Люмен

И вообще, пускай привыкает, а то ишь, тут мир рушится, а она…

– Чико, помоги ей. Она, конечно, сейчас почти не чувствует боли, но и сразу бередить сильно не стоит, – обратился теперь уже к своей соратнице.

Какой из меня хилер, пока выяснить не было возможности, так что для разреза, на всякий случай, вытащил складешок.

– Ты этим эту свою операцию делать собрался?! – испуганно спросила Миулова, вытаращившись на нож глазами кролика, смотрящего на удава.

– С какого это перепуга мою. Она тебе нужна. Хватит тянуть. Ведь серьёзно, с палкой по рту будешь так выть. Шевелитесь уже, – выдал в ответ, уже замаявшись уговаривать подопытную… ладно, пока потенциальную жертву произвола медицины.

– Куда ложиться? – задала она вопрос, когда, наконец, разделась.

– Да вон на тот стол. Слушайте, вы когда нормальное ели? – задал им обоим существенный вопрос.

Нет, никакого особого интереса обнажённая Миулова не вызвала, но зато хорошо видно стало общее состояние. Запоздало подумал, что до начала операции надо было использовать пси и оценить возможности организма пациента, что проделал, правда на Кофеевой, получив примерно тот же результат, что и с её командиром. Истощение не истощение, но они явно недоедали и по крайней мере недополучили много каких жизненно необходимых им веществ.

– Давно, – отреагировала на вопрос Чико, тяжело вздохнув.

– Мы здесь чужие, – добавила уже лежащая Рис.

– А чего тогда всё ещё не подались к группировке, которую сколотила Великая Праматерь Тау? – задал ей резонный вопрос.

– Да как ты смеешь! Это армия! – взвилась Кофеева.

– Была армия. Вы хоть интересовались, что происходит на Тау? – задал ей равнодушно вопрос.

– Как, межпланетной связи теперь нет. Даже по Кэтиа она теперь работает… – с сомнением в голосе высказалась Миулова.

– Гражданская война там, как и везде. Все против всех. Если бы Великая Праматерь и была там, возможно, на некоторое время она могла приостановить падение луны в хаос, но только на время. А впереди появление пиратства, межпланетного, а с ним и рабства. И продлится это довольно долго. Ресурс у кораблей очень большой, а системы ПКО выходят из строя довольно быстро без обслуживания, и живущие на планетах окажутся в заведомо невыгодных условиях. Кофеева, организуй воды. Только осторожно. Знаешь, никто тут зачистку не проводил, – сначала ответил рис, а потом отдал распоряжение Чико.

– А зачем? – отреагировала та.

– Для начала организуем быстроусвояемое и калорийное питьё. Операция – это не регкапсула, и все материалы берутся из организма пациента, и никто ничего не введёт, если у Миуловой самой не хватает. В целом не всё так страшно, но мы же здесь неделю сидеть не будем, но куда мы двинемся, если у неё сил не будет это делать, а так, через несколько часов всё будет нормально. Не совсем, конечно, но для нынешней ситуации всё равно пока лучше ничего не придумаешь, – пояснил для обеих сразу всё про ситуацию.

Осталось только самому подготовиться. М-да, никакого мытья рук тут не получится. Да, в теории антисанитария, а на практике… на практике, при использовании пси и так сойдёт. Вон, хилеры вообще извращаются, ногтями пациентов вскрывают, а тут, используя все знания, не смогу что ли? Сейчас проверим. Главное пациента не пугать неуместными возгласами типа: «Привет, Гугл, как сделать операцию в полевых условиях».

– Подожди, скажи, а что такое пиратство? – неожиданно спросила Миулова.

– Послушай, Рис, какая тебе сейчас разница. Вот вылечу, вернётся Чико, тогда и буду разъяснять, пока сидим и ждём вашего восстановления, а пока закрой глаза и молчи, что бы ни происходило, ладно, – обратился к ней.

– Хорошо, – согласилась она.

– У тебя оказалось даже боевой коктейль есть, – констатировала факт Кофеева, отпивая очередной глоток горячего напитка.

Интересные ребята, эти кошки. У них всё боевое. А так, просто белковоуглеводный коктейль в виде сублимированного порошка для быстрого восстановления сил. Тупо нечто вроде крепкого чёрного очень сладкого чая со спортивным белковым питанием. Ничего выдающегося, зато громкое название. Нет здесь спорта как такового вне рамок подготовки будущих военных. Вот потому и его так обозвали. И так-то постоянные войны были, а сейчас кошкам совсем раздолье. Уже никто не сдерживает. Им ведь друг дружку не жалко, и тут поведение Кофеевой просто бесценно, с точки зрения будущего. Но это мне понятно, а в реальности стала слабее, связавшись с Миуловой. Ладно, сейчас ту подремонтировал, а так бы, наверное, сгинула в мире беспощадных хищников, а может, и вытащила своего командира. Хотя с той раной, что у неё была, долго бы она не протянула. Вопрос в том, что потом бы делала Чико?

– Это не он. Отбивать склады у копавшихся там банд так себе удовольствие. Боеприпасов для систем ПКО, из которых и сделал себе боевых роботов, хоть одним местом жуй, в силу непопулярности калибров у пехоты, всё равно тратить время и силы… Я это сам намешал в лаборатории, где делал лекарства, – наконец отреагировал на её слова, после некоторых размышлений.

– Ты обещал рассказать, – тут же напомнила про разговор до операции Миулова.

– Пиратство, это захват… в теории незаконный, но какие сейчас уже законы вокруг, так что это своеобразный бизнес на захвате чужой собственности и жизней, превращению свободных в недавнем прошлом граждан в рабов. Ну, а рабы, это уже живое имущество, которым одни кэтианцы станут для других, – попытался отделаться двумя словами.

– Ты умеешь делать лекарства? – вдруг подорвалась Кофеева, задав вопрос.

– Подожди, дай мне Каэлу дорасспросить! – упёрлась Миулова.

– Командир, ты что, не понимаешь?! Он может выменять на них что угодно! – взвилась ее подчинённая.

– Чико, подожди, ты, похоже, совсем не понимаешь нынешней ситуации. Если кто узнает про это, будет вовсе не профит, а почти бесконечное сражение со всеми желающими сделать из меня того самого раба, свою собственность. Так-то страждущие кровью умоются, но остальные не остановятся, потому что решат, всё дело в удаче, и у тех, у кого не получилось, просто с ней было на самом деле отстойно, а всё что было до, случайность. Не потому что они дураки и не сообразят про степень опасности, но это способ мышления всех кэтианок, победа любой ценой, а если не можешь добиться, то ты просто лузер. Ну-ка, скажи, кто хочет быть им? Вот. И по мере распространения слухов о моих умениях желающих испытать свою удачу будет всё больше. Пока же в округе знают лишь про мои способности убивать в особо жестокой форме. И посмотри на результат, уличный бой закончился раньше, чем мне половину бойцов противника удалось прикончить. И произошло это не потому, что они отчаянно сражались, а потому что сбежать не вышло, как у везунчиков. Вот пускай и дальше так остаётся, – ответил ей достаточно резко.

– По твоим словам, рабство уже приходит в нашу жизнь? – сформулировала свой вопрос Миулова.

– Ты очень сильно ошибаешься. Оно никогда не уходило из неё, просто это называли по-другому, но эпоха лицемерия заканчивается, – ответил ей с укором.

– Это когда это и где?! – опередила ту с вопросом Кофеева.

– Для начала можно вспомнить историю со спектраторами. Или ты думаешь, они добровольно ими становились и отправлялись в соответствующие учебные заведения. А может, они слёзно умоляли, чтобы их кастрировали? – поинтересовался у неё.

– Ха! Это другое! – воскликнула Чико.

– И чем же этодругин отличается от рабства, позволь полюбопытствовать? – поинтересовался у неё, с интересом став её разглядывать.

– Да это же котята! – пояснила она свою позицию эмоционально.

– Ага, значит, по-твоему, есть разница, если сделать рабом котёнка или кошку? – зашёл к этому вопросу немного с другой стороны.

– Конечно! Они же на фиг никому не сдались! – встала она на позицию официальной пропаганды.

– Ага, то, что весь мир пошёл в тартарары, стоило умереть всем спектраторам дружно и враз, а вот такие нужные кошки почему-то ничего поделать с разрушением окружающей действительности не смогли. Может, ты объяснишь, почему же этодругин вдруг оказался так важен, а вот такие нужные члены общества оказались пустым местом? – постарался уменьшить ей возможности для словоблудия.

– Знаешь, Каэл, я простой солдат, чтобы голову себе такими вопросами забивать, – нашла она отмазку для себя.

– Точно так же будет и с кошками. Про них скажут: такие неудачницы не достойны свободы, – поведал ей будущее.

– Но кому это надо и зачем?! – вновь проснулась Миулова.

– Технологическая цивилизация требует очень сложного взаимодействия между членами общества для поддержания. Этот момент у нас был полностью заменён рабством котят. Да, именно на рабах держался тот уровень, который имели кошки. Убрали из уравнения невольников и мир рухнул. Вот скажи, хоть кто-то стал думать с тех пор иначе? – обратился к ней.

– Прочему ты так говоришь, – встряла в нашу полемику опять Кофеева.

– Потому что я знаю гораздо больше, чем ты можешь представить. Твой командир догадывается насколько и тихо сопит в две дырочки, просто боясь признать моё тотальное превосходство. Уже достаточно того, что я могу приготовить почти любое лекарство, которое мне может пригодиться даже в таких условиях, что ты даже осознать не способна. Уровень деградации нашей цивилизации ещё даже близко не достиг дна, чтобы начать подниматься. Тёмные века продлятся примерно тридцать тысяч лет, плюс-минус. И этому тоже есть причина – наше долголетие. К тому моменту умрёт даже Великая Праматерь Тау, а продолжительность жизни, в результате мутаций, кошек снизится до чуть меньше трёхсот лет, хотя и останется более продолжительной, чем у котов, которая и сейчас, при нормальном развитии событий и утрате знаний и навыков, не превышает ста шестидесяти приведённых лет. Ни вам, ни мне не увидеть нового подъёма, а пока те, кто живут на станциях ПКО, начнут осознавать своё военное превосходство над теми, кто живёт внизу, но зато имеет много всего такого, чего у них нет, – устало проговорил в конце.

Упоминать то, что любой, в общем-то, спектратор может и так срок своей жизни продлить насколько угодно, как, впрочем, и своих спутниц, не стал. Меньше знают, лучше спят.

– Зачем ты про служащих орбитальных баз сказала? – обеспокоилась Миулова.

– Потому что мне надо на Тау, а если я туда полечу… живые позавидуют мёртвым, – последнее проговорил задумчиво.

– Почему?! – воскликнула она.

– Потому что всё ускорится, и я вовсе не уверен, что у Великой Праматери Тау и неизвестного врага тогда что-то получится, и тогда все мои слова про тридцать веков тьмы окажутся пророческими, – заметил на это в ответ.

– Постой-постой, то есть будет это или нет, зависит от них?! – изумлённо спросила она.

– Естественно. Если бы не это, я бы давно уже улетел, а не вялился на Кэтиа, ну а ты бы в итоге сдохла, потому что дураков помогать кому ни попадя и раньше-то не водилось, а теперь тем более, – подтвердил её внезапное озарение, про которое так-то в лоб ей сказал.

– Значит, ты туда держишь путь? – осторожно задала она следующий вопрос.

– Дура, что ли? Только меня там не хватало. Я и есть самый сильный источник неопределённости, вовсе не гарантирующий положительного исхода ситуации ни в какой форме, если не самоустранюсь и не буду поступать в соответствии с текущим положением дел. А это значит, надо сколачивать шайку и готовиться к абордажу первых десантных партий за рабами и другими ценными ресурсами, какими бы они к тому времени у них ни оказались, с платформ. Все личные перспективы там, а вовсе не в столице и окрестностях. А пока лучше подгоните мою походную сумку. Там есть несколько консервов и сублиматы. Просто поешьте. Коктейль – это хорошо, с точки зрения краткосрочной перспективы, а вот нормальная, не смотрите на меня, сейчас то, что вы будете есть, многим бы показалось деликатесом, еда очень даже пригодится. Идти нам далеко, – сообщил им о ближайшей перспективе.

Сомневался ли я, что они пойдут за мой? Нет, конечно же. А куда они денутся-то с подводной лодки, да и кому они тут нужны. Не уверен, что их хватит и до Кэтиа дойти, к остаткам своих, пусть сейчас и более организованных, чем все местные вокруг них. Слишком большой кусок решила Великая Праматерь Тау заглотить и спасти, как можно больше кэтианцев. И это в условиях-то настолько ограниченных ресурсов и отсутствия специалистов для восстановления промышленных цепочек даже в их кластере. Зачем-то поссорилась с Килом, чьи люди бы смогли многое наладить. Другой вопрос, сами они это провернуть не могут, поскольку слишком многих нужно отвлекать на оборону и от Торы, и других местных княгинь, так сказать. Никто не хочет упускать власть и с кем-то договариваться. В итоге всем только хуже, и однажды настанет момент, когда исправить уже ничего нельзя будет. Только всё отстраивать заново, в том числе создавать науку и копить знания. Какие же они всё-таки здесь упёртые. Толку-то от моего торчания на этой планете?

– Это же тушеная бизонятина! – воскликнула Кофеева.

Эх, какими оттенками восторга это было приправлено. А переливы голоса. Да, в прошлой жизни такое не было таким уж запредельным деликатесом, но для консервов, по местным меркам, что-то вроде стейка из ресторана. Всё, конечно же, познаётся в сравнении, но принимая во внимание то, как их тела измождены недостатком нормального питания, то им сейчас эти банки тушёнки покажутся лучше любых блюд из ресторанов, отмеченных критиками Мишлен тремя звёздами. В этот момент Миулова расплакалась. Но жалко мне её не было. И в принципе с чувствами проблемы, да и целоваться надо было, когда предлагали. Может, и мир оставался всё ещё прежним и потихоньку и дальше катился в тартарары незаметно для его обитателей.

– Рис, не раскисай, получай удовольствие, пока есть возможность. Теперь жизнь такая, что оборваться она может в любой момент, несмотря на все возможности и навыки, что у тебя есть. Всегда есть место случаю, возможно роковому. Вроде того, когда вы меня увидели и решили, что весь мир у вас под ногами, – сказал ей нечто, надеюсь подбадривающее.

Глава 15

– Ту-уф, – раздался раскат близкого выстрела зенитной пушки среднего калибра.

– А почему мы не стреляем, ну… поактивнее, – выдала Миулова после него.

– У тебя с физикой как? – задал ей встречный вопрос.

В данный момент мы типа осаждали один из ближайших к городу распределительных центров. Как назывался населённый пункт, как-то не удосужился поинтересоваться. Да, собственно, какая разница. Но дело даже не в этом, а в снарядах. У нас не то чтобы с ними проблемы, но лучше пополнить запас, а судя по информации в локальной сети, которую для этого мне пришлось немного поднять, здесь есть всех нужных нам калибров. Самое интересное, что защитникам они как раз никуда не упирались. Систем ПКО в округе не было, но они боялись, что мы позаримся на хавчик, который у них уже наполовину испортился из-за периодических проблем с энергоснабжением. И ситуация с этим не улучшалась. Можно было бы посоветовать им переместиться на вертикальные теплицы, но в силу их устройства и необходимости из-за этого всё в той же бесперебойной подачи энергии извне, они тоже продержатся недолго. Да и всякая ботва у кошек как бы не в фаворе. Короче, скоро голод начнёт выгонять всех этих победителей в первой волне схваток на свежий воздух, поближе, так сказать, к земле. Только сильно подозреваю, почти без толку. Не уверен, что у них хоть кто-то хоть что-то знает про агрономию и выращивание хоть чего-то, если не брать в расчёт покупку цветка в гидропонике с инструкцией, из какого флакона с жидкостью и сколько воды и когда нужно туда подливать. Потом, по прошествии тысячелетий, новые исследователи напишут про бутылочное горлышко, которое пришлось преодолеть кэтианцам, и будут недоумевать, а что же тут такое произошло, не в силах и заподозрить, что все так называемые самые лучшие просто были не приспособлены к существованию вне системы, созданной совсем другой цивилизацией. И это была цена за урок. Если, конечно, Великая Праматерь Тау так и не договорится с Неизвестным врагом. Тогда я без толку потеряю своё время на этой планете.

– Ну-у-у, вроде отлично было, – наконец, разродилась Рис с ответом, когда я уже бог весть сколько всего передумал.

– А если это так, то почему спрашиваешь? – задал ей вопрос на засыпку.

А в ответ тишина и хлопанье густющими и длиннющими ресницами.

– Да ладно тебе, Каэл. Чё ты как бука. Просто она не понимает, как такие знания применять. Не все же уродились такими умными. Я, к примеру, вообще эту вашу физику видала. Мне хоть расскажи, – в очередной раз Чико встала на защиту своего командира, возможно бывшего, не понимаю, как она её воспринимает.

Она, кстати, до сих пор так и не допетрила, что я слабого, по существующей здесь терминологии, пола. Сейчас мы, кстати, сидим на крыше передвижного реактора, естественно, в застеклённой бронестеклом кабине. Она же и жилище в пути.

– Стреляем мы из зенитки, пусть и переделанной, тем более четыре ноги. Такие движители совершенно не предназначены для точной стрельбы. Сама же знаешь, что такое отдача и как падает из-за этого кучность, – начал отвечать как бы ей.

– Ну да, точно, – оживилась она и подтвердила мои слова.

– Поэтому, чтобы уменьшить столь прискорбную ситуацию, мои самодельные установки садятся на основание. Но даже в этом случае идут колебания конструкций не страшные для установок ПКО, и совершенно не нужные сейчас. В первом случае главное поток снарядов в сторону цели, а нам нужно точное попадание, а гасителей никто не предусмотрел. Понимание, что они нужны, вовсе не делает их изготовление простым. Вот, чтобы не тратить из-за всего этого снаряды попусту, мы стреляем изредка, – завершил свою мысль.

– Ту-уф, – повторился раскат близкого выстрела.

– И что, мы так и будем сидеть? – не выдержала Кофеева.

– Чико, а мы куда-то спешим? Перекрыли им самую удобную дорогу, дождёмся, когда они наладят альтернативный маршрут до соседних распределительных центров, ведь в каждом их них нет всего, что нужно, и приходится обмениваться с другими везунчиками, и начнём грабить их конвои и убивать личный состав. Посмотрим, насколько их хватит, и посидим, подождём переговорщиков, – ответил ей в очередной раз.

– Но зачем нам это, не проще забрать всё силой?! – возмутилась на этот раз она.

Даже повернул в её сторону голову, дабы посмотреть, может, заболела бродяга.

– Совершенно не проще. Не тебе ремонтировать моих бойцов. С вас двоих в принципе толку нет, а посылать в бой… ну так себе идея, хоть вы и пришли в себя и даже Миулова выздоровела. Я по-прежнему в сильных сомнениях насчёт вашей боеспособности. Да и просто от делать нечего и желания времени немного сэкономить, убивать всех кого ни попадя нет желания. Тут и без нас отчаянных нападающих хватает, – ответил ей задумчиво.

Проблема доступа к продовольствию в последнее время очень обострилась, и ожесточённые стычки стали происходить почти повсеместно, и объяснить такое явление просто. Отчаяние. Если здесь и сейчас не получить доступа к крохам ресурсов вот в таких распредцентрах, то просто сдохнешь с голода. Всё, магазины и склады в городах больше не помощь. Там всё раздербанили. Я бы мог перезапустить небольшой сектор, допустим по производству продовольствия и ещё чего-нибудь, но страждущих получить всё это за так тут же бы отыскалось, как конь наделал. И торчал бы, как сейчас мои противники, под постоянными ударами и возможными диверсиями со стороны. А оно мне надо?

– Каэл, почему ты нас всё время с грязью мешаешь? – неожиданно спросила Миулова.

– А что, несправедливо? Или ты пойдёшь сейчас и перебьёшь защитников, а тех, кто уцелеет, запугаешь до полусмерти и заставишь их языками тебе ботинки отмывать? – поинтересовался у неё.

– Нет, – ответила она подавленно и почти неслышно.

Интересное кино, получается, Рис имеет довольно неплохие представления о моих возможностях, однако не пошла в своё время на контакт и незнамо с какого перепуга решила взбрыкнуть. Интересно, она чем думала, или эта функция заводом-изготовителем предусмотрена не была? А может… Нет, Великая Праматерь Тау отметиться в ситуации так не могла, иначе бы эти две кошки драные не шкерились фиг знает где, без шансов на выживание, а вернулись к своим. Значит, чувство, что накосячила и по-крупному, присутствует. Ну, не рассматривать же всерьёз, будто они надеялись со мной столкнуться. Так-то ей тогда всего несколько дней оставалось.

– Да что ты постоянно перед ней лебезишь! – стала заводиться Кофеева.

– Сегодня больше не целуемся, – просто и буднично уведомил бунтарку.

– Каэл, ты не так меня поняла. Я просто приободрить Рис хотела! – стала она быстренько переобуваться на ходу.

– Не за мой счёт, – сообщил ей, взглянув ей в глаза.

– Ну пожалуйста, не надо, – влила она всю жалостливость, которую имела, себе в голос.

– Нет, – добавил с удовлетворением садиста, хмыкнув для пущего эффекта.

Имитировать эмоции в голосе, смотря на этих двух горемык, уже более-менее научился. Испытывать, нет, но показать для окружающих, да.

Ту-уф, – повторился очередной раскат близкого выстрела.

– За что ты со мной так?! – было в голосе Чико столько отчаяния, что, наверное, и броня нашей хибары прослезилась, но ей не повезло, дело она имела с котёнком.

– Возможно, когда-нибудь ты поймёшь, что это было только начало, – заметил философски в ответ.

На самом деле отношения между полами всегда в этом мире зиждились на химии, не боевой, а биохимии, которую котята вырабатывали с избытком, превращая, в общем-то, хищниц, склонных к насилию и конфликтам, в милых, добрых, верных и мягких кошечек. Вот тут-то и возник затык. Поцелуи поцелуями, но рот это вам не биореактор, несмотря на все возможности пси. А там, где тот располагается, как бы самой природой предусмотренный, работа настраивается совершенно не так, как хотелось бы. Если перевести в человеческие понятия, то у меня банально полшестого, причём настолько, что прямо тридцать минут восемнадцатого часа… о как.

Теоретически всё вроде бы функционирует. С точки зрения биологии. А вот со стороны гидравлики… И это можно было бы решить, но кто должен запускать спусковой механизм? Вот то-то и оно. Я им что, все несметные тысячелетия вперёд вручную должен перерабатывать, когда природой давно предусмотрена помощь автоматики. Да вот беда, управление всё находится, как ни странно, в позвоночнике, ближе к седалищу. Все такие нужные мне функции находятся, почти в прямом смысле, в жопе. И в этом и проблема. Нет у меня по какой-то причине ничего про всё про это. Да, думаем мы глазами и сигнал на запуск МБР шахтного базирования идёт из центра управления, а там старший смены, гад такой, на работу не вышел, и кнопочку в том бункере, на глубине, нажать некому. И как эту падлу отыскать, понятия не имею совершенно.

И не надо мне рассказывать про Соньку Золотую Ручку. Не, никак не заинтересовало. И спросить не у кого, вдруг какая встроенная защита. И на эту тему никаких видений. Короче, как хочешь, так и выпутывайся. А ничего кроме, как у людей подсмотренное, на варианты не тянет. Можно, конечно, подойти к вопросу рационально и попытаться убедить поучаствовать в эксперименте по оральной стимуляции системы подачи генетического материала внутрь тела представительниц сильного пола, очень важном для будущего кэтианской науки. Но мнится мне, что пошлют меня далеко и со всей возможной экспрессией. Эмоции у них, видите ли…

– Если я соглашусь с тобой поцеловаться, ты простишь Чико? – неожиданно прорезался голос у Миуловой, и она уверенно задала вопрос.

Опачки, кажись, Рис, наконец, решилась. Смирилась с предстоящим. Мог бы, так даже обрадовался, но тут главное не показать торжество. Если кто не понял, есть такая наука конфликтология и там есть целый раздел про коллектив из трёх персон. И неспроста, надо сказать. Там и про те, что с другой численностью, но не настолько тщательно. Поскольку по особым законам живут лишь из двух кэтианцев и такие. Так вот, самое главное в этой истории, что маленький мирок из троицы индивидуумов живёт по праву наихудшего. А кто у нас от природы не имеет ни стыда, ни совести, а? Правильно. До этого было скорее три пары. Миулова – Кофеева. И обе они по отдельности со мной, что по факту гарантировало нашу психологическую совместимость, хоть и по-разному, однако никаких острых конфликтов никогда не возникало. Конечно, у нас с Чико уже особые отношения, но ведь и они возникли не на пустом месте.

Ту-уф, – повторился очередной раскат близкого выстрела.