Человек без планеты

Бардри снова пожал плечами и обменялся взглядами с другими участниками, лениво развалившимися в расставленных вокруг огромных изогнутых креслах, покуривая или чирикая что-то в своих блокнотах.

— Ну, я не знаю, Мэзер, половина туземцев на Омфале работают на того или иного принца, Каана или правителя. Финансовые агенты, брокеры, сутенеры, шпионы, убийцы, храмовые уполномоченные, герольды, толкователи оракулов, агенты по приобретению оборудования, экспедиторы…

— Означает ли это, что вы потворствуете…

Мэзер, вскипев, оборвал фразу на полуслове, когда Халлен громко постучал по столу чашечкой своей акватрубки.

— Ладно, мальчики, успокойтесь. Давайте дослушаем доклад полковника Пертинакса, прежде чем начинать кипятиться. Давайте, договаривайте, Пертинакс.

Сцепив за спиной руки и яростно их выкручивая, полковник сложил тонкие губы в кислую ухмылку.

— Я пришел сюда для того, чтобы докладывать не о мнениях и домыслах, а о фактах. Факт то, что Линтон заслужил в Космофлоте репутацию неприятного и ненадежного человека…

— Орден Императора Ориона второго класса, Золотая Звезда за Доблесть в созвездии, Серебряная Комета за героизм в бою, три отметки в приказах за время кампании, — пробормотал Уильм Бардри себе под нос, загибая пальцы.

Пентакс возвысил голос.

— Факт также и то, что с момента возвращения в Созвездие Геракла он несколько раз был замечен в обществе очень сомнительных и подозрительных людей, — продолжил он.

— Например, Администратора Границы Дайкона Мэзера, — усмехнулся Уильм.

— Его официально допросили и предупредили, для его же блага…

— Чтобы вследствие непрошеного вмешательства в его личные дела он как следует взбесился, вышел из себя и высказал несколько нелестных оценок! — закончил за него Бардри.

Пертинакс вспыхнул.

— Администратор, если меня будут постоянно перебивать и выставлять на посмешище…

— Ну хорошо, хорошо, прекратите, Уильм. А теперь, Пертинакс, к чему все это сводится?

— В общем, вот к чему. Нелестная характеристика за время службы в Космофлоте, общение с мятежными и сомнительными туземцами, оскорбление официального следствия, игнорирование предупреждений, сделанных правительственным чиновником, а также намеренное жестокое обращение с официальным следователем полиции при исполнении обязанностей…

— Я об этом ничего не слышал, — перебил его Уильм Бардри. — Кто этот злополучный Контролер, с которым жестоко обошлись?

Халлен фыркнул в трубку и начал давиться кашлем, подозрительно похожим на смех.

— Слуга Линтона поймал полковника, подглядывающего и подслушивающего у палатки, И схватил его, — махнул Халлен в сторону Пертинакса тяжелой рукой. — Пертинакс вытащил нож, так что барнассиец тут же отходил его кнутом.

Уильм расхохотался так, что не мог остановиться, несмотря на многозначительное «хррумф» и сердитый взгляд Халлена.

Пертнакс обменялся пронзительным взглядом с побагровевшим Дайконом Мэзером, который клокотал от бессилия, ерзая в своем кресле.

— Я… — возвысил голос Пертинакс, перекрывая неуместное веселье Бардри. — Я уверен, что экс-Коммандер Линтон что-то затевает. И, согласно условию статьи о Предотвращении Мятежа в 114 Законе Общего Права, подраздел Д, правительство имеет право арестовать этого человека и задержать его для дальнейшего следствия по ордеру, выданному Администратором Провинции, действующим от имени Вице-короля Провинции. Я требую, чтобы такой ордер был выдан!

Взгляд Брайса Халлена стал ледяным.

— Вы требуете!

Вскочил Мэзер.

— Я как помощник…

— Замолчите. Сядьте на свое место. И вы тоже, Пертинакс, — холодно отчеканил Халлен. Потом он уселся обратно свое кресло и задумчиво прикусил мундштук трубки на несколько минут, в течение которых никто больше не отважился даже пошевельнуться.

— Кто знает этого Линтона? Есть кто-нибудь?

— С ним все в порядке. Хорошая семья, хорошее прошлое. Думаю, он чуточку идеалист.

Уильм Бардри пожал плечами.

— Большинство из нас прошли через эту фазу, внезапно обнаружив, что Галактика вовсе не так очаровательна, как ее расписывают в школе; открыв, что политика — грязная игра, а войну не всегда ведут благородные люди. Многие из моих лучших людей вышли из такой фазы — и я сам тоже.

— Минуточку, — в бешенстве отрезал Пертинакс. — Я все думал, кто такой этот… молодой человек. Я не помню, чтобы он работал в нашем подразделении. Интересно, какое право он имеет находиться здесь?

Уильм Бардри усмехнулся, когда Администратор Халлен мимоходом представил его, что произвело эффект мины замедленного действия.

— Позвольте мне представить Главного Следственного Специалиста Уильмона Л. Бардри, начальника Имперского Отдела Расследований, прилетевшего с Меридиана, чтобы помочь нам разобраться с проблемами на Границе. У Уильяма несколько Персональных Благодарностей от Его Величества и чин Капитан-Генерала имперского Полицейского Корпуса. Он — тот самый специалист, который так блестяще справился с компьютерным мятежом на Хардейне-III два года назад и подавил восстание на Гамме Сирона, в Арке. Он отличный офицер с большим опытом работы на Границе. Уильм, вы ведь поможете нам найти решение проблемы с Линтоном, правда?

— Разумеется, помогу, — серьезно ответил Бардри.

— Тогда, думаю, на данный момент это все, полковник Пертинакс. Благодарю вас, — спокойно объявил Брайс Халлен.

— Но как же ордер? И арест?

— У нас недостаточно улик, чтобы это дало какие-то результаты. Только слухи и домыслы. Благодарю вас. Мой секретарь вас проводит. И вас, Мэзер. Выходите.

Эти двое в молчании покинули зал, и Администратор с тяжелым вздохом расслабился.

— Какое облегчение, что это закончилось. Ненавижу подлого шпиона… Как там они его назвали? Змеей? Очень подходит. Эй, Толлер, доставайте бутылки. От этой истории с Мэзером и Пертинаксом во рту у меня гаже некуда. А… Вот так-то лучше. Угощайтесь, мальчики. Давайте, Уильм.

Ас Императорского следствия благодарно принял шипящий стакан с чарком и большой кувшин с холодной водой.

— Введите меня в курс дела, Брайс. Что за проблема с этой Каани Валадона?

— Все просто. Она туземная Принцесса с головой на плечах. Проницательная. Упрямая. Умная. Получившая отличное образование в Имперских школах. Вступила в брак по любви с последним Кааном Валадона. Валадон — очень важная планета на Границе. Она с нашей стороны Туманности Громового Ястреба, а Артон Пелейра находится с другой стороны Туманности, во Внешних Мирах.

— Понятно. Продолжайте.

— В данное время Артон — огромный жирный боров. Он забрался на Престол Пелейра, отравив единокровного брата. Он растратил половину казны планеты на гладиаторов — обожает смотреть, как льется кровь, при условии, что она течет не из его вен. Сейчас его положение на Престоле очень неустойчиво. Множество мелкой знати подняло шум вокруг его привычек и развлечений. Чтобы привлечь аристократию на свою сторону, он затевает войну — крупный рейд на Имперскую территорию. Насколько я понимаю, он пообещал своим войскам отдать на разграбление саму Омфалу.

— И чем же, как он думает, все это время будет заниматься Космофлот?

— Он достаточно сообразителен, чтобы понимать, что Империя очень велика, а подразделения Космофлота распределены так, чтобы везде было понемногу. У него также есть сведения, что половина Пограничных Патрулей призваны на службу пять лет назад, для войны с Вруу Коф, и до сих пор не демобилизованы. Трелион держится за них, потому что кто-то должен исполнять обязанности оккупационных патрулей.

— Правильно. Так в чем роль Линтона и Каани Валадона?

— Если Артон соберет достаточно сил для этой войны, первым делом он обрушится на Валадон. Кратчайший путь сквозь Туманность лежит через Просвет, а Валадон лежит у входа в этот канал. Сейчас Валадон у нас в кармане… На настоящий момент. Когда три года назад молодой Каан умер, мы аннулировали его завещание, по которому Престол должен был перейти его молодой жене, и посадили туда его младшего брата, который самый настоящий слабак и полностью зависит от виатола, а мы держим в руках запас виатола, поэтому держим в руках и его.

Уильм Бардри медленно присвистнул. Виатол, редкий и смертельно опасный нейронаркотик, дистиллируемый только на планете Тхот в Созвездии Кольца, давал фантастические, умопомрачительные видения, но убивал столь же верно, как и любой яд.

— Такая политика кажется мне довольно грязной, Брайс. Почему вы не дали Каани взойти на Престол?

Халлен умоляюще протянул к нему руки.

— Конечно, это — грязная политика. Политика вообще грязная игра. Слушайте… Я управляю двумястами тридцатью тремя планетами в этом Созвездии, и примерно девяносто процентов из них — туземные миры, где большинство населения составляют члены кланов рильке, шауна или фафтол; там каждая живая душа неистово предана тому или иному туземному князьку. Половина из них готова вцепиться в горло другой половине две трети времени, то есть когда они не вовлечены в ту или иную святую войну, возглавляемую жаждущими власти фанатиками. У меня есть приличные гарнизоны Космофлота ровно на одиннадцати планетах. Подсчитай, сынок. На одиннадцати. Под «приличным» я имею в виду в среднем пять субкрейсеров. Плюс еще потрясающе огромная эскадра — пятьдесят пять маленьких кораблей, чтобы поддерживать порядок на двухстах тридцати трех мирах. У меня есть Пограничный Патруль из тридцати девяти субкрейсеров, восьми эсминцев и одного линкора класса «Орион». Это не так уж много, если принять во внимание, что длина границы — тридцать парсеков. Вникаешь в мои проблемы, сынок? Разумеется, мы здесь, на краю Империи, ведем грязную политику! Господи, да нам ничего другого и не остается.

— Понятно. Продолжайте, Брайс, выкладывайте все. Я хочу знать, с чем столкнусь.

Администратор запил свой чарк холодной водой, с шумом прочистил горло и продолжил:

— Теперь Валадон, как я сказал, стал горячим местом. Он лежит на пути, по которому пройдут любые жители Внешних Миров, ищущие добычи. Если только не захотят полететь в обход Туманности. Мы смогли не допустить того, чтобы Внешний мир пересел на что-то лучшее, чем межпланетные корабли с протонными двигателями. Им придется воспользоваться Просветом или потратить восемнадцать месяцев, чтобы облететь вокруг Туманность. Если бы они захватили несколько звездолетов с неокосмическими двигателями, то смогли бы промчаться прямо через Громового Ястреба и сесть к нам на крыши раньше, чем мы бы прочухались. Но сейчас у нас другая головная боль. Вернемся к Валадону. Он крепко сидит у нас на крючке, охраняемый хорошим гарнизоном, и мы сохраняем там мир и покой, потому что можем держать Каана в ежовых рукавицах.

— Но прошлый Каан был модернистом. Он, как и его Каани, получил имперское образование, и они вдвоем вознамерились привести планету в порядок. Они строили школы, дороги, мосты, основывали библиотеки, больницы и клиники. Они изо всех сил старались снизить заболеваемость, повысить грамотность, развить промышленность — вели всю ту в высшей степени похвальную деятельность, которую Администрация Провинции официально должна всячески поощрять. Официально. Но, между нами двумя и еще вон тем стереопортретом Арбана Четвертого, мы должны были прикрыть эту лавочку… и быстро. Самое последнее, чего нам хотелось бы, так это того, чтобы Валадон превратился в современное государство.

— Разумеется. Пусть туземцы будут беременными, невежественными, грязными, больными и неграмотными… Да здравствует блистательная Империя! — мягко объявил Уильм.

Администратор Халлен вспыхнул.

— Я же сказал, что политику здесь делают грязными методами, черт бы ее подрал, и я не отрицаю этого, — упрямо повторил он.

— И что же произошло?

— Что ж, Уильм, примерно в то время, когда мы все сгрызли ногти почти до локтей и начали подумывать о том, чтобы полным составом перевестись куда-нибудь на Центральное Созвездие, молодой Каан умер. Какая-то местная лихорадка… Да не смотрите на меня так, я никогда не опускался до убийств и никогда не опущусь! Как бы то ни было, Каани решила продолжать Благое Дело, так что мы сместили ее, аннулировали завещание ее мужа, в котором она объявлялась его преемницей, и посадили на престол младшего братца-наркомана.

— А что случилось со вдовой?

— Мы устроили все так, чтобы дать ей пожизненную пенсию «за заслуги перед Провинцией», и собирались предоставить ей роскошное жилье во Дворце Керризам здесь, на Омфале — что-то вроде золотой тюрьмы, куда мы прячем нежелательных изгнанников королевской крови, самозванцев и тому подобных, а потом забываем о них. Однако она ускользнула.

— Куда?

— Никто не знает. Куда-то на Границу. Видите ли, в отличие от большинства туземных принцев, которые занимаются делами ради того, чтобы получать налоги или власть или покупать себе женщин, она настоящая идеалистка, действительно хорошая правительница, глубоко и искренне заинтересованная в процветании своего народа.

— Поэтому, разумеется, ей пришлось исчезнуть, — насмешливо заметил Уильм.

Брайс Халлен снова залился краской.

— Черт побери, Уильм, вы же знаете, как это все делается. Конечно, она должна исчезнуть. Будь она коррумпированной и жадной до власти, как большинство ее царственных кузенов в этом Созвездии, мы были бы счастливы назначить ей пожизненную пенсию и позволить слоняться по дворцу, плетя интриги и заговоры сколько душе угодно. Но она исчезла, спряталась, вероятнее всего, на каком-то из необитаемых миров на Границе и планирует свергнуть своего деверя и поставить весь Валадон под свои знамена.

— Ну и как, ей это удается?

— В том-то все и дело. Мы не знаем. Но когда она сбежала, то взяла с собой отлично обученную Каанскую гвардию, глубоко преданное ей ядро, вокруг которого она, несомненно, собирается создать личную армию. Она наладила отношения с половиной принцев Границы, у которых есть какие-то обиды на правительство. И она ведет переговоры — как сообщают — с одним из военачальников Артона. Он окажет ей поддержку, если она пообещает, что Валадон не будет сопротивляться его вторжению. Она примет его помощь и обещания, а валадонцы не будут препятствовать его продвижению по Просвету при условии, что они не будут грабить и разрушать Валадон, поскольку это касается ее личных интересов. Остальное Созвездие может катиться к черту со скоростью двадцать парсеков в секунду, ведь ее мир останется нетронутым!

— Вы действительно думаете, что этот Шарль — ее любовник?

— Абсолютно уверен. Он был членом совета при жизни ее мужа. Он умный, решительный человек со светлой головой, точно так же преданный Валадону, как и она сама.

— Вы думаете, что его действительно послали сюда, чтобы связаться с Раулем Линтоном? — спросил Уильм.

— Кто знает? Может, да. А может, и нет.

— Но почему именно Линтон? Он же не предатель, так?

Халлен устало пожал плечами.

— Я не думаю, что он предатель. Он просто… запутался. Во время недавней войны он повидал много неприятных вещей, и теперь ему тошно, потому что он обнаружил, что политики не всегда заботятся о благе государства, равно как военачальники — не обязательно благородные слуги человечества.

Уильм усмехнулся.

— Рад слышать это из ваших уст. Дело в том, Брайс, что я знал Линтона во время войны. Я был с ним на «Харелл Паллдон», когда «подожгли» Дарогир!

Брайс был ошеломлен — это было написано у него на лице.

— Вы?

Он кивнул.

— Я. Инкогнито, разумеется. Я вел расследование по нескольким донесениям о том, что Вице-адмирал Кэррингтон управлял флотом, как маленьким личным королевством. Так оно и оказалось. Жаль, Линтон не в курсе, что человек, отдавший приказ уничтожить Дарогир, был отдан под трибунал и уволен из Космофлота три недели назад благодаря моему свидетельству. Я мог бы изменить его мнение по поводу плохого правительства.

— Великий космос, сынок, если ты…

Тот снова кивнул.

— Да. Но теперь я должен найти его прежде, чем Шарль и его шайка увезут его с планеты и он попадет в лапы Каани… Кстати, зачем он ей понадобился?

— История стара как мир. Воины рильке — гордые, упрямые, патриархальные люди. Они любят ее и будут ей подчиняться, но в бой за женщиной не пойдут. Ей нужен мужчина — Шакар, вождь, который может повести их за собой. И кто лучше подойдет на эту роль, чем бывший Коммандер Линтон?

— Вы правы… Пожалуй, мне надо собираться в путь.

— Действуйте. Как только она его заполучит, он будет потерян для нас, это я знаю. Она дьявольски умна. У нее разум мужчины. Но она самая прекрасная женщина из всех, что я видел, а видел я их множество. Линтон должен быть или слеп, или непроходимо глуп, чтобы не попасть в ее ловушку сразу же, как только ее увидит.

Халлен поднял взгляд, но Уильм Бардри уже стремительно выбежал из зала собраний.

Халлен вздохнул и проглотил остатки чарка.

— Возвращайтесь к работе, мальчики. Мне нужно подписать пятьдесят приказов и поговорить с тридцатью людьми. Надеюсь, Орион поможет Уильму схватить Линтона прежде, чем они улетят с планеты. Если нет — нам всем конец!

Глава 5

Черный туннель уходил все дальше и дальше, примерно каждые пятьдесят ярдов разветвляясь в фантастическую сеть боковых туннелей. Поначалу Рауль пытался отслеживать их маршрут: налево, снова налево, еще раз налево, затем направо, опять налево, и еще раз налево, налево, и потом — налево? Или все-таки направо? Через пятнадцать-двадцать минут он сдался. Процессия, возглавляемая Шарлем и торговцем мечами, который нес свет, и замыкаемая ковыляющими за ними Раулем и Гундормом Варлом, шла по невероятным хитросплетениям лабиринтов подземных ходов под Омфала-Сити, о существовании которых никто никогда не подозревал.

Когда они остановились, чтобы передохнуть, Шарль подошел к Раулю.

— Это остатки Старого города, который был заброшен, спрятан и предан забвению столетие назад, после того как твои предки, вокарту со звезд, пришли, чтобы построить свой Новый город далеко наверху над тем местом, где мы стоим сейчас. Но некоторые не забыли о нем — это секрет рильке.

— И я буду чтить этот секрет… но долго ли нам еще идти? — поинтересовался Линтон, пытаясь перевести дух.

Канареечно-желтые глаза заискрились лукавым юмором.