Газета Завтра 884 (43 2010)

     "Медведев — это Горбачёв сегодня"?

     Если посмотреть на реализацию, например, тех "национальных проектов", за осуществление которых отвечал Дмитрий Медведев перед тем, как стать президентом Российской Федерации, которые, говоря словами Игоря Юргенса, ассоциировались с его именем и были его делом, то, к сожалению, придётся признать, что ни по одному из них существенных результатов добиться не удалось.

     Приоритетный национальный проект "Здравоохранение", который предусматривал укрепление здоровья граждан; повышение доступности и качества медицинской помощи; развитие первичной медицинской помощи, возрождение профилактического направления в здравоохранении, обеспечение населения высокотехнологичной медицинской помощью, — фактически провален.

     Стоимость лекарств выросла на 30-40%, причем проверенные, эффективные и дешевые медикаменты отечественного производства повсеместно и безусловно заменяются более дорогими и, как правило, импортными аналогами. Переход к схеме "медицинских услуг", основанной на институте "семейного врача", резко снизил возможности своевременной диагностики новообразований и заболеваний сердечно-сосудистой системы — в результате за январь-август 2010 года Роскомстат зафиксирует увеличение числа смертей по этим причинам более чем на 36 тысяч человек.

     В целом за январь-август 2010 года, согласно данным Роскомстата, смертность росла более высокими темпами, чем рождаемость, а естественная убыль населения за этот период составила свыше 198 тысяч человек. Конечно, нынешние показатели гораздо лучше показателей ельцинского периода, но никакой заслуги "нацпроектов" в этом улучшении нет: показатели смертности, особенно мужчин трудоспособного возраста, остались на прежнем сверхвысоком уровне, средняя продолжительность их жизни, 59,9 лет, по-прежнему ниже пенсионного возраста, а частичная компенсация этой сверхсмертности происходит за счет повышения рождаемости вследствие вступления в детородный возраст относительно многочисленного поколения конца 80-х годов — второй волны послевоенного "бэби-бума". Это что касается полуофициального нацпроекта "Демография", тесно связанного с проблемами здравоохранения.

     Приоритетный национальный проект "Образование" вылился в настоящий погром всей национальной системы образования: от начальной до высшей школы. Массовые увольнения учителей, закрытия и укрупнения "неперспективных школ", введение тестовой системы ЕГЭ как "шлюза" между средней школой и институтами, насильственное внедрение "псевдо-болонской" градации "бакалавр-магистр", уже озвученные планы перевода всей системы образования на платную основу, — все эти организационные новации, которые не в силах компенсировать никакая "компьютеризация" имени авторских прав компании Microsoft, резко снижают качество образования молодых поколений россиян.

     О приоритетном национальном проекте "Жильё", несмотря на глобальный финансово-экономический кризис, "накрывший" всю строительную индустрию, даже упоминать как-то неудобно. Согласно официальным статистическим данным, общая площадь жилых помещений, приходящаяся в среднем на одного жителя, неуклонно растет и по итогам 2009 года достигла 22,4 кв. м. Но это — в среднем, а на деле ничтожная богатейшая часть населения страны владеет гигантской частью российского жилья, в то время как подавляющее большинство живет в условиях, не соответствующих минимальным санитарно-гигиеническим требованиям. Кроме того, непрерывно увеличивается доля ветхого и аварийного жилья, которая в 2009 году достигла 99,5 млн. кв. м, или 3,1% всего жилищного фонда. Программы ипотечного кредитования не работают, а непрерывное повышение цен на коммунальные услуги в несколько раз превышает увеличение размера заработных плат и пенсий.

     О результатах реализации приоритетного национального проекта "Сельское хозяйство" лучше всего свидетельствует объём импортируемых продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья для их производства. В январе-августе 2010 года он достиг отметки в 22,2 млрд. долл., увеличившись на 16,3% по сравнению с аналогичным периодом 2009 года. Для сравнения: за весь 2006 год импорт данной категории товаров составлял 21,6 млрд. долл., а минимум наша страна прошла в 2000 году — 7,4 млрд. долл. При этом из-за повышения цен на продовольствие уровень его потребления в целом по стране снизился — особенно это касается мяса, рыбы, молока и молочных продуктов.

     И вообще, о "национальных проектах" сегодня предпочитают молчать: мол, зачем ворошить прошлое, когда впереди у нас — сияющие перспективы модернизации, демократизации и интеграции с "цивилизованным миром"?

     Что же, модернизация России действительно нужна. Системно-технологическая, не на словах, а на деле. Но если "наверху" есть привычная практика, не закончив одно дело, браться за другое, еще более привлекательное и многообещающее, — добром это точно не кончится.

     Тем более, что за "модернизацию по-медведевски" отчего-то поставлены отвечать до боли знакомые лица, среди которых Чубайс с Вексельбергом, — может быть, самые узнаваемые, но далеко не самые опасные.

     Точно так же против коррупции у нас отчего-то борются самые отъявленные коррупционеры, сотрудники Госнаркоконтроля умирают от передоза, милиционеры расстреливают граждан, машины "скорой помощи" додавливают пострадавших в ДТП, — абсурд на абсурде сидит и абсурдом погоняет.

     Если почитать того же Макфола, то Россия — страна дураков и рабов, управляемая жестоким авторитарным режимом, и в её нынешнем виде не имеет права на существование. При этом подразумевается, что США к российским "реформам" никакого отношения не имеют, хотят этим русским недотёпам только добра и демократии. Как в Ираке и Афганистане.

     Путин говорит, что для модернизации России нужна в первую очередь её реиндустриализация. Медведев говорит, что для модернизации нужна демократизация. Запад рукоплещет Медведеву и демонстрирует полное неприятие Путина.

     Между тем импорт в Россию товаров из стран дальнего зарубежья в январе-сентябре 2010 года составил 135,5 млрд. долл., то есть увеличился на 35,4% по сравнению с аналогичным периодом 2009 года. Вывоз капитала из России за три квартала 2010 года достиг 18 млрд. долл. — это без учета вложений в "ценные бумаги" США, где мы достигли уровня в 130 млрд. долл. Как говорится, вдумайтесь в эти цифры. И, может быть, тогда вы поймёте, кто, почему и зачем аплодирует всем "медведевским" инициативам — точно так же, как в конце 80-х аплодировал всем инициативам Горбачёва. До поры до времени, разумеется.

Александр Проханов — Дэвид Хоббс «БУДУЩЕЕ ДЛИТСЯ ДОЛЬШЕ, ЧЕМ ПРОШЛОЕ...»

Александр ПРОХАНОВ. Недавно на представительном российском политическом форуме в городе Ярославле персона, близкая к президенту Медведеву, — господин Юргенс, — сделал заявление, что было бы неплохо, если бы Россия вступила в НАТО. Подобные разговоры велись и ведутся в узких кулуарных кругах. Но публичное заявление от человека, близкого к Кремлю, произвело ошеломляющий эффект Я не хочу спрашивать, как вы к этому относитесь. Но есть ли перспективы вступления России в НАТО?

     Дэвид ХОББС. Во время одной из встреч в 1997 году член российского парламента задавал тот же самый вопрос генеральному секретарю НАТО Хавьеру Солана. Его короткий ответ звучал так: "Никогда не говори никогда". Я считаю, что этот ответ до сих пор в силе, он не изменился, вопрос обсуждается с момента окончания "холодной войны".

     Я участвовал во множестве встреч, мероприятий, и часто представители российской стороны, завершая встречу, которая порой продолжалась в течение нескольких дней, спрашивали: "Что же вы думаете по поводу вступления России в НАТО? Только не улыбайтесь, отвечая на этот вопрос". Но фактически во время этих встреч российские представители постоянно твердили, насколько ужасной организацией является НАТО. И было странно, выслушав, сколько неправильного НАТО сделала в течение своей истории, в итоге получить вопрос: "А почему вы не пускаете нас к себе?". Этот вопрос нуждается в серьёзном ответе, он таков: НАТО является организацией, основанной на определённых ценностях, и имеются чёткие критерии, соблюдение которых необходимо для вступления в неё.

     Двери НАТО, как и всегда, открыты. Если мы посмотрим на стратегические проблемы, стоящие перед Россией и перед НАТО, то увидим, что у нас гораздо больше того, что объединяет, чем того, что разъединяет. Но если вы просто взглянете на критерии вступления в НАТО, требующие, к примеру, свободы прессы, соблюдения демократических стандартов, то увидите, что они являются всего лишь преградами на пути, их необходимо учесть и преодолеть. Данный вопрос также во многом зависит от политической воли российского руководства и мнения российского народа, которое пока что остаётся скорее негативным. Нам надо помнить, что будущее длится дольше, чем прошлое.

     Задачей НАТО является совместная работа для достижения общих целей, создания общих проектов, соответствующих интересам всех участвующих сторон, а также изучение процессов, при этом происходящих, выявление их направлений и возможных путей развития.

     Я бы ни в коем случае не исключал возможности вступления России в НАТО, но также не стал бы утверждать, что это произойдёт в ближайшем будущем. Считаю, что Россия пока что не хочет идти в этом направлении, но мне приятно слышать, что такая возможность обсуждается.

     А.П. Можете ли вы представить себе ту катастрофу, которая должна произойти внутри России или вокруг неё, чтобы наша страна всё-таки вступила в НАТО?

     Д.Х. Для этого не требуется катастрофы, нужна скорее последовательная политическая эволюция.

     А.П. К примеру, внезапно ситуация на российско-китайской границе резко осложняется. Разве это не мотивация для вступления России в НАТО?

     Д.Х. Очевидно, что любая нация, столкнувшаяся с военной проблемой, пожелает иметь союзников. Но временный альянс, заключённый в результате чрезвычайной военной ситуации, — не то же самое, что полноценное вступление в НАТО, проведённое с соблюдением всех необходимых договоров и формальностей. За последние десятилетия было заключено множество временных коалиций на добровольной основе, когда страны действовали сообща, поддерживая друг друга, формально не являясь членами НАТО. К примеру, во время первой "войны в Заливе" или в сегодняшнем Афганистане.

     А.П. То есть речь идёт о возможности временного военного стратегического союза России и НАТО?

     Д.Х. Нет, я всего лишь отвечал на вашу гипотезу. Вы спрашивали, будет ли это стимулировать вступление России в НАТО, а я ответил, что это другой вопрос. Если вы спрашиваете, должны ли НАТО и Россия взаимодействовать в зонах наших общих интересов и проблем, — к примеру, при возникновении гипотетической угрозы со стороны какого-либо агрессора, расположенного на юге, возможно, в районе Залива, не будем называть имён, — то я отвечу, что мы, несомненно, должны работать вместе, поскольку у нас множество дополняющих друг друга интересов, возможностей и целей. Мне бы хотелось больше совместных действий.

     А.П. Могли бы вы перечислить те зоны в отношениях России и НАТО, в которых проявляется взаимное раздражение или даже враждебность наших структур?

     Д.Х. Одной из основных подобных зон является ситуация в Грузии. Она порождает различного рода разногласия как с военной, так и с законодательной стороны. Конечно, улучшения есть, но остаётся ещё обширное поле для дальнейшей работы. Было также разногласие по поводу размещения противоракетных комплексов в Европе, разногласие по вопросу Косово, по вопросам дальнейшего расширения НАТО.

     Но я считаю, что мы не должны концентрироваться на разногласиях. К примеру, существует множество разногласий между Великобританией и Францией, но, несмотря на это, между ними — прекрасные цивилизованные отношения.

     Между нами также не всегда всё гладко, но у нас есть зоны общих стратегических интересов.

     Самым серьёзным затруднением на пути нашего сотрудничества, на мой взгляд, является наследие менталитета "холодной войны". Мы должны быть максимально объективны, не увлекаться словами и иллюзиями. Добрые намерения могут оказаться ложью. Но существуют материальные объекты: танки, ракеты, самолёты, они не лгут, являясь реальностью, а не иллюзией.

     Думаю, даже невозможно представить, что НАТО является военной угрозой России. Бессмысленно пытаться рисовать картины нападения НАТО на Россию. Да и, глядя на вещи реалистично, не могу сказать, что сегодняшняя Россия представляет военную угрозу для НАТО. Мы можем нанести друг другу сильные увечья, но таким образом ничего не выиграем. Поэтому наилучшее решение — перестать мыслить в таком ключе: что я завоюю, что противник проиграет, в каком случае можно засчитывать ничью. Просто забудьте об этом. Полномасштабный конфликт между Россией и НАТО невообразим, его параметры нереалистичны.

     Самая сложная задача, стоящая перед нами — это избавление от воспоминаний о "холодной войне", когда люди оперировали понятиями полномасштабного конфликта.

     А.П. Но конфликт России с Грузией — это, в сущности, микроконфликт между Россией и НАТО. Более того, конфликт имел тенденцию развиваться, он был перенесён в Чёрное море, в область Крыма, и все полагали, что, может быть, и Украина будет вовлечена в него. По существу, конфликтность не устраняется сама по себе.

     Д.Х. Глядя на события тех дней, осознаёшь, что решение с виду небольшой проблемы оказалось слишком масштабным. Население Южной Осетии — меньше пятидесяти тысяч человек, по меркам России или моей родной Великобритании она является большой деревней. Странно: то, что должно было решиться на уровне местного правительства, вызвало столь масштабные разногласия. Я думаю, Россия должна принять как факт то, что Советского Союза больше не существует, нации, входившие в него, теперь преследуют собственные независимые цели.

     А.П. Это моя первая встреча с высокопоставленным лицом из НАТО, и внутренне я ощущаю себя не совсем спокойно, ведь в советское время я выступал в роли рупора антинатовских настроений. Сегодняшняя Россия состоит из многих противоречивых тенденций. Среди этих тенденций, затрагивающих обширные слои как народа, так и власти, видно отчётливое стремление к восстановлению огромных русских пространств, как раз то, что вы называете имперскими амбициями. Причём эти настроения не существуют где-то на периферии, они действуют на влиятельные круги в армии, в политике, в культуре, в православной церкви. И война с Грузией может трактоваться как первая авангардная имперская военная кампания постсоветской России.

     Д.Х. У меня всегда вызывают глубочайшее уважение журналисты и их знание подобных вопросов, а также их желание видеть двойное дно такого рода процессов. Надеюсь, что я что-то неправильно понял, но если всё действительно так, как вы говорите, то каким вы видите следующий шаг?

     А.П. Например, союз России с Белоруссией, решение о котором всё ещё не принято, является шагом в данном направлении. Также положительным признаком можно считать резкую перемену курса на Украине. Стремительное, если не сближение, то разрешение множества противоречий с Россией — это шаг в сторону создания союзного государства.

     Д.Х. Вы действительно считаете эту возможность реальной?

     А.П. Думаю, такая тенденция есть и, как вы сказали, "никогда не говори никогда".

     Д.Х. Недавно на Украине прошли выборы. Раньше преобладающее мнение правительства и парламента можно было охарактеризовать как прозападное, теперь же оно, если вам угодно, более пророссийское. Но баланс двух мнений всё равно сохраняется. Конечно, он постоянно меняется, движется то в одну, то в другую сторону, что естественно для демократии.

     А.П. Я говорю о тенденциях в самой России. Им противопоставлены различного рода действия, но они достаточно сильны и аргументированы. Многие полагают, что будучи президентом, Путин некоторым образом пытался реализовать свою тайную мечту о воссоздании больших пространств. Разве это не является предметом опасения для НАТО?

     Д.Х. Принципом, которому мы всегда следуем, является то, что нации имеют право на самоопределение. Если страна, граничащая с Россией, хочет идти с ней на сближение, то это её личный выбор, конечно, если он не был следствием принуждения и применения военной силы, а основан на принципах демократии, с согласия всех участвующих сторон. Тогда это дело больше никого не должно касаться.

     Очевидно, что любая нация, пытающаяся насадить свою волю любой другой нации недемократическими средствами или вообще с использованием силы, является источником беспокойства. Я надеялся, что после событий в Грузии в России возникнут настроения, направленные на то, чтобы подобного больше не повторилось.

     А.П. Существуют круги, считающие, что такой путь, наоборот, верный.

     Д.Х. Но Россия желает притока инвестиций, развития технологий, взаимовыгодных партнёрств, а лучшим способом для достижения этого являются хорошие международные связи, добрососедские отношения с ближайшими странами. Всё это благотворно влияет на развитие бизнеса. А ситуация в Грузии как раз иллюстрирует плохие взаимоотношения, и, конечно, она имела свою цену.

     А.П. Конечно, как и войны в Югославии или в Ираке.