Помоги проекту - поделись книгой:
– Антон Андреевич…
– Эти крысы, что сейчас пируют в Звенигороде, как на туше дохлой коровы, добровольно власть не отдадут. Явись пред ними хоть сам Творец, что они сделают?
Илья невесело хохотнул.
– А мы что должны сделать?
– Я еду к войскам. Ты со мной?
Илья помолчал пару минут. Но что его ожидало? Анны нет. Сын в Звенигороде, он получил от сестры телеграмму, она собирается уехать в деревню, но чуть позднее. Боится голода, в Звенигороде все же можно достать хлеб, да и ребенок… Георгий достаточно болезненный малыш, врачи и лекарства должны быть под рукой. И потом, все это долго не продлится. Может, пару месяцев, может, год… но не больше, правда же?
Потом народ выберет себе нового императора, и тот будет править разумно и справедливо.
Илья не был пока ни в чем уверен, но ведь такой кошмар и впрямь не может длиться долго, правда? Да и Звенигород – хорошее место. Столица же!
За сестру он покамест был спокоен.
А самому?
Что его ждет?
Да ничего хорошего, можно даже не сомневаться! Ничего! Либо он переходит на сторону Гаврюши, либо на сторону освобожденцев, либо – Валежный предлагал третий путь, который позволял сохранить хоть каплю уважения к себе.
Они офицеры!
Они присягу давали…
– Приказывайте, ваше высокопревосходительство, – вытянулся в струнку Илья, давая понять, что беседы «по душам» закончились. – Все исполню.
– Приказ – идти на соединение с семнадцатым гвардейским. Сейчас подпишу приказ, будешь командовать. Оттуда телеграфируешь.
– Куда, выше высокопревосходительство?
– Мне. Я отправлюсь вот сюда, – палец с желтым крепким ногтем ткнул в карту. – Здесь стоит Ферейский полк. Мы должны установить контроль над югом Русины. Если получится – можем начинать наступление уже зимой.
Илья подумал пару минут.
– Справимся ли?
– Маловато, конечно. И дезертируют многие, и у освобожденцев частей хватает. Но должны справиться.
Илья кивнул еще раз.
– Приказываю удерживать Подольский округ до моего подхода.
Илье оставалось только поклониться. Коротко, по-военному.
Валежный потратил вечер, разъясняя ему маневр. А когда наступило утро – уехал.
Илья проводил генерала и дал приказ собираться. Выступать. Сам отправился на гауптвахту – и выпустил Орлова.
– Вы свободны, тор.
За время своего сидения тор изрядно отощал и пообносился, но злости поднакопил – на троих.
– Вы хоть представляете, что делаете, Алексеев?
– Отчетливо, – оскалился Илья. Пока была неопределенность, он и подвис. А когда стало ясно, что делать, – сорвался с тетивы, словно стрела. И не собирался останавливаться, пока не напьется крови.
Илья был исполнителем, исполнителем талантливым, но увы – не лидером.
– Его высочество вас в пыль сотрет!
Илья чуть склонил голову.
– Передайте его высочеству мои уверения в совершеннейшем к нему почтении. Обещаю прислать ему самую лучшую ступку – и пестик.
– З-зачем?
– Для личного употребления.
Не обращая больше внимания на титулованного холуя, полковник вскочил в седло.
– Песню запевай!
Тор Орлов скрипнул зубами.
Полк уходил. И явно – на войну. Но куда?
Ох, как же он провалил поручение. Что ему скажет великий князь?
Тор Орлов предчувствовал опалу. А не хотелось, ой как не хотелось…
Жом Тигр в этот момент сидел в вагоне-люкс. И думал, что сюда только сигары не хватает.
Рюмка дорогого коньяка, сигара…
Курить ему не нравилось. Ну и другие соображения были. Запах табака отлично выдает курящего человека. Некурящий человек его унюхает за версту. Ни к чему…
Табак – это зависимость, а зависимостей жом Тигр избегал всю свою сознательную жизнь. Насмотрелся…
Впрочем, вспоминать сейчас детство и юность ему не хотелось. А вот подумать о брате…
Что с ним?
Жив ли?
Хотя сердце покалывало еще вчера. И было, было у Тигра подозрение…
Что ж.
Если брат мертв…
Самого себя Тигр тоже не обманывал. Брат был единственной его привязанностью. Единственным родным и близким человеком – человеком, с которым они прошли через ад каторги, человеком, который полностью его понимал… Пусть жестокий, пусть неуравновешенный, пусть хоть какой, но безмерно преданный и отчаянно верный своему брату. А это дорогого стоило.
Тигр прикрыл глаза.
– Жом Тигр…
Услужливый лакей кланялся, и только потому не упал в обморок. Таким гневом и яростью вспыхнули глаза Тигра, которого отвлекли…
– Выйди вон, – голос был холоден и равнодушен. – Выйди вон и не смей входить без вызова.
Лакей вылетел за дверь так, словно за ним настоящий тигр гнался.
А жом вытянулся на мягком диване и нагло скинул ботинки. Не принято? Так носки меняйте чаще! Или портянки!
Хотя здесь и сейчас – носки. Тигр мог выглядеть как угодно, но сейчас ему хотелось выглядеть аристократом. Дорогой чесучовый костюм, шляпа, которая сделала бы честь даже великому князю, идеально повязанный галстук, сияющие, словно солнце, ботинки…
И вагон, которым раньше он пользоваться права не имел.
Мечтать не мог, особенно в свете указа о посконном быдле, который закрывал крестьянам дорогу к образованию, навеки оставлял в навозе…
Он – имеет и право, и силы, чтобы отстоять свое право. Он зубами его у судьбы вырвал! Из глотки выгрыз!
Но не стоит о грустном. Он – здесь, а его враги…
Их уже нет. И это радует…
Жом Тигр коснулся колокольчика, и когда появился испуганный халдей, приказал принести рюмку коньяка, лимон, графин с ледяной водой и какую-нибудь закуску.
Когда все было доставлено, он запер за лакеем дверь, сбросил пиджак и улегся на диван. Достал из чемодана книгу и погрузился в чтение.
Да, страшный порок одного из столпов революции…
Он обожал читать.
Причем – все подряд, от текстов статей жома Пламенного, до дешевеньких дамских романов. Обожал читать настолько, что забывал обо всем.
Брат знал.
И еще одним тайным пороком жома Тигра была мечта о собственной библиотеке. Громадной. Заставленной книгами от пола до потолка… И чтобы посреди этой библиотеки стол, кресло – и никто не мешал…
И любовь к букинистическим магазинам, и желание время от времени копаться в старых инкунабулах, и мечта расшифровать папирус Лемана…
Ах, разве найдешь для этого достаточно времени?
Но вот эти несколько часов – они его. И Тигр сделает все, чтобы их не потерять.
Что бы ни случилось с братом, волноваться уже не стоит. Если он мертв – волноваться поздно. Если жив – волноваться рано. А когда он приедет, тем более не стоит волноваться. Надо будет действовать.
А коли так – не будем терять время. И Тигр погрузился в увлекательное чтение.
История древних курганов…
Деревянные идолы на их вершинах – и старые кости под идолами. И зеркала, которые почему-то клали в могилы – и обязательно разбитые, – и сломанные стрелы…
Поля, мелькающие за окном, ледяная вода, которую время от времени меняли на еще более холодную, выпитая для настроения рюмка коньяка…
Короткие минуты безмятежности.
Безмятежности – в глазе бури.
Глава 5
Всяк на большой дороге – переодетый князь!
Что делает проснувшийся с похмелья человек?
Правильно, ищет, где похмелиться.
Вот фельдшер так и поступил. Начал искать, чем похмелиться, увидел на столе деньги, и цепочка вмиг сложилась.
Деньги.
Опохмелка.
Новая водка… да не паленое пойло бабки Сюры, а хорошее спиртное, с акцизной маркой, из сельской лавки. Он человек образованный, уважаемый, и всякое пойло пить не должен!
Так что фельдшер цапнул купюру (не преминув спрятать остальные) и отправился за алкоголем. Купил несколько бутылок дорогой водки, закуску и отправился к себе.
Откуда взялись деньги?
За какие заслуги их оставили?
Знаете, вот вы эти вопросы задавайте, когда человек в себя придет! А когда он с похмелья…
Это слишком сложно для восприятия. Главное – деньги есть, их много, их надолго хватит. А потом – потом будет видно. Он человек культурный, воспитанный, столичное обхождение знает, не то что местное быдло, – вот его кто-то и уважил… и дальше уважать будут. Наверное.
Эх, хорошо пошла!
– Как ты себя чувствуешь?
Нини поежилась.
Поделиться книгой: