Помоги проекту - поделись книгой:
«Если кто скажет, что Бог принял на себя плоть человеческую, то он лжец и достоин смерти, посему на такого человека (т.е. христианина. — О.П.) еврею дозволяется свидетельствовать ложно» (кн. Санхедрин, разд. 7).
«Иноверец, убивший иноверца, равно и еврей, убивший еврея, наказывается смертью; но еврей, убивший иноверца, не подлежит наказанию» (кн. Санхедрин, разд. 7).
<Если иноверец читает Талмуд, то он достоин смерти, потому что в Ветхом Завете сказано: «Моисей дал нам в достояние закон; т.е. дал нам, но не прочим народам»>(там же).[24]
Или вот еще несколько установлений Шулхан-арух в изложении.
Держать злого пса, который кусает людей, еврею запрещается, если этот пес не привязан на цепь; но это имеет силу только там, где живут одни евреи. Напротив, где проживают акумы, там еврею дозволяется держать злого пса (не на цепи) (Шулхан-арух, Хошен га-Мишпат 409, з; Талмуд Баба камма, 82).
Доброе дело, чтобы храмы акумов, а равно и все к ним принадлежащее или для них сделанное каждый еврей, елико возможно, старался уничтожать и сжигать, а самый пепел рассеивал по всем ветрам или же кидал его в воду. Далее каждому еврею ставится в обязанность всякий храм акумов искоренять и во всяком случае давать ему позорные наименования (Шулхан-арух, Иоре де'а 146, 14 и 15, Талмуд).
Еврею запрещено снимать шляпу перед королями или священниками, у которых на одеянии есть крест или которые носят таковой на груди, дабы не показалось, будто он делает поклон перед крестом. Однако, чтобы не нарушить внешнего приличия, ему следует снять свой головной убор раньше, чем он увидит означенных лиц (стало быть, и крест), или же он должен как бы случайно в их присутствии уронить деньги и нагнуться, чтобы поднять их (его поведение, стало быть, должно иметь вид, как будто он оказывает такому лицу свое уважение, на самом же деле имеет совсем иное намерение) (Шулхан-арух, Иоре де'а 150, 3, Хага, Талмуд).
Еврею не вменяется в прямую обязанность убивать акума, с которым он живет в мире; однако же строго запрещается даже такого акума спасать от смерти, например если бы сей последний упал в воду и обещал даже все свое состояние за спасение. Запрещено еврею лечить акума даже за деньги, кроме того случая, когда можно опасаться, что вследствие этого у акумов возникает ненависть против евреев. В этом случае дозволяется лечить акума и даром, когда еврею нельзя уклониться от лечения. Разрешается еврею испытывать на акуме, приносит лекарство здоровье или смерть. Наконец, еврей прямо обязан убивать такого еврея, который окрестился и перешел к акумам, и уж, конечно, самым строжайшим образом запрещается спасать такого еврея от смерти (Шулхан-арух, Иоре де'а 158, 1; Талмуд Абода зара 26).
Строго запрещено еврею ссужать другому еврею деньги в рост (особенно за высокие проценты), и, наоборот, за лихвенные проценты дозволяется ссужать деньги акуму либо еврею, который сделался акумом, потому что в Священном Писании говорится: «Ты обязан давать жить твоему брату вместе с тобою». Но акум не считается братом (Шулхан-арух, Иоре де'а 159, 1; Талмуд Баба Меция, 70).
Когда еврей украл что-нибудь у акума, но перед судом отвергает это и его хотят привлечь к присяге, тогда другие евреи, которые знают о краже, обязаны в качестве посредников потрудиться, чтобы привести дело к миролюбивому соглашению между евреем и акумом. Когда же это не удается, а еврею, который не хочет проиграть дело, уклоняться от присяги невозможно, тогда ему дозволяется присягнуть ложно, но в душе эту лжеприсягу уничтожить, думая про себя, что нельзя было поступать иначе. Однако этот закон сохраняет силу лишь в том случае, когда акум не имеет средств разузнать о краже другим способом; когда же он может добыть сведения иначе, тогда еврею нельзя принимать лжеприсягу, дабы не осквернилось Имя Господне.
Есть правило, что в том случае, когда еврею грозит телесное наказание, ему дозволяется присягнуть ложно, даже когда его могли бы изобличить в клятвопреступлении и когда (следовательно) само Имя Господне может быть осквернено. Там же, где угрожает один денежный штраф, принимать лжеприсягу разрешается не иначе, как при условии, что изобличение еврея для акумов невозможно и что (стало быть) Имя Господне не будет осквернено (Шулхан-арух, Иоре де'а 329, 1, Хага, Талмуд).
Браки среди акумов не имеют связующей силы, т.е. сожитие их все равно что случка лошадей. Поэтому их дети не стоят к родителям ни в каких человеческо-родственных отношениях, а когда родители и дети сделались евреями, то, например, сын может жениться на своей собственной матери. Впрочем, раввины высказались против применения этого правила в жизни, дабы акумы не говорили, что гои набожнее евр ев, так как у них (акумов) не дозволяется сыну жениться на матери (Шулхан-арух, Иоре де'а 269, 1; Талмуд Иебамоф, 22).
Если в присутствии еврея умирает другой еврей, то в момент, когда душа расстается с телом, он должен в знак печали оторвать клочок своего платья, даже если умирающий был грешником. Но, когда он присутствует при смерти акума или еврея, сделавшегося акумом, тогда это выражение печали запрещается, потому что еврей обязан радоваться такому событию. Запрещено еврею отдавать последний долг акуму, например сопровождать его прах до могилы либо держать надгробную речь, и лишь дозволено, где это случается ради мира и спокойствия (Шулханарух, Иоре де'а 340, Талмуд Моэд Катан, 25).
Когда акум (христианин) женится на акумке (христианке) или же когда еврей, принявший христианство, женится на еврейке, также сделавшейся христианкой, тогда их браки не имеют законной силы. Ввиду этого если акум (христианин) или акумка (христианка) стали евреями, то им дозволяется вступать в новый брак без развода, хотя бы до этого они прожили лет двадцать вместе, потому что брачная жизнь акумов должна рассматриваться не иначе, как блуд (Шулхан-арух, Эбен гаэцер 26, Хага; Бар Шешеф 6, Тер. Хад. 209).
Когда еврей женился на акумке, тогда ему следует дать 39 ударов и брак считается недействительным, а бетдин (раввинское присутствие) обязан сверх того подвергнуть его анафеме. Даже когда еврей женился на еврейке, то, если сия последняя стала акумкою, ему дозволяется взять другую жену, без предварительного производства о разводе, потому что акумы должны быть рассматриваемы не как люди, а как лошади (Шулхан-арух, Эбен гаэцер 16, Талмуд Абода зара 36).
Каждый еврей обязан жениться для размножения рода человеческого. Поэтому он должен брать себе жену, от которой он еще может иметь детей, значит, не старую и вообще не такую, для которой это безнадежно. Только когда жена имеет деньги и он хочет жениться на ней лишь ради денег, тогда это дозволяется, и бет-дин не вправе запретить жениться даже на такой, от которой он уже не может иметь детей.
Когда у еврея уже есть дети, хотя бы и незаконнорожденные или неполноценные, тогда он исполнил свою обязанность размножать род человеческий. Но когда его дети — акумы, например когда он был акумом и имел детей, он не исполнил своего долга содействовать продолжению и размножению человеческого рода, потому что дети акумов не могут быть и сравниваемы хотя бы с незаконнорожденными или с идиотами еврейского происхождения (Шулхан-арух, Эбен га-эцер 1,1, Талмуд Иебамоф, 63).
Талмуд постоянно внушает еврею, что человеком может называться только он. Человеком не признается никто, кроме евреев, ибо одни они произошли от первого человека, а все прочие народы от нечистого духа и должны, собственно, называться скотами (Ялкут Рубени Параска Береш, л. 10, 2). Евреи одни происходят от Адама, Авеля, Авраама и Моисея, а все прочие народы, в особенности христиане, — от дьявола, Каина, Исава и Иисуса Христа (Ялкут Хадаш, — Букет. прав. Халд., талм. — Там же). Одни евреи воскреснут и наследуют блаженство жизни вечной; все прочие народы останутся навеки в гробах или в аду; душа их неспособна воскреснуть, ибо сказано: «Возвратятся в ад нечестивые, все народы, забывающие Бога». А кто забывающие Бога? «Все хиттимы (т.е. христиане. — О.П.)» — отвечает Талмуд (Санхедрин, л. 105, с. 1).
Глава 3
Как отмечал в конце XIX века русский ученый И. Лютостанский, «в народе еврейском ходят различные нелепые предания о лице Иисуса Христа. Эти предания питают в массах еврейского народа презрение и ненависть ко всему, что носит на себе имя Христа, а многие отзывы еврейских ученых о Христианстве, и помимо этих темных преданий, высказывались открыто в печатанных для общества сочинениях». Все суждения иудеев о Иисусе Христе, «тщательно сохраняемые ими во всевозможной тайне», обобщены в «Книге родства Иешу».[25]
Одно из таких преданий говорит, что в Иешу (Иисусе Христе) еще в детстве стали открываться в высочайшей степени наглость и бесстыдство: каждый раз при встрече со старцами и учителями он, вместо того чтобы открывать голову, выставлял наготу своего тела. Иешу отдан был в школу раввина Иешуа. Блестящие успехи Иешу скоро обратили на себя внимание учителя; но товарищи, завидуя ему, насмехались над ним. Учитель не унимал их. Иешу озлобился и решился во что бы то ни стало посрамить учителя и товарищей и добиться известности. Первая дерзость Иешу сказалась в той молитве к Богу, в которой он испросил у Бога божественности. Мы уже знаем, говорят составители «Книги родства Иешу», что у Бога бывает такое мгновение, в которое Он бывает так милостив, что выполняет всякую молитву, обращенную к Нему в этот миг. Раввин Иешуа принадлежал к числу людей, умевших распознавать эти драгоценные мгновения: можно было видеть каждый день, как он среди занятий своих с учениками вдруг обращался с молитвой к Богу, а потом опять продолжал свои занятия. Никто не мог узнать, какими признаками Иешуа определяет то мгновение, и хотя Иешуа учил 120 лет, но не явился еще тот, кто осмелился бы уловить этот таинственный момент. Но, как тайна ни оберегалась, она не уцелела, когда решился овладеть ею Иешу. Выждав желаемый момент, Иешу обратился со своей молитвой к Богу: «Да благоугодно будет Тебе, чтобы я стал Богом». Эта молитва не могла остаться без ответа — в то же мгновение послышался голос с неба, сказавший: «Будешь!» Непосредственно после уверения свыше Иешу отправился в Иерусалим, чтобы овладеть тайной таинственного имени Божия — «шомаш-бия». Таинственное имя Божие, силой которого совершали чудеса Моисей и Пророки, хранилось в иерусалимском храме и употребляемо было только одними первосвященниками в делах, касающихся высокого их служения. Чтобы оградить доступ к этому таинственному имени от любопытства посторонних, силою того же таинственного имени сотворены были два чудесных льва, которые, стоя по обеим сторонам, оглушали насмерть всякого, кому только приходилось слышать их рев. Но, несмотря на грозный вид и страшную силу этих львов, Иешу без Пандира подобрался к самому таинственному имени, прочитал его, записал и, разрезав кожу на теле, спрятал его туда, с тем чтобы никогда не лишиться его чудодейственной силы; после этого он прошел безопасно: чудесные львы не издали даже легкого рычания.
Владея силой таинственного имени, Иешу отправился сначала в Вифлеем, место своего рождения, а потом в Назарет, отчего произошло и название Иешу Ганоцри. В Галилее, славившейся своим невежеством, Иешу стал летать по воздуху, ходить по водам, укрощать бурю, исцелять слепых и прокаженных, воскрешать мертвых и совершать другие, гораздо большие чудеса, чем те, какие известны о нем. Простой народ, подстрекаемый молвой, толпами шел к Иешу и сопутствовал ему неотлучно. С этой толпой Иешу Ганоцри отправился к Иерусалиму и торжественно вошел в него, восседая на осле. Священники не могли не обратить внимания на поступки Иешу Ганоцри и, выставив его поведение пред царицей Олейной, царствовавшей тогда вместе с сыном своим Момбасом, требовали ее согласия на казнь Иешу. Но Иешу, явившись к Олеине, чудесами своими привлек ее на свою сторону. Чтобы найти возможность захватить в свои руки Иешу, Синедрион вместе с первосвященником признал, что нет другого средства к этому, кроме сообщения одному из членов своих тайны чудесного имени Божия, при помощи которого, лишив Иешу чудодейственной силы, можно захватить его в свои руки и предать смертной казни.
Далее иудейское предание гласит, что один из членов Синедриона, Иегуда Ишкариот, решился взять на себя общее дело всего Синедриона и обещал употребить со своей стороны все средства к успешному выполнению взятого им поручения, с тем чтобы не было ему поставлено в грех то, что он принужден будет делать. Уладив эти переговоры, Иегуде сообщили тайну Имени Божия, и он принялся за дело. В силе своих чудес Иегуда нисколько не уступал Иешу, а даже превосходил его, но при всем том никак не мог овладеть им. После неудачной борьбы с Иешу посрамленный Иегуда, чтобы выйти из своего неловкого положения, решился вступить в число учеников Иешу; здесь скоро он удостоился полнейшей его доверенности, разузнав все слабости и преступления Иешу, и раскрыл все дело мудрецам и Синедриону. По наперед составленному Иегудой плану, как только Иешу Ганоцри вошел в храм, тотчас схватили его вместе с некоторыми из его учеников; остальные же ученики его разбежались. Иешу был привязан к мраморному столбу, назначенному для наказания преступников: его били, возлагали на него терновый венец и, когда он почувствовал жажду, давали ему пить уксус, смешанный с желчью, для того чтобы он потерял сознание и забыл употребление чудесного Имени Божия.
По определению Синедриона Иешу побили камнями, потом для большего бесчестья хотели повесить, но, сколько ни брали деревьев для этой цели, каждое раскалывалось в щепки, как только приступали к совершению казни. Дело в том, что Иешу, предвидя род своей смерти, еще при жизни заклял все деревья силою «шомаш-бия», так что ни одно из них не могло быть годным к повешению его. Иегуда помог делу, представив заблаговременно приготовленное им особое дерево из своего сада, на котором Иешу Ганоцри и был повешен, несмотря на сделанные им вперед заклинания.
Зная, что Иешу при жизни своей проповедовал о своем воскресении, и опасаясь, чтобы ученики не разгласили о воскресении его, украв предварительно его тело, Иегуда взял труп Иешу и спрятал его в яме, которую устроил на дне гнилого потока. После особых приготовлений он обратил — разумеется, силой таинственного Имени Божия — течение потока вверх, вырыл на освобожденном таким образом месте яму, спрятал туда тело Иешу, а потом опять дал потоку правильное течение, так что никто не мог догадаться, где находится тело Иешу. Но ученики последнего, не нашедши тела учителя своего там, где они погребли его, стали проповедовать, что он воскрес, а царица Олеина провозгласила его Сыном Божиим. Тогда Иегуда Ишкариот открыл обман учеников и заблуждение царицы, представив самый труп Иешу, который теперь по определению Синедриона привязали к конскому хвосту и влачили по городским улицам и пред дворцом царицы. Царица не знала, что делать и говорить, оказавшись в таком неловком положении. Над трупом Иешу Ганоцри издевались всевозможным образом: плевали, вырывали волосы из бороды и головы, так что он под конец казался как 29 бы обритым — «галах». Ученики и последователи Иешу Ганоцри, ожесточенные оказанным ему со стороны иудейского народа отношением, отделились от иудеев, образовали особую секту под именем ноцримов и стали бриться в память оказанного иудеями их учителю бесславия.
Ноцримы везде стали утверждать веру повешенного, продолжая его дело; двенадцать главных учеников Иешу отправились во все концы земли проповедовать о нем. Мудрецы («хахам») и Синедрион, озабоченные успехом проповеди особенно среди простого народа («гамурец»), чтобы воспрепятствовать распространению ее, отправили некоего Шимона Кифу, с тем чтобы он вразумлял ноцримов, и для большего успеха возложенного на него дела преподали ему тайну чудодейственного Имени Божия. Но Шимон Кифа неожиданно изменил иудеям и своей миссии: явившись в главное местопребывание ноцримов и сотворив пред ними несколько чудес, он потребовал от них, чтобы они согласились выполнить то, что он им прикажет. Когда те изъявили свое согласие, то Шимон Кифа заповедал им ненавидеть иудеев и праздновать вместо пасхального дня день смерти Иешу, а вместо пятидесятого дня после Пасхи сороковой день. Ноцримы согласились следовать заповедям Шимона Кифы, но только в том случае, если он останется с ними навсегда. Когда же Шимон Кифа изъявил на это свое согласие, то для него построили столб, в который он и заключил себя. Жил он в этом столбе на хлебе и воде в течение шести лет, по прошествии которых умер. Еще и теперь можно в Риме видеть этот столб или по крайней мере камень, на котором сидел Кифа. Когда не стало в Риме Шимона, явился некто Илия и стал проповедовать, что Шимон неточно передал ноцримам волю Иешу, что он их обманывал и что Иешу поручил ему, Илии, передать ноцримам свои распоряжения. Этот Илия, освободив ноцримов от необходимости обрезания, вместо субботы стал проповедовать празднование следующего за ней дня, но во время самого провозглашения этого нового учения камень, упавший с неба, поразил его в голову и убил на месте — так всегда погибают ненавидящие Господа. Таково предание евреев о Лице и деяниях Иисуса Христа.[26]
Кроме книги «Толдет Иешу», в еврейской литературе существует около десяти сочинений, направленных специально против Христианства и отличающихся крайней нетерпимостью. Эти сочинения принадлежат как раввинским евреям, так и караимам. Важнейшее и полнейшее из сочинений такого рода написано в 1593 году караимом Исааком-бен-Авраамом, жителем города Трок в Литве, и озаглавлено «Хиззук-Эмуна». Помимо того, в древних изданиях Талмуда сохранилось название Матери Иисуса Христа Марии, только оно смешивается с другим именем — Марии Магдалины. И этой-то Марии Магдалине Талмуд приписывает занятия уборкой женских волос. В Талмуде есть такой рассказ: когда раввин Бибаи-б-Абаи умирал, то Ангел Смерти сказал слуге его: «Поди приведи сюда Марию, занимающуюся уборкою женских волос». Слуга пошел и привел Марию Магдалину. Тогда Ангел Смерти сказал слуге: «Я приказал тебе привести не эту Марию»; слуга отвечал: «Я отведу эту куда следует и приведу ту, которую нужно». Объясняя это место, Талмуд прямо относит его к лицу Иисуса Христа. В этом объяснении говорится: «Ангел рассказывал при этом случившуюся при существовании второго храма историю Марии, занимавшейся уборкой женских волос; Мария эта была матерью лица, имени которого не следует упоминать; мужем Марии был какой-то Папус-б.-Иегуда, а по другому месту — какой-то Сатд».
Учителем Иешу Талмуд называет раввина Иешуа-б.-Парахия, о котором сообщает следующий рассказ: когда царь Янней стал убивать раввинов, то раввин Иешуа-б.-Парахия и Иешу отправились из Иерусалима в Александрию Египетскую. Когда потом мир в Иерусалиме утвердился, то раввин Шимон-б.-Шетах послал к раввину Иешуа-б.-Парахии следующее письмо: «Тебе, Александрия Египетская, мир от меня, святого града Иерусалима. О сестра моя! Ты взяла мужа своего к себе, а я должна жить, не испытывая никакого утешения и не зная никакой радости». Получив такое письмо, раввин Иешуа-б.-Парахия решился немедленно идти в Иерусалим и зашел только проститься с хозяином дома, где он жил и был принимаем со всеми почестями и уважением.
Простившись с хозяином дома, раввин Иешуа-б.-Парахия сказал, обращаясь к Иешу: «Какой славный здесь хозяин!» Но Иешу подумал, что раввин Иешуа-б.-Парахия хвалил хозяйку, и сказал: «Нет, учитель, у нее скверные глаза». Когда Иешу так наглядно обнаружил свои чувственные наклонности, раввин Иешуа-б.-Парахия, обличив Иешу, торжественно исключил его из своего общества и отлучил. Иешу часто обращался к раввину Иешуа с просьбой о помиловании, но рабби Иешуа не обращал на него внимания. Как-то рабби Иешуа во время молитвы увидел проходившего Иешу и стал махать рукой в знак готовности своей принять его. Но Иешу, думая, что раввин Иешуа этим жестом гонит его, вынул кирпич и стал поклоняться ему, как Богу. Раввин Иешуа взялся увещевать его, но Иешу сказал своему прежнему учителю, что, по его собственным словам, не может быть принято раскаяние от того, кто грешил сам и других приводил к греху. После этого Иешу стал учиться магии и навлек великие бедствия на Израиль.[27] Тот же самый рассказ повторяется и в другом месте Талмуда.[28]
Нужно заметить, что в этом рассказе раввины представляют Иисуса Христа учеником раввина Иешуа-б.-Парахии, современником раввина Шимона-б.-Шетаха, жившего при царе Яннее,[29] поэтому у них Иисус Христос представляется жившим 152 года после построения храма и за 70 лет до войны асмонеев с греками.
Автор упоминаемого сочинения утверждает, что известный человек, т.е. Иешу Ганоцри, жил в Египте вместе с рабби Иешуа и был в числе учеников его; что этот Иешу родился на 4-м году царствования Яннея, 263-м году от построения второго храма, 3671-м от сотворения мира по еврейскому летосчислению, за 91 год до нашей эры. Все это свидетельствовало о хронологической путанице и невежестве хулителей Христа.
По Талмуду, Иисусу Христу приписывается проповедование ложного и идолопоклоннического учения.
Так, в одном месте Талмуда существует следующее наставление: «Да не будет у тебя сына или ученика, который бы стал осквернять пищу в виду всех, т.е. проповедовать ересь вместо истинного богослужения, подобно тому как сделал Иешу Ганоцри».[30] Кроме того, мы уже видели, как Талмуд приписывает Иисусу Христу боготворение кирпича.[31] Относительно чудес Иисуса Христа в Талмуде есть признание действительности их и говорится только, что они совершаемы были особой магической силой.
Есть в Талмуде предание, будто бы рабби Елиезер спросил мудрецов, правду ли говорят о сыне Сатда, что он, вырезав магические знаки на теле своем, перенес таким образом магию из Египта в Палестину. Мудрецы ответили на это: «Человек этот был глуп, а от глупого нечего ожидать, чтобы он сделал что-нибудь хорошее»[32]. Раши по этому поводу объясняет, что египтяне, дабы не допустить распространения магии в чужих землях, обыскивали всех пересекавших египетские границы и отнимали магические книги. Иешу Ганоцри, чтобы явиться в Палестину со знанием магии, разрезал себе ногу, спрятал в рану магическую книгу и воровским образом перенес ее через египетскую границу[33].
О том, каким образом Иешу Ганоцри за свои преступления, и особенно за совращение народа в идолопоклонство, был осужден на смерть, в Талмуде находится следующее указание: законом назначено побивать камнями за совращение других с пути истинного богопочитания, за упорство в заблуждениях и нераскаянность. Такое определение закона было исполнено в городе Луд (Лидда) над сыном Сатда, который остался крайне упорным в своих заблуждениях и был повешен в вечер перед пасхой[34].
В Талмуде для поругания и насмешки Иисуса Христа называют идолом, или божком[35], и часто избегают названия Иисус Христос, называя Его «известным человеком», или говорят: «Пускай Его имя исчезнет и память о Нем изгладится».
Там же сообщается, что Иисус Христос занимался колдовством, магией и чародейством; Его называют глупцом, чудаком, обманщиком.
В другом месте Талмуда повествуется, что со стороны Синедриона употреблены были все меры к оправданию Иешу Ганоцри и к освобождению его от заслуженной им смертной казни. Сорок дней водили Иешу по городу, а вестник ехал впереди и взывал: «Вот преступник, предназначенный к побиению камнями; он занимался чародейством, обольщал народ, проповедовал идолослужение. Если кто может сказать в пользу его невинности, тот пусть выступит вперед и говорит, что знает». Но так как не нашлось никого, кто бы мог сказать в пользу Иешу хоть что-нибудь, то его взяли и повесили накануне пасхи. «Вечером накануне пасхи Иисус был повешен за то, что занимался волшебством, развращал народ и склонял его к новой религии... Так как ничего не нашли к его оправданию, то накануне пасхи его повесили». «Искусство волшебства он вынес из Египта в надрезе, который сделал в своем теле, и таким образом он творил чудеса и склонял народ к вере как бы собственною силою» (Гетингер. Ч.1, отд. 2. 136, 139).
Талмуд называет Иисуса Христа вероломным жидом; поведено собственными руками умерщвлять таких изменников Израиля и отщепенцев (миним), как Иисус Назаретский и его последователи, и низвергать их на дно пропасти. Учение Иисуса Назарянина, говорит Талмуд, — идолопоклонство. Иаков, ученик Иисуса, — еретик (Авойде-Зуре, л. 17-1). «Так как Христос занимался чародейством и идолопоклонством, то христиане вдвойне идолопоклонники. Христа иудеи признают лишенным ума» (Авойде-Зуре, л. 27-2), «Христос в союзе с дьяволом; называют Христа безбожным» (Санхедрин, л. 105-1). Назарянин в Талмуде назван сыном плотника (Авойде-Зуре, л. 50-2).
Ритуально-оскорбительное отношение к Христу в Талмуде вызывало справедливое негодование во всем Христианском мире. В трудах Отцов Христианской Церкви дана всеобъемлющая критика несостоятельности антихристанских постулатов Талмуда. Апостолы Павел и Иоанн, Святые Иероним, Амвросий, Августин, Иоанн Златоуст предали иудейское талмудическое учение анафеме. Даже римские папы — Александр III, Иннокентий III, Пий V — многократно издавали буллы с анафемой Талмуда. Эти буллы подтвердил и Павел IV, подтвердил и Климент VII особою буллою 1593 года; Григорий XIII издал буллу в 1581 году. Папы Григорий IX, Иннокентий IV, Гонорий V, Иоанн XXII, Олий III откровенно проклинали Талмуд. Но наиболее последовательными по отношению к Талмуду были русские Государи. Вплоть до конца XVII в. существовало установление, запрещавшее ввоз этой кощунственной для христиан книги на территорию России. Нарушителям грозила смертная казнь.
Глава 4
Исторические данные свидетельствуют, что преобладающее число тайных обществ на Ближнем Востоке и в Европе, а позднее и в Северной Америке, имело корни в иудейско-сатанинских (каббалистических) сектах, боровшихся за установление иудейского господства и контроль над человечеством на основе талмудического учения об избранном народе и вседозволенности иудеев. Потеряв надежду получить избранничество от Бога, иудейские сектанты обратились за этим к сатане. Существует множество документов, показывающих непосредственно ритуально-каббалистическую связь иудейских сектантов с сатаной. Стремясь скрыть эту связь от других народов, да и от большей части собственного народа, не одобрявшей подобных ритуалов, иудейские конспираторы глубоко засекретили свою деятельность. Любая попытка раскрыть тайну, будь это со стороны членов общества или случайного свидетеля, заканчивалась для нарушителя немедленной смертью с использованием страшных кровавых ритуалов.
Прямыми предшественниками тайных обществ, почитавших сатану (самыми распространенными среди них в позднейший период были масонские ложи), являлись иудейские секты фарисеев и книжников, которых Иисус Христос обличал за неверие, гордыню, жестокосердие и другие пороки (Мф. 5, 20; 12, 31-34, 43-45; 15, 4; 16, 25; 23, 2-3; Ин. 8, 3-11). Именно прежде всего по отношению к ним Он говорил о «сборище сатанинском» (Откр. 3, 9), называя их «детьми диавола».
Возникшая во II-III веке до Рождества Христова секта фарисеев стала прообразом будущих масонских лож. Фарисеи стремились в точности следовать иудейскому избранничеству, отвергая все, что не соответствовало их идее закона и блага только для одного народа. Отсюда и пошло их название «фарисеи», что означало «отделенные», «особенные», «избранные». Среди фарисеев образовалось особое сословие ученых — «законников», толковавших избраннический закон применительно к конкретным случаям. Книжники и фарисеи противопоставляли себя всему человечеству и занимали сознательную богоборческую позицию. Они отрицали предсказание Пророков о грядущем Мессии и не приняли Иисуса Христа, так как Он отвергал идеи иудейского избранничества и вседозволенности. Книжники и фарисеи сделали все, чтобы предать Иисуса Христа позорной смерти. Более того, после Воскресения Христа они изъяли из Священного Писания все мессианские пророчества об Иисусе Христе, тем самым придав своим книгам откровенно богоборческий характер.
Непримиримое отношение иудаизма к Христианству отмечал митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Иоанн, коренится в абсолютной несовместимости мистического, нравственного, этического и мировоззренческого содержания этих религий. Христианство есть свидетельство о милосердии Божием, даровавшем всем людям возможность спасения ценой добровольной жертвы, принесенной Господом Иисусом Христом, вочеловечившимся Богом, ради искупления всех грехов мира. Иудаизм есть утверждение исключительного права иудеев, гарантированного им самим 35 фактом рождения, на господствующее положение не только в человеческом мире, но и во всей Вселенной.[36]
«И мир проходит, и похоть его, а исполняющий волю Божию пребывает вовек» (1 Ин. 2, 17). Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, «дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3, 15), «Всякий, верующий в Него, не постыдится. Здесь нет различия между иудеем и эллином, потому что один Господь у всех, богатый для всех, призывающих Его» (Рим. 10, 11-12), — свидетельствует миру Христианство, утверждая любовь как основу мироздания, нравственную ответственность человека перед Законом Божиим и равенство всех перед этим законом. Талмуд же утверждал приоритет иудейского народа над другими. Талмудический подход выводил иудеев за рамки нравственных оценок и лишал их каких бы то ни было этических и моральных норм в общении с другими народами, сознательно подменяя вероисповедание национальной принадлежностью. Сатанинские корни иудаизма, уходящие в глубь веков, обличил Сам Господь Иисус Христос, прямо сказавший искушавшим Его иудеям: «Ваш отец диявол; и вы хотите исполнять похоти отца вашего» (Ин. 8, 44). Задолго до Рождества Христова Пророки обличали Израиль. Но еврейские вожди не вняли Богу. Лишившись под ударами Ассирии и Вавилона государственной независимости, евреи превратно истолковали свои священные книги, ожидая пришествия Мессии Христа как царя Израильского, который сделает их господами мира.[37] «Они, будучи всецело заняты своим земным значением... мечтая о необыкновенном земном преуспеянии, ради этих значения и преуспеяния, ради одной суетной мечты о них отвергли Мессию», — говорит Святитель Игнатий Брянчанинов.
Закоснев в ожидании военного и политического лидера, иудеи отвергли истинного Христа, пришедшего в мир с проповедью покаяния и любви. Особую их ненависть вызывал тот факт, что, обличив фарисеев, Христос разрушил миф о еврейской «богоизбранности», приобщив к Своему учению языческие народы. И вот иудеи оклеветали Спасителя перед римской властью и добились вынесения Ему смертного приговора. Результатом этого святотатства было отвержение преступников благодатью Божией.[38] Народ еврейский, «который первоначально был избран Божиим народом... сделался народом по преимуществу отверженным» (Святитель Игнатий Брянчанинов).
Но распятый Христос оказался для богоборцев еще страшнее. Христианство стремительно завоевывало мир, отодвигая иудейскую мечту о господстве все дальше и дальше. Тогда христианам была объявлена война. Вести ее открыто христоненавистники не могли — не хватало сил. Их оружием стали еретические учения, разрушавшие Христианство изнутри, и тайные общества, служившие проводниками еретических воззрений.[39]
Христос связывает преступления фарисеев и книжников с убийством праведного Авеля злодеем и богоборцем Каином. «Таким образом, — говорит Христос иудейским талмудистам, — вы сами против себя свидетельствуете, что вы сыновья тех, которые избили Пророков; дополняете же меру отцов ваших. Змии, порождение ехидны! как убежите вы от осуждения в геенну? Посему, вот, Я посылаю к вам Пророков, и мудрых, и книжников; и вы иных убьете и распнете, а иных будете бить в синагогах ваших и гнать из города в город; да придет на вас вся кровь праведная, пролитая на земле, от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина, которого вы убили между храмом и жертвенником. Истинно говорю вам, что все сие придет на род сей» (Мф. 23, 31-36. См. также: Лк. 11, 49-51; Евр. 12, 24).
Раскрывая сатанинский характер иудейских сект, учение Христа проводит четкую разделительную линию между сынами Божими и сынами дьявола. Как говорится в послании Святого Иоанна Богослова, «кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил. Для сего-то и явился Сын Божий, чтобы разрушить дела диавола. Всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога» (1 Ин. 3, 8-10).
По объяснению Святого Иоанна Златоуста, всякий раз, как мы грешим, мы рождаемся от дьявола, а всякий раз, как совершаем добродетель, рождаемся от Бога, потому что «семя Его пребывает в нем» (1 Ин. 3, 9.)
«Духа Божия (и духа заблуждения), — учит Святой Апостол, — узнавайте так: всякий дух, который исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, есть от Бога; а всякий дух, который не исповедует Иисуса Христа, пришедшего во плоти, не есть от Бога, но это дух антихриста, о котором вы слышали, что он придет и теперь уже есть в мире. Дети! вы от Бога, и победили их; ибо Тот, Кто в вас, больше того, кто в мире» (1 Ин. 4, 2-4).
Таким образом, Святой Апостол указывает, что всякий, отвергающий основную истину Боговоплощения, Богосыновства Иисуса Христа, тем самым свидетельствует, что он не от Бога, а от дьявола и антихриста. Антихрист, о котором говорит Святой Иоанн, в строгом и точном смысле слова еще не пришел, но дух антихриста уже во многих лжеучителях действует. «Апостол говорит, что антихрист уже в мире, разумеется не самолично, а в лице лжепророков, лжеапостолов и еретиков, предваряющих и приготовляющих его пришествие» (Феофил).
Пожалуй, самая известная ересь первых веков Христианства — несторианство было признано Отцами нашей Церкви разновидностью иудейской религии. Епископ Прокл, обличая Нестория, представляет его последователем синагоги. «Еврей! — восклицает он, обращаясь к Несторию, — скажи, кто мог нас искупить, если не Сын единосущный Отцу по Божеству?» Церковь объявила, что учение Нестория есть возобновление иудейских суеверий, подтверждающее заблуждения синагоги. Из актов Халкидонского Собора видно, что когда историк Феодорит, обвиненный в заблуждениях Нестория, явился в собрание, то епископы единогласно воскликнули: «Вон иудея, пришедшего к нам, удалите ученика синагоги!»
Иудеи не приняли Слово Христа. Книжники, фарисеи, несториане и другие иудейские сектанты затаили против Спасителя злобу. Понимая, что им не победить христиан в открытой и честной борьбе, иудейские поклонники сатаны создают тайные общества и пытаются бороться с Христом из подполья. В этот период особое значение среди иудейских противников Христа приобретает секта каббалистов, занимавшаяся, как и книжники, произвольным толкованием Священного Писания и Талмуда. Каббалисты заявляли, что владеют неким тайным учением, имеющим высшее происхождение, предназначенным для немногих избранных. Уже тогда каббала считалась правоверными иудеями священнее Талмуда и объявлялась его «божественным ядром».
Для каббалистов Священное Писание — книги Моисея и Пророков — не имело большого значения, ибо толковали они его по своему разумению. С помощью схоластической эквилибристики слов каббалисты обосновывали в оправдание иудеев любое самое страшное преступление.
Идеи иудейского избранничества и вседозволенности доводились в каббале до высшей степени. Каббалисты утверждали, что убийство иудеем иноплеменника не только не преступление, но воспринималось как жертва, угодная Иегове. Один из членов этой изуверской секты — Хаим Виталь учил, что иудей есть зерно (добрая сторона творения), а иноплеменник — клипот, т.е. скорлупа, шелуха этого зерна (злая сторона творения), и что Иегова, сотворяя мир, заронил в живые существа частицы своей божественной святости в виде искр, причем часть искр Иеговы попала в клипот. Освобождение этих искр и возвращение их ввысь — к первоисточнику, ускоряет пришествие мессии. Ожидающий пришествия мессии еврей должен быть устремлен к освобождению этих искр путем убийств. «Отнимай жизнь у клипот и убивай их, тогда Шехина (небесная царица. — О.П.) засчитает это тебе наравне с воскурением жертв» (Сефер Ор Исроэль — 177 в).[40]
Из многих мест Зогара (важнейшая часть каббалы) следует, что «убийству нееврея, а следовательно, и христианина придается характер жертвенного акта, т.е. ритуальный характер». Из того же Зогара (ч. II, л. 119) видно, что акт убийства должен совершаться определенным каббалистическим способом. «И смерть их (аммэ-гаарец, т.е. неевреев) пусть будет при заткнутом рте, как у животного, которое умирает без голоса и речи...» За совершение такого убийства нееврея каббала обещает иудею-убийце высшую небесную награду: «В четвертом дворце Рая помещаются все те, которые оплакивали Сион и Иерусалим, равно как и все, истреблявшие остатки народов-идолопоклонников».[41]
Изуверский характер секты каббалистов сочетался с прямым ритуальным действием, призывающим сатану на помощь иудейскому народу. Верховное существо, которое почитают каббалисты, отражает древний сатанинский культ Молоха и Астарты. Манипулируя буквами, составляющими слово «Иегова», каббалисты приходят к кощунственному представлению о Нем как о некоей бессознательной субстанции, не сознающей собственного своего существования и не ведающей самое себя.
Первая буква еврейской азбуки — алеф составлена из четырех букв, входящих в имя Иегова. В этой букве каббалисты видели изображение «божественного человека» Адама Кадмона, одну руку воздевшего к Богу, другую протянувшего дьяволу, примиряя в себе доброе и злое начала, в чем, по мнению каббалистов, заключается истинное призвание человека. По толкованиям каббалистов, правая рука, обращенная к Богу, обозначает необходимость и зло, а левая, протянутая дьяволу, — свободу и добро. Таким образом, свобода и добро, по учению каббалистов, идут со стороны сатаны.
Много говоря о Боге, каббалисты сводили Его сущность к пантеизму, всебожию, растворенности божества во всем и вся. Сатанинское миросозерцание, которым была проникнута иудейская каббала, отрицало наличие сознательного, личного Бога в христианском понимании. Богом признавалась всякая сила Вселенной и собрание всех индивидуальных сознании и разумов. Все существующее объявлялось Богом. Такое всебожие фактически было ширмой, за которой скрывались откровенное безбожие, сатанинское богоборчество и ненависть к Христианству.
Каббалисты признавали огромное количество духов, которых вызывали к себе, стремясь подчинить их своему влиянию и посредством их воздействовать на мир. Чернокнижие, магия, астрология, алхимия и другие сатанинские методы, которые использовали каббалисты, составляли «науку» колдовства, входившую в каббалу.
Каббалистические секты исполняли колдовские сатанинские ритуалы, призывая себе на помощь духов тьмы из космоса. Каббалисты учили, что каждая звезда имеет своего духа и оказывает таинственное влияние на судьбы людей. С помощью сатаны можно управлять этими духами, а значит, заставлять их вмешиваться в человеческую жизнь.
В колдовских манипуляциях иудейских каббалистов идеи еврейской исключительности и вседозволенности приобретали характер мании величия. Каббала, например, утверждала, что Бог создал мир по мистическому плану еврейской азбуки и что гармония создания походит на гармонию еврейских букв, которыми пользовался Иегова, чтобы начертать книгу жизни.[42]
По мнению этих сатанистов, буквы еврейской азбуки не только священны, но и обладают высшей магической силой. Комбинируя их, посвященные в тайны каббалы иудеи с помощью определенных ритуалов могут оказывать влияние на небесные светила и на ангелов, а через них — на судьбы народов и отдельных людей, а также предсказывать будущее[43].
Иудейские секты, близкие сатанинским культам, особое значение придавали ритуальным действиям, связанным с кровью. Животворящая сила крови, которою Господь пронизал каждое живое существо, по поверьям древних евреев, несла в себе частицу святости Всевышнего[44]. Лишая живое существо крови, дьяволопоклонники как бы возвышали себя над Богом. Ритуал постепенного обескровливания живого существа, сопровождаемый страшными мучениями жертвы, представлял собой культ служения сатане. В сознании сатанистов животворящая сила крови представлялась могущею насытить недееспособные пустые оболочки ангелов тьмы — бесов.
Протоиерей Буткевич, анализируя Ветхий Завет, пишет об обычае человеческих жертвоприношений у евреев: <«Не бойтесь народа земли сей; ибо он достанется нам на съедение: защиты у них не стало» (Чис. 14, 9). Сие показывает нам намеками, что так как в них нет уже более той частицы святости, то они, как заколотые животные или хлеб, в снедь нам представлены, посему и сказано: «Сие людие (народ израильский. — О.П.) не уснет дондеже снест лов и кровь посеченных испиет», и сие намекает на людей, не сохраняющих в себе святость свыше. Из всего этого мы заключаем, что убиением и питием крови гоя неверного умножается святость Израиля или евреев>.[45]
В угождение отцу тьмы — сатане члены иудейских сект проливали кровь невинных по всему миру как до Рождества Христова, убивая младенцев, так и после пришествия Христа и принесения Его в кровавую жертву, используя для своих ритуалов самое чистое — кровь христианских младенцев, отроков, Святых подвижников.
Кровавое изуверство, сатанизм и колдовство каббалистов сочетались с почитанием развратных культов и поощрением содомитов.
Каббалисты не признавали никаких нравственных законов, предоставляя человеку полную свободу отдаваться всем страстям и похотям его греховной природы. Как справедливо отмечал исследователь иудаизма, «половой инстинкт — вот единственное божество, которым проникнута каббала, плотское наслаждение — вот то святое святых, то откровение, в котором проявляется деятельное присутствие божества»[46]. Неуклонное повиновение воле этого божества почитается правоверными иудеями не только религиозным догматом, но и верным путем к достижению заветной мечты избранного племени — «наполнить землю и господствовать над нею»[47].
Иудейская каббала на многие века стала главным рассадником изуверских обществ и культов, предшественников многих сатанинско-масонских лож и организаций, обучая народы мира поклонению силам зла и неслыханному разврату.
Дикие суеверия, колдовство, соединенные с изуверской жестокостью, безумное увлечение алхимией и астрологией — всем этим европейские народы были обязаны иудейским каббалистическим сектам. Более того, как справедливо отмечала Н.А. Бутми, «стараясь запятнать чистоту христианского учения, столь чуждого и ненавистного им по духу, стремясь расшатать и подорвать основы Христианской цивилизации, чтобы на развалинах ее воздвигнуть свое господство, иудеи прибегли к предательскому и могущественному оружию, заимствованному ими из древних языческих цивилизаций. Орудием этим являются тайные общества, посредством которых иудеи в течение двух тысяч лет заставляют самих христиан участвовать в разрушении Христианской цивилизации». Идеология преобладающей части тайных обществ — от древних гностиков до современных сатанинско-масонских и содомитских организаций — возникла на основе учения иудейской каббалы, а само слово «каббала» (cabal) в европейских языках стало синонимом заговора или тайной интриги.
Глава 5
Христианская Церковь решительно выступала против сатанинских притязаний иудаизма. Святой Иоанн Златоуст, живший в IV в., обращается в связи с этим к собратьям по вере: «Если ты уважаешь все иудейское, то что у тебя общего с нами?.. Если бы кто убил твоего сына, скажи мне, ужели ты мог бы смотреть на такого человека, слушать его разговор?.. Иудеи умертвили Сына твоего Владыки, а ты осмеливаешься сходиться с ними в одном и том же месте? Когда узнаешь, что кто-нибудь иудействует, останови, объяви о нем, чтобы тебе и самому не подвергнуться вместе с ним опасности». Об иудейской молитве, проклинающей христиан, сообщают Отцы нашей Церкви. Так, Святой Епифаний (IV в.) говорит, что евреи не только питают к назареям ненависть, но даже проклинают их ежедневно по три раза: утром, когда встают, в полдень и вечером. Всякий раз, когда заканчивают молитвы в синагогах, они предают христиан анафеме, повторяя по три раза ежедневно:
«Да проклянет Господь назареев». Следует заметить, что Святой Епифаний, сам по происхождению еврей, был, наверное, хорошо знаком с еврейским молитвенным ритуалом. Блаженный Иероним сообщает то же самое, повторяя несколько раз в своем комментарии к Исаие, что «евреи по три раза ежедневно подвергают анафеме назареев». Святой Иустинмученик то же говорит об этой молитве в диспуте с евреем Трифоном.[48]
Церковные писатели с сокрушенным сердцем подчеркивают факт проклятия иудеями назареев в молитве несколько раз ежедневно. Евреи под именем минеев и назареев понимают вообще христиан, точно так же как и слово «гой» означает «христианин».
В Апостольских правилах на Святых Вселенских и Поместных Соборах Отцами Церкви определяются нормы, которыми должны были руководствоваться христиане по отношению к иудеям в церковной и повседневной жизни. Главные из них я привожу с толкованиями Никодима, епископа Далматинско-Истрийского.[49]
Правило 7. «Аще кто, епископ, или пресвитер, или диакон, святый день Пасхи прежде весенняго равноденствия с иудеями праздновати будет — да будет извержен от священнаго чина» (Ап. 64, 70, 71; Трул. 11; Антиох. 1; Лаод. 37, 38; Карф. 51, 73, 106).
О времени, в которое надлежит ежегодно праздновать праздник Христова Воскресения, как это установлено на I Вселенском Соборе, мы говорим в толковании 1 правила Антиохийского Собора. Во время до I Вселенского Собора, когда и было издано это правило, в разных поместных Церквах были совершенно различные обычаи, что служило поводом к возникновению многих распрей и к созыву частных соборов. И только отцы I Вселенского Собора утвердили относительно этого общий закон для всей Церкви.
Прежде всего это правило указывает на астрономический момент для определения дня, в который христиане должны праздновать Христово Воскресение, принимая за мерило весеннее равноденствие, и затем предписывает, чтобы празднование Воскресения никогда не совпадало со временем празднования иудеями их пасхи. То же самое предписывается и Апостольскими постановлениями (5, 17). Поводом к изданию этого правила послужила, по всей вероятности, иудеохристианская секта евионитов, утверждавшая, между прочим, что воспоминание Христова Воскресения должно праздноваться в 14-й день еврейского месяца нисана, когда празднуется и иудейская пасха, так как ни одним законом, по учению этой секты, не было отменено для христиан постановление о дне празднования пасхи Ветхозаветной Церкви. Но иудеи употребляли для исчисления времени не солнечный год, а лунный и месяц нисан начинали новолунием, ближайшим к весеннему равноденствию. Так как лунный год на несколько дней короче солнечного, то при таком исчислении большей частью случалось, что иудеи праздновали свою пасху раньше весеннего равноденствия. Для указания на различие между пасхой ветхозаветной и новозаветной, не имеющих между собой ничего общего, и для устранения всякой общности в священных обрядах между христианами и иудеями, к тому же чтобы осудить обычай, проникший от евионитов к некоторым православным священным лицам, правило предписывает всем наблюдать весеннее равноденствие и только после него праздновать воспоминание Христова Воскресения, а отнюдь не вместе с иудеями. Духовное лицо, нарушившее это, подвергается по правилу извержению из священного сана.
Правило 64. «Аще кто из клира усмотрен будет постящимся в день Господень или в субботу, кроме единыя только (Великия субботы) — да будет извержен. Аще же мирянин, да будет отлучен» (Ап. 51, 53; IV Всел. 16; Трул. 13, 55; Анкир. 14; Гангр. 18, 21; Лаод. 29, 49, 51).
Поводом к изданию этого правила является то же, что вызвало и 51 Апостольское правило. Воскресение праздновалось христианами как день, в который Христос восрес из мертвых, увенчав этим дело нашего искупления. День этот был для христиан днем радости и братского общения, вследствие чего пост, как проявление покаяния и печали о грехах, не мог быть допустим в этот день. Приблизительно то же можно было сказать и относительно субботы, считавшейся у христиан также днем радости, посвященным воспоминанию сотворения мира и Божия покоя. Гностики, следуя своему учению о материи как абсолютном зле, постились в субботу, выражая этим свою печаль о появлении материи; они постились также и в воскресенье, так как не верили ни в воскресение мертвых, ни в Воскресение Христово и, считая христианское учение о воскресении иудейским заблуждением, нарочно постились в этот день, выражая этим осуждение мнимого заблуждения. Особенно это было развито у маркионитов. Имея в виду это ложное учение, Апостольские постановления (5, 20; 7, 23) не только осуждают пост в субботу и воскресенье, но определенно называют его грехом. Точно так же учат Отцы и Учители Церкви. Данное Апостольское правило, подтверждая православное учение о воспрещении поста в субботу и воскресенье и провозглашая это учение в форме закона, угрожает духовному лицу, уличенному в нарушении этого правила, извержением из священного сана, а мирянину — отлучением от Святого причастия. Исключением как по этому поводу, так и по Апостольским постановлениям (2, 59; 8, 83) является только одна Великая суббота, потому что, как говорит в толковании этого правила Вальсамон, в этот день тело Господне лежало в гробу и Сам Господь заповедал нам поститься в этот день (Мк. 2, 20; Лк. 5, 35). Для того чтобы с обычной, мирской точки зрения понять предписание этого правила, воспрещающего поститься в воскресенье и субботу (кроме Великой субботы) — следовательно, и во время четырех установленных Церковью постов, необходимо помнить, что здесь говорится о сухом посте (сухоядение), когда воспрещается есть целый день до вечера, а вечером разрешалось принимать только строго постную пищу без рыбы (монахам — одно сочиво без елея в 223-м правиле Номоканона при Большом требнике). Следовательно, не должно понимать это правило так, что каждую субботу и воскресенье, даже и во время Четыредесятницы, разрешается есть рыбу и мясо — в эти дни воспрещается только сухоядение и разрешается менее строгий пост, чем в остальные дни постных недель.
Правило 65. «Аще кто из клира или мирянин в синагогу иудейскую или еретическую войдет помолитися — да будет и от чина священнаго извержен и отлучен от общения церковнаго» (Ап. 7, 45, 70, 71; Трул. 11; Антиох. 1; Лаод. 6, 29, 33, 37, 38).
В толковании 45-го Апостольского правила мы видели, что православным духовным лицам возбраняется всякое религиозное общение с еретиками (communicatio in sacris). Возобновляя это запрещение, 64-е Апостольское правило относит к нему и иудейскую синагогу. Это правило так же как и 45-е Апостольское правило, выражает ту мысль Священного Писания, что не может быть «согласия между Христом и Велиаром. Или какое соучастие верного с неверным?» (2 Кор. 6, 15). Если вообще духовное лицо не может иметь с еретиками никакого молитвенного общения, даже и частного, тем менее возможно для него такое общение с иудеями в силу вполне понятной причины, проистекающей из самого отношения иудейства к Христианству. Многие правила позднейших Соборов (особенно Лаодикийского и Трулльского) решительно осуждают какое бы то ни было религиозное общение с иудеями.
Это правило воспрещает религиозное общение с иудеями и еретиками не только духовным лицам, но и вообще всем православным мирянам и подвергает уличенных в таком общении соответствующему наказанию. Из текста правила не совсем ясно, какие наказания налагает оно за нарушение своих предписаний на духовных лиц и какие — на мирян. Изъясняя это правило, Вальсамон говорит, что определенные правилом наказания надо подразделять следующим образом: каждый клирик, как священнослужитель, так и церковнослужитель, подвергается за нарушение этого правила извержению из священного сана, а мирянин — отлучению от церковного общения. При этом Вальсамон прибавляет, что не будет грехом духовное лицо, нарушившее это правило, одновременно извергнуть из духовного сана и отлучить от церковного общения. Аристин, толкуя это правило, точно определяет наказания: извержение для клирика и отлучение для мирянина.
Правило 70. «Аще кто, епископ или пресвитер, или диакон, или вообще из списка.клира, постится с иудеями, или празднует с ними, или приемлет от них дары праздников их, как-то: опресноки или нечто подобное, — да будет извержен. Аще же мирянин — да будет отлучен» (Ап. 7, 64, 71; Трул. 11; Антиох. 1; Лаод. 29, 37, 38; Карф. 51, 73, 106). Религиозное общение христиан с иудеями воспрещено уже 7-м и 64-м Апостольскими правилами. В данном правиле подтверждается это воспрещение с угрозой извержения из священного сана священнослужителей и церковнослужителей и отлучения от Святого причастия мирян, осмелившихся соблюдать иудейские посты, праздновать их праздники или принимать праздничные иудейские дары. Такое, как и вообще всякое религиозное общение с иудеями, Апостолы строго воспрещали в своих посланиях, и Апостольские правила только выражают это воспрещение в форме закона. В этом правиле осуждается главным образом религиозный индифферентизм, замечавшийся не только у некоторых мирских, но и у духовных лиц. Не отступая совершенно от своего верования, таковые показывали какую-то неоправданную терпимость по отношению к иудейским религиозным установлениям и в то же время индифферентизм по отношению к своим религиозным предписаниям и в силу этого вместе с иудеями постились, праздновали их праздники и, по их иудейскому обычаю, делили с ними их праздничные дары (Есф. 9, 19, 22). Поступая таким образом, они, как говорит Зонара в толковании этого правила, хотя и не разделяли, быть может, верования иудеев, но тем не менее подавали повод к соблазну и возбуждали против себя подозрение, как приверженцы иудейских обрядов; кроме того, сами они осквернялись подобным общением с иудеями, которым Бог еще прежде Христоубийства сказал через Пророка: «Поста и праздности... и праздников ваших ненавидит душа Моя: они бремя для Меня» (Ис., 14). По поводу принятия христианами иудейских праздничных даров, и особенно пресных хлебов, Вальсамон в толковании этого правила замечает, что многие на основании этого правила обличают тех, которые совершают таинственную жертву на пресном хлебе, ибо если подвергаются извержению и отлучению те, которые только вкусили пресного хлеба во время иудейских праздников, то какому осуждению и наказанию должны подвергаться причащающиеся пресным хлебом как телом Господним или, подобно иудеям, совершающие на пресном хлебе Пасху?
Правила VI Вселенского Собора (Трулльского, 680-691 гг.):
Правило 11. «Никто из принадлежащих к священному чину или из мирян отнюдь не должен ясти опресноки, даваемые иудеями, ни вступати в содружество с ними, ни в болезнях призывати их и врачевства принимати от них, ни в банях купно с ними мытися. Аще же кто дерзнет сие творити — то клирик да будет извержен, а мирянин да будет отлучен» (Ап. 7, 64, 70, 71; Антиох. 1; Лаод. 29, 37, 38; Карф. 51, 73, 106).
Подтверждая прежние правила, отцы Трулльского Собора этим правилом воспрещают всякое общение с евреями, притом под угрозой извержения священных лиц и отлучения мирян.
Правила Поместного Собора (Лаодикийского, 360-364 гг.):
Правило 6. «Не попускати еретикам, коснеющим в ереси, входити в дом Божий» (Ап. 10, 45, 64; III Всел. 2, 4; Лаод. 9, 32-34, 37; Тимофея Александрийского 9).
«Кто не со Мною, тот против Меня», — говорит Иисус Христос (Лк. 11, 23; Мф. 12, 30), а кто против Христа, тот и против Его Церкви. Каждый еретик чужд Церкви, отрицая ту или иную основу Христианской веры и тем попирая откровенную истину, а следовательно, и Того, Кто открыл эту истину, т.е. Иисуса Христа — Основателя Церкви. В силу этого вполне естественно, что таковой должен быть лишен церковной молитвы и той благодати, которую только посредством Церкви, Церкви Православной, может получить человек, и каковому, как предписывает правило, должно быть воспрещено входить в церковь, где эта благодать дается. На вопрос, можно ли совершать Божественную службу, если в церкви находится какой-либо еретик (особенно арианин), Тимофей Александрийский отвечал, что это может быть допустимо лишь в том случае, если упомянутый еретик обещал отказаться от ереси и веровать православно (9-е правило).
Правило 29. «Не подобает христианам иудействовати и в субботу праздновати, но делати им в сей день, а день воскресный преимущественно праздновати, аще могут, яко христианам. Аще же обрящутся иудействующие — да будет анафема от Христа» (Ап. 7, 64, 66, 70, 71; Трул. 11, 55, 66; Антиох. 1; Лаод. 16, 37, 38; Карф. 51, 73, 106).
В толковании нескольких правил мы уже говорили о том, что христиане не должны ни в чем следовать иудейским религиозным обычаям. Это правило ссылается на то, что и в то время (половина IV столетия) некоторые следовали иудеям относительно празднования субботы, причем, осуждая этот противохристианский обычай, предписывает христианам особенно чтить воскресенье. О праздновании воскресного дня вообще мы уже говорили в толковании 66-го Апостольского правила. При установлении праздничных дней основной мыслью первых христиан, служившей и вообще исходным пунктом всей христианской жизни, была та, что во всем должно следовать распятому и воскресшему Иисусу Христу: следовать Ему в Его смерти тем, чтобы с помощью покаяния удостоиться плодов этой смерти; следовать Его Воскресению, чтобы верой в Него и Его силой человек мог воскреснуть к новой, святой жизни, которая, начинаясь здесь, на земле, заканчивается на небе. Естественно отсюда, что в христианском сознании день Воскресения Христова являлся днем торжества и радости.
Эта мысль нашла выражение уже в первые дни существования Христовой Церкви. Деяния Апостолов говорят о том, что ученики Христовы собирались постоянно в первый день недели для общественной молитвы и преломления хлеба (20, 7; 1 Кор. 16, 2; Откр. 1, 10). В послании Варнавы категорически говорится о воскресном дне как о дне радости, в который верные празднуют воспоминание о Воскресении Христовом. В послании Игнатия к магнезианам упоминается о том, что и обратившиеся в Христианство иудеи должны заменить субботу воскресеньем. Как знаменем иудейства была суббота, так теперь воскресенье стало символом новой жизни, основание которой положено Воскресением Христовым. В воскресенье — как в день радости — не постились (Ап. 66) и во время молитвы не становились на колени (I Всел. 20), а Василий Великий в своем 91-м правиле говорит, что делаем мы это потому, что воскресли со Христом.
Древний закон, воспрещающий работать в субботу, перешел тотчас же в самом начале Церкви на воскресенье, и Тертуллиан укоряет в грехе каждого работающего в этот день. Но, помимо празднования воскресного дня как воспоминания о Воскресении Христовом, некоторые Церкви, состоящие из лиц, перешедших в Христианство из иудейства, т.е. из так называемых в то время иудео-христиан, желали праздновать до некоторой степени и субботу, совершая в этот день торжественную литургию и причащаясь Святых Тайн. Этот обычай держался еще и в IV веке, показывая собой явное следование иудейству и служа для многих соблазном, вследствие чего лаодикийские отцы были вынуждены издать 29-е правило. Они воспрещают отдыхать в субботу, предписывая в этот день работать, как и в другие дни, и угрожают анафемой каждому, кто будет поступать иначе. Далее предписывается особенно почитать воскресный день, не работать и проводить его по-христиански. Относительно последнего отцы Собора добавляют, что так должны христиане поступать, если могут, т.е., как говорит в толковании данного правила Вальсамон, никто не принуждается безусловно ничего не делать, потому что, если кто вследствие бедности или какой-либо необходимости будет работать и в воскресенье, он не подлежит за это осуждению.
Поделиться книгой: