Сталин мог ударить первым

В состав боевых и тыловых частей фронта входили 2,9 миллиона человек.

Им противостояла группа армий «Центр» под командованием генерал-фельдмаршала Федора фон Бока; армия развернута на 500-километровом участке от Гольдапа до Влода-вы. В подчинении генерал-фельдмаршала две армии: 9-я (под командованием генерал-полковника Штрауса) и 4-я (под командованием генерал-полковника Гюнтера фон Клюге) и еще 3-я танковая группа (под командованием генерала Готта) и 2-я танковая группа (под командованием генерала Гейнца Гудериана); в обеих группах около 1500 танков, из которых 300 составляли «Pz-III» и «Pz-IV», остальные типы устаревшие — чешские и французские танки.

Группу армий поддерживал 2-й воздушный флот под командованием генерал-полковника авиации Альберта Кессельринга, имевший около 1200 боевых самолетов.

На знаменитом «Львовском балконе» (термин возник в разговоре Генсека Сталина с тогда еще командармом 1-го ранга Б. М. Шапошниковым) вплотную находились, готовясь к броску, четыре советские армии вторжения (5-я, 6-я, 12-я и 26-я) Юго-Западного фронта под командованием Героя Советского Союза генерал-полковника Михаила Кирпоноса.

В составе шести механизированных корпусов: 2-го, 15-го, 16-го, 19-го, 22-го и 24-го — числился 2941 танк, из них 307 танков KB и Т-34. Южнее украинской столицы, города Киева, сосредоточена 19-я армия Второго эшелона, далее по фронту: 26-я, 6-я, 5-я армии и 2-я воздушная армия под командованием дважды Героя Советского Союза генерал-лейтенанта авиации Денисова (будет принимать участие в операциях Крымфронта в качестве командира дивизии).

Южнее Киева, под городком Умань, дислоцировался, ожидая приказа, 1-й воздушно-десантный корпус с 53 плавающими танками под командованием генерал-майора М. А. Усенко. Во Втором эшелоне был развернут и 2-й воздушно-десантный корпус под командованием генерал-майора Ф. М. Харитонова, также с 53 плавающими танками.

Действия сухопутных войск должны были поддерживать более 5000 самолетов, а также 13 634 орудийных и минометных ствола.

На левом фланге фронта развернута Отдельная 9-я Особая армия под командованием генерал-полковника П. Белова (начальник штаба генерал-майор М. В. Захаров, впоследствии начальник Генштаба Вооруженных сил СССР—первый заместитель министра обороны СССР, профессор, Маршал Советского Союза, дважды Герой Советского Союза, член ЦК КПСС), имеющая в своем составе, по официальным данным, 1119 танков (в действительности — более 4000 современных танков, — больше, чем во всем германском вермахте, где имелось 3410 танков!), 950 боевых самолетов и 5554 орудийных ствола. На 22 июня 1941 г. в составе этой армии, еще недостроенного каркаса объединения (должна быть в полной боевой готовности 5 июля 1941 г.!), 6 корпусов, включая 2 механизированных и один кавалерийский, — это 17 дивизий, в числе которых 2 авиационные, 4 танковые, 2 моторизованные, 2 кавалерийские, 7 стрелковых. В ее составе подобраны высокопрофессиональные генералы Красной армии, впоследствии ставшие Маршалами Советского Союза: р. Я. Малиновский, М. В. Захаров, Н. И. Крылов (начальник штаба Приморской армии в Севастополе в 1941–42 гг.), трижды Герой Советского Союза А. И. Покрышкин и сбивший его в 1941 году будущий маршал авиации И. П. Пстыго, а также будущие генералы армии И. Е. Петров (командующий Отдельной Приморской армией в 1941–1942 гг. в Севастополе), ]/[, Г. Павловский, П. Н. Лащенко. Инспектировал армию недавно выпущенный из тюрьмы генерал-лейтенант К. К. Рокоссовский — блистательный полководец Второй мировой войны, впоследствии Маршал Советского Союза, кавалер ордена «Победа» и дважды Герой Советского Союза.

В тылу гигантской Отдельной 9-й Особой армии развернута 18-я десантная армия Второго эшелона (под командованием генерал-майора В. Я. Колпакчи, впоследствии генерала армии), имевшая в своем составе два механизированных корпуса и два горных корпуса. Укомплектованием 9-й, 12-й и 18-й армий занимались на Кавказе, где была создана школа горной подготовки из лучших советских альпинистов. Оттуда армии отправляли на западную границу; это было связано с тем, чтобы в момент наступления советских войск 6 июля 1941 г. преодолеть горный массив восточных Карпат. Карпаты неудобны для агрессии с запада на восток; противник с гор спускается на равнины, а с востока на запад — удобны для наступления. Восточные Карпаты — это тупой выступ в сторону противника, где и были сконцентрированы мощные группировки советских войск. Две советские армии, находившиеся в восточных Карпатах для вторжения в Европу, с 22 июня 1941 года оказались в катастрофическом положении — удар 1-й немецкой танковой группы на Ровно лишил возможности обеспечивать эти две армии в Карпатах, и они были частично разгромлены, а большей частью сдались в плен. Аналогичная ситуация сложилась и на юге, когда танкисты генерала Эвальда фон Клейста зашли в тыл Отдельной 9-й Особой армии.

На 22 июня 1941 г. все советские армии на границе соприкосновения с немецким вермахтом и румынской границе, а также на финской границе, на Кольском полуострове, где находилась 23-я армия, а к ее тылу подходила 14-я армия, подходят под стандарт армий вторжения или ударные армии. Но формально эти армии такие названия не носили. По всей линии начавшегося советско-германского фронта с севера на юг были армии: 23-я, 14-я, 11-я, 3-я, 10-я, 4-я, 5-я, 6-я, 26-я, 12-я Особая, 18-я Особая десантная и Отдельная 9-я Особая армия. Последние три — структурно абсолютно похожи.

Во Втором эшелоне на Украине в районе Шепетовки разгружалась знаменитая 16-я армия, состоявшая из заключенных — «черных» солдат под командованием генерал-лейтенанта М. Ф. Лукина (он 4 года будет находиться в немецких концлагерях, а затем более 10 лет отбывать наказание в советских концлагерях; по освобождении был восстановлен в воинском звании, были возвращены ордена, медали и восстановлены права советского военачальника, находящегося в отставке). В составе этой армии находилось соединение танкистов с более чем 1000 танков. Во Втором эшелоне тайно выдвигались на госграницу 19-я армия (под командованием генерал-лейтенанта И. С. Конева, впоследствии Маршал Советского Союза, кавалер ордена «Победа» и дважды Герой Советского Союза), 20-я армия и 21-я армия (см.: Центральный архив Министерства обороны СССР. Фонд 208. Опись 2511. Дело 20. С. 128).

20-й армией последовательно командовали генерал-лейтенанты: Ф. Н. Ремизов (июнь — июль 1941 г.), П. А. Курочкин (июль — август 1941 г.), М. Ф. Лукин (июль — сентябрь 1941 г.), Ф. А. Ермаков (с октября по ноябрь 1941 г.), М. А. Рейтер (март — сентябрь 1942 г.). Во всех советских военных изданиях период с октября 1941-го по март 1942 года обозначался без командующего армией! Тогда как в действительности в этот период 20-й армией командовал генерал Андрей Андреевич Власов, его войска особенно отличились на реке Лама. Те сражения под командованием генерала Власова вполне заслуживают того, чтобы стать образцом боевого искусства — выше, чем сражения в Каннах, Карфагене и под Сталинградом. Если бы не бои этой армии, не талант и искусство ее командующего, вряд ли удалось бы удержать Москву. Генерал Власов тогда был удостоен орденов Ленина и Красного Знамени. А за двое суток до того, когда он перешел на сторону вермахта, в Ставке было принято решение о присвоении ему звания Героя Советского Союза и присвоении звания генерал-полковника с дальнейшим назначением на должность первого заместителя начальника Генштаба Красной армии, которую до этого долгое время занимал генерал армии Смородинов; эти сведения — говорю со всей ответственностью человека знающего, прошедшего горнило самых сложных и тяжких испытаний как службой в закрытом ведомстве, так и участием в тайных военных операциях за пределами СССР, так и знакомством с материалами самых сверхзакрытых архивов! — тщательно скрываются до сих пор!

Всего в Первом и Втором стратегическом эшелонах к 22 июня 1941 года на западную границу были выдвинуты с севера на юг: 14-я, 7-я, 8-я, 27-я, 24-я, 20-я, 22-я, 19-я, 16-я, 28-я, 21-я, 13-я, 11-я, 10-я, 4-я, 5-я, 26-я, 12-я, 18-я, 9~я, 6-я армии, а также ВВС фронтов. (См., к примеру, альбом карт к IV тому «Истории Второй мировой войны 1939–1945», карта № 4 «Военные действия на советско-германском фронте в начальный период войны. 22 июня—середина июля 1941 года.)

Известно, что 2-я и 3-я воздушные армии приказом Сталина в ноябре 1940-го (в том числе и 1-я ВА) были расформированы, а на их базе созданы 5 авиакорпусов и 3 отдельные авиадивизии, не считая авиации ВМФ и НКВД. Перед расформированием воздушными армиями, основой которых был самолет ДБ-Зф, командовали: 1-й В А — генерал-лейтенант авиации В. Ф. Аржанухин, 2-й ВА — генерал-лейтенант авиации С. П. Денисов, 3-й ВА — генерал-лейтенант авиации И. И. Проскуров, ставший после расформирования начальником ГРУ Генштаба РККА.

Второй стратегический эшелон в результате германской превентивной акции пришлось использовать не по прямому назначению, а для организации обороны.

Большинство армий выдвигались налегке, представляя собой фундаментальную базу для прибытия и тайного развертывания обеспечения вооружением и боеприпасами к 5 июля 1941 года. Основными объединениями эшелона были 16-я армия, в составе которой было более 1000 танков и Отдельная 57-я танковая дивизия под командованием полковника В. А. Мишулина, которая находилась в оперативном подчинении командарма-16 генерала М. Ф. Лукина. В этой дивизии было 200 танков, а при полном укомплектовании армия должна была иметь 1340 танков. Еще более мощной была 19-я армия генерала Конева, также передислоцированная с Северного Кавказа. Она состояла из четырех корпусов, включая 1 механизированный — 26-й. Вскоре в распоряжение генерала Конева поступил и 25-й механизированный корпус. А 34-й корпус, входивший в состав 19-й армии, возглавил личный порученец маршала Ворошилова генерал-лейтенант Р. П. Хмельницкий, который имел в своем составе 4 стрелковые и 1 горнострелковую дивизию; а также шесть отдельных тяжелых артиллерийских полков.

Если в Первом эшелоне самая сильная армия 9-я Особая, то во Втором — 19-я. Обе армии направлены против Румынии, т. е. румынских нефтепромыслов. По этому поводу разведчик, историк и писатель Виктор Суворов подметил: «Платные друзья Советского Союза пустили в ход легенду о том, что Второй стратегический эшелон предназначался для «контрударов». Если так, то самый мощный «контрудар» готовился по румынским нефтяным полям».

Действия группировки советских войск поддерживали корабли и авиация Черноморского флота в составе 1 линкора, 6 крейсеров, 3 лидеров, 15 эсминцев, десятков подводных лодок, торпедных и артиллерийских катеров и корабли Дунайской военной флотилии. Самостоятельным соединением южной группы войск являлся уникальный 9-й Особый стрелковый корпус под командованием генерал-лейтенанта П. И. Батова, — бывший самым сильным по вооружению, по количеству и профессиональной подготовке личного состава высшим соединением Красной армии. Дивизии этого корпуса прошли тщательную подготовку как горные соединения на Кавказе.

Всего в составе этой нацеленной на румынские нефтепромыслы группировки было свыше 5000 танков и более 3500 боевых самолетов.

Личный состав группировки войск превышал 3 миллиона человек, не считая личного состава флота и войск НКВД.

Этой группировке противостояла развернутая на 780-километровом участке группа армий «Юг» генерал-фельдмаршала Карла фон Рундштедта, имевшая в своем составе три немецкие армии: 6-ю (под командованием генерал-полковника Вальтера Рейхенау), 11-ю (под командованием риттера Ой-ена фон Шоберта) и 17-ю (под командованием генерал-полковника Генриха фон Штюльпнагеля) и 1-ю танковую группу (под командованием генерал-полковника Эвальда фон Клейста), а также 3-ю и 4-ю румынские армии и одну венгерскую дивизию.

Группа армий «Юг» имела 949 танков, из них 250 — «Pz-III» и «Pz-IV»; остальные устаревшие чешские и французские танки. С воздуха группу «Юг» поддерживал 4-й воздушный флот (командующий генерал-полковник авиации Лер), имевший 772 боевых самолета, и ВВС Румынии, насчитывавшие всего 500 устаревших типов самолетов, около 300 — боевых, которые на самом деле в боевых вылетах не участвовали.

В отличие от советского оперативно-стратегического построения трех стратегических эшелонов оперативное построение немецких групп армий было осуществлено в один эшелон, с выделением в резерв от одной до трех дивизий. Воздушно-десантных частей не было вообще, не считая разве что мелких чисто диверсионных групп.

На приморских флангах никакой поддержки со стороны Военно-морских сил не было из-за отсутствия таковых сил. На Балтику удалось перебросить два звена торпедных катеров. На Черном море, кроме двух румынских эсминцев, всю войну простоявших на базе, и одной румынской подлодки «Дельфинул» вообще ничего не было.

Группировка всех немецких войск вместе с румынскими и финскими частями насчитывала в своем составе около 4,5 миллиона человек, 3410 танков и 4275 боевых самолетов, считая самолеты Румынии и Финляндии.

Против них только на трех фронтах Западного ТВД (не считая двух армий Северного фронта под командованием генерал-лейтенанта Маркияна Марковича Попова) была развернута 8-миллионная армия, построенная в два стратегических эшелона. Но еще имелся Третий стратегический фронт под общим командованием бывшего начальника погранвойск Белорусского округа генерал-лейтенанта И. А. Богданова (член Военного совета и начальник Политуправления чекистского фронта, заместитель наркома госбезопасности СССР, комиссар госбезопасности 3-го ранга (генерал-лейтенант) С. Н. Круглов) с тремя отдельными армиями НКВД — 29-й (командующий заместитель наркома внутренних дел СССР генерал-лейтенант НКВД И. И. Масленников), 30-й (командующий генерал-майор НКВД В. А. Хоменко) и 31-й (командующий генерал-майор К. И. Ракутин), готовыми полным ходом начать «советизацию» захваченных территорий.

Формирование Третьего стратегического эшелона началось задолго до вторжения вермахта на территорию СССР. Эти три армии были сформированы в тылу Первого стратегического эшелона, т. е. на западе. Еще три армии чекистов были сформированы в Средней Азии и две — на Кавказе, которыми впоследствии фактически будет управлять член Политбюро ЦК ВКП(б) Лев Захарович Мехлис, но только в период осени 1941-го — лета 1942 года, т. е. до гибели Крымфронта, потери Крыма и бегства высшего командования ЧФ и армейских объединений.

В пограничных округах вермахту противостояли 11 000 танков и еще 8000 в армиях Второго эшелона. Нам следует учитывать, что в войсках Третьего стратегического эшелона было не менее одного корпуса танков и не менее одного артиллерийского корпуса.

С воздуха войска Красной армии прикрывали 11 000 самолетов и 2300 дальних бомбардировщиков, входивших в состав ДБА РВГК (Дальнебомбардировочная авиация Резерва Верховного главнокомандования), которой командовал в 1941-м и начале 1942 года полковник П. А. Горбацевич. В резерве находилось еще 8000 боевых машин с экипажами.

В то время советская ДБА имела в своем составе 5 авиационных корпусов по 2 дивизии в каждом; 3 отдельные авиационные дивизии, не входившие в состав этих корпусов; 1 отдельный авиационный полк № 212, который не входил ни в состав дивизии, ни в состав корпусов. Именно его возглавил подполковник Л. Е. Голованов. Александр Евгеньевич (а значит, и его пол к) напрямую подчинялся товарищу Сталину Любопытна история этой воинской части, но то будет совсем другая тема. Сейчас же в рамках темы повествования нам важна личность Голованова и некоторые нюансы, вообще не известные ни исследователям, ни историкам, ни читателям!

Еще в феврале 1941 года личный пилот товарища Сталина и один из руководителей партийной разведки Секретариата товарища Сталина — самой закрытой структуры, о существовании и задачах которой могут знать лишь очень и очень немногие из разведывательной сверхэлиты и сведения о которой и поныне являются великой тайной XX века! — Александр Евгеньевич Голованов был мобилизован в ряды Красной армии. Ему было присвоено воинское звание подполковник, и он был назначен командиром 212-го дальнебомбардировочного полка специального назначения — Спецназ.

В должности командира авиаполка он был менее полугода и уже в августе 1941 г. был назначен командиром 81-й дальне-бомбардировочной авиадивизии Спецназ, которая была подчинена непосредственно Ставке ВГК.

81-я авиадивизия при участии А. Е. Голованова в 1941 году на самолетах ТБ-7 (Пе-8) бомбила военно-промышленные объекты Берлина, Данцига, Плоешти, Кенигсберга.

В феврале 1942 года, минуя должность командира авиакорпуса, Голованов сразу был назначен командующим дальне-бомбардировочной авиацией, которая вскоре была преобразована в авиацию дальнего действия (АДД). Ее командующий был последовательно удостоен званий: генерал-майора авиации, генерал-лейтенанта авиации, генерал-полковника авиации и, наконец, маршала авиации. В августе 1944 года ему, тогда 40-летнему, было присвоено звание Главного маршала авиации. В том же 1944-м вид его деятельности перепрофилировался по приказу Сталина Голованов стал переводить самолеты Пе-8 для работы в условиях Антарктики (да, сколько любопытных секретов таится еще в недрах Истории…).

После физического устранения Сталина (я не оговорился!) карьера А. Е. Голованова резко прерывается, его освободили от всех постов и отправили в запас. Следует заметить, что в СССР Маршалы Советского Союза, маршалы родов войск и генералы армии, а в ВМФ — Адмиралы флота Советского Союза и адмиралы флота в запас не уходили. Они состояли в так называемой «райской группе», или в группе генеральных инспекторов Министерства обороны, получая в полном объеме зарплату от последней должности со всеми остальными причитающимися льготами и привилегиями. Александр Евгеньевич был исключен из этих списков и стал Главным маршалом запаса. Ему назначили пенсию в соответствии с выслугой лет работы в авиации, в партийных органах и на военной службе.

Казалось бы, этот человек никакого отношения к истории Черноморского флота и событиям в Крымфронте не имел. Но это не совсем так; на самом деле он имел самое непосредственное отношение к событиям, разразившимся осенью 1941— начала 1942 гг. на Крымском ТВД. И об этом, возможно, я скажу после. Лишь добавлю, что по распоряжению своего босса я познакомился с Александром Евгеньевичем Головановым в начале 70-х годов и провел несколько долгих и откровенных бесед. Ведь мы с ним были, как говорят, из од-ного теста, вернее, из одной конторы…

В полосе армий Первого эшелона были развернуты три воздушно-десантных корпуса, а Второго — два воздушно-десантных корпуса.

Для боевых действий на приморских флангах фронтов предусматривалась поддержка частей и корабельных соединений Военно-морского флота. Авиация флота (не считая Тихоокеанского) имела в своем составе больше самолетов, чем все соединения люфтваффе на Восточном фронте. Всего в авиации ВМФ СССР на трех флотах было 6700 самолетов.

Судя по такому раскладу, читателю становится непонятно: почему же тогда кровопролитная война длилась целых четыре года, а не закончилась в несколько месяцев полным разгромом противника?!

Да потому, что Красная армия, не желающая воевать за чуждые ей интересы антирусских правителей, не оказала сопротивления вторгшимся на территорию страны недавним друзьям — немецким воинам вермахта. О «верной» дружбе советского и немецкого народов, о некоторых тайных совместных проектах как экономического, так и военного характера в канун войны речь пойдет позже.

Как поражен был немецкий генерал Гудериан, узнав, что в канун войны русские сами (все для продвижения своей армии вторжения!) расчистили проходы и засеки на многих участках госграницы для проходов советских войск, танков и артиллерии, но…

За первые дни войны 11 000 советских самолетов, сосредоточенных у границ с Германией, были уничтожены!

За первые недели войны было утеряно почти 95 % советских танков из всего количества в 23 000 боевых единиц в Первом и Втором стратегическом эшелонах!

Большая часть танков ИС и KB была захвачена на платформах эшелонов, следовавших к западной границе; тут следует учесть, что для разгрузки этих тяжелых и самых мощных танков того времени необходимы стационарная платформа вдоль железнодорожной колеи (что имелось только на узловых станциях) и, конечно, горючее.

Но в панике первых дней и недель войны вся техника была брошена на произвол судьбы.

Глава 9

Неудавшийся наследник истощенной Европы

«Он хочет унаследовать истощенную войной Европу», — удивительно точно сказал Адольф Гитлер о своем московском друге Иосифе Сталине.

Но какую роль отводит Генсек немецкому вермахту? — Роль кулака, громящегося Европу.

И в какой-то момент обоюдные планы этих лидеров пошли наперекосяк. Уже 23 июня 1941 года товарищ Сталин осознал, что тайно планируемое вторжение в Европу вслед за армиями вермахта, в частности, в Англию, давно ставшую поперек горла и Гитлеру и Сталину, откладывается, поскольку вермахт, предупреждая советский удар в спину, уже вторгся в СССР.

И тогда было принято решение начать операцию «Гроза»!

«Гроза! Гроза! Гроза!» — тревожно надрывались телетайпы и передатчики Наркомата обороны и Генерального штаба, раскаляя линии связи между фронтовыми, корпусными и дивизионными штабами.

Помню, в середине 70-х годов я встречался с полковником в отставке Вахрушевым, который в то военное время служил в звании подполковника в одном из управлений связи Красной армии. В ночь с 21 на 22 июня 1941 г. он находился на дежурстве по связи Генштаба. Вахрушев признал, что «никакого страха по факту агрессии Германии у нас не было. Да мы все особо не придавали этому значения, ибо знали, что наличными силами наши войска трех Особых округов разгромят и уничтожат вторгшихся немцев и, как он характерно выразился, в два суворовских перехода Красная армия будет на берегах Атлантического океана».

Заслышав кодовое слово, из множества сейфов с трепетом исторической значимости извлекались толстые красные пакеты с надписью «Вскрыть по получении сигнала «Гроза».

Такого пакета командующий ЧФ вице-адмирал Ф.С. Октябрьский не имел, но это не упрек наркому и начальнику Генштаба Красной армии, не упрек Сталину.

Просто планом «Гроза» Черноморскому флоту отводилась совершенно иная роль, иная задача, где командующий должен был сначала лишь выделить боевые корабли и иные надводные средства для перебрасывания дивизий и боевой техники 9-го Особого стрелкового корпуса в район Плоешти, т. е. на плацдарм румынских нефтяных месторождений. И это не могло не породить в сознании вице-адмирала Октябрьского беспечность, которая ярко проявилась на всем протяжении его командования ЧФ, вплоть до его освобождения от должности в 1943 году.

В пакетах до поры до времени покоились оперативные приказы с названиями польских, румынских, немецких городов, поселков и объектов, которые приказывалось взять в первые 72 часа после начала операции «Гроза». И теперь, изъятые из вскрытых конвертов, все эти карты и населенные пункты, к которым вели жирные красные стрелы, жадно расматривались сотнями командирских глаз. Стрелы целились на не подозревавшие об опасности Варшаву, Берлин, Кёнигсберг> ВенУ> Бухарест, Копенгаген, Будапешт, Плоешти.

«Гроза! Гроза! Гроза!»

Точно следуя приказу, командир танковой дивизии полковник Иван Данилович Черняховский (впоследствии самый молодой в Красной армии генерал армии, дважды Герой Советского Союза), находившийся на Северо-Западном фронте, бросил свои танки в наступление на Тильзит, и, захватив его, начать развивать наступление дальше, на Кёнигсберг, как было указано в извлеченном из пакета приказе. Танкам полковника Черняховского удалось продвинуться на 25 километров; но ввиду необходимости защищать, а не наступать Черняховский был вынужден повернуть обратно. Об этом достаточно четко и образно передал в начале 60-х гг. в своей небольшой книжке воспоминаний бывший комиссар дивизии Черняховского полковой комиссар Ахилл Львович Банквицер, человек редчайшей порядочности; мы встречались с ним в Москве. К сожалению, его книга не переиздавалась; впрочем, понятно почему! Он описывал, как один наш «КВ», когда кончились боеприпасы, попал в танковом сражении в окружение, но гусеницами (траками) уничтожил десятки немецких танков, наваливаясь на них всей своей многотонной мощью. После сражения было установлено, что под мощью и тяжестью танка «КВ» погибло до двух полков танков противника! И этот факт, как выявили дальнейшие проверки, действительно имел место!

Следуя лаконичному приказу из красного пакета, танковая дивизия 14-го механизированного корпуса под командованием заместителя командира дивизии подполковника Сергея Медникова, находившаяся на Западном фронте, форсировала Буг и начала наступление на Демблин. С боями дивизия продвинулась вперед на 30 километров, когда кончились горючее и боеприпасы. Сам подполковник С. Медников погиб.

На Южном фронте несколько тайно развернутых между Днестром и Прутом дивизий (развернуто было 24 дивизии, — только часть сил 9-й Особой армии!) успели вторгнуться на территорию Румынии, поддержанные ураганным огнем мониторов Дунайской флотилии, созданной после разделения Днепровской флотилии на две. Созданная после разделения Пинская флотилия по плану «Гроза» должна начать движение своих кораблей по прорытому каналу в Белоруссии с целью проникновения в крупные европейские реки.

Но эти несколько примеров — исключения, подтвердившие бесславный конец не вовремя начатой уникальной военной операции вторжения и захвата.

Все пошло не так.

В сложившейся обстановке товарищ Сталин продолжает «воспитывать» своих полководцев, превращая людской материал в безоглядно преданные, работающие на износ машины.

Идут боевые действия. В Москве уверены, что генерал армии К. А. Мерецков стал главнокомандующим СевероЗападного направления в составе двух фронтов: Северо-Западного и Северного. Тогда как Кирилл Афанасьевич (Герой Советского Союза, недавний начальник Генштаба Красной армии, впоследствии Маршал Советского Союза, кавалер ордена «Победа») арестован в скором поезде «Красная стрела» и этапирован в Сухановскую тюрьму. Генерал уже имеет опыт «общения» с костоломами из НКВД, он испытал ужасы допросов и пыток в 1937-м и понял, что бывают моменты, когда добровольно хочется променять жизнь на пулю в затылок.

В подобную ситуацию попадут командующий авиацией ЧФ 28-летний генерал-майор авиации Николай Алексеевич Остряков и его коллега, генерал-майор авиации Коробков. Оба генерала погибнут под пытками. Тогда как советские историки укажут, что оба… погибли при воздушных налетах люфтваффе, «фашистской авиации»; первый — в Севастополе, второй — в Евпатории (речь об этом еще будет вестись более подробно). И это также из серии закрытых от широкой общественности фактов.

Думается, нет надобности подробно пересказывать, как происходит обряд превращения человека в пыль, в тварь недостойную; обряд, разработанный и с успехом применявшийся в недрах чекистских организаций многие десятилетия… Отобрав ремень и портупею, срезав пуговицы на генеральских брюках, срезав петлицы с пятью звездами генерала армии, отвинтив ордена, ничего не сказав и не спросив, палачи сначала измочалили психологически униженного и раздавленного человека резиновыми дубинками, а после — в порыве чекистского кайфа вседозволенности — мочились на голову лежащего на полу в собственной крови генерала армии. Которому в беспамятстве оставалось только лежать в этой жиже до утра.

С самого назначения на должность командующего Черноморским флотом Филипп Сергеевич Октябрьский боялся именно этого: ареста. О том, какова практика издевательств над генералами и адмиралами, осуществляемая в НКВД, он знал не понаслышке. Прибывшим в Москву на совещания в наркомат ВМФ командующим флотами, как и другим адмиралам и генералам флота, в кинозале демонстрировали записанные на пленку допросы советских военачальников. С чувством такого патологического страха не годы, а десятилетия жили многие; обуреваемый фатальным страхом, жил и Филипп Сергеевич — спал, ел, пил, любил женщин, лихо, разгульно, каждый день, каждую ночь, словно в последний раз… Лишь единожды дамоклов меч реально чуть не опустится на его голову. Но, судя по всему, о надвигающемся аресте Октябрьского узнал Сталин и бросил многозначительную, но спасительную фразу:

— Он не виноват в том, что ему не пришлось защищать Кавказ, и сохранил боевые корабли. А за то, что потерял «Червону Украину», отправьте его на Восток с понижением, а там посмотрим…

Понятно, что хоть простому человечку от советской системы, хоть генералу Красной армии, познавшим насилие, легко превратиться в недочеловека, в существо антибожественное по своей внутренней сути и сущности, в тварь, недостойно скулящую, однако только дьявол во плоти иль его отродья могут проделывать с Человеком мыслящим такое извращенное уничижение…

Испытав чудовищные муки плоти, Мерецков сразу же стал давать показания. На очной ставке со Штерном (Герой Советского Союза, генерал-полковник, командующий ПВО Красной армии) он показал, что вместе со Штерном был вовлечен в преступную группу, работавшую на немецкую и английскую разведку одновременно. Указал, что группа периодически передавала за границу секретные документы о планах и вооружении Красной армии. И пока Штерн в паническом ужасе истерически кричал: «Кирилл Афанасьевич, ну ведь не было этого, не было, не было!» — Мерецков называл сообщников. Первым назвал Жукова, а после Павлова, Кирпоноса, Кленова, других. Утверждают, что не назвал он только нового командующего Северо-Западным фронтом генерал-полковника Федора Кузнецова, который и уцелеет, хотя фронт будет разгромлен в пух и прах. А вот начальник его штаба генерал-лейтенант Кленов будет арестован и умрет на допросе от сердечного приступа.

Что касается иных из названных Мерецковым, то генерала Павлова вместе со всем своим штабом расстреляют. Считается, что за разгром и развал Западного фронта. Генерал-полковника Кирпоноса особист застрелит в Киеве. По официальной версии — покончил с собой… двумя выстрелами из «нагана» в затылок! Жукова не тронули, но все его сотрудники — от шофера Бочина до начальника штаба генерала Телегина — были арестованы. К слову, Константин Федорович Телегин вышел из НКВД, в годы войны был политработником, а когда Жукова назначили командующим войсками 1-го Белорусского фронта, там в должности был и оставался генерал-лейтенант К. Ф. Телегин.

После формирования Крымского фронта прибывший в Севастополь дивизионный комиссар И.И. Азаров после одного из совещаний военного совета ЧФ, обращаясь непосредственно к командующему флотом вице-адмиралу Октябрьскому, в присутствии члена Военного совета дивизионного комиссара Н. М. Кулакова и генерал-майора П. А. Моргунова сказал:

— Филипп Сергеевич, имей в виду, сложная обстановка привела к тому, что ряд командующих не справились со своими обязанностями. За потерю и развал фронтов расстреляны Павлов и Кирпонос. Особо хочу подчеркнуть, что Кирпонос, по распространенному в руководстве страны мнению, покончил жизнь самоубийством двумя выстрелами в голову. Запомни это!

Побледневший Октябрьский только и выдавил, глядя на Кулакова и Моргунова:

— Я это всегда помню…

Глава 10

Катастрофа: масштабы и жертвы

Катастрофа первых дней и месяцев войны все увеличивала масштабы.

Красная армия вела себя не так, как было должно! Огромный Западный фронт разваливался, распадался, растворялся, исчезал в считаные дни и недели. К сентябрю 1941 года:

2 миллиона человек сдались в плен, бросив оружие, бросив за ненадобностью новейшие танки и самолеты.

1,5 миллиона человек пошли в плен с оружием в руках; часто шли сдаваться под звуки полковых и дивизионных оркестров целыми частями и соединениями, искренне считая немецких солдат и офицеров освободителями от советско-еврейского ига (как распространяла немецкая пропаганда).

500 тысяч человек были захвачены в плен во время боевых действий.

1 миллион человек открыто дезертировал, уповая на скорое падение советской власти (из них 657 354 человека были выловлены, 10 200 расстреляны, остальные исчезли без следа). Практически без сопротивления войска вермахта занимали советские города, население встречало немцев хлебом и солью, освободителей осыпали цветами. С пьедесталов на площадях, улицах, в парках низвергались памятники «вождю всех народов» Иосифу Сталину и внуку Израиля Мойшевича Бланка — Ленину.

800 тысяч человек были убиты и ранены.

Еще около миллиона человек рассеялись по лесам, хуторам и деревенькам.

Оставшиеся менее миллиона (980 тысяч), видя бездеятельность командиров, в панике, волна за волной, откатывались на восток, в глубь Советской страны.

Тогда же появилось обозначение «без вести пропавшие». Без вести пропадали батальоны, эскадрильи, целые полки, дивизии, корпуса… Исчезали — только в угоду историкам, постановившим незыблемо-лживую «истину»: силы противника многократно превосходили силы родной Красной армии, не подготовленной к войне!

Пропали «без вести» 20 высших офицеров (генералов), около 100 высших офицеров из НКВД, военной прокуратуры, а также комиссаров из политорганов, у которых были специальные звания: комиссары госбезопасности, бриг-и армвоенюристы различных рангов, а также бригадные, дивизионные комиссары. Пропали еще 182 432 офицера различных рангов. А 106 генералов, в том числе и несколько командующих армиями, оказались в плену. Корпусной комиссар секретарь ЦК Компартии Украины Бурмистенко покончил жизнь самоубийством; так же поступил корпусной комиссар Н. Н. Ватутин после провала танкового сражения летом 1941 г. под Дубно, Луцком, Ровно, — спланированного «воинским гением» генерала армии Г. К. Жукова. В состоявшемся 23–27 июня 1941 г. сражении шести советских мехкорпусов с 1-й танковой группой вермахта, у 1-й танковой группы вермахта на вооружении было 799 танков (в основном Pz-2 и Pz-З, тяжелых танков, плавающих танков, с дизельными двигателями, с противоснарядным бронированием, с длинноствольными пушками калибра 75-мм и выше, с широкими гусеницами танков не было вообще). Тогда как с советской стороны в сражении участвовали: 4-й мехкорпус, где было 892 танка, из них 414 новейших Т-34 и КВ; 8-й мехкорпус, имевший 858 танков, включая 171 Т-34 и КВ; 15-й мехкорпус, имевший 733 танка, в том числе 131 Т-34 и КВ; 22–1 мехкорпус, имевший 647 танков, в числе которых 31 Т-34 и КВ. Всего же в войсках Киевского и Одесского военных округов было 8069 танков, что в 30 раз больше, чем требовалось для обороны.

Тогда в сражении Красная армия потеряла 6 290 000 единиц стрелкового оружия (ВИЖ, 1991 г., № 4). Такого оружия было бы вполне достаточно, чтобы перевооружить вермахт!

А потеря более 20 500 танков, коих хватило бы на укомплектование пяти таких армий, как вермахт!!! Причем, этого количества танков хватило бы вооружить не только вермахт Германии, но и все остальные армии: США, Великобритании, Италии, Испании, Японии и др. Причем танками такого качества, каких не было ни в одной армии мира!

Тогда же было потеряно более 10 300 самолетов, — этим количеством можно неоднократно перевооружить люфтваффе и опять же — самолетами высокого качества: Ил-2, Пе-2, ТБ-7 (Пе-8), Як-3, Ер-2, ДБ-Зф. Потери советской артиллерии за полгода войны составили 101 100 орудий и минометов. Этого количества артиллерии достаточно было для укомплектования всех вооруженных сил Планеты, вместе взятых! — и не один раз, а многократно. И опять-таки — самыми лучшими в мире образцами пушек, гаубиц, минометов.

На западной границе было брошено более миллиона тонн советских боеприпасов. По сведениям «ВИЖ» № 2 за 1992 г. (с. 23), в 1941 г. вся великолепно подготовленная Красная армия была разгромлена и захвачена в плен в первые месяцы войны, ее потери составили 5,3 миллиона солдат и офицеров убитыми, попавшими в плен и пропавшими без вести. Это не считая раненых, контуженных и искалеченных. Из-за поспешного панического бегства советских войск, большей частью на запад, в 1941 году на оккупированной вермахтом территории осталась еще одна целая армия в 5 360 000 военнообязанных, которых не успели призвать во Второй стратегический эшелон Красной армии.

Происходящее разгневало Сталина.

Происходящее ошеломило и вдохновило немецкое командование.

В распоряжении вермахта в одночасье оказалась вооруженная многомиллионная РУССКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ АРМИЯ, готовая сражаться с режимом бесов, оккупировавших бывшую Российскую империю и с 1917 года изменивших ход всей мировой Истории.

У немцев уже находилось более 4 миллионов военнопленных Красной армии, в том числе и сын Сталина — Яков Джугашвили.

Считается, что еще как минимум 2 миллиона человек могли войти в ряды этой национальной армии. И будь эта силища, заполучившая реальную, а главное — желанную цель! — официально признана немецкой стороной, в нее вошли бы и отступающие в панике остатки Красной армии. Во взаимодействии с вермахтом эта армия быстро расправилась бы с советским режимом, приведшим русских и людей других национальностей, проживающих на территории 1/6 суши, к полному бесправию и рабству.

Но случилось то, что случилось.

Всех перешедших на сторону вермахта с оружием в руках было приказано разоружить, объявив военнопленными. Тем самым Адольф Гитлер оказал огромную услугу своему другу Иосифу Виссарионовичу Сталину. И тогда часть вооруженных людей ушла в леса, составив костяк будущих партизанских соединений и так называемых республик. Уже после победы советских войск над Германией, в 1945 году, все эти партизанские отряды были отправлены в лагеря Сибири и Северного Кавказа; туда же этапом были отправлены власовцы и репатриированные пленные.

Некоторые из советских солдат, сдавшихся в плен, а после, разочаровавшись в том, что их силы не будут использованы по назначению, что они вновь брошены на произвол судьбы, что в них НЕ нуждаются, и бежавших из плена пробились обратно в Красную армию. И были расстреляны как предатели.

Забегая вперед, приведу пример: более 120 000 советских солдат и матросов, взятые в плен в первых числах июля 1942 г., как и их предшественники, разгромленные на Керченском полуострове из состава трех советских армий и взятые в плен, в большинстве своем предпочли не возвращаться в Красную армию, хотя у них такая возможность была. Ведь, когда их отправляли пешим маршем по Таврии, эти огромные многотысячные колонны сопровождали лишь небольшие охранные отряды румынских солдат с винтовками. Для более усиленной охраны военнопленных Эрих фон Манштейн не выделит ни одного (!!!) немецкого солдата ввиду ограниченного состава своей 11-й армии.