Миссис убийца

— И вы продолжаете настаивать на своем, хотя есть свидетельства обратному?

— Да.

Пат вновь уставилась на меня сквозь слезы. Я больше не знал, как держать себя. Все доказательства налицо, но она-то не из таких. А если все-таки из таких? Кровь бросилась мне в голову. В сущности, я совершенно не знал, чем она занималась после полудня и вечерами, когда я работал.

Распухшие губы Пат снова задрожали. Она опустила глаза. Ее грудь бурно поднималась и опускалась в такт дыханию.

Хаверс закурил сигарету.

— Последний вопрос, сержант… Как вела себя миссис Стен, пока вы ждали наряд?

Жиль положил свою записную книжку в карман.

— О! Как все женщины, когда слишком много выпьют. Временами была неподвижна, потом неожиданно приходила в себя. Она пыталась оттолкнуть нас, кричала, что ей нужно вернуться домой, чтобы накормить Германа обедом. Но, должен сказать, ничего грубого она не говорила.

— Спасибо, — проронил Хаверс. — Это все, сержант… как вас там?

— Жиль, — терпеливо напомнил тот.

Хаверс пересек кабинет и подошел к Пурвису и ко мне.

— Я вас покидаю, — сказал он Джиму. — Постарайтесь вести дело как можно деликатнее: это в наших же интересах. — Затем он снизошел до меня. — Я очень огорчен, Стен. По-моему, ее виновность не вызывает сомнения. Я считаю, что будет лучше, если вы уговорите ее признаться. Тогда она хоть не вызовет недовольства судей и присяжных.

Я не произнес ни слова. Хаверс вышел из кабинета. Джим вопросительно посмотрел на меня.

— Ты хочешь поговорить с ней, Герман?

— Нет, — ответил я, качнув головой.

Глава 2

Клубы дыма в кабинете сгущались, без конца звонил телефон. Телетайп продолжал отбивать дробь. Большинство полицейских начальников удалились после ухода помощника прокурора Хаверса. Женщина изменила мужу и убила своего любовника? Ну и что?

Джим взял стул и уселся напротив Пат.

— Как дела, малышка?

Она попыталась улыбнуться.

— Не очень-то хорошо, Джим.

— Хочешь что-нибудь выпить?

— Нет. — Она отрицательно качнула головой.

Джим Пурвис был худой, слегка поседевший мужчина. О чем-то задумавшись, он провел по волосам своими желтыми от никотина пальцами. Я не представлял себе, о чем он в данный момент думает. Джим очень любит меня, но он любит и Пат. Все это ему ужасно неприятно, ему бы очень хотелось, чтобы кто-то другой прикончил Кери. Он предпочел бы сейчас быть простым патрульным на полицейской машине или кем-нибудь еще, только бы не заниматься тем, чем он, шеф уголовной бригады Восточного Манхэттена, должен был сейчас заниматься.

— А если мы начнем с самого начала, детка? — предложил он Патриции.

Она вытерла щеки рукавом своего платья.

— Как хотите, Джим. — Она снова попыталась улыбнуться и добавила: — Ведь это ваша обязанность.

— О да, — прошептал Джим.

Он взял со стола Карвора записи ее показаний.

— По вашим показаниям вчера в полдень вы отправились сдавать кровь, и у вас взяли пятьсот граммов крови. После этого вы пошли по своим делам… в универсам.

— Да, это так.

— Вы сделали покупки и решили вернуться к себе, а по дороге остановились у закусочной, чтобы купить Герману сигареты.

— Да.

— Там не было «Кэмела», но Майерс сказал вам, что ожидает их с минуты на минуту, и вы решили подождать. В ожидании сигарет вы выпили у прилавка «кока-колы». — Он бросил взгляд на рапорт. — Один вишневый «кока-кола», как здесь сказано. И после этого единственное, что вы можете вспомнить, то, что вы оказались в совершенно незнакомом месте и вдобавок совершенно обнаженной. С Кери, лежащим мертвым на своей кровати.

Преодолевая комок в горле, она выдавила чуть слышно:

— Да.

— Вы поехали к Кери на своей машине?

— Нет! — возмутилась Пат. — Как бы я могла это сделать?

— Ах да, конечно! Последнее воспоминание, оставшееся у вас, то, что вы сидели за прилавком Майерса.

— Да.

— А в тот вечер вы впервые были в квартире Кери?

— Да.

Пурвис посмотрел на портрет Пат с дарственной надписью.

— Я не могу объяснить этого. И не представляю себе, каким образом фотография оказалась там.

— Но надпись на фото сделана вашим почерком…

Пат взглянула на надпись со слезами на глазах.

— Да, похоже на мой почерк.

— А чулки, пеньюар, щетки, пудра, белье, духи, которые мы обнаружили в квартире Кери, они, без сомнения, принадлежат вам.

Пат с трудом удерживалась от истерики.

— Я не знаю, — рыдала она, — я не знаю, как все это там очутилось.

Джим похлопал ее по коленям.

— Послушайте, моя дорогая, не приходите в такое отчаяние. У нас случаются совершенно невероятные вещи. Я хочу вам помочь. И Герман тоже. Ведь я ваш друг, мы все ваши друзья. Но нужно, чтобы вы нам тоже помогли, Пат. Необходимо, чтобы вы сказали правду.

Пат посмотрела на меня.

— Я говорю правду. Я не знаю, каким образом мои вещи очутились в комнате этого мужчины. Я не знаю, каким образом очутилась у него моя фотография. И я никогда не была его любовницей. Я была девушкой, когда вышла замуж за Германа. И никогда в жизни у меня не было другого мужчины.

Джим продемонстрировал необыкновенное терпение и выдержку.

— Но послушайте, Нат, — он поискал глазами заключение полицейского врача и громко прочитал: «Кровь на правом бедре, на руке и на животе. И хотя молодая женщина это отрицает, но осмотр неоспоримо свидетельствует, что она имела сношение с мужчиной, возможно, даже, не один раз. По моему мнению, не позже двух часов назад. И никаких следов насилия».

Пат неожиданно вскочила с места, взмахом руки откинула волосы назад, гордо выставила вперед подбородок, но не смогла сдержать рыданий.

— Мне наплевать на этот паршивый рапорт. Я не обманывала Германа. Я бы предпочла лучше умереть. И если меня изнасиловали, то это тогда, когда я потеряла сознание.

— Осторожнее, — вмешалась миссис Андерс, — сейчас она потеряет сознание.

Я бросился вперед и подхватил ее безвольное тело. Я ощутил знакомое тепло и понял совершенно определенно: что бы ни сделала Пат, я не переставал любить ее и буду любить всегда.

— Итак? — вмешался Або Фитцел.

Я взорвался.

— Великий Боже! Тебе не надоело без конца задавать вопросы? Убирайся отсюда, иди писать свою чепуху! А что буду делать я, я еще сам не знаю.

Фитцел скорчил обиженную физиономию.

На письменном столе Карвора затрезвонил телефон. Он взял трубку, а потом передал ее Джиму.

— Это вас. Полицейский врач.

— Пурвис слушает. Понимаю… — Он сделал знак Монту. — Пишите: выстрел в голову с близкого расстояния, пуля вышла через левое ухо. Калибр — 6,35. Около восьми часов или часом раньше. О'кей. Большое спасибо, старина. Это соответствует найденному револьверу.

Джим повесил трубку и набрал другой номер. Я обнаружил, что все еще держу Пат в своих руках, и посадил ее на стул.

Миссис Андерс положила ей на затылок салфетку, смоченную водой.

— Вы знаете, — призналась она мне, — я иногда рада, что уродилась некрасивой.

Действительно, это так. Пат же очень красива. И к тому же она моя жена.

— Понимаю, — сказал Пурвис по телефону. — Никаких следов хлорала, но 0,17 миллиграмма алкоголя в крови. А его рука в оспинах от пороха? Да, я ожидал этого. Один из дешевых револьверов, которые легко купить.

Пат открыла глаза.

— Я ничего такого не делала, — слабым голосом проговорила она. — Я не смогла бы сделать такое Герману.

Миссис Андерс похлопала ее по плечу.

— Спокойнее, малютка.

«Какая противная баба эта Андерс со своей фальшивой жалостью», — подумал Герман.

Пурвис повесил трубку и подал знак мужчине, сидящему возле двери.

— Теперь поговорим с вами.

Человек встал.

— Да, сэр.

— Ваша фамилия Свенсон? — обратился к нему Джим.

— Да, сэр, Чарлз Свенсон.

— Ваш аппарат хорошо работает? Вы хорошо слышите?

— Отлично! — удивился Свенсон.

— Это вы предупредили нас, что слышали, как в квартире Кери кричит женщина?

— Да, сэр. И я сказал Бен, это моя жена, когда мы услышали крик: «Слышишь, кричат? Наверно, там происходит что-то страшное, в квартире наверху. Я позвоню в полицию». И я позвонил.

— Вы слышали звук выстрела?

— Нет, сэр, мы слышали только крики.

— Что дало вам повод думать, что там происходит что-то особенное?

Свенсон развел руками.

— Это должно было случиться раньше или позже. При такой жизни, которую вел мистер Кери. Он принимал у себя женщин в любое время суток и очень похвалялся этим.

Пурвис указал на Пат.

— Вы уже видели эту даму, мистер Свенсон?

Тот надел очки с сильными стеклами.

— Да, сэр. Она ходила к мистеру Кери. И очень часто.

Немного подумав, он добавил:

— В общем, я не видел, как она входила к нему, но видел, как она поднималась по лестнице этажом выше.

— Вы видели ее на лестнице в этот день?

— Да, сэр.