Беги, негр, беги!

— Может быть, убитые принадлежали к какой-нибудь банде террористов, и их убрали, потому что они отказались участвовать в очередном преступлении — например, во взрыве ресторана…

Полицейские обменялись многозначительным взглядом.

— Я сознаю, это звучит не вполне убедительно, — спохватился сотрудник прокуратуры. — Но какой смысл во всём происшедшем видите вы?

— Бог знает, что за история, — согласился с ним Бэкер.

От продолжения нудного и неприятного разговора их освободил приход Уолкера. Детектив был одет так же, как и минувшей ночью. Глаза его были воспалены ещё больше, чем утром. Он взглянул на Брока с упрёком, потом кивнул ему. Спросил лейтенанта:

— Зачем вы меня разыскивали?

Полицейский, вошедший вместе с Уолкером, пододвинул один из стульев к столу Бэкера.

— Садитесь, Уолкер! — предложил Бэкер.

Он нажал на кнопку, и в кабинет вошёл полицейский с блоком для стенограмм, сел за узкую часть письменного стола. Брок устроился в углу комнаты.

— Расскажите нам всё о прошедшей ночи, всё, о чём вы можете вспомнить, Уолкер, — начал Бэкер. — Но ничего не упускайте.

— Допрашивать меня имеет право только начальник уголовной комиссии, — дружелюбно, но твёрдо сказал Уолкер.

— Таково общее правило, — согласился лейтенант. — Но в данном случае вас обвиняют в убийстве, а это уже в моей компетенции.

Уолкер усмехнулся.

— Не возражаю, лейтенант, — он откинулся на спинку стула, опустил глаза и начал рассказывать: — Вы знаете, что с восьми вечера до четырёх утра я несу службу в районе Таймс-сквера. В основном мне приходится иметь дело с проститутками и карманниками, но время от времени в этом районе случаются перестрелки и ограбления… Прошлой ночью, незадолго до конца дежурства, я ещё раз прошёл мимо ресторана-автомата на Бродвее. Там иногда собираются проститутки и всякие типы, которых мы разыскиваем. Но на этот раз никого, кроме пары бродяг, там не оказалось…

— Почему вы решили, что они бродяги? — спросил представитель прокуратуры.

Уолкер повернулся к нему и, чеканя каждое слово, абсолютно спокойно ответил:

— Потому что бродяги выглядят как бродяги. А как же иначе? — его логика была убийственной. — И вот я увидел, что со стороны 47-й стрит ко мне приближается какая-то проститутка, — он посмотрел на сотрудника прокуратуры с вызовом, — я решил, что она проститутка, потому что она выглядела как проститутка.

Лейтенант чуть заметно кивнул.

— Следом за ней бежал высокого роста мужчина в плаще, но без шляпы. Я преградил путь женщине, а потом хотел задержать мужчину. Увидев, что в руках у него нож, я отпустил женщину и занялся им. Он хотел улизнуть от меня, вот и пришлось его немного успокоить: когда в такой холод полежишь на земле, всякая охота бегать с ножом пропадёт…

— А чем вы его ударили? Пистолетом? — спросил представитель прокуратуры.

Полицейские молча переглянулись, не понимая, к чему этот вопрос.

— Не-ет, — сказал Уолкер. — Дубинкой… Когда я оглянулся, заметил, что эта девка свернула за старое здание «Таймса». Я понял, что так мне её не догнать. Тогда я свернул за угол, на 42-ю стрит, к своей машине. Потом возвратился, положил в неё мужчину и поехал за девкой.

— Это была служебная машина?

— Нет, моя собственная.

— Какой марки?

— «Бьюик-ривьера»5)…

— Слишком шикарная коляска для простого детектива, — заметил лейтенант.

— Я купил её на свои, а не на чужие! — резко сказал Уолкер.

— Он холостяк… — попытался объяснить Брок.

— Ладно, пусть продолжает, — махнул рукой лейтенант.

— На 42-й стрит девки я не нашёл, поэтому поехал по Бродвею до 34-й. Там её тоже не было…

— А тот мужчина?.. — перебил его лейтенант.

— Он был без сознания.

— И вас это не беспокоило?

— Я о нём, признаться, забыл. Я хотел поймать сбежавшую девку.

— Почему вы решили её задержать?

— Ах да, совсем забыл — этот парень крикнул мне, что она его обокрала.

Лейтенант сделал какую-то пометку на листе бумаги.

— А вам не приходило в голову, что за время ваших разъездов она могла преспокойно укрыться в одном из домов? — холодно поинтересовался сотрудник прокуратуры.

— Наверное, могла… — согласился Уолкер. — Об этом я как-то не подумал.

Все присутствующие пристально посмотрели на него.

— Я думал только о том, как мне схватить эту воровку! — на скулах его появились красные пятна, в глазах зажглись огоньки злобы.

Несколько секунд спустя Уолкер снова овладел собой и, желая объяснить раздражение, медленно проговорил:

— Терпеть не могу такую шваль. Подпоят дурачка, а потом обчистят до нитки.

Эти слова не убедили полицейских, а сотрудник прокуратуры просто пропустил их мимо ушей. Уолкер продолжал:

— Ну, как бы там ни было, я поехал по Мэдисон-авеню и увидел, что она вдруг появилась со стороны 42-й стрит и тут же побежала в сторону 5-й авеню. Я не мог ехать за ней — ведь движение там одностороннее. Поэтому я затормозил на углу Мэдисон-авеню, выскочил из машины и бросился за ней бегом. Только я свернул на 36-ю стрит, как увидел, что она нырнула в один из домов. Когда я добежал, дверь подъезда была закрыта на ключ. Я хотел пройти через чёрный ход, но его в этом доме не оказалось.

— Вы запомнили номер дома? — спросил лейтенант.

— Нет, но я…

— Этот дом далеко от здания, в котором найден раненый рабочий?

— Кажется, второй или третий дом.

— Кажется?..

— Второй! — не сдержавшись, выкрикнул Уолкер.

Несколько секунд все молчали, потом лейтенант сказал:

— Продолжайте.

Уолкеру потребовалось некоторое время, чтобы собраться с мыслями. Наконец он проговорил:

— И тут я увидел негра.

Присутствующие ждали, что он скажет дальше. Но он молчал, и тогда лейтенант тихо спросил:

— Какого негра?

Уолкер пожал плечами.

— Не знаю, откуда он взялся. Сначала я услышал чьи-то шаги, а потом увидел негра, который бежал прямо на меня. Я подумал, что это какой-то хулиган.

— Почему? — спросил лейтенант.

— Как почему? — смутился Уолкер.

— Почему вы подумали, что он хулиган?

— А что прикажете думать о негре, который в это время ошивается в таком районе?

— Неубедительно. Здесь немало негров — рабочих, грузчиков, дворников.

Опять наступило неловкое молчание. Оно длилось минуты две, пока Уолкер решил, что должен продолжать:

— Когда я схватил его за руку, он понял, что я из полиции, и крикнул: «Вот удача!» Он объяснил, что в подвале углового дома сидит какой-то взломщик. Только тут я заметил на нём униформу фирмы «Шмидт и Шиндлер».

Он прокашлялся и продолжил:

— Я потребовал у него документы. Он показал мне удостоверение своей фирмы и сообщил, что взломщика сперва обнаружили в ресторане, а потом, удирая, он попал в подвал…

— Как он выглядел, этот негр? — спросил лейтенант.

— Как выглядел… Ну как они все, негры, выглядят, понимаете. А как ему было выглядеть?

— Высокий он был или маленький, толстый или худой? — терпеливо расспрашивал лейтенант. — Чёрный, коричневый или желтоватый? Старый, молодой?

— Даже не обратил внимания. Что к ним, неграм, присматриваться? Ведь он говорил о каком-то взломщике, вот в чём была суть!

— Постарайтесь всё-таки что-нибудь припомнить, — сказал лейтенант дружелюбно.

— Да, да… Постойте, на его удостоверении была фамилия… Вильсон. Да, точно, Вильсон.

— Вызовите цветного рабочего фирмы «Шмидт и Шиндлер» по фамилии Вильсон, — сказал лейтенант стенографу. Тот хотел было выйти, но лейтенант остановил его: — Нет, не сейчас. Пока стенографируйте… Может оказаться, что униформу этот негр украл, а пропуск подделал.

— Конечно, сэр, — с готовностью подтвердил Уолкер.

— Продолжайте.

— Вместе с негром я отправился ко входу в здание на 5-й авеню. В помещении мы заметили уборщицу. Я постучал. Она долго не открывала, пока не сообразила, что я из полиции. Потом пошла за хозяином. Когда я оглянулся, негра рядом не было.

— Вы его стали искать?

— Нет. Я подумал, что он, наверное, пошёл в свой ресторан. И тут же появился человек с ключами. Этот тоже начал что-то выдумывать: его шеф, дескать, только что позвонил в полицию и как, мол, я так быстро оказался на месте.

— Но вы ему объяснили, что вас позвал служащий «Шмидта и Шиндлера»?

— Ничего я ему объяснять не стал. Мне показалось, что он пьян. Очень было на то похоже. Пока до него дошло бы…

Он заметил, что Бэкер снова едва заметно кивнул, и уставился на него.

— Но хозяину вы по крайней мере объяснили, как было дело? — спросил лейтенант.

— Он меня ни о чём таком не спрашивал, а сразу повёл в подвал, где якобы был взломщик.

— И вместо взломщика вы обнаружили там раненого рабочего фирмы «Шмидт и Шиндлер»? — закончил за него лейтенант.

— Гм, гм… Он стал утверждать, будто в него стрелял я.

— Чем вы это объясняете? — сказал сотрудник прокуратуры.

Уолкер посмотрел в его сторону и медленно развёл руками:

— Ничем. Пусть с ним разбираются психиатры… Поэтому я и велел отправить его в «Бельвю». — Уолкер ненадолго умолк. — Я думаю так: когда он пришёл в себя, я был первым, кого он увидел. Вот он и решил, будто в него стрелял я. Скорее всего последнее, что он видел, — это стрелявший в него человек, а потом он потерял сознание… Негр просто не понял, что между этими двумя моментами прошло много времени. Или у него были галлюцинации. Или он вообще не видел того, кто в него стрелял…

— В него стреляли спереди, а не сзади, — заметил лейтенант.

— Допустим. Но я-то тут при чём? Когда его ранили, я ещё был в своей машине с тем типом, который бежал с ножом… Да и эта девка подтвердит, что видела меня.

— Её мы обязательно разыщем, — твёрдо сказал лейтенант. — Но вы нам забыли объяснить, как вы поступили с её преследователем.

— Одну секунду! — перебил лейтенанта сотрудник прокуратуры.

— Так вы считаете, у него были галлюцинации?

— Ясное дело. По-моему, тот, кто стрелял в него, тоже был негр.

— Может быть, тот самый, которого вы остановили на улице?

— Что ж, это не исключено. Сейчас я думаю, что скорее всего так оно и есть.

— Но, когда вы его увидели, вы ничего такого не подумали?