Магия чувств

Я вспомнила, сколько ненависти и отчаяния было в глазах Эрона, сколько бессильной ярости…

И пусть! Не жалко мне его, вот ничуть не жалко!

Я – чудовище? Да, но это не мои проблемы.

Рамон фыркнул. Кажется, его это тоже не сильно волновало.

– А так со всеми можно?

Я подумала пару минут.

– Не знаю. Не было необходимости проверять… подозреваю, что не со всеми. Маги, скорее всего, будут неподвластны, может быть, люди с сильной волей, те, кто истинно и искренне верит…

– А обычные люди? Вот, вроде… нашего дворецкого?

Я вспомнила означенного дворецкого, который больше всего напоминал мороженую рыбу, и покачала головой.

– Такую благовоспитанность ни один маг не возьмет. Вы что, самоубийство – это так… шокирующе! Неизящно и кровь накапает… нет, он на такое не пойдет.

Рамон и Ветана дружно рассмеялись. Томми фыркнул, Корс даже и не подумал отвлекаться от пирога.

– А если серьезно? – Рамон смотрел испытующе.

Я поежилась, по спине словно морозом потянуло. Да, вот за это и не любят магов разума. Можно сжечь или утопить человека, вылечить или уложить в могилу, но тут хоть следы останутся. А моя магия…

Что может усмирить магов разума?

Я уже задавала себе этот вопрос, и ответ был прост. Меня сдерживают мои близкие. Я люблю их, я не хочу стать… чудовищем из кристалла льда.

А других магов?

Их может ничего не держать, и неясно, как от них защититься… конечно, это пугает, а страх заставляет ненавидеть рано или поздно… а где ненависть, там и месть, там и действия, и смерть. Не просто так исчезли маги разума, не просто.

– Не знаю. У меня пока слишком мало опыта, чтобы отвечать за свои слова, – наконец решилась я.

Честность, и только честность. Не надо лгать тем, кто ценен для вас хоть чем-то, все равно это плохо закончится. Ложь всегда выйдет наружу, или я не маг разума.

Рамон кивнул.

– А что может удержать мага разума от преступления?

– Совесть, – просто ответила я. – Только его совесть.

– М-да, негусто. Ладно, разберусь я еще с этим вопросом. Итак, вы убили этого… как его?

– Эрон Рангор Истарский.

– Ага… как именно?

– Я просто пришла в его дом, отправила лишних слуг прочь, а ему приказала рассказать правду. Когда поняла, что он виновен в смерти Шайны, убила. Приказала ему перерезать себе горло.

Рамон представил картину и покачал головой:

– Кто-то еще пострадал?

– Его сын. Тоже насмерть.

– М-да…

Я развела руками, не чувствуя особых угрызений совести.

– Наверное, не стоило так поступать во время званого ужина, но у меня было слишком мало времени. Той ночью уходил мой корабль в Раденор, мне надо было попасть на него. И… я хотела отомстить за Шайну.

– Почему?

– Потому что я ощущала ее горе и отчаяние. Я не могла уехать просто так… нет, не могла! Я не знала, когда вернусь в Риолон и вернусь ли, не знала, удастся ли мне найти этого человека, и… это был удачный шанс отомстить. А не искать мстителя на стороне.

Рамон Моринар кивнул.

– Принимается…

Вета покачала головой.

– Извини, Шани. Все же…

– Ты – маг жизни, – Рамон сообщал давно известный факт, не упрекал, не злился… – Для тебя отнять чужую жизнь уже преступление. А вот для Шайны такого ограничения нет.

– Будете искать? – мрачно поинтересовалась я. – Ограничитель?

– Обязательно.

Я хмыкнула.

Искать не стоило, ответ-то прост. Любовь, вот и все. Желание не утратить близких ставит запрет на убийство, на причинение боли и горя. Но смогу ли я объяснить это герцогу?

Нет. А значит, и стараться не стоит.

* * *

Следующее утро у меня началось в суде.

Туда меня привел лично Рамон Моринар и представил мужчине средних лет, плотному, светловолосому и кареглазому, одетому во что-то вроде мантии мага, темно-пурпурного цвета и в странной круглой шапочке.

– Судья Райдел, мое почтение.

– Ваша светлость, рад вас видеть. Как ваша семья? Как здоровье ее светлости?

– Благодарю, все замечательно. – И поскольку судью буквально окутывало пурпурным облаком озабоченности, Рамон решил не тянуть. – У меня для вас подарок.

– Вот как, ваша светлость? И что же это?

– Знакомьтесь, Шайна Истар.

Судья посмотрел с интересом. Ну Шайна, и что дальше?

– Она чувствует любую ложь. Вообще любую, кто бы рядом с ней ни лгал.

Вот теперь глаза судьи стали заинтересованными. Сощурились, впились, словно два пчелиных жала.

– Госпожа… Истар?

– Да, господин…

– Достопочтенный Райдел, барон Антонио Райдел, – Рамон улыбнулся мне. Потом посмотрел на барона. – Райдел, я думаю, Шайне недолго оставаться простолюдинкой. Его величество обязательно пожалует ей дворянство, есть такие мысли.

Барон кивнул.

Смотрел он все равно сверху вниз, но за это я его не винила. Так уж устроен мир… да, я не аристократка. И даже если получу дворянство, не стану ею до конца. Это жизнь. Утку можно засыпать мукой с ног до головы, только лебедем она не станет, как ни старайся.

– Госпожа Истар, а как вы чувствуете ложь?

Я пожала плечами.

– Как неприятный запах. Когда человек врет, он начинает… иначе пахнуть.

Судья кивнул, медленно и оценивающе.

– Маг воздуха, да?

– Что-то вроде, – кивнул Рамон. – Поработаете вместе?

– Разумеется!

По этому вопросу ни у кого из нас возражений не было. Мне было интересно, все же новая работа, лица, люди, случаи…

Судья же… я начала уважать его чуть больше, поймав пару мыслей.

Антонио Райдел был болезненно, до судорог, одержим справедливостью.

Да воздастся каждому по грехам его! Для него это была не просто фраза из книги Светлого, это был кодекс чести, мотив действия, светильник, горящий в его жизни. И не просто так…

Когда Антонио было лет шестнадцать… совсем сопляк, его сильно подставила любовница дяди. Напоила, затащила в постель, стащила фамильные драгоценности и свалила всю вину на мальчишку.

Ей поверили. Если бы не судья, который во всем разобрался и отправил гадкую девку на каторгу, а парню как следует настучал по голове, требуя не прогуливать молодость по бабам, а заняться делом. Тогда и погулять можно… после работы-то!

С тех пор Антонио оказался буквально одержим законом. Лучшего дела, равно как и лучшей доли он себе представить не мог. Потому и на меня смотрел с симпатией, понимал, что при таком подходе у него вообще ошибок не будет. А это замечательно!

– Госпожа Истар…

– Можно просто Шайна.

– Шайна, я посажу вас рядом, объясню, что вы будете опыта набираться как помощница, протоколы заполнять.

– А на самом деле я буду подсказывать? – уточнила я.

– Записочки писать. Надеюсь, у вас хороший почерк?

Я кивнула.

– Да, пока никто не жаловался.

– Антонио, я оставляю госпожу Истар на ваше попечение и надеюсь, никто ее не обидит, – вмешался Рамон. – Вечером… суд заканчивается в восемь вечера?

– Да…

– Я ее заберу.

– Я и сама могу добраться, – пожала я плечами.

– Можешь, – кивнул герцог. – Шайна, привыкай, приличные дамы одни по городу не бегают. Только со служанкой или со спутником. В крайнем случае – в своем экипаже.

– А герцогиня…

– Она – лекарь и маг, ей можно.

Я надулась.

Да, а я тут погулять вышла. Хотя… чего тут такого? Я ведь действительно новая карта в колоде. Вот мной и играют, потом осознают ценность и подуспокоятся. Так-то…

И я с чистым сердцем зашагала за судьей к его месту.

* * *

Как выглядит королевский суд?

Красиво.

Роскошный помост, стол судьи, покрытый чем-то пурпурным, кресло вроде тронного, рядом стол поменьше. Для помощника. За ним меня и примостили, рядом с прыщавым пареньком лет семнадцати, который поглядел ненавидящим взором.

Судья в мантии, помощник в мантии, правда, на нем она смотрится так, словно кто-то вешалку задрапировал, но значимости у парня на троих хватит.

– Ты чего тут делаешь?

– Сидеть я тут буду, успокойся, – отмахнулась я. Оранжевые вспышки агрессии, вперемешку с красными, явственно говорили, что мы не подружимся. Можно, конечно, убеждать беднягу, что я ни при чем и на его место не покушаюсь, на своем весело и интересно, но зачем время тратить? Это часа два, не меньше…

Разве что своей силой его шугануть? Или наоборот, приманить, минута – и будет он на меня смотреть телячьими глазами с немым обожанием. Я могу…

Нет, нельзя. Необходимости такой нет, а всем мила не будешь. Да и незачем.