Помоги проекту - поделись книгой:
– Да, да, конечно, – вроде бы согласилась Ирма, моментально превратив предположения Торна в уверенность. Король же только вздохнул и развел руками – похоже, такой уж у них был ритуал. – Когда отправляемся?
– Думаю, сразу после обеда – у меня здесь еще есть дела, а у Эррхара я точно до вечера проторчу.
– Деловая стала, – буркнула себе под нос Селеста. – Аж жуть.
Ирма не ответила, зато вмешался король:
– Ну да. А ты что хотела? Положение обязывает. Хотите, местами поменяемся?
– Ну уж нет, – мотнула головой Селеста и решительно встала. – Все, тогда сразу после обеда…
Эти слова будто запустили процесс, все немедленно начали расходиться. И уже подходя к своей комнате, Торн в шутку спросил у отца:
– А что было бы, если бы мать согласилась?
– Аллен бы согласился и пару недель отдыхал, а Селеста бы тихо вешалась.
– То есть?
– Слушай, сын, – Ричард повернулся, внимательно посмотрел ему в глаза. – Ты что, еще ничего не понял?
– А что я должен был понять? – Торн и впрямь чувствовал себя идиотом. Отец сокрушенно покачал головой:
– Ты про канцлера слышал?
Торн лишь кивнул. Еще бы, кто же не слышал про канцлера? Если король куда-то отбывал, то почти всегда оставлял вместо себя именно его, причем кто им был конкретно, оставалось тайной – лица канцлера никто и никогда не видел. Но подпись его ценилась не ниже королевской, во всяком случае, распоряжения его никто и никогда не отменял и не оспаривал. Подозревали, что канцлер – королевский маг, но пару раз случалось, что Элтон уезжал вместе с королем, а канцлер оставался. И тут до Тора наконец дошло:
– Так канцлер – это ты? Или мать?
– Близко, но неточно, – усмехнулся Ричард. – Все намного сложнее и проще одновременно. В общем, если не вдаваться в подробности, кто из нас четверых, в смысле, Элтон, Лиина, Селеста или я, свободен – тот и исполняет роль канцлера. Ирме нельзя, она фигура чересчур публичная, вот мы и отдуваемся. Ты рот-то закрой… – С этими словами отец ушел в свою комнату, а Торн еще некоторое время стоял, покачиваясь с носка на пятку и обратно и рассуждая о сложности бытия. Впрочем, когда он все-таки вернулся к себе, то лечь и полежать, обдумывая ситуацию, ему снова не дали, на сей раз мать.
– Ну что, Торни, как тебе все это?
– Весьма… познавательно.
Мать хмыкнула, села на стул, помассировала виски:
– Давно туда портал не открывала, – пожаловалась она. – Пока все настроишь… Впрочем, неважно. Скажи, хочешь, я еще немного тебя удивлю?
– Ну… попробуй, – после сегодняшних открытий Торн сомневался, что это возможно, но зарекаться не пытался. Мать улыбнулась:
– Твоя девочка – не та, за кого себя выдает.
– Она не моя, – уже по привычке запротестовал Торн, но мать жестом остановила его:
– Твоя, не твоя, это уж вы сами решите. Кстати, не из твоей ли комнаты она вышла ночью?
– Из моей, – отпираться было глупо. – Но это было не то, о чем ты думаешь.
– То или не то – это уж меня не касается, взрослые уже, чтобы за наши подолы держаться. Но девочка все же тебя обманула.
– Не могла. Я проверял, по твоей методике.
– Значит, просто не все сказала, – безжалостно отрезала мать. – Впрочем, этого вопроса ты ей, наверное, и не задавал, поверил письму, а зря.
– То есть?
– Она не дочь человеческой женщины, старикан тебя обманул.
– То есть как? – Торн даже замер от неожиданности. – На чистокровную вампирку она не тянет, хоть убей.
– А я и не говорила, что она чистокровная вампирка. Полувампир-полуэльф, человеческая кровь если и есть, то так далеко, что я не рассмотрела.
– Мам, ты не ошибаешься?
– Нет. Что я, эльфов да полуэльфов на своем веку не видала? Не знаю, для чего старому хрычу это потребовалось, но дело обстоит так, как я тебе сказала. Кстати, сама девочка об эльфийских корнях своих, может статься, и впрямь ни сном, ни духом, а особенности внешности легко списать на кровь вампира. Они ведь похожи с эльфами, как-никак ближайшие родственники.
– Гм… Я этим как-то не интересовался.
– А зря, – жестко сказала мать. – Вместо того чтобы от мира прятаться, лучше бы делом занялся, больше толку было бы. Наши ученые мужи считают, что все расы, кроме разве что драконов, пошли от одного корня, иначе мы вряд ли смогли бы иметь жизнеспособное потомство. Так вот, вампиры и эльфы имеют общего предка, причем их расы разделились совсем недавно, намного позже того, как в отдельную ветвь сформировался человек.
– И… что теперь?
– Не знаю, просто имей в виду еще и этот нюанс. А пока отдыхай, день предстоит интересный.
Глава пятая,
в которой Торн знакомится с драконом и узнает кое-что новое о нравах и быте их семей
Дракон был красив. Пожалуй, найти иной эпитет было бы просто невозможно. Именно красив, словно сверкающий золотом и бронзой памятник самому себе, зачем-то установленный на небольшой площадке на краю скалы. И то, что он живой, можно было понять лишь по тому, что глаза его неотрывно следили за гостями.
– Что-то вы на этот раз далеко портал открыли, – голос дракона, как, впрочем, и весь он, тоже производил впечатление красоты и мощи. И слышно его было отлично, хотя до него все еще оставалось локтей сто. – Решили ногами прогуляться?
– Нам несложно, ты же знаешь, – хмыкнула бодро шагающая впереди всех Ирма.
– Несложно… Но на вас не похоже.
– У-у, знаток человеческих душ… Все правильно. Не хотели раздражать твою супругу, вдруг она к такому вторжению отнесется… не совсем адекватно.
– Вот это больше похоже на истину, – дракон улыбнулся. На бронированной, кажущейся малоподвижной морде это выглядело очень неожиданно. – Предусмотрительность твоей подруги делает ей честь.
– А вдруг моя? – Королева улыбнулась, Торн понял это, хотя она как раз располагалась к нему спиной.
– Ты всегда была выше подобных условностей, – из ноздрей дракона вырвались две короткие струйки пара. – Впрочем, в любом случае не волнуйтесь. Галаэн куда умнее и спокойнее, чем я, хотя сейчас ей очень хочется вас съесть.
Из пещеры, край которой Торн уже видел, донеслось что-то непонятно шипящее и крайне эмоциональное. Эррхар усмехнулся:
– Не обращайте внимания. Она просто еще не вполне освоилась с ситуацией. В любом случае, бросаться на вас, щелкая челюстями, она не будет.
Показалось или нет, но Торн вдруг почувствовал в последней части фразы некую легкую неуверенность. Но уточнять, естественно, не стал.
Ирма между тем бодро прошла остаток пути и устало плюхнулась на землю прямо возле дракона, вольготно облокотившись о его бок и вытянув идеально стройные ноги. Тот с некоторой поспешностью опустился на брюхо, так, чтобы королеве было удобнее лежать, и по-кошачьи обернулся длинным хвостом, прикрыв ее от окружающих.
– Все же стоило открыть портал прямо сюда.
– Да уж, высоко ты забрался. А ведь я когда-то сюда бегала свободно, помнишь? Даже не запыхавшись.
– Ты бы и сейчас не запыхалась, если бы не пообедала перед тем, как прийти. Лиина все так же обожает готовить?
– Ты это каждый раз спрашиваешь, – улыбнулась Ирма. – Вот, просила тебе передать и обещала, что на той неделе заскочит.
Что уж там было, Торн не видел, только запах, пока они добирались сюда, чувствовал. Шел он заметно позади Ирмы и тоже был сыт, но все равно пахло исключительно вкусно. Пирожками пахло. Дракон это немедленно подтвердил, громогласно похвалив стряпню эльфийки и посетовав на то, что никак не может приучить молодую супругу готовить, а не есть мясо, согласно заветам предков, исключительно сырым. Из пещеры вновь раздалось возмущенное фырканье, однако членораздельных комментариев не последовало.
Пару минут доносилось только чавканье, правда, весьма деликатное. Торн шагнул было вперед, но мать придержала его за рукав куртки. Странно… Впрочем, ожидание не затянулось. Массивная драконья голова, оказавшаяся вдруг на невероятно гибкой для существа таких размеров шее, вдруг буквально взлетела вверх, и… и Торн позорно упустил момент, когда она закачалась прямо напротив его груди. Реакции оборотня явно не хватало, чтобы уследить за молниеносными движениями дракона.
– Этот мальчик и есть то дело, ради которого вы пришли ко мне? – задумчиво спросил дракон. Глаза его внимательно и не спеша оглядывали Торна с головы до ног и обратно, и от этого совершенно не человеческого взгляда оборотню становилось жутковато.
А еще, у дракона был запах. Странный, ни на что не похожий. Всю жизнь Торн учился жить со своим обонянием, в человеческих городах слишком острый нюх часто становился настоящим проклятием для оборотня. Вот только сейчас необычный запах владыки неба совершенно не раздражал. А дракон, еще раз внимательно осмотрев-обнюхав Торна, коснулся его плеча длинным красным языком и негромко сказал:
– Достойный… экземпляр. Новый член нашего клана?
– Да, – это сказал отец Торна, до сего момента ни разу еще не открывший рот. Дракон кивнул:
– Рад познакомиться, молодой человек.
– Очень приятно. Торн.
– Взаимно. Представляться не буду – вы меня и так знаете. Да, Ирма, дело вполне достойное. Но недостаточное. Что-то случилось?
– А может, мы просто так пришли? – с невинным выражением лица поинтересовалась королева.
– Просто так ты пришла бы одна, – отмахнулся дракон. От этого случайного, в общем-то, движения, пыль взвилась столбом, заставив всех собравшихся дружно чихнуть. – Ни Ричард, ни Селеста не заходят просто так, исключительно по делу.
– Ну ладно, ладно, проницательный ты мой (из пещеры вновь донеслось фырканье), и по делу тоже.
– Это уже логичнее. Рассказывайте.
Ирма рассказала. Коротко, четко, совсем не по-женски. И в то же время ухитрилась не упустить ни одного значимого факта. Дракон слушал, кивал, а когда она закончила, вздохнул:
– Да уж, ребята, если вляпываетесь, то по-крупному.
Прозвучало это вроде бы печально, но в то же время с какой-то скрытой гордостью. Ирма, Ричард и Селеста мрачно кивнули, и получилось у них это на удивление синхронно. А дракон между тем еще раз оглядел Торна и перевел взгляд на Киру. Когда его голова закачалась в половине ладони от груди девушки, та испуганно пискнула и мгновенно спряталась за спину Торна. Эррхар рассмеялся, выпуская струйки пара:
– Истинная женщина. Вначале создает проблему, а потом предоставляет мужчине возможность ее решить, делая при этом такой вид, словно оказывает ему невероятное одолжение.
– Знаток, – хмыкнула Ирма. Из пещеры вновь раздалось фырканье, на этот раз удивительным образом выражающее согласие с мнением королевы.
– А что? Я где-то не прав? Себя вспомни.
– Я никого не просила тогда…
– Правильно. Тебе просто повезло, что Аллен является исключением, лишь подтверждающим правило.
Пока королева пыталась сообразить, где тут подвох и почему исключения должны что-то подтверждать (как на взгляд Торна, так это выглядело редким бредом), дракон продолжал изучать Киру. Потом вздохнул:
– Хороша… У парня неплохой вкус, в папашу удался, – и, прежде чем Торн успел что-то возразить, совсем другим, деловым тоном поинтересовался: – Каковы планы и в чем заключается моя задача?
И опять Ирма не дала остальным и слова вставить. Четко изложила план, расписала, кто и какое место в нем занимает. Эррхар молча выслушал, кивнул:
– Значит, я прикрываю. Хорошо, не в первый раз. Но нужен будет мощный амулет портала.
– Я уже сделала свитки.
– Рунная магия? – дракон аккуратно принял из рук Ирмы объемистую сумку. – Архаизм.
– Зато надежно. А то вы, драконы, иногда ухитряетесь любое заклинание поломать и работу амулетов расстроить.
– Принимается. Когда?
– Они отправляются завтра с утра, а там – как повезет. Ладно. Ричард, Селеста, ну и вы, молодежь, возвращайтесь, а я немного задержусь.
К удивлению Торна, родители подчинились беспрекословно, и, уже подходя к порталу, он увидел, как Ирма ловко залезла по подставленной лапе на холку дракону…
Дома Торн первым делом сунул голову в бадью с холодной водой, едва сдержав стон. В последний раз мать открыла портал неловко, и откат врезал по чувствительным мозгам оборотня, словно молотком. Отец по соседству занимался тем же самым, и Торн, чувствуя, как от холода медленно отступает давящая на виски боль, подумал, что совсем забыл, каково это – жить в большом мире, со всеми его плюсами и минусами. Но, впрочем, это не помешало ему, когда они сели за стол, поинтересоваться у родителей кое-какими нюансами. Например, почему в присутствии дракона все так странно и по-разному держались, что за история с правилами и исключениями, и вообще, что за проблемы у Эррхара с молодой супругой.
Родители переглянулись, а потом рассказали. И в самом деле, чего скрывать? Всего лишь уточнения взаимоотношений в их маленьком кругу, не более того. А картинка получилась интересная. Торн, к примеру, с удивлением узнал, что король Аллен Третий, не будучи еще даже претендентом на престол, свою будущую супруга попросту спас от верной смерти. Просто увидел, решил помочь, что ему, в общем-то, было не свойственно, – и все, не смог пройти мимо. С Лииной вместе спас, кстати, и Эррхаром. А Ричарда Аллен, оказывается, знал намного раньше, но ни с Ирмой, ни с драконом оборотень до того времени не пересекались. А с матерью Торна они все познакомились куда позже… В общем, клубок получился интересный, и сейчас Эррхар относится ко всем как к членам своего клана, с соответствующими правами и обязанностями друг к другу. Но при этом если с Ирмой и Лииной дружит (а дружба у дракона – это готовность на все), к Аллену и Элтону относится с подчеркнутым уважением, то с Ричардом и Селестой общается ровно. Без каких-либо отрицательных эмоций, но и без восторга. Одно слово – дракон!
А с супругой у Эррхара вообще интересно вышло. Традиционно в драконьих семьях заправляют женщины. Матриархат в крайней стадии – как только драконица входит в пещеру мужа, все, что в ней есть, включая и само жилье, начинает принадлежать ей. И тот факт, что дракон пахал, как проклятый, собирая всю эту красоту и затаривая пещеру массой самому ему и не нужных даже вещей, никем и никогда не учитывается.
Вот только Эррхар, всю сознательную жизнь проживший среди людей, оказался изрядным космополитом. Насмотрелся, понимаешь, и как жена колотит мужа скалкой, и как муж вешает жену вместе с любовником просушиться за окно, причем необязательно за шею. И как душа в душу живут, тоже наблюдал, и еще тысячу и один нюанс, драконам попросту недоступные.
Побывал Эррхар на родине предков, когда ему стукнуло сорок. Для дракона как раз тот возраст, при котором ты еще чувствуешь в полной мере задор молодости и при этом не рискуешь нарваться на пренебрежительное обращение. Конечно, ты еще очень молод, и сопляком, особенно за глаза, назовут запросто, но в лицо хамить при этом все же не рискнут. В сорок дракон уже вполне совершеннолетний, и может и по шее обидчику накостылять, не боясь подвергнуться обструкции. Так что честно выждал – и полетел, чтобы вернуться спустя несколько месяцев разочарованным и без какого-либо желания повторить эксперимент.
Как оказалось, сородичи ему показались жуткими снобами, пытающимися свысока глядеть на «человеческого выкормыша» и поучать его брезгливо и сквозь зубы. За что, как оказалось, рискующие в эти самые зубы получить. Эррхар, в отличие от них, питался в молодости куда как лучше, двигался как хотел, а не по правилам, и в результате габаритами на четверть превосходил среднего дракона. Горы, в которых они жили, конечно, завораживающе красивы, но на том их достоинства и заканчивались. Холодно, еды не то чтобы совсем мало, но питание все же скудновато. К тому же исключительно мясная диета, которой драконы упорно придерживались, оказалась не столь хороша для организма, как приготовленная королевским поваром. Уважением к старшим (а оно для живущих по традиционному укладу драконов казалось само собой разумеющимся) Эррхар тоже не страдал. Недостаток воспитания, который его, кстати, не волновал ни капельки. В общем, повернулся и улетел, сделав на прощание неприличный жест хвостом.
Вот только был во всем этом один нюанс. Природа – она свое берет, и в некотором плане дракон-мужчина не слишком отличается от мужчины-человека. Снова же лететь к демонам на холку, да еще и терпеть потом сварливую жену всю оставшуюся жизнь, Эррхару не хотелось абсолютно. Однако тут помог случай – он все же оказался довольно везучий дракон.
Не все драконы проводили свою жизнь в горах. Были путешественники, желающие посмотреть мир (Эррхар по малолетству многого не помнил, но подозревал, что его погибшие во время жуткого по мощи торнадо родители были как раз из таких), были те, кто просто не мог выжить в горах… по разным причинам. Впрочем, они и вне гор не слишком-то выживали – человеческие маги научились с ними довольно неплохо справляться. А еще, случалось, с гор вылетали изгнанники.
Вот так и случилось, что выбралась из родных мест семья драконов. Папа, мама и трое детей, самый младший только-только поднявшийся на крыло. Из-за чего их выперли тяжелым сапогом под седалище, а может, они и сами сбежали, Эррхар не распространялся, да, может, и сам не знал. Во всяком случае, рассказывал крайне скупо и уклончиво. Но факт тот, что бежали они в спешке, бросив все, и дорогу особо не выбирали. Хорошо еще, что обычно драконы не забирались на территорию человеческих королевств, наученные горьким опытом общения с изобретательными двуногими, так что убралась семейка и устроилась на новом месте сравнительно легко. Вот только дальше начались сложности.
Поначалу взрослые драконы охотились, как привыкли у себя дома. Вот только не учли специфику, заросшие лесом холмы – не горы, дичь другая, и постоять за себя вполне может. В результате, когда глава семейства, охотясь за лосем, неудачно спикировал и запутался в густом, хотя и мелком ельнике, выяснилось, что считать себя в лесу самым крутым – занятие, вредное для здоровья. Взрослому, заматеревшему и, соответственно, тяжелому дракону, чтобы взлететь с ровного пространства, нужен хотя бы короткий разбег. А вот разбежаться здесь было негде, и, прежде, чем ящер сумел выбраться на открытое место, он успел повздорить с медведицей, как раз выгуливавшей в этих местах трех шаловливых отпрысков.
В лесу медведь, даже будучи куда мельче дракона, оказался сильнее и проворнее. Стреноженный гигант просто не успевал поворачиваться, а разъяренная мамаша, защищающая потомство, забыла чувство страха. В результате дракон даже не сбежал – уполз со сломанным крылом, наполовину перекушенной лапой и вырванным куском мяса из хвоста. Громадные раны на теле тоже присутствовали – медвежьи когти чешую вырывали запросто. Так что уже тот факт, что дракон сумел добраться до вырытой под холмом громадной берлоги, в которой с горем пополам разместились все пятеро, казался чудом.
И сразу же у драконов наступили темные времена. Мамаша была довольно паршивой охотницей даже в родных горах, здесь же она просто не справлялась. Трое детей требовали жрать. Муж лежал, и его тоже надо было кормить… Словом, влипла. И вот тогда на охоту попробовала слетать старшая дочь.
Что интересно, по незнанию и юношескому максимализму она вначале ухитрилась накормить семью, но при этом сделала то, что было смертельно опасно. Увидела стадо овец и в два счета поймала аж десяток. Вот только даже не подумала, что у овец есть хозяева и таким самоуправством они довольны не будут.
Поделиться книгой: