Сокрытые-в-тенях

— Да! — Дина присела и сжала Анину руку. — За нами наблюдают!

— За нами все время кто-то наблюдает, Дина! А сейчас они подошли совсем близко. Мне страшно.

— Вон первый трамвай! Бежим!

— 7-

Сторожиха, медсестра и санитар вышли из помещения.

— Да, как и предполагалось, — сказала медсестра.

Надежда Ивановна задумчиво уставилась на пару собственных калош, стоящих в луже за углом сторожки.

4 часть. За что мы сражаемся дальше?

— 1-

Неохотно отшатнулась тьма от лампадки в руке Ольсара. Крадучись, сыскарь проник в святая святых цитадели столицы — рабочий кабинет месинары Ананты. Притворив тихонько дверь, он огляделся. Доводилось Ольсару бывать здесь и прежде, но лишь при свете дня и почтительно держа глаза долу.

Мрачноватым казался кабинет ночью: обитые багровым шелком стены казались утробой гигантского чудовища, некогда заглотившего весь интерьер. Давно не проветриваемая, душная комната успела запылиться и стать безжизненной в отсутствие своей венценосной владелицы.

Ольсар прошел вдоль длинного шкафа, сделанного из темной породы дерева. Круг света выхватывал теснящиеся на полках книги и свитки, начертанные мудрецами из разных краев. Стены были завешаны громадными картинами с портретными изображениями предшественниц месинары Ананты — ее теток, бабок, прабабок… Если бы не одеяния по моде прежних времен, если бы не разного вида маски на лицах женщин, то все они ничуть не отличались бы от нынешней хозяйки цитадели Кааноса, чей портрет висел позади старинного секретера. Именно за этим столом, такая хрупкая в кресле с высокой спинкой, встретила в тот раз Ольсара ее величество.

«Рада видеть вас, Ольсар!»

«Да будут ваши дни легки, ваше величество!»

«Ольсар, у меня будет к вам неотложное дело государственной важности. Вы что-нибудь слышали о человеке по имени Вальбрас?..»

И, вспоминая теперь тот разговор, сыскарь снова поклонился пустующему креслу. Виданное ли дело: правительница исчезла, а ради политического равновесия приближенные вынуждены изображать, будто ничего не случилось. К нему, Ольсару, никто не смел подступиться, памятуя его прежние заслуги перед месинарой, а вот у лекаря Лорса Сорла подписку о неразглашении взяли, не постеснялись.

Осторожно коснулся сыскарь ключа, вставленного в верхний ящик секретера. То, что вынужден он делать сейчас, еще вчера показалось бы Ольсару святотатством. Это все равно что заглянуть под маску спящему.

Ящик оказался полон всевозможных канцелярских приспособлений первой необходимости, однако ничего заслуживающего внимания там не было.

Тут сыскарю показалось, будто кто-то приблизился и находится совсем рядом с ним. Это не был звук, это не была неосторожная тень, нет. Просто что-то неуловимо изменилось в окружающем мире, Ольсар быстро опустил свою лампадку под крышку секретера. Кабинет снова поглотила тьма. Не шевелясь и напряженно вслушиваясь, сыскарь провел на месте минуты три, а то и дольше. Ощущение никак не менялось. Подождав еще немного, Ольсар полез в следующий ящик.

— Ам-Маа Распростертая, подай хоть какой-нибудь знак! — прошептал он и присел на корточки, чтобы не позволять свету разливаться по комнате.

В среднем ящике лежала большая тяжелая коробка, инкрустированная малахитом. Поверхность ее в раскрытом виде разделялась на равные квадратные секторы. Ольсар зажмурился, припоминая, при каких обстоятельствах он видел эту коробку прежде.

…И снова кто-то неведомый дал о себе знать. Он что-то выжидал, он находился рядом и, возможно, следил за Ольсаром…

Да, это было несколько лет назад, на приеме в Фиптисе, уже после той истории с грабителем Вальбрасом, за помощь в которой месинара была несказанно благодарна Ольсару и потому приблизила его к себе, возведя в чин придворного следователя. Вместе с ее величеством Анантой и телохранителем Айнором они были на приеме во дворце месинора Ваццуки. Правитель Цаллария был тогда очень весел, великодушен и обходителен, в знак своего расположения к жителям соседнего государства он преподнес месинаре дарственную на обладание целой провинцией, некогда принадлежавшей его предкам, а также закрепил подношение малахитовой коробкой, которая оказалась устройством для головоломной настольной игры, бывшей в чести у цалларийской знати. Кроме коробки, расчерченной малахитовыми квадратами, к набору прилагалось множество фигурок диковинных зверей, сделанных из камней двух цветов: зелеными были чудовища Дуэ, а светло-серыми — создания Рэи. И этим фигуркам предстояло кровопролитное сражение на просторах клетчатой доски, в кою превращалась коробка, если ее полностью открывали. Сыскарь помнил, как пыхнули огнем азарта глаза месинары при виде этой забавы и как погладил себя пальцем по губам правитель красномасочников. Ананта и Ваццуки испытали свои силы на виду у всех придворных, и месинор, явно поддаваясь, свел поединок к ничьей…

…Ольсар удовлетворенно хмыкнул. Одно его предположение, каким бы безумным оно ни казалось еще утром, теперь могло иметь под собой некоторое основание. Дикое, конечно. Однако с фактами приходится мириться.

В последнем ящике лежал перстень Ананты с государственной печатью. Ольсар знал, что в отсутствие месинары правительство не осмелится принимать какие-то серьезные законодательные документы, а значит главная печать страны никому не понадобится до возвращения ее величества.

«Сокрытые-в-тенях! Сокрытые-в-тенях!» — настойчиво прозвучало в голове. Лорс Сорл говорил, что именно эти слова твердила лишившаяся рассудка горничная месинары.

Похоже, здесь больше искать нечего. Ни ключей, ни каких-либо важных свидетельств, способных пролить малейший свет на это загадочное дело. Что ж, стоит порыться в шкафу. Во всяком случае, даже если какие-то порождения Дуэ и следят сейчас за его, Ольсара, действиями, то пока они не предприняли ничего, чтобы помешать расследованию.

Сыскарь выкарабкался из-за секретера и только лишь попробовал встать, держась за онемевшую поясницу, как был безжалостно сбит с ног. Сверху на него обрушилось нечто сильное и разгневанное.

Ударившись затылком о спинку кресла месинары, Ольсар потерял сознание.

— 2-

— Ольсар! Да очнитесь вы наконец!

Это были первые слова, которые дошли до слуха сыскаря. Ольсар по-прежнему лежал в кресле, свесившись набок, у него гудел затылок, и целый рой серебристых ос, искрясь, мельтешил перед глазами. И все-таки голос он распознал.

— Айнор, это вы? Не заметили, кто напал на меня? — сыскарь ухватился за плечо телохранителя месинары.

Зрение прояснилось. Осы полетели по своим делам, а боль в затылке немного унялась. Перед Ольсаром, держа в свободной руке лампадку, стоял Айнор. Теперь он был без повязок, с аккуратно прибранными волосами и безупречно сидящей маске — не то что утром!

— Я, — признался телохранитель. — И напал на вас… тоже… я. А что это, Ольсар, вы тайком блукаете по цитадели, да еще и в такое время?

— Уф… — сыскарь сел прямо, поправил на себе маску и одежду. — Ну и напугали вы меня!

— Я спрашиваю вас, что вы здесь делаете? — с угрозой повторил Айнор, и в прорезях маски недобрым огоньком замерцали его глаза.

— Так и быть… коли уж взяли меня с поличным…

Ольсар усмехнулся и рассказал Айнору о найденных в комнате Нейлии навигационных картах.

— Я думаю, мне нужно найти остальные, которых не хватает, чтобы составить полную картину, понимаете? Не может быть, чтобы они оказались у горничной просто так. Нейлия не похожа ни на картографа, ни на морехода, которых могли бы заинтересовать портуланы…

Айнор потер пальцем переносицу и хорошенько обдумал услышанное.

— Какая здесь связь? — наконец спросил он. — Пусть у Нейлии оказались карты, на обратной стороне которых кто-то начертал чудовищ, но при чем же здесь исчезновение ее величества месинары?!

— Я пока не знаю. Но уверен, что связь есть. Вы не видели вот этих… — (Ольсар выложил перед Айнором карты.) — …этих самых карт? Заодно взгляните и на оборотную сторону…

Телохранитель перевернул одну из них и вздрогнул. Сыскарь дал бы руку на отсечение, что сейчас Айнор смертельно побледнел под маской и едва сладил с собой. Значит, и он видел этих страшилищ в ту роковую ночь!

— Что скажете?

Айнор грубо накрыл рисунок ладонью и перевел дух.

— Я не знаю, что это такое, но оно было в ту ночь у Черного озера. У меня в голове мутится, когда я пытаюсь втиснуться в тогдашние воспоминания, Ольсар. Но я уверен: это, — он кивнул вниз, — причастно к похищению месинары.

Ольсар удовлетворенно кивнул. Не зря он, как опытный нюхач, взял след, едва только эти карты попали ему в руки. Даже нет — раньше. На том взгорье в Ралувине, когда вскарабкался на уступ и поглядел вниз…

— У вас, Айнор, имеется возможность проникнуть в библиотеку? Вернее так: мне нужно в королевскую библиотеку, вы сможете провести меня туда?

Айнор раздумывал недолго:

— Идемте.

Они шли по коридорам ночной безлюдной цитадели. За широкими плечами королевского охранника Ольсар чувствовал себя почти в безопасности. Но ведь было что-то невообразимое, и несколько дней назад оно справилось даже с Айнором. Окажись на месте этого здоровяка мужчина сложением чуть хлипче, и он не пережил бы той страшной ночи.

— Айнор, я могу задать вам вопрос личного характера?

Телохранитель остановился, чуть повернул голову и, предупреждающим взглядом рассматривая Ольсара с высоты своего роста, снисходительно кивнул. Каждое движение было отточено требованиями придворного этикета, и не было никакой возможности придраться к Айнору, несмотря на откровенное пренебрежение. «Говори, да не зарывайся!» — сквозило в каждом жесте охранника правительницы.

— На что вы готовы пойти, чтобы спасти ее величество месинару, Айнор?

Тот почти не раздумывал.

— На все, — невозмутимо ответствовал он.

— Я слышал, регент упорно добивается в месинате вашей отставки…

Сверкнув было, глаза Айнора тут же погасли. И молния движется медленнее по небосводу, нежели гнев, которому уступил телохранитель.

— Я готов на все, чтобы вернуть месинару домой, — сквозь зубы медленно процедил он. — Господин Кэйвэн К может отстранить меня от службы, но ему не под силу лишить меня права искать мою госпожу.

— Вы не очень-то жалуете членов месината, как я погляжу, — хитро прищурился Ольсар.

Телохранитель презрительно фыркнул:

— Отнюдь не всех членов месината, а именно регента. Он напоминает мне птицу-стервятника. Не успела исчезнуть ее величество, как он — тут как тут. Будто ждал случая и принялся наводить свои порядки.

Ольсар подивился разговорчивости Айнора. Прежде из этого детины трудно было вытянуть хотя бы слово, и сыскарь сильно подозревал, что телохранитель скуден умом. Теперь его представления таяли, как сугроб на солнце.

— Мне тоже очень не нравится Кэйвэн и его политика, — успокаивающе проговорил Ольсар, касаясь локтя спутника и тем самым предлагая ему двигаться дальше. — Но с ним, увы, ничего не поделаешь: он избран возглавлять месинат, и этим все сказано.

— Избран… — проворчал Айнор, ускоряя шаги и поднимаясь по широким ступеням пологой лестницы. — Неровен час он еще переоденет всех нас в красные маски. Вот попомните мое слово, Ольсар, об этом предателе! И в одно прекрасное утро заговорим мы все по-цалларийски, и кланяться станем месинору Ваццуки!

— Ну-ну! Не преувеличивайте, не горячитесь! Кэйвэн по-своему патриот Целении…

— Конечно! Иначе ему незачем будет и маску носить!

Ольсар понял намек Айнора. Недаром доктора Лорса Сорла так часто приглашали к регенту, особенно после шумных праздников. Уж очень Кэйвэн К любил побаловать себя пищей и выпивкой, обладая при этом слабым сердцем. От лекаря сыскарь слышал, что некоторые выпивохи и чревоугодники расплачиваются за свои пристрастия багровым цветом лица, фиолетовыми губами и отечными глазами — их просто переполняет дурная кровь. К счастью, самому Ольсару никогда не доводилось видеть таких ужасов. Благослови Ам-Маа того, кто выдумал ношение масок!

Сыскарь и телохранитель сдержанно кивнули друг другу, а затем продолжили путь.

Когда дорогу в библиотеку им преградила высокая, окованная железом дверь, Айнор, не произнеся ни единого звука, приложил к странному углублению в металле свой перстень. Где-то — не то за дверью, не то внутри замка — щелкнул механизм. Телохранитель все так же молча отворил ее и пропустил внутрь своего спутника.

В опоясанном колоннами круглом зале было необычайно холодно. Даже Айнор поежился, входя следом за Ольсаром, и невольно поглядел на панорамные окна, решив, что их попросту забыли закрыть на ночь.

— А где же все книги?! — удивился сыскарь, отчетливо помня, как в прежние свои посещения видел гигантские стеллажи прямо в центре зала.

— В хранилище, конечно, — невозмутимо ответствовал Айнор, так и не обнаружив источник стужи.

— Но тогда нам надобно отправиться в хранилище, иначе какой смысл нашего присутствия здесь?!

Телохранитель месинары лишь усмехнулся. Он пошел прямиком к одной из колонн, а там что-то повернул в ней на уровне своего лица. Ответом послужил протяжный гул. Внешняя, облицовочная часть колонн начала съезжать, открывая двадцать семь потайных шкафов внутри себя, а в середине зала, прямо из пола, стал расти цилиндр толщиной обхватов в десять. Когда его верхушка достигла потолка и прочно вошла в устроенные там пазы, облицовка спустилась и с него, а Ольсар увидел уже знакомые ряды стеллажей.

— Прошу вас! — почти не скрывая насмешки, сказал Айнор и повел рукой по залу. — Все в вашем распоряжении, Ольсар. Можете приступать к поискам.

Вот тут-то Ольсар и ужаснулся, осознав безумие своего плана. Здесь было не меньше полумиллиона книг, свитков, манускриптов, фолиантов и прочих «гримуаров».

— Я, с вашего позволения, присяду: нога побаливает, — иронично продолжал телохранитель, усаживаясь в кресло библиотечного смотрителя. — Вам света достаточно, Ольсар? Могу факелы зажечь. Да вы ищите, ищите, не стесняйтесь. Раньше начнете — раньше отсюда уйдем. А то у моей тетушки через полгода именины…

— Гм… да-а…

Ольсар покряхтел, задумчиво потирая маску на подбородке, и вздохнул. В переходе на практику его теория жестоко заплутала и теперь, вероятно, отсиживалась на одном из тысяч книжных стеллажей — просто пойди да найди, какие могут быть трудности? Ко всему прочему еще и Айнор подливал масла в огонь: развалившись в кресле, он насвистывал незатейливый мотивчик и ехидно поглядывал на сыскаря.

— Ну что ж… — Ольсар размахнулся, чтобы хлопнуть в ладоши, однако же в последнее мгновение передумал и тихонько потер рука об руку. — Приступим. Айнор, вы ведь нынче за смотрителя, так и ответьте: где здесь может храниться навигационная литература?

Телохранитель удовлетворенно хмыкнул:

— Наконец-то. Давайте пораскинем умом. Если те две карты были взяты здесь, это непременно должно быть отмечено в списке смотрителя…

Ольсар лишний раз убедился, что телохранитель — парень не промах.

Они склонились над свитком, доселе брошенным на этажерке справа от кресла.

— Ну и закорючки! Прямо шифр какой-то! — возмутился Ольсар. — Никогда не думал, что у премудрого смотрителя Ясиарта настолько отвратительный почерк!

Айнор остался невозмутим. Покрутив свиток так и эдак, он сообщил:

— А это и есть шифр, Ольсар. Ясиарт слишком ленив, чтобы каждый раз записывать название книги и ее местоположение. Зачем, когда он выдумал целую систему обозначений?

— Эх, чего только ни изобретешь, лишь бы не работать… И как вы считаете, что может означать вот эта чаша… или что это? По-моему, это чаша… И эти три палочки… И закорючка… и…

Телохранитель месинары подумал и предположил:

— Может быть, что-то из книг для лекарей в третьем шкафу?