного геофизического года (МГГ). Ведь не так-то просто определить, сколько льда накопили безжизненные просторы Антарктиды, Гренландии, сколько его и мощных ледниках Гималаев, Памира и других гор. До проведения же исследований по программе МГГ ученые по-разному оценивали запасы льда на Земле. Но большинство из них считало, что этих запасов хватит лишь на то, чтобы поднять уровень Мирового океана на 20–30 метров. Иными словами, они в два-три раза занижали реальную величину.
Цифры же эти важны и нужны не только гляциологам-ледниковедам: они имеют прямое отношение к теме нашего рассказа. Климат планеты, естественно, меняется, на Земле бывает то теплее, то холоднее. (Когда-то на Шпицбергене росли пальмы, а в Антарктиде обитали теплолюбивые рептилии.) Если растопить льды одной Антарктиды, то уровень океана поднимется более чем на 50 метров. Этот материк, как показали исследования последних лет, стал покрываться ледовой броней 10–20 миллионов лет назад. Не было ледников в ту эпоху и в Гренландии… И, стало быть, уровень океана был выше современного примерно на 60 метров. Говоря иными словами — в ту пору планета испытала всемирный потоп.
Но гляциологи изучают не только современные льды и ледники. Следы оледенений или, по крайней мере, холодного климата найдены и слоях, относящихся к самым различным геологическим периодам. Ледники покрывали гораздо большие площади Земли, чем ныне. Их следы находят не только на территории Сибири и Урала, Скандинавии и Северной Америки, но и на территории Украины, Центральной Европы и Центральной Азии. И даже в Южной Африке, Австралии, Индии и Южной Америке!
Чем больше воды сковывали ледники, тем больше была площадь суши… и тем большие пространства поглощались затем водами всемирного потопа, когда ледники начинали таять. Мы еще вернемся к оценкам размаха оледенений древности и, соответственно, к размаху потопа. Но ведь все эти выкладки так и останутся лишь теоретическими рассуждениями, пока не найдены вещественные доказательства того, что ледники действительно таяли и нашу планету охватывал потоп.
Такие доказательства у современных ученых имеются. Они найдены и горах и на дне морском, в Скандинавии и в Красном море, в Южной Америке и на Чукотке — словом, носят планетарный характер. Это так называемые террасы, следы деятельности морских волн, прибоя, найденные как на суше, на высоте в несколько десятков, а порой и сотен метров, так и под водой, на глубине в 50, 100 и более метров.
Свидетельства террас
Когда-то останки морских животных, найденные в горах, считались несомненным доказательством правоты библейского рассказа о всемирном потопе. В наши дни очевидно, что эти останки говорят не о том, что вершины гор покрывала вода, а о том, что земная кора в этом районе поднимается. Море, когда-то покрывавшее его, ушло, морское дно стало сушей и даже не равниной, а горной местностью. Вот почему, когда находят следы морских террас на высоте в 1000 и более метров, никто не считает их доказательством того, что уровень Мирового океана был выше нынешнего на добрый километр и все районы Земли, расположенные ниже отметки в 1 километр, были покрыты водой. Очевидно другое: там, где когда-то плескались волны, произошло поднятие земной коры и выросшая гора подняла следы морского прибоя на километровую высоту.
Случаи поднятия террас на высоту в 1 километр и более довольно редки. Зато очень часто — и в самых разных уголках планеты — находят террасы с амплитудой высот от 5–10 до 170–180 метров. Причем они идут своего рода слоями, словно фиксируя тот или иной уровень Мирового океана, существовавший в прошлом. И в разных местах Земли эти уровни измеряются одинаковыми величинами, одинаковой высотой террас. Вряд ли бы удалось достичь такого поразительного совпадения, если бы тут шло простое поднятие земной коры: в одном месте оно шло бы с одной скоростью, в другом — с другой, и высоты террас, естественно, не совпадали бы. А вот волны прибоя, если уровень Мирового океана был выше нынешнего, одинаково бы обозначили следы потопа в разных районах планеты.
В начале нашего столетия французский геолог Л. Ламот обнаружил шесть террас различной высоты на реках Западной Европы — Изере, Мозеле, Роне, Рейне, Луаре. И шесть террас с точно таким же уровнем высот находились на алжирском побережье Африки!
Земляк и коллега Ламота Ш. Депере стал искать такие же террасы на побережье Средиземного моря — и обнаружил их на Лазурном берегу, в Ницце. Вслед за тем подобные же шесть террас геологи нашли по всему побережью Средиземного моря, на реках Серет и Дунай в Центральной Европе, на реке Норт-Платт, притоке Миссури, в штате Небраска (США), на побережье Черного и Каспийского морей, на атлантическом побережье Патагонии в Южной Америке. Сравните сами, как хорошо совпадают высоты террас различных побережий:
| Месторасположение | Террасы | |||||
|---|---|---|---|---|---|---|
| 6 | 5 | 4 | 3 | 2 | 1 | |
| Атлантическое побережье, Патагония | 170–186 | 115–140 | 45–95 | 15–42 | 15–30 | 8–12 |
| Средиземное море | 170 | 100–130 | 50–60 | 30–35 | 16–26 | 5–10 |
| Черное море | 160 | 90–100 | 50–60 | 30–40 | 18–20 | терраса отсутствует |
| Каспийское море | 180–210 | 100–130 | 50–60 | 39–45 | 16–26 | терраса отсутствует |
Конечно, совпадение террас не идеальное. Но таковым оно и быть не может: ведь с того времени, когда террасы, образовывались, прошла не одна тысяча лет и земная кора в одних местах могла испытать опускание, в других, наоборот, поднятие. Оттого-то и образовались перепады высот с разницей в несколько метров и даже десятков метров.
В 1947 году вышло второе издание книги голландского геолога Дж. X. Ф. Умбгрова «Пульс Земли», в которой он указывал на тот факт, что на большинстве прибрежных пространств имеются четко выраженные четыре морские террасы, причем наивысшая из них лежит на 100 метров выше нынешнего уровня моря. И высота всех четырех террас примерно одинакова в Средиземноморье, Новой Зеландии, Южной Африке, Японии, Чили, на восточном побережье Тихого океана, Аляске. Причину такого совпадения Умбгров считал исключительно загадочной. Ряд современных ученых полагает, что это явление легко объяснить тем, что наша планета испытала серию всемирных потопов и следы их запечатлены террасами по берегам материков и островов.
Правда, другие ученые думают, что свидетельства морских террас не всегда могут быть надежными. На Курильских островах, например, имеется целая серия террас высотой от нескольких метров до нескольких сотен метров (самая высокая — 700 метров). Нетрудно из этой серии отобрать лишь те высоты, которые соответствуют «классическим» морским террасам Средиземноморья, и говорить о совпадении этих высот, хотя на самом деле здесь мы имеем дело со своеобразной подгонкой данных под заранее выбранную схему.
В наши дни вершины заливов восточной Камчатки, Японии, побережье полуострова Чукотка, перешейки Панамский и Теуантепек, а также дельты рек Юкон, Красная, Хуанхэ испытывают погружение, в то время как остальные районы Тихого океана поднимаются, причем с различной скоростью (так, северное побережье Новой Гвинеи «вырастает» со скоростью 11 миллиметров в год!). Северное побережье Балтики поднимается, южное — опускается, центральная часть остается стабильной. Все это делает очень трудным установление уровня Мирового океана в те эпохи, когда на Земле климат был гораздо теплее. Более надежны данные, добытые не на суше, а под водой. Уровень океана при оледенении был ниже нынешнего. Береговая линия в ту пору должна была проходить там, где ныне находится дно. Нельзя ли отыскать затопленные террасы под водой? И если уровень этих террас совпадает, мы можем говорить о том, где проходила древняя линия берега и какие районы планеты, бывшие когда-то сушей, превратились в морское дно.
Свидетельства шельфа
Террасы на суше были описаны в начале нашего столетия, их поиск продолжается и по сей день. Террасы под водой найти труднее, и главные открытия затопленных террас еще впереди. Вот как рассказывает о поиске таких террас прославленный покоритель «голубого континента» Жак-Ив Кусто.
В 1963 году, погружаясь в «ныряющем блюдце» в Красном море Аденском заливе, северной части Индийского океана и в Оманском заливе, экспедиция Кусто открыла площадку из останков литотамния — известковой водоросли. Площадка эта образовывала как бы навес над круто уходящим вниз дном и находилась на глубине 105–110 метров. «Нам невольно приходило в голову, что эта площадка совпадает с древним уровнем океана и что время ее возникновения, возможно, относится к ледниковому периоду, когда этот уровень понизился. Логично было бы предположить, что в какой-то отдаленный период уровень Красного моря и Индийского океана находился на 110 метров ниже нынешнего, — пишут Жак-Ив Кусто и Филипп Диоле в книге “Жизнь и смерть кораллов”. — В Красном море не бывает сильного волнения, оттого-то и было очевидно, что второй древний уровень находился на глубине 50–55 метров. А наблюдения в Индийском океане, в частности у Мальдивских островов, а затем близ острова Европа, подтвердили наши предположения. Характерным признаком была не площадка у склона и не карниз, а настоящая береговая черта — песчаная отмель, плавно поднимающаяся к подножию вертикального сброса. В отмели было множество гротов, ориентация которых всегда совпадала с направлением зыби. Отсюда можно было заключить, что песчаную отмель когда-то размывали волны прибоя».
Остров Европа, лежащий между Африкой и Мадагаскаром, Мальдивские острова и Красное море находятся друг от друга на большом расстоянии. И логично предположить, что изменение уровня коснулось всего бассейна Индийского океана (менее вероятно, что в результате движения земной коры на одинаковые глубины опустились морские побережья, удаленные друг от друга на тысячи километров). Но если террасы найдены в Индийском океане, они должны быть на дне и других океанов, ведь не мог же уровень только одного океана понизиться на 50 или 100 метров, в то время как уровень других оставался неизменным!
Действительно, на дне Тихого океана и его морей, омывающих Японию, найдены подводные террасы на глубинах 40–60, 80–100 и 120–140 метров. Они отмечены почти у всех берегов Японских островов. Однако, кроме этих террас (глубины первых из них, как вы заметили, совпадают с данными по Индийскому океану), у берегов Японии найдены и другие террасы, они погружены на глубину от 0 до 30 метров и на глубину 200–230 метров. Есть террасы, погруженные на глубину 300–360 метров, и, наконец, на глубину 600–800 метров. Возражения, справедливые для террас на суше, сохраняют свою силу и в этом случае: при большом числе террас, имеющих разную глубину погружения, нетрудно подобрать «заданный» уровень и говорить о поразительном совпадении этих уровней.
Земная кора активна и на суше, и под водой, где действуют вулканы, моретрясения и т. д. Достаточно привести такой факт: после землетрясения 1923 года, эпицентр которого находился под водой, на дне бухты Сагами в Токийском заливе, глубины бухты испытали изменения от +250 до –210 метров. На протяжении столетий и тысячелетий в прибрежной зоне Японских островов произошло столько извержений надводных и подводных вулканов, столько моретрясений и землетрясений, что совпадение глубин затопленных террас, открытых Кусто в Индийском океане, с глубинами двух (из целой серии) террас Японии еще не говорит о том, что уровень океана был действительно ниже нынешнего на полсотни или сотню метров.
Инд, Гудзон, Сена, Темза, могучие реки Сибири, многочисленные реки и речушки островов Индонезии, Конго, Нил и многие другие реки мира имеют свое продолжение под водой в виде долин, врезанных в морское дно.
Означает ли это, что все эти реки текли когда-то по суше, ставшей ныне дном? Нельзя ли, определив, где же было древнее устье этих рек, на какой глубине оно находится, определить и прежний уровень Мирового океана, а вместе с ним — амплитуду потопа?
Во-первых, тектонические опускания могут происходить в устьях рек подобно тому, как они происходят повсеместно на земном шаре. Вспомним о катастрофическом опускании в устье реки Инд, когда на дно ушла территория, равная по площади Керченскому полуострову, или провал в устье Селенги на Байкале. Во-вторых, реки, несущие огромные массы осадков, вроде Миссисипи или Хуанхэ, намывают столько ила, что его чудовищная тяжесть заставляет земную кору прогибаться и в этом районе происходит опускание ее. А в-третьих, реки способны промывать в своем русле, особенно при впадении в море, глубокие котловины и глубина их зависит от качества грунта, силы течения и других факторов, связанных с режимом конкретной реки. Так что если речное русло окажется на дне морском, по глубине погружения его мы не можем судить о прежнем уровне Мирового океана.
Более надежным свидетельством, говорящим о былом распределении суши и моря, могут быть осадки — морские, обнаруженные на суше, «сухопутные», найденные на дне.
Свидетельства осадков
О морских осадках на суше людям известно было давно. И уже в глубочайшей древности они использовали «дары моря», добывая их на суше, шахтах и каменоломнях. Из спрессованных и сцементированных остатков раковин фораминифер, живших когда-то на дне тропических морей, высечены многотонные блоки, слагающие пирамиды Древнего Египта. Морские раковины образовали меловые горы, разработка которых началась очень давно. Наблюдательные люди понимали, что когда-то распределение суши и моря было иным, чем ныне. Но чем это было вызвано? И как провести границы древних материков и океанов, если речь идет о событиях, произошедших за тысячи и миллионы лет до наших дней?
Сделать это не так-то просто и сейчас, несмотря на то, что в распоряжении ученых новейшие геофизические приборы, аэрофотосъемка и глубинное бурение, «ныряющие блюдца» и космические корабли. Ибо слишком много параметров приходится учитывать, определяя древние границы суши и уровень Мирового океана, существовавший многие тысячи и миллионы лет назад.
На дне морей и заливов найдены моллюски, которые могут жить только в пресной воде, кости мамонтов и мастодонтов, следы торфяников, орудия первобытных людей — словом, типичные «сухопутные» осадки. Они, так же как и подводные террасы, затопленные речные долины, материковая кора, характерная для мест этих находок, неопровержимо свидетельствуют о том, что на месте дна морского здесь была суша. Но когда она затонула? И что было причиною потопа; внезапное ли опускание земли под воду в результате какой-либо катастрофы (землетрясение и т. п.) — и тогда речь может идти о местном, локальном потопе, или же причина была иной: поднятие уровня Мирового океана — и тогда мы имеем дело с потопом планетарным, всемирным, хотя темпы его, конечно, будут не столь стремительны, как нашествие вод при локальном наводнении.
Приведем характерный пример. Общеизвестно, что кораллы могут расти лишь на небольшой глубине (до 50–60 метров), и, если их обломки найдены на больших глубинах, значит, здесь произошло опускание мелководья. Столь же очевидно, что находка кораллов на суше говорит о том, что былое мелководье, наоборот, испытало поднятие и море превратилось в землю. Казалось бы, у нас есть надежный и четкий индикатор, тем более, что скорость роста коралловых построек известна. Но вот какие данные мы получаем по Тихому океану.
Бурение, проведенное на атолле Эниветок, показало, что тут в течение 60 миллионов лет происходило опускание мелководья и непрерывное надстраивание коралловой постройки над опускающимся дном. На полтора километра опустилось дно — и полтора километра коралловой толщи нарастили неутомимые, строители, которые могут жить только на мелководье! Коралловые атоллы, поэтично называемые «надгробиями погибшей суши» — они образуются на базе вулканического острова, постепенно уходящего на дно, — убедительно говорят о том, что в районе их рождения и существования происходило опускание суши и морского дна. Но почему в той же Микронезии, где находится атолл Эниветок (тот, что испытал погружение на полтора километра), на островах Палау есть коралловые рифы, поднятые на высоту до 150 метров?!
Вполне понятно, что жители мелководья могут наращивать свои постройки только в морской воде, и рифы Палау говорят о поднятии былого мелководья. Но ведь район этот испытывает не поднятие, а опускание! Правда, расстояние между атоллом Эниветок и островами Палау достаточно велико — несколько тысяч километров. В отдельных точках огромного региона, испытывающего общее погружение, могло быть и поднятие дна — не гибель, а рождение суши. Но как быть с Гавайскими островами и остатками кораллов, найденными здесь?
При бурении артезианских колодцев в окрестностях столицы Гавайев — города Гонолулу на острове Оаху нашли на глубине около 350 метров кораллы. О чем это говорит: о поднятии морского дна, так как кораллы найдены не в воде, а на суше? Или о его опускании, ибо кораллы не могут жить на глубине более 50–60 метров? В 20 километрах от Гонолулу с глубины свыше 500 метров подняты обломки кораллов, а также раковины мелководных моллюсков. Вероятно, тут имело место опускание дна, причем на большую, почти полукилометровую, глубину. А на другом гавайском острове, Кауаи, имело место столь же несомненное поднятие кораллов на высоту 1220 метров.
Свидетельства растений, животных, людей
В середине прошлого столетия англичанин Э. Форбс, изучив фауну и флору Британских островов, пришел к выводу, что островами они стали сравнительно недавно, а прежде были частью Европейского материка. К этой мысли Форбса привело сходство растений и животных, обитающих на его родине, и фауны и флоры континента.
В 1864 году появилась книга швейцарца Освальда Геера, в которой приводились такие поразительные факты. Платаны, секвойи, вечно-зеленые дубы, кипарисы, свойственные современной флоре Северной Америки, несколько миллионов лет назад произрастали в Западной Европе. Не говорит ли это о том, что между континентами, разделенными ныне Атлантикой, прежде была сухопутная связь? Геер полагал, что европейские растения, характерные для третичного периода, на своей родине — в Европе либо исчезли, либо были вытеснены представителями современной флоры. Но зато они нашли свою вторую родину в Северной Америке, проникнув туда по мосту суши через Атлантику. Северная Атлантида опустилась, Новый Свет оказался в изоляции, и растения дожили до наших дней.
Однако, возражая Гееру, другие геологи и ботаники привели факты не менее поразительного сходства вымершей растительности Западной Европы и… Японии, где она живет и здравствует по сей день. А так как представители «вымерших» европейских и «живых» японских видов встречаются на западном, тихоокеанском побережье Северной Америки, то не проще ли предположить такой вариант расселения растений: сначала, миллионы лет назад, общие виды были распространены на всем гигантском пространстве Евразии, от Западной Европы до Японии. Эти виды проникли и в Новый Свет. Но не через Северную Атлантиду, длинный, протянувшийся от Западной Европы через Британию, Ирландию, Исландию, Северную Атлантику мост суши, а гораздо более коротким путем — через Берингию, сушу, существовавшую на месте нынешнего Берингова пролива, ширина которого ныне не достигает и 100 километров.
Сторонники дрейфа материков, исходя из своей гипотезы, объясняют сходство фауны и флоры Западной Европы и Северной Америки, не прибегая ни к гипотезе о Северной Атлантиде, ни к гипотезе о Берингии: просто-напросто Западная Европа и Северная Америка когда-то составляли одно целое, и неудивительно, что фауна и флора у них были общими. Материки разошлись в стороны и оказались в изоляции — ею объясняются все черты расхождения между растительностью и животным миром континентов, прежде соединявшихся друг с другом.
Жорж Кювье, великий французский палеонтолог, считал, что останки древних животных говорят не только об ископаемой фауне, но и позволяют восстанавливать размах, характер и время катастроф, периодически обрушивающихся на нашу планету, в том числе и всемирных потопов. Данные современной палеонтологии позволяют восстанавливать климат различных эпох, периоды потепления и похолодания. Но как только эти данные начинают привлекаться для реконструкции уровня Мирового океана, для восстановления контуров древней суши и размаха потопов, превращающих эту сушу в морское дно, мы вновь сталкиваемся с различным пониманием одних и тех же фактов, разным освещением их той или иной научной гипотезой.
О чем говорит сходство останков мезозавра, ящера, жившего сотню миллионов лет назад на территории Африки и Бразилии, — о том ли, что Южная Америка и Африка составляли в ту пору одно целое (так считают сторонники дрейфа материков), или же о том, что между этими материками существовала сухопутная связь (так считают сторонники Южной Атлантиды)? А быть может, правы сторонники гипотезы постоянства основных очертаний океанов и материков и обмен фауной между Африкой и Южной Америкой в «эру ящеров», мезозое, шел какими-то пока неясными для нас путями, но не был связан ни с дрейфом материков, ни с Южной Атлантидой?
Как объяснить распространение древнего земноводного, листрозавра, чьи останки обнаружены в Южной Африке, Австралии, Антарктиде, Индии, Китае, в Восточной Европе, словом, на всех материках, кроме Нового Света, — неужели Америка была в ту пору изолирована от остальных земель, в то время как эта изоляция не коснулась ни Австралии, ни даже Антарктиды? Может быть, останки листрозавра в земле Америки просто не найдены? И почему тогда только в Новом Свете нет останков другого земноводного, лабиринтодонта, жившего на всех остальных материках 150 миллионов лет назад, а также на таких островах, как Гренландия, Шпицберген и Мадагаскар?!
С этими же вопросами мы сталкиваемся, когда начинаем изучать расселение древнейшего человечества. Животный мир Австралии настолько своеобразен, что его выделяют в особую зоогеографическую область. Очевидно, что Австралия оказалась в полной изоляции много миллионов лет назад и это позволило выжить примитивным клоачным и сумчатым животным континента. Единственный представитель высших млекопитающих в фауне Австралии — дикая собака динго. Каким образом попала она сюда, если ни тигр, ни слон, ни тапир, ни какой-либо другой представитель соседней Юго-Восточной фаунистической области сделать этого не смог? Вероятнее всего, что динго попала на материк имеете с первобытным человеком… А как попал в Австралию человек?
Данные археологии говорят, что проникновение сюда людей началось в глубокой древности, 20, а то и 30 тысяч лет назад. В ту пору не существовало даже примитивных средств передвижения по воде, вроде плотов или лодок. Как же предки современных австралийцев преодолели водную преграду, отделяющую пятый континент от остального мира? Видимо, очертания моря и суши в эпоху заселения Австралии были иными. Но реконструкция их по данным расселения первобытных людей (а они заселили не только Австралию, но и Америку, а также многие острова в глубочайшей древности, когда еще не владели искусством мореплаванья) будет столь же спорной, как и реконструкция по данным террас, осадков, распространения растений и животных.
Правда, в отличие от бессловесных растений и животных, человек обладает и даром речи, и памятью, и традицией. Быть может, древние легенды дадут нам точные сведения о былом распределении моря и суши, о всемирных потопах?
Свидетельства легенд
В главе, посвященной легендам о потопе, мы приводили рассказ, записанный у аборигенов Южной Австралии, живущих в районе залива Мак-Доннелл, в котором шла речь о потопе, уничтожившем землю, некогда бывшую на месте этого залива. «Способны ли легенды австралийцев донести до нас какие-то реальные сведения о далеком прошлом, даже если эти сведения и облачены в фантастическую оболочку?» — задается вопросом доктор исторических наук В. Р. Кабо в монографии «Происхождение и ранняя история аборигенов Австралии». И, приведя рассказ о потопе, уничтожившем землю на месте залива Мак-Доннелл, замечает, что этого залива действительно не было в последнюю ледниковую эпоху. Австралия была заселена именно в то время, и, по всей видимости, на глазах первых поселенцев воды тающих ледников превратили низменность в нынешний залив Мак-Доннелл. Это реальное событие давностью в несколько тысячелетий трансформировалось в миф о страшном человеке, который покарал женщину, посягнувшую на его собственность, вызвав потоп.
Диодор Сицилийский, греческий историк I века до н. э., сообщает, что во время Дарданова потопа ушла на дно часть острова Самофракия в Эгейском море и некоторые части побережья Малой Азии. Благодаря потопу установилась связь Средиземноморья с Черным морем, Понтом Эвксинским, через проливы Босфор и Дарданеллы. Действительно, на протяжении сотен тысяч лет связь между Черным морем и Средиземным то прерывалась, то восстанавливалась. Наиболее мощной сухопутная перемычка, разъединявшая эти моря, была 30 тысяч лет назад, затем она начала уменьшаться. Окончательный прорыв ее, в результате которого бассейны Черного и Средиземного морей соединились, происходил 8–10 тысяч лет назад. В ту пору в Малой Азии жили народы, достигшие достаточно высокого уровня культуры: они строили поселения, занимались земледелием, лепили скульптуры из глины и расписывали стены храмов фресками. Быть может, сведения от них, очевидцев прорыва перемычки, дошли затем до греков, появившихся в этих местах около четырех тысяч лет назад и трансформировавших их в рассказ о Дардановом потопе?
Одним из поразительных открытий современной науки о Земле было обнаружение того, факта, что несколько миллионов лет назад Средиземного моря… не существовало, а на месте его находилось замкнутое озеро, отделенное перемычкой суши от Атлантики, там, где сейчас Гибралтарский пролив. Затем, это огромное море-озеро распалось на несколько отдельных соленых озер; озера эти пересохли, и бассейн Средиземного моря превратился в пустыню, покрытую коркой соли и гравием. Но вот Гибралтарский перешеек был прорван, воды Атлантики хлынули в пересохшую впадину Средиземноморья, и начался настоящий потоп. За короткое время (пропускная способность Гибралтарского пролива в ту пору была в тысячу раз больше, чем Ниагарского водопада) бассейн наполнился водами Атлантики. Средиземное море родилось вновь.
Обо всех этих удивительных превращениях мы узнали совсем недавно. Устья рек, впадающих в Средиземное море, например Нила или Роны, как показали исследования океанографов, имеют продолжение под водой в виде глубоких каньонов. Бурение скважин на дне этого моря обнаружило, что тут, даже на глубине в три километра, когда-то находилась суша.
Все это — новейшие данные, они получены с помощью ультрасовременных приборов, оснащающих научно-исследовательские суда. Но вот что читаем мы у античного географа Помпония Мелы в его труде «О строении земли» относительно Гибралтарского пролива и гор по обе его стороны, в ту пору именовавшихся Геркулесовыми столпами (или Столпами Геракла): «Согласно преданию, эти горы были соединены когда-то сплошным хребтом, но Геркулес разъединил их, и океан, который до той поры сдерживала плотина этого хребта, залил своей водой ту территорию, которая ныне составляет бассейн Средиземного моря».
А вот свидетельство знаменитого Эратосфена, доказавшего шарообразность Земли и даже с необычайной для той эпохи точностью вычислившего длину ее окружности: «Во времена Троянской войны еще не было разрыва материка у Геркулесовых столпов». Не менее знаменитый Плиний Старший в своей «Естественной истории» говорит, что океан, «ворвавшись через размытые горы», отделил Европу от Африки и «поглотил гораздо больше земли, чем оставил».
Откуда все эти сведения, если наука узнала об этом совсем недавно? Гениальная интуиция древних мыслителей-натуралистов? Или, может быть, прорыв перешейка произошел все-таки на памяти людей, а не миллионы лет назад, как утверждают геологи и океанографы? Быть может, и библейский всемирный потоп, точнее, его шумеро-вавилонскую версию, можно трактовать как свидетельство наступления Мирового океана на сушу, начавшееся после таянья льдов? Пусть мир ограничивался для жителей Двуречья, переживших потоп, долиной Тигра и Евфрата и соседними районами — такое же наступление могло идти и в других землях, где рождались древнейшие цивилизации планеты, например в Индии, где имеется сходный рассказ. Советские ученые П. А. Каплин и Л. Г. Никифоров, говоря о подъемах океана после таянья льдов, высказывают предположение, что такие явления, быть может, и «породили библейскую легенду о всемирном потопе». Ряд других исследователей также склонен трактовать древнейшие рассказы о всемирном потопе как свидетельство наступления океана, причем происходившего достаточно быстро и в масштабах всей планеты, а не отдельного района.
«Геологические, геофизические, палеонтологические, археологические и антропологические исследования показали, — пишет Ю. Г. Решетов, — что, по крайней мере до середины последней ледниковой эпохи, Японские острова и Индонезия были полуостровами Азии. Во второй половине последнего оледенения (40–20 тысяч лет назад) громадные пространства суши на месте современного Японского и Южно-Китайского морей опустились и были залиты морем. Это опускание сопровождалось мощной вулканической деятельностью и землетрясениями. Примерно в это же время (с конца ледниковой эпохи) индокитайские хребты и горы Центральной Азии стали выше на 2000 метров. По-видимому, многие поколения древних китайцев были свидетелями грандиозных геологических преобразований в Юго-Восточной Азии.» И события эти, по мнению Решетова, нашли свое отражение в мифах древнейшего Китая о борьбе воды и огня, происходившей «в начале мира».
Стратиграфия потопов
Мы уже говорили о ненадежности даже таких, казалось бы, надежных свидетельств потопов, как террасы, ледники, осадки, окаменевшие останки вымерших животных. Тем более ненадежны свидетельства древних легенд.
Как отличить, где речь идет о мифических или натурфилософских стихиях, вроде воды и огня, а где — о реальных извержениях вулканов и наводнениях? Где провести границу между потопом местным, локальным, и потопом всемирным, планетарным? Ведь кругозор людей в глубокой древности ограничивался своим родным островом, долиной, побережьем, для них любой потоп казался всемирным, хотя он мог быть связан и с местным наводнением, и с общим наступлением океана на сушу.
Очевидно, решающим фактором здесь могут быть точные или хотя бы относительные, определяемые по порядку того или иного слоя, датировки. Потопы можно — и необходимо! — разделять не только в пространстве (местный или всемирный, то есть локальный или планетарный), но и во времени. Залежи мела толщиной до 500 метров, обнаруженные в Белгородщине и Харьковщине, безусловно, говорят о том, что здесь когда-то было море. Но происходил этот потоп в эпоху динозавров, и ни о каких свидетельствах легенд не может быть и речи (разве что, обнаружив останки морских животных на суше, древний натурфилософ мог решить, что некогда эту сушу постиг потоп). Мы не можем пересматривать датировку потопа, образовавшего Средиземное море несколько миллионов лет назад (как свидетельствуют данные наук о Земле), лишь по той причине, что о Гибралтарском прорыве, в результате которого образовался пролив, говорится в трудах античных авторов (тем более, что он произошел, по Эратосфену, во времена Троянской войны, то есть как-нибудь три — три с половиною тысячелетия назад!). Мифы и легенды о потопе зафиксированы по обе стороны Атлантики у различных народов, будь то древние эллины или индейцы майя, но они не могут свидетельствовать в пользу гипотезы о Северной Атлантиде, мосте суши между Западной Европой и Северной Америкой. Ибо гибель ее если она и в самом деле существовала — что также весьма проблематично, — произошла пять миллионов лет назад, в эпоху, когда не было ни греков, ни майя, ни вообще рода человеческого. Обезьяноподобные же предки человека, не имевшие членораздельной речи, естественно, никак преданий о потопе донести до нас не могли.
Легенды могут привлекаться в качестве свидетельств лишь тогда, когда речь идет о местных катастрофах, в том числе и наводнениях. И лишь об одном всемирном потопе может идти речь, если мы хотим привлекать в помощь наукам о Земле данные наук о человеке. Это наступление вод океана во время таянья льдов последнего оледенения. О нем-то и пойдет речь в следующей главе.
Глава 6. Последний, ледниковый
Великое оледенение
«Плейстоцен» — так назвал в 1839 году знаменитый английский геолог Чарлз Лайель эпоху, непосредственно предшествующую нашей. В переводе с греческого это слово означает «самая молодая эпоха». Ибо в ее отложениях ископаемые беспозвоночные не отличаются от современных. «Более удачного названия он не смог бы дать, даже если бы ему были известны и другие признаки. Для многих плейстоцен означает оледенение. И это оправдано, ибо наиболее выдающимся событием той эпохи было неоднократное оледенение, причем ледники занимали территорию, в три раза превышающую площадь их современного распространения, — пишет Р. Флинт в монографии “Ледники и палеогеография плейстоцена”. — Но оледенение было лишь одним из следствий изменений климата, происходивших в течение миллионов лет до плейстоцена. Изменения климата обусловливали: колебание температур воздуха и морской воды в пределах нескольких градусов, перемещение зон с определенным количеством атмосферных осадков, колебание снеговой линии около средней высоты 750 м, поднятие и опускание уровня моря не менее чем на 100 м, отложение ветрами на обширной площади лёссовидного материала, промерзание и оттаивание грунта в высоких широтах, изменение режима озер и рек, миграцию растительных сообществ, животных и доисторического человека.»
Мысль о том, что ледники были когда-то распространены гораздо больше, чем теперь, с давних пор приходила в голову наблюдательным жителям горных долин и склонов. Ибо на лугах, пашнях и в лесах они находили следы былых ледников — отшлифованные валуны, отполированные и покрытые бороздами породы, гряды морен. Особенно ярко эти следы были видны в Альпах. Неудивительно, что именно в Швейцарии родилась идея о том, что когда-то на земном шаре ледников было гораздо больше, чем ныне, и они покрывали огромные пространства.
Далеко не все ученые с этим согласились. В течение почти всего XIX столетия велись бурные споры о великом оледенении нашей планеты. И по мере того как они шли, все больше и больше данных говорило в пользу той точки зрения, что великое оледенение действительно было, хотя даже в наши дни появляются рискованные гипотезы, согласно которым все доказательства в пользу этого оледенения можно толковать иначе и, стало быть, оно существует лишь в трудах ученых.
Следы былых оледенений обнаружены в самых различных точках планеты. Геологи довольно-таки быстро научились отличать одно от другого оледенение, произошедшее более двух миллионов лет назад, следы которого обнаружены к северу от озера Гурон в Северной Америке; оледенение, имевшее место 600–650 миллионов лет назад, следы которого найдены на севере и востоке Урала; оледенение, называемое Гондванским, охватившее материки Южного полушария, а также Индостан и Аравийский полуостров перед наступлением «эры ящеров» — мезозойской; и, наконец, последнее великое оледенение, распространившее свои льды во многих районах Северного полушария и «заморозившее» Антарктиду, до того бывшую материком, где пышно цвела тропическая фауна и жили ящеры и земноводные.
Карта максимального распространения плейстоценового оледенения.
Нас интересует лишь последнее оледенение, по окончании которого сформировались современные фауна и флора и на финише которого появился хомо сапиенс — человек современного типа. После долгих (и по сей день не завершенных окончательно) дискуссий ученые научились отличать следы последнего этапа этого оледенения от следов более ранних этапов. В Западной Европе его называют вюрмским, в Северной Америке — висконсинским. Ему же соответствуют следы оледенения, называемого зырянским, найденные в Северной Азии, а также валдайское оледенение, следы которого найдены на территории России.
В последнее время геологи, гляциологи, океанологи и другие представители различных наук о Земле, которым приходится заниматься этими следами, научились выделять внутри последнего этапа — последнего же оледенения! — несколько стадий. Оказалось, что вюрмско-висконсинско-зырянско-валдайское оледенение разбивалось на ряд отдельных оледенений, между которыми были периоды потепления, ледники уменьшались в размерах, уровень океана соответственно повышался и на сушу наступали воды очередного послеледникового потопа.
Последний этап последнего оледенения планеты начался около 70 тысяч лет назад. Но 30 тысяч лет назад уровень Мирового океана, как показывают новейшие исследования, был примерно равен современному. Очевидно, что тогда климат установился не ледниковый, а гораздо более теплый. Вслед за тем началось новое похолодание. К чудовищной массе ледников Антарктиды добавлялись все новые и новые льды. Продолжала наращивать свой ледяной панцирь Гренландия, и льдов этих было гораздо больше, чем ныне. Огромный ледяной щит покрыл территорию Северной Америки. Ледники покрывали пространства Западной Европы, включая Британские острова, Нидерланды, Бельгию, север Германии и Франции, страны Скандинавии, Финляндию, Данию, Альпы. В Восточной Европе они были в центре России, доходили до Украины и Дона, покрывали Северный и Центральный Урал, Таймыр и другие районы Сибири. Огромные ледники спускались с гор Чукотки, Камчатки, Центральной Азии. Ледники лежали в горах Австралии, Новой Зеландии, Чили.
Как образовались эти ледники? Естественно, за счет воды. А вода эта поставлялась океаном. Поэтому уровень его, по мере увеличения объема ледников, понижался. Участки шельфа, бывшие под водой, осушались и становились частями материков и островов, подводные горы превращались в новые острова. Очертания суши в ту пору существенно отличались от современные. На месте Балтийского и Северного морей была земля, правда, покрытая панцирем льдов. Обширная суша протяженностью с севера на юг в полторы тысячи километров, называемая Берингией, соединяла Азию и Америку мостом, по которому могли мигрировать животные, а вслед за ними и первобытные охотники, первые колумбы Нового Света. Австралийский материк соединялся с островом Тасманией в одно целое на юге, а на севере образовывал единую сушу с Новой Гвинеей. Единый массив, связанный с Индокитаем и полуостровом Малаккой, образовывали Ява, Калимантан, Суматра и многие мелкие острова Индонезии. Сушею была северная часть Охотского моря, мостами суши соединялись с Азиатским материком Шри-Ланка, Тайвань, Япония, Сахалин. Суша была на месте нынешних Багамских банок, так же как и большие пространства шельфа, тянувшегося широкою полосой вдоль восточного побережья Северной; Центральной и Южной Америки.
Таковы были контуры материков во время максимума последнего этапа вюрмского (оно же — висконсинское, зырянское, валдайское) оледенения 20–25 тысяч лет назад. И они стали изменяться, заливаемые водами всемирного потопа, который начался 16–18 тысяч лет назад.
Льды, вода и шельф
Где проходила граница между морем и сушею перед последним всемирным потопом? Казалось бы, определить ее нетрудно, если вспомнить, что шельф — это затопленная окраина материков. Уровень Мирового океана в ту пору был ниже современного. На сколько именно метров, видимо, можно судить по шельфу. Однако в различных морях и океанах границы шельфа находятся на разной глубине.
Граница шельфа побережья Калифорнии находится на глубине 80 метров, Мексиканского залива — 110, побережья Аргентины — 125, у атлантического побережья США и Нигерии — на глубине 140 метров. Участки шельфа Северного Ледовитого океана погружены на глубины в несколько сотен метров, а Охотского моря — свыше километра. Как же определить, каков был уровень Мирового океана? Ведь не мог же он быть на километр ниже нынешнего в Охотском море, в Атлантике — на 140 метров, а у тихоокеанского побережья Калифорнии — всего лишь на 80 метров!
Блоки земной коры могут проваливаться не только на суше, но и под водой (тем более, что кора шельфа — материковая). По всей видимости, именно подобными тектоническими провалами объясняются огромные глубины шельфа Охотского моря, глубоководных участков Северного Ледовитого океана. Однако земная кора может не только опускаться, но и подниматься. Поэтому нельзя брать и малые глубины шельфа, например 80 метров у Калифорнийского побережья, за эталон, а все остальные, их превосходящие, объяснять опусканием коры.
Так по какой же отметке глубин надо определять уровень Мирового океана, когда мы стремимся очертить границы былой суши, ставшей ныне шельфом после последнего всемирного потопа — 80, 100, 120, 140, 180, 200, 1000 метров? Отбросить максимальные и минимальные величины? Но ведь и без них разброс достаточно велик.
Видимо, на помощь следует призвать данные другой науки — гляциологии, науки о льдах. По площади и мощности ледников, покрывавших планету во время последнего оледенения, нетрудно рассчитать, на сколько метров должен был понизиться уровень Мирового океана. По не так-то просто определить площадь, а тем более мощность льдов, покрывавших Землю два десятка тысячелетий назад.
Поделиться книгой: