Помоги проекту - поделись книгой:
Человек как будто выпал из липкой беспамятной темноты – вот не было ничего, а вот он есть. Он стоял, уставившись на собственные измазанные липкой кровью ладони. Наконец, человек оторвал взгляд от обагренных пальцев. Прямо перед ним на серых растрепанных одеялах лежали два детских тела. Чуть подальше, под окном валялась в темной луже молодая женщина, вся изрезанная и искромсанная. Человек взвыл, закрыл руками лицо и бросился прочь из комнаты. Споткнулся в темной пыльной прихожей, ударил локоть и разбил губу. Вскочил на ноги, распахнул дверь и застыл на пороге, жадно глотая густой воздух.
По искореженной давними дождями земляной улице шел парень. Обыкновенный. Правда, перекинутая через плечо дорогая кожаная сумка не очень‑то вязалась с измятой одеждой и всклокоченной гривой волос самой темной рыжины. Но человек с перепачканными кровью руками сумел различить подленькую ухмылочку на его лице. А потом, когда парень миновал злополучный дом, заметил на его спине чуть светящуюся лиловым надпись «Преступник». Человек понял: это важно. Вышел из дому и смотрел парню вслед, пока тот не свернул к одной из жмущихся к камышовой отмели развалюх. Потом беспамятный принялся рыться в заполонивших обочину заброшенной улочки зарослях лопуха и крапивы. Так и есть! Среди зелени лежал окровавленный до самой рукояти нож, длинный и потемневший. Теперь человек обрел окончательную уверенность, и решил, что делать. Ничуть не удивился, вспомнив внезапно себя и свое имя: Вейнир Кеври – никудышный портной и промышляющий на Летке мелкий торгаш.
На этот раз специалист выбрал мазанку почище – благо Летковская Набережная практически полностью состояла из одних лишь заброшенных развалюх. Нужно было дождаться темноты, а полдня скитаний по замусоренным переулкам только подтвердили поговорку: «В ногах магической силы нет». Устроившись на связках какой‑то сушено–гнилой травы, Овер подложил под голову драгоценную сумку и уже собрался закрыть глаза, как у служившего входом и выходом окна что‑то зашуршало. Специалист мгновенно оказался у противоположной стены и приготовился отразить нападение.
Человек шагнул в низкий оконный проем, да так и остался стоять одной ногой внутри на шатающейся хлипкой корзине, другой снаружи – на песчаном пригорке. Втиснутые в маленькую сморщенную головку безумные глазенки вперились в Овера.
— Это ты убил их! Убил! Я знаю! – что‑то в голосе этого типа странно задело специалиста. Из крохотной царапины выползла исчезнувшая, казалось, навсегда чернота.
— Пшшел отсюда, пока цел! – вылетевшие сквозь зубы полные злости слова, как будто отшвырнули визитера прочь. Он выпал на улицу. Завозился, пытаясь подняться на ноги.
— Но ничего. Ты за все заплатишь! Убийца. Ничего–ничего, – от этого бормотания Оверу захотелось запустить в безумца чем‑нибудь тяжелым, но он сдержался.
Напрочь исчезло желание лечь поспать, равно как и оставаться в этом месте. Специалист выждал немного, потом выбрался из лачуги. Мелкоголового нигде видно не было.
Выглядел трактир «Гномья могила» неказисто – двухэтажное здание темного камня с потерявшими всякую форму известняковыми фигурами перед сыплющейся от ржавчины дверью. Но стоило специалисту отправить в рот первый ломтик рыбы запеченной с травами, мнение его об этом заведении переменилось. О том, что этот среброперый лобан был пойман где‑нибудь в напитанных городскими стоками водах Ильд, он предпочел не думать. Полуденные часы совсем недавно сменились вечерними, так что Овер ел не спеша и медленно потягивал темное горьковатое вино.
На другом конце длинного каменного стола завсегдатаи «Гномьей могилы» слушали какого‑то потрепанного, жадно глотающего воздух и дармовое пиво, мужичка. Специалист к разговору прислушиваться не пытался. Но этого как раз и не требовалось – рассказчик вещал громко и сочно.
— Ну, значится, меня и в поддых как древком двинут, а потом по пояснице, чтоб уж точно с мостовой не разминулся. Такие вот городские охраннички. Я и отстал. Возле, Булочного Переулка дело было, – мужичок сдул пену с новой кружки, громко сербнул и продолжил: – А потом дворами, дворами. Да все гляжу, чтобы этим гадам по новой не попасться. И у лотков Раждана Точильщика встретил. Знает кто Раждана Точильщика?
Кто‑то отозвался, мол, если тот Точильщик, что в двух кварталах от моста живет, то помер в прошлый месяц.
— Да не тот – я с живым говорил. Хотя теперь кто ж его знает, что с ним – у Кривых переулков нас снова прихватили. Так, о чем это я. Ну, да, – рассказчик снова сербнул: – А он, в смысле тот Раждан, что живой, и говорит, мол почти до самой ихней Пирамиды добрался, но внутрь не пустили – мордой, видать, не вышел. А морда у него, знаете, какая – толстая и борода прям из прыщей растет.
— Точно тот Точильщик, что помер на жаренного Дельфина, – вставил знакомый покойного.
— Да, какой помер! Говорю, живым видел. Это, может, у всех точильщиков морды такие. Так вы слушать про изуверство черномундирных хотите? – мужичок допил пиво и скреб анул кружкой по столу. Завсегдатаи поспешили подтвердить свое желание новой порцией напитка.
— Так он мне и рассказал, ну, Точильщик. Мол, схоронился в переулке да повременил, а потом видит Умар Дохлый ползет весь обгорелый и ноги в кровь. Знает, кто‑то Умара Дохлого?
На этот раз прозвучало целых три подтверждения: Дохлого знают, и до сего дня тот был живой, только слишком худой и бледный.
— Так вот, умирая Дохлый успел рассказать, что у черномундирных в ихней пирамиде устроено. Алтари огненные во весь внутренний двор, на которых всех наших‑то и посжигали. Только Дохлый вырваться и успел, – дав зловещей паузе настояться, рассказчик продолжил: – А еще говорил, демоны мелкие там туда–сюда снуют и души с алтарей собирают. Вот так‑то!
— Да врет он все – нет там во дворе никаких огненных алтарей! – специалист мог бы поклясться, что не собирался вмешиваться, и до конца был готов сдерживать странно зудящее желание пристыдить вруна.
Десяток отточенных недоброй подозрительностью взглядов уперся в него.
— А мелкие и деловитые – так‑то гомункулы. Они со всякими поручениями бегают и портреты арестантов рисуют, – проговорил Овер уже совсем неуверенно.
— А ты, человечек, откуда так много знаешь? – круглолицый здоровяк поднялся со скамьи.
— Точно, откуда? – поддакнул обвиненный во лжи рассказчик.
— Уж не доносчик ли ты черномундирский? – теперь уже все встали со своих мест. Специалист тоже. Глянул на плотно закрытую дверь – на счастье, он был ближе к ней.
— Так арестовали меня контролеры, – Овер чуть пододвинулся к выходу.
— А что ж теперь выпустили, или ты из шахты такой чистенький выползти успел? – проклятый врун уже лыбился во весь рот. Усач и еще один не уступающий ему комплекцией парень, уже перелезли через массивную скамью и находились в опасной близости. Судя по лицам, хорошего от них ничего ждать не приходилось. Шепчущая чернота проклюнулась с уже привычными призывами убить всех. Назло ей специалист задавил панику и убрал магнетическое щупальце от Красного Ключа: у меня фора шагов в семь–восемь, можно еще что‑нибудь придумать.
— Сбежал, не ясно что ли? – прозвучало почти что с нагловатой самоуверенностью. Овер чуть попятился. На простор зала из‑за лавки выбрался свирепого вида косматый старикан.
— Что‑то я не слышал, чтобы кому‑то удалось от черномундирных улизнуть? – Усач размял шею и прохрустел пальцами, но в глазах его еще оставался разум.
— Так ваш Дохлый сбежал, а я, всяко, поживей и половчей его буду, – специалист аж удивился собственной сообразительности. Взгляд его упал на висящую совсем рядом масляную лампу.
— А это мы щас проверим! – какой‑то мужик рванул вперед, но чуть замешкался, налетев на все еще неподвижного Усача. Овер смахнул лампу на стол. Собранный золотистым щупальцем пучок кинетических примитивов распахнул дверь, и резкий поток воздуха раздул пламя. Усач попятился. Красномордый упал животом в горящее масло и заверещал, как девочка. Кто‑то вылез на стол. Специалист уже выбежал на улицу, бросив назад шершавую от ржавчины дверь. И заскреб в замке остатками магии движения. Рыбьи кости и потроха! Похоже, «Гномью могилу» уже лет сто, как не запирали. Вот сейчас разозленные до демонского визга громилы вывалятся из трактира. Сжав таящие кусочки магии в единую точку, специалист еще раз крутанул в замке. Дверь аж дернулась, непослушная железка щелкнула и провернулась. Мгновением позже что‑то большое гулко ударило в дверь. Овер побежал прочь. «Нужно идти прямо к Мосту, там хоть простору побольше, и всяких идиотов можно издалека разглядеть», – решил он.
Широкие каменные пролеты пустовали. Ни малейших признаков городской стражи специалист не заметил. Что‑то виднелось у самой маги ческой стены, но на стражника оно совсем не походило. Все равно Овер решил подождать темноты – мало ли кто может следить за мостом. Купил с лотка жареную сосиску, которая на некотором удалении от горького дыма жаровни проявила очень подозрительный запах. Оставалось только пожалеть о недоеденной рыбе.
Не выдержав ожидания, изрядно омраченного мыслями о выбравшихся из «Гномьей могилы» разъяренных здоровяках, специалист ступил на мост еще в густых сине–лиловых сумерках. Под первым магическим фонарем прошел, выхватывая слетающие с граней кристалла примитивы. Горсть светового магнетизма полетела вниз, зависла в воздухе и ярко вспыхнула, отразившись в черных водах Ильд. Назвать все это удачной маскировкой было бы большой глупостью. Так что Овер больше не трогал фонари.
Ночной ветерок принес запах испражнений, гораздо более резкий, чем аромат сточных вод Нармрота. Морща, нос специалист вгляделся в фигуру, темнеющую на фоне голубого свечения магической стены. Десяток шагов, и человека уже можно было хорошенько разглядеть. Бедняга увяз в уже знакомом Оверу кольчужном плетении, ноги его подгибались, и он почти висел на одной лишь застрявшей руке. Несколько взмахов магнетического щупальца и узник стены повалился на камень чуть выгибающегося пролета. Для себя специалист соорудил проход около противоположного парапета. Недолго думая, сплел из оставшихся шестиугольных заклинаний здоровенный бублик и запустил руку в отверстие. Пальцы его ухватились за гладкую и чуть тепловатую поверхность. Странно, ведь огненной магии в заклинании совсем не было. Покручивая на запястье презабавную игрушку, Овер подошел к освобожденному из стены бедняге. Тот был жив и удивленно хлопал слезящимися глазами. Специалист порылся в сумке, добыл завернутую в платок недоеденную сосиску и положил несчастному на грудь. Тот неловким движением отправил ее в рот.
— Похоже жить будешь. А мне пора. Если что – ты сам из стены выпал, ладно? – не дожидаясь ответа, Овер двинулся в сторону Треугольника. Почему‑то он чувствовал себя неловко.
На левом берегу звучали голоса, в полутьме можно было различить какое‑то движение. Специалист сбавил шаг, рассчитывая тихо пройти мимо возможных неприятностей, но все равно нарвался на окрик:
— Стоять! Ты, что не понял – нечего по мосту шляться. А ну, марш в свой отряд.
Овер остановился в недоумении. Шагах в двадцати, у пересечения Приморского Тракта с набережной остановилось несколько человек. Один из них, свирепого вида солдат с саблей наголо, держал факел. Потребовалось некоторое время, чтобы в свете дергающегося багрового пламени разглядеть остальных. Самые обыкновенные жители Треугольника – понял специалист. Одного из них, зеленщика Каберди он даже знал.
— Ты что не понял?! Сам полковник Мервекрон приказал к утру вывести всех обитателей этой вонючей дыры за город. И чтоб меня шрад всю жизнь имел, если я этого не сделаю! Иди сюда парень ПО–ХОРОШЕМУ! – в продолжение всей этой тирады, Овер медленно отступал, забирая в тень ближайшей трехэтажки. Солдат доблестной стражи с места не двигался. Овер так и не успел задуматься о причинах столь странного приказа, зато отлично понял – свирепый знаменщик и так наловил беглецов, больше чем удержать может.
— Сочувствую вашему шраду! – выкрикнул специалист и рванул в ближайшую подворотню, благо вся изнанка утих улиц была ему хорошо знакома.
Глава 16. (День пятый)
Искусственного света в Треугольнике почти не было, и в голубоватом сумраке восходящей луны учиненный Возрожденной Гвардией разгром не показался специалисту чем‑то из ряда вон. Быстрой тенью преодолевал он квартал за кварталом. Все еще веселило дерзкое бегство от стражника – как будто детство его прошло в этих самых трущобах, а не в каменном гробу университетской лаборатории.
Подбираясь к оплавленным руинам заброшенных фортификаций, Овер предчувствовал лишь встречу со старыми знакомыми. Раждан Эрми сейчас, наверное, в одной из камер Службы или топает по пыльной дороге в солдатских сапогах. А Далеа где‑нибудь в Фелвии, поет свои эльфьи псалмы. Других близких друзей в Убежище у специалиста не было, но он все равно надеялся на теплый прием. Представлял как будет объясняться с поставленной у входа какой‑нибудь придирчивой Крысой.
Масляный фонарь нашелся на своем месте – в нише–тайнике. С непривычки Овер чуть не сломал себе шею, взбираясь по тропе, состоящей сплошь их мелких, гладких и незаметных уступов, и после, заползая в кривое черное горлышко, так что теплый желто–рыжий огонек оказался как нельзя кстати. Аккуратно ступая по неровному полу, специалист двинулся в сторону большого зала. За первым же поворотом он наткнулся на труп. Руки раскинуты, лицо разбито о стену, широкий кровавый след на камнях. Медальон: темно–серая больше похожая на свинью крыса – лежит на ободранном подбородке. Десяток вопросов забился в голове Овера. Кто и за что убил часового? Городская стража нагрянула с облавой? А если Крысы обвинят в убийстве его? Может, повернуть обратно? Кому и как рассказать о находке? Специалист знал: все эти мысли неуместны, по крайне мере, пока. Все равно некоторое время ему не удавалось приструнить их и успокоиться. Шаг через труп отозвался ознобом, плечи Овера аж передернуло. Но он не поддался надрывному шепоту черноты, и двинулся дальше, весь обратившись в настороженное внимание. Очень скоро специалисту показалось, что кто‑то следит за ним. «Ерунда, в этом коридоре негде спрятаться»! – мысль прозвучала бодро, но ни в чем не убедила.
До Большого Зала оставался один последний поворот, когда Овер понял, что именно переменилось разительно: тонкая, но едкая солено–кислая вонь заняла место необъяснимо притягательной горчинки. А еще тишина. Самые нехорошие предчувствия завладели специалистом. И поспешили подтвердиться. Свет фонаря выхватил из мрака распотрошенное тело, потом другое, третье. Овер так и остался на низком карнизе, а качающееся рыжеватое пятно все открывало жуткие картины. Тьма, тишина и смерть затягивали его, как медленная черная грязь. Потом сквозь эту вязкую пелену начало проступать присутствие. Странное, всепроникающее и тяготящее. Теперь специалист точно знал – за ним следят. Полное неприязни внимание накатывало волнами, каждая из которых отзывалась нестерпимым умственным зудом.
рифмованные строки вновь появились из памяти. Вспышка абсолютной непререкаемой ясности осветила сознание Овера, он понял – именно это неизвестное, следящее за ним из темных глубин, существо является ключом к загадке. «Мне нужны лишь мое прошлое»! – специалист закричал, обращаясь к невидимому наблюдателю. Зудящие волны обступили его, зажав в объятьях. Мгновение Овер бился, пытаясь высвободиться из их хватки. Потом на него обрушился удар ненависти, смешанной с насмешливым презрением. Спасаясь от разрывающих сознание вихрей, он побежал, споткнулся, рассадил о стену фонарь.
Специалист пришел в себя, лишь вдоволь наглотавшись сладкого ночного воздуха. Побрел прочь от разрушенной крепости, которая более не являлась Убежищем. Сил и желания строить планы не было.
Потревоженный близким звуком, Овер дернулся, и нацеленный в голову удар прочесал по уху и обрушился на плечо. Левая рука занемела, налившись горячей тяжестью. Тяжелая туша налетела на специалиста, и он потерял равновесие. Падение каким‑то чудом превратилось в три шага назад. «Туше» повезло меньше – она проскочила мимо и растянулась на мостовой.
— Вот он убивец! Попался теперь не сбежишь! – мелкоголовый безумец появился из‑за угла. За ним выскочил небритый парень с недобрыми глубоко посаженными глазами. Справа из тени вышел еще один противник – длинный с жидкими патлами. Вместе с медленно, но уверенно поднимающимся здоровяком выходило четверо. И форы шагов в шесть–семь, не больше. К тому же кожаная сумка с Сердцем Пламени слетела с плеча и откатилась от места столкновения в противоположную сторону. Небритый достал нож, у здоровяка в лапах обнаружилась железная палица. Времени на размышление не оставалось. Магнетическое щупальце скользнуло по поверхности Красного Ключа. «О, да»! – завыла чернота. При одной только мысли, о том, что велика я магия Дасии пропалит в головах этих бестолковых оболтусов аккуратненькие дырочки, желудок Овера свела болезненная судорога. Магнетическое щупальце набралось огненных примитивов. Кураж разогрел кровь и застучал ей в висках. Магический бублик сполз с запястья и удобно лег в ладонь.
— Щас мы тебе покажем, как детишек малых резать! – небритый бросился вперед. Получил огненный тычок в нос, выронил ножик, взвыл и схватился за лицо. Одновременно атаковал здоровяк. Жгучая магия проехалась по его щеке. Специалист отскочил от разогнанного тяжелой рукой оружия и выставил веред свой сплетенный из заклинаний неподвижности кастет. Бесплотный магический бублик отлетел и легонько хлопнул Овера по голове. Зато рука не пострадала. Небритый убегал. Треклятый Мелкоголовый открыл драгоценную сумку. Длинный, кажется, не спешил присоединиться к драке. Глаза здоровяка разбежались как перепуганные драгвы, но через мгновение он уже был готов к новой атаке. Специалист всадил остатки огненной магии ему в лоб. И тут же зарядил коленом между ног. Затеявший все безумец решил ретироваться.
— Чтобы ты заживо сгнил, подлый убийца! – проорал он, перекидывая сумку через плечо.
Тут что сильно ударило Овера в нос. Темно–багровые воды колыхнулись перед глазами, стальная соль крови коснулась неба и горла, наполнила рот. Тело как будто наполнилось вязкими волнами, но специалист все‑таки сумел глянуть по сторонам. Длинный изготовился бросить еще один камень. Замахнулся он неуклюже, как девочка из богатого района, но с меткостью у этого парня, похоже, проблем не было. Ярость взорвалась в специалисте, обдав жгучими брызгами. Увернувшись от направленного по высокой дуге метательного снаряда, он устремил новенький огненный примитив противнику в глаз. В последний момент ярость застыла, обратившись в зубастую, но ручную злость. Занырнувший было через глазницу магический сгусток подался обратно и расцвел где‑то под кожей у переносицы. Длинный закричал, закрыл лицо руками и почему‑то повалился на землю. Здоровяк стонал, не зная, за что хвататься. Зато Мелкоголовый уже бежал прочь, петляя и оглядываясь. Рыбьи кости и потроха! Специалист бросился в погоню. Магическое щупальце зацепило магический бублик, устремилось вперед и сунуло под ноги беглецу. Но магнетическое плетение лишь отлетело далеко вперед. «От него польза, только если к чему‑то тяжелому прицепить», – понял специалист. Мелкоголовый скрылся за поворотом. Овер попытался прибавить ходу. Ушибленное плечо ныло, кровь из разбитого носа затекала в горло и струилась по подбородку. «Треклятый идиот с прогнившими мозгами»! – орала чернота.
Специалист выбежал на перекресток и остановился взглянуть по сторонам. Тут‑то в его больную руку впились железные пальцы:
— Так что ты там про шрада говорил?!
«И как здесь мог оказаться этот дранный всеми демонами Багровых Глубин стражник»! – от невероятного невезенья у Овера аж слезы на глаза накатились.
— А, так я вижу, тебя уже за прогулку наказали, – заулыбался вояка: – Ну‑ка, пойдем со мной. Не боись, с рассветом все местные голодранцы пойдут за город в специально отведенные лагеря. А там пайка солдатская два раза в день – не то, что ваше гнилье.
От старшего знаменщика Цакертока Овер сбежать не пытался. Настроения не было. Чернота ныла и причитала, оплакивая пропажу огненного могущества. Специалист назло ей решил, что гоняться за треклятым артефактом и опасным безумцем по ночным подворотням, смысла никакого нет. Жаль было лишь оставлять Красный Ключ без подпитки Сердца Пламени.
— Вон к тому костру иди. И давай без глупостей, если что у наших парней кулаки крепкие, – приказал знаменщик, стоило им миновать пребывающее в разброде и полудреме оцепление. Специалист пожал плечами и двинулся в сторону собравшейся вокруг чего‑то дымного и вонючего группки. В установленном на булыжники и железные прутья котелке бултыхалась какая‑то дохлятина. Аппетита у Овера не было никакого.
Вейнир Кеври привалился к стене, какого‑то с виду не обитаемого дома. В висках стучало, в глотке дерло, а он все никак не мог отдышаться. Зато ноги унес. Наконец, кое‑как успокоив бесконечные свистящие всхлипы, Вейнир открыл кожаную сумку. В ней лежала вся перемазанная кровью детская головка. Глаза ребенка широко открылись.
— Ты должен наказать моего убийцу, – заявил обиженный голосок, и сорвался на плачь: – Должен! Должен! Должен! Мне было очень больно и страшно!
— Я не виноват. Это все они, жалкие никчемные трусы. Зегирам тот, вообще, сбежал только паленым запахло, – попытался оправдаться Вейнир.
— Нужно было найти героев, а не вороватое отребье! Ты должен жестоко покарать убийцу иначе вся вина за наши смерти ляжет на тебя. На тебя ляжет! – надрывный голосок умолк, но летковский портняжка Кеври еще долго не закрывал сумку, представляя, как отомстит подлому убийце. Странное, неизвестного происхождения, чутье указывало – этот негодяй сейчас где‑то к юго–западу.
Набережная южнее Большого Моста всегда считалась территорий Змей. Так что Ненелу не составило труда скрыться от стражи в лабиринте многочисленных лесенок, гротов и рыбацких мостков. Разведка принесла неожиданно приятные результаты, и Удавчик поспешил вернуться к своему костру. Профессор дремал уже на изрядном расстоянии от огня. Столпившиеся вокруг котелка с казенным варевом типчики присмирели при виде Ненела. Впрочем, давать им еще один урок хороших манер Удавчик не собирался, по крайней мере, в данный момент. Легонько шатнув плечо Бертока, Ненел помог старику подняться и отвел в тень какого‑то глинобитного сарайчика. Нужно было кое‑что обсудить. Змей начал с хороших новостей:
— За мостом причалил Геврам Удильщик, он может переправить нас на тот берег.
— Отлично!
Удавчик глянул через плечо, не привлек ли возглас профессора совершенно не нужного сейчас внимания. Вроде бы, нет. Еще понизив голос, Ненел продолжил:
— Тише, местному сброду лучше об этом не знать. Удильщик типчик еще тот, провозит вердугский порошок из‑за города в центр и топит трупы в рыбных заводях. Почуял легкий заработок и приплелся на своем корыте. Возьмется перевезти нас, если подыщем пятнадцать человек, готовых с деньжатами расстаться. Сможешь выявить? Только не шебуршливых – шорох поднимется стража метушиться начнет.
Согласно кивавший в продолжение всей тирады Берток, начал кривиться и хмуриться. Заговорил он громко, но сумел совладать с голосом и с третьего слова перешел почти что на шепот:
— Ты же знаешь, почему я не хочу касаться этих способностей. Может, другой выход есть?
Ненел замотал головой – иного способа без лишнего шума найти среди обитателей Треугольника пятнадцать человек, готовых расстаться с серебром без крикливой торговли, быть никак не могло.
— И от чего, вообще, нам бежать? Ты имеешь что‑то против палаточного лагеря за городской стеной? – профессор опять начал повышать голос, и Ненел поспешил выложить самую неприятную часть новостей:
— Говорят, за городом нас просто пустят в расход. Вокруг костров так и бродят слухи о темных делишках Службы. Удильщик рассказал про погромы в Летковских Кварталах. А еще говорил, кто‑то из Треугольника покушался на самого Аверона. Если не врет, то черномундирные здесь такое устроят.
Мрабетмгни думал долго, глаза его двигались из стороны в сторону, как будто отсчитывая доводы за и против. И, наконец, заявил:
— Я могу коснуться сознания офицера. Это будет всего лишь раз, и мы узнаем, как, на самом деле, собираются поступить власти с жителями Треугольника.
Не совсем то, что хотел услышать Ненел, но уже кое‑что. Нужно было дожать старика:
— Бесполезно – тот парень с волосами на шлеме навряд ли в курсе всех делишек Службы. Городская стража, может, ведь и не подписаться на такое смертоубийство. Они там, хоть и сволочи бывают, но тоже люди.
В конце концов, Берток сдался. Первое же прикосновение к Истинной Природе наполнило Мрабетмгни дикой пьянящей радостью. Он испугался, что слишком ярко вспыхнет в эфире и привлечет внимание Резиг–тара. Паника забилась в висках, взбудоражила ауру серо–голубыми вспышками. Профессор спешно погрузился в глубокое молчание. Следующая попытка оказалась более удачной – он справился с эмоциями и почти сразу заметил прижимистого мясника, так и истекающего волнением за свою семью.
Все вышло как нельзя лучше. Мрабетмгни выявлял людей, доведенных жуткими слухами до отчаянья, Ненел предлагал им переправу. Двух часов не прошло, как уродливая плоскодонная посудина Удильщика отчалила от набережной Треугольника, и влекомая разномастными укатанными в тряпье веслами пошла вниз по течению, медленно сдвигаясь в сторону правого берега Ильд.
У лейтенанта Герги не было в распоряжении лодок, равно как боевых магов, воздушных кораблей и дальней связи. Поэтому даже различив в лунном свете подозрительный черный силуэт, он не предпринял ровным счетом ничего – так оставался шанс, причем очень не плохой, что никто о предполагаемых беглецах не узнает. И он, лейтенант Герги, сможет отчитаться за безупречно выполненную боевую задачу. Впрочем, подумав немного, командир отряда стражи все же усилил охранение набережной.
Остановив, наконец, кровь и отмывшись, специалист долго искал место, чтоб тепло, без шума и идиотских разговоров. Байки про зверства Службы и всяких там пророков он ловил в пол–уха и особого внимания этим бредням не предавал. Устроиться удобно так и не удалось, к тому же сон совсем не шел. Промаявшись несколько часов, Овер заметил, как поредели посты у темных жерл переулков. Он пожал плечами – среди этих людей ему уж точно делать было нечего. Улучив удобный момент, специалист проскочил между далекими часовыми и скрылся во тьме. После некоторых размышлений решил все‑таки вернуть Сердце Пламени – о подземной башне и смертном ветре Овер думать сейчас не мог, а других целей на данный момент попросту не было. Обходной дорогой специалист направился к Мосту – мелкоголовый безумец должен, ведь, вернуться на Летку, да и бежал он в ту сторону.
Глава 17. (День пятый)
— Вставай! Вставай! Ты провалялся тут уже жженную светом уйму времени! – Драммр попытался отмахнуться от назойливой трескотни непослушной рукой. После вчерашних магических упражнений все тело ныло, сон тяжелый, как кузнечный молот, наваливался снова и снова. На конец, контролер открыл глаза и с удивлением уставился на черную верткую тварь у своей постели.
— Вот олух, провалялся почти до вечера. Меня так и подмывало отщипнуть от тебя кусочек, – существо стрельнуло по воздуху длинным розовым языком. «Беси», – вспомнил Драммр. Ну, да – демон Ренгаля. Вчерашние события как по команде появились из туманного марева. Только названия выбранной для ночлега гостиницы он припомнить не смог. «Хотя с чего я, вообще, взял что это гостиница»? – контролер оглядел увешанные циновками и ткаными ковриками стены – все‑таки больше походило на номер. В дверь постучали, коротко и ненавязчиво, за стуком последовал приятный девичий голосок:
— Ваш обед, мастер Вареми.
— Заносите, будьте добры, – ответила Беси голосом Драммра и шмыгнула за глухую темную штору. Ничего себе! У контролера аж челюсть отвисла от такой наглости. Демона так запросто ориентирующегося в мире людей ему видеть раньше не доводилось. Если, конечно, не считать гергема. Сравнение Драммру совсем не понравилось – неужели и от этой вертлявой бестии стоит ждать какого‑нибудь хитроумного подвоха? Тревожные мысли не дали насладиться обществом симпатичной горничной. Девушка в обтягивающем голубеньком платьице, мило улыбаясь, расставляла на столике еду и напитки, но удостоилась лишь рассеянных взглядов контролера.
— Спасибо большое! – крикнула Беси, когда дверь за горничной закрылась.
— Ну, так что? Какой у нас план? – выпалила она через мгновение и схватила зубастым языком крупную темно–красную виноградину.
Перед таким напором Драммр устоять не мог. К тому же разрозненные факты так и елозили в голове – нужно было их проговорить и уложить в осмысленной последовательности.
— Ладно, – начал контролер: – Что мы имеем? Во–первых, в деле замешан кто‑то из верхушки Службы. Но нам это ничего не дает. Доказательств ведь нет. А даже если б и были… Вообще‑то, все сходится один к одному: с гильдией колдунов были связаны Аверон и Нааргаль, причем как раз в те самые годы. И если им удалось что‑то выгадать во всей этой истории с гергемом, становится понятно, почему меня хотел убрать сперва один, потом другой. К тому же наладить добычу пепельных людей из глубоких шахт, наверняка, под силу лишь самым могущественным людям Дасии.
Версия эта очень и очень походила на правду. Впрочем, вламываться в кабинет Аверона и брать вдохновителя революции за ворот белых одежд, Драммр пока не собирался.
— Короче, для нас в данный момент важней другое, – заговорил он после долгой паузы, в продолжение которой Беси успела смести с тарелки весь виноград: – Демоны, ведь, продукт скоропортящийся и долго гулять с временными узами по нашему миру не могут, – жуткий черный сталкер понимающе кивнул: – Тем более жители Серых Пустошей – на этих, вообще, узы не очень держатся. Так вот… Если глубокие шахты где‑нибудь под Нармротом, то мы их все равно не найдем… по крайней мере, в ближайшие лет пять – слишком уж все это подземное хозяйство запущено. Другое дело, если пепельных людей и прочую нечисть.
— Драммр покосился на Беси, но та то ли не относила себя к «прочей нечисти», то ли не возражала против такого именования:
– … Доставляют в столицу. Скажем, откуда‑нибудь с Яшрета или востока Синих гор, там, ведь, все перекопано вдоль и поперек. Везут‑то, наверняка, по воздуху, чтобы быстрей. И в каких‑нибудь здоровенных ящиках. А такое хоть кто‑нибудь должен заметить. Хотя бы в воздушном порту.
— Ловко говоришь, – резюмировала речь контролера Беси.
Поделиться книгой: