Опасная тайна

Предисловие. ОТСУТСТВИЕ ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛОГИКИ?

Эта книга о тех сотнях тысяч советских евреев, кото­рые были убиты в годы Второй мировой войны во имя того, чтобы еврейские расисты — отцы сионизма — смог­ли согнать западноевропейских евреев в Палестину, а за­тем организовать и провозгласить Израиль. Тема убийст­ва этих советских евреев очень не проста, поскольку для ее раскрытия требуется разгрести штабеля лжи, прикры­вающие истину в вопросе, почему в годы Второй миро­вой войны немцы организовали то, что сегодня называ­ется Холокостом евреев, почему они организовали массо­вое уничтожение не вообще евреев как таковых, а только наших соотечественников — советских евреев.

На эту тему меня навели работы историков-ревизио­нистов, об ошибках которых я буду говорить в этой кни­ге, и ряд не всегда заметных, но тем не менее очень круп­ных «белых пятен» в истории Второй мировой войны. Но сначала несколько слов вот о чем.

Еще до недавнего времени практически на всех фи­нансовых рынках во всем мире властвовала одна главная валюта — доллар США. Но сегодня в Европе подрос кон­курент доллару — евро. Ну и что, — скажете вы, — пусть они конкурируют, а нам-то какое до этого дело?

А дело в том, что такая ситуация в мире уже была, причем, не очень уж и давно.

До Второй мировой войны, то есть до 1939 года, на валютных рынках мира властвовал британский фунт стерлингов, и тогда с ним тоже довольно яростно, но до поры безуспешно конкурировал доллар США. Однако на­чалась война, фунт ослаб, а после войны и вовсе сдался, и финансовые рынки наконец захватил молодой агрес­сор. Вот и возникает вопрос: а не связаны ли между со­бой два этих события: победа союзников над Германией и победа доллара над фунтом стерлингов? Ведь очевид­но: чтобы доллар победил английский фунт, нужно было, чтобы Британская империя изнурила себя непомерными и непроизводительными тратами своего золотовалютно­го запаса — основы стабильности валюты, используемой для расчетов на мировом рынке, а такими тратами явля­ется участие в длительной мировой войне. И как Британ­ская империя ни избегала такой войны, как ни предава­ла для этого всех своих союзников и друзей, но во Вто­рую мировую все же вляпалась.

А теперь обратите внимание, как упорно США пыта­ются сегодня втянуть Европу в непрерывно раздуваемые американцами все новые и новые военные конфликты (в Сербии, Афганистане, Ираке). Это ни на какие мысли не наводит в связи с тем, что доллар на глазах хиреет?

Теперь о белых пятнах истории Второй мировой войны.

30 сентября 1998 года было два юбилея — 100 лет со дня рождения выдающегося советского биолога Т.Д. Лы­сенко и 60 лет Мюнхенскому сговору — политическому началу Второй мировой войны. К этой дате «Дуэль» от­дала предпочтение юбилею Т.Д. Лысенко, а проамерикан­ский журнал «Итоги» — Мюнхенскому сговору, о кото­ром в статье С. Иванова читаем:

«Ровно 60 лет назад, 30 сентября 1938 года, око­ло 8 часов утра в Праге приземлился самолет чешско­го посла в Берлине Войтеха Мастны. Он был единст­венным чехом, допущенным на закрытое совещание в Мюнхене, на котором великие державы решали судь­бы Чехословакии. Растерянный Мастны привез с со­бой приговор, вынесенный там накануне его несчаст­ной родине. В 9 утра посла принял президент Эдуард Бенеш. То, что он услышал, заставило его немедлен­но пригласить в Градчаны министров, генералов и лидеров партий. Когда все собрались, министр ино­странных дел Камилл Крофта сказал, что он вынуж­ден произнести самые страшные слова в своей жиз­ни: Германия ультимативно требует, чтобы в течение ближайших десяти дней ей была передана вся Судетская область, а также граничащие с Австрией районы, где немецкое население составляет хотя бы половину. Италия, Англия и Франция поддерживают эти требо­вания. Несмотря на то, что с последней Чехословакию связывает союзный договор, Париж не собирается и пальцем пошевелить, чтобы спасти чехов. Собствен­ные территориальные притязания к стране выдвигают Польша и Венгрия. Положение безвыходное. Закончил Крофта так: «Теоретически ультиматум можно отверг­нуть. За этим последуют германское вторжение, поль­ская агрессия и война, в которой нас никто не спасет. Неизвестно, помогут ли нам советы, и будет ли эта помощь эффективна».

За последние годы было сказано столько спра­ведливых слов о чудовищном сговоре Сталина с Гит­лером, приведшем к разделу Восточной Европы в 1939—1940 годах, что как-то забылось другое: совет­ские учебники истории не лгали, Англия и Франция действительно боялись Германии, всячески пытались не сердить Гитлера и толкали его на Восток. СССР же и в самом деле предлагал в 1938 году Чехослова­кии свою помощь, но та отвергла ее — не исключе­но, что и из классовых соображений. Кроме того, ма­лые страны Европы, стараясь ни в чем не отстать от больших, и сами были готовы растерзать друг друга: Венгрия — Румынию, Болгария — Грецию, Польша — Литву и т.д. Старый Свет содрогался от спазмов все­общей агрессии.

Но вернемся в Градчаны. Начальники штабов до­ложили, что сопротивление вермахту невозможно. В 11.30 собрание решило принять ультиматум. Все разбрелись в состоянии глубокой подавленности. Че­рез час Крофта принял послов Англии, Франции и Италии. Он был краток: «От имени президента рес­публики и правительства я заявляю, что мы подчиня­емся решению, принятому в Мюнхене без нас и про­тив нас. Мне нечего добавить». По словам итальян­ского посла Френечино Франсони, министр выглядел сломленным. Когда они попытались выразить ему со­болезнование, он раздраженно оборвал их: «Все кон­чено. Сегодня наша очередь — завтра настанет оче­редь других!» Его слова оказались провидческими.

В 5 часов вечера премьер-министр Ян Суровы вы­ступил по радио с обращением к нации. Прага погру­зилась в уныние. Демонстрации протеста были спора­дическими и беспомощными. Все понимали, что нет никакого выхода, кроме капитуляции, и что эта уступ­ка не станет последней. Всеми владело чувство обре­ченности. Ночью чешские войска начали отступление из района Богемского леса. По словам одного британ­ского наблюдателя, «солдаты шли мрачные и молча­ливые. Никто не разговаривал, не пел и не смеялся». На следующий день в два часа немцы пересекли гра­ницу Чехословакии. Стране оставалось существовать меньше полугода»[1].

В целом, как видите, в статье есть объективные мо­менты. Но старательно вбиваются в голову две пропа­гандистские идеи:

— о том, что определил войну пакт о ненападении между СССР и Германией, хотя такие пакты к 1939 г. с Германией были у всех, кроме СССР;

— и что Англия, Франция и Чехословакия «перепу­гались» Гитлера, который всего несколько лет, как начал вооружаться и создавать армию.

Как Франция, Англия и Чехословакия могли перепу­гаться Германии, которая была тогда во всех отношени­ях многократно слабее каждой из первых двух стран, а в военном отношении — ненамного превосходила даже ма­ленькую Чехословакию — европейского экспортера ору­жия? Почему внешне бессильный Гитлер вдруг заговорил с этими сверхдержавами с позиции силы — какую силу, уравнивающую его шансы, он имел для этого?

Далее, Гитлер — злодей, но, сообщив об этом, «бес­пристрастные историки» как-то забывают сообщить, что одновременно он был великим государственным и воен­ным деятелем, причем, такой величины, что нынешние государственные деятели по своему интеллекту Гитлеру и в подметки не годятся. Кроме этого, в отличие от по­мянутых нынешних госдеятелей, все дела Гитлера были подчинены интересам Германии, правда, так, как он их понимал.

Однако сегодня в истории есть события, которые можно объяснить только какой-то дремучей глупостью

Гитлера, какими-то негосударственными мотивами его действий, его психической и умственной ненормаль­ностью. И надо сказать, что практически все историки именно этой ненормальностью человека, который своим интеллектом повел за собою всю Германию, все события истории и объясняют.

Вот типичный портрет Гитлера в изложении запад­ной исторической мысли.

«Беспристрастные исследователи сходятся на важ­ности роли Гитлера не только для истории Третьего рейха, но и для истории XX века в целом. Он шел к политической власти с помощью жестокости и лжи, используя любые средства для покорения других на­родов. К моменту самоубийства он разрушил структу­ру мира, в котором жил, и вымостил дорогу для еще больших возможностей для разрушения. Та огром­ная власть, которой он обладал, была беспрецедент­ной, особенно что касается промышленных ресурсов, которые он контролировал. Его идеи были ветхими и поношенными, но его методы — в духе Макиавел­ли — были украшены атрибутами современных тех­нологических достижений. И на пути к власти, и во время своего правления он использовал ложь, тер­рор и крайнюю жестокость, но все это не уберегло его от краха. В глазах всего мира Гитлер стал олице­творением дьявола.

Его наследие — это память об одной из самых ужасных тираний за всю историю цивилизации.

Существует три основных точки зрения относи­тельно жизни и деятельности Гитлера. Для германских националистов всех мастей он являлся величайшим национальным героем, боровшимся против неспра­ведливого устройства мира и сумевшим снова под­нять Германию на вершину мирового господства. Для небольшой группы историков-ревизионистов Гитлер был уникальным политическим гением, который ока­зался способным эффективно использовать чужие ошибки и дипломатические промахи в духе Фридри­ха Великого. Для самой большой группы исследова­телей, однако, Гитлер представляется лишенным мо­рали дьявольским гением, который привел западную цивилизацию к краю пропасти, почти уничтожив ее перед этим. Только на нем, утверждают они, лежит вся ответственность за ужасы и варварство Третьего рейха. Будучи человеком с нарушенной психикой, он обнаружил в измученном душевном состоянии гер­манского народа, пережившего шок от поражения в 1-й мировой войне, отражение собственной нездоро­вой психики, крайнего расстройства и враждебности. Всю жизнь он, будучи австрийцем, упрямо олицетво­рял себя с немецким народом и, будоража его своими гипнотическими ораторскими способностями и злоб­ной пропагандой, находил в этом отдушину для соб­ственной ненависти и честолюбия. Его интуитивное понимание немецкого духа было необычайным. Гит­лер добился поразительного успеха — чего не удава­лось никому ни до него, ни после — внедрить чудо­вищную тиранию в народ, внесший в прошлом столь огромный вклад в европейскую культуру. Стечение обстоятельств вознесло его из уличного оратора на вершину власти в Германии. Чтобы свергнуть его — потребовалось объединение всех сил мира»[2].

Как видите, по «компетентному мнению» историков, Гитлер, оказывается, был сумасшедший и совершенно слу­чайно («стечением обстоятельств») заразил сумасшест­вием весь немецкий народ, а потом и почти всю осталь­ную Европу, — вот и вся причина начала Второй мировой войны. Простенько, надо сказать. Но ведь даже поступки сумасшедших поддаются объяснению, пусть и какой-то больной логикой, почему же событиям 1939 г. у «беспри­страстных исследователей» нет никаких объяснений?

Сама же Вторая мировая война началась с немецко-польской войны, и прежде всего возникает вопрос: а за­чем Гитлер напал на Польшу? Этот вопрос до сих пор не объяснен, а он далеко не праздный. Ведь конечной целью военных устремлений Гитлера был захват СССР (о чем в книге). А Польша вместе с Гитлером стремилась к войне с СССР, мечтая о «Ржече Посполитой от можа до можа» (от Балтики до Черного моря). И с приходом Гитлера к власти в Германии у него не было более верного союзни­ка, чем Польша, поскольку в то время даже Муссолини был себе на уме. Геббельс в дневниках восхищался Пилсудским — тогдашним диктатором Польши, одно время для совместной войны с СССР командование совмест­ными немецко-польскими войсками предполагалось по­ручить именно маршалу Пилсудскому. Польша без коле­баний заключила с Гитлером пакт о ненападении сроком на 10 лет, а вот с СССР, после долгих проволочек, всего на 3 года. Польша своими действиями разрушила Восточ­ный пакт — антигитлеровский союз, который СССР хо­тел создать в Европе. До начала 1939 года Польша была соучастником Германии во всем том, что на Нюрнберг­ском процессе в 1946 году было признано преступления­ми против человечества.

Численность населения Германии и Австрии была 80 млн. человек, Польши (вместе с оккупированными в 1920 г. территориями Украины и Белоруссии) — более 35 млн. Итого: 115 млн. А численность населения СССР — око­ло 170 млн. Добавить к союзу Польши с Германией Ру­мынию (20 млн. человек) и Венгрию (9 млн.) — и будет численность, сопоставимая с численностью СССР, даже в военнообязанном населении. И плюс благосклонное от­ношение к этой войне Англии и Франции — победа га­рантирована.

А что дала Германии война с Польшей? Численность немцев осталась прежней (потери в войне с Польшей — 17 тыс. человек), призвать поляков в немецкую армию можно было только ограниченно, а СССР довел числен­ность своего населения до 193 млн. человек за счет осво­божденных украинцев и белорусов, да еще и отодвинул границы от своих жизненно важных центров. Плюс — Англия и Франция объявили Германии войну.

Если уж Гитлеру очень хотелось подчинить Герма­нии Польшу военным путем, а не обычным своим пу­тем — с помощью путча «пятой колонны» в Польше, то почему было не сделать это после уничтожения главно­го врага — СССР? Ведь поляки рвались в бой с СССР до самого конца — немцы уже и войска вывели к их грани­це, а поляки и слушать не желали про договор о взаимо­помощи с СССР.

И ведь случилось все как-то внезапно. В октябре 1938 г. союзники — Польша, Венгрия и Германия — захвати­ли у Чехословакии часть территории (немцам — Судеты, а полякам — Тешинскую область Силезии). Казалось — два бандита грабят и между ними должна быть идиллия. А уже в марте 1939 г. немцы захватывают остатки Чехо­словакии и, вместо того, чтобы вместе с Польшей начать подготовку к войне с СССР, вдруг через неделю рвут пакт о ненападении с Польшей и выдвигают ей ультиматум, вызвавший войну.

Что случилось с немцами, кто на них надавил, кто за­ставил их напасть на Польшу?

Или такой вопрос. Разгромив в сентябре 1939 года Польшу, Германия в апреле 1940 года захватывает Данию и высаживается в Норвегии. В мае атакует франко-бри­танские войска во Франции, предварительно захватив Бельгию и Голландию, и в июне принуждает Францию ка­питулировать. Через Ла-Манш до Англии морем всего не­сколько десятков километров пролива, немцы могли от­городить минами участок этого пролива и защитить его береговой артиллерией от британского флота, завоевать над Ла-Маншем господство в воздухе, а затем форсиро­вать Ла-Манш и высадить войска на Британских остро­вах. (Провести такую же операцию, какую в 1944 г. про­вели англо-американцы, но уже против Германии.) И этой высадкой немцы могли бы либо захватить Англию, либо принудить ее к миру, а при подписании мирного догово­ра с ней выбрать из ее колоний те, которые понравились бы, в том числе и в Северной Африке.

А что делает Гитлер? Он действительно после побе­ды над Францией летом 1940 года абсолютно логично го­товит войска и средства для захвата Англии (операция «Зеелеве»). Но потом вдруг отменяет высадку на Британ­ские острова, а в конце 1940 г. посылает корпус генера­ла Роммеля за тысячи километров, через забитое англий­скими кораблями и подлодками Средиземное море вое­вать с англичанами в Северную Африку! Зачем?! Сегодня историки отвечают — Гитлер хотел помочь Муссолини в войне с англичанами в Ливии. А кто доказал, что Муссо­лини нужна была эта помощь и что он хотел воевать с англичанами именно в Африке? Ведь 26 июня 1940 г. он писал Гитлеру:

«Фюрер! Теперь, когда пришло время разделаться с Англией, я напоминаю Вам о том, что я сказал Вам в Мюнхене о прямом участии Италии в штурме ост­рова. Я готов участвовать в нем сухопутными и воз­душными силами, и Вы знаете, насколько я этого же­лаю. Я прошу Вас дать ответ, чтобы я мог перейти к действиям. В ожидании этого дня шлю Вам товари­щеский привет.

Муссолини»[3]

А после захвата Британских островов воевать в Ли­вии не было бы необходимости.

Почему не задать себе вопрос — кто отменил высад­ку Гитлера и Муссолини непосредственно на Британские острова, кто погнал их в далекую Африку? К середине 1943 г. корпус Роммеля, из-за невозможности его снабже­ния в Африке, все же сдался. Немцы потеряли более 100 тыс. убитыми и пленными. Во имя чего? Во имя чего по­шел на эти потери Гитлер, который за первый год войны (в течение которого он захватил почти всю Европу) по­терял всего 67 тыс. человек?

Причем, если немецкие генералы и в сегодняшних мемуарах, и в документах тех времен критикуют Гитлера за отдельные решения, скажем, за отказ сразу же насту­пать на Москву после взятия Смоленска, Манштейн кри­тикует Гитлера за отказ от высадки в Англию, но за Поль­шу и Африку Гитлеру никто не предъявляет претензий. Почему? Ответ на это один — в те времена отказ от сою­за с Польшей и высадка в Африке были для современ­ников Гитлера абсолютно логичными. Значит, они знали что-то, что мы сегодня не знаем!

В этой книге я покажу, что они знали или догадыва­лись о союзе Гитлера с сионистами, поскольку только этим тайным союзом можно объяснить те поступки Гитлера, которые сегодня нам кажутся нелогичными до нелепости.

* * *

Мой опыт объяснения массовому читателю вещей, о которых эти люди до этого слышали сто раз по телеви­зору, подсказывает мне, что вышесказанное уже вызвало у них недоумение и неприятие. Гитлер был главой евро­пейской сверхдержавы с самой сильной армией в мире, ну зачем ему в союзниках нужны были эти сионисты — какие-то религиозные евреи с пейсами, у которых не то, что армии, а и пушки-то ни одной не было? Тем более что, как нам сегодня объясняют, Гитлер очень не любил евреев, а сионисты — это исключительно евреи.

Вот это недоумение, которое я предугадываю, потре­бовало от меня предварить основной текст книги двумя главами, в которых я на примерах сегодняшнего дня рас­скажу, кем именно являлись эти, на первый взгляд без­обидные, союзники Гитлера.

Глава 1. ИЗРАИЛЬСКОЕ ЛОББИ НА ЗАПАДЕ

ПОНЯТИЕ

Без понимания того, как устроено и как действует ев­рейское лобби практически во всех «демократических» странах мира, трудно понять, почему Гитлер, бросая вы­зов этому «демократическому миру», просто обязан был вступить в союз с сионистами — с этим лобби.

Официально «лобби» — это система агентств и кон­тор в США, которые воздействуют на законодателей и го­сударственных чиновников различными видами подкупа, с целью добиться от них нужных этому лобби государст­венных решений. Лобби в своей сути добиваются, чтобы данное государство служило не всему народу, а, в первую очередь, этому лобби, мало этого — в ущерб народу этого государства. В 1946 году в США был принят федеральный закон, требующий от лобби регистрации, и сейчас там за­регистрированы сотни самых различных лобби. Но для раскрытия темы этой книги нас будет интересовать лоб­би, которое общепринято, но не точно, называют «еврей­ским», хотя его правильнее было бы назвать так, как оно называется в словаре Ожегова, — «сионистским». Одна­ко я, все же, в дальнейшем буду называть его и не так, и не так, а так, как оно зовется в США — на родине лоб­бирования, — «израильским». С определенной точки зре­ния это тоже достаточно точно.

Я не буду сам описывать, что представляет собою из­раильское лобби в США, поскольку в Интернете появил­ся перевод соответствующей работы американских иссле­дователей, а они, как говорится, «в теме». Переводчик с английского языка, Дмитрий Павлов, дал к своему пере­воду поясняющее предисловие и несколько собственных замечаний в текст. Я же дал подзаголовки и сделал выде­ления, на мой взгляд, примечательных фактов и выводов, кроме этого, я попросил издателя набрать текст амери­канцев иным шрифтом. Павлов сообщает.

«Авторы предлагаемой вниманию читателей рабо­ты являются очень известными и уважаемыми амери­канскими специалистами. Стивен Уолт — профессор международных отношений престижнейшего Гарвард­ского университета. Джон Миршаймер — политолог, профессор Чикагского университета, считающийся одним из отцов теории «агрессивного реализма» во внешней политике. В марте 2006 г. ими была опуб­ликована большая статья под названием «The Israel Lobby and U.S. Foreign Policy» («Израильское лобби и внешняя политика США).

Характерно, что статья увидела свет не в Амери­ке, где ни одно издание не решилось на публикацию, снимающую печать молчания с «запретной» темы от­ношений США и Израиля, а в британском журнале «London Review of Books». Уолт и Миршаймер пре­красно знали, какую цену им придется заплатить за свой неординарный поступок, потому для них не ста­ли неожиданными регулярные обвинения в антисеми­тизме или подстрекательствах к антисемитизму, кле­ветническая кампания в прессе, гнев Антидиффама-ционной лиги, публичные намеки сильных мира сего на полную научную некомпетентность. Несмотря на то, что резонанс, связанный с появлением статьи, не­сколько стих на Западе, проблемы, затрагиваемые Уол­том и Миршаймером, будут оставаться актуальны­ми на протяжении еще длительного времени. Потому знакомство заинтересованных русскоязычных читате­лей с работой крупнейших американских специали­стов, представляется, будет не напрасным».

Однако перед тем, как дать текст американцев, я про­цитирую некоторые справочные данные об израильском лобби Америки и о его методах практически захвата го­сударственной власти в стране нахождения.

«В США насчитывается свыше 350 влиятельных лоббистских групп. Израильское лобби в числе самых влиятельных, хотя и не самых многочисленных, этни­ческих лоббистских групп Америки. Израилю почти всегда удается добиться поддержки со стороны Бело­го дома.

...Весьма состоятельная еврейская община в США делает значительные взносы в предвыборные фонды кандидатов обеих партий — по информации НГ, около 60 млн. долл. с 1990 года, тогда как арабские и иные мусульманские общины внесли всего 297 тыс. долл. за тот же период.

...Причин тому несколько. Во-первых, существует высокоорганизованная и эффективная система орга­низаций-резидентов — Американский еврейский кон­гресс (AJCongress), Американский еврейский коми­тет (AJCommittee) Американо-израильский комитет по общественным делам (AIPAC — самая влиятельная организация), Антидиффамационная лига (ADL), Американское отделение Всемирной сионистской ор­ганизации (WJO). Причем одним из важнейших фак­торов высокой эффективности этих организаций яв­ляется наличие большого количества волонтеров, ра­ботающих не за страх, а на совесть. AIPAC имеет в своем штате около 200 лоббистов, исследователей и организаторов. Одним из значимых, особенно для новичков, методов лоббирования является «социаль­ный лоббизм» — предоставление политикам разного рода услуг личного характера: рестораны, сауны, ту­ристические поездки. Нынешний лидер республикан­цев в палате представителей Рой Блант четыре раза предпринимал «ознакомительные» поездки в Изра­иль за счет этой организации. Ее годовой бюджет — 47 млн. долл., в регулярной сети непрямых лоббистов (grassroots members) состоит порядка 100 тыс. человек (5 лет назад их было 50 тыс.).

Во-вторых, Израиль намного активнее и эффек­тивнее, чем это удается другим этническим лобби, использует потенциал методов непрямого лоббизма (indirect, grassroots lobbying), которые имеют очень большое значение в демократиях с мажоритарной из­бирательной системой. При мажоритарной избира­тельной системе парламентарий жестко привязан к конкретному и сравнительно небольшому числу из­бирателей, и потому буря звонков, писем, телеграмм, посланий по электронной почте от этих самых изби­рателей (а именно в этом состоят непрямые методы лоббирования) никогда не останется незамеченной» (NEWSru.com 22 сентября 2006 г.).

Ну а теперь предоставлю слово Стивену Уолту и Джо­ну Миршаймеру.

НА ШЕЕ США

На протяжении последних нескольких десятилетий, особенно после Шестидневной войны 1967 г., системооб­разующим элементом американской политики на Ближ­нем Востоке были отношения с Израилем. Безоговороч­ная поддержка Израиля в сочетании с регулярными по­пытками продвижения «демократии» в регионе крайне негативно сказалась на общественном мнении в ислам­ском мире в целом и арабских странах, в частности. Такая политика ставит под удар не только американскую нацио­нальную безопасность, но и общемировую стабильность. В американской политической истории подобное положе­ние не имеет аналогичных прецедентов. Какой смысл в том, что США пренебрегают собственной безопасностью и безопасностью многих своих союзников ради обеспе­чения интересов третьей державы? Теоретически мож­но было бы предположить, что отношения между двумя странами основываются на взаимных стратегических ин­тересах или абсолютных моральных императивах. Но по­добное объяснение не дает ответа на вопрос о причинах столь массивной материальной и дипломатической под­держки, оказываемой США.

Вектор американской политики в регионе практи­чески полностью определяется внутренней конъюнкту­рой. Речь идет прежде всего об активности «израильского лобби». Другим лоббистским структурам также удавалось оказывать влияние на внешнюю политику, но ни одно из них не имело и не имеет возможности направлять ее в столь далекое от обеспечения национальных приорите­тов русло и одновременно внушать американцам идею о том, что интересы США абсолютно идентичны интересам другого государства — в нашем случае Израиля.

Со времени окончания войны Судного дня в октябре 1973 г. Вашингтон оказывал поддержку Израилю в объ­емах, которые несопоставимы с аналогичными показа­телями у остальных стран. С 1976 г. Израиль стал круп­нейшим получателем прямой ежегодной экономической и военной помощи. После Второй мировой войны Тель-Авив получил более 140 млрд. долларов (по курсу 2004 г.), что также является абсолютным рекордом. На изра­ильские счета каждый год поступает около 3 млрд. дол­ларов только прямой помощи, что составляет примерно пятую часть всех средств, предусмотренных в бюджете на содействие иностранным государствам; на каждого гра­жданина Израиля, таким образом, приходится около 500 долларов в год. Столь большие суммы вызывают еще больше вопросов, если принять во внимание тот факт, что современный Израиль является достаточно богатой индустриальной державой с таким же уровнем дохода на душу населения, как в Южной Корее или Испании.

Всем государствам мира финансовая помощь выде­ляется в виде ежеквартальных выплат, что не мешает Из­раилю получать весь объем ассигнований в начале оче­редного финансового года вместе с возможностью до­полнительно заработать на процентах с этой суммы. В то время, когда большинство стран обязано тратить субси­дии на военные нужды в Соединенных Штатах, Израи­лю разрешено переводить около 25% соответствующих ассигнований на развитие собственной оборонной инду­стрии, и только Израилю позволено не давать отчет о том, на какие цели расходуется американская помощь. Это делает практически невозможным воспрепятство­вать использованию денег в целях, которые противоречат интересам США, — например, строительству поселений на Западном берегу. Более того, США выделили Израилю около трех миллиардов долларов на модернизацию воо­ружений и поставляют ему такие первоклассные образцы техники, как вертолеты «Blackhawk» и реактивные само­леты F-16. Наконец, США обеспечивают Израилю доступ к разведданным, которые не раскрываются даже союз­никам по НАТО, и сквозь пальцы смотрят на наличие у Тель-Авива ядерного потенциала.

Вашингтон оказывает твердую дипломатическую поддержку Израилю. С 1982 г. США наложили вето на 32 резолюции Совета Безопасности ООН, содержавшие его критику; это превышает общее число всех случаев применения вето остальными членами СБ ООН, вме­сте взятыми. Соединенные Штаты блокируют все усилия арабских стран поставить израильский ядерный арсе­нал под контроль МАГАТЭ, оказывают помощь во вре­мя войны и занимают сторону Израиля в ходе мирных переговоров. Администрация Никсона защищала его от угрозы советского вмешательства и осуществляла допол­нительные военные поставки во время конфликта 1973 г. После его окончания Вашингтон принимал активное уча­стие в мирных переговорах и последующем длительном «пошаговом» мирном процессе; он играл ключевую роль в подготовке и подписании соглашений в Осло. Во всех упомянутых случаях между представителями США и Из­раиля возникали периодические трения, но в целом аме­риканцы твердо отстаивали позицию своего ближнево­сточного партнера. Один из участников переговоров в Кэмп-Дэвиде в 2000 г. впоследствии вспоминал: «Слиш­ком часто мы выступали... в качестве адвоката Израиля». Стоит добавить, что стремление администрации Буша из­менить ситуацию на Ближнем Востоке по крайней мере частично направлено на улучшение стратегического по­ложения Израиля.

СТРАТЕГИЧЕСКАЯ ОБУЗА

Такую невероятную щедрость можно было бы по­нять, если бы Израиль имел жизненно важное стратеги­ческое значение или поддержка США была бы связана с серьезными моральными обязательствами. Но ни одно из таких объяснений не представляется убедительным. Кто-то может заметить, что значение Израиля было очень су­щественным в дни холодной войны. Этот союзник США с 1967 г. оказывал помощь в сдерживании советской экс­пансии в регионе, он же нанес унизительное поражение сателлитам СССР — Египту и Сирии. Временами Изра­иль оказывал содействие другим американским союзни­кам (например, иорданскому королю Хусейну), а его во­енные успехи вынуждали Москву тратить больше денег на нужды собственных друзей. Он также предоставлял важные сведения о советском военном потенциале.

Между тем, поддержка Израиля обходилась недеше­во и, сверх того, осложняла Америке отношения с араб­ским миром. Например, решение об оказании срочной военной помощи размером в 2,2 млрд. долларов в разгар конфликта 1973 г. привело к тому, что ОПЕК ввело неф­тяное эмбарго, которое нанесло серьезный ущерб эконо­мике западных стран. Между тем, израильские вооружен­ные силы сами по себе были неспособны защищать ин­тересы США в регионе. Так, США не могли положиться на Израиль, когда Иранская революция 1979 г. поставила вопрос о безопасности добычи и транспортировки неф­ти, и потому приступили к созданию собственных сил быстрого развертывания.

Первая война в Персидском заливе показала, насколь­ко очевидно Израиль стал превращаться в стратегиче­скую обузу. США не могли использовать израильские во­енные базы, не расколов антииракскую коалицию... Ис­тория повторилась в 2003 г.: хотя Израиль очень жаждал начала американской атаки на Ирак, Буш не мог обра­титься к нему за содействием, так как последнее вызва­ло бы сильное недовольство у арабов. Итак, Израиль сно­ва остался не у дел.

Начиная с 1990-х гг. американская поддержка моти­вировалась тем, что оба государства находятся под угро­зой со стороны террористических группировок, сущест­вующих в арабском и мусульманском мире, и «стран-из­гоев», которые оказывают поддержку этим группировкам и стремятся заполучить оружие массового поражения. Эта мотивировка стала декларироваться с еще большей интенсивностью после 11 сентября. Подобная посылка должна означать не только то, что Вашингтон должен за­крывать глаза на действия Израиля в Палестине и не ока­зывать давление на Тель-Авив до тех пор, пока все пале­стинские террористы не будут схвачены или убиты. Она содержит и другой смысл: США следует вступить в кон­фронтацию с такими странами, как Иран и Сирия. Та­ким образом, Израиль рассматривается как ключевой со­юзник в борьбе с терроризмом, ведь враги Израиля суть враги Америки. Однако на самом деле, Израиль являет­ся обузой в борьбе с терроризмом и только мешает диа­логу со странами-изгоями.

«Терроризм» — это не только враг, но и целая так­тика, используемая широким спектром политических сил. Террористические организации, несущие угрозу Израилю, не представляют опасности для США, если только последние не вступают с ними в непосредствен­ное столкновение (как было в Ливане в 1982 г.). Более того, палестинский терроризм — это не оголтелая аг­рессия, направленная против Израиля или «Запада». В значительной степени, это ответ на затянувшуюся на десятилетия еврейскую колонизацию Западного берега и сектора Газа.

Важно отметить еще и другой момент. Когда мы го­ворим, что Израиль и США одинаково подвержены тер­рористической угрозе, то это утверждение имеет обрат­ную причинно-следственную связь, ведь Соединенные Штаты имеют проблемы с терроризмом именно по при­чине наличия близких союзнических отношений с Из­раилем, а не наоборот. Произраильский курс — не един­ственный, но чрезвычайно значимый стимул для анти­американского терроризма, и он снижает эффективность антитеррористических мероприятий. Не вызывает сомне­ний, что израильское присутствие в Иерусалиме и тяже­лое положение палестинцев оказывает на многих лиде­ров «Аль-Каиды», включая самого Усаму бен Ладена, от­нюдь не умиротворяющее воздействие. Безоговорочная поддержка Израиля облегчает экстремистам задачу мо­билизации масс и вербовки боевиков.

Что касается так называемых «стран-изгоев» на Ближ­нем Востоке, то они не представляют страшной опасно­сти для жизненных интересов США и даже самого го­сударства Израиль. Если им удастся овладеть ядерным оружием, возможностей для шантажа Америки или Из­раиля у них не прибавится: приведение угрозы в испол­нение вызовет несоизмеримый по силе ответный удар. Столь же незначительной представляется опасность пе­редачи ядерного оружия террористам, поскольку страна-изгой не может быть уверена в том, что такое действие останется незамеченным и за ним не последуют санкции и возмездие. Зато особый статус отношений с Израилем препятствует диалогу США с такими государствами. На­личие у Израиля ядерного арсенала служит для его сосе­дей важным стимулом к обретению собственного атом­ного оружия, а попытки произвести смену режимов толь­ко усиливают подобные желания.

КОВАРСТВО И ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Наконец, есть еще одна причина, которая ставит под сомнение стратегическое значение Израиля. Дело в том, что эта страна отнюдь не ведет себя как верный союзник. Израильские высокопоставленные чиновники часто игно­рируют требования США, отказываются от ранее данных обещаний (включая обязательства не строить поселения и воздержаться от «целевого уничтожения» палестинских лидеров). Израиль передавал засекреченные военные тех­нологии потенциальным противникам США, например Китаю. Инспектор Государственного департамента заявил в связи с этим о «систематической участившейся практи­ке незаконной передачи информации». По данным Глав­ного бюджетно-контрольного управления США, Изра­иль «проводит наиболее агрессивные шпионские опера­ции против США среди всех их союзников». После дела Джонатана Полларда, который передал Израилю огром­ные объемы секретной информации в начале 1980-х гг. (согласно ряду источников, она была затем предоставле­на СССР в обмен на увеличение квоты на репатриацию советских евреев), в 2004 г. возник новый конфликт. То­гда было установлено, что высокопоставленный чинов­ник Пентагона Ларри Франклин передал закрытую ин­формацию израильскому дипломату. Израиль вряд ли яв­ляется единственной страной, которая ведет шпионскую деятельность против Америки, но готовность занимать­ся шпионажем в ущерб ключевому союзнику ставит под вопрос его собственную стратегическую ценность.

Авторы статьи по неизвестным причинам обош­ли вниманием случаи прямого терроризма Израиля против США. В 1954 г. разразилось «дело Лавона».

Пинхас Лавон занимал пост министра обороны Из­раиля и вынужден был уйти в отставку после того, как агенты «Моссада» совершили ряд террористи­ческих атак на американские учреждения в Египте, но перед проведением более крупных подрывных акций были схвачены. Целью взрывов было столк­новение Египта и США. В 1967 г., за несколько дней до начала Шестидневной войны, самолеты израиль­ских ВВС и торпедные катера атаковали американ­ское разведывательное судно «Liberty», курсировав­шее в нейтральных водах. В результате нанесенного удара погибли 34 и был ранен 171 моряк. Госсек­ретарь Дин Раск и Председатель комитета началь­ников штабов адмирал Томас Муккер назвали ин­цидент преднамеренным нападением на корабль ВМС США (Примеч. перев.).

Сомнительная стратегическая ценность Израиля — не единственная проблема. Адвокаты Израиля утвержда­ют, что он имеет право получать помощь в неограничен­ных масштабах потому, что он слаб и окружен со всех сторон врагами, потому что это демократия, потому что еврейский народ сильно пострадал в прошлом и заслу­живает особого отношения. Указывают также и на то, что Израиль отличается гораздо более достойным поведени­ем, нежели его противники. Однако под пристальным взглядом такие аргументы теряют убедительность. Су­ществуют твердые моральные основания для поддержки самого существования Израиля, но ему нельзя помогать в ущерб собственным интересам. Если смотреть объек­тивно, то его действия в прошлом и настоящем не дают повода для привилегированного отношения.

ЭТО НЕ ОБЪЯСНЕНИЕ

Израиль часто представляют в образе Давида, сра­жающегося с Голиафом, однако обратное сравнение бу­дет ближе к истине. Вопреки широко распространенно­му стереотипу, сионисты обладали преимуществом в жи­вой силе, военной технике и эффективности управления войсками во время Войны за независимость (1947—1949). Армия обороны Израиля без особых усилий разгромила Египет в 1956 г. и коалицию в составе Египта, Иордании и Сирии в 1967 г. — и это все до того, как в страну по­текла рекой американская помощь. Сегодня Израиль яв­ляется крупнейшей военной державой на Ближнем Вос­токе. Его обычные вооруженные силы намного мощнее, чем у соседних стран; только он на всем Ближнем Вос­токе обладает ядерным оружием. Израиль подписал мир­ные договоры с Египтом и Иорданией; сделать то же са­мое предлагает и Саудовская Аравия. У Сирии больше нет покровителя в лице Советского Союза, Ирак лежит в руинах после трех разрушительных войн, а до границы с Ираном сотни километров. У палестинцев нет даже дее­способных полицейских формирований, не говоря уже об армии, представляющей какую-то реальную силу.

Согласно оценкам Центра стратегических исследо­ваний Тель-Авивского университета (2005 г.), «страте­гический баланс сейчас явно в пользу Израиля, который продолжает увеличивать качественный отрыв от своих соседей в области военного потенциала и средств сдержи­вания». Если бы поддержка слабых была бы подлинным стимулом для оказания помощи, Соединенным Штатам следовало бы поддержать противников Израиля.

Часто указывают на то, что Израиль — это друже­ственный демократический режим, окруженный со всех сторон враждебными диктатурами. Однако такое объ­яснение не помогает понять необходимость сохранения нынешних объемов помощи: во всем мире есть множе­ство стран с демократической формой правления, одна­ко ни одна из них не пользуется столь мощной поддерж­кой. В прошлом США свергали демократические режимы и сотрудничали с диктаторами, если это считалось полез­ным для обеспечения национальных интересов. Да и се­годня Соединенные Штаты поддерживают хорошие от­ношения с целым рядом диктатур.

Некоторые аспекты израильской демократии про­тиворечат фундаментальным американским ценностям. В США считается, что люди обладают равными правами независимо от расы, религии или национальности. Изра­иль, напротив, с самого начала был основан как еврей­ское государство, а возможность получения гражданства напрямую связана с наличием у человека определенных кровнородственных связей. Не удивительно, что 1 млн. 300 тыс. арабов находятся на положении граждан вто­рого сорта, а результаты исследования, которое недавно провела израильская правительственная комиссия, гово­рят о «пренебрежительном и дискриминирующем отно­шении» государства к указанной группе населения. От­каз от предоставления палестинцам возможности созда­ния собственного государства и нежелание наделять их полными политическими правами ставит под сомнение демократический характер режима.

В качестве третьего оправдательного довода приво­дятся страдания евреев на христианском Западе, особен­но в период холокоста. Исходя из того, что евреи под­вергались преследованиям на протяжении столетий и чувствовать себя в безопасности они могут только в соб­ственном государстве, многие люди полагают, что Изра­иль имеет право на особое отношение со стороны Соеди­ненных Штатов. Несомненно, появление на политической карте в 1947 г. новой страны явилось адекватным отве­том на долгую историю преступлений против евреев, но это же событие открыло целую серию злодеяний против невиновной третьей стороны — палестинцев.

Это хорошо понимали основатели Израиля. Давид Бен-Гурион как-то сказал Науму Гольдману, президенту Всемирного еврейского конгресса:

«Будь я арабским лидером, я бы не искал компро­миссов с Израилем. Ничего удивительного: мы отня­ли у них страну... Мы произошли из Израиля, но с тех пор прошло две тысячи лет — какое им до того дело? Мы повидали антисемитизм, нацистов, Гитлера, Освенцим, но в чем была их вина? Они видят только одно: пришли мы и украли их землю. С какой стати они должны мириться с этим?»

С тех пор израильские лидеры неоднократно пыта­лись игнорировать чаяния палестинцев. Будучи премьер-министром, Голда Меир сделала свое знаменитое замеча­ние: «Никаких палестинцев не существует». Под влия­нием насилия, провоцируемого экстремистами, и роста численности палестинского населения израильское пра­вительство вынуждено было вывести поселения из сек­тора Газа и приступить к обсуждению других территори­альных уступок, но даже Ицхак Рабин не был готов пой­ти на создание полноценного Палестинского государства. «Выгодное» предложение, сделанное Эхудом Бараком в Кэмп-Дэвиде, сводилось лишь к созданию некоторого числа демилитаризованных бандустанов под фактиче­ским контролем Израиля. Трагическая история еврей­ского народа не обязывает Соединенные Штаты помо­гать Израилю независимо от действий последнего.

Адвокаты Израиля пропагандируют образ страны, неизменно стремящейся к миру и проявляющей большую выдержку даже в случае провокаций. Арабов, напротив, изображают злобными агрессорами. Тем не менее, при более тщательном анализе мы увидим, что репутация Израиля не лучше, чем у его противников. Бен-Гурион признавал, что первые сионисты, мягко говоря, недоб­рожелательно относились к палестинским арабам, кото­рые оказывали сопротивление атакам против них (нече­му удивляться, ведь евреи стремились создать собствен­ное государство на арабских землях).

Образование Израиля в 1947-48 гг. сопровождалось этническими чистками, казнями, резней и изнасилова­ниями, совершавшимися евреями. Действия Израиля в дальнейшем также часто отличались жестокостью, кото­рая отвергает всякие претензии на моральное превосход­ство. Например, с 1949 по 1956 г. израильские силы безо­пасности уничтожили от 2700 до 5000 арабов, нарушив­ших границу. Подавляющее большинство из них не было вооружено. Армия обороны Израиля повинна в убийст­ве сотен египетских военнопленных в войнах 1956 и 1967 гг. После Шестидневной войны от 100 до 260 тысяч па­лестинцев были вынуждены бежать с территории толь­ко что оккупированного Западного берега, а 80 тысяч си­рийцев были изгнаны с Голанских высот.

Во время первой интифады военнослужащим ЦА­ХАЛ выдавались дубинки, которыми те ломали кости палестинским участникам акций протеста. По данным шведского филиала организации «Спасите детей», «за пе­риод интифады от 23 600 до 29 900 детей нуждались в медицинской помощи в результате травм, ставших след­ствием избиений». Треть из них была в возрасте 10 лет и младше. Реакция на вторую интифаду была еще более же­сткой; как отмечала газета «Га-Арец», «ЦАХАЛ... превращается в орудие убийства, которое внушает ужас и при­водит в состояние шока». Военнослужащие ЦАХАЛ вы­пустили миллион пуль в первые дни восстания. С тех пор на каждого убитого израильтянина приходится 3,4 погиб­ших палестинца, большинство из которых были просто сторонними наблюдателями; соотношение убитых изра­ильских и палестинских детей еще более внушительно: 1:5,7. Не следует также забывать, что сионисты с помо­щью бомб стремились изгнать британцев из Палестины, а Ицхак Шамир, террорист, ставший впоследствии пре­мьер-министром, заявил, что «ни еврейская этика, ни еврейская традиция не осуждают терроризм как одно из средств ведения боя».

Использование палестинцами террористических ме­тодов является ошибкой, которая, тем не менее, легко поддается объяснению. Палестинцы просто не видят дру­гих способов добиться уступок от Израиля. Как однажды признался Эхуд Барак, если бы он родился палестинцем, то «стал бы членом террористической группировки».

Итак, ни стратегические, ни моральные доводы не объясняют причин американской поддержки Израиля. Тогда какое объяснение можем дать мы?

ОТКРОВЕННАЯ АГЕНТУРА ИЗРАИЛЯ

Причины следует искать в огромном влиянии изра­ильского лобби. Мы используем слово «Лобби» (здесь и далее существительное «лобби» применительно к конгло­мерату произраильских организаций пишется с большой буквы. — Примеч. перев.) в качестве термина, означающе­го широкую коалицию отдельных лиц и организаций, ак­тивно работающих над формированием произраильского вектора американской внешней политики. Мы далеки от предположения, что «Лобби» является монолитной структурой с централизованным руководством, а отдель­ные его представители не имеют разногласий по некото­рым вопросам. Не все американцы еврейского происхо­ждения входят в это Лобби, поскольку многие из них не испытывают озабоченности в связи с положением Израи­ля. Так, по данным проведенного в 2004 г. исследования, около 36 % американских евреев заявили, что «не силь­но» или «вообще не» ощущают какую-либо эмоциональ­ную связь с Израилем.

Американские евреи также имеют различные взгляды по отдельным аспектам израильской политики. Многие из ключевых организаций Лобби, такие как Американо-Израильский комитет общественных связей (АЙПАК) и Конференция президентов главных еврейских организа­ций, возглавляются сторонниками жесткого курса, кото­рые поддерживают экспансионистскую политику партии «Ликуд» и разделяют ее враждебное отношение к мир­ным соглашениям в Осло. Тем не менее, основная масса американских евреев с большим энтузиазмом относятся к уступкам палестинцам, а некоторые группы, такие как Еврейский голос за Мир, активно поддерживают подоб­ные меры. Невзирая на указанные разногласия, и сторон­ники жесткой линии, и представители умеренного крыла выступают за всемерное содействие Израилю.

Не удивительно, что лидеры американского еврей­ства часто проводят консультации с израильскими офи­циальными лицами, дабы удостовериться в том, что их собственные действия идут во благо Израилю. Как на­писал активист одной крупной еврейской организации: «Мы обычно говорим так: это наша политика по опре­деленному вопросу, но мы должны сверять часы с тем, что думают израильтяне». И наша община делает это постоянно». Критика политики Израиля считается пред­рассудком, а давление на эту страну вообще восприни­мается как нечто из ряда вон выходящее. Эдгар Бронф-ман, президент Всемирного еврейского конгресса, был об­винен в «предательстве», после того как в середине 2003 г. написал послание Джорджу Бушу, в котором призы­вал его убедить Израиль прекратить постройку «стены безопасности». Критики Бронфмана заявили, что «это отвратительно, когда Президент Всемирного еврейского конгресса рекомендует президенту Соединенных Штатов идти наперекор политике правительства Израиля».

Подобное произошло в ноябре 2005 г., когда Сеймур Рейх, президент Израильского политического форума, по­советовал Кондолизе Райс проконсультироваться с Из­раилем по вопросу возобновления работы пункта важ­нейшего пограничного пропуска в секторе Газа. Дейст­вия Рейха были осуждены как «безответственные». Его оппоненты указывали на то, что «в еврейских кругах со­вершенно недопустимо подвергать сомнению политику Израиля в отношении вопросов безопасности». Стремясь смягчить критику в свой адрес, Рейх заявил: «Слово «дав­ление» исчезает из моего лексикона, когда речь заходит об Израиле».

СТРУКТУРЫ ЛОББИ И ДЕФЕКТЫ ПРОДАЖНОЙ ВЛАСТИ

Для влияния на американскую внешнюю политику американские евреи создали впечатляющий конгломерат организаций, из которых АЙПАК является самой извест­ной и могущественной. В 1997 г. журнал Fortune провел опрос среди конгрессменов и их помощников. Их про­сили перечислить самые могущественные лоббистские структуры в Вашингтоне. В итоге АЙПАК занял второе место вслед за Американской ассоциацией пенсионеров, опередив Национальную стрелковую ассоциацию. Иссле­дование National Journal, проведенное в марте 2005 г., дало аналогичные результаты: АЙПАК снова расположился на втором месте.

Лобби также включает известных христианских теле­визионных проповедников: Гарри Бауэра, Джерри Фолуэлла (скончался летом 2007 г. — Примеч. перев.), Ральфа Рида и Пэта Робинсона. К ним примыкают бывшие лиде­ры партии большинства в Конгрессе — Дик Арми и Том Делей. Все они верят, что возрождение Израиля являет­ся исполнением библейских пророчеств, и поддерживают его экспансию. По их мнению, выступать против Израи­ля означает противиться воле Бога. Неоконсерваторы не­еврейского происхождения, такие как Джон Болтон, быв­ший редактор Walt Street Journal Роберт Бартли, бывший министр образования Уильям Бенетт, бывший предста­витель США в ООН Джин Киркпатрик и влиятельный колумнист Джордж Уилл являются твердыми сторонни­ками Израиля.

Система власти в США открывает заинтересован­ным лицам много возможностей влиять на политиче­ский процесс. Лоббистские группы могут оказывать влия­ние на представителей исполнительной власти, выделять деньги на предвыборную кампанию, участвовать в голо­совании, прикладывать усилия для формирования обще­ственного мнения. Они имеют особенно сильное влияние в тех ситуациях, когда огромное большинство населения равнодушно относится к их планам в той или иной сфере. Политики будут склонны оказать содействие реализации планов лоббистских групп, ибо они (политики) уверены, что это никак не скажется на их имидже в глазах народа.

Общий характер действий израильского лобби ни­чем не отличает его от фермерского лобби, профсоюзов сталелитейной и текстильной промышленности, дру­гих этнических лобби. Нет ничего предосудительного в том, что американские евреи и их христианские союзни­ки предпринимают попытки повлиять на американскую внешнюю политику. Деятельность Лобби — это не плод заговора, описанного в трактатах типа Протоколов сион­ских мудрецов. По большей части, частные лица и груп­пировки, образующие Лобби, делают те же вещи, что и все подобные им структуры. Но они делают их гораздо эффективнее. Проарабские группы, если такие вообще существуют, чрезвычайно слабы, что еще больше облег­чает задачу израильского лобби.

Лобби реализует две важные стратегические линии. Во-первых, оно пользуется значительным влиянием в Ва­шингтоне, проводя необходимые решения через Конгресс и органы исполнительной власти. Каковы бы ни были взгляды отдельно взятого конгрессмена или политическо­го деятеля, работающего вне стен парламента, каждому из них Лобби старается представить поддержку Израиля наиболее «разумным» выбором. Во-вторых, оно стремит­ся создать такой общественный дискурс, в котором госу­дарство Израиль будет освещаться в позитивных тонах посредством повторения мифов о его создании и декла­рирования нужной точки зрения в различных дебатах: нельзя допустить честного обсуждения критических ком­ментариев в политическом пространстве. Контроль над полемикой гарантирует американскую поддержку, ведь беспристрастная дискуссия об отношениях США и Из­раиля может привести к серьезному сдвигу в обществен­ном мнении.

Главный фактор успехов Лобби заключается в его силе в конгрессе, где Израиль практически полностью защищен от какой-либо критики. Этот момент интересен сам по себе, поскольку Конгресс редко уклоняется от де­батов по спорным вопросам. Однако как только дело ка­сается Израиля, потенциальные критики замолкают. От­части это объясняется тем, что ряд наиболее влиятель­ных конгрессменов являются христианскими сионистами. Один из них, Дик Арми, в сентябре 2002 г. сказал: «Сво­им основным внешнеполитическим приоритетом я вижу защиту Израиля». Вообще-то, можно предположить, что основным внешнеполитическим приоритетом каждого конгрессмена должна быть защита Америки. Кроме того, в законодательной власти представлены еврейские сена­торы и конгрессмены, работающие над формированием такого курса внешней политики, который будет обеспе­чивать соблюдение израильских интересов.