Судебно-медицинская экспертиза: проблемы и решения

Могли ли телесные повреждения, установленные у данного лица, быть получены при указанных потерпевшим (обвиняемым) обстоятельствах, если нет, то при каких обстоятельствах они могли быть причинены?

Какова давность повреждений и соответствует ли она давности, указанной потерпевшим?

Не противоречит ли характер и локализация повреждений, обнаруженных у освидетельствуемого, тому, что они получены при самообороне?

Нанесены ли повреждения приблизительно в одно и то же или разное время?

Судя по имеющимся повреждениям, установить, каково было количество ударов и какова их последовательность?

Могли ли имеющиеся у освидетельствуемого повреждения быть причинены его собственной рукой?

Какова степень тяжести телесных повреждений, имеющихся у данного лица?

Наиболее часто остаются без четкого ответа следующие вопросы следователя, каков механизм образования повреждений, каково взаимное расположение нападавшего и потерпевшего в момент причинения повреждений и др.

По данным опроса следователей, 6,38 % из них не удовлетворены сроками проведения экспертизы живых лиц.

Помимо исследования трупов и живых лиц, судебно-медицинская экспертиза занимается еще исследованием вещественных доказательств.

Вещественное доказательство — это материальный объект, свойство, состояние или местонахождение которого несут доказательственную информацию об обстоятельствах, входящий в предмет доказывания. В процессуальном смысле объект становится вещественным доказательством после его осмотра, описания в протоколе и приобщения к делу в установленном законом порядке [81]. Судебно-медицинское исследование вещественных доказательств оказывает существенную помощь органам дознания и следствия в расследовании уголовных дел.

В судебно-медицинской практике в качестве вещественных доказательств исследуются различные объекты биологической происхождения: кровь, сперма, волосы, пот, слюна, выделения влагалища и носа, моча, кал, меконий, сыровидная смазка, околоплодная жидкость, лохии, женское молоко и молозиво, а также кости, различные ткани и органы. Данные объекты могут быть исследованы как сами по себе, так и в виде следов на различных объектах (одежде, обуви, орудии преступления транспортных средствах и т. д.). В большинстве случаев вещественные доказательства приобретают значение для следствия и суда только после специальных исследований. Эти исследования могут носить самый разнообразный характер и поэтому к ним могут привлекаться лица различных специальностей. Наиболее часто вещественные доказательства исследуют судебно-медицинские эксперты и судебные химики, которые прошли специальную подготовку. Для исследования вещественных доказательств проводится судебно-медицинская биологическая экспертиза, судебно-химическая экспертиза и физико-техническая (медико-криминалистическая) экспертиза. Их правомерно считать подвидами экспертизы вещественных доказательств.

Объектами судебно-биологической экспертизы являются части и выделения человеческого организма (кровь, сперма, моча, кал, волосы, кости, мягкие ткани и др.), а также животных.

За последние годы арсенал методов исследования объекта биологической природы пополнился высокочувствительными методиками, позволяющими исследовать микроколичества вещества. Таковы реакция абсорбции, смешанной агглютинации электрофоретические методы, хроматография и др. Чаще стали использоваться цитологические методы для исследования клеточного строения различных тканей и органов.

По состоянию на 01.01.85 г. в стране насчитывалось только 172 судебно-биологических отделения, лишь некоторые областные бюро судебно-медицинской экспертизы имеют экспертов-биологов. Это вынуждает проводить биологические исследования в бюро других регионов или в республиканском центре, что отрицательно сказывается на сроках проведения экспертизы.

В стране за 1984 г. было проведено 3 957 611 судебно-биологических исследований.

Как показал опрос следователей, 43,09 % их не удовлетворены сроками проведения судебно-биологической экспертизы. В наиболее длительные сроки исследуется кровь (19,02 % опрошенных), сперма — (14,38 %), слюна, моча, пот и потожировые выделения (31,91 %), волосы (20,21 %).

Изучение уголовных дел об умышленных убийствах показало, что чрезмерная длительность биологических экспертиз нередко влечет за собой нарушение сроков следствия. В то же время наблюдается и несвоевременное направление следователями биологических объектов на экспертизу.

Анализ дел показал, что в ряде случаев эксперты не смогли ответить на поставленные вопросы из-за недостаточного количества материала исследования.

Многие данные, полученные в процессе производства судебно-биологических экспертиз, имели значение лишь в совокупности с другими доказательствами (в 46,5 % случаев). Однако они оказались весьма значимыми: в 17 % случаев выводы экспертов изобличали виновных, в 14 % — способствовали всестороннему исследованию версий, в 7 % — производству дополнительных следственных действий.

Практика показывает, что многие вопросы, поставленные перед экспертами-биологами, остаются нерешенными. По данным опроса следователей, чаще всего при судебно-биологических исследованиях не решаются следующие вопросы:

принадлежит ли кровь в исследуемом пятне мужчине или женщине?

принадлежит ли кровь взрослому человеку или младенцу?

каково региональное происхождение крови?

не принадлежит ли кровь беременной женщине или роженице?

не образовано ли пятно менструальной кровью?

образовано ли пятно кровью живого лица или трупа?

какова половая принадлежность эпителиальных клеток, обнаруженных в пятнах слюны?

какова половая принадлежность лица, которому принадлежали волосы?

какова групповая принадлежность волос?

имеются ли на орудии текстильные волокна и одинаковы ли они с волокнами-образцами из материалов одежды потерпевшего?

какова давность образования кровяных пятен?

Это свидетельствует о том, что потребность в разрешении многих важных вопросов с помощью судебно-медицинской биологической экспертизы весьма велика, однако состояние приборной базы, недостаточная разработанность методик исследования и слабая подготовка экспертных кадров мешают полному удовлетворению этой потребности.

Судебно-химическая экспертиза связана с тем, что химизация народного хозяйства породила в быту и промышленности применение новых химических соединений, нередко обладающих ядовитыми для человека свойствами. Не утратили токсикологического значения и так называемые старые яды. Отравления составляют значительную часть всех случаев насильственной смерти, уступая по частоте лишь травмам. Количество отравлений со смертельным исходом ежегодно увеличивается (с 1969 по 1978 гг. — в два раза). Поэтому номенклатура веществ, которые подвергаются судебно-химическим исследованиям, в последние годы значительно расширилась. Перечень токсикологических веществ, подлежащих судебно-химическому исследованию в бюро судебно-медицинской экспертизы (приказ по Минздраву СССР № 1021 от 26 декабря 1973 г.), содержит 173 наименования.

На протяжении многих лет, как показывает экспертная практика, основная масса смертельных отравлений вызывается этиловым спиртом (57,0 %). Второе место занимает отравление окисью углерода (19,0 %). Далее следует уксусная кислота (8,0 %) и фосфорорганические ядохимикаты — тиофос, карбофос, меркаптофор и др. (4,0 %), растворители — (1,6 %), лекарственные вещества (1,7 %) [82].

За последние годы наблюдается явный прогресс в решении многих практических задач судебной химии. В стране насчитывается 155 судебно-химических отделений, которые охватывают все регионы. В них работает 900 химиков и фармацевтов.

Из общего количества судебно-химических экспертиз (исследований) по постановлению следственных органов проведено 10 840, по направлениям судебно-медицинских экспертов 410 344. Большое количество судебно-химических исследований выполняется по направлениям экспертов, производящих освидетельствование живых лиц, с целью установления степени опьянения.

Объектами судебно-химической экспертизы являются органы и ткани трупов, рвотные массы, моча, кал, другие выделения человека, лекарственные вещества, а также вещества неизвестного состава, если есть основания полагать, что они могут вызвать отравление.

Изучение уголовных дел показало, что большинство судебно-медицинских экспертиз носят характер дополнительного исследования по отношению к экспертизе трупа или живого лица, сводятся к определению содержания алкоголя в крови и моче (70–80 %) и выполняются по направлению экспертов, проводящих основные исследования. Следователи обычно ставят вопрос о наличии алкоголя в крови и моче в постановлении о назначении судебно-медицинской экспертизы трупа, не вынося об этом отдельного постановления.

К сожалению, до сих пор при проведении судебно-медицинской экспертизы определенное количество отравлений (1,5 %) точно не диагностируется и относится к группе неустановленных интоксикаций, что является показателем недостаточной разработки отдельных вопросов судебной химии и частичного отставания науки от практики.

Физико-техническая экспертиза. Научно-технический прогресс при его современном состоянии развития создает возможность и обязывает к использованию в судебно-медицинской науке и практике физических, технических и других методов исследований. Это, в конечном итоге, позволяет получить новые объективные данные, имеющие доказательственную ценность.

Большинство физико-технических исследований проводилось по направлениям судебно-медицинских экспертов (12 574 из 29 809 исследований, произведенных в 1984 г.). Только в 4046 (13,5 %) случаях — по постановлениям следователей прокуратуры и МВД.

К сожалению, физико-технические отделения организованы не во всех бюро судебно-медицинской экспертизы.

Поскольку научно-практическая значимость работы этих отделений не подлежит сомнению и проверена многолетней практикой, их отсутствие создает дополнительные сложности в работе судебно-медицинской службы, удлиняет сроки производства экспертизы из-за необоснованности направления вещественных доказательств в другие областные или республиканские центры.

Физико-технические отделения оснащены, как правило, современным оборудованием, позволяющим выполнять сложные экспертизы. Растет и количество выполненных экспертиз.

Некоторые отделения, однако, оснащены недостаточно и, естественно, могут выполнять только несложные экспертизы.

В физико-технических отделениях страны работают достаточно квалифицированные специалисты — судебные медики, рентгенологи и др. Количество экспертиз и исследований составило: в 1980 г. — свыше 17 500 (что в 2 раза больше, чем в 1972 г.), а в 1984 г. — уже 22 802.

При проведении данных видов исследований эксперты руководствуются «Инструкцией о производстве судебно-медицинской экспертизы в СССР» 1978 г., «Правилами судебно-медицинской экспертизы вещественных доказательств» (утвержденных 1 декабря 1956 г.), «Правилами судебно-химической экспертизы вещественных доказательств в судебно-химических отделениях органов здравоохранения» (утверждены МЗ СССР 1 декабря 1956 г.), «Правилами хранения и уничтожения вещественных доказательств в судебно-медицинско-химических лабораториях бюро судебно-медицинской экспертизы» (приложение № 4 к приказу МЗ СССР № 166 от 10 апреля 1962 г.), «Правилами приема, хранения, использования и отпуска ядовитых и сильнодействующих веществ в судебно-медицинско-химических лабораториях бюро судебно-медицинской экспертизы» (приложение № 5 к приказу МЗ СССР № 166 от 10 апреля 1962 г.), а также указаниями и методическими письмами Главного судебно-медицинского эксперта МЗ СССР.

Опрос следователей и прокуроров-криминалистов показал, что 23,4 % из них не удовлетворено сроками производства физико-технической экспертизы; 14 % отметили, что в региональном бюро судебно-медицинской экспертизы в наиболее длительные сроки исследуются органы человека и его останки.

Физико-технической экспертизе в основном подвергаются части органов и тканей человека, орудия преступления и одежда с повреждениями и загрязнениями. Крайне редко исследуются, к сожалению, внутренние органы с раневыми каналами. При этом решаются преимущественно следующие вопросы:

определение вида, типа, а также индивидуальное отождествление орудия травмы, механизма его действия по повреждениям;

определение видовой и половой принадлежности костей по анатомоморфологическим признакам;

отождествление личности по трупам и костным останкам;

определение механизма образования следов крови по их форме, локализации, размерам;

определение следов металлов спектральным методом в объектах биологической природы;

все другие виды судебно-медицинских исследований, если они требуют применения рентгеноскопии, спектрофотомерии и других физико-технических методов.

Изучение уголовных дел, результаты опроса следователей и анализ работы бюро судебно-медицинской экспертизы некоторых областей показали, что следователи, хорошо зная возможности судебно-медицинской экспертизы трупа и судебно-биологической экспертизы, недостаточно полно осведомлены о возможностях физико-технических исследований и не назначают их во всех необходимых случаях. Это рождает определенные сложности, вынуждает экспертов — судебных медиков по собственной инициативе давать поручения о производстве исследований экспертам физико-технических отделений.

Получив материалы из танатологического отделения и не имея постановления о назначении экспертизы, физико-техник в таких случаях оформляет результаты своей работы в виде акта судебно-медицинского исследования, а не заключения судебно-медицинской экспертизы. Естественно, такое исследование не обеспечивается процессуальными гарантиями, в частности, эксперт не предупреждается об ответственности за дачу заведомо ложного заключения по ст. 182 УК РСФСР (ст. 187 УПК РСФСР). Эксперт не вправе заявлять ходатайство о предоставлении ему дополнительных материалов и вынужден получать их при необходимости в этом непроцессуальным путем. Подобные нарушения уголовно-процессуального законодательства могут явиться основанием для назначения в суде дополнительных или повторных экспертиз, которые, естественно, будут крайне затруднены ввиду давности события преступления.

Спорным представляется вопрос о том, являются ли самостоятельным объектом судебно-медицинской экспертизы материалы дела. В судебно-медицинской литературе этот вопрос обычно решается утвердительно. Так, Н. В. Попов отмечает, что «весьма существенным объектом экспертизы могут быть материалы дела, когда следователь или суд направляет эксперту все дело для изучения и ответа на поставленные вопросы» [83]. По мнению М. И. Авдеева, «исследование следственных и судебных дел проводится обычно в случаях, когда невозможно или затруднительно исследовать объект экспертизы» [84]. В. И. Молчанов считает, что «судебно-медицинской экспертизой по материалам дела называется изучение документов следственного или судебного дела и составление экспертного заключения по медицинским вопросам на основании тех фактических данных, которые имеются в этих документах. В случае экспертизы только по материалам следственного или судебного дела эти материалы являются единственным объектом экспертного исследования» [85]. Подобных взглядов придерживаются и другие судебные медики [86].

Следует признать, что для подобного подхода имеются определенные основания. В частности, в «Положении» 1934 г. и инструкциях о производстве судебно-медицинской экспертизы в СССР 1952 и 1978 гг. экспертиза по материалам дела выделяется в отдельный вид судебно-медицинской экспертизы [87].

Соответственно этому «Словарь основных терминов судебно-медицинской, судебно-психиатрической и судебно-психологической экспертиз» также относит к объектам судебно-медицинской экспертизы, наряду с живыми лицами, трупами, вещественными доказательствами, и материалы уголовных и гражданских дел [88].

В уголовно-процессуальной литературе этот вопрос освещения не получил. По мнению М. С. Строговича, если эксперт основывается в своем заключении на материалах предварительного и судебного следствия (например, на показаниях свидетелей об обстоятельствах, при которых произошла смерть потерпевшего), он делает несомненную ошибку, т. к. занимается оценкой показаний свидетелей, что никак не относится к компетенции эксперта-врача (как и всякого иного эксперта) [89].

Вопреки этому И. Л. Петрухин полагает, что «объектом экспертизы могут быть не только предметы, следы и явления, но и сведения о них, поступающие из различных источников, когда соответствующие материальные объекты к моменту проведения экспертизы видоизменились или перестали существовать [90]. Подобный взгляд получил широкое распространение среди других исследователей [91].

Представляется, что последняя точка зрения должна быть признана обоснованной. Используя имеющиеся в деле сведения, эксперт оценивает их с точки зрения своих специальных познании и в этом смысле не выходит за пределы своей компетенции. Конечно, риск положить в основу вывода показания свидетелей и другие доказательства, которые впоследствии могут быть признаны недостоверными, существует. В этом случае заключение эксперта приобретает как бы условный характер: оно может быть признано обоснованным лишь при условии достоверности использованных экспертом доказательств. Но несмотря на эту трудность, материалы расследования и судебного разбирательства все же не могут быть исключены из числа аргументов, на которых строится вывод эксперта. И дело здесь не только в том, что некоторые объекты экспертного исследования, например, живой человек, труп или другие, в силу самых разных обстоятельств не могут быть представлены эксперту. Следует учесть, что некоторые данные, важные для дачи заключения, относятся к поведению человека (например, процесс умирания, жалобы больного и симптомы умирания, соблюдение больным лечебного режима, зафиксированные в истории болезни или протоколах допроса). По своему характеру эти данные не могут быть восприняты экспертом иначе как сообщения, зафиксированные в материалах дела.

Немаловажное значение имеет и информация об обстоятельствах происшествия, изложенная в постановлении о назначении экспертизы. Она указывает на одно из возможных направлений экспертного исследования, т. е. служит основанием для экспертных версий, выдвижение которых служит условием всесторонности и полноты экспертного исследования.

Однако означает ли сказанное выше, что материалы уголовного дела являются самостоятельным объектом экспертного исследования?

Представляется, что во всех случаях обращение к материалам уголовного дела объектом судебно-медицинского исследования продолжают оставаться либо человек как живой организм (в том числе и акты его поведения), либо труп (в том числе и обстоятельства наступления смерти), либо вещественные доказательства (в том числе и обстоятельства их формирования).

Такое суждение, на наш взгляд, подтверждается следующим:

1. Даже при наличии всех этих материальных объектов эксперт весьма часто обращается к материалам уголовного дела, содержащим дополнительную информацию об обстоятельствах, связанных с указанным объектом. Формально говоря, и в этих случаях тоже производится экспертиза по материалам уголовного дела. Однако никому из исследователей не приходило в голову выделять эту часть экспертной работы в самостоятельный вид экспертизы.

Используемые экспертом материалы уголовного дела содержат нередко информацию о тех признаках объектов исследования, которые к моменту проведения экспертизы нельзя воспринять непосредственно. Другими словами, в материалах дела содержится производная информация об объектах экспертного исследования (о состоянии трупных явлений, виде и локализации телесных повреждений), т. е. то, что относится к самому объекту.

Имея в виду это обстоятельство, Б. М. Галкин правильно пишет: «Если объект экспертного исследования отсутствует в наличии, эксперт черпает о нем сведения из иных материалов дела (например, из протоколов осмотра). Однако сами эти сведения объектом экспертизы не являются» [92].

2. При проведении экспертизы по материалам дела предмет экспертного исследования, выраженный в вопросах, решаемых экспертом, фактически является тем же самым, что при непосредственном исследовании материальных объектов (трупа, живого лица, вещественного доказательства). Так, по одной из экспертиз, проведенной по материалам уголовного дела, были поставлены следующие вопросы:

какова причина смерти?

когда наступила смерть?

наступила ли смерть сразу после повреждения или через какой-либо определенный промежуток времени?

являются ли данные повреждения огнестрельными?

где расположены входные и выходные отверстия?

с какого расстояния производились выстрелы?

Подобные вопросы ставятся и при судебно-медицинской экспертизе, когда объектом экспертного исследования является только погибший человек.

Таким образом, из всего вышесказанного вытекает, на наш взгляд, следующий вывод: экспертиза по материалам уголовного дела нацелена на исследование тех же объектов, которые исследуются при экспертизе трупа, живого человека и вещественного доказательства. Следовательно, материалы дела не являются самостоятельным объектом экспертного исследования, а представляют собой лишь опосредованное отражение признаков одного из трех объектов судебно-медицинской экспертизы: трупа, живого человека, вещественного доказательства.

Обособление экспертизы «по материалам дела» оправдано лишь в организационном отношении (комиссионность, объемность и т. д.), но не с точки зрения объектов исследования.

Рассмотрим некоторые особенности проведения таких экспертиз. Они могут быть первичными, дополнительными и повторными, исполнены одним экспертом, но чаще проводятся комиссионно. Экспертную комиссию обычно возглавляет начальник бюро судебно-медицинской экспертизы. Комиссионная экспертиза назначается по сложным делам. В частности, по делам о привлечении к уголовной ответственности врачей за профессионально-должностные преступления, а также в случаях повторных экспертиз. Иногда она проводится комплексно, т. е. с участием не только врачей, но и специалистов иного профиля. Это имеет место, например, по делам об автодорожных, авиационных и других происшествиях.

Объем исследуемых материалов дела зависит от содержания поставленных перед экспертом вопросов, характера дела и содержащихся в нем документов. Среди различных материалов наибольшее значение имеют медицинские документы — истории болезни, медицинская (амбулаторная) карта, справки и свидетельства медицинских комиссий и т. п. Иногда в материалах дела имеется заключение первичной судебно-медицинской экспертизы. Все эти документы (в подлинниках) подлежат тщательному изучению и анализу. Наряду с ними изучаются и другие материалы — протоколы осмотров, допросы обвиняемого, потерпевшего, свидетелей и т. п.

В результате изучения перечисленных документов эксперт или экспертная комиссия составляют детальный обзор всего фактического материала, относящегося к предмету экспертизы, т. е. к решению поставленных вопросов. В экспертном заключении этот обзор обычно помещается в раздел, именуемый «Обстоятельства дела». Излагаемые здесь фактические данные чаще всего приводятся в виде выписок, цитат с указанием документа и листа дела, откуда взято каждое цитируемое положение. Приводя фактические данные из материалов дела, эксперт может здесь же одновременно высказать и свою оценку этих данных, например, может отметить позитивное и негативное значение приведенного конкретного факта для ответа на поставленный вопрос.

В зависимости от качества собранных в деле материалов, особенно медицинских документов, т. е. их полноты и безупречности, выводы эксперта могут быть сформулированы различно. В большинстве случаев материалы дела позволяют дать четкие ответы в категорической форме на все поставленные вопросы. Иногда в этих материалах нет убедительных данных, представленные медицинские и прочие документы неполноценны, вызывают сомнение в их правильности. В таком случае, если нельзя исследовать само живое лицо, труп или вещественное доказательство, составляется мотивированное заключение о невозможности ответить на поставленный вопрос по имеющимся в деле материалам.

2.2

Классификация судебно-медицинских экспертиз по иным основаниям. Дополнительная и повторная, комиссионная и комплексная судебно-медицинские экспертизы

Мы рассмотрели различные виды судебно-медицинских экспертиз, выделенные по объектам (предмету, методикам) судебно-медицинского исследования.

Однако имеются и другие основания для классификации судебно-медицинских экспертиз. В частности, по объему исследования закон (ст. 81 УПК РСФСР) различает экспертизы основные и дополнительные.

Дополнительные экспертизы назначаются при недостаточной ясности либо неполноте заключения основной экспертизы. «Недостаточно полным может быть признано заключение, основанное на исследовании не всех представленных эксперту объектов или не содержащее исчерпывающих ответов эксперта на все поставленные вопросы» [93]. Данная экспертиза поручается тому же либо другому эксперту (ст. 81 УПК РСФСР). В бюро судебно-медицинских экспертиз дополнительную экспертизу принято поручать эксперту, который ранее давал заключение, т. к. при этом сокращается время на ознакомление с материалами дела и выбор методик, облегчается оценка результатов исследования.

Назначение дополнительной экспертизы является правом, а не обязанностью следователя (суда). Это очень важно иметь в виду, поскольку подобное основание (недостаточная ясность или неполнота) установлено законом (ст. 192 УПК РСФСР) и для допроса эксперта после дачи им заключения. В связи с этим дополнительную экспертизу следует назначать лишь в том случае, «если недостаточную ясность или неполноту заключения не представилось возможным устранить путем допроса эксперта» [94]. Критерием для разграничений оснований допроса эксперта и назначения дополнительной экспертизы следует признать наличие либо отсутствие необходимости в дополнительных экспертных исследованиях соответствующих объектов. В тех случаях, когда для выяснения результатов, уточнения содержания заключения нет необходимости в производстве таковых можно ограничиться допросом эксперта.

Одним из оснований назначения дополнительной экспертизы является недостаточная ясность заключения. Полагаем, что данный дефект не должен трактоваться расширительно. Под неясностью надо понимать нечеткость, расплывчатость ответов эксперта, в результате чего следователь не понимает ясного смысла сказанного экспертом или хода его мыслей. Как правильно отмечает Ю. К. Орлов, «вряд ли возможна ситуация, когда неясность экспертного заключения не свидетельствовала бы в то же время о его неполноте или даже необоснованности» [95].

По-видимому, данную формулировку нецелесообразно сохранять в качестве основания назначения дополнительной экспертизы.

Как основание назначения дополнительной экспертизы неполнота экспертного исследования означает, что экспертом либо решены не все поставленные перед ним вопросы, либо исследованы не все представленные в его распоряжение объекты [96]. Последнее основание следует отличать от случаев, когда у следователя (суда) возникает необходимость в исследовании новых объектов, ранее не представленных эксперту.

В таком случае, как разъяснил Пленум, должна назначаться не дополнительная, а новая экспертиза. Точно так же должен решаться вопрос при возникновении у следователя (суда) новых вопросов к эксперту, давшему ранее заключение.

На практике же вместо этого часто назначается дополнительная экспертиза. Это явное нарушение закона, приводящее к тому, что основное заключение признается некачественным, т. е. неполным или недостаточно ясным, в то время как недостатки в нем отсутствуют, а речь идет лишь о расширении предмета экспертного исследования [97].

Назначение дополнительной экспертизы также следует признать обязательным в тех случаях, когда в заключении, данном по результатам основной экспертизы, эксперт не ответил надлежащим образом на все вопросы следователя, вследствие чего остались невыясненными существенные обстоятельства дела.

Не вполне ясным является вопрос о том, как должен поступить следователь в случае, когда эксперт отказывается дать заключение вследствие недостаточности материала, представленного следователем. Встречается утверждение, что в подобных случаях необходимо назначить дополнительную экспертизу [98]. С этим нельзя согласиться. Как будет показано дальше, эксперт свое мнение о невозможности дать заключение излагает в различной форме: если исследования объектов уже проведены, то составляется заключение о невозможности ответа на поставленный вопрос, а если недостаточность материала выявляется и без проведения исследований, следователю направляется сообщение о невозможности дать заключение.

В каждом из этих случаев следователь должен пополнить недостающий материал. Однако требование о проведении экспертных исследований будет выражено в разной форме. В первом случае следователь вынесет новое постановление о назначении экспертизы и возможно поставит новые вопросы. Это будет новая, а не дополнительная или повторная экспертиза. Во втором случае он лишь представит эксперту дополнительные объекты, а проведенное экспертом исследование будет первичной экспертизой, проведенной на основе первого постановления.

В тех случаях, когда до окончания экспертизы у следователя возникнут дополнительные вопросы к эксперту либо появятся дополнительные объекты, подлежащие экспертному исследованию, он вправе поставить их на разрешение эксперта, представить ему эти объекты и назначить экспертизу соответствующим постановлением. Закон четко не регламентирует данную ситуацию. Представляется, что в этом случае имеет место не дополнительная экспертиза, а вновь назначенная. Эксперту предстоит дать два самостоятельных заключения.

Менее предпочтителен другой вариант решения данной проблемы: пересоставление постановления о назначении экспертизы с расширением предмета исследования и представлением новых объектов исследования. Это возможно при условии повторного ознакомления обвиняемого с постановлением о назначении экспертизы и обеспечения его прав, предусмотренных ст. 185 УПК РСФСР и лишь тогда, когда экспертное исследование еще не завершено.